Текст книги "Поэтический спецназ России"

Автор книги: Николай Зиновьев

ЛЮБОВЬ ЗЕМЛИ

 
      Любовь земли
 
 
Она всех любит без разбора
То право свыше её дано.
Святого старца или вора
Ей принесут – ей всё равно.
 
 
Из трав и снега её платья,
И нрав её отнюдь не злой,
Но кто попал в её объятья,
Тот сам становится землёй.
 
 
И вновь свободна, вновь невеста
Она, покорна и тиха,
И новое готово место
Для жениха.
 

Русь, – глаза за облаками…

«И не бритый, как русский в раю».

Ю.Кузнецов

 
                   * * *
 Русь, – глаза за облаками
Средь безгрешной синевы, -
И не видно ей, увы,
Что творится под ногами.
 
 
И не бритый, как в раю,
Я в сомнении стою:
Воспевать ли, отпевать ли
Нынче Родину мою?
 

Прохлада тянется из лога…

«И в небесах я вижу бога»

М.Ю.Лермонтов

 
               ***
Прохлада тянется из лога
Роса. Смеркается уже:
И в небесах я вижу Бога,
Который должен быть в душе.
 

Среди миров, в мерцании светил…

«Среди миров, в мерцании светил»

И.Анненский

 
                           * * *
Среди миров, в мерцании светил,
Чему ты жизнь – Бог спросит – посвятил?
И что ему отвечу я на это?
Ведь до сих пор не знаю я ответа.
 
 
И лишь одно надежду в сердце будит:
Бог знает всё и спрашивать не будет.
 

Говорили: «Его нету…

«Неужели Бога нет?»

Николай Рубцов

 
             * * *
Говорили: «Его нету,
Это – опиум и бред!»
Но не верилось поэту
«Неужели Бога нет?»
 
 
Это ж сущее мученье:
Человеку одному…
И однажды на Крещенье
Он отправился к нему.
 

Я не скажу тебе: «Жена»…

«О, русь моя! жена моя!»

А.Блок

 
                 ***
Я не скажу тебе: «Жена»,
Я говорю: «Мне лик твой жуток,
Страна Рублёва, Шукшина
И восьмилетних проституток!»
 
 
Стакан прирос к твоей руке,
И лучшим чувствам нет работы.
И гаснет с эхом вдалеке
Вопрос: «Россия, кто ты? Кто ты?!»
 

ОКНО В ЕВРОПУ

 
        Окно в Европу
 
 
Я жить так больше не хочу.
О, дайте мне топор, холопу,
И гвозди, я заколочу
Окно постылое в Европу
 
 
И ни к чему тут разговоры.
Ведь в окна лазят только воры.
 

Я не знаю, куда нас несёт…

 
               ***
Я не знаю, куда нас несёт
Наша тройка, в былом удалая,
Но бросает её и трясёт
Так по русским холмам,
что растёт
Каждый миг население рая.
 

БЕЗ ЗАТЕЙ

 
            Без затей
Станут новые дети рождаться,
Заиграет в них русская кровь:
За Надежду и Веру сражаться
И ложиться костьми за Любовь.
 
 
Не теряйте же даром, вы, время
В тщетном поиске глупых идей,
Бросьте всё, как ненужное бремя,
И – за дело: всем делать детей!
 

Это знает лишь месяц двурогий…

 
                ***
Это знает лишь месяц двурогий,
Как они, мои ночи, страшны,
Их страшней лишь цветы
на дороге.
 
 
Просыпаюсь – ладони влажны,
Просыпаюсь от пения птичек,
На лице расписалась беда.
Кто мучитель и кто мой
обидчик
Лучше вам и не знать никогда.
 

Мы жили в большой и богатой стране…

 
                     * * *
Мы жили в большой и богатой стране,
Но въехал к нам всадник на черном коне,
Нашлись, кто открыли ворота ему,
И все погрузилось в смердящую тьму.
 
 
И денно, и нощно сгущается тьма,
А судьбы людские – тюрьма иль сума.
«То воля народа! То воля народа!» -
Кричат подлецы, что открыли ворота.
 

«Старый дом ломайте, братцы!»…

 
               * * *
«Старый дом ломайте, братцы!» -
Прокричал всем в ухо бес.
Братцы рады постараться.
Дом сломали. Бес исчез.
 
 
И стоит народ бедовый,
Мой народ, с открытым ртом:
"Где ж нам жить, покуда новый
Будем строить себе дом?"
 

РАЗГОВОР СО СТАРУШКОЙ

 
Разговор со старушкой
 
 
Живёт одна, не хнычет,
B ней плоти – на щепоть.
– Кто нами правит нынче?
– Господь, милок, Господь.
 
 
Но я спросил: «А Путин?»
Лоб тронула рукой,
Ответ был полон сути:
«Не знаю, кто такой».
 

Пока я не пошёл ко дну…

 
               ***
Пока я не пошёл ко дну,
Одетый в смертную сорочку,
Господь, даруй мне хоть одну
Во мгле мерцающую строчку.
 
 
И чтоб от этого мерцанья
Сказали прямо и светло:
«Он был поэтом отрицанья,
Но отрицал он только зло».
 

Ишь, как пышно сирень распустилась…

 
                    * * *
Ишь, как пышно сирень распустилась!
А душа как скукожилась, брат!
Жив – и то уже Божия милость,
Хотя жизнь и похожа на ад.
 
 
Но не ад же, а только похожа,
Гложет грусть за родные края…
Что за женщина – кости да кожа -
Бродит, беды людские итожа?
 
 
Это – муза, простите, моя.
А в руках ее толстая книга,
Хоть и слабы ее рамена,
Всех прорабов бесовского ига
В ней запишет она имена.
 

Когда не радует уже…

 
               ***
Когда не радует уже
Сердца родимая природа –
Мы на последнем рубеже…
Попятный шаг – и нет народа.
 

На склоне лет не мельтешат…

 
               * * *
На склоне лет не мельтешат,
На склоне лет земной не жаждут славы,
На склоне лет почти что не грешат -
На склоне лет шумят иные травы.
 
 
На склоне лет стоит кривой стакан, -
В него нальешь едва ли половину.
На склоне лет трудней попасть в капкан,
Как старому, седому лисовину.
 
 
На склоне лет всегда сильней кровит
В честнoм бою полученная рана,
На склоне лет за правду бьются рьяно…
На склоне лет не всякий устоит.
 

Осень жизни или осень года?…

 
              * * *
Осень жизни или осень года?
Отчего такая в сердце грусть?
Или я отбился от народа,
Как от стаи заболевший гусь?
 
 
И куда лететь теперь, не знаю.
Мечусь в Небе, грустно голося.
Я ищу свою родную стаю…
Ну a стая перебита вся.
 
 
Колоколом небо раскололось.
Стало больше некого любить.
Слышу я с земли бесовский голос:
«Надо и последнего добить!
 

Звон колокольный пахнет медью…

 
               ***
Звон колокольный пахнет медью
В прохладном воздухе сыром.
Не всё кончается со смертью –
Я это чувствую нутром.
 
 
От этой мысли замираю,
Знаменье крестное кладу…
Кто больше всех достоин рая?
Кто на земле жил, как в аду?
 
 
Коль так, то в путь
в небесный рай не узкий,
И, преимущественно, русский.
 

ИЗ ДНЕВНИКА

 
    Из дневника
1.
Оставляя кровью метки
На извилистом пути,
Поздно ночью сын соседки
Нож домой принёс в груди.
 
 
Послезавтра будут плавно
Гроб в могилу опускать…
Да, забыл сказать о главном:
Хоронить-то будут мать.
 
 
2.
Деда знаете Игната,
Что ещё с войны с клюкой?
Он всему генштабу НАТО
Заказал за упокой.
 
 
Так нельзя, тут нет и речи.
Ведь не злом народ велик.
Но как вспомню речи Тэтчер,
Прав, по-своему, старик.
 

Вернёмся к грустной теме…

 
             ***
Вернёмся к грустной теме:
Моей вине пред всеми.
Томит, томит меня вина,
Хоть и не знаю в чём она.
 
 
Такое чувство, словно яд
Или тяжёлый след утраты,
Но не хочу быть тем, кто мнят,
Что все пред ними виноваты.
 

То ли ангел, то ли бес…

 
                ***
То ли ангел, то ли бес
Простирает сверху руку —
Дождик, падая с небес,
Моет красный" Мерседес",
Мочит нищую старуху.
 
 
Мне уже понять невмочь:
Это жизнь иль доживанье?
Редкий дождь встревожил ночь,
Редкий – редкий, как желанье
Наше ближнему помочь…
 

ЛЕГЕНДА

 
        Легенда
 
 
А свои голубые глаза
Потерял я в двенадцатом веке,
При внезапном степняцком набеге
Враз они покатились с лица.
 
 
И тогда, чтоб за гибель семьи
Не ушла та орда от ответа,
Я их поднял с горелой земли,
И с тех пор они черного цвета.
 

Ничего придумывать не надо…

 
               ***
Ничего придумывать не надо,
Всё уже придумано давно.
Запахи цветения из сада
Льются в моё узкое окно.
 
 
Ничего придумывать не надо…
Бьётся сердце, силясь отгадать:
То ли это запахи из сада,
То ли это Божья благодать?
 

…И длится век наш…

 
            ***
…И длится век наш
развращённый,
И мне отчётливо видна
Картина грустная одна:
«Кипит наш разум возмущённый»
И скоро выкипит до дна.
 

НОЧЬЮ

 
          Ночью
 
 
Гляжу я в небо: никого,
Лишь звёзды медленно мерцают,
Не утверждают ничего
И ничего не отрицают.
 
 
А всё ж таится в сердце страх,
Прирос он, что ли,
к плоти тленной?
И то ли шум стоит в ушах,
То ль неумолчный гул Вселенной.
 

Мне б только радоваться маю…

 
                  ***
Мне б только радоваться маю,
Но я давно уж не юнец.
И я прекрасно понимаю:
Приходит родине конец.
 
 
Иных не видно вариантов,
И я, гуляя по леску,
Живую чувствую тоску
Давно усопших эмигрантов.
 

XXI ВЕКУ…

 
            XXI ВЕКУ
 
 
Спадёт с очей твоих завеса,
И ты узришь, как мир людей
Под погребальный марш Прогресса
Стремится к бездне всё быстрей.
 
 
Но ты пока не видишь это,
Ты в суете погряз мирской,
Лишь сердце чуткое поэта,
Как атмосферою планета,
Объято страхом и тоской.
 

ВИТАЛИЮ СЕРКОВУ

 
   Виталию Серкову
 
 
В так называемой глуши,
Где ходят куры по дорогам,
Я понял, кто я есть. Души
Своей ходатай перед Богом.
 
 
О ней лишь только хлопочу,
Как мать дитя своё, лелею,
И жить иначе не хочу,
Да и хотел бы – не сумею.
 
 
В преддверье Страшного Суда
Поговорить в тиши о многом
Ты приезжай ко мне сюда,
Где куры ходят по дорогам…
 

ХРИСТОС В РОССИИ

 
   Христос в России
 
 
Уже распустились фиалки,
Уже разгорелся восход,
Но радости мало на свалке,
Где люди живут круглый год.
 
 
И взгляды давно их потухли,
Один в них остался вопрос.
А тот, раздувающий угли
В костре, не иначе Христос.
 
 
А где ж ему быть ещё? В Думе?
Там нет в нём нужды никакой.
Он здесь среди злых и угрюмых,
И Сам Он стал тоже такой.
 
 
В лачуге, подобии хлева, —
Здесь много подобных халуп, —
Заметно бледнея от гнева,
Он ест из тухлятины суп.
 
 
И слушает мрачно сопенье
Мальца с обеззубевшим ртом.
Кончается Божье терпенье…
Кто знает, что будет потом?
 

НОВЫЙ МАВЗОЛЕЙ

 
   Новый мавзолей
 (из чеченских стихов)
 
 
Солдат, убитых на войне, —
Одно хотя бы отделенье —
Похороните на Луне,
Пусть их тела не знают тленья.
 
 
О душах их не сожалей,
Они теперь в раю воспетом…
Ты кружки выжившим, старлей,
Наполни синим лунным светом.
 
 
Мы возродим свою страну
С Господней помощью, не сами.
И каждый ночью на Луну
Креститься будет со слезами.
 

Опять я мыслями к России возвращаюсь…

 
               ***
Опять я мыслями к России возвращаюсь
С тяжёлой непростительной виной:
Не я с любимой Родиной прощаюсь,
А Родина прощается со мной,
 
 
Глядит в глаза мне горько и ревниво…
Смогу ли вспомнить я потом без слёз
о «на холме средь жёлтой нивы
Чету белеющих берёз»?..
 
 
А может, всё же обойдётся,
И Родина останется жива,
И мне, глуша рыданья, не придётся
Придумывать некролога слова
 
 
И выводить дрожащею рукою
Кривую непослушную строку
О том, что ты была такой, такою…
Простите, больше не могу…
 

На западе солнце садится светло…

 
                      ***
На западе солнце садится светло,
Восток набухает грозою.
Дохнула прохлада, притихло село,
И ливень – как даст! – полосою.
 
 
В саду на дорожках взрывает песок,
Сквозь солнце закатное льется…
И кажется, будто рыдает восток,
А запад как будто смеется.
 

РОДИНА

 
            Родина
            (диптих)
1.
Болотная жижа в канаве,
Мосток в три гнилые доски.
Корова по тощей отаве
Таскает пустые соски.
 
 
Сухими пучками укропа
Увешана хаты стена…
Родная моя сторона!
Моя ты родная… Европа.
 
 
2.
И снова мосток над канавой —
Всё те ж три гнилые доски,
Всё та ж луговина с отавой,
И море… и море тоски.
 

Люблю я тихий час закатный…

 
                ***
Люблю я тихий час закатный,
Когда остынет пыль дорог,
Когда чуть влажный и прохладный
С реки подует ветерок,
 
 
Когда над зеркалом запруды
Две-три звезды встречают взгляд,
Когда умолкнут словоблуды,
А молчуны заговорят…
 

ИЗ ПРОШЛОГО

 
         Из прошлого
 
 
Мы шли послушно к торжеству
Идей марксизма, пели оды,
Но кабанов все эти годы
Всегда кололи к Рождеству.
 

О счастливые годы «застоя»!…

 
                ***
О счастливые годы «застоя»!
Белый парус и розовый дым!
О ты, счастье, простое, земное —
Быть влюблённым и быть молодым.
 
 
Никого не хочу я обидеть,
Но никто, – ещё раз говорю, —
Не заставит меня ненавидеть
Незабвенную юность мою.
 

Моё родное захолустье…

 
              ***
Моё родное захолустье,
Ты словно создано для грусти:
Кривые хаты, мокрый луг,
На лавках сборища старух,
 
 
Прибитых немощью к безделью;
Ночами жуткий плач совы.
Ничтожным поводом к веселью
Обрадуй, Господи!
Увы…
 

ВСЁ ПРОХОДИТ, И ЭТО ПРОЙДЁТ

Всё проходит, и это пройдёт

Надпись на кольце царя Соломона

 
Все проходит и это пройдет
 
 
Когда душа не верила
И в ней метель мела,
Как колокол из дерева,
Никчёмной жизнь была.
 
 
Чуть чашею не треснула
Душа моя от зла,
Но сила, сила крестная
Навек её спасла.
 
 
Теперь, когда я верую,
Вокруг друзья одни.
Совсем другою мерою
Я отмеряю дни.
 
 
Всё ладится, всё вяжется,
Всё легче жизни гнёт.
И мне порою кажется,
Что это не пройдёт.
 

ПОЭТ НА КЛАДБИЩЕ

 
    Поэт на кладбище
 
 
– Зачем, где тропки узкие,
Надгробья и кресты,
«Вставайте, люди русские!»
Кричишь, безумец, ты?
 
 
В ответ здесь лишь молчание
Смешалось с гулом пчёл.
– Сюда я от отчаянья
Из города пришёл.
 

МОЛИТВА

 
        Молитва
 
 
Как когда-то по Европе
Прирак коммунизма,
Нынче бродит по России
Призрак оптимизма.
 
 
Обретёт он плоть, иль мучась
В пурпуре заката,
Сообща разделит участь
Своего собрата.
 
 
Тьма потушит наши свечи,
Духом зла разбудит.
"Сыне, Сыне человечий!
Пусть же так не будет!.."
 

НЕСОСТОЯВЩИЙСЯ РАЗГОВОР С СЫНОМ О СТАЛИНИЗМЕ

 
Несостоявщийся разговор с сыном о сталинизме
 
 
Как объяснить смогу ребёнку,
Что всех под общую гребёнку
Гребли, а гниды оставались
И вширь при этом раздавались,
 
 
Посты, портфели получали
И боевые ордена,
Войны не видя ни хрена,
О единении кричали,
Раздора сея семена,
Людей в упор не замечали…
Как и в любые времена.
 

ПОЛЕТ

 
           Полет
 
 
Мчусь я полем беспредельным,
Разогнавшись налегке.
За спиной летит нательный
Крест на шёлковом шнурке.
 
 
Мы летим вдвоём с гнедою
По дороге вдоль реки,
Нас пугаясь, под водою
Тотчас прячутся нырки.
 
 
Полем, шляхом, снова полем,
Перепадочком косым,
И рождается на воле:
«Русь моя сильна не горем —
Духом, борющимся с ним!»
 

НАКАНУНЕ

 
                    Накануне
 
 
Он к людям являлся в обличиях разных,
Являлся с дарами Отца Своего.
Но мы все, погрязнув в делах своих праздных,
Ослепнув, по сути, отвергли Его.
 
 
Когда же Судьёй Он к нам явится грозно,
То всё уже будет напрасно и поздно.
 
 
С душой, отягчённой и блудом, и срамом,
С поклажею лет, проведённых грешно,
Бежать, чертыхаяся, толпами к храмам…
Не думаю, что это будет смешно.
 

Моей души пейзаж невзрачен…

 
               * * *
Моей души пейзаж невзрачен,
Коль он бывает у души:
Река с водою непрозрачной,
Поломанные камыши.
 
 
На берегу гнилая лодка,
Кострища чёрный, грязный след,
Но надо всем какой-то кроткий,
Необъяснимо тёплый свет…
 

А вообще-то я лирик по сути…

 
                   * * *
А вообще-то я лирик по сути:
Я писал бы о песнях дождей,
О заре на озёрной полуде,
О таинственных криках сычей.
 
 
Не даёт же мне в лирику впасть
Эта чёрная, скользкая власть,
Что так схожа с пиявкой болотной,
Присосавшейся к шее народной
И раздувшейся, сволочь, до жути…
А вообще-то я лирик по сути.
 

НАРОД

 
               Народ
 
 
Задавлен бедностью народ,
Но нищетою он возвышен.
Невидим глазом и неслышим
Идёт в сердцах переворот.
 
 
Когда он завершится,
Не знаю, что случится.
 

ЕЩЁ РАЗ О СЕБЕ

 
          Ещё раз о себе
 
 
Есть уголки в людской душе,
Куда заглядывать не надо.
Там среди мрака угли ада
Рассыпаны цветным драже;
 
 
Там меркнет Божия лампада,
Там чутко дремлет Вельзевул,
Туда заглядывать не надо.
И горе тем, кто заглянул!
 

БЛАЖЕННЫЙ

 
          Блаженный
 
 
Смотрит ясно, ходит боком,
Через грудь – ремень сумы.
Да, он тронутый. Но Богом,
А кем тронуты все мы?
 

На свиданье спешу ли с букетом…

 
                    * * *
На свиданье спешу ли с букетом
Или просто бегу по делам,
За столовским сижу ли обедом
Или в мыслях брожу по мирам,
 
 
Шумно радуюсь строчке случайной
Или молча сижу у огня —
Мне всё мнится: с улыбкой печальной
Сверху кто-то глядит на меня.
 

Парк. Осень. Клены. Желтизна…

 
                   * * *
Парк. Осень. Клены. Желтизна.
И дно фонтана в паутине
И облака, как на картине,
Стоят недвижимо. И сине
С небес нисходит тишина.
 
 
Охапку листьев соберу,
Склоняясь в поясных поклонах
Неутомимому Тому,
Кто вновь их вырежет на кленах.
 

Такое бывает нередко…

 
              * * *
Такое бывает нередко:
Очнешься от праздных утех
И вздрогнешь невольно, как ветка
С которой осыпался снег.
 
 
И с душной тоскою подранка
Глядишь, как на мерзлом окне
Пустая консервная банка
Пылает в закатном огне…
 

Дерутся пьяные в проулке…

 
               * * *
Дерутся пьяные в проулке,
Мешая с матом хриплый крик.
Прижавшись к грязной штукатурке,
На остановке спит старик.
 
 
Смеется пьяная девица,
Садясь в попутный «Мерседес» –
Ее литые ягодицы
За нить подергивает бес.
 
 
На пустыре с начала мая
Идет строительство тюрьмы.
Все это жизнью называя,
Не ошибаемся ли мы?..
 

БЕЗДЕЛЬЕ

 
          Безделье
 
 
Я весь день лежу под ивой,
Мне в глаза летит пыльца.
Я порой рукой лениво
Муравья смахну с лица.
 
 
Облака ползут волнами,
Но не жжет мне душу стыд –
Знаю: нашими делами
Бог уже по горло сыт.
 

Любил я это время суток…

 
                 * * *
Любил я это время суток, –
Благословенные часы!
Давясь дремотою, из будок
На дверь поглядывали псы.
 
 
Из дома выходил хозяин
И зябко кутался в тулуп.
О, незабвенный дух окраин!
О, снега скрип! О, дым из труб!
 
 
Хатенки ветхие. Сугробы.
Окошки все до одного
Глядят без зависти, без злобы.
О, время детства моего!
 

Стихает свист синиц и коноплянок…

 
                        * * *
Стихает свист синиц и коноплянок
Натруженного дня стихает гуд,
Когда сожженных солнцем баб с делянок
Домой в прицепе тракторном везут.
 
 
Они при комиссарах и буржуях
Все с той же шелухою на губе.
Гляжу на них… Когда на них гляжу я,
Мне как-то стыдно думать о себе.
 

НА СЕНОКОСЕ

 
    На сенокосе
 
 
Покряхтев и поохав,
Дед отладил косу.
И шагнули мы «с Богом»
По колено в росу.
 
 
Дед столетью ровесник,
Он и тут впереди, –
Даже на спину крестик
Сбился с впалой груди.
 
 
Так и шли мы, а к полдню
Я чуть ноги волок.
И, признаюсь, не помню,
Как упал на валок.
 
 
Высоко в поднебесье
Уходил в облака
«Миг», похожий на крестик
Моего старика…
 

1981

Утро. Небо. Лето. Солнце…

 
               * * *
Утро. Небо. Лето. Солнце.
Ветра нету. Тишина.
В ряске черное оконце –
След гуляки-сазана.
 
 
Стрекоза то ввысь взовьется,
То присядет на плечо.
В камышах нырок смеется.
Ну, чего тебе еще?
 

ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Светлой памяти Ю.П. Кузнецова

 
       Ветер перемен
 
 
Сдул страну и не заметил,
Будто пыль стряхнул с колен,
Сильный ветер, злобный ветер,
Жуткий ветер перемен.
 
 
По развалинам порыскал
И поспать улёгся в ров;
Чем-то тёплым нас обрызгал
И солёным. Боже, кровь!..
 
 
Век грядущий дик и мрачен,
Как волчицы старой зев,
Но его мы одурачим,
Раньше срока умерев.
 

В ПИВНОЙ

 
              В пивной
 
 
«Иди отсюда, времени не тратя, —
Мне шепчет бес, – иди, твори в тиши.
Тебе не пара эти алкаши».
И Бог мне говорит: «Иди, пиши,
Но только помни: это твои братья».
 

ПЕРЕМЕНА ПО-РУССКИ

 
       Перемена по-русски
 
 
Довольно. Хватит. Нагрустились.
Пойдём по рыжики, по грузди!
Но тут вдруг сумерки спустились,
Тоска пришла на смену грусти.
 

Напрасно современную Россию…

 
                  * * *
Напрасно современную Россию
Вы ищите y мэра на балу.
Она седой старухой в магазине
Буханку хлеба прячет под полу.
 
 
Но, Боже мой! Куда c её сноровкой,
C руками, что работали весь век?!
Увидели, конечно… И воровкой»
Назвал её нерусский человек
 

НА МАЛОЙ РОДИНЕ

 
        На малой Родине
 
 
Не ведом сердцу дух бродяжий.
Всё здесь, в родимом уголке:
И ширь полей, и пруд лебяжий,
И крюк надёжный в потолке,
 
 
И светлой рощицы прохлада,
Где мат и пьянка, срам и блуд…
Всё здесь, что мне для жизни надо.
И всё, чего не надо, – тут.
 

МОЛИТВА

 
              Молитва
 
 
Как ни темна, как ни трудна
Жизнь россиян, как ни убога,
К Творцу есть просьба лишь одна,
Лишь об одном прошу я Бога:
 
 
Не дай такого, Боже мой,
Чтоб наша Русь, ругаясь матом,
Пошла по миру не с сумой,
А с самым лучшим автоматом…
 

He сaтaнa ли сaм ужe…

 
            ***
He сaтaнa ли сaм ужe
B стpaнe бecчинствуeт неистов?
Ho тeм дoстoйнee душе
B тaкoй гpязи oстаться чистой.
 
 
Держись родимая держись.
И нe спeши расстаться с телом.
Кpeпись дyшa! B Poссии жизнь
Bсeгдa была нeлeгким дeлoм.
 

Есть в миpe 3aпад, eсть Boстoк…

 
                  ***
Есть в миpe 3aпад, eсть Boстoк,
А между ними, как мессия,
Ha oтвeдённый Богом сpoк
Paспятa ты, мoя Pocсия.
 
 
Однa вoйна нe улeглaсь,
Ужe дpyгaя лaдит сeти.
Пo братской пуле между глаз
Haс yзнaют нa этoм свeтe.
 

Сердцу грустно, духу нище…

 
                ***
Сердцу грустно, духу нище.
Жизнь права, и смерть права.
Лето. Сельское кладбище.
Ни крестов, ни звёзд. Трава.
 
 
Но среди травы могильной,
Бледен, тонок и высок.
Колосок – гербом фамильным.
Тонкий, хлебный колосок…
 

В СТЕПИ

 
                В степи
 
 
Прикрылась дымкой даль простора,
В речушке плещется вода,
Белеет кашка от позора,
Краснеют маки от стыда,
 
 
Глядят испуганно ромашки,
И даже ветер тёплый зол
За иностранную рубашку,
В которой я сюда пришёл.
 

Отныне всё отменено…

 
              ***
Отныне всё отменено,
Что было Богом нам дано
Для жизни праведной и вечной.
 
 
Где духа истины зерно?
Верней спросить: "Зачем оно
Людской толпе бесчеловечной?"
 
 
Итак, грешите, господа.
Никто за это не осудит.
Не будет Страшного Суда,
И Воскресения не будет…
 

НА ЧЕРДАКЕ

 
             На чердаке
 
 
Я дверь, как печальную книгу открою.
Здесь время уже никуда не спешит.
И сумрак не тает, он будто иглою,
Лучом из оконца к стропилам пришит.
 
 
Вот старая прялка в седой паутине,
Как серая птица. Попавшая в сеть.
Вот птицы, которым не петь, на картине,
Которой уже никогда не висеть.
 
 
Вот тихо коробится жесть керогаза,
Стреляя чешуйками краски, а то
Блестит в полумраке булавкой от сглаза
Покойного деда пальто…