Текст книги "Без масок (СИ)"

Автор книги: Николай Метельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Скорей бы уж это всё закончилось.

Уже на следующий день в Токусиме нам делать было нечего, но вылет самолёта, который должен был увести всех разом в Токио, был запланирован только на вечер. А утром после пробежки, тренировки и завтрака ко мне подошёл Казуки.

– Синдзи-сан, – произнёс он смущаясь. – У меня к тебе просьба.

– Говори, – кивнул я с улыбкой. – Помогу, чем смогу.

– Надо кое-куда съездить, – произнёс он, не поднимая глаз. – Только не спрашивай куда, это сюрприз.

– Хм… – выдал я многозначительно. – Ну раз сюрприз, то не стану. Намекнуть-то хоть можешь? Мне ж любопытно.

– Не могу, – ответил он. – Ты скоро сам всё поймёшь.

– Ну как скажешь… – протянул я.

Мне и правда было любопытно. Предположений в голове крутилось столько, что проще и вовсе об этом не думать.

Куда-то там мы отправились в полдень. Не только мы с Казуки, но и наши друзья и Атарашики. Признаю, я не утерпел и попытался по-тихому выяснить у них, что они знают. Не получилось. Атарашики молчала и ухмылялась, а друзья, как мои, так и Казуки, сами были не в курсе. Так я ещё и спалился, поймав его укоризненный взгляд. Ну, нет и нет, потерплю.

Со мной в машине ехал Казуки, остальные расположились в других авто и следовали за нами. Вживую я Токусиму плохо знал, но вот названия улиц, приметные места и сама карта города из памяти никуда не девались, так что куда мы едем, я стал подозревать уже на полпути, а когда увидел в окне толпу людей, убедился точно. Главная площадь Токусимы. Вряд ли все эти сотни… хм, или тысячи? Вряд ли все эти люди собрались тут просто так. Вышли мы на восточной стороне площади, возле огромного торгового центра, но, судя по деревянной площадке возле здания, внутрь мы не пойдём.

Да что тут, блин, происходит? Это как-то связано с днём рождения Казуки?

Я шёл за своим воспитанником прямиком на временную сцену, в то время как Атарашики придержала наших друзей, собрав их в кучку неподалёку. Присутствовали тут и камеры. Большие, профессиональные – такими телевизионщики пользуются. Поднявшись по небольшой деревянной лестнице, прошли чуть вперёд и остановились в центре сцены. Я к тому времени уже и не думал о том, что здесь происходит, пытаясь абстрагироваться от накатывающих на меня эмоций. Целого моря эмоций. Первый раз с таким сталкиваюсь. Я ведьмак, с эмпатией у нас всё непросто, ощущать я могу только очень сильные эмоции, и, стоя перед многотысячной толпой, я словно на берегу моря стоял. Целого моря предвкушения, радости, гордости… воодушевления, если я правильно разобрал эту эмоцию. Ещё и Казуки за правым плечом фонить этим самым возбуждением начал. Это не первая толпа, которую я вижу, но чтобы такое количество людей разом испытывало столь сильные чувства, да ещё и направленные на меня – такого со мной никогда не было. Это сбивало с толку, мешало думать, захлёстывало с головой, мне приходилось прилагать усилия, чтобы держать лицо, иначе я даже и не знаю, на кого был бы похож.

И да, здесь не просто несколько тысяч людей, их тут десятки тысяч. Наверное, и больше пришло бы, но площадь и так не могла вместить всех желающих, так что заполнены были и три широкие улицы, ведущие с площади. Вышедший вперёд Казуки, занял место чуть правее от меня.

– Я не специалист в красивых речах, Синдзи-сан, – произнёс он. – Поэтому буду краток и лаконичен. Вам нужен меч. Клинок, который не будет ощущаться как металлическая палка… – сглотнул он, унимая волнение. – Я хотел вам помочь, но в одиночку это сделать трудно. И тогда я пришёл в Токусиму и бросил клич. И жители города откликнулись. Все. Аристократия и простые люди, преступники и жрецы, мы все объединились в желании помочь вам. Каждый из нас что-то сделал. Мы обсуждали, собирали деньги, организовывали, искали… старались действовать тихо, чтобы это было сюрпризом. Это дар всего города. Сотни тысяч людей склоняют головы и просят принять этот дар.

Посмотрев в сторону собравшихся людей, Казуки поднял и резко опустил руку. После чего из первых рядов токусимцев вышел паренёк лет двадцати, который на вытянутых руках нёс катану. И от него прямо-таки сшибало смесью гордости, воодушевления и восхищения.

– Ни грамма органики, – произнёс Казуки тихо. – Этот меч – сплав традиций и самых высоких технологий.

Взойдя на сцену и подойдя к нам, парень глубоко поклонился, выставив вперёд руки, на которых покоился меч. Чёрные лакированные ножны, белая самэ на рукояти – как правило, это кожа ската, красная обмотка этой самой рукояти, золотистого цвета металлические части катаны. С одной стороны – обыкновенная классика, но… Сложно это объяснить. Для меня в тот момент огромная толпа токусимцев в эмоциональном плане представляла собой нечто аморфное, но, несомненно, единое, и парень, стоящий передо мной с мечом в руках, был… щупальцем этой массы. Не отдельным человеком, а словно рукой этой толпы. Даже не так. Аморфное – не то слово. Я словно перед огромным пылающим нечто стоял, и языки пламени этого существа протягивали мне меч. Я рациональный парень. Материалист. Умом я понимал, что со мной происходит, понимал и боролся с этим. Как мог. Не хотелось мне быть поглощённым чужими эмоциями. Тем не менее… некоторую адекватность я в тот момент всё же потерял.

– Наши души вложены в этот меч, – произнёс парнишка, не разгибаясь. – Не побрезгуйте, господин.

Его последние слова отозвались во мне раздражением. Подняв голову, окинул взглядом многотысячную толпу людей

– О какой брезгливости ты говоришь, Токусима? – произнёс я, незаметно даже для себя используя Голос, от чего парень, стоящий в поклоне и по-прежнему держащий в руках меч, вздрогнул. – Разве кто-то может пренебречь подарком, глядя на ваши души? – сделав небольшую паузу, я продолжил: – Я не понимаю, чем заслужил твоё отношение, Токусима. Восхищение, преданность, уважение. Как я могу пренебречь всем этим при взгляде на тебя? – уже даже не говорил, а цедил я слова. – Это раздражает… Я не желаю больше слышать подобных слов.

И Токусима услышала меня. Парень с мечом начал дрожать, а по толпе жителей города, собравшихся сегодня здесь, пробежала волна. Десятки тысяч человек склоняли головы в поклоне. Из-за чего я поджал губы. Они вообще поняли, что я пытался до них донести?

Протянув левую руку, взял протянутый мне меч. Длина, тяжесть, внешний вид. Он мне нравился. Чуть выдвинув клинок из ножен, глянул на тёмную сталь. Хищно. Мы определённо с тобой подружимся.

– Я принимаю дар. Слышишь, Токусима? Я принимаю твой дар! – поднял я руку с мечом. – Я принимаю твою душу! – молнии заструились по моему телу, но я уже ни на что не обращал внимания, отдавшись эмоциям. – И можешь поверить мне на слово, Токусима, он всегда будет рядом со мной! Даже если ты его не видишь… – сжал я кулак, убирая меч в подпространство. – Он всегда будет рядом. – опустив левую руку, я медленно поднял правую, в которой появился тот самый меч, но уже без ножен. – Как и ты, Токусима. И пусть тот, кто решит выступить против тебя, молится, потому что первым, с кем он столкнётся, буду я.

***

От затопивших меня эмоций я отошёл только на полпути обратно в поместье. Сидя в машине с мечом между коленями, я смотрел в окно на улицы города и размышлял о случившемся. И чем больше размышлял, тем больше мне хотелось отругать Казуки, который сидел рядом со мной. Хотел, но не мог. Слишком много сил и нервов он потратил на организацию этого мероприятия. Не мог я высказать ему претензий. Да и говорить о том, что частично потерял контроль, не хотелось. А ведь помимо этого я ещё и продемонстрировал всему миру свою способность убирать предметы в… куда-то. Вряд ли кто-то понял, куда. Но сам факт, да и аналитики только приступают к работе. Ну и под конец я… Хорошо хоть удержался от прямых обещаний, но ещё парой ниточек я к городу себя привязал.

Так что да, отругать Казуки хотелось.

– Спасибо, – произнёс я, глядя в окно машины.

– Не стоит, господин, я только рад помочь вам, – произнёс он чуть взволновано.

В отличие от меня, он всё ещё был под впечатлением от того, что произошло. Он, конечно, даже по моим меркам ведьмак хреновенький, но всё же. Общий эмоциональный фон должен был уловить.

– И тем не менее я благодарен, – произнёс я, поправив катану.

Чуть позже я узнал, что меч действительно дар всего города. Они пару месяцев занимались данным вопросом. Деньги на меч дал чуть ли не каждый взрослый токусимец, аристократы собрались небольшой толпой и пошли уговаривать клиентов Каруиханмы, чтобы те подождали своей очереди чуть дольше. И да, меч ковал именно Каруиханма. Ножны делал какой-то другой мастер, имя которого мне ничего не говорит. Рукоять – третий. Сам меч собирали в храме Аматэрасу. Плюс секретность каким-то макаром умудрились сохранить…

Когда мы вернулись в поместье, мои друзья всё ещё выглядели немного возбуждённо. Кроме Мизуки, та от переизбытка чувств вообще одними междометиями первое время изъяснялась. Я же первым делом пошёл искать чехол для моего нового меча. Правда так ничего и не нашёл. Удивительно… А может, и неудивительно. Всё-таки вещь сугубо практичная и даже в доме потомственных мечников не обязан быть запас чехлов. Их проще заказать, ну или в магазине купить, чем держать лишние. Бежать в магазин или пусть даже слать кого-то в магазин я не стал – займусь этим вопросом в Токио. Закажу уже с вышитыми монами Аматэру. Можно, конечно, и вовсе не париться, а носить в подпространстве, но у меня приказ от учителя держать при себе меч. Носить один в чехле, а второй в подпространстве я посчитал глупым. Правда теперь возникнут вопросы по поводу того, куда у меня на площади Токусимы меч из руки пропал… Ой, да ладно. Плевать мне на чужие вопросы. Без конкретных ответов любые догадки догадками и останутся.

Кстати, когда мы вернулись в поместье, ребята, естественно, попросили показать меч, и если тот же “Коюби” я давал вообще без каких-либо эмоций, то подарок токусимцев мне в чужих руках видеть не хотелось. Я, конечно, переборол это глупое чувство, но… Но отвести взгляд от ходящего по рукам друзей меча было сложновато. Надо бы имя ему придумать. Или ну его нафиг? В конце концов, это всего лишь инструмент.

***

Напряжённый выдался месяцок, а ведь ноябрь ещё не закончился – двадцать седьмого числа день рождения Норико, и быть на нём я обязан. Так что не прошло и недели после возвращения в Токио, а я вновь ехал на праздник. Ну хоть не в другой город. Поместье Кагуцутивару находилось в пригороде Токио в районе Комаэ, и чтобы добраться до него на машине, мне пришлось пересечь весь Токио. Довольно неудобно. Хотя особняк у меня в таком месте расположен, что мне вообще к большинству аристократов через весь город добираться приходится. Это если про родовые поместья говорить.

У ворот особняка меня встречала Норико со своим отцом. Так как приём в её честь, встречать гостей нужно именно ей, ну а так как девица она незамужняя, пару ей составлял ближайший родственник мужского пола. Оба были одеты в кимоно, Кагуцутивару – в синее, Норико – в бело-красное.

– Аматэру-кун, – улыбнулся мне Кагуцутивару Сейчи. – Рад тебя видеть. Добрался без проблем, надеюсь?

– Кагуцутивару-сан, – чуть поклонился я. – Без проблем, слава богам. Норико, – улыбнулся я невесте. – Это банальность, но ты красавица.

– Здравствуй, Синдзи, – произнесла она, улыбаясь.

Красивая, элегантная, чуть румяная. Невеста у меня действительно красавица, но этим в среде аристократов сложно удивить. В остальном же будет видно уже после свадьбы.

На приём я пришёл без пары, понятное дело, так что, как только прибудут все гости, Норико займёт своё место рядом со мной. Поэтому приветствовать знакомых, прибывших на приём раньше, я начал в гордом одиночестве. Охаяси, к слову, не пригласили, как и Кояма. Кагуцутивару вообще смотрели свысока на Рода, возраст которых меньше двух тысяч лет. Точнее, они и на двухтысячелетние Рода свысока смотрели, но тех они хотя бы уже за взрослых принимали и могли даже на приём пригласить.

– Тайра-сан. Добрый вечер, – поздоровался я с главой Рода Тайра.

– Здравствуй, Аматэру-кун, – кивнул он мне.

– Госпожа, – кивнул я старушке, которая сопровождала Масару.

Тайра Айко – старшая жена Тайры Масару. На моё приветствие она улыбнулась и чуть наклонила корпус, слегка поклонившись.

– Аматэру-кун, – произнесла она негромко.

После того как мы поприветствовали друг друга, и обменялись вежливыми вопросами о жизни и делах, я, наконец, спросил то, что меня действительно интересовало:

– Кстати, Тайра-сан, вы не в курсе, что там происходит в канцелярии Императора? Почему Император ещё не подтвердил власть Токугава над землями в Малайзии?

– Чиновники – такие чиновники, Аматэру-кун, – произнёс он, слегка ухмыляясь. – Я даже не представляю, что у них там в головах.

Не понял. Он надо мной что, издевается? А причина? С чего это он решил посмеяться? Я ему что, где-то дорогу перешёл? С какого фига такое отношение? Неужто нельзя просто ответить или дать понять, что не может ответить? Стою, смотрю на него, молчу. Дождавшись, когда ухмылка старика начала увядать, нарушил тишину:

– Понятно. Спасибо за ответ, – сказал я. – Всего хорошего, Тайра-сан. Приятно провести вечер.

Разворачиваюсь и ухожу. Общаться с Тайра мне сегодня резко расхотелось. Может на словах его поведение и выглядит ерундовым, но вот если видеть, как он повёл себя, его ухмылку… В общем, надо с этим разобраться. Увы, но пока я не разобрался с их претензиями к клану Асука, от резких ответов придётся отказаться. Да и в целом, Тайра не те люди, чтобы создавать из них врага на ровном месте.

Тут главное – не проворонить, когда они тебя сделают своим врагом.

Нужные мне подробности я узнал от Кагуцутивару Фумики – Старейшины Рода Кагуцутивару. Он как раз прогуливался по двору поместья с главой своего Рода. Вот после приветствий и короткого разговора ни о чём, я и задал свой вопрос, а ответил мне именно Фумики, несмотря на то, что министром финансов, а значит, и более информированным о делах двора, был глава Рода Баку.

– По слухам, – произнёс медленно Фумики, покосившись при этом на Баку, – это не более чем императорская вредность. Насколько я знаю, приказа доказать, что Токугава не имеет права на земли, не поступало.

– Мелочно как-то, – произнёс я удивлённо.

– Этим делом занимаются Хэгури, – заметил Баку, – так что даже мы не в курсе всего. Что там Император приказал своим вассалам, знают только они сами.

Хм. Хэгури у нас как раз канцелярию и контролируют. Как имперскую, так и императорскую. Не полностью, так что…

– И никаких слухов? – уточнил я.

– Слухов полно, – пожал плечами Фумики. – Да толку с них? Но самый распространённый говорит именно о вредности Императора. Не хочет он просто так давать Токугава земли.

– Но эдикт… – взлетели мои брови. – Не может же он…

– Доказать, что Токугава недостойны, легко, – произнёс Баку. – На этом и строится игра. Токугава, да и не только они, просто не знают, что последует дальше. Но как мне кажется, земли им отдадут. Империи этот клочок земли не особо-то и нужен, а возвращать его малайцам… – пожевал он губами. – Уж лучше Токугава.

– Понятно… – протянул я. – Спасибо, что прояснили данный вопрос.

Главное, Токугава ещё не в пролёте, а значит… Блин, вот нафига мне это? Токугава в моём будущем клане? Так я и без них проживу. Слишком уж много с ними гемороя. Я вообще с ними изначально из-за Кена связался. С другой стороны, раз уж впрягся, надо довести дело до конца.

Норико освободилась примерно через час после моего появления, с этого момента я шатался между гостями с ней под ручку. Это где-то даже приятно было. Невеста не мешала мне заниматься делами, при этом была умна, бойка на язык и остроумна. В общем, общаться с ней было интересно. И это спасало, так как приём в целом получился скучноватым. Лично для меня, естественно, про других ничего сказать не могу. Просто, как я и говорил, состав гостей Кагуцутивару был ограничен по возрасту Рода или клана, в то время как я, так уж получилось, в основном вёл дела с “молодняком”. Да, у меня были связи и со “старичками”, но, скажем так, личные. Ещё и реально с людьми преклонного возраста. О чём мне с ними говорить? Были, конечно, исключения в виде Отомо. С Акинари я минут пятьдесят проболтал, но провести с ним весь вечер, увы, не мог. Приходилось и другим людям время уделять. Так я ещё и с приёма ушёл в числе последних – не мог оставить невесту.

В общем, было скучновато.

Ну а дома меня ждал сюрприз. Весёлая Атарашики завела ко мне в кабинет красную словно помидор Эрну и объявила, что та беременна. Ну круто, чё. Теперь ещё одну свадьбу организовывать.

– Ох уж эта молодость, – произнёс я, потирая переносицу.

– И не говори, – покачала головой улыбающаяся Атарашики.

– И тебя это не смущает? – поинтересовался я. – Казуки ведь ещё и восемна…

– Да плевать, – отмахнулась Атарашики. – В моё время это нормой было. А сейчас… Главное – этой когда-то девице годков достаточно. От вас, мужиков, и не требуется быть взрослыми.

– Ох уж это дерьмище… – посетовал я и вернулся к полировке переносицы.

Глава 13

«Коюби» я оставил у себя в кабинете. Надо меч обратно в Хранилище отвезти, но что-то лень, а гонять ради такого Атарашики как-то неловко. Так что пусть лежит, потом как-нибудь отвезу. Наверняка ведь потребуется зачем-то ехать туда, вот и захвачу его с собой. Заодно и с чехлом не надо париться – просто возьму тот, в котором «Коюби» таскал. Кстати, заметил за собой забавную привычку, связанную с моим новым мечом. Ещё в самолёте заметил. Я, пока добирался до дома, просто держал его в руках – чехла-то не было. Как правило, если я находился в сидячем положении, ставил его между коленями и большим пальцем левой руки, давил на цубу, она же гарда, снизу вверх, отчего клинок немного выдвигался из ножен, а обратно задвигал его ударом ножен по полу. Щёлк, и клинок вышел, хлоп, и он опять в ножнах. Дома я носил меч без чехла, не только новый, но и «Коюби». Переодевался в домашнее кимоно, засовывал меч за пояс и так ходил. Ну а если в кресло садился, вынимал из-за пояса и прислонял к креслу. Теперь же, если я не работал, меч оказывался между колен, и всё начиналось по новой – щёлк-хлоп, щёлк-хлоп. Уж не знаю, с чего у меня такое, но прикольно. Словно семечки грызёшь – если начал, остановиться сложно. Впрочем, какого-то острого желания делать так постоянно у меня не было – пока меч находился в чехле, я и не думал о нём.

Между тем скоро декабрь. В этом месяце меня ждут дни рождения Кагуцутивару Фумики, Шины, свадьба с Норико, а в конце декабря ещё и начало операции против Хейгов. Официальное, если так можно выразиться, начало. Именно под новый год Коширские подписывают контракт с кланом Хейг, после чего деваться им будет уже некуда.

Щёлк-хлоп, щёлк-хлоп.

– Бригада пожарных оперативно прибыла на место возгорания…

Этот токусимский маньяк-поджигатель начинает раздражать.

Я, как и обычно по утрам, сидел перед телевизором и смотрел утренние новости. Понимать, чем живёт страна, а не только аристократы, необходимо, вот я и старался быть в курсе дела. Новости главного государственного канала и несколько ежедневных газет каждое утро.

Щёлк-хлоп, щёлк-хлоп.

– Сокровища доставили в Сиак-Сри-Индапура, откуда планируется перевезти их в метрополию…

Мир не стоит на месте и не крутится вокруг меня. Пока я творю историю, очищая затонувшее Хранилище, кто-то нашёл ухоронку какого-то древнего аристократа и теперь в Токио летит целая куча неопознанных артефактов. Ерунда по сравнению с тем, что я делаю, но чтобы всколыхнуть страну, а возможно, и не одну, хватит и подобного. Для меня в этой новости интересно даже не то, что клад нашли, а то, что про него стало известно. Сомневаюсь, что без внешнего вмешательства про клад узнала бы широкая общественность. Что там произошло, можно гадать вечно, но история явно непростая.

Щёлк-хлоп…

– Митинги в столице Филиппин Маниле…

Митинги – это хорошо. Сам по себе никакой митинг не заставит американцев уйти с насиженных баз, тут важно общественное настроение в целом.

– Господин, – зашёл в гостиную Каджо Суйсэн. – Прибыли Вакия Тейджо и Кояма Мизуки.

– Казуки в курсе? – посмотрел я на него.

– Он их встречал, – ответил Суйсэн.

Отлично.

– Я понял, спасибо, что предупредил, – кивнул я ему.

На что старик поклонился и тихо ушёл.

Скоро должен ещё и Мамио подойти, но пока что ими занимается Казуки. Точнее, здесь, в моём особняке, ими занимается Казуки, я же их тренирую раз в неделю на базе за городом. Впрочем, бывает, и здесь к ребятам присоединяюсь. Ладно, мне в любом случае надо выйти поздороваться с ребятнёй, а то как-то некрасиво будет.

По делам я отправился только после того, как дождался Мамио. Вроде и мелочь, парень точно на меня не обиделся бы, но мелочь важная. Это сейчас он, по сути, ребёнок, а когда вырастет… Собственно, я сам стремлюсь к тому, чтобы он вырос думающим волевым человеком, и я хочу, чтобы этот волевой человек меня уважал. Ну, и помогал по мере сил. Так что, дождавшись Мамио, пожелал ему удачи на тренировке и отправился по своим делам. А дело у меня сегодня, по факту, одно – Отомо Акинари и выход онлайн-игры. Тоже, кстати, дело, рассчитанное на будущее. Акинари, конечно, не Мамио, но добиться от него доверия в будущем можно. Глава Рода Отомо, который прислушивается к моим словам, это гораздо важнее, чем глава Рода Укита. Так что совместное дело сейчас, пусть и не столь важное для меня, как когда-то, – это вложение в наши с ним доверительные отношения в будущем. Главное, не останавливаться на одних лишь играх. Хорошо бы втянуть его в ещё какое-нибудь дело, но пока я даже не представляю, в какое.

– Привет великим игроделам, – поднял я руку, заходя в его кабинет, расположенный в главном офисе Маракайто.

Подняв голову, оторвавшись от экрана ноутбука, Акинари кивнул. Как всегда высокомерно, но в его исполнении это выглядело уместным. Ну или не раздражающим, если быть более точным.

– Приветствую Патриарха, – произнёс он, после чего покосился на экран ноута. – Дела у нас с тобой отличные, к слову. Иди сюда, глянь.

Обойдя его стол, встал за плечом парня.

– Ты думаешь, я что-то понимаю в этих графиках? – спросил я его.

– Неуч ты высокородный, – отозвался он не поворачиваясь. – Пятьсот тысяч уникальных пользователей, тридцать тысяч постоянного онлайна. И это в первые три дня!

– Как по мне, так себе, – не стал я разделять его радость. – Последнюю часть Межсезонья ты за неделю пять миллионов раз продал.

– Ну ты и сравнил, – посмотрел он на меня с удивлением. – Межсезонье – это раскрученный и очень мощный бренд, а это… Тёмная лошадка. Просто проба пера. И ты глянь, насколько удачная. А ведь люди ещё даже не распробовали, во что вляпались. Уверен, цифры будут только расти, но уже сейчас, чтобы не терять темп, надо формировать команду для второй части. Выделить людей для поддержки этой и начинать следующую.

– М-м-м… Акинари. Ты сейчас следуешь логике обычных игр, – произнёс я. – Это онлайн… пусть будет песочница, нельзя сразу давать клиентам вторую часть.

– Ты меня ещё поучи, – усмехнулся он. – На играх я зарабатывать умею, поверь. Разработка второй части затянется года на три минимум, на этот раз не стоит всё делать побыстрее и хоть как-нибудь. И все эти три года первая часть будет поддерживаться. Три года вполне достаточный срок, чтобы распробовать новый вид игрового жанра.

– А если людям эта часть зайдёт? – спросил я. – Вот прям настолько, что нам будет невыгодно выпускать следующую?

– Это вряд ли… – вздохнул Акинари, после чего кивнул на экран ноутбука. – Графики хороши, но не настолько.

Помолчали.

– Ладно, тебе лучше знать, – произнёс я. – Давай лучше поговорим о моём новом игровом сервисе.

Название я ещё не выбрал, да и выбирать его будут специальные люди, а не я, но сам сервис постепенно создаётся. Даже без дочери в моём прежнем мире я знал, что такое Steam, и собирался повторить его успех.

– Кстати да, – развернулся он ко мне вместе с креслом. – Я почитал твои выкладки и, знаешь, готов посодействовать. Маракайто будет отличным локомотивом в продвижении сервиса. Не за просто так, естественно, – закончил он улыбаясь.

– Готов выделить процент, – изобразил я тяжёлый вздох.

– Что? – возмутился он. – Десять, не меньше.

– Да ты не офигел ли, блондинчик? – взлетели мои брови.

В итоге сошлись на пяти процентах новой компании, которая и будет заведовать новым сервисом. Дороговато мне выходит участие Маракайто, но, как и было сказано ранее – хорошее отношение с будущим главой Рода Отомо стоит дороже денег. Пусть и таких больших.

***

Свадьба… Подготовка к свадьбе неслабо попила моей крови, в основном благодаря Норико. В целом, если я начинал задумываться о своей будущей женитьбе, то каких-то негативных чувств к ней не испытывал, но… Видимо, есть в мужиках какое-то внутреннее неприятие того факта, что его свободная жизнь так или иначе закончится. Опять же, в Японии этого мира не так уж я и ограничен буду, тем не менее некое раздражение постоянно зудело на задворках сознания.

И вот оно случилось.

Первого декабря я сидел в гостиной своего особняка и наблюдал за спокойно сидящей в кресле Атарашики. Спокойна-то она спокойна, только вот сидит она с мобильником в руках и постоянно кому-то там строчит сообщения.

– Всё, поехали, – убрала она телефон в сумочку.

Сначала наш путь лежал в поместье Кагуцутивару, где я должен был забрать свою невесту и уже с ней отправиться в храм. Такое себе решение, но это традиция. Не знаю, как было в Японии моего прежнего мира, а тут жених забирает невесту из её дома. И ладно бы они где-нибудь поближе находились, но, чёрт возьми, район Комаэ… Через весь, чтоб его, город тащиться. Ехали колонной из нескольких машин – моя, Атарашики с Казуки, охранников. Ехали рано утром, так что хоть с пробками повезло. В храм поедем уже в час пик, но родители невесты не абы кто, а Род министра финансов страны, так что они обо всём договорились, и у наших кортежей будет полицейское сопровождение.

Норико ждала меня в прихожей главного здания поместья. Специальное белое кимоно, символизирующее чистоту и непорочность, белый головной убор цунокакуси, в общем, классическая японская невеста. Правда, очень красивая и очень богатая – одежда и украшения на ней нехилую сумму стоят. Семейство Кагуцутивару стояло у неё за спиной, одеты, как и все мы, в традиционные японские одежды. Женщины в кимоно различных расцветок, исключая красный, мужчины в классические хаори с хакамой. Ну и хаори химо – плетёный ремешок-завязка на пузе. У кого-то белоснежный, как у меня, у кого-то празднично-золотой.

– Я думал, что это невозможно, – произнёс я, подойдя к ней. – Но ты всё-таки стала ещё красивей.

Она и так-то чуть ли не светилась, а после моих слов и вовсе засияла.

– Спасибо, – только и смогла выговорить Норико.

– Пойдём, – протянул я ей руку. – Карета подана.

Хорошо, что никаких ритуальных фраз говорить не нужно. Хоть в этом повезло.

Свадебная церемония должна проходить в храме Аматэрасу, точнее, кому посвящён храм, не очень важно, но невеста уходит в мой Род, а покровитель Аматэру известно кто. Но перед этим нас ожидает фотосессия. Простым японцам по большому счёту плевать, где она проходит, чаще всего они фотографируются в фотостудиях, для нас же подготовили и фотостудию, и специальное место в храме. Ах да, фоткаться будем не только мы, но и вся родня с обеих сторон, так что по времени фотосессия точно затянется. Ну так и на свадьбу, в целом, выделен весь день.

До храма мы добрались только к обеду. Всё это время, замечу, никто не ел. И обеда у нас тоже не было. Во всяком случае, у нас с Норико, но нам по традиции полагалось до самого банкета голодать, а что там с остальными, не в курсе. По крайней мере, я не видел, чтобы кто-то перекусывал. В храме мы продолжили фотосессию, на что потратили ещё час. И только после неё отправились в, собственно, храм. В Токио не было особо больших храмов Аматэрасу, да что уж там, их в Токио вообще было всего две штуки. Сколько их было в Токио моего прошлого мира, я даже приблизительно не знаю, не интересовался, но среди самых значимых храмов столицы святилище Аматэрасу отсутствовало.

Церемония началась с обряда очищения. Два жреца что-то там заунывно пели, обрызгивая нас освящённой водой, используя при этом ветви сакаки. Ветви тоже непростые, а срезанные с дерева, стоящего в Исэ-Дзингу – полузакрытом храме, посвящённом Аматэрасу. Полузакрыт он потому, что его ещё и как Имперскую сокровищницу используют. Именно там хранится несколько государственных реликвий. Император их оттуда не забрал только потому, что Исэ-Дзингу, ну или просто Дзингу, умудрился сохранить эти реликвии даже во времена бессилия Императорского Рода. Никто так и не смог забрать их себе, хотя те же Токугава, насколько я знаю, пытались. В общем, очень уважаемый храм. Его “священность” не подвергается сомнению никем.

К слову. В храм вместе с нами вошли самые близкие наши родственники. Атарашики, Казуки, который по идее здесь быть не должен, так как в Род его принимала не Атарашики. Отец и мать Норико, ну и глава Рода Кагуцутивару – он же по совместительству дед моей невесты. Уже жены почти…

После того как нас обрызгали водой, жрецы без перехода начали другой обряд – воззвание к богам. По идее они спрашивали у богов, в данном случае у богини, разрешения на этот брак. Признаться, я никогда не слышал, чтобы боги не давали разрешения парам жениться, и если бы это было в моём прежнем мире, я бы только плечами пожал, здесь же… На моей свадьбе… С учётом того, что пару раз я даже общался с богиней…

– Аматэрасу-о-ками-сама даёт своё… – начал жрец.

– Благословляю, – раздался у меня в голове женский голос.

Судя по лицам жрецов и вспышкам удивления, не только у меня. Значит, и стоящие у нас за спиной родственники всё слышали. Вот ведь… Даже жениться нормально не дают. Ну что за мир безумный?

– Достойная пара, дитя, – услышал я у себя в голове мужской голос. – Будь достойна моего имени.

Не часто я испытываю чувства, когда мне уже настолько плевать, что… Уже даже ругаться не тянет. Плевать на всё. Богиня солнца, бог огня… вообще срать.

Уже после слов Аматэрасу жрецы упали в позу догэдза – демонстрируя наивысочайшее почтение, а после слов Кагуцути за спиной, со стороны Кагуцутивару, зашуршала одежда. Видимо, они тоже изобразили нечто подобное. Забавно, но со стороны Атарашики и Казуки не донеслось ни звука. В присутствии главы Аматэру не кланяются никому. Я сейчас про нечто столь почтительное как догэдза. Впрочем, ни Атарашики, ни Казуки вообще не пошевелились, а ведь могли и просто поклониться.