Текст книги "Меняя маски "

Автор книги: Николай Метельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Оставшийся до встречи час провел в компании двух красоток, на два и три года старше себя. Девчонки знакомые, не раз видел их здесь вместе с другими девушками, а иногда и парнями. Не аристократки, но с богатыми папиками. Заказав пару коктейлей и подсев к ним, завел разговор про то, что жду друга, а ждать одному скучно, и не хотят ли они скрасить ожидание? Девицы оказались из породы гулен. Веселы, не глупы и не умны, красивы и пришли сюда веселиться. Выпить, потанцевать, познакомиться с парнем. На ночь. А что еще надо для приятного вечера? Их отцы, кстати, тоже дружили – начальник чего-то там и его зам. К тому же были уверены, что их дочери у третьей подруги. В общем, я рассчитывал на ночь без претензий. Заодно и Райдона с его «весной» в голове и не только пристрою.

– Так, девчата, пойду схожу за своим другом. Вы как, не против с ним познакомиться? – спросил я, убирая мобилу.

– Ну если он так хорош, как ты говоришь… – протянула Мира-чан, подняв глаза к потолку, якобы размышляя, и покрутив прядь черных волос.

– То вчетвером нам будет еще веселей, – закончила Тара-чан, тряхнув такой же черной, как у подруги, шевелюрой. Они вообще были похожи друг на друга. Одежда – черная юбка в гармошку до колен и белая блузка. Поведение – веселое и непосредственное. И, конечно, цвет волос. Правда, прически у них были все же разные. У Миры – каре до плеч, а у Тары – коса до лопаток.

– Тогда я удаляюсь за вторым кавалером для милых дам.

Выйдя на крыльцо, оглянулся. Райдон и какой-то мужик стояли по правую руку от меня. По левую шумела очередь, не сильно большая, но и не маленькая. Рядом со мной находился чистокровный японец с погонялом Вася. Наш фейс-контроль, а то мало ли, не всяким людям здесь рады. Да и за порядком присматривает. Деньги народ отдает в предбаннике, в окошко, а он здесь бдит. Внутри бдит тоже Вася, только на этот раз русский, причем японский Вася получил свое прозвище до того, как познакомился с русским. Мы их так и зовем – Вась-Вась. Как-то они так притерлись друг к другу, что работают, когда приходится, очень слаженно и без слов. Ну чисто братья-близнецы.

Подойдя к Райдону и кивнув ему, слегка поклонился мужчине:

– Сакурай Синдзи.

– Иида Мики.

А фамилия-то! Прям Иуда.

– Мой водитель. Думаю, пусть будет в зале, чем в машине целую ночь.

– И правда. Только… Иида-сан…

– Просто Иида.

– Хм, только, Иида, как бы это сказать. Вход в клуб с оружием не приветствуется, а уж с таким количеством…

И цепкий взгляд в ответ.

– Иида, у тебя что, оружие с собой? – удивился Райдон. – Хотя это-то понятно, – пробормотал парень. – Но что там насчет количества?

В ответ водитель только тяжко вздохнул.

– Ладно, – палюсь ведь. – Иида-с-с… Иида, если ты пообещаешь не светить стволы до самого крайнего случая, то я смогу договориться с охраной. И еще, буду тебе очень признателен, если вся эта ситуация не выйдет за пределы нашей маленькой компании. Райдон?

– Э, да, конечно.

– Иида? – Молчание. – Иида, ты шпион или охранник?

– Обещаю, – сдался тот. – Два раза.

– Отлично. Кстати, если вдруг случится что-то экстраординарное, я не настаиваю на молчании. Просто я не привык разбрасываться информацией о моих связях. Меня еще в средней школе достали с этим клубом. И это, заметь, школьники. А у взрослых дядей и фантазия, как ни странно, лучше. – Отвлечь внимание, намекнуть на совсем иное положение дел и, главное, не соврать. Я, конечно, не спец в этом деле, но уж как могу. – Особенно у дядей специфической профессии. – Я пожал плечами.

– Это да, только нервы сгрызут почем зря.

А Райдон стоит и слушает. Внимательно. После чего выдает:

– Обалдеть! Взял водилу, называется.

– Я буду незаметен, Охаяси-сан.

– И-э-эх. Ладно, пошли, что ль, – махнул тот рукой в ответ.

– Тогда подождите пару минут.

Сгоняв в комнату охраны, по совместительству пункт приема денег с посетителей, предупредил о своих спутниках, а потом вернулся обратно.

– Двигаем.

Проходя мимо Васька, кивнул в ответ на его цепкий взгляд.

– Знаю.

– Чего знаешь? – прошептал мне на ухо Райдон.

– Про оружие.

– А откуда знаешь-то? Я вот и не заметил ничего.

– Я огнестрельным боем занимаюсь. Привык, в общем, такие вещи замечать.

– А-а-а, понятно.

Ерунда, конечно. Это Райдон – рукопашник да и просто подросток – не понимает. А вот Иида вряд ли повелся. Огнестрельный бой учит обращению с оружием, а не поиску и определению его у другого человека. Особенно если тот желает оружие скрыть. Это навыки совсем другого рода. Хотя может, бойцы высоких рангов и способны на нечто подобное.

– Кстати, Райдон, приготовься, – придержал я приятеля у входа в зал. – Сейчас буду знакомить тебя с двумя красивыми девушками. Так что собери все свое аристократическое самообладание и не позорься почем зря.

– А раньше предупредить было нельзя? – прошипел он.

– А если б ты убежал?

– Я что, ребенок какой? Пф. Всегда рад познакомиться с красивой девушкой, – сказал он пафосно. – Тем более с двумя.

– Вот и отлично. И не мандражируй, красотки веселые и непосредственные. Уверяю, все будет отлично.

– Хватит уже со мной как с ребенком.

Ну да, конечно, а то я не знаю вас, подростков. Впрочем, может, я сам дурак, и этот аристократ уже давно не девственник.

– Вот и лады. Вперед, навстречу отрыву!

Подходя к нашему столу, я почувствовал, как Райдон напрягся. Я вообще последнее время стал слишком много чего чувствовать. Эмпатом становлюсь, что ли? И это странно, потому что эмпатия – прерогатива женщин, а точнее, ведьм. Грубо говоря: мы видим жизнь, они ее чувствуют. Мужчины чувствуют эмоции так же, как женщины видят жизнь. То есть весьма паршиво.

Рядом с нашим столиком свободных мест не было, не знаю, были ли вообще сейчас свободные столики: зал имеет форму буквы «П», с барной стойкой посередине, и отсюда весь я его не видел. Зато я видел, как рядом с нашим столиком терлись два парня и липли к нашим, по крайней мере, на сегодня, девушкам.

– М-да, с местами напряженка, – сказал я, оглядывая зал. – Так что придется тебе у барной стойки перекантоваться, пока не найдешь, – обратился я к Ииде. – Нас оттуда неплохо видно, – показал я на наш столик.

Водила в ответ лишь кивнул и взял левее, пробираясь к своей новой цели.

– Девушки, а вот и мы!

– Вы долго! – ответили те хором.

– Приносим свои извинения, – чуть поклонился я, улыбнувшись. После чего повернулся к неизвестным парням.

Переглянувшись, один из них развел руками:

– Извинения приносим. Думали, они шутят про парней. Что ж, не будем вам мешать.

Норма. Адекватные люди. А Райдон-то, вот ушлый тип, уже приводнился рядом с Мирой, пока я разбирался с конкурентами.

– Ну что ж, – сказал я, присаживаясь рядом с Тарой, – давайте знакомиться.

В следующий час мы хорошенько нахлобыстались. Еще через час перешли на обращение по именам и без суффиксов. За это время девушки раз пять уходили попудрить носик и, похоже, основательно перемыли нам косточки. А в конце третьего часа мне на ушко зашептала Тара:

– Синдзи, я знаю, что у тебя есть постоянная ВИП-комната. Как насчет помочь нашим друзьям понять друг друга получше?

Обняв девушку покрепче, я потянулся, незаметно оглядывая зал. Иида все также сидел за барной стойкой, беседуя с какой-то женщиной. Глянув на нашу парочку, увидел лишь интимное перешептывание. Ну а что, почему бы и нет? Не думаю, что меня за такое закопают его родители. Вот если б я соблазнил его сестру или поспособствовал этому… А так, черт бы с ним.

– Ребята, мне надо отлучиться на пару минут. – А в ответ лишь мимолетные взгляды. М-да, пожалуй, действительно надо.

Подошел к барной стойке и примостился недалеко от Ииды, чтобы, значит, все слышал. Ну а что? Прикрываем хвосты. Если уж даже он меня не остановит, то тогда тем более пусть развлекаются.

– Привет, Шотганчик!

– Что, нализался, пьянь малолетняя? – пробасил тот в ответ.

– А разве по мне заметно?

– По тебе, как ни странно, нет. – Ну еще бы, с моим-то «контролем тела». – А вот по твоим товарищам – даже отсюда.

– Все мы пьяницы. Я ночной, ты дневной. Каждый отдыхает, когда может. Кстати, по поводу отдыха. А не найдется ли у тебя ключей от пары ВИП-комнат?

Да, да. У меня тоже есть планы.

Повозившись под стойкой, Хонда достал пару ключ-карт, с номерами пять и шесть.

– Одумайся, развратник, – сказал он, кладя их передо мной. – Тебе ж всего шестнадцать.

– Им пофиг, а ты не завидуй. Лучше отпуск возьми.

Шотган аж надулся от возмущения:

– И на кого я клуб оставлю, а? Хочешь, чтобы он тут развалился, пока меня нет?!

– Хм, это да. Ну тогда забацай мне два фирменных, клубный раб.

– Все-то тебе хиханьки да хаханьки, – бурчал и бурчал Хонда, делая коктейли.

У меня всегда появлялось ощущение некоего диссонанса, когда я смотрел, как он работает. Все-таки кряжистая комплекция Шотгана у меня никак не ассоциировалась с классным барменом, коим он и был.

Дождавшись напитков и не дождавшись возражений от Ииды, направился обратно к ждущей меня девушке, хотя, скорей, к девушкам.

Поставив на стол коктейли, сел на свое место и обнял за талию Тару. Другой рукой достал ключ из кармана брюк и, держа его двумя пальцами, опустил руку на бедро девушки.

– Отдаст потом Шотгану, – прошептал я прижавшейся ко мне красотке. – И пусть не забудут закрыть дверь, – поцеловал я ее в ушко. – С той стороны.

Через пару минут Тара позвала Миру «попудрить носик». Мне вот интересно, у Миры есть презервативы? Мне-то по фиг. «Контроль тела» – это весьма разностороннее умение, с огромнымивозможностями. Человек можетбить током при касании. Но без «контроля тела» он не станет ведьмаком и уж точно не сможет швырятьсямолниями. В основе половины как минимум боевых и не очень техник лежит именно «контроль тела». «Толчок», как у джедая. «Рассечение», в этом мире малоприменимое из-за «доспеха духа». «Щит»… хотя нет, это не оттуда. «Скольжение», «разрыв», «волна», да та же «молния» – единственная по-настоящему дальнобойная техника в арсенале ведьмака. Мы всегда как-то на скорость напирали. В той или иной степени «контроль тела» могут использовать многие, но полностью это доступно лишь ведьмакам.

Да, «контроль тела» – это круто. Лет в двадцать пять поставлю себе «закладку» – это такая труднообъснимая ментальная ерунда, которая останавливает возраст на конкретном промежутке времени. Весьма опасная фишка, доступная только Абсолютам. Если кто не понял, поясню – вечная молодость. Или старость, тут смотря, в каком возрасте ты сумел поставить «закладку». Проблемы две. После первой «закладки» тебя вырубает, и, если ты не успел очнуться и поставить вторую, тебе амба. Тело просто отключается. Почки, легкие, сердце, мозг. Все отрубает, и ты умираешь не очнувшись. От чего зависит, как быстро ты будешь в отрубе после первой, неизвестно. Считается, что от силы ведьмака, – понятие, конечно, тоже весьма абстрактное, но хоть что-то.

А вторая проблема заключается в том, что доказательства вечной молодости нет. Ни один Абсолют не прожил достаточно долго. Зачем тогда вообще этим заниматься? Ведьмаки и сами-то по себе медленно стареют из-за того же «контроля тела», а Абсолюты в этом смысле вообще монстры. Вон, испанец Бутарджини Массимо удерживает титул самого «долгого» Абсолюта. Стал им в шестьдесят шесть, а умер в девяносто девять. Был убит другим рекордсменом – Паскалем Дидье. Говорят, Массимо совсем не менялся, выглядел на сорок. Та еще проблемка для семейного человека, если подумать.

А вот мой бывший начальник, полковник Сазонов, Вадим Сергеевич, он же Некромант, – Мастер, на ранг ниже Абсолюта. Справил свою семьдесят восьмую годовщину за пару месяцев до моего попадания. Так на вид ему было примерно лет пятьдесят. Вот и думай, а стоит ли оно того. У меня, кстати, имелась возможность доказать, я-то из системы вышел. Вышел так, чтобы всем стало понятно: меня трогать не стоит, поэтому никаких смертельно опасных заданий с приказом не отступать у меня не намечалось. А просто так трогать меня, как и мою семью, было опасно – вдруг выживу. Но не судьба, не так, так этак, но я все же попал.

В итоге «закладками» занимались самые отмороженные и гоняющиеся за славой, хоть и в довольно узком кругу. Утверждать не буду, сложно это, но на момент моего ухода… точнее, на момент моего бунта, когда ведьмаков было еще довольно много, из дюжины существующих Абсолютов «закладки» были лишь у пятерых, включая меня. Да и вообще… если подумать… двадцать пять, это слишком рано, м-да. Хотя и до этого времени еще далеко.

Ну а возвращаясь к данной ночи… «Контроль тела» поможет мне не только не заразиться специфическими болезнями, но даже устроить себе вазэктомию, в народе больше известную как стерилизация. Причем стопроцентно, в обе стороны, чего наука пока не может. Я сам контролирую, будет у меня ребенок или нет. Жаль, что всем этого не объяснишь и не докажешь. Эх, насколько б моя жизнь упростилась.

Райдон и Мира уже минут пять как ушли, а Тара примостилась у меня под боком, положив голову мне на плечо, а ладонь на пояс. И эта ладонь опускалась все ниже и ниже.

– Скажи-ка мне, Синдзи, – поинтересовалась она, прижимаясь своим носиком к моей щеке, – у тебя, часом, не осталось еще одного ключика?

«А вот интересно, – подумал я, закрыв дверь и кладя руку на голову тут же опустившейся на колени Тары, – если все Патриархи были Ветеранами, смогу ли я снять подозрения с Токийского Карлика, прилюдно справившись с Учителем?»

* * *

– Вот оно, значит, как. – Охаяси Дай, высокий, статный мужчина сорока двух лет от роду, принимал доклад телохранителя своего сына у любимого им сада камней. – Что ж, зато теперь об этом не нужно заботиться мне. Идеальное время для первой ночи с женщиной. Что у тебя по этому парню, Джиро?

Като Джиро – глава службы безопасности клана Охаяси и по совместительству глава рода Като, чуть поклонившись, начал доклад:

– Сакурай Синдзи, шестнадцать лет. С десятилетнего возраста живет один, на деньги, присылаемые родителями. Среднюю школу окончил в числе лучших. Ни в каких кружках не состоял, имеет ранг Ученика в рукопашном и огнестрельном бое. В драках при этом не замечен. Конфликты со сверстниками, как и у большинства подростков, были, а вот драк нет. Несмотря на отсутствие рядом родителей, по окончании средней школы умудрился получить разрешение на ношение огнестрельного оружия. Умен, дружелюбен, умеет говорить и добиваться, чтоб его слушали. Имел достаточно хорошие отношения с учителями.

– Стоп, – остановил его глава, приподняв руку. – Что там с оружием? Мне казалось, несовершеннолетнему для этого нужно разрешение родителей? Как он это провернул?

– В нашем законодательстве есть небольшая лазейка. Если ребенок более трех лет живет один, то ему достаточно разрешения официального представителя любого государственного учреждения. В данном случае он сумел убедить помочь своего классного руководителя.

– Хм, интересно. Продолжай.

– Его знакомые в средней школе, которых мы успели опросить, утверждают, что порой от него «несет жутью» и становится очень страшно.

– «Яки»?

– Да, я тоже так подумал. А его классный руководитель, имеющий ранг Ученика в фехтовании, подтвердил это. Судя по всему, он неплохо навострился осаживать сверстников с помощью «яки», не доводя при этом до драк. Одна из учительниц в его начальной школе рассказала, что его там часто задирали, а один раз даже избили. Видимо, чтобы подобное больше не повторилось, он и занялся боевыми искусствами, где и узнал про «жажду убийства». Ну а при его неконфликтном характере «яки» для него – идеальный вариант. При этом нельзя сказать, что он слабовольный ботаник. Все, с кем мы общались, утверждают, что он очень даже волевая личность.

Друзей в средней школе у него не было, максимум приятельские отношения. Некоторое время работал в клубе «Ласточка», кроме самого факта работы узнать ничего не удалось. Неизвестно даже, кем он работал, но точно не официантом и не барменом. Сам клуб когда-то имел плохую репутацию, но после очередного передела власти у местных банд заведение оставили в покое. А у владельца – Ацуси Хонды – настали трудные времена. Как я понимаю, в свое время банда, используя здание для собственных нужд, не позволяла клубу развиваться и получать прибыль, но и развалиться не давала. А после ее уничтожения заведение стало никому не нужно. Именно тогда там и появляется Сакурай-кун. Не знаю, как он втерся в доверие владельца, но после этого в клубе начинают происходить изменения. Меняется имидж: новое оформление, вывески, реклама. Появляются охранники, распускаются слухи о том, какое «Ласточка» прекрасное место. Хонда заранее договаривается с новой «крышей» о выплатах, а первые посетители, ставшие потом завсегдатаями, являются родственниками – братьями и сестрами – детей из средней школы, в которой учился Сакурай-кун. И все это говорит о незаурядном уме и пробивных способностях этого юноши.

– А также о его самостоятельности.

– Именно так, господин. Имеется мнение, что он является совладельцем клуба. Процент вряд ли высокий. А еще, являясь постоянным посетителем клуба, он имеет множество знакомств. Посетители «Ласточки» – люди обеспеченные. Там бывает много аристократов, как имперских, так и клановых. Сомневаюсь, что знакомства такие уж хорошие, но они есть. Я в этом уверен.

– Говоришь, плохие времена у клуба были? Действительно, очень интересный молодой человек. Это все?

– Нет. И даже не самое важное.

– Оу, ты меня заинтриговал.

– Думаю, Ииду-куна можно отпустить, мой господин, у него наверняка найдутся свои дела.

– Свободен.

Поклонившись, телохранитель медленно пошел в сторону выхода из сада. Дождавшись знака главы клана, Като продолжил:

– Вы уже знаете от вашего сына, что Сакурай-кун является соседом рода Кояма, но мне удалось уточнить, что соседом он является буквально – живет через забор от особняка главы клана.

– Это как?.. – начал Дай, но, остановившись, лишь кивнул: – Продолжай.

– Подняв известную нам информацию по кварталу клана Кояма, удалось узнать, что единственным обитателем квартала Кояма с фамилией Сакурай, является Бунъя Рафу, младший сын Бунъя Дайсуке, взявший фамилию жены.

– Стоп. – Сложив руки и закрыв глаза, глава одного из самых сильных кланов Японии ушел в свои мысли. – Вот, значит, как! И при этом он не состоит в клане. Интересно… Учитывая историю с его родителями, он не принадлежит ни роду, ни клану. Но почему старик не взял его обратно в клан? Родители от него фактически отказались… Стоп, еще раз стоп. Говоришь, живет на деньги родителей? От хитрецы-ы-ы! – протянул мужчина. – И не нам, и не вам! Что по его родителям?

– Местонахождение неизвестно.

– Правильно старик Бунъя орал: от этой стервы-простолюдинки ничего хорошего ждать было нельзя. И все же, чего они добивались, бросив, но не отказавшись от своего сына? М-да, одним движением обломали и род, и клан, – и замолчав на некоторое время, стал задумчиво рассматривать плывущие по небу облака. – А ведь у Бунъя сильная родовая способность.

– Согласен, мой господин. «Камонтоку» рода Бунъя нашему клану не помешал бы.

– Думаю, я просто обязан познакомиться с другом моего сына. И поговорить насчет распущенности современной молодежи.

* * *

Первое, что сделала Шина, когда проснулась, это замерла. Осторожно повозившись в кровати, с облегчением вздохнула и расслабленно вытянулась.

«М-да, не перестаю удивляться маме, кроме всего прочего, она еще и отшлепанную попу вылечить может. А ведь засыпать вчера на животе пришлось».

А все этот мелкий гаденыш. Ну да, сорвала она на нем злость, и что? Мог бы и в лицо все высказать. Ябедничать-то зачем? Вчера так вообще чуть с лучшей подругой не поссорилась. Из-за него, между прочим. Тем более фактически Кино права. Да, слабак, да, бедняк, да, живет на территории клана и получает на халяву защиту кланового квартала. И что с того, что в половине всего этого он не виноват? По факту-то так оно и есть! Как же ее все это бесит. И как итог дня – порка. В семнадцать лет! Просто замечательно.

А родители еще и намекали, что ей извиниться надо. Ей!Перед ним!Перед этим слабосильным ябедой! Ну уж нет. Прямо ей никто этого не говорил, а значит… доносчик! Вот как с ним после этого обращаться? Нет, в чем-то она, конечно, перегнула палку, про нахлебника, пожалуй, не стоило. И она даже извинилась бы со временем. Но вот горящая огнем попа вчера перечеркнула всякую возможность этого. Правда, если родители узнают… А ведь могут, раз он жаловаться начал. Эх, значит, придется. Но сделать это надо по-особенному, чтоб, значит, он все сразу понял, и при этом не слишком грубо. А потом на пробежку! И спарринг! Уж она ему сегодня покажет, как он любит говорить, кузькину мать. Он ей за все ответит. Зря она, что ли, так рано встала?

Потянувшись всем телом, Шина резко отбросила одеяло и вскочила с кровати. Представленный в воображении спарринг зарядил ее бодростью и предвкушением. Жаль, и его выпороть нельзя – это действительно будет перебор.

Девушка спустилась на первый этаж. Из кухни доносились чудеснейшие запахи. Все-таки мама у нее лучшая. Мужчины в семье, да что уж там, не только мужчины, еще и не думали вставать, а она уже на ногах и на кухне. Как только все успевает? Впрочем, и выгоду она свою имеет. Ей позволено гораздо больше, чем многим и многим. Что уж там говорить, если она сохраняет за собой право быть единственной женой наследника клана. Да, мама у нее зверь, всех этих мужланов в кулаке держит.

«И не только мужланов, – подумала Шина, потрогав пальцем свою попку. – Подлечить-то подлечила, но беседа с ней была едва ли не страшней, чем с дедом».

Сходив в душ и переодевшись в спортивный костюм, зашла на кухню, надеясь перехватить что-нибудь вкусненькое. Завтрак-то еще не скоро.

– Доброе утро, мам.

– Доброе, Шина. Ты, я смотрю, на пробежку собралась, – не оборачиваясь, поздоровалась с дочерью Кагами.

– Да, давненько я не бегала.

– Могла бы и подольше поспать.

– Хочу Синдзи с собой… пригласить.

– Вот как? – даже обернулась на эти слова мать. – Тогда напомню тебе: сначала дело, потом развлечения.

Как поняла Шина, это был еще один намек на извинения.

– Я на тренировку иду, какие еще развлечения?

– Я имею в виду спарринг, девочка моя, – сказала Кагами, поворачиваясь обратно к плите. Помешав в одной из кастрюль, развернулась, выкладывая на стол овощи.

А Шина в этот момент ликовала – похоже, мама была на ее стороне и почти официально разрешила хорошенько наподдать Синдзи. Да ради этого она даже извинится, как следует.

– Хорошо, мам, я запомню!

– И еще одно, Шина, если я увижу на нашем соседе синяки, то рассержусь, – заметила Кагами, покручивая в одной руке помидор, а в другой нож. – Ты ведь не хочешь, чтобы твоя мать сердилась? Краснела почем зря, нервничала.

Шина тревожно замотала головой:

– Нет, не хочу.

– Ну вот и отлично. – И поправив тыльной стороной руки прядь волос, мать вернулась к нарезанию овощей.

– Но, мам, это же спарринг, как без синяков-то? – попробовала найти лазейку Шина.

– А ты постарайся.

И таким вкрадчивым был ее голос, что Шина сразу решила: ну его на фиг, этот спарринг. В конце концов, это не навечно, можно и подождать недельку, пока родители не успокоятся. Или пару неделек. Или вообще что-нибудь другое придумать.

– И какое это тогда развлечение… – пробурчала Шина.

Но мать услышала.

– Цели спарринга бывают разные, Шина, и тебе как девушке это должно быть известно.

«И что я теперь, не девушка, что ли, раз не знаю?» – возмущенно подумала Шина.

И как будто что-то почувствовав, Кагами подняла голову и взглянула ей в глаза.

– Что?

– Ох, дочка, какая же ты становишься глупая, когда речь заходит о Синдзи, – качнув из стороны в сторону головой сказала Кагами. – Знать бы еще почему? – ухмыльнулась она, смотря на возмущенную мордашку дочери.

– Пойду я, – проворчала, так ничего и не перехватив, Гений клана Кояма, – а то время идет, а Синдзи спит.

* * *

Шина тяжело вздохнула. Раздражение, накопившееся за этот, еще даже не окончившийся день, могло побить ее личный рекорд в этом плане. И ведь даже не выплеснешь негатив. Школа не то место, где это можно проделать. Тем более ей как представительнице клана Кояма не к лицу проявлять чувства у всех на виду…

«Чертов Синдзи! – яростно подумала Шина, ударив кулаком по туалетной двери. – Да и Кино хороша! Вот кто ее за язык тянул, а? Нет, я, конечно, понимаю, что отчасти она права но… все демоны христианского ада, я же не лезу с ее недостатками к другим! Каков бы ни был Синдзи, ее это касаться не должно».

Порывистым движением отбросив прядь черных волос, Шина подошла к зеркалу и посмотрела в глаза собственному отражению.

«И все же, даже так Синдзи перешел все дозволенные границы! Мелкий буквально опозорил меня на глазах у подруги! Если бы не родители, то уж я бы ему задала жару! Парой синяков он бы не отделался! – с предвкушением садиста подумала она, представляя себе „помятое“ лицо Синдзи. – Но, к сожалению, это только мечты. Дед полностью на стороне этого доносчика. Да и ма… в лучшем случае мне все уши открутит, если увидит у него хоть один синяк! По крайней мере, ближайшую неделю».

До слуха Шины донеслись звук открывающейся двери и девичьи голоса. Девчонки явно скрашивали свое время любимым способом. Сплетничали.

И пожалуй, Шина даже не придала бы внимания чужой болтовне, если бы не одно «но». В числе сплетниц была Кино. И говорили они о Синдзи.

Воспользовавшись своим преимуществом в две с половиной секунды – именно столько времени требуется, чтобы пройти от входной двери до кабинок, как однажды посчитали они с Кино, – Шина скрылась в одной из них.

– …ты представляешь, что этот нахлебник сказал? «Всеми силами стараюсь не опуститься на ваш уровень»! – Кино передразнивала Синдзи. – Услышать подобное от приблудного! Какое неуважение! И ладно еще ко мне, так к Шине-сан! Как он посмел открыть рот на наследницу приютившей его семьи?! – Голос, полный возмущения.

– И что ты будешь с этим делать? – одновременно с вопросом раздается звук льющейся воды в рукомойнике.

– Уж так просто я это не оставлю! В первую очередь ради Шины-сан! Нельзя допустить, чтобы тень этого неудачника коснулась нашей подруги!

«Это чего она там собралась делать?! Только этого не хватало! Выбивать дерьмо из Синдзи имею право только я! Ну и еще Мизуки».

– А они разве не знакомы с самого детства?

– Это несущественные детали.

«Вот ведь стерва, – с невольным восхищением подумала Шина. – Похоже, сейчас кого-то будут разводить».

– Ну раз ты так говоришь…

– Само собой. Так вот, даже Шина-сан, при всей ее доброте перестанет с ним общаться, если его прилюдно изобьют, одновременно унизив. Мужчина должен уметь постоять за себя! И если ты сможешь устроить это, Шина-сан будет лишь презирать его. И конечно же перестанет с ним общаться.

– А почему я?

– Потому что в случае чего я смогу прикрыть тебя от гнева Шины-сан, а вот ты меня нет.

– Ну ладно. А как мне это сделать?

«Умеет же Кино подбирать исполнителей», – думала Шина, уткнувшись в ладонь и покачивая головой.

– Вот ведь горе ты мое. Ты же красивая девушка, неужто не сможешь этим воспользоваться?

– Ну…

– Понятно. Ладно, ты закончила? Тогда пойдем, не в туалете же тебе все объяснять.

«Вот отстой! – раздраженно подумала Шина, покидая свое укрытие. – И что мне делать? Не могу же я позволить им исполнить задуманное? Или могу? С одной стороны, Синдзи наконец задумается над тем, что он слишком слаб. С другой – у меня будет чем надавить на одну из учениц, если что. Хотя с ее-то умом… нужно ли? Да и делает она это вроде как ради меня. А вот Кино – совсем другое дело. Последнее время совсем мне на плечи уселась, думает, раз подруги, то все можно. Синдзи жаль, конечно, но все это прежде всего ради него. Надо будет еще зайти к нему вечерком и показать свое „фи“, а то, если проигнорировать, совсем расслабится».