Текст книги "Коснись меня огнем"

Автор книги: Николь Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– И ты надеешься, что тебе это сойдет с рук?

– Я постараюсь сделать так, будто он сам заблудился. Они и не заметят, что его нет, а я сразу же приведу его назад.

Старуха на мгновение задумалась.

– Слишком опасно.

У Миклоша поникли плечи, он не скрывал своего разочарования. Блейз всей душой хотелось помочь ему, но не знала как. Или?.. Попытка украсть кур показала, что воришка из нее никудышный, но, возможно, если ее поймают на краже жеребца, она сумеет выкрутиться. Высокое положение в правительстве и уважение, которым пользуется сэр Эдмунд, ее отчим, обеспечат ей меру безопасности, и тетушкины знакомства в обществе тоже помогут. Разумеется, придется раскрыться, назвать себя, и тогда ее доброе имя уж точно будет втоптано в грязь.

– Думаю, шансы на удачу будут выше, если за дело возьмусь я, – медленно проговорила Блейз. – Если горгиос поймают меня, то по крайней мере не повесят.

– Да, – Миклош радостно улыбнулся, – если тебя и схватят, Раунийог, знатное имя твоего отчима вызволит тебя из беды. Но, нет-нет. – Он грустно покачал головой, словно передумав. – Я никогда и ни за что не допущу, чтобы ты ввязалась в это дело.

«Да, – подумала Блейз, – Миклош никогда не станет просить меня помочь в совершении преступления, рассчитывая на мою защиту, если нас поймают. Не станет… если я не смогу уговорить его». Она посмотрела на Панну – что та скажет, но старая цыганка намеренно избегала ее взгляда.

– Если тебе нужен этот жеребец, – проговорила Блейз, – я сделаю все, что смогу. – По лицу Миклоша, на котором отразилась борьба противоположных чувств – надежды и недоверия, было ясно видно, что он еще не решил, как поступить. Закончив чистить картошку, Блейз положила нож, вытерла о передник руки и подошла к Миклошу. Она заглянула ему в глаза, улыбкой убеждая согласиться. – У тебя нет выбора, Миклош, я не допущу, чтобы ты упустил эту возможность из-за меня. Я обязательно помогу.

– Не знаю… Раунийог…

– Да будет тебе. Я не помню случая, чтобы ты не воспользовался возможностью надуть горгиос. Или с возрастом ты начал испытывать угрызения совести?

Миклош весело рассмеялся, услышав такое нелепое обвинение. Блейз рассмеялась вместе с ним.

Так их и застал Джулиан мгновение спустя – голова к голове, смеющимися, как дети. Джулиан изумился, почувствовав, что ревность горячей волной нахлынула на него, когда он увидел, как его цыганская прелестница с обожанием смотрит на красавца вожака.

– Надеюсь, я не помешал, – натянуто проговорил Джулиан.

Блейз и Миклош одновременно вздрогнули и виновато посмотрели на него. Джулиан увидел, как улыбка исчезла с лица девушки, и неожиданно испытал чувство острой потери, ему захотелось ударить себя. Ему не понравился настороженный взгляд ее фиалковых глаз. Видно, что она ему больше не доверяет или скорее всего она больше не доверяет себе. Прошлым вечером она не очень-то стремилась избавиться от его общества и, похоже, теперь раскаивается в этом.

Пока он переводил взгляд с Блейз на Миклоша и обратно, Панна нарушила тягостное молчание, постучав деревянной поварешкой по железному котлу.

– Думаю, лучше рассказать этому благородному джентльмену о том, что вы собираетесь сделать, прокаркала старуха. – Наверняка он сумеет вам помочь.

– Сказать ему?! – воскликнула Блейз, не веря своим ушам.

– Ты что, спятила, женщина? – Миклош тоже не сдержался.

– Что лучше рассказать? – нахмурился Джулиан.

– Там, на лугу, пасется отличный жеребец, – проговорила старуха, не оборачиваясь к Джулиану. – Миклош не возражал бы воспользоваться им, но ему нужна ваша помощь.

Миклош рассерженно взмахнул руками и зашагал прочь, но, сделав несколько шагов, остановился и хмуро посмотрел на Панну.

– Его сиятельство никогда не согласится.

– А ты хорошенько попроси – может, и согласится.

– Соглашусь на что? – спросил Джулиан, все больше охватываемый любопытством. Но все упорно молчали. Губы виконта нетерпеливо скривились. – Буду, признателен, если вы перестанете секретничать и позволите мне самому решить, на что соглашаться, а на что нет.

Панна усмехнулась и пожала плечами. Миклош откашлялся и сбивчиво, явно волнуясь, объяснил суть дела.

– Если я правильно вас понял, – начал Джулиан, все более хмурясь, – вы собираетесь украсть этого жеребца, чтобы он покрыл вашу кобылицу и она принесла потомство?

– Это не кража, – заявила Блейз, пытаясь оправдать Миклоша и не замечая, что повторяет его слова, сказанные незадолго до этого. – Мы только хотим воспользоваться конем на время, самое большее – на несколько часов.

Джулиан стал еще мрачнее и поднял глаза к небу, словно прося дать ему терпения или помощи.

– В глазах закона – это настоящая кража, – произнес он.

– Значит, все надо сделать так, чтобы закон ничего не узнал.

– И все-таки это слишком опасно. Не могу допустить, чтобы вы рисковали.

При этих словах глаза Блейз сверкнули. Она впуталась в это дело исключительно ради Миклоша, но сейчас исполнилась твердой решимости довести его до конца хотя бы ради того, чтобы досадить не одобряющему этой затеи лорду Линдену. Для нее он – никто и не имеет права приказывать и запрещать ей делать то, что ей хочется.

– Ваше слово, милорд, не имеет никакого значения, если только в дополнение к своему высокомерию вы еще не хотите стать доносчиком и сообщить о нас властям. Прекрасная благодарность за гостеприимство Миклоша.

– Раунийог – вмешался вожак в ужасе от того, как грубо говорит девушка с благородным горгио.

– Я просто собирался предложить заплатить за использование коня, – спокойно отозвался Джулиан в ответ на горячую реплику Блейз. – Это обычная практика.

Предложение звучало в высшей степени разумно, но несколько запоздало – Блейз уже завелась.

– А если хозяин откажется и не даст коня? Тогда Миклош уже никогда не сможет осуществить свою мечту.

Джулиан досадливо прищурил глаза, Блейз сильно преувеличивала возможные последствия. Уже не в первый раз он ловил себя на мысли, что ему хочется встряхнуть ее хорошенько, чтобы она пришла в себя, и заодно ее друга-цыгана тоже.

Миклош умудрился совершенно развратить Блейз, и Джулиан опасался, что еще немного – и нравственные принципы девушки будет невозможно восстановить. Однако сомнительно, что ему удастся отговорить ее, видно, что она не отступит. Джулиан запоздало понял, что напрасно говорил со своей прелестницей так властно. Черт побери, он не сумел сдержаться. Однако независимо от того, оправданно или неоправданно он говорил с ней властным тоном, его преследовало желание оградить ее от возможных неприятностей. Он не допускал мысли, что она может оказаться в тюрьме или, еще хуже, будет повешена за воровство. Но именно это произойдет, если ее поймают на месте преступления. Джулиан с ужасом понял, что выбора у него нет.

– Отлично, – обреченно произнес он. – Я составлю вам компанию.

– Вы? – не удержалась Блейэ.

– Да, я, милая. Я добровольно предлагаю вам свои услуги.

– Как это вы решились?

– Только чтобы уберечь вашу тонкую шейку от веревки, зачем же еще. Если вы будете продолжать настаивать на этой глупой затее, я пойду с вами. Если меня схватят, я не думаю, что меня обвинят в краже, а вот вы с Миклошем рискуете стать главными подозреваемыми. Вспомнив, что она сейчас цыганка, а не молодая светская дама, Блейз замешкалась, не найдя, что ответить. Лорд Линден приводил те же доводы, что и она сама минуту назад в разговоре с Миклошем, и так же убедительно. В самом деле, лорд Линден сумеет оказать цыганам куда большую поддержку, чем она. Вряд ли у нее есть сейчас основание отказываться от помощи виконта, особенно после того как она только что обвинила его в откровенной неблагодарности.

– Да, это хороший план, – задумчиво произнесла Панна. – Мы очень ценим вашу помощь, милорд. – После того как лорд Линден поклонился ей, она добавила: – Вы должны пойти с Раунийог.

Не в состоянии поверить собственным ушам, Блейз с подозрением посмотрела на Панну! Кажется, старая цыганка делает все, чтобы бросить ее в объятия Джулиана. Возможно, Панна еще верит в предсказание карт, правда, после того, первого, гадания Блейз больше не слышала о том, что ее будущее связано с лордом Линденом. Панна хранила странное молчание.

Старуха никак не объяснила свои слова, просто стояла и невозмутимо помешивала варево в котле.

Все ждали, что скажет Миклош, какое решение он примет.

– Вот и договорились, – объявил тот, – завтра же и провернем это дельце.

Глава 8

Однако задуманная операция разворачивалась совсем не так, как было запланировано. На следующий день конь на выпасе не появился.

«Возможно, – подумала Блейз, – это связано с тем, что хозяева узнали о появлении цыганского табора в окрестностях имения». Не стоило этому удивляться. Ведь фермеры и хозяева имений, зная репутацию цыган, принимали дополнительные меры предосторожности, чтобы сохранить скот. Миклош места себе не находил от досады. Он так надеялся, что его кобыла принесет жеребенка от этого коня-красавца. Но часам к трем пополудни, прождав напрасно, он признал свое поражение. Даже когда лорд Линден предложил подождать до наступления темноты и увести коня из конюшни, Миклош не воспрял духом. В ночное время цыгане испытывали первобытный страх перед злыми духами и феями и редко покидали палатки. Миклош не был исключением. Поэтому лишь одна Блейз поддержала Джулиана и принялась уговаривать Миклоша согласиться.

Разработали новый план. Предположили, что с наступлением темноты конюхи и помощники отправятся спать. Тогда-то Блейз с лордом Линденом попытаются прокрасться в конюшню, отыскать жеребца и потихоньку вывести его на пастбище, где их будет ожидать Миклош с кобылой. Миклош отнесся к этому плану с большим сомнением, но позволил себя уговорить.

Вернувшись в лагерь, они увидели коляску виконта – слуги только что привезли ежедневные дары лорда Линдена. Сегодня это были несколько кругов сыра и вдвое большее против обычного число буханок свежего хлеба. Все это выгрузили и передали Исадоре для распределения, а потом, к всеобщему удивлению, лорд Линден вскарабкался в коляску и исчез из лагеря на несколько часов, оставив Блейз в недоумении: не испугался ли он и не сбежал ли, покинув их.

Но к ужину лорд Линден вернулся. Не успел он спуститься на землю, как Блейз подбежала к нему:

– Где вы были? У нас ведь осталось всего несколько часов до выхода.

Джулиан улыбнулся ей одной из тех своих улыбок, когда Блейз казалось, что солнышко появляется из-за туч:

– Вы скучали без меня, милая?

– Вот еще! – фыркнула она. – Я просто боялась, что вы передумаете и откажетесь помочь нам.

– Я действительно сожалею о принятом решении, – натянуто отозвался Джулиан, – но намерения не изменил. Я отправился в разведку. Если мы хотим добиться успеха, надо вооружиться знанием обстановки.

– Что вы имеете в виду? – Блейз с подозрением посмотрела на его лицо, но признаков обмана не обнаружила.

Джулиан умышленно сохранял невозмутимый вид. Ему с трудом верилось, что он опять позволил втянуть себя в нелепую и опасную авантюру, но он уже не мог разочаровать ни великодушного Миклоша, ни его сообщницу по преступлению – Блейз. Однако, поддерживая их замысел, он продолжал преследовать свою личную цель и довольно успешно продвинулся на этом пути. Теперь надо провернуть дело так, чтобы его прелестница ничего не заподозрила.

– Я разузнал, что жеребец принадлежит барону Килгору, – бесстрастно объяснил он. – Я даже познакомился с бароном и имел с ним продолжительную беседу. Он очень приятный человек.

– Надеюсь, вы не предлагали ему деньги за прокат жеребца?! – в ужасе воскликнула Блейз. – Вы же обещали не делать этого! Теперь, если жеребец исчезнет, барон сразу заподозрит неладное!

– Успокойтесь, милая. Я не предлагал ему денег, однако разузнал все, что нужно для нашего ночного приключения. Проезжая мимо имения лорда Килгора, я умудрился потерять колесо и таким образом получил прекрасную возможность поближе рассмотреть место действия. Килгор оказался исключительно любезным, он пригласил меня на стаканчик вина, пока его слуги возились с коляской, а потом показал мне конюшню. Я видел жеребца, знаю его стойло. – Блейз смотрела на него в недоумении. – Вы обижаете меня, милая. Могли бы, по меньшей мере выразить удивление тому, как ловко я все разузнал.

– Я… я нахожусь под большим впечатлением, но как мы уведем жеребца для Миклоша?

– Наш план претерпел незначительные изменения – пояснил Джулиан. – Мы не станем дожидаться темноты. Мы с вами выезжаем немедленно, как только перекусим, а вы переоденетесь в обычное платье.

– Прямо сейчас?

– Да, прямо сейчас. – Он положил руки ей на плечи и повернул ее, указывая на повозку Панны. – Идите и, как только переоденетесь, сразу же возвращайтесь, да не забудьте накидку. А я тем временем посвящу Миклоша в подробности. – Когда же девушка попыталась что-то возразить Джулиану, тот слегка подтолкнул ее и сказал: – На все ваши вопросы я отвечу по дороге. А теперь – идите.

Блейз повиновалась, хотя по-прежнему ничего не понимала и скептически относилась к необходимости поспешить. Однако она быстро переоделась в старое коричневое платье, пригладила волосы, накинула шерстяную накидку поверх платья и вернулась к коляске, где ее поджидал лорд Линден. На козлах сидели двое мужчин, Блейз хорошо знала обоих в лицо. Это были самые верные слуги лорда Линдена, но выездных лакеев не было видно. Оба слуги смотрели вперед перед собой, словно получили указание от своего господина не обращать внимания на то, что происходит вокруг.

Лорд Линден собственноручно открыл перед ней дверцу коляски, и только тогда она заметила, как странно он одет. На Джулиане была простая одежда, в которой ходит рабочий люд, – черный шерстяной сюртук, который сидел, конечно, совсем не так как его сюртук сшитый на заказ превосходным лондонским портным и поэтому великолепно облегающий фигуру. Голова его была не прикрыта, и предвечернее солнце ярко играло в золотистых кудрях.

Только когда Джулиан помог ей усесться, она вдруг подумала, что ей не подобает находиться с ним наедине в закрытом экипаже. Но к этому времени он уже расстелил на сиденье салфетку, разложил на ней хлеб и сыр и протянул ей бокал вина. Блейз была погружена в думы. В конце концов, его теперешнее поведение не идет ни в какое сравнение с тем, что он позволял себе раньше – страстные поцелуи, дерзкие ласки. И потом, он ведь действительно хочет помочь.

Когда экипаж выехал на накатанную дорогу и лошади побежали ровным шагом, Блейз спросила, что же он собирается делать. Лорд Линден объяснил:

– Нас с вами высадят у начала подъездной дорожки к особняку Килгора, а мой камердинер Террел и кучер Граймс поедут дальше и отвезут бочонок с элем слугам вместе с моей благодарностью за оказанную днем помощь. Террел намекнет, что будет рад получить приглашение задержаться, и пока все будут заняты поглощением содержимого бочонка, мы с вами незаметно проскользнем в конюшню и спрячемся в сене.

– А если их не пригласят?

– Думаю, бочонка эля в любом случае будет достаточно, чтобы мы смогли незаметно проскользнуть, – улыбнулся Джулиан. – Я еще не встречал конюха, который отказался бы от бочонка доброго эля, а вы?

– Нет, полагаю, и я не встречала.

– У моего плана еще одно преимущество – прислуга будет крепко спать, а пьяные конюхи нам не помеха. Думаю, мы без труда уведем жеребца. Я дал указание Миклошу ждать нас в поле в полночь, как и планировали раньше.

Блейз медленно жевала корочку, обдумывая новый план. Единственное, что вызывало у нее возражение, – необходимость ждать до полуночи. Им придется провести вместе несколько часов, спрятавшись в сене, прежде чем они попытаются увести жеребца. Уж не намеренно ли он сделал это? Однако в напряженном взгляде синих глаз было невозможно прочесть ответ на этот вопрос.

Солнце только начало клониться за горизонт, когда Блейз и Джулиан вышли из экипажа. Они проследили, как отъехала коляска, и затем проскользнули за высокую живую изгородь из тиса, которая окаймляла подъездную дорогу, и направились по тропинке в сторону конюшни.

Вскоре показался господский дом. Это было красивое здание из серого камня, увитое зеленым плющом. По обе стороны от него раскинулись ухоженные лужайки с вековыми дубами. В глубине вымощенного булыжником двора находилась конюшня с двумя рядами просторных стойл с породистыми конями. Прячась за огромным дубом, Блейз осторожно огляделась и заметила большой сарай позади конюшни.

– Лорд Килгор, должно быть, обожает лошадей, раз держит так много, – прошептала она Джулиану.

– Да, он просто помешан на них, – рассеянно ответил Джулиан. – У него около двух десятков охотничьих лошадей и несколько чистопородных скакунов, которых он выставляет каждый год.

Блейз в удивлении посмотрела на него.

– Откуда вам все это известно? Вы ведь только сегодня познакомились.

Джулиан бросил на нее быстрый взгляд и беззвучно выругал себя за промах. Если так пойдет и дальше, то план провалится прежде, чем он успеет воплотить его.

– Килгор сам рассказал мне об этом, – торопливо объяснил виконт. – Он ни о чем другом, кроме лошадей, говорить не в состоянии.

Слегка прихрамывая, он перебежал к другому дереву и кивнул Блейз, чтобы она присоединилась к нему.

– Кажется, у Уилла все получилось, – прошептал он в самое ухо Блейз.

Через двор от них, за рядами стойл, около дюжины слуг сгрудились вокруг коляски лорда Линдена, чтобы принять бочонок эля. Громкий веселый смех и смачные шутки, доносившиеся оттуда, свидетельствовали о добром расположении духа всей компании.

– Наш жеребец в большом сарае. Пойдемте… тсс… постарайтесь не говорить. Мы же не хотим, чтобы нас услышали.

Блейз осторожно двинулась за ним, дыхание ее невольно участилось, они были уже совсем рядом. Сама операция не особенно волновала ее, она участвовала в ней исключительно ради Миклоша. И все же ее охватил азарт предвкушения опасности и возбуждение, которое она испытывала всякий раз, когда ее поведение шло вразрез с общепринятой моралью. Именно это происходило и сейчас.

К великому удивлению Блейз, они без осложнений достигли цели. Потом незаметно юркнули в огромный сарай, в котором никого из работников не оказалось, и только их гнедой жеребец тревожно переступал ногами.

Рядом с широкими дверями стояла приставная лестница, по которой можно было забраться под крышу. Джулиан взял Блейз под локоть и подтолкнул к лестнице, делая знак карабкаться вверх.

– Нет, я – в юбках, – прошептала Блейз, качая головой.

Он быстро взглянул на нее, крепче сжал локоть и сказал:

– Обещаю не смотреть.

– Это не единственное затруднение. Мужчине нельзя наступать на то место, которого коснулся подол цыганской юбки. Это считается нечистым.

– Я не цыган, да и вы, между прочим, тоже. У нас нет времени на споры…

– Поэтому не спорьте и идите первым.

Джулиан досадливо скривил губы, но начал осторожно карабкаться вверх по лестнице, стараясь щадить раненую ногу. Добравшись до верха, он с трудом перекинул тело на деревянный пол и скорчился от боли. Когда Блейз присоединилась к Джулиану, она нашла его лежащим на спине с прикрытыми рукой глазами.

– С вами все в порядке? – в тревоге спросила она.

– Сейчас… пройдет. Для меня такие подвиги пока трудноваты, – отозвался он с притворной легкостью.

Блейз искренне желала помочь ему, но не знала как. Она встала, огляделась вокруг, выискивая для Джулиана местечко поудобнее. Через ряд небольших окошек под самой крышей на чердак проникали последние лучи заходящего солнца, освещая золотом все вокруг. Весь огромный чердак был завален душистым сеном, только кое-где оставили проходы. Блейз отошла от края в глубь одного прохода и соорудила там из сена удобное ложе, сняла накидку и расстелила ее поверх. В завершение она прикрыла ворохом сена проход от случайных глаз, если вдруг кому-нибудь вздумается залезть наверх. К тому времени, когда Блейз закончила работу, она вся покрылась испариной. Несмотря на конец сентября, под крышей было очень тепло, а в воздухе золотистой дымкой висела пыль.

Она возвратилась к лорду Линдену и поймала на себе пристальный взгляд его синих глаз. Он не отрываясь смотрел на ее распущенные волосы, и Блейз вспомнила, что забыла надеть платок. Откровенное мужское восхищение в его глазах против воли льстило ей и одновременно тревожило, напоминая, что оставаться с ним наедине небезопасно. Она с трудом подавила желание заправить волосы под платье, чтобы их не было видно. Растрепанные золотистые кудри Джулиана тускло переливались в вечернем полумраке чердака.

– Мои комплименты, я сам лучше бы не сделал. Когда Джулиан устроился на подстилке и осторожно вытянул правую ногу, Блейз тоже опустилась на колени, но как можно дальше от него, и наклонилась, будто разыскивая что-то. Она почти сразу нашла то, что искала.

– Здесь в доске есть дырочка, – заметила она, стараясь говорить как можно тише и прижимаясь к ней глазом. – Если кто-то войдет, мы сразу же увидим.

– Отлично, – проговорил Джулиан. – Скажите, милая, вам, наверное, часто приходилось заниматься этим? Похоже, у вас немалый опыт.

– Небольшой опыт есть, – по-прежнему шепотом откровенно призналась Блейз, – но только не в кражах. Я уже говорила вам, что этим не занимаюсь. Но я частенько оказывалась в положении, когда мне не хотелось привлекать излишнее внимание.

– Не сомневаюсь. Вас ни разу не задерживали?

– Нет, хотя несколько раз я была близка к этому, но всегда как-то умудрялась выпутаться. «По крайней мере до того, последнего случая», – уточнила про себя Блейз.

Но и тогда ей удалось незаметно выскользнуть из дома. Но вот когда сэр Эдмунд узнал об этом, он прочитал ей нотацию тем холодным и бесстрастным тоном, которым разговаривал только с ней. Именно после того случая он отправил ее в Англию на попечение тетушки. Само по себе это было бы и не так ужасно, если бы не совершенно невозможные претенденты на руку и сердце, которых выбрала ее родственница. Как бы Блейз ни относилась к ней, она все же находила брюзжание пожилой дамы более предпочтительным, нежели нескончаемое недовольство отчима. Тетушка хотя бы искренне заботилась о ней. Но если бы она сейчас увидела свою заблудшую племянницу, ее, несомненно, хватил бы апоплексический удар.

Представляя себе эту картину, Блейз с трудом подавила улыбку. Жаль, очень жаль, что тетя Агнес так далеко. Эта разъяренная леди устроила бы здесь такой шум, что лорд Линден предпочел бы оказаться в гуще сражения испанской кампании. Внезапно Блейз услышала какое-то бормотание.

– И как это я позволил уговорить себя на такую авантюру?

Она поняла, что положение, в котором они оказались, не доставляет ему особого удовольствия. Она обернулась и посмотрела через плечо на Джулиана. Тот устало растирал раненую ногу, очевидно, причинявшую ему боль. В этом случае Блейз могла простить ему плохое настроение и даже была готова попытаться отвлечь его, насколько могла.

– Но ведь это ваш план, если помните. Золотистые брови Джулиана приподнялись.

– Неужели вы перекладываете ответственность за эту авантюру на мою голову?

– Нет, но отдаю дань вашей прекрасно разработанной тактике.

– Молю вас, не напоминайте.

– Что с вами, милорд? – Блейз подавила смешок. – Где же ваш дух приключений?

– Улетучился с появлением угрозы тюремного заключения.

– Какое малодушие!

Она сказала это тихо, поддразнивая его. Джулиан, видя в ее глазах озорные огоньки, понял, что опять безнадежно околдован. Желание пронзило его с новой силой. Он хотел эту плутовку с фиалковыми глазами с таким неистовством, в которое сам боялся поверить. Эти прекрасные глаза искрились неподдельным весельем, и Джулиан оставался на волоске от того, чтобы притянуть ее к себе и выпустить страсть наружу. Но он сознавал, что это время еще не пришло, и потому только хмуро сдвинул брови.

– По-моему, происходящее доставляет вам удовольствие.

– Вы так думаете, милорд?

Говоря это, Блейз обворожительно улыбнулась и весело тряхнула головой, а потом опять припала к отверстию в полу. Джулиан медленно вздохнул и постарался успокоиться. У него достаточно времени, спешить некуда. Впереди целый вечер.

– Не надо смотреть. Если кто-нибудь войдет, мы услышим. – Блейз промолчала. Джулиан подождал и продолжил: – Устраивайтесь поудобнее, ждать придется долго.

Поняв мудрость его слов, Блейз передвинулась поближе к Джулиану и откинулась на сено.

Несколько мгновений спустя Джулиан, как бы между прочим, подвинулся немного и оказался рядом с Блейз. Она насторожилась, но он закрыл глаза, словно собрался немного вздремнуть перед началом операции.

Стало удивительно тихо, только снизу изредка доносились мягкие удары копыт жеребца, беспокойно перебиравшего ногами. Постепенно надвинулась ночь, стало совсем темно. Блейз слышала ровное дыхание Джулиана, но была уверена, что он не спит. Однако он не шевелился, и девушка немного успокоилась. Она боялась оставаться с ним наедине, опасаясь, что он может воспользоваться их вынужденной близостью. Но его поведение не вызывало подозрений. Мирно дремлющий Джулиан ничуть не походил на того хищника, который чуть не соблазнил ее.

Наконец луна осветила серебряным светом все вокруг. Лунный свет проник к ним на чердак через небольшие окошки, и Блейз смогла осмотреться. Она невольно задержала восхищенный взгляд на Джулиане, изучая его чувственное лицо. Он действительно очень красив, если не считать шрама, который вызывал у нее желание утешить его, нежно провести кончиками пальцев по изувеченной щеке, но Блейз напомнила себе, что такая ласка может быть очень и очень небезопасна.

Прошло не менее часа, когда она услышала, что кто-то вошел в сарай, и увидела слабый свет фонаря. Джулиан на мгновение открыл глаза, и Блейз убедилась, что ее предположение было верно – он не спит.

Блейз осторожно припала к отверстию в полу. Похоже, что кто-то из конюхов зашел проведать жеребца и запереть дверь на ночь. Блейз задержала дыхание. Конюх ушел, и она услышала, как закрываются большие двойные двери, поворачиваясь на петлях. Но даже теперь беспокойство не отпустило Блейз. Как-то уж слишком все просто. Она вернулась на место.

– Я рад, что вы забыли надеть платок. Как можно скрывать такие красивые волосы?

Он проговорил эти слова чуть хрипловатым шепотом, в равной степени соблазнительным и опасным. Блейз напряглась, как натянутая струна, она была не в состоянии пошевелиться, тревога охватила ее. Точно так же, как две ночи назад на лугу, залитом лунным светом, ее притягивало к нему гипнотическое очарование, которому она не могла противиться.

Несомненно, Джулиан понимал степень своей мужской власти над ней. Он весьма уверенно, как делал это уже много раз, принялся перебирать тонкими пальцами волосы Блейз, на мгновение забыв обо всем. Он гладил и ласкал их, наслаждаясь их чувственной шелковистостью, когда они скользили у него между пальцами. Потом сосредоточил внимание на самой девушке, поднял на нее глаза и провел тыльной стороной ладони по нежному очертанию подбородка, спускаясь к шее. Блейз не шевелилась. Тени, окутавшие их, создавали чувство удивительной близости, лишая всякого желания сопротивляться. Она догадывалась, что произойдет дальше, но была не в силах остановить события.

С неторопливой грацией лорд Линден склонился к ней. Лунный свет на мгновение осветил его лицо и страшный шрам, пересекавший щеку, однако взгляд Блейз был устремлен не на этот шрам, а на губы Джулиана. Они влекли девушку так неодолимо, что она едва дышала. Она почувствовала тепло его рук на плечах и попыталась вспомнить о благоразумии.

– Милорд…

– Называй меня Джулианом, любовь моя.

– Не могу… Жеребец… Нам надо…

– Жеребец никуда не денется. У нас много времени, столько, сколько нужно.

– Но… сюда могут прийти…

– Нет, мы совершенно одни. – Его совсем не беспокоило, что им могут помешать. Он потратил массу усилий, чтобы организовать возможность остаться с ней наедине, и теперь был полон решимости добиться желанной цели. До утра эта цыганка будет принадлежать ему. – Тише, не шуми. Дай мне поцеловать тебя.

Он медленно привлек ее к себе, так что ее лицо оказалось напротив его лица. Он не спешил, он тянул время, дразня ее. Его губы почти касались ее губ, согревая и лаская их дыханием. У Блейз против воли вырвался короткий нетерпеливый стон. Джулиан довольно улыбнулся и сделал то, о чем она молила без слов, – он прильнул к ее устам. Блейз едва ли осознала, что этот негромкий стон издала она.

Джулиан все крепче прижимался к ее губам, нежно дразня и с мягкой настойчивостью требуя, чтобы она разжала свои губы. Когда это случилось, он тотчас погрузил язык в ее ласковое тепло. Он изучал языком ее рот, его очертания, проникая все дальше и дальше. Джулиан обхватил руками ее голову и не спеша наслаждался долгожданным поцелуем.

Восхитительная истома охватила Блейз, она забыла о времени. Весь мир сразу сузился до его запаха, вкуса, влажного тепла его губ, его изучающего языка. Когда Джулиан оторвался от нее и поднял голову, он дышал ровно и спокойно, а Блейз, напротив, задыхалась, прерывисто дышала, была не в силах сопротивляться неизбежному. Она услышала, как мягко зашуршала солома, когда Джулиан приподнялся, чтобы освободить для нее больше места.

– Придвинься, любовь моя.

Он едва тронул ее за руку, и она оказалась возле него, беспомощно наблюдая за происходящим сквозь полуприкрытые глаза. Джулиан медленно скользил по ней жадным взглядом, внимательно рассматривая каждый дюйм. Потом жестом, полным чувственности, протянул руку и расправил ее черные локоны вокруг головы.

– Боже, по-моему, я ждал этого мгновения целую вечность, – прошептал он.

– Это невозможно, – отозвалась она низким грудным голосом. – Мы знакомы всего неделю.

– Восемь дней и… около семи часов. Я считал каждое мгновение. Мне пришлось призвать на помощь всю свою изобретательность, чтобы устроить это свидание. – Улыбка Джулиана была ленива и обворожительна. Он вытянулся подле нее, опершись на левую руку. – Скажем так, я все время надеялся, что придумаю, как нам остаться наедине. Твое место в моей постели, – с безоговорочной убежденностью произнес он. Его правая рука легко поглаживала ей горло. – Осталось только убедить тебя.

– Вы… Вам это не удастся. Не стоит даже пытаться.

– Посмотрим.

Джулиан тихо и заразительно рассмеялся. Он лежал на левом боку, почти весь в тени, и только волосы переливались в лунном свете. Но вот он опять склонился над ней, и золотистая прядь упала ему на лоб.

Блейз напряглась всем телом, когда Джулиан опять перешел в наступление. Он водил кончиком языка по изгибам ее уха, прижимался к ней горячими губами, сметая своими ласками последние попытки сопротивления и последние сомнения. Эти нежные чувственные ласки приводили Блейз в трепет. Она закрыла глаза, признавая свое поражение. Жар горячей волной прошел по ее телу, она учащенно задышала.