Текст книги "Как заниматься самообразованием"

Автор книги: Николай Рубакин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ВЫБОР КНИГИ

Выбирать книги для своего и чужого чтения – не только наука, но и искусств о…

Иные читатели жалуются в своих письмах на то, сколько средств и сил они потратили на приобретение книг, пользуясь указаниями разных программ, каталогов, рецензий. Накупили целые библиотеки. И немало читали, ломая голову и глотая книгу за книгой, – и ничего, кроме переутомления и головной боли, не добились, солидного запаса знаний все-таки не приобрели, как и настоящего образования и развития; и все их труды оказались ни к чему или почти ни к чему и привели за собой только знакомство с кое-какими учеными словами и отрывочными фактами и идеями, которые так и не пустили корней в душу. И опять отчаяние, и на этот раз уже от внутренних, а не от внешних причин.

Как же вести свою самообразовательную работу?

Первым и самым главным средством для этого является правильно поставленное чтение. Но что значит – чтение, правильно поставленное? Это такое, которое позволяет достигать наибольшего при наименьшей затрате сил. С этой целью необходимо начинать свое самообразовательное чтение с таких книг, которые для читателя, во-первых, особенно интересны, и всегда стараться вести свои занятия тоже по книгам интересным; то, что интересно, захватывает сильнее, читается внимательнее, а потому легче запоминается. Этот интерес к тому, что читаешь, необходимо поддерживать в течение всей своей самообразовательной работы и от одного интересного вопроса переходить к другому, с ним связанному, – дальше и дальше, глубже и глубже, из области в область… Не столь важно, с чего начинать, – гораздо важнее вести работу так, чтобы она всегда была интересна. Так постепенно и достигнуть своей цели.

Иному кажется, что требуется особый и последовательный порядок в получении разных знаний. Что после чего изучать, какую науку после какой? Иной раз и неинтересную прежде самой интересной. Но от этого прока будет не много: то, что неинтересно, лезет в голову очень туго.

Вести свою самообразовательную работу необходимо не только по книгам интересным, но и по книгам как раз для тебя подходящим. Что же значит книга, для тебя подходящая? Подходящей книгой называется такая, которая в наибольшей степени соответствует всем твоим качествам и свойствам, например, запасу твоих знаний, складу твоего ума, твоим желаниям и стремлениям, вообще всем твоим душевным качествам, интересам и выгодам, также твоей подготовке, уровню твоих знаний, умственному твоему развитию, обстоятельствам твоей жизни.

Благодаря такому соответствию подходящая книга сильнее других действует, легче запоминается и лучше понимается. И можно сохранить много и времени, и сил, если начинать вести свою самообразовательную работу с помощью особенно подходящих книг. Одна такая книга дает больше, чем три-четыре других, для тебя неподходящих, хотя и столь же хороших. При выборе для себя книг никогда не следует забывать об этом. Особенно это важно при выборе книг научных, потому что чтение и усвоение их дается труднее.

Каким же способом подыскивать для себя подходящие книги из числа хороших?

Для этого можно рассортировать все существующие книги по их главнейшим свойствам и качествам. Книги, как и люди, бывают разных характеров, смотря по тому, кто и как их писал. Свойства и качества писателя сильно сказываются на том, как эти люди пишут свои книги. Это видно по языку и слогу книг, и по их плану, и по многому другому.

Вот главнейшие типы или сорта книг: есть такие книги, где главным образом описываются, сообщаются факты. Но есть и другие книги, которые представляют собой главным образом рассуждения без всяких фактов или почти без них. В иных книгах факты описываются очень подробно, обстоятельно, ярко; в других же факты вовсе не описываются, а лишь перечисляются, да еще к тому же очень кратко. В иных книгах о фактах упоминается лишь изредка, для того чтобы подтвердить ими то или иное рассуждение. Иные книги с фактами или с рассуждениями написаны совсем холодно, т. е. без всякого одушевления и беспристрастно; другие же написаны горячо, с чувством, с пристрастием. Иные книги действуют главным образом на рассудок – что-нибудь доказывают, стараются убедить, но при этом ничего не говорят сердцу. Есть книги, где говорится о том, как работать, как действовать; другие же выясняют только, что есть, но вовсе не говорят о том, как действовать, – не показывают, что и как делать и какими способами и приемами пользоваться для достижения каких целей.

Разные книги различаются и по своему языку: иные составлены из слов и оборотов речи всем известных и понятных. В других же книгах словам придается особый, необычный смысл. Для понимания некоторых книг не требуется никаких особых знаний, для понимания же других – требуются очень большие знания и уменье рассуждать.

Книги бывают разные еще и смотря по тому, чьи интересы они защищают: есть книги, которые защищают интересы дворян-помещиков; есть другие, которые защищают интересы фабрикантов, промышленников, торговцев, банкиров; третьи – интересы крестьян, рабочих и вообще трудящегося народа; четвертые– интересы чиновников, духовенства и т. д. Смотря по тому, какая книга чьи интересы защищает, на того она сильнее и действует. При выборе книг надо еще принимать в расчет и возраст читателя, и его воспитание, и обычную обстановку его жизни (городскую, сельскую, казарменную, фабричную), и т. д.

Из этого видно, что выбирать подходящие книги не очень-то легко. Но все же это дело вполне возможное, оно делается каждым из нас, только без рассуждений, а по собственному нюху, хотя он иногда и обманывает. Кто сам любит рассуждать, тот обыкновенно любит и книги с рассуждениями. Кто сам любит присматриваться к жизни, тот любит и книги с описаниями. Кто сам сильно чувствует, тот любит и книги, написанные с чувством, с настроением, горячо. Кто сам любит мастерить и вообще действовать, тот ищет и книг, где говорится о том, как надо действовать и как люди действуют или действовали. Скажи мне, какие книги тебе нравятся, – и я скажу, каков ты сам. Таким соответствием книг с их читателями надо воспользоваться для того, чтобы сделать из себя образованного, интеллигентного человека возможно быстрее. Надо всегда стараться, чтобы вести занятия по книгам интересным, нравящимся, подходящим, посильным. Это наиболее необходимо при начале занятий, потому что первые шаги особенно трудны. Но, разумеется, по мере хода работы надо приучаться и к чтению всяких книг.

Что такое хорошая книга? Вот вопрос, который имеет в наш книжный век, можно сказать, громадное, даже универсальное значение. Каждый год появляются многие тысячи новых книг[14]14
  В настоящее время у нас каждый год появляются миллионы новых книг. – Сост.


[Закрыть]. Книги сортируются и бракуются, превозносятся, разругиваются. Но спросим себя: неприятная судьба постигает только ли худые, никуда негодные книги? Оказывается, вовсе нет. К числу книг, забракованных, не говорим уже правительством, – а читателями, целых 200 лет относился Шекспир… А присмотритесь к читающей толпе в любой библиотеке. Она сыплет целым дождем самых суровых приговоров над целыми сотнями и тысячами книг. Но не только эта пестрая толпа, а также и профессиональные читатели-рецензенты и критики и даже историки литературы не менее строги и, главное, противоречивы в своих приговорах.

Что же такое хорошая книга? Если сопоставить все приговоры, даже о классических книгах, то окажется как будто, что или вовсе нет на свете хороших книг, или все книги хороши, каждая в свое время и на своем месте, и для определенного типа читателя…

Другими словами, вопрос о «хорошей книге вообще» сводится к вопросу о подходящей книге – подходящей для данного читателя.

Книги тоже имеют свой удельный вес, свою специфическую ценность. Разные книги захватывают читательские круги разной величины. Иная книга нравится лишь немногим, другие, как например сочинения Л. Толстого, захватывают миллионы людей самых разнообразных типов. Почему так? Неужели это благодаря своей форме – форме изложения, а не содержания?

Оценка книг сводится, в конечном итоге, к их научной проверке, к сопоставлению с жизнью и ее явлениями.

Своего рода научность, называемая обыкновенно «правдой жизни», или, точнее говоря, правдой изображения жизни, является необходимым условием и в отделе изящных искусств, в том числе и в беллетристике.

Говоря с точки зрения практики, вопрос о выборе книг сводится вот к чему:

Перед нами, во-первых, читатель, обладающий такими-то особенностями ума, чувства, воли, такою-то научной подготовкой, такою-то классовой психологией, объясняемой условиями его жизни, его общественным положением. Далее, перед нами такая-то наличность книжных богатств, известная ему по каталогам книжных магазинов, библиотек, по рецензиям и критическим статьям и т. д. Каким же способом может этот самый читатель отыскать себе в этих книжных богатствах именно то, что ему необходимо и что в наибольшей степени соответствует складу его души?

От практического решения этого вопроса зависит, в какой же именно степени сможет данный читатель сэкономить свое время, свои силы, свои средства, работая над самообразованием. Если работа над самообразованием идет по книгам, не соответствующим психологическому складу данного читателя, она требует от него вдвое, втрое больше сил и времени, которых у рабочего человека, как известно, не имеется. Если же такое соответствие налицо, – человек, имеющий в своем распоряжении даже по два-три часа в день, может сделать уже очень многое.

Всякий образованный человек должен выработать в себе уменье читать всякие книги, какую бы форму ни имело их изложение – конкретную или абстрактную, сухую или «с настроением» и т. д. Образованность предполагает уменье разбираться и в теориях, в точках зрения, и в вопросах, и в форме изложения, а значит, вообще в книгах, кем бы и как бы они ни были написаны. Но одно дело выработать в себе такое уменье и совсем другое дело – вырабатывать его. Это уменье – цель, цель читательской техники, но оно дается не сразу.

Как его вырабатывать с наименьшей затратой времени и сил и с наибольшим использованием своих способностей и в той обстановке, в которую поставила данного человека его жизнь? Вот вопрос чисто практический, на который и нужно дать ответ. С этой практической точки зрения для работника далеко не одно и то же, с каких именно книг начинать свою самообразовательную работу. Удачный выбор первой научной книги, которая должна открыть собою самообразовательную работу, имеет громадное, даже решающее значение именно для начинающих.

Всякий человек может найти подходящую для себя книгу, о чем бы ему ни захотелось почитать. Поищи хорошенько – и найдешь. Сам не найдешь – у другого спроси, у того, кто хорошо знает, какие есть книги на свете. А о них знают библиотекари и учителя, и вообще книжные люди. Имеются также особые печатные указатели или пособия для выбора подходящих книг.

Начинать надо с книг подходящих, но это лишь для того, чтобы понемножку научиться читать всякие книги. Пусть читатели не боятся книг не вполне понятных и даже совсем непонятных, лишь бы они читали их не по образцу гоголевского Петрушки.

Ройся в книгах при всяком удобном случае. Старайся перелистать и пересмотреть на своем веку возможно больше разных книг.

Рыться в книгах – это то же, что искать для себя подходящую книгу. Не подошла одна – ищи другую, а то и третью, четвертую, сотую и так далее. Ищи до тех пор, пока не найдешь подходящей.

Прочитывай что-нибудь из всякой книги то на той, то на другой странице. Рассматривай картинки и рисунки. Рассматривай внимательно. Постарайся понять и вникнуть в то, что там изображено. Это и значит рыться в книгах. Не пропускай такого случая никогда и никак. Всякий из нас должен пересмотреть таким способом возможно больше книг на своем веку. Пригодится когда-нибудь даже и такое знание книг. Они сами когда-нибудь вспомнятся, когда настанет для этого подходящий случай. Вот таким-то способом и подыскиваются книги подходящие. А лишь только такая попалась под руки, ее сейчас же сам почувствуешь и отличишь от всех неподходящих книг. Необходимо помнить и даже записывать заголовки всех подходящих книг, какие когда-либо попадались под руку. На такой случай заведи у себя особую тетрадочку, да и вписывай туда заголовки этих подходящих книг, а также имена и фамилии их авторов.

Приступая к самообразовательной работе, читатель должен помнить, что для него необходимо не только знание наук, но и знание книг, библиографические знания.

Вряд ли кто станет оспаривать ту мысль, что на библиографический указатель, рационально составленный и преследующий не только теоретические, но и практические цели, следует смотреть как на необходимое пособие для всякого читающего и мыслящего человека, относящегося вдумчиво и серьезно к тому предмету, который интересует его как читателя или как специалиста. Такое мало-мальски серьезное и вдумчивое отношение к литературе в ее целом или к той или другой отрасли ее, можно сказать, даже совершенно немыслимо в настоящее время без всякой помощи библиографических указателей. Они необходимы не только для профессиональных работников-специалистов, но и для широкой публики. К сожалению, среди широких кругов русских читателей не только не в ходу библиографические указатели, но они им даже совершенно неизвестны. Читающая публика совсем не знает их, а если и знает, то нередко как-то не умеет ими пользоваться. И об этом нельзя не пожалеть, так как от этого проигрывает как количественная, так в особенности качественная сторона чтения и интенсивность этого последнего.

Библиотечный каталог должен по возможности облегчать всякому желающему приобретение общего миросозерцания, указывать систему, указывать дороги, или, точнее говоря, лестницу знаний, а по какой дороге и куда идти – это пусть решает сам читатель. Большинство начинает свое чтение с отдела беллетристики и затем поднимается по ступеням каталожной лестницы все выше и выше. Но это не единственно возможный путь: работать над выработкой общего миросозерцания можно, идя, так сказать, и сверху вниз, и снизу вверх, и даже скачками. Каждый читатель может начинать дело самообразования на свой собственный лад, идя от того вопроса, который кажется ему в данное время наиболее интересным и занятным. Важно только одно – чтобы, начав это дело, читатель не прекращал его, а переходил бы от книги к книге, из отдела в отдел, из одной области знания в другую.

…Как сделать так, чтобы читатель возможно меньше ошибался в пригодности книги, им для себя выбираемой?

Для этого необходимо, чтобы читатель, с помощью каталога, мог судить, во-первых, о содержании книги, во-вторых, о степени ее понятности для него, как читателя, стоящего на такой-то ступени образования. Ознакомлению читателей с содержанием книг, вводимых в каталог, помогает отчасти выписывание полных заглавий их. Но судить о содержании книги по одному заглавию далеко не всегда представляется возможным. Эти заглавия или слишком общи (напр., «Общий очерк истории», «Зоология» и т. п.), или слишком частны, или слишком иносказательны и вычурны (напр., «На рубеже XIX столетия», «За 10 лет практики», «Хлеба и света», «Алый меч» и пр., и пр.).

Общие заглавия для большинства читателей кажутся чем-то казенным, «учебным»; читатель же этот желает не столько учиться, изучать, сколько читать или «почитывать», соединяя приятное с полезным. Что касается до вычурных кличек, то они обыкновенно вводят читающую толпу в обман, а наиболее серьезных и вдумчивых читателей отталкивают от книг. Вообще говоря, заглавия, в огромном большинстве случаев, для читателей, мало сведущих в науках, не представляют из себя даже и намека на то, что в данной книге имеется ответ на такой-то живой, жизненный, захватывающий, наболевший в его душе вопрос. Поэтому, кроме выписывания полных заглавий, необходимы и другие способы экспонирования[15]15
  Экспонировать (латин. – ехроnere) – показывать. Другие способы показа книжного содержания, кроме заглавия, могут быть: предисловие или введение в книгу, оглавление, заключение или послесловие, аннотация (обычно помещается на обороте титульного листа), примечания, указатели к тексту, иллюстрации, рисунки, диаграммы. – Сост.


[Закрыть] книжного содержания.

Вопрос о понимании книги есть, прежде всего, вопрос о научной подготовке читателя и о его умственном развитии. С этой точки зрения все книги могут быть классифицированы по степеням трудности их изложения. Правда, не все категории книг нуждаются в таком распределении, например беллетристические. Но для всех научных книг оно положительно необходимо. Книги беллетристического отдела не нуждаются в таком распределении их по степеням восходящей трудности потому, что не требуют от читателей никакой особой подготовки для своего понимания.

Без сомнения, одно и то же беллетристическое произведение может быть иногда понято разными читателями различно, в зависимости от степени их развития…, но делить книги беллетристического отдела на понятные, малопонятные и вовсе непонятные было бы, по меньшей мере, странно. Даже самый неподготовленный читатель очень быстро ориентируется в книге беллетристического содержания, привыкает к языку ее, схватывает картины, образы, задумывается над основной идеей, делает сравнения и сопоставления описываемой жизни со своей собственной, наконец, оценивает и действующих лиц, и всю обстановку их жизни, и сюжет, и идею книги, и даже самого автора как творца. Беллетристические произведения, таким читателем отбрасываемые в сторону, например кувырканья гг. модернистов, отбрасываются им не вследствие непонимания, а вследствие оценки. Словом сказать, беллетристика есть самый доступный отдел из всех отделов и, во всяком случае, не требует ни литературной подготовки, ни особого ключа для своего лучшего уразумения.

Совсем иначе обстоит дело с научными книгами. Эти последние для своего понимания требуют от читателя некоторого знакомства с научной терминологией, некоторой привычки к отвлеченному мышлению и даже некоторого запаса сведений, размеры которых зависят от степени популярности данной книги.

Мы сами иногда не сознаем, на каком, в сущности, жаргоне мы обыкновенно говорим, а говорим мы, особенно когда речь идет о научных предметах, на специальном культурном жаргоне, учиться которому для неподготовленного человека иной раз не легче, чем русскому изучать малороссийский или польский язык, и это касается не столько знания самых слов, нередко заимствованных из какого-нибудь чужого языка, но главным образом понимания значения этих слов, которые неподготовленный читатель понимает вовсе не в том смысле, как их понимает человек образованный. Например, слова – «условие», «тело», «материя», «явление», «образ» – имеют в глазах малоопытного по книжной части совсем не тот смысл, как в глазах читателя подготовленного. Благодаря этому, даже независимо от содержания книги, читатель неподготовленный совершенно не способен понимать многих книг, даже когда они и не пестрят иностранными словами, и говорит про эти книги, что «они из разных слов составлены», или, как выразился один малоросс: когда читаешь книгу, «як по одному слову, тай иде, а як зразу – тай и не бере», т. е. смысл каждого отдельного слова для читателя кажется понятным, а смысл всего предложения для него остается темен. И это зависит не только от соотношения слов, но и от того, что читатель придает им вовсе не то значение, какое придал им писатель.

Правда, у разных читателей «реакция на данную книгу», т. е. под влиянием ее чтения, может быть не одинаково сильной. Влияет на силу реакции и время, когда книга читается, и разные случайные обстоятельства этого момента, например извне приходящие, случайные настроения. Не без влияния остаются, видоизменяя результат, и те обстоятельства общего характера, о которых шла речь в предыдущих параграфах, – степень развития и вообще культурной подготовки, условия социальной, классовой и профессиональной среды, особенности местной жизни и т. д.

Кое-что о количественной стороне чтения. Когда говорят о работе над самообразованием, под этой работой обыкновенно подразумевают возможно осмысленное и систематическое чтение, прежде всего чтение. «Нужно прочитать книги по таким-то вопросам». «Нужно одолеть такие-то науки, просветить себя по таким-то отраслям знания». Такие мнения, хоть и общераспространенные, нуждаются в больших поправках. Нельзя смешивать чтения с самообразованием. Правда, осмысленное и систематическое прочитывание книг – главнейший способ самообразования. Но это последнее еще не заключается в одном только чтении. Среди людей образованных немало таких, которым больше всего дали не книги, а сама жизнь – житейские столкновения, совместная работа и беседы с умными и образованными людьми, пребывание, стояние у хорошего дела и участие в нем, путешествия, хождение по музеям и т. д.

Человек с обостренным вниманием, умеющий обращать его на всякое слово читаемой книги, из одного хорошего руководства берет столько же, сколько другой может взять лишь из многих книг. То же можно сказать о человеке вдумчивом, человеке с хорошей памятью и т. д. При недостатке же внимания, вдумчивости, памяти, многочтение более или менее необходимо.

Далеко не для всех людей пригоден совет: «читайте больше». Вместе с тем есть люди, и их немало, которым можно и даже должно посоветовать: «читайте больше, как можно больше, потому что вам это необходимо, иначе вы не сможете вооружить себя ни знаниями, ни пониманием, ни настроением, которые так нужны в жизни и жизненной борьбе. Вы можете сделаться сильными только таким способом».

От количественной стороны чтения переходим теперь к качественной стороне. Перед нами возникают прежде всего следующие вопросы:

1. Когда я могу сказать про себя, что я действительно что-нибудь знаю и понимаю? Что, собственно, может убедить меня в этом?

2. Что, собственно, я должен вкладывать в свою голову из прочитываемой или изучаемой книги для того, чтобы сделаться действительно образованным человеком?

Только тогда я могу сказать о себе самом, что я действительно обладаю знанием, когда я это знание сумел применить к жизни, к делу, понимая это применение в широком смысле слова. Человек, который отлично изучил, например, теории Маркса или Дарвина, но не способен видеть в жизни тех фактов, в том числе и мелочи из мелочей, которые подтверждают… эти теории, – в сущности не должен считать себя образованным даже в этой своей области. Он, в данном случае, ходячая библиотека или записная книжка, – хотя в них и много хорошего может заключаться, но от жизни они все-таки отрезаны своим непониманием ее. Мысль, не внедряющаяся в жизнь и ее не толкующая, вовсе не живая мысль, а схоластика, декорация мысли, от которой жизни ни тепло ни холодно.