355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Добролюбов » Стихотворения Л. Мея » Текст книги (страница 1)
Стихотворения Л. Мея
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 18:49

Текст книги "Стихотворения Л. Мея"


Автор книги: Николай Добролюбов


Жанр:

   

Критика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Николай Александрович Добролюбов
Стихотворения Л. Мея

СПб., 1857

В поэтической деятельности г. Мея всего замечательнее переводы, представляющие замечательное разнообразие, которое не лишено, впрочем, некоторого внутреннего единства, как увидят читатели. Г-н Мей переводит с еврейского, греческого, немецкого, французского, с польского языка и других славянских наречий[1]1
  Кроме того, Мей переводил с английского, владел латинским и итальянским языками.


[Закрыть]
. Отличительное его достоинство состоит в текучести стиха[2]2
  Отмеченная Добролюбовым «текучесть», мелодичность стихов Мея привлекала к ним внимание композиторов: многие его произведения положены на музыку, в том числе и две большие драмы – «Царская невеста» (1849) и «Псковитянка» (1849–1859), на основе которых были созданы известные оперы Н. А. Римского-Корсакова.


[Закрыть]
и в верности подлиннику, иногда безукоризненной[3]3
  Некоторые переводы Мея, в частности из Анакреонта, Ф. Шиллера, сохраняют свое значение и поныне.


[Закрыть]
. Роскошью и негою стиха особенно хороши подражания восточным, из которых лучшее – «Сплю, но сердце мое чуткое не спит» – замечено было многими при первом его появлении[4]4
  Это стихотворение было опубликовано в «Москвитянине», 1849, № 16.


[Закрыть]
. Все «Еврейские песни» г. Мея[5]5
  «Еврейские песни» – цикл стихотворений Мея, представляющий собой переложение библейской «Песни песней».


[Закрыть]
составляют одно целое, выражающее знойную страсть, которой сущность прекрасно может быть определена следующими двумя стихами:

 
Милый мой, возлюбленный, желанный!
Где, скажи, твой одр благоуханный?[6]6
  Из стихотворения «Поцелуй же меня, выпей душу до дна…» (1856).


[Закрыть]

 

То же самое чувство выражается и в песнях, переведенных из Анакреона. Большая часть из них передана г. Меем очень грациозно, хотя не без изменений, которые иногда зависели, очевидно, от личного вкуса переводчика. Например, не мило ли следующее стихотворение:

 
Ляжем здесь, Вафилл, под тенью,
Под густыми деревами:
Посмотри, как с нежных веток
Листья свесились кудрями!
Ключ журчит и убеждает
Насладиться мягким ложем…
Как такой приют прохладный
Миновать с тобой мы можем?[7]7
  Из «Песни XXII Вафиллу» (1855).


[Закрыть]

 

Перевод очень близок к подлинному тексту; только вместо ляжем в греческом стоит – сядем, а слов – насладиться мягким ложем – совсем нет… Без сомнения, изменения г. Мея не вынуждены были условиями стихотворного размера: он весьма искусный версификатор, и притом сядем и ляжем совершенно одинаково идут в стих.

Переводы Феокрита весьма далеки от подлинника и могут быть названы вольными; но зато они большею частию близки к тому направлению, которое выражает г. Мей, изменяя некоторые фразы Анакреона. Он заставляет одну деву рассказывать о себе:

 
Покорная безумью моему,
Влекла его на девственное ложе.
Уста слились и вспыхнул жар в крови… и т. д. [8]8
  Из стихотворения «Волшебница» (1856).


[Закрыть]

 

К другой деве обращается с просьбой:

 
Ты, чернобровая, лобзаньем очаруй
Меня в объятиях: волшебен поцелуй
У нимфы на груди, как волны, перекатной…[9]9
  Из стихотворения «Амариллина» (1856).


[Закрыть]

 

Здесь уже г. Мей превосходит Феокрита: у греческого автора нет такой силы и рельефности в подобных изображениях.

Вдохновленный древними авторами, г. Мей и сам сочинил идиллию из римской жизни: «Цветы», воспроизводящую известный анекдот о том, как Нерон засыпал было цветами своих гостей во дворце. Пир Нерона описан весьма живо и отчетливо, с тем же глубоким знанием римской жизни, какое показано г. Меем в его «Сервилии»[10]10
  «Сервилия» (1854) – драма Л. А. Мея.


[Закрыть]
.

Из переводов Шиллера всего лучше «Прощание Гектора с Андромахой»: оно передано почти слово в слово, без всякого насилия стиха. В других переводах попадаются уклонения не совсем удачные. Например, в стихотворении «Амалия» говорится о поцелуях, что они пламенели, сплавляли душу с душою, на устах звуча сливалися… Шиллер говорит о них с гораздо меньшим азартом. В стихотворении «Ожидание» являются «докучные уши», вместо «подслушивающие уши» (Lauschers Ohr), – «цветок, лобзаемый румянцем зари», слова «Die Traube winkt»[11]11
  Букв.: виноградная лоза кивает.


[Закрыть]
переводятся стихом

 
Прозрачный виноград горит янтарным глянцем.
 

Стих

 
Und in das Leben tritt der hohle Traum.
(т. е.: И пустая мечта превращается в действительность)
 

переведен:

 
И надо мною сон простер незримо крылья.
 

Это не совсем хорошо. Не совсем хороши также и стихи, подобные тем, которыми начинается перевод «Альпийского стрелка».

 
Хочешь ты пасти барашка?
Дам тебе ручного я;
Щиплет травку белый бяшка
И играет у ручья.
 

Без таких стихов легко можно бы обойтись, тем более что в подлиннике никакого белого бяшки не находится. Собственные произведения г. Мея относятся более к разряду альбомных и могут быть интересны единственно; для тех, кого они касаются[12]12
  Лучшие оригинальные лирические стихотворения Мея были написаны после выхода рецензируемого сборника – в конце 1850-х – начале 1860-х гг.


[Закрыть]
. Есть у него еще стихотворения, написанные на манер русских песен, народным размером, не лишенным звучности. Мотивы их взяты большею частию из народных песен, и все больше на тему старого мужа и молодой жены. Некоторые картины и выражения страсти выходят у г. Мея довольно удачно. В другом роде – понравилась нам «Запевка».

 
Ох, пора тебе на волю, песня русская,
Благовестная, победная, раздольная,
Погородная, посельная, попольная,
Непогодою-невзгодою повитая,
Во крови, в слезах крещенная, омытая!
Ох, пора тебе на волю, песня русская!
Не сама собой ты спелася, сложилася:
С пустырей тебя намыло снегом-дождиком,
Нанесло тебя с пожарищ дымом-копотью,
Намело тебя с сырых могил метелицей…
 

Но зато не понравились нам пьесы в героическом роде, от которых сам г. Мей отказывается в переводе пьесы Анакреона «К лире». В самом деле – всякому; свой талант: Анакреон говорит, что он собирался и Атридов петь, и Кадма прославлять, и Алкида восхвалять, – а лира все поет про любовь… Г-н Мей, как видно, мало вник в это обстоятельство и сочинил такие пьесы, как «Отойди от меня, сатана» и «Спаситель». Первая представляет беспорядочный набор школьных воспоминаний, оставшихся от изучения географии, истории, естественных наук и древней литературы. По образцу известных стихов

 
Посмотри, в тени чинары… и т. д.[13]13
  Из стихотворения М. Ю. Лермонтова «Спор» (1841).


[Закрыть]

 

пересчитываются разные страны, показываемые сатаною Спасителю. Характеристика каждой страны очень замысловата. Например, в Риме представлены Капитолий, Тибр, дворцы, сенат, цирк и прочее, далее Капрея с нагими плясуньями и

 
Старец в пурпурной тоге, с змеей на груди,
Среди сонма Лаис и Глицерий
Задремал на одре золотом…
 

И все это в картине, представляющейся глазу с одной из гор Палестины! Невольно вспомнили мы книжку о Гершелевом телескопе, изданную лет двадцать тому назад и рассказывающую о наблюдениях Гершеля над тем, как совершались таинства любви у лунных жителей[14]14
  Имеется в виду книга: «О жителях Луны и о других достопримечательных открытиях, сделанных астрономом Сир-Джоном Гершелем во время пребывания его на мысе Доброй Надежды» (перевод с нем., СПб., 1836).


[Закрыть]
.

В пьесе «Спаситель» не совсем складно рассказан анекдот о том, как св. Сергий спас на охоте царя Алексея Михайловича от медведя.

Не вполне удался также г. Мею и перевод «Слова о полку Игореве»[15]15
  Упоминание перевода «Слова о полку Игореве» Мея, не вошедшего в рецензируемое издание, связано с тем, что некоторые экземпляры второго издания этого перевода (СПб., 1856; 1-е изд. – М., 1850) были переплетены вместе со сборником 1857 г.


[Закрыть]
. Правда, что перевод очень точен и близок к подлиннику; но самая близость эта иногда вредит его достоинству. Например, стих «с поля пороси снимаются», по нашему мнению, ничуть не понятнее подлинника: «пороси поля прикрывают», равно как и стих «из рогов каленых полымя бросает», или «как милых-то лад ни мыслию нам смыслити», и пр. …Кроме того, во многих местах г. Мей, несмотря на «основательное (по его собственному признанию) изучение подлинника»[16]16
  Добролюбов неточно передает слова Мея из посвящения принцу Ольденбургскому его перевода «Слова о полку Игореве» (СПб., 1856, с. 5–6).


[Закрыть]
, плохо понял смысл славянских выражений. Например, тъщими колчаны он перевел – тощими колчанами, вместо пустыми; негуют (издеваются) – нежили. Смысл, разумеется, значительно пострадал от такого превращения враждебных отношений в нежные. Слово стрелки (уменьш. от стрела) переводчик смешал со словом стрелки, отчего в обращении Ярославны к ветру вышел курьезный вопрос:

 
Для чего на легких крыльях
Ты стрелков наносишь ханских
На удалую дружину
Моего милого друга?
 

Хороша эта живая картина: половецкие стрелки несутся на крыльях ветра против Игоревой дружины!.. Как будто все они были Тугарины Змеевичи!..

Впрочем, непонимание славянского языка производит и не такие чудеса: в том же плаче Ярославны луки дружины Игоревой «стягиваются от жажды», а колчаны «истомой запекаются»… Переводчик, кажется, не предполагал, что в древнем языке жажда могла значить не то, что ныне, и что ее здесь следовало бы передать словом «засуха»[17]17
  В большинстве указанных критиком случаев (за исключением слова «стрелкы») перевод Мея не искажает смысла памятника.


[Закрыть]
.

Нет, уж пусть лучше г. Мей оставит в покое героев и воспевает то, к чему влечет его сочувственное настроение его духа. За всеми не угоняешься. «Всякий человек в сем мире свое назначение имеет: одни в изучение судьбы царств и народов ум свой погружают; другие способы благоденствия народного изыскивают, иные подвиги героев громогласно величают; некий собратий своих нравы изображать тщатся; некиим же утехи любви и наслаждения страсти животной (как переводит г. Бенедиктов слово Wollust)[18]18
  Добролюбов имеет в виду перевод В. Г. Бенедиктовым стихотворения Ф. Шиллера «Песнь радости», который он характеризует в рецензии на сборник «Шиллер в переводе русских поэтов» (ч. II и III. СПб., 1857), помещенной в том же номере «Современника» (см.: II, 158–160). Wollust в переводе с немецкого значит: «наслаждение», «сладострастие».


[Закрыть]
умилительно воспевать велением самой натуры указано…» Следовать же натуре – первое условие художественного достоинства в поэзии. Стих же г. Мея весьма хорошо выработан и служит для него послушным орудием, когда в поэте говорит истинное чувство.

Примечания

Условные сокращения

Все ссылки на произведения Н. А. Добролюбова даются по изд.: Добролюбов Н. А. Собр. соч. в 9-ти томах. М. – Л., Гослитиздат, 1961–1964, с указанием тома – римской цифрой, страницы – арабской.

Белинский – Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. I–XIII. М., Изд-во АН СССР, 1953–1959.

БдЧ – «Библиотека для чтения»

ГИХЛ – Добролюбов Н. А. Полн. собр. соч., т. I–VI. М., ГИХЛ, 1934–1941.

Изд. 1862 г, – Добролюбов Н. А. Сочинения (под ред. Н. Г. Чернышевского), т. I–IV. СПб., 1862.

ЛН – «Литературное наследство»

Материалы – Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861–1862 гг. (Н. Г. Чернышевским), т. 1. М., 1890 (т. 2 не вышел).

ОЗ – «Отечественные записки»

РБ – «Русская беседа»

РВ – «Русский вестник»

Совр. – «Современник»

Чернышевский – Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. в 15-ти томах. М., Гослитиздат, 1939–1953.

Впервые – Совр., 1857, № 12, отд. IV, с. 55–59, без подписи.

Рецензия на первый сборник стихов поэта, переводчика и драматурга Л. А. Мея во многих отношениях характерна для Добролюбова: и неприятием красочной изобразительности в поэзии, по мнению критика, заменяющей живое чувство, и требованием от перевода «безукоризненной» верности подлиннику, и – особенно – отрицательным отношением к эротике (оно сказалось в ряде работ Добролюбова, в частности, при оценке творчества А. И. Полежаева – см. наст, т., с. 280). Признавая формальное поэтическое мастерство Мея, Добролюбов сдержанно отзывается о его творчестве. И дело не только в преобладании у поэта любовной лирики и отсутствии гражданских мотивов – подобное преобладание не помешало критику полгода спустя высоко оценить поэзию Ю. В. Жадовской (см. наст. т., с. 490–505). Отношение Добролюбова к творчеству Мея определяется тем, что его главной темой критик считает изображение «знойной страсти». Неприятие подобной лирики, по-видимому, связано с этикой Добролюбова, в которой взгляду на женщину как на самостоятельную личность соответствует и представление о приоритете духовного, а не чувственного начала в любви.

Знаменательно, однако, что, не сочувствуя основному «направлению» творчества Мея, Добролюбов все же советует поэту оставаться верным ему как органичному для его таланта, и этот совет, несмотря на его ироническую форму, отражает одну иэ основных эстетических установок критика.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю