Текст книги "Доминион (ЛП)"

Автор книги: Николас Белла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Матео посмотрел на мужчину, одетого в такую же дорогую одежду, как и торговец. Судя по всему, он имел телохранителя, так как позади него стоял высокий, накаченный чернокожий мужчина, выглядевший крайне внушительно в коричневой тоге. После того как новый покупатель озвучил свою цену, двое других претендентов отказались участвовать в торгах, и Матео был продан. Вместе с ним продали ещё пару мужчин, которые выглядели ещё более удручающе, нежели он. Их кожа была изуродована свежими ранами, некоторые из которых начали рубцеваться, и Матео заключил, что их жестоко избили. Они являлись последним лотом, и аукцион завершился.

Скованный цепями с двумя мужчинами, вместе с которыми его продали, Матео увели с помоста к новому владельцу. Теперь, когда стоял прямо рядом с покупателем, он мог лучше его разглядеть. На вид ему было около сорока пяти, а на животе виднелась небольшая жировая складка. Черные волосы, седеющие по бокам, борода и усы, а также изогнутые брови над его темно-синими глазами. Он приподнял свой выраженный подбородок, когда он осматривал товар, который только что приобрел.

– Этот скот не так уж и плох, господин, – сказал телохранитель своему хозяину.

Губы мужчины скривились в ухмылке.

– Ну, бывало и лучше. Эта партия тоже покатит. У Сервантеса найдется, чем им заняться, если, конечно, они пройдут испытания, – сказал мужчина, пока его глаза скользили по его новым приобретениям. – Доставь их.

На этих словах он направился к шикарному вороному коню и оседлал его.

Темнокожий телохранитель повел новоиспеченных рабов следом за хозяином, крепко вцепившись в сковывающую их цепь. Ноги Матео изнывали от боли, когда он шел по острым камням и твердому гравию, проделывая путь в несколько километров к дому нового хозяина. Он знал, что его ноги стоптаны в кровь, так как видел свои кровавые следы на протяжении всей дороги. Очевидно, что ноги других рабов тоже сочились кровью, но все молчали, понимая, что никто не обратит внимания на их жалобы.

Матео бросил взгляд на своего нового владельца, который удобно устроился на вороном коне и выглядел так же высокомерно, как и все проживающие здесь люди. Это были те самые люди, о которых рассказывала Матео мать. Те, кто удостоился благосклонности богов. Большинство из них многим пожертвовали, чтобы заслужить такую милость четырех небесных существ, которые теперь получили власть над всем миром. Мать не раз говорила ему, что богам глубоко плевать на людей. Все боги жаждали лишь того, чтобы им поклонялись, и до тех пор оставляли людей в живых.

Люди, проживающие здесь, видели в жителях бесплодных земель еретиков, которые заслуживали любой участи, которая им уготована. Матео знал, что ему не светит никаких поблажек. Он никогда не найдет сочувствия от своего нового хозяина, и ему оставалось только надеяться на то, что его мать и сестра будут в безопасности.

Шедший впереди него мужчина рухнул на землю, потянув за собой его и следовавшего за ним. Как и ожидалось, их новый владелец не испытывал ни грамма сочувствия к ним троим, похищенным с родных земель, измученных голодом, избитых похитителями, а теперь ещё и проданным в рабство. Ему было плевать на то, как они измождены, как ноют их мышцы и насколько сбиты их ноги.

– Заставь их подняться! – приказал он.

– Слушаюсь, господин, – ответил темнокожий слуга, а затем потянулся за кнутом на поясе. Свист кнута потряс Матео до самых костей ещё до того, как он почувствовал боль от его удара. Он завопил, выгнув спину от боли. – Поднимайся, немедленно! – крикнул прислужник, прежде чем нанести по удару по спинам оставшихся двух мужчин. Мужчины взвыли от боли, точно так же как Матео, и этого было достаточно, чтобы заставить всех их вновь подняться на окровавленные ноги.

Как только все поднялись с земли, они продолжили путь. Матео уже давно потерял счет времени. Знал только, что это казалось бесконечным, поэтому искренне был благодарен небесам, когда они наконец прибыли на место. Перед ним стоял один из самых огромных домов. Безумно большой по сравнению с его хилой деревянной лачугой, в которой он ютился со своей семьей.

Бесплодные земли не тот край, где люди имели большие дома. Деревянные или соломенные хижины, а то и палатки типичны для тех мест. Увидеть там двухэтажное строение было чем-то из ряда вон выходящим. Матео поднял глаза к балкону, откуда на них смотрели два человека, явно из прислуги, судя по их одеянию. На них были лишь короткие туники, заколотые на плечах, и кожаные пояса на талии. Он не мог видеть их ног, но предположил, что, вероятнее всего, они обуты в сандалии.

– Подготовь их к знакомству, – скомандовал хозяин.

– Да, господин, – покорно ответил слуга, затем повернулся к новоиспеченным рабам. – Встаньте прямо, приветствуя своего нового господина.

Матео не понимал, что он подразумевает под приветствием, но приложил усилия, чтобы выпрямить спину, которая болела от всего того, что он пережил ранее. Двое других мужчин выпрямились настолько, насколько это было возможно, учитывая их удручающее состояние. Новая рана от кнута на спине Матео горела огнем, когда её касались пот, песок и ветер. Как бы сильно ему не хотелось признавать это, временами задумывался о том, что это его небесная кара за то, что он скрывался в бесплодных землях, отказываясь поклоняться богам.

Человек, купивший его, стоял неподвижно, пока его телохранитель раздавал приказы другим слугам. Матео наблюдал за их действиями, а также изучал всё вокруг. Они находились в месте, окруженным четырьмя высоченными каменными стенами, но под открытым небом. Там был только один вход, он же выход, через который они попали сюда. Теперь эти ворота заперты и охранялись мужчиной, торс которого был защищен металлической кирасой и на поясе кожаных штанов которого, красовался меч. В одной из стен находились две камеры с решетками. В другой имелось три окна, которые тоже защищались решетками. В последней же из стен имелось две двери: одна из них вела в основной дом, а вторая – в одноэтажную пристройку, которая соединялась с домом коротким коридором.

Сбежать отсюда было нелегко, если вообще возможно. Матео продолжил изучать пространство, отметив, что на стене под балконом был выгравирован герб в виде буквы «Р» в вычурном узоре. Матео не мог иметь полного представления о том, насколько большим в реальности являлся этот дом, так как не был внутри него, но два этажа уже говорили о многом. Он бросил взгляд на пристройку рядом с домом и задумался о том, для чего она предназначена.

Внезапно дверь в одноэтажное сооружение отворилась, и во двор начали выходить мужчины. Впереди них вышагивал огромный мужчина, одетый в скромные кожаные штаны, льняную рубашку с вырезом и сандалии. На вид ему было около шестидесяти пяти, а рост ближе к ста девяносто. Он был лысым, но с седой бородой и усами. Его серо-стальные глаза изучали вновь прибывших, но выражение его лица оставалось непоколебимым. Он выстроил всех остальных мужчин, чтобы поприветствовать господина, как было приказано ранее.

Матео изучил их глазами, когда они выстроились перед ним в ряд. Эти парни выглядели откормленными, их накаченные тела, казалось, состояли сплошь из мускул, что очень впечатляло. Их кожа, смазанная маслом, имела здоровый блеск, благодаря чему их тела переливались в лунном свете. По тому, какое положение в этом ряду занял тот мужчина, который вывел их, Матео сделал вывод, что он является их предводителем.

Также внимание Матео привлекло то, как они одеты. Некоторые из них носили набедренные повязки разных цветов, выполненные из различных материалов: у одних они были кожаными, похожими на широкие ремни, у других выполнены из атласной ткани. Кто-то из них был одет в туники, а кто-то в кожаные шорты. На ногах у каждого из них имелись сандалии, у кого-то с короткими ремешками, а у кого-то с длинными, обвивающими их икры. Матео поразился тому, что они не были одеты одинаково.

Затем их новый владелец сделал жест рукой в сторону мужчин, которые молча стояли позади него. Их взгляды буквально прожигали Матео и двух других мужчин, словно они были недостойны находиться в этом месте. Матео уверенно смотрел на них, не желая, чтобы они думали, что принизили его достоинство. Он никогда не просил о том, чтобы оказаться в этом месте… чем бы оно ни являлось.

Взгляды мужчин были чрезвычайно суровыми, но Матео старался не терять самообладания, хотя и испытывал страх, когда их глаза изучали его. Это заставило его задуматься о том, что же за столь грозные рабы перед ним. Все тела мужчин покрывали шрамы, а некоторые из них имели татуировки. Все они были ростом выше Матео, откровенно говоря, он оказался самым низкорослым из присутствующих здесь мужчин, включая двух рабов, с которыми его сковывала одна цепь. Уже одно это не могло не произвести впечатления: с учетом того, что рост Матео не меньше ста восьмидесяти сантиметров, другие мужчины и вовсе были подобны Голиафу.

Это снова заставило его задуматься… Где он очутился?

Глава 3

– Эти мужчины – олицетворение того, к чему вы должны стремиться, – провозгласил их господин глубоким баритоном. – Они гордость моего дома… Дома Рамы.

– Да здравствует Рама! – в неистовом хоре в унисон воскликнули мужчины, вскинув кулаки в небо.

Крики, исходящие от них, обескуражили Матео, так как он не ожидал этого. Некоторые из мужчин засмеялись, когда увидели его реакцию, остальные же продолжали ликовать, выражая свою преданность этому дому. Несмотря на то что с этого момента всё стало ещё менее понятно, теперь Матео хотя бы знал имя человека, который купил его, словно пару новой обуви. Его звали Рама.

Рама остановился напротив Матео:

– У тебя слишком добрый взгляд, и единственная причина, по которой я потратился на тебя, это твоя молодость. Боги в восторге от этого. А твое тело… – Он сжал бицепс, а потом ткнул в пресс Матео. – Твое тело нужно подкачать и сделать более рельефным. Думаю, совсем немного. У тебя неплохая комплекция. – Он принюхался и поморщился. – Все вы нуждаетесь в купании, но получите это только тогда, когда докажете, что достойны божественной воды.

– П-пожалуйста… мы хотим п-пить, – умоляюще выдавил из себя один из пленников.

Рама резко развернулся в сторону раба, который так дерзко заговорил с ним. Он приблизился к мужчине, который с трудом удерживал себя на ногах.

– Ты хочешь пить, раб? – переспросил Рама.

Мужчина закивал головой.

– О-очень, – ответил он, едва шевеля пересохшими и потрескавшимися губами.

– Встал на колени, – приказал Рама.

Мужчина рухнул на колени перед Рамой. Матео вместе с другим пленным молча наблюдали за тем, как темнокожий слуга встал позади раба, преклонившего колени, когда его господин начал расстегивать свои штаны.

– Нет! Не надо, п-пожалуйста, – попытался сопротивляться раб.

– Заткнись, мразь! – рявкнул Рама, затыкая мужчину. – Ты не достоин благосклонности богов. Вы будете получать только то, что вам дадут, до тех пор пока завтра не докажете то, что вы достойны, если, конечно, сумеете выжить. – Он извлек свои сморщенный, необрезанный член из штанов и направил его на лицо мужчины. – Открой пасть!

Матео отвернулся, не желая видеть всего, что будет происходить дальше. Он окинул взглядом других мужчин, которые стояли и наблюдали за всем происходящим. Никто и не думал вступиться за пленника, а некоторые в открытую хохотали или же ухмылялись.

– Смотреть! – Баритон Рамы снова привлек внимание Матео. – Ты будешь следующим.

Матео изнывал от жажды, но он не желал того, что предлагал Рама.

– Господин, я не хочу пить, – слукавил он, искренне надеясь, что то почтение, которое он выразил в своем отказе, побудит его… оказать ему снисхождение.

– Я не спрашивал тебя, хочешь ли ты пить, – выпалил Рама, – и если я захочу помочиться в твою глотку, ты выпьешь всё до последней капли и ещё поблагодаришь меня за это, понял?

При мысли об этом у Матео возникли рвотные позывы, но его желудок был пуст уже несколько дней. Теперь эта была реальность, в которой он существовал, но сможет ли смириться с ней? Вынесет ли это? Ему всего девятнадцать, и он даже не мог предположить, что окажется в столь унизительном положении. Он был наслышан о том, что у рабов нет никаких прав и что их участь может оказаться крайне ужасной. Они являлись абсолютной собственностью своего хозяина. Он никогда не желал себе такой участи, но понимал, что вынужден подчиняться, если не хочет быть наказанным. Умение приспосабливаться было залогом выживания.

Не желая вызвать гнев своего хозяина, он кивнул:

– Да, господин.

Рама снова развернулся к человеку, стоявшем перед ним на коленях. Темнокожий слуга теперь держал рот бедолаги открытым, и Рама пустил желтую струю мочи. Раб изо всех сил старался сплевывать всё, что попадало в рот, чем ещё сильнее выводил Раму из себя.

– Пей, ничтожество! Или я насру тебе в рот! – рявкнул Рама.

Этой угрозы, по всей видимости, было достаточно, чтобы мотивировать раба глотать мочу, которой поил его хозяин.

– Отлично… вот так… пей всё до последней капли… уверен, теперь тебя не мучает жажда.

Когда струя Рамы заметно ослабла, он поместил головку члена в рот мужчины.

– А теперь… вылижи его начисто.

По тому как их господин стонал, Матео мог сделать вывод, что ему нравилось ощущение мужского рта на своем члене. После того как получил то, что хотел, он вытащил свой агрегат изо рта мужчины и спрятал его обратно в штаны.

Рама бросил взгляда на чернокожего, который всё ещё держал рот раба открытым.

– Кодак… – Затем он повернулся к мужчине, стоявшим во главе накаченных парней позади него. – Сервантес, избавьте этих двоих от жажды, – приказал он, указывая на Матео и другого раба.

Матео наблюдал за тем, как мужчина, который привел сюда остальных рабов, приближался к нему. Он не знал, сможет ли проглотить мочу этого мужчины, но точно знал, что не хотел бы делать этого, даже если бы умирал от жажды. Чернокожий слуга, который доставил их сюда, подошел к другому мужчине и начал расстегивать свои льняные штаны.

Другой пленный взглянул на Матео испуганными глазами и поморщился от отвращения, но даже не попытался сопротивляться. Им уже дали предупреждение о том, что будет, если они откажутся подчиниться. Выражение лица Матео было точно таким же, как у второго раба, и он с трудом сглотнул, так как его горло совершенно пересохло, но он сделал это, чтобы заглушить приступ тошноты, который волной прошелся по его желудку.

– На колени, мрази! – скомандовал Рама.

Матео и другой мужчина повиновались и опустились на колени перед двумя мужчинами, возвышающимися над ними.

– Поднимите глаза на нас, – приказал Сервантес.

Оба пленника подняли глаза, чтобы наткнуться на суровые взгляды мужчин, которые собирались помочиться им в глотку. Член Кодака был длинным, необрезанным, толстым и темным с розовой головкой с выраженным отверстием. Необрезанный член Сервантеса был короче и тоньше, но так же выглядел внушительно для Матео, как и более массивный член Кодака. Он принял за небольшую благодать то, что ему предстояло пить именно из члена Сервантеса.

– Откройте пасти! – скомандовал Сервантес.

Несмотря на то что ни один из них не хотел этого, они повиновались. Тело Матео напряглось, когда он ощутил прогорклый вкус мочи мужчины. Как только обжигающая жидкость коснулась его языка, он отпрянул назад, и его лицо обдало струей. Он закрыл глаза и отвернулся, чтобы вытереться.

– Вернись на место! – прорычал Сервантес. Страх охватил Матео, и он принял исходное положение, открыв рот, чтобы принять остальное. – Глотай всё!

Ему потребовалось всё самообладание, чтобы выпить мочу. Несмотря на всю унизительность их положения, ни один из них не мог отрицать того, что моча помогла им утолить мучительную жажду. Матео пытался внушить себе, что это всего лишь ещё одна вещь, которую ему необходимо совершить, чтобы выжить, когда старательно глотал горячую, горькую струю. Часть мочи стекала по его подбородку, но Сервантеса, по-видимому, это нисколько не волновало.

– Да, я спецом не опорожнял свой мочевой пузырь некоторое время… чтобы выдать это всё на тебя, – издевался Сервантес, преднамеренно дернув член в сторону, чтобы струя ударила прямо в лицо Матео. Он снова закрыл глаза, чтобы моча не попала ему в глаза, а мужчина расхохотался. – Смотри на меня, когда глотаешь мою мочу, парень.

Матео заставил себя открыть глаза и посмотреть в лицо брутального мужчины, который, по всей видимости, кайфовал, унижая его и направляя струю к нему в рот.

Краем глаза Матео мог видеть, как второй пленник глотает мочу, которая, подобно гейзеру, извергается из члена Кодака. Бедолага дважды поперхнулся струей, но принял в себя достаточно мочи, чтобы не разгневать нового хозяина, который наблюдал за всем происходящим, стоя в стороне. Остальные рабы смеялись и перешептывались между собой, наблюдая за развернувшейся сценой. Хотя некоторые из них стояли с каменными лицами или морщились от отвращения. Возможно, они вспоминали те времена, когда им тоже приходилось проходить через нечто подобное. По крайней мере, таким было предположение Матео.

Наконец, струя Сервантеса превратилась в тонкую струйку, и он, следуя примеру господина, поместил головку члена в рот Матео. Ожидая этого, Матео принялся обсасывать и вылизывать её, пока мужчина стонал от удовольствия.

– Да, это так здорово. Отполируй его до блеска, мразь, – прошипел Сервантес, неожиданно начав проталкивать свой ствол глубже в рот Матео, чем застал парня врасплох, и тот чуть не задохнулся, когда головка уперлась ему в заднюю стенку горла.

– Сервантес, – возмутился Рама.

Мужчина тут же вынул член изо рта Матео и отступил на шаг назад.

– Прошу прощения, господин.

– Не стоит слишком усердствовать с этой партией. Сначала они должны доказать, что достойны милости богов и потраченных мной монет. Эти ничтожества стоили мне триста рубиос… они должны отработать их так или иначе, – пояснил Рама.

Матео представлял, сколько это триста рубиос. К сожалению, это было немного. За некоторых детей предлагали четыреста рубиос за одного. Рама же потратил меньше на троих мужчин. Матео и так чувствовал себя подавленным, а осознание этого заставило его отчаяться ещё больше. Его абсолютно не ценили. Все вместе они стояли копейки. Возможно, если бы у него или его семьи имелись деньги, то он мог бы купить себе свободу.

– Ты отлично совладал с моей струей, ничтожество, – сказал Кодак, вытаскивая массивный член изо рта пленника.

– Ты мочишься словно конь, Кодак, – заявил Рама, громко смеясь, – у этого раба наверняка теперь переполнен желудок.

– Думаю, что так, господин, – согласился Кодак.

Матео краем глаза взглянул на своего товарища по несчастью, отметив, что его вспотевшее бледное лицо приобрело зеленоватый оттенок. Мужчина выглядел так, словно вот-вот извергнет выпитое им назад. Матео заключил, что если это случится, то это будет катастрофа. Его собственный желудок скрутило при мысли о том, что сейчас плескалось внутри него. Он всеми силами пытался загасить ужасные приступы тошноты.

Кодак и Сервантес отошли в сторону, а Рама вышел в центр, чтобы обратиться к новобранцам.

– Перед вами вершитель вашей дальнейшей судьбы. Я тот, кто может даровать вам славу, если вы приложите к этому достаточно усилий, и тот, кто может обречь вас на смерть, если вы этого не сделаете. Я ваш господин и это мой лудус. Мужчины, которых вы видите перед собой, мои гладиаторы. Воины арены, которые проливают свою кровь во славу богов и чтобы отстоять честь моего лудуса.

– Да здравствует, господин! – снова в унисон воскликнули мужчины, и это, судя по всему, порадовало Раму, так как он приобрел ещё более гордый вид, выпятив грудь вперед.

Он посмотрел на Матео и двух мужчин рядом с ним.

– Завтра днем состоятся ежемесячные бои. Как новобранцы, вы покажете себя перед богами, сражаясь с одним из моих гладиаторов. Если вы выживите, то докажете, что достойны милости богов и места в моем лудусе. Если вы пройдете это испытание, то начнете тренироваться, чтобы стать истинным гладиатором под руководством вашего наставника Сервантеса. – Он указал на мужчину, которого Матео теперь знал ближе, чем ему хотелось бы.

– Это великая честь для меня, господин, – сказал Сервантес, а затем скользнул холодным взглядом по Матео и двум мужчинам рядом с ним. – Конечно, если эти ничтожества окажутся на что-то способными и достойными восславлять богов.

Рама одобрительно кивнул.

– Да, ты прав. – Он продолжил свое обращение к новым рабам: – Вы сойдетесь на арене с Харакой.

Когда он назвал имя противника новобранцев, гладиаторы позади него разразились восторженными криками, и несколько человек похлопали одного из своих товарищей по плечу. Матео полагал, что тот, кто получал сейчас поздравления от гладиаторов, и был Харака. Мужчина, с которым ему предстояло сойтись на арене и, возможно, убить в ближайшие двадцать четыре часа, или погибнуть самому, пытаясь сделать это.

– Видите, как счастливы гладиаторы служить мне и богам? – поинтересовался Рама.

– Да, господин, – ответил Матео.

– Да, господин, – вторили ему двое мужчин, вовремя осознавшие свою ошибку.

– В следующий раз отвечайте господину незамедлительно. Такая запоздалая реакция может иметь чудовищные последствия для таких ничтожеств, как вы, – рявкнул Сервантес.

– Простите нас, господин, – воскликнули эти двое сразу после предупреждения.

– Как я уже сказал, если вы выживите, то приступите к тренировкам, а если справитесь с ними, то станете гладиаторами города богов Фиари, – объявил Рама.

Фиари, так вот значит где они оказались. Матео пытался выяснить это с тех самых пор, как его захватили. Фиари был городом подвластным богу огня, Элою. Он практически ничего не знал о богах, поскольку родился и вырос далеко от городов, где были расположены их храмы. В этих городах обитали только самые состоятельные люди. Матео же родом из бесплодных земель неподалеку от Айреса, города, который находился под покровительством бога Симеона. Теперь неудивительно, что их путь был столь долгим. Матео оказался очень далеко от своего дома.

Их новый хозяин вновь окинул их взглядом, показательно поморщившись, чтобы показать свое презрение к ним.

– Я не возлагаю на вас особых надежд в завтрашних сражениях. Думаю, что всех вас завтра ждет смерть. Как бы вы ни были подготовлены, вам придется выложиться полностью, так как Харака отлично натренирован. Если вам удастся выжить, то вы будете жить среди гладиаторов, но до тех пор ваша ночлежка… там. – Он указал на одну из камер, оборудованную в стене, которая выглядела ужасно тесной и была лишена всяческих удобств. Крайне жестоко поместить туда даже крысу, не говоря уже о трех взрослых мужчинах.

Сервантес и Кодак подошли к рабам и дернули за цепи, побуждая мужчин шевелиться. Они повели их по направлению к камере с проржавевшей металлической решеткой. Пленников втолкнули внутрь и заперли за ними дверь. Пространства было настолько мало, что позволяло им только свернуться на песке в позе эмбриона. Матео сел на землю, прислонившись спиной к стене и подтянув колени. Он не прекращал смотреть на то, что происходило по ту сторону решетки.

Сервантес подошел к решетке, ухмыльнувшись рабам. У него не хватало нескольких зубов, а один из них изрядно подгнил, что способствовало вони у него изо рта. Его серые глаза остановились на Матео и улыбка приобрела похотливый оттенок.

– Надеюсь, что ты выживешь, красавчик. Я хочу, чтобы ты хорошенько пососал мой член, пока я не выстрелю в твою глотку своей молофьей.

Он потрогал себя между ног, чтобы подчеркнуть свои слова.

Матео посмотрел на гладиатора, но ничего не ответил ему и вообще никак не выразил свое презрение, хотя ему очень этого хотелось. Он знал, что сейчас не имеет никаких преимуществ, к тому же слишком вымотан и голоден, чтобы оказывать хоть какое-то сопротивление. Наставник захохотал, затем скопил побольше слюны во рту и плюнул в сторону Матео. Эта гадость приземлилась на плечо Матео, и его передернуло, когда он посмотрел на омерзительную слизь, которая стекала по его коже. Он с отвращением глянул на Сервантеса, а тот лишь продолжал смеяться.

– Можешь слизать это, если всё ещё мучаешься от жажды, – сказал Сервантес и пошел прочь, почесывая яйца.

Матео вытер слюну тыльной стороной ладони и втер её в песчаную почву. Он никогда не чувствовал себя столь униженным, как за этот короткий промежуток времени, который успел провести со своим новым хозяином. По мнению Матео, они были настоящими животными. Когда все вернулись обратно в здание, они остались совсем одни, втроем запертые в тесной камере.

– Как думаешь, мы переживем завтрашний день? – спросил один из заключенных, голос которого дрожал от овладевшего им страха.

– Мы обречены, – ответил другой, – так как нам предстоит сражаться с опытным воином, который не был обделен пищей и всем остальным. Мы же не имели ничего из этого. Нам конец.

Мужчина прислонился головой к холодным металлическим прутьям, закрыв глаза, словно уже окончательно сдался.

Заключенный посмотрел на Матео:

– Ты тоже думаешь, что мы умрем?

Его будущее было тем, о чем он в действительности не хотел задумываться. Всё произошло столь неожиданно, что он даже сомневался в том, что хочет выжить, чтобы стать гладиатором. Конечно, вся его жизнь с этого момента превратилась в игру на выживание, и если он желает себе хоть какого-то будущего, должен был найти в себе силы бороться. Он совершенно запутался.

Матео посмотрел на изможденного человека, того самого, который попросил воды и был за это жестоко наказан.

– Остается только надеяться, – ответил Матео, хотя не думал, что у этого мужчины был шанс остаться в живых. Но надежда стала единственным, что оставалось при них в данный момент. Все трое замолчали в попытках отдохнуть, насколько это было возможно.