Текст книги "Всего одно письмо"
Автор книги: Николай Белоусов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Глава 1
Всего двадцать человек. На вид им было от шести до четырнадцати. Сироты. Война, чудовища, кочевники, пьяные соседи. Много причин, которые могли лишить их родителей и дома. Напуганные и растерянные они жались, прикрывая друг другом прорехи в одежде. Кто-то отталкивал малолеток, другие обнимали их за плечи, третьи поглядывали на телегу, в которой приехали.
Вильям выстроил их в ряд и чеканил слова, как будто перед ним взвод. Ро не слушала его, её внимание захватили дети. Она медленно шла мимо них и заглядывала в глаза. Касалась плеча каждого и наблюдала за их движениями.
Разные лица, разные реакции, но в глазах многих одно и то же – надежда и недоверие.
Ро подошла к старшей из девушек. Та сжимала передник, запачканный, всем возможным от крови до… Бывший ректор не стала гадать. На ногах обмотки, синяки на икрах и коленях. Тоненькая шея с полосами ссадин, а чуть выше нервная улыбка на разбитых губах.
Женщина чуть не скривилась от отвращения. Не к девушке, а к тому, что ей пришлось пережить.
–Как тебя зовут?
–Агна. – прошептала девушка, и у неё изо рта повеяло брагой и плохими зубами.
–Сколько тебе лет?
–Кровь уже идет. – вмешался старший из парней. Блондинчик с подбитым глазом и горбинкой на носу. Грязные руки, грязное лицо, и? судя по всему, грязные мысли. Был ли смысл брать такого под опеку?
Ро сжала зубы. Фестер бы ни от кого не отказался.
Обратилась к девушке.
–Сколько тебе лет?
–Сказал же…
–Юноша, – тут же перебила его женщина, – даже если вы прекрасно осведомлены, то не стоит прятать свой страх за бравадой. Вряд ли вы произведете на меня впечатление, какое ждете. Хотя, как мне кажется, вам плевать на мою реакцию, поэтому, подождите, пожалуйста. Если, вдруг, вы покажетесь мне интересным, я к вам обращусь. – затем повернулась к девочке, – сколько тебе лет, милая.
Девочка ковырялась в обгрызенных ногтях и переминалась с ноги на ногу.
–Не знаю.
Рохезия от удивления приподняла брови, и тут же вспомнила, что это не дети зажиточных торговцев и аристократов.
–Кровь. Когда пошла первый раз?
Агна сжалась и пропищала.
–Позапрошлой зимой.
«Тринадцать – четырнадцать.»
Ро взяла руки девочки в свои и улыбнулась.
–Хорошо. Здесь у тебя будет своя комната, много нарядов и, обещаю, ты будешь вкусно кушать.
–Что вы хотите взамен?
Женщина погладила пальцы девочки.
«Почувствовать, что он бы гордился мной.»
–Раньше тебе уже говорили «ничего» и обманули.
Сиротка кивнула.
–Поэтому есть несколько условий, – она повысила голос, – при которых вы будете все это получать. Первое: вам придется учиться. Будет тяжело, возможно, тяжелее, чем было до этого. Второе: отношение друг к другу. Я не требую от вас невозможного, но если кого-то будут гнобить, его мучителям придется…
«Условная доброта, как это прекрасно.» – вспыхнула мысль.
Ро сглотнула.
–Им придется объясниться. Здесь вы все под моей защитой. Умный или глупый, сильный или слабый, если вы хотите остаться, то прошу за мной.
Блондинчик скрестил руки на груди и сплюнул.
–А если мы не будем выполнять эти условия?
Рохезия задумалась, подождала несколько секунд.
–Я это переживу.
–Что вы думаете о них? – спросил Вильям и не дожидаясь продолжил. – Сброд, сбродом. Вы видели это молокососа, давайте я сразу ему напомню, как хрустят кости. Еще эти девки. Вы хотя бы смотрите, кого берёте, они уже шлю…
–Вильям, заткнитесь.
Ро раскидала несколько подписанных листов. Три Виктора, четыре Марии, еще несколько, кто имен своих не помнит или не знает. В этот миг пожалела, что с ней нет её секретаря из академии, она быстро бы все разобрала.
–Вообще, я считаю, надо с ними жестче. Они же кроме силы ничего не поймут, – продолжает Вильям, – не соблюдают распорядок – розгами, три раза повторилось, так за шкирку и пусть дальше побираются. Нам тупые здесь не нужны.
Женщина отодвинулась от стола, развернулась и закинула ногу на ногу.
–Исключительно интересная позиция. Скажите, стоит ли рассматривать подобное отношение к воспитателям?
Мужчина оживился.
–Конечно! Порядок должен быть во всём и везде! Вне зависимости от должности.
–Прекрасно, Вильям, если б не одно, но: Вы сейчас бездельничаете в моем кабинете и отвлекаете меня от работы. К тому же, я сказала вам заткнуться. – выждала немного и добавила. – раз.
Воспитатель сдвинул брови, не понимая к чему было последнее слово. Но тут же насупился и выпалил.
–Госпожа Рохезия, я бы вас попросил проявить уважение.
Ро указала пером на дверь.
–А я вас прошу выполнять свои задачи. Проследите, чтоб каждый получил порцию. И не оскорбляйте их, пожалуйста.
Мужчина откашлялся, набрал полную грудь воздуха так, что хозяйка дома приготовилась заткнуть уши, но бывший солдат вышел и забормотал.
–Я –ветеран и такое отношение…
Ро провела пальцев по опахалу пера, вздохнула.
–А я герой и все мы в жопе.
Глава 2
Дети сидели в новых, хоть и мешковатых одеждах. Рохезия отметила для себя, что надо снять мерки и заказать форму на каждого.
Ещё раз осмотрела зал, где когда-то была гостиная, а теперь стены прятались за шкафами с книгами и пустыми свитками. За спиной у Ро висели портреты известных бардов и мыслителей, хотя она была уверена, что ни одно из этих имен детям не известно. Под портретами доска с покрытием для мела и несколько плакатов с простыми буквами, цифрами, рунами. Всё так, как она себе представляла. Нарушали идиллию Вильям и три воспитательницы.
–Здравствуйте, друзья. Рада, что вы до сих пор с нами. Поднимите руки, кто умеет читать.
Дети заерзали, переглядываясь, кто-то барабанил по парте, а кто-то перешёптывался и нервно смеялся.
– Значит, начнем с самого начала. – продолжила Ро с улыбкой.
Когда на доске появился алфавит, кто-то произнес.
–И нахрена нам это?
Женщина оглянулась и увидела, как Вильям спешит к блондинчику. Последний схватил стул и отгородился ножками от ветерана.
–Вильям, будьте любезны, не вмешивайтесь в учебный процесс. А ты, кажется, Ингмар. Тебе удобно если я буду называть тебя так?
Парень задумался, опустил стул и усмехнулся.
–Называй меня Господином.
Ро тут же подняла ладонь, останавливая Вильяма.
–Господин, это одно из условий – учеба.
Инграм указал пальцем на доску.
– Это дерьмо.
–Почему же? объясните вашу позицию.
–Дерьмо и дерьмо, что тут объяснять. Кому это нахрен нужно? У нас в деревне только один умеет читать, а остальные и так живут. Им тоже неплохо. Мне еще дед говаривал, что это для соплежуев, а настоящие мужики в поле работают.
Ро вспомнила всех «соплежуев» на своем веку и улыбнулась.
–Как я понимаю, господин, буквы умаляют ваше достоинство.
–Поди разбери, что талдычишь, но я говорю всем, эти штуки не накормят в голодный год, а вот рожь да. Вот проторчим мы с тобой тут год или сколько, а толку? Потом не понравится что-то в нас, выгонишь и что нам делать? Палочкой эту дрянь рисовать? У нас один грамотный есть, зачем больше таких?
Ро коснулась языком уголка губ.
–Ага, а что скажешь об этом?
И тут же нарисовала несколько цифр, а затем ноты.
–Выглядит по-другому, но все равно каракули. Слушай, нам бы пожрать и одеться. За первое и второе спасибо, но вот это всё дрянь ссаная.
Учительница заморгала. Со студентами никогда такого не было. Некоторые могли сомневаться или думали о себе слишком многого, но никогда не оскорбляли основы.
– Это цифры и ноты. – проговорила Ро, – с их помощью считают и сочиняют музыку.
–У меня для этого пальцы есть. А для музыки ярмарки. Там эти бездельники дудят. Это мне, что, потом с протянутой рукой стоять и дудеть?
–Маль… Господин, это основы всего. Благодаря буквам и нотам, вы познакомитесь с разнообразием музыки, сможете оценить сложность поэм и насладиться ими.
–А пожрать я смогу достать?
Женщина отложила мел и оперлась на кафедру.
–Весь этот дом был построен благодаря музыке.
«Точнее, отремонтирован.»
–Ага, как же. Это ж кто будет за свистопляску столько платить? Я наслышан о таких, как ты. Разбойники. С простых людей забираете то, что они месяцами копят. А затем ходите напыщенные в этих ваших тряпках красивущих. Так бы каждый пел да плясал. На кой бес в поле горбатиться?
Ро попыталась погладить отсутствующие пальцы.
«Успокойся, у него было тяжелое детство. Он завяз на первой ступеньке.»
–Потому что это сложнее.
Ингмар заржал, другие дети поддержали его хихиканьем. А воспитатели поджали губы, сдерживая смех, и отвернулись, что-то шепча друг другу.
–Сложнее? – через приступы хохота вставил Ингмар, – вот дудеть и дергать за струну сложнее? Ты в поле то была? Косила сено, собирала пшеницу? Вот и не говори, что сложнее.
Учительница смотрела на смеющийся класс и сквозь зубы прошептала.
–С упырями было проще, – затем выпрямилась и откашлялась, – дети, кто еще думает так же, как Господин?
Поднялись шесть рук. Девочка с ссадинами на шее сначала подняла, но тут же опустила.
–Благодарю за честность. Господин, на какой день у вас получилось таскать снопы?
Ингмар фыркнул.
–На первый.
Ро широко улыбнулась.
–Чтож, если вы такой талантливый, то музыкой овладеете быстрее остальных. А теперь, приступим к уроку и узнаем, что же сложнее.
Глава 3
Дети передумали уже на второй день. Они путали буквы и цифры, которые, на взгляд Ро, совсем не были похожи. От этого и страдала дисциплина. Кто-то психовал, что это какой-то бред, но ему напоминали, что за это его кормят и одевают.
Агна молча училась. Она изучала букву за буквой, руну за руной, и двигалась как скользящий валун, увлекая за собой тех, кто меньше. У Ингмара получалось хуже. Он то и дело ворчал, когда кто-то из младших опережал его. Косился на других, заглядывал в тетради и сравнивал. По прикидкам Ро он тратил на это бо́льшую часть времени.
Через месяц, во время встречи с воспитателями, в кабинет Ро вбежал заплаканный мальчишка. Она попросила работников прийти через час, усадила воспитанника на стул.
–Щелчок, ты прибежал ко мне за помощью или чтобы поплакать?
Семилетний мальчишка всхлипывал и утирал сопли, размазывая их по новой сорочке.
–Они дерутся! Меня стукают!
Ро вздохнула. Больше всего она не любила разбираться в студенческих драках. Каждый мнит себя правым, а затем обижается, что не встали на его сторону. А здесь дети.
–Тебя побил кто-то из старших?
Хозяйка приюта уже представила, как находит Ингмара и устраивает ему выволочку.
–Да-а-а! Это Кот и Кочерга!
Ро чуть не прыснула. Эти двое – девочка и мальчик – на год старше Щелчка. Можно было пойти и наказать их, но результат очевиден. С Щелчком перестали бы дружить, потому что он ябеда. Затем издевательства исподтишка, и тут зависит от него, кем стать. Изгоем либо тем, кто станет искать для злых шуток других. Были еще варианты, но ни один из них не устраивал Ро.
–Они сильнее тебя и задираются.
–Их двое! – прохныкал Щелчок. – так нечестна-а-а! Накажите их!
«Началось.»
–А ты пробовал им ответить?
Мальчишка заморгал и надулся.
–Их двое! Что я им сделаю? Они меня побьют еще сильнее!
–Тебе страшно, что, попытавшись решить эту проблему, ты создашь новую? – спросила Рохезия и тут же прокляла себя за формулировку.
«А еще сложнее не могла?»
Но мальчишка кое-что понял.
–Да, страшно.
Ро выпрямилась и подошла к стене, сняла лютню и подтянула струны.
«Три пальца. С таким богатством не много наиграешь.»
Попробовала взять несколько простых аккордов. Поморщилась, затем оскалилась, но все-таки нашла несколько подходящих.
«Надо переучиваться.»– подумала Ро и пожалела, что не может пересадить пальцы с правой руки на левую. Хотя будь у неё такая возможность, она позаимствовала бы несколько у какого-нибудь карманника. К примеру, у рыжего паяца. Он все равно мечтал о крюке вместо кисти.
–Щелчок, ты уже бывал на ярмарках? – спросила она, пощипывая струны.
Мальчик шмыгнул носом и закивал.
–Помнишь, что ты чувствовал? Настроение, мечты?
Щелчок перестал плакать и задумался. Он поднял глаза к потолку, как будто там кто-то нарисовал картины из его памяти.
–Было весело. Я помню, как дяденька там мячики перекидывал из руки в руку. – на его лице появилась улыбка, – а еще там раздавали сладости. Мне даже два леденца досталось!
Женщина прикрыла глаза, пытаясь представить, что видел мальчик.
–Тебе их просто так дали?
–Нет! Мне пришлось пробраться сквозь толпу. Я думал, меня раздавят. Там столько людей было!
–Но тебя это не испугало.
Щелчок замотал головой.
–Испугало, но если бы я не успел, то не знаю, когда была бы следующая ярмарка. Пришлось бы ждать очень-очень долго.
–Кочерга и Кот страшнее той толпы?
Мальчик вернулся к настоящему и приуныл.
–Я там никого не бил! А если сейчас стукну, то меня могут стукнуть сильнее. Это больно!
Ро нащупывала мотив. Тонкий, проникающий, который напомнил бы Щелчку о его решимости.
–А если сейчас не ответишь, будут ли они бить тебя в будущем?
–Не знаю. Наверное.
Она приоткрыла один глаз и улыбнулась.
–Если бы Кот был один, ты бы дал ему сдачи?
–Может быть. Он старше, но я бы постарался!
Мелодия становилась бодрее, в ней угадывалась сталь и решимость.
–После этого ему было бы сложнее напасть на тебя?
Щелчок насупился.
–Да, но они же нападают вдвоем.
–А если и так, но ты бы все равно ударил его. И каждый раз, когда они решат над тобой посмеяться, ты бы стукал Кота.
Мальчик сжимал и разжимал кулаки, болтал ногами и смотрел на пол. Затем спрыгнул со стула и вытянулся.
–Я пойду и отвечу им! Вот так!
Он ударил воздух, а мелодия уже звала, толкала к действиям, к свершениям и славе.
–Тогда почему ты еще здесь, мальчик?
Щелчок топнул и побежал. Из коридора донесся его голос:
–Ко-о-от!
И тут же зашли воспитатели. Женщины оглядывались, даже когда Вильям закрыл дверь. Ро отложила лютню и вернулась на свое кресло. На груди осталось пятно сажи, но хозяйка приюта не обратила на него внимания – только стирать.
«Когда-нибудь заменю её.»– пообещала она себе и обратилась к работникам.
–Мы договорились, что вы вернетесь через час.
–Верно. – поддержал мужчина, – но ребенок бы столько не выдержал, вот мы и решили…
–Подслушать, – ухмыльнулась хозяйка. – и как?
Одна из женщин – полная, но при этом с маленькой грудью и с лицом вечной жертвы указала на лютню.
–Вы же наложили на него чары? Я слышала, что барды так умеют.
Ро рассмеялась.
–О нет, нет. Это же дети. Какие могут быть чары? Всего лишь музыка.
Вторая – сутулая с опущенным левым веком – почесала подбородок.
–А вы не боитесь, что он станет так же других задирать?
Учительница дотянулась до лютни и дернула басовый хор.
–Тогда я сыграю еще раз.
Глава 4
Через два месяца исчезли четверо детей. Ро узнала об этом утром и, не смотря на беспокойство воспитательниц, продолжила занятия. Она посчитала, что если кто хочет сбежать, того не надо удерживать силой. Тем более среди дезертиров оказался Ингмар. А за этого парня волновалась в последнюю очередь.
Через три дня вернулись двое. На шестой у ворот стоял третий. Без обуви и в разорванной одежде. Но Ингмар даже на десятый день так и не появился. Ро заметила за собой, что не может об этом не думать. Другие беглецы о причинах ухода отвечали невнятно. И непонимание, почему дети могли отказаться от еды и теплого жилья, беспокоило женщину.
Когда прошло две недели с момента побега, она решила поискать парня. В ближайшей деревне сразу же показали сеновал, где поселили его
Пройдя через ветхую дверь, она почувствовала запах гнили. Доски или сено, без разницы, но Ро захотелось убраться отсюда.
Ингмар спал, раскинув руки. В свете лампы она заметила слюну, что стекает у него по шее. В сапогах, но портки и рубаха из мешковины.
Когда она приблизилась, то юноша заворочался и забормотал.
–Уже утро?
–Смотря, когда ты лег спать.
Ингмар распахнул глаза, вскочил и прикрылся от света.
–Чего пришла? Я ничего не крал.
Ро поморщилась от запаха и кивнула на дверь.
– Это радует. Отложишь сон на часок-другой?
–Мне завтра на работу.
Женщина вздохнула.
–Там тебе дают больше, чем в приюте?
–Нет, но это честный труд.
–Иногда за разговор могут заплатить недельным жалованьем. За честный разговор.
Ингмар отвел взгляд, провел по лицу рукой и зевнул. Ро заметила, что его пальцы покрылись мозолями и едва разгибались. А в складках шеи скопилась грязь.
–Недельное значит, – сказал юноша, причмокнув, – час так час. Не больше.
Они вышли на улицу и сели на скамью недалеко от дома. В нескольких шагах стоял колодец, а чуть подальше кол для привязывания скотины. В большинстве домов потух свет, а единственное – что отделяло женщину и юношу от мрака – лампа.
–Другие уже вернулись. – начала Ро.
–С подсвечниками?
Она задумалась. Потому что не обратила внимания на пропажу вещей. Её заботили только дети. Хотя о чем-то таком говорил Вильям. Или Матильда?
–Вернулись. Это главное.
Ингмар поднял ком земли и разламывал его, пока в руках не осталась пыль. Затем взял еще один.
–Ты их подбил на побег?
–Увязались. Но струхнули, как только пришлось горбатиться. Я-то знал куда иду, знал чего хочу.
–Спать на сеновале и неделю не мыться?
–Нормальной работы. Все эти буквы, руны. Они же похожи как… как…
–Дни в поле. Один от другого не отличишь.
Ингмар проскрежетал зубами.
–Да, но там хотя бы знаешь, что будет завтра. А с тобой. Не успеваешь понять одно, как сразу другое, там третье. Торчишь с этим пером, а оно не слушается. А рядом малявки делают лучше тебя, да так, что самому не верится. Хочется взять, да треснуть им. Умникам. Сижу как баран и толку никакого. Еще за это меня кормят и одевают. Бред! Тебе спасибо, конечно, но где долбаная справедливость? Другие горбатятся, а мы на жопе сидим и бумагу портим.
–Я же говорила, что музыка сложнее.
–Но в поле хотя бы видно, что ты делаешь. Убрал пол поля – видно, убрал все поле – тоже видно. И радостно. А здесь три месяца и что? Где изменения? Я как не делал ничего, так не делаю.
Ро хмыкнула и вспомнила брата, который пальцам музыканта нашел другое применение.
–Мне казалось, ты стараешься.
– Я могу стараться по воздуху ходить и что дальше?
Женщина пожала плечами и запрокинула голову.
–Найдешь учителя, может быть, научишься. Но сомневаюсь, что это легче музыки. Музыкантов я повидала, а вот тех, кто по воздуху шагает… Хотя, если поискать, то найду. Хочешь?
Ингмар цыкнул и отвернулся.
–Надо оно мне. Куда я с этим сунусь?
–А куда хочется?
Юноша упер локти в колени и сплюнул.
–Ясно. Значит, туда, где проще. – ответила за него женщина.
–Проще? Ты видела, как в поле люди спины гнут? Сколько приходится таскать сена! Это, по-твоему, проще?
Ро покачала головой, проверила масло в лампе и поставила её под лавочку.
–В какой-то степени. Ты же с этой работой справляешься, а с рунами нет.
–Они идиотские. – буркнул Ингмар.
–Не сомневаюсь. Но ты сдался.
–Я не сдался.
Учительница засмеялась.
–Да неужто? Почему же ты здесь, а не там?
–Потому что это всё дерьмо. Я будто обворовываю кого-то. Остальные сбежали, потому что не сдюживали, ленивые сволочи. А мне надоело задарма жрать. Лучше впроголодь, да честно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
