Текст книги "Она зомби"

Автор книги: Нико Воронцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

2.

Бенз был почти совсем уже на нуле и с этим определенно нужно было что-то делать.

Мотя остановился.

Вроде бы было тихо, только где-то в лесополосе неподалеку от станции технического обслуживания автомобилей время от времени трещали птицы, и, судя по всему, это были сороки.

В общем, не очень хороший знак, но выбора, как говорится, не было.

Мотя напялил на переносицу очки, надел на голову объемную вязаную шапку с большим помпоном, вооружился черным складным зонтом, пластиковым тазиком, молотком и отверткой, после чего потихоньку покинул автомобиль. Он даже дверцей хлопать не стал, а прикрыл ее максимально тихо и осторожно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, после чего, мелкими перебежками от дерева к дереву, направился к автомобильной парковке.

И даже не смотря на всю осторожность, птицы сразу же заметили его. Треск их стал совсем другим, более дельным что ли, будто они и в самом деле общались между собой, предупреждая друг друга о появлении незнакомца.

Наконец одна из них спикировала на задержавшегося на пару мгновений в укрытии Мотю сзади и клюнула в помпон, после чего резко взяла вверх и уселась на ближайшем проводе электропередачи. Вот все-таки хорошо, что Мотя додумался надеть эту вязаную шапку, а то получил бы сейчас достаточно сильный удар клювом по темени.

Но все равно ощущение было не из приятных.

Даже не смотря на то, что в общем-то ничего особенного не произошло, по спине Моти пробежала волна холодка. Он прекрасно понимал, что со стороны птицы это было чем-то вроде разведки. И он тут же вперил взгляд в огромных как блюдца круглых очках на сидевшую на проводе птицу. Мотя давно уже заметил, что они странным образом вообще никак не переносят стекла на глазах людей и ведут себя в такой ситуации совсем по-другому, не так как обычно.

Вообще-то никогда прежде Мотя очки не носил, не было в этом необходимости, да и были они без диоптрий, только лишь для того, чтобы отпугивать птиц.

И, в самом деле, сорока тут же нервно снялась с места и, тряся хвостом, отлетела чуть дальше. Правда к ней тут же присоединилась другая птица и обе они с обесточенного электрического провода стали следить за человеком, время от времени обмениваясь короткими трескучими вскриками.

Чтобы дать понять, что он настроен крайне решительно, Мотя пару раз бесшумно раскрыл и тут же снова закрыл зонт, представляя себе при этом, что стреляет по птицам из космического лазерного бластера.

Он даже при этом губами звук стрельбы изобразил:

– Пф, пф, пф.

Пусть, как говорится, видят, что у него есть против них мощное по психологической силе и физическому воздействию средство.

Мотя знал, что птиц в самом деле почему-то жутко всегда пугали направленные на них неожиданно раскрывающиеся автоматические или даже простые механические складные зонты.

Одна из сидевших на проводе птиц при виде раскрытого зонта коротко вскрикнула, но, судя по всему, не очень-то сильно испугалась, во всяком случае с места не снялась и никуда прочь не улетела. Но насторожилась это уж точно.

После этого обе птицы просто молча сидели на проводе и внимательно следили за человеком.

Мотя вспомнил, насколько неприятной была первая его встреча с пернатыми.

Раньше он даже и предположить не мог, что страдает орнитофобией, да и не страдал он ею никогда, вообще никогда не обращал внимания на голубей или там на воробьев разных, или еще на каких других птиц, а разного рода скворечники и кормушки для них в городе всегда считал делом полезным и нужным, но только, конечно же, уже не теперь.

После того, как мир перевернулся с ног на голову, птиц развелось почему-то не пример много больше и сделались они все по отношению к людям просто крайне агрессивными.

В самый первый раз, когда стая наглых сорок напала на ничего не подозревающего Мотю и едва не выклевала ему глаза, во всякому случае именно так ему в тот момент и показалось, все это было крайне неприятно и чудовищно страшно. И именно после того случая Мотя вдруг начал понимать насколько птицы с их маленькими злобными глазками и черными коготками на кожистых лапках, а также с их острыми клювами и перьями в которых живут разного рода микробы и паразиты, просто до тошнотворности омерзительны.

Причем нападали сороки почему-то всегда именно на людей, а, к примеру, не на зомбаков, вероятно, таким образом мстя человечеству за многовековое издевательство над природой и варварское истребление животного мира.

Впрочем, как-то раз видел Мотя и то, как стая крупных жирных белых чаек кружила и клевала толпу зомбаков на какой-то проселочной дороге, но это была уже совсем другая, как говорится, история и, наверное, скорее исключение из общего правила. Просто в том случае чайки тупо, видимо, повелись на падаль, а может и была какая-то другая причина такого их поведения. Чаек и ранее всегда можно было встретить, к примеру, на городских свалках. А вообще Мотя слышал от кого-то что животные чаще всего вообще никак не реагируют на зомбаков и даже бродячие собаки никогда на них не нападают, видимо, чувствуют инфекцию. А вот что касается нападения самых обычных сорок на людей, так это было уже совершенно непривычно. Хотя, опять же, особо сравнивать Моте было не с чем. До всего этого, как уже было сказано чуть ранее, общения с птицами он никогда не имел, поведением их в дикой природе не интересовался и вообще никогда не обращал на пернатых никакого особенного внимания.

Когда-то давным-давно в детстве на Мотю в деревне напал петух и это все тоже было крайне неприятно. Конечно, этот случай почти сразу же забылся и вспомнился только теперь.

Кстати, как известно, некоторые виды гриппа произошли от птиц, что также не делало пернатым в этой части никоей чести. И очень даже может быть, что и в этом, поразившем планету новом смертельном вирусе тоже виноваты именно птицы. Ведь кто их знает на самом деле?!

Мотя прокрался к ближайшему, грязному от пыли и с проколотыми шинами джипу, и еще раз прислушался и огляделся по сторонам.

Зомбаков нигде поблизости не было видно.

И даже не смотря на это, чувство тревожной опасности, с которым он жил уже достаточно длительное время после того как мир окончательно переменился и стал совсем не таким, каким он был прежде, не отпускало и сильно давило на психику. Причем давило так, что от этого напряжения в организме присутствовал не только постоянный мелкий тремор в конечностях, но и случались разного рода расстройства, и в том числе и банальное расстройство пищеварения.

Вот и сейчас Моте срочно захотелось в туалет, как говорится, по-большому.

В этой связи он с надеждой уставился в сторону бетонной со стеклом коробки станции технического обслуживания автомобилей и подумал, что там, внутри, в зоне отдыха посетителей непременно должен быть комфортный сортир с унитазами, персональными кабинками и даже может быть туалетной бумагой в автоматических аппаратах.

Поборов очередной позыв к дефекации, Мотя спешно лег на спину на асфальт, забрался под джип, поставил таз и, приложив отвертку острым концом к баку автомобиля, пару раз ударил по другой ее стороне молотком.

После того, как в бензобаке была проделана дыра и в таз полилось горючее, Мотя нервно чертыхнулся и таз из-под струи убрал. Это было дизельное топливо, которое вообще было ни к чему.

Тогда он выполз из-под джипа, огляделся по сторонам, бросил внимательный взгляд на все еще сидевших на проводе электропередачи птиц, которых стало не в пример больше и направился к другому автомобилю, после чего проделал с ним все то же самое.

На этот раз ему повезло гораздо больше и это был именно бензин, правда вытекло его из бака не очень много, вероятно по той самой причине, что кто-то еще ранее возможно с помощью шланга слил горючее почти подчистую.

Но и даже этой небольшой добыче Мотя был несказанно рад. Потому, что автомобилей на парковке станции технического обслуживания было еще очень много и даже если с каждого автомобиля слить по чуть-чуть, то на полную заправку авто вполне хватит.

Воодушевленный добычей Мотя вылез из-под машины и хотел было переместиться к другому автомобилю, но предварительно кинул взгляд на линию электропередачи.

Птиц там уже не было.

Ни одной.

Мотя не обратил на это обстоятельство никакого особого внимания, и тут же забрался под другой автомобиль, японский крузак с разбитыми стеклами и напрочь убитым дождем и ветрами салоном, после чего снова прислушался.

И все-таки было немного странно, что птицы так неожиданно быстро покинули свой наблюдательный пост. Хотя, кто их в самом деле вообще поймет, этих птиц?!

Мотя придвинул таз ближе, приложил отвертку к бензобаку и приготовился ударить по ней молотком, но помедлил, снова прислушавшись.

Было тихо.

Мотя огляделся.

Среди месива колес на автомобильной площадке тоже никого не было видно.

Мотя собрался с духом и несильно ударил молотком по отвертке, отчего крузак тут же отозвался воплем сигнализации. Надо сказать, что вой этот был не особо громким, а скорее на каком-то даже издохе, видимо потому, что сила аккумулятора была на исходе. Но, тем не менее звук этот для Моти все равно явно был лишним.

– Вот, черт, – одними губами произнес он и ударил по отвертке еще раз, потому что с первого раза пробить бензобак он не смог.

И в животе от волнения у него тотчас же все скрутило еще сильнее и срочно потянуло искать сортир или другое какое место, где можно было бы облегчиться.

Просто трясущимися уже от напряжения руками Мотя все же сделал это, бак пробил и тут же заткнул образовавшуюся дыру пальцем. И все потому, что заметил рядом с крузаком пару перепачканных гнилой кровью мужских ботинок, которые скорее всего принадлежали какому-то притащившемуся на вой автомобильной сигнализации зомбаку.

Стараясь не шуметь и не убирая палец от дырки в бензобаке Мотя осторожно подтянул под днище автомобиля ноги, после чего, скрючившись, притих.

Зомбак постоял немного у крузака и двинулся дальше, но, сделав буквально пару шагов, снова остановился.

Автомобильная сигнализация продолжала кричать.

И живот Моти скрутило уже просто невыносимо сильно.

Рука устала держать палец у дырки в бензобаке и, кроме того, некоторое количество топлива протекло из дыры по руке и скатилось в рукав, промочив куртку, что также не доставило теперь совершенно никакого удовольствия, а зомбак все не уходил.

Наконец, через пару минут он сдвинулся с места и ушел куда-то, после чего Мотя сразу же подставил под дыру в бензобаке таз и, оглядываясь по сторонам, стал ждать пока бензин не сбежит туда весь до последней капли.

Желание посетить туалет было уже нестерпимо сильным, и даже, наверное, гораздо сильнее боязни разгуливающих поблизости зомбаков.

Мотя решил пока что оставить таз с бензином здесь, под автомобилем, здесь же он бросил и зонт, отвертку и молоток, после чего спешно выполз из-под автомобиля и снова огляделся.

Тот самый зомбак, который совсем еще недавно терся у воющего сигнализацией автомобиля, уперся куда-то в сторону лесополосы.

Мотя визуально смерил расстояние до станции технического обслуживания автомобилей и, неимоверным усилием воли сдерживая позывы обосраться, кинулся к стеклянной двери входа.

Он даже и не проверил наличие поблизости, на проводах или на деревьях, тех самых птиц, которые совсем еще недавно следили за ним, вот до чего нестерпимым было его желание как можно быстрее найти место, где можно было бы сесть и сделать все необходимые дела. В этот самый момент мозг парня будто бы напрочь отключился, сконцентрировавшись только лишь на мысли о поиске места, где можно было элементарно сесть и посрать.

Можно было бы, конечно, все это сделать прямо здесь, между машин, но Моте все же хотелось в этот самый момент некоего комфорта, а также относительного спокойствия и безопасности, обеспечить которые по идее могла только кабинка сортира.

Дверь станции технического обслуживания автомобилей оказалась не заперта.

Стараясь не шуметь, Мотя влетел в нее, огляделся по сторонам и по указателю направился к месту отдыха посетителей с располагавшейся там разграбленной барной стойкой и пыльными кожаными диванами.

Он без труда нашел и сам сортир, предварительно проверив все кабинки на предмет отсутствия монстров, после чего заперся в одной из них и, спустив штаны, с внутренним моральным облегчением сел на холодный пластик сиденья унитаза.

Он даже не позаботился о туалетной бумаге, просто в этот самый момент уже невозможно было отвлекаться на что-то иное.

Да и бог с ней, с туалетной бумагой!

В сортире было светло, из располагавшихся под самым потолком узких окон с улицы лился свет.

И даже не смотря на то, что воды в унитазе не было, сидеть на нем все же было не в пример удобнее и комфортнее, чем делать все эти дела просто на корточках где-нибудь в кустах или на улице.

В запертой изнутри кабинке туалета Мотя мысленно расслабился и приготовился сделать все то, что и планировал, но все же в самый последний миг сдержался и в напряжении замер. И все потому, что в туалете прозвучали негромкие шаркающие шаги.

– Блять, вот этого только мне и не хватало здесь, – даже и не сказал, а подумал Мотя, стиснув зубы и зажмурившись, просто неимоверными уже усилиями сдерживая позыв сходить в туалет, чтобы не наделать лишнего шума.

А шаги прозвучали уже совсем близко.

Мотя даже уже видел ноги зомбака, те самые перепачканные гнилой засохшей кровью пыльные ботинки в зазоре между полом и стенкой кабинки туалета с нарисованными на ней разного рода непристойностями.

В голове Моти от напряжения зашумело.

И следом за этими шагами прозвучали еще одни. Зомбаков было как минимум двое, а может даже и трое. Или даже их было еще больше, Мотя этого не видел, но вполне даже хорошо и отчетливо предполагал.

И откуда они только взялись здесь все?!

Все еще не желая устраивать шум, Мотя так и сидел на унитазе в этой своей дурацкой вязаной шапке с помпоном и в огромных комичных очках, максимально при этом зажавшись, зажмурившись и прижав кулаки к стиснутым до боли зубам.

В этот критический момент Моте почему-то вдруг вспомнилась та прежняя, еще до апокалипсиса жизнь, в которой точно также как и сейчас вечно нужно было куда-то спешить и еще вкалывать, вкалывать, вкалывать с утра до вечера до усёру ради погашения разного рода ипотек, кредитов на новый телефон, разного рода непредвиденных трат, а также на вечно дорожающие коммунальные расходы и продукты питания, и прочее, прочее, прочее, с одной только лишь разницей, что в той прежней жизни вместо зомбаков выступали разного рода начальники и чиновники, которые безостановочно и безжалостно сосали кровь из каждого простого самого обычного человечка.

«Короче, в общем, с тех пор почти ничего по большому счету-то и не изменилось!»

От этой такой простой и совершенно неожиданной мысли на Мотю вдруг напал просто-таки нестерпимый гомерический смех, от которого, как говорится, хоть за живот хватайся.

В итоге физиология взяла верх над разумом и в сломанный, без воды унитаз с характерным пердящим звуком тут же полетело все то, что Мотя просто какими-то неимоверными усилиями воли буквально только что сдерживал в себе.

И тотчас же под все эти знакомые каждому человеку звуки кабинку унитаза сотрясли удары оживившихся в предвкушении скорого обеда зомбаков. Они уже в полной мере осознали, что внутри кабинки прячется живой и теперь попросту искали возможность добраться до него.

От замешанного на крайнем отчаянии и страхе стремительного облегчения от дефекации, а также совершенно ни к месту пробравшем его диком истерическом смехе Мотя тихо застонал.

И тотчас же сверху, через край туалетной кабинки на него буквально как из жопы повалились зомбаки, сначала один, потом второй, третий…

В общем, в номинации «СПС» сегодня побеждает Матвей Дериглазов, который очень боялся птиц и погиб от нападения зомбаков, делая свои дела на неработающем унитазе станции технического обслуживания автомобилей.

Складной его зонтик, таз с небольшим количеством бензина, молоток и отвертка так и остались лежать на автомобильной парковке под крузаком с разбитыми стеклами и напрочь убитым дождями и ветром салоном.

Ну и хватит об этом.

Забудем об этом самом обычном простом человечке ныне, присно и навсегда.

Аминь.

3.

– Ну и что дальше?

– В смысле?

– Ну, мы так и будем до самой ночи целиться друг в друга?

– Что предлагаешь?

– Предлагаю совместными усилиями вскрыть эту консервную банку с бычками в томатном соусе и разделить добычу пополам, если она там есть, конечно.

– Вообще-то я первый нашел этот ресторан. Почему я должен с кем-то делиться?! Это неправильно!

– Ну, жизнь вообще крайне несправедлива, я тебе скажу. Только подумай, еще совсем недавно мы жили не тужили, ездили на общественном транспорте, разогревали еду в микроволновках, пользовались айфонами с вайфаями, а теперь по сути своей превратились в бездомных голодранцев, замороченных только лишь на каждодневный поиск еды. И при этом сами в любой момент готовы стать едой. Такой вот круговорот еды в природе.

Мужчина рассмеялся, потом продолжил:

– Что правильно, а что неправильно, мы и сами порой не знаем. Слишком тонка эта грань. Это я как человек много старше тебя говорю. Так сказать, с высоты своего возраста и приобретенного жизненного опыта.

Нервно кусая губу, парень помолчал, потом дерзко буркнул:

– Что мне твой жизненный опыт? На хер себе я его клал.

– А вот и не угадал, – снова рассмеялся мужчина. – Жизненный опыт вещь крайне полезная и необходимая. И сейчас я докажу тебе это. Через пару минут ты опустишь свою пушку и будешь делать то, что я тебе скажу. И именно я сегодня буду решать, делить нам эту консерву пополам, или же все ее содержимое будет только моим.

– Почему это? – все также дерзко, хотя и не без некоторого уже опасения спросил парень.

– Потому, что ты не выстрелишь в меня.

– Почему это? – снова был вопрос.

– Потому что тебе нечем стрелять. В твоем стволе нет ни единого патрона.

– С чего ты это взял? – усмехнулся парень и попытался изобразить наглый смех.

– Ибо, если бы ты мог выстрелить, то давно бы уже сделал это. И никакие рассуждения о честности и справедливости в этот самый волшебный момент даже и не возникли бы в твоей замечательной молодой башке, как впрочем, не появились бы они и много позже того момента, как ты замочил бы меня.

Все также нервно кусая губу, парень промолчал.

– А вот я в отличие от тебя могу выстрелить. И не один раз. Патронов у меня предостаточно, – сказал мужчина.

– И чего тогда не стреляешь? – хмуро спросил парень.

– Не поверишь, – гоготнул мужчина. – Мой жизненный опыт подсказывает мне не делать этого.

Он помолчал немного, потом сказал:

– Короче, пора уже завязывать с этим балаганом.

В самом деле все происходящее в данный момент на проезжей части тихой улочки с разграбленными припаркованными у обочины автомобилями напоминало некий американский фильм-вестерн или даже какое-то шоу, наподобие циркового представления под открытым небом, в котором двое, один старше, другой моложе достаточно продолжительное уже время стояли на некотором расстоянии и старательно целились друг в друга.

При этом зрителями всего этого действа были зомби, которые будто бы в волнительном ожидании развязки буквально прилипли к стеклянной витрине ресторана и заворожено следили за двумя живыми, замершими на проезжей части.

На стекле витрины красовалось изображение двух лебедей, а также надпись «совет да любовь». Ресторан был тематический и, конечно же, среди его посетителей были жених и невеста, пышное платье которой было вымарано в багровой крови, а также свидетели с измазанными кровью лентами наискось, разряженные гости, повара, официанты и толстая тамада в сверкающем синими пайетками обтягивающем платье и с прической из салона красоты. Все они были обезображены застарелыми ранами, у кого на шее, у кого на лице, у кого на теле.

Краем глаза наблюдая за ними, мужчина мысленно усмехнулся:

«Вот уж, поди, попили они друг другу крови на этой свадьбе».

– Что? – приняв эту его кривую усмешку исключительно на свой счет, тут же нервно спросил парень.

– Ничего. И товарищу своему скажи, чтобы выходил из укрытия. Обещаю, что добычу мы разделим на всех поровну. Я не обману.

Парень некоторое время молчал, о чем-то размышляя, после чего медленно опустил обрез и спросил:

– Как ты догадался, что я не один?

– Так не первый же день на этом свете живу, – с иронией в голосе ответил ему мужчина, после чего криво усмехнулся: – А ты говоришь, жизненный опыт вещь бесполезная. А вот и ни фига не бесполезная. Меня, кстати, Федор Павлович зовут.

– Миша, – нехотя представился парень и крикнул в сторону ближайшего здания: – Ильюха, все нормально, выходи.

И как только он это сделал, из-за угла вышел, слегка прихрамывая, крепкий, немного простоватый белобрысый парень. На правом колене у него был ортез из тех, что используют баскетболисты или другие спортсмены на соревнованиях. Оружия в руках у Ильи не было, только смотанный трос и некое приспособление с большими оранжевыми резиновыми присосками навроде вантусов.

– Вот и отлично, – тоже опуская ствол, сказал Федор и, качнув головой в сторону ресторана, спросил:

– Ну, что? Вскроем эту кубышку? Погуляем на свадьбе?

– У вас есть план? – вежливо спросил Илья, подойдя ближе.

Судя по всему, состоявшийся ранее между Федором и Михаилом разговор он хорошо слышал.

– Патроны на них почем зря тратить не будем, да и слишком много шума выйдет от всего этого. Сделаем проще: разнесем ко всем чертям собачьим витрину, выпустим мертвяков наружу, после чего уведем всю эту гоп-компанию куда-нибудь подальше отсюда, а потом вернемся и погрузим в мою машину все, что осталось съедобного в этом заведении. Раз уж это в самом деле свадьба, то там наверняка должны быть алкоголь, газированные напитки и соки, кондитерка в виде конфет, шоколада и печенья и, как минимум, разного рода мясные, рыбные и овощные консервы для салатов и других блюд. И я просто удивляюсь, как это до сих пор никто еще не додумался это сделать.

– Может просто забоялись зомбаков, – спокойно пожал плечами Илья.

В отличие от щуплого и немного желчного Михаила, Илья выглядел спортивно, хотя, скорее всего ранее был несколько крупнее, во всяком случае джинсы, футболка и олимпийка на нем были на пару размеров больше чем надо.

– Хрен знает, – немного помолчав, ответил Илье Федор.

Федору было около пятидесяти, типичный такой крепкий коренастый мужичок с повисшим над брючным ремнем пузом. Был он в клетчатой рубашке с коротким рукавом и бейсболке, надетой задом наперед.

– Мы тоже хотели по такому же пути пойти, – немного недовольно буркнул Михаил. – Тоже планировали разбить витрину и выманить зомбаков наружу.

Вероятно оттого, что какое-то время Михаилу пришлось голодать, лицо его было нездорового, землянистого цвета.

– Где ваша машина? – спросил Федора Михаил.

– Недалеко. Сейчас пригоню, – ответил тот.

– С помощью присосок прикрепим домкраты к стеклу, привяжем к ним трос, другой конец которого зацепим за вашу машину и дадим газу, – сказал Илья.

– Хороший план, – согласился с ним Федор. – Я сяду за руль, Ильюха сядет рядом, а Миша будет выполнять роль приманки, чтобы вырвавшиеся из ресторации зомбаки двигались исключительно в нужном нам направлении.

– В смысле? – не понял Илья.

– Миша будет бежать за машиной, а зомбаки, стало быть, побегут за ним. Потом мы его подхватим на борт моего пикапа и все дела.

– А почему это именно я должен быть приманкой? – возмутился Миша.

– Руль своей машины я никому не доверю, – категорически заявил Федор.

– А из меня какой бегун? – показав на ортез на правом колене, добавил Илья.

– И, кроме того, сидящий со мной в салоне автомобиля Илья будет для тебя своего рода гарантией, что я не дам по газам и не оставлю тебя на съедение зомбакам, хотя согласись, соблазн не делиться с тобой добычей крайне велик после того, как ты столько времени держал меня на прицеле.

– Хорошо. Делаем все так, как ты сказал, – снова сердито буркнул Миша.

Пока он с Ильей прикреплял стеклодомкраты к витрине ресторана и привязывал к ним трос, Федор подогнал свой пикап, и встал так, чтобы можно было привязать свободный конец троса к крюку позади автомобиля.

– Готово? – спросил Федор, после того как Миша забросил свой бесполезный без патронов обрез ружья в кузов пикапа и, отойдя немного в сторону, принялся разминать ноги и разогревать перед бегом мышцы.

– Ну, почти! – все еще занятый зарядкой, ответил он Федору.

Илья сел в салон автомобиля, открыл окно и посильнее высунулся из него, чтобы лучше было видно все происходящее позади автомобиля.

– Смотри только, чтобы тебя невеста ненароком не догнала, – кинул Михаилу веселую шутку Илья. – Вон она на тебя как жадно смотрит. Даже про своего жениха позабыла, на тебя глядючи.

– Уж поверьте моему опыту, чаще всего именно тещи бывают много опаснее всех остальных, – схохмил Федор. – Бойся тещу! Если теща тебя догонит, то загрызет до смерти, – после чего скомандовал: – Погнали!

Он медленно отъехал от ресторана на расстояние, на котором трос натянулся как гитарная струна, после чего резко газанул и витрина с глухим треском тут же взорвалась мелкими осколками и стеклянным дождем осыпалась на асфальт.

И следом за осколками из ресторана на асфальт посыпались и зомби – гости и участники свадьбы.

– Газу, газу, – крикнул Миша Федору, выскочив из-за автомобиля и замахав руками в стремлении привлечь внимание зомби, которые тут же кинулись преследовать вожделенную добычу.

– Если можно было бы снять все это на телефон и выставить в инсту, то это видео за пару часов набрало бы несколько тысяч лайков, – глядя на убегающего от зомбо-гостей свадьбы Михаила, пошутил Илья.

– Сейчас каждый день происходит что-то такое, что в прежние, спокойные годы, моментально взорвало бы интернет, – поглядывая в зеркало заднего вида и двигаясь по дороге прочь от ресторана, согласился с ним Федор. – Не жизнь, а какое-то сплошное реалити-шоу.

Зомби гнались за Михаилом, который как заправский бегун мчался во весь опор.

Картинка с преследующими его зомби в самом деле была крайне комична, особенно в той части, когда зомби-невеста стала немного вырываться из толпы вперед.

Высунувшийся из автомобиля Илья, глядя на Мишу и преследующую его невесту, радостно захлопал в ладоши и засвистел.

После того, как Михаил устал, Федор притормозил, позволил ему запрыгнуть в кузов пикапа и продолжил движение, уводя зомби-компанию подальше от ресторана.

– Не женюсь никогда и ни при каких обстоятельствах, – держась за борт, крикнул зомбакам Миша. – Ну, ее нахер эту женитьбу.

– Правильно сделаешь, – крикнул ему Федор. – Никогда не понимал тех, кто стремиться добровольно надеть себе хомут на шею. Я, конечно, тоже когда-то был женат, но потом развелся. И больше, как говорится, никогда уже не наступлю на эти грабли.

– Поцелуйте меня в жопу! – приспустив штаны, показал зомбакам оголенную задницу Миша, после чего Федор и Илья буквально взорвались гомерическим смехом.

– Нахер им твоя задница?! Им нужны твои мозги, – гоготнул Федор.

– Это все, чем ты можешь похвастаться перед зомбаками? – сквозь смех спросил Илья.

– Просто не хочу их шокировать, а то от зависти остолбенеют или в обморок все попадают, – схохмил Миша. – Терпеть не могу зомбаков, – добавил он, показывая монстрам фак. – Просто не перевариваю их до глубины души.

– Он на зомбаков все патроны истратил. Палил по ним без остановки, – сообщил Федору Илья.

– Потому что терпеть их ненавижу, подтвердил Миша.

И тут же едва не вывалился из кузова, потеряв равновесие и все потому, что автомобиль на пешеходном переходе подскочил, перепрыгивая через лежачий полицейский, и потом сразу же через второй.

– Аккуратнее давай, жопотряс, – с иронией сказал ему Федор. – А то вывалишься, на хрен, за борт.

– Вот нахера их повсюду понавтыкали, этих лежачих полицейских, – застегивая штаны, буркнул Миша.

– Ну, они же не знали, что мы от зомбаков будем по ним убегать, – сыронизировал Илья.

– Бояться надо не зомбаков, а людей, – в продолжение недавнего разговора добавил Федор. – Это я вам как человек с большим жизненным опытом говорю.

Когда хромающая, ковыляющая и воющая от нестерпимого голода по живой плоти толпа зомбаков была уведена на достаточно приличное расстояние, Федор прибавил скорость, оторвался от гнавшихся за автомобилем монстров, после чего, сделав крюк через несколько кварталов, стал возвращаться к ресторану.

– Ну, ты дал! – все еще пребывая в состоянии веселья от проделки Миши, воскликнул Илья.

– Дерзкий парень, – согласился с ним Федор.

– Когда я бежал от них, сначала мне было жутко очково, а потом стало весело просто до жопы, – со смехом в открытое окошко заднего вида сказал Миша.

– Ну, что? Закатим сегодня вечером пир? – спросил парней Федор.

– Еще как! – согласился с ним Илья.

– Прежней нашей добычей была фура с шоколадными батончиками, – присев на корточки в кузове пикапа и держась за борт, рассказал Миша. – Небольшая такая машинка с немного просроченными батончиками.

– Просроченными, но все равно очень вкусными, – добавил Илья.

– Это поначалу они были вкусными, а потом так стали уже просто отвратительными. Но, за неимением другой еды и просроченные шоколадные батончики сразу же пошли в ход. Мы их лопали просто от пуза. Правда, на третий день нас от них уже просто рвало, тошнило и поносило. Наелись сладкого, как говорится, на всю оставшуюся жизнь.

– Слышали? – вдруг резко ударил Федор по тормозам.

– Нет, – насторожился Илья.

– Стреляли! – сообщил Федор и остановился.

Пару минут все трое прислушивалась к тишине, пока выстрелы не повторились.

– Автоматная очередь. И, судя по звуку, где-то как раз в районе нашего с вами любимого ресторана.

Смех моментально прошел и сменился тревогой.

– Короче, машину спрячем и по тихой сходим к ресторану на разведку, – сказал Федор.

Так они и сделали.

Загнав пикап в арку близлежащего дома, Федор заглушил двигатель.

И как только он это сделал, с той стороны, где располагался ресторан, прозвучала еще одна вполне отчетливая короткая автоматная очередь.

– Отстреливают случайно забредших на шум зомбаков, – сообщил Федор. – Если бы было что-то серьезное, стрельбы и шума было бы ни в пример больше.

– Далее идем пешком и особо не высовываемся, – негромко приказал парням Федор, доставая ствол и покидая авто.

Миша поднял обрез и выпрыгнул с ним из пикапа.

Все трое крайне осторожно, предпочитая оставаться в тени зданий, словно тени двинулись к ресторану, и, когда подошли на достаточное расстояние, чтобы хорошо просматривалась проезжая часть тихой улочки с разбитыми автомобилями на обочине и со свадебным рестораном, спрятались за невысоким бетонным ограждением.