Текст книги "Извращенный дьявол (ЛП)"

Автор книги: Никки Лэндис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Переводчик_Sinelnikova

Общие термины

Жнец – демоническая сущность, разделяющая тело каждого члена клуба Королевских бастардов в ордене Тонопа.

Поездка дьявола – смертельно опасная поездка на мотоцикле по пустыне Невада и посвящение в члены клуба.

Клетка – транспортное средство(автомобиль).

Мотоцикл – «Боров»

Старушка – собственность члена клуба, его женщина, которую уважают и лелеют.

Порез (жилет) – кожаная куртка покроя с отрезанными рукавами, нашивками членов клуба спереди и логотипом клуба сзади, священным для членов клуба.

Церковь – официальная встреча клуба.

Часовня – место проведения церковных собраний в Перекрестке.

Перекресток – клубный дом отделения МК Королевских бастардов в Тонопе.

Перспектива (потенциальный клиент) – участник, заинтересованный в сотрудничестве с клубом, спонсируемым членом клуба.

МК Кровавые Скорпионы – конкурирующий мотоклуб.

Черный рынок – железнодорожная сеть по торговле людьми, связанная с российской братвой.

Милая попка – клубная девушка(шлюха), иногда их называют пушистый кролик, печеньки и тд.

Глава 1 Раэль

– Какого хрена ты делаешь?

Я повернул голову вправо, заметив Рейта и Экзорциста, которые стояли у подножия лестницы, наблюдая за моим выступлением со смесью отвращения, удивления и веселья. По крайней мере, это было то, что я понял по выражению их лиц. И это была именно та реакция, на которую я рассчитывал, когда прикоснулся к палке своей рукой, вздрогнув, когда удар электрическим током заставил моего Жнеца задрожать от возбуждения. Я купил пару инструментов, переделанных из электрошокера для скота. Палочка вызывала у жертвы пыток электрический разряд высокого напряжения, но с низким током, именно то, чего я хотел.

Мне нравилось тестировать свои игрушки и приспособления для пыток. Это давало мне возможность узнать, какую боль эти инструменты причинят любому ублюдку, который посмеется надо мной и моими близкими. Быть сержантом Королевских бастардов Тонопы означало, что я был больше, чем силовиком: я контролировал хаос в клубе, обеспечивал безопасность членов клуба и их семей и серьезно относился к должности охранника. Отсюда и необходимость быть всегда готовым.

Как прямо сейчас, черт возьми.

У нас было слишком много врагов, чтобы я мог спокойно сидеть, пить кучу пива, играть в бильярд и выпускать пар с милой попкой или старушкой. Моих братьев было не так легко вывести из себя, как меня. Они не предчувствовали предстоящих сражений в долгой войне, которую мы вели с Разром, Кислотой и остальными участниками Кровавых скорпионов. Черт, если бы это было все, о чем нам нужно было беспокоиться, я бы сидел в своей комнате и трахал Найлу, поскольку она была единственной, кого я любил также сильно, как и свой клуб.

Но у нас в центральной Неваде назревала чертова буря. Это было как-то связано с этими гребаными русскими и их бандой по торговле людьми, с работающими на них Скорпионами, а теперь еще и с чертовыми братьями Денали, которые предали нас. Мне нужно было быть готовым. Клубу нужно подготовиться. Моей работой было обеспечить это, и я не валял дурака.

– Готовлюсь, – ответил я с ворчанием.

– К чему? – Спросил Рейт, его губы дернулись в сдерживаемой усмешке.

– К чертову апокалипсису, – выпалил Экзорцист, прежде чем запрокинуть голову и истошно завыть.

– Черт, вы, ублюдки, выглядите мило вместе, – заметил Лаки, присоединяясь к нам, с грохотом спускаясь по лестнице, выдыхая дым от зажженной сигареты.

– Почему? Ты думаешь, это групповуха? – Спросил Рейт со смешком.

Я поднял средний палец и щелкнул им, ухмыляясь, заметив, что Экзорцист и Лаки сделали то же самое.

– Я пытаюсь здесь работать, – отметил я, меняя оружие. Это следующие было настоящим праздником.

Я взял со своего верстака девятихвостовый хлыст и повертел его в руках, пока он издавал легкий свистящий звук. Один мой друг в Хендерсоне заказал мне такой на заказ. Узор из тесьмы в елочку на ручке был просто великолепен, но трещина делала его особенным. Хлыст хорошо ложился в мою ладонь и обвивался вокруг мишени, словно заключая ее в дружеские, надежные объятия. Это был мой любимый инструмент, и он все еще немного жестковат.

Идеально.

Я уже использовал его несколько раз, совсем недавно на Алексее Вольтое, племяннике Владимира Солоника. Русские ублюдки сеют столько хаоса в Неваде своим бизнесом по торговле людьми, за что и отгребают по полной.

– Господи, – выругался Грим, добравшись до подножия лестницы. – Что, черт возьми, здесь происходит?

– Я разбираюсь со своими инструментами, – объяснил я.

– Ты имеешь в виду все это дерьмо с пытками.

– Ну, да.

– Зачем?

– Президент, мы должны быть готовы ко всему.

Грим ущипнул себя за переносицу.

– Я просто хочу один день. Один гребаный день, когда все не полетит к чертям собачьим. Я собираюсь подняться по этой лестнице, найти свою старушку и своего сына, и я собираюсь игнорировать вас, ублюдки, до конца дня. – Он развернулся и зашагал вверх по бетонным ступеням, а Рейт усмехнулся.

– Он чертовски раздражительный.

Экзорцист хихикнул.

– Бьюсь об заклад, он не получает киски, пока его сын владеет всем вниманием.

– Младенцы всегда так делают.

– Что ты знаешь об этом, Раэль?

– О чем? Как создать их? Много, придурок.

– Где Найла? Она собирается поддержать тебя в этом?

– Она держится рядом из-за моей обаятельной личности и моего члена. Это двойной удар.

Мои братья засмеялись, насмехаясь надо мной, пока мы тащились наверх, направляясь к бару. Найла сегодня работала допоздна, и мне было скучно. Это была настоящая причина, по которой я оказался внизу, возясь с кучей дерьма, чтобы скоротать время. Рейт и Экс начали играть в бильярд, а я сидел на барном стуле и пил пиво. Я вытащил свой телефон, отправляя ей быстрое сообщение.

Я: Скучаю по своему котенку.

Найла: Скучаю по тебе еще больше.

Я: Моим губам, моему члену или по моей личности?

Найла: Личности.

Я: Это просто подло.

Найла: Ты сам спросил.

Я: Будь честна.

Найла: Твоему члену.

Я: Знал это.

Найла: Будь готов.

Я: Тебя ждут девять дюймов.

Смеясь, я засунул мобильник обратно в карман и взял свое пиво. Черт. Мне определенно нравится эта сексуальная маленькая медсестра.

Глава 2 Найла

– Тебе сильно больно, милый? – Спросила я Ноя, уставившись на порез у него на подбородке. Рана была глубокой и, как и большинство ран на лице, сильно кровоточила. На его серой футболке теперь было несколько темно-красных пятен, Папа стоял с противоположной стороны кровати, выглядя слегка встревоженным.

Ярко-голубые глаза уставились на меня, когда Ной пожал плечами.

– Немного.

Папа взъерошил волосы у себя на голове.

– Что-то сильно болит, да?

Подбородок Ноя пару секунд дрожал, прежде чем он с трудом сглотнул.

– Да.

– Не так уж и стыдно в этом признаваться, сынок. Ты крепкий орешек. – Папа поднял кулак, и Ной стукнул по нему своим, на его губах на мгновение появилась улыбка.

– Где твоя мама, Ной?

Он взглянул на Папу, затем поморщился, прикусив губу, и вспомнил о боли в подбородке.

– Работает.

Я послала ухмылку в сторону Папы.

– Это произошло в твое дежурство. Бэсс уже знает?

Папа потер затылок.

– Надо было сказать "нет" в третий раз, когда Ной захотел спуститься с холма на этом грязном байке.

– Я расцениваю это как "нет". – Все время, пока мы разговаривали, я промывала рану, осматривая область, прежде чем вытащить шприц и незаметно привлечь внимание Папы. Ною требовались как внутренние, так и внешние швы. Это было бы больно без анестезии. Я показала Папе, и он кивнул.

– Закрой глаза, сынок. Найла собирается подправить твой подбородок, но тебе лучше не смотреть.

– Хорошо.

– Ты почувствуешь небольшой укол, но это всего лишь лекарство, хорошо?

Он кивнул, так и не опустив взгляд достаточно низко, чтобы заметить шприц. Как только глаза Ноя закрылись, я воткнула иглу и быстро обезболила это место. Ной заерзал, но не открыл глаза. Я выбросила иглу и сняла перчатки, сказав ему, что теперь он может их открыть.

– Нам нужно подождать несколько минут, пока лекарство подействует. Я скоро вернусь, Ной.

Папа дернул подбородком в мою сторону, давая понять, что он понял, и я вышла из комнаты, предварительно продезинфицировав руки. Выйдя в коридор, я направилась к посту медсестры, планируя визит Ноя. В приемной поднялась суматоха, и я встала, проверяя, как там пациенты.

Вбежала Джина с двумя своими детьми, Рэвом и Оливией, на буксире. Оба ребенка были в крови, и мои глаза расширились. Что происходит сегодня? Сначала, Ной. Теперь, оба ребенка Джины были ранены. Я никогда не видела этих детей в отделении неотложной помощи.

– Привет, – объявила я, жестом приглашая их зарегистрироваться. – Что случилось, Джина?

– Батут. – Она вздохнула, убирая волосы с лица, и прижала Оливию к себе. – Они ударились головами и упали, врезавшись в забор.

– Ты бы видела забор, – заявил Рэв со смешком, прижимая руку к груди. – Я сломал три доски, когда проходил через него.

– О боже, – ответила я, изо всех сил стараясь не улыбнуться его очевидной гордости.

– А как насчет тебя, Оливия?

Слезы застыли в ее красивых карих глазах.

– Я ободрала оба колена и поранила щеку.

– Ты тоже врезалась в забор?

Она покачала головой.

– Нет. – Всхлипнув, она больше не произнесла ни слова.

– Врезалась в сарай и перекатилась прямо через газонокосилку. Я никогда раньше не видел, чтобы кто-то так сильно ударился о землю! – Воскликнул Рэв. – Я пытался добраться до нее, но был недостаточно быстр. Чертов забор.

– Рэв, – пожурила его Джина, бросив на него взгляд, обещавший, что позже у него будут неприятности из-за выбора слов. Она казалась подавленной и взволнованной, больше, чем просто беспокоилась о детях и их травмах.

– Эй, все будет хорошо. Мы сейчас подлатаем вас обоих. Джина, у тебя есть их страховые карточки?

– Черт, – выругалась она, громко вздохнув. – Нет. Они в моей сумочке, которая все еще лежит на диване в гостиной. Я совершенно забыла об этом, когда услышала крик Оливии.

– Не беспокойся, Джина. Я посмотрю это в системе. Это не займет много времени.

Я зарегистрировала обоих детей и нашла данные о страховке, введя всю необходимую информацию. Закончив, я отвела троицу в пустую комнату, чтобы взять жизненно важные показатели у обоих детей. Когда я закончила, вошел доктор, и я вышла из комнаты, наблюдая за Рэвом и Оливией, пока док проводил осмотр обоих детей.

Вторая половина дня пролетела незаметно, за осмотром пациентов и постоянной десятичасовой сменой. К тому времени, когда я ушла с работы, солнце уже садилось. Я вышла на улицу к своей машине, усталость давила со всех сторон, я нажала на брелок своей машины и отперла двери. Сев за руль, я закрыла дверцу и бросила свою сумочку на пассажирское сиденье.

Я потянулась к ремню безопасности и нахмурилась, заметив машину, припаркованную на заброшенной стоянке через дорогу. Обычно ей никто не пользовался. Я бы не стала раздумывать об этом дважды, если бы не тот факт, что машина была включена, а двигатель работал на холостом ходу, пока они сидели.

– Это странно, – прошептала я.

Наблюдают ли они за моим отделением? Или мной?

Это кажется паранойей.

Я решила не беспокоиться об этом. Раэль счел бы меня сумасшедшей, если бы я сказала ему, что мне показалось, будто какой-то незнакомец на темно-зеленом джипе следит за моим местом работы. Пожав плечами, я выехала задним ходом с парковки на дорогу, направляясь к дому. К моему облегчению, за мной никто не последовал.

Да, ничего особенного.

Глава 3 Раэль

– Церковь в три, Раэль, – крикнул Грим, прежде чем я вышел на улицу, щурясь от лучей позднего утреннего солнца. Проведя последние несколько часов в подвале внизу, я нуждался в смене обстановки. Мрачные мысли закружились в моей голове, когда я закурил одну из дорогих сигар Рейта. Вкус насыщенный и декадентский, с оттенками вишни, бурбона и шоколада. Теперь я знал, почему он курил эти дорогие сигары. Чертовски вкусно.

– Ты должен мне триста баксов, – объявил Рейт, выходя из гаража, прислоняясь спиной к внешней стене, когда присоединился ко мне. – Это мои любимые.

– Тебе крышка. Я собираюсь красть одну так часто, как смогу, – заявил я, затягиваясь, когда в груди у меня слегка заколотилось, и мой Жнец тоже насладился вкусом сигары.

– Тогда я обменяю ее на что-нибудь другое. Выставляй свою сексуальную задницу на стриптиз в Вегасе и бери по сотне баксов с каждого придурка, который захочет кусочек твоих карих глаз.

Я сердито посмотрел в его сторону, но затем пожал плечами.

– Я стою намного больше, чем это.

Рейт моргнул, несколько озадаченный, как будто я поспешил с ответом, а затем разразился громким смехом.

– Черт возьми, Раэль, – выпалил он, качая головой. – Ты нечто, брат!

– Я не знаю, почему это всегда становится сюрпризом.

У меня в кармане зажужжал телефон, и я сунул руку в карман, вытаскивая его. На экране высветился незнакомый мне номер. Название всплыло, скорее всего, мошенническое, и я чуть было не ответил.

– Алло? – Грубо рявкнул я, гадая, у кого, черт возьми, был мой номер, когда уходил от Рейта, желая немного уединиться. Лучше бы тебе не быть каким-нибудь чертовым телемаркетером.

– Ян Брэкстон?

Услышав свое настоящее имя, я вздрогнул всем телом, как будто кто-то вылил мне на голову ведро ледяной воды. Никто не называл меня моим настоящим именем. Все, кого стоило знать, обращались ко мне по моему дорожному имени Азраил. Мои братья сократили его до Раэль. Мой президент Грим и мой двоюродный брат Лаки были единственными, у кого когда-либо хватало смелости называть меня Яном, и это было чертовски редко.

– Кто это? – Спросил я слишком, блядь, спокойно. Если вы вообще знали меня, то поняли бы, что тот момент, когда я замолчал, и мой тон стал мягким, был единственным предупреждением перед тем, как разразится буря.

– Меня зовут Ной, и я твой брат.

Что. Блядь.

– Что? – Выпалил я, ненавидя себя за то, что узнал голос на другом конце провода, потому что он был так похож на мой, насыщенный баритон, который я знал с тех пор, как стал взрослым.

– Я твой брат, – повторил он.

– У меня его нет, – кипел я, становясь все более раздраженным. – Ты гребаный лжец.

Послышался вздох, и мужчина на другом конце провода прочистил горло.

– Я собираюсь отправить тебе селфи. Тогда ты сможешь сам решить, лгу я или нет.

Мой телефон запищал от нового сообщения, и я нажал на него, чуть не выронив сотовый, когда увидел свое собственное чертово лицо, смотрящее на меня в ответ. Что это было за извращенное дерьмо?

– Теперь ты мне веришь?

Нет. Да. Я, блядь, не был уверен.

– Вот. Я пришлю еще одно с чертовой газетой.

На этот раз я не мог отрицать, что парень на фотографии был почти точной копией меня.

– Твою мать, – прошептал я. – Ты, блядь, не шутишь.

– Нет, вовсе нет.

Сотня вопросов промелькнула у меня в голове. Только одно имело значение.

– Где, черт возьми, ты был?

– Это, э-э, – он сделал паузу, – это действительно долгая история.

Ни хрена себе. Находясь в шоке, я еще не был уверен, что готов это услышать.

– Ладно. Давай начнем с чего-нибудь простого. Где, черт возьми, ты сейчас находишься?

У него перехватило дыхание, прежде чем он ответил.

– Я в Мичигане. Я вице-президент Детройтского отделения Королевских бастардов.

Что?! Как, черт возьми, я это пропустил?

– Заткнись на хрен. Как?

– У тебя есть Facetime?

Facetime? Христос.

– Да.

Он закончил разговор и набрал ответный номер, на этот раз с приклеенным к экрану лицом. Я ответил ворчанием, уставившись на последнего человека на этой земле, в котором текла моя кровь. Да, у меня была семья. Мои братья по клубу были для меня всем на свете. А потом появилась моя Найла, мой гребаный кислород. Я не мог дышать без нее, но это… знать, что у меня есть живой брат или сестра, было чем-то особенным.

Весь этот обмен репликами был сюрреалистичным.

– Как? – Наконец спросил я после того, как он поговорил несколько минут. – Я не понимаю, как мы раньше не встретились.

– Билл. Он угрожал убить тебя, Уиллоу, и твою мать, если я когда-нибудь снова появлюсь.

– Что? – Слово было произнесено так тихо, что его едва можно было расслышать. Этот гребаный мудак!

– Я думал это был Бун. Мне было всего десять лет, Раэль. У меня ничего не было. Когда он прогнал меня, я сбежал на улицы Детройта.

У меня болело в груди из-за того, что моего брата силой увезли от нас. Если бы Билл был жив, я бы убил его снова.

– Блядь.

– Да уж.

Несколько секунд мы оба молчали.

– Прошли годы, прежде чем я узнал, что наш отец умер, и человек, который открыл дверь, был не Бун. К тому времени было уже на много лет поздно.

– Как ты стал членом королевской семьи?

– Сильвер. Он приютил меня. Я был бы мертв без братьев из Детройта. Они спасли меня.

Я точно понял, что он имел в виду. Грим и глава "Тонопа" тоже спасли мне жизнь.

– У нас много общего.

– Да, я так и думал.

Беседа продолжалась почти четыре часа. Даже тогда я не хотел отключаться, но моя батарея была почти разряжена, и мне ужасно хотелось выкурить чертову сигарету. Сейчас только это, но мне нужно было переварить тот факт, что у меня был брат-близнец, о котором я никогда не знал.

Шагая по Перекрестку, я не поговорил ни с одной живой душой, когда направился в свою комнату и включил телефон. На моем туалетном столике стояла бутылка виски, и я налил себе рюмку, запив ее еще двумя, обдумывая ту кучу информации, которую только что получила от Ноя. Мне нужно было обсудить кое-что серьезное с Гримом и моими братьями, и хорошо, что церковь была всего в получасе езды отсюда.

Я ни за что не смог бы сидеть на этом долго.

Грим стукнул молотком в форме черепа по столу, привлекая внимание всех присутствующих.

– В церкви идет заседание. Поскольку Раэль, похоже, готов разорваться на части, я хочу знать, в чем, черт возьми, дело.

Наверное, я не очень хорошо скрывал свои чувства. Все еще немного пребывая в шоке, я выпалил правду.

– Мой брат жив.

Грим выгнул бровь, склонив голову набок.

– Скажи это еще раз.

Если бы у меня осталась хоть какая-то семья, Грим знал бы об этом. Он был там в тот день, когда я убил Билла. Разбил ему голову бейсбольной битой за то, что он пытался причинить вред моей сестре Уиллоу и мне, когда мы были детьми, сразу после того, как он задушил мою мать.

– У меня есть брат-близнец, и он жив. На самом деле, он гребаный сержант Детройтских ублюдков.

Грим откинулся на спинку стула.

– Господи.

Мамонт нахмурился. Как вице-президент, он не мог пропустить такого дерьма.

– Как, черт возьми, это случилось, а мы не знали?

– Мой брат Ной, дорожное имя Хром, никогда не раскрывал себя. Он не покидал штат и не участвовал ни в одном из клубных мероприятий, где его бы узнали.

– Почему? – Спросил Ганнибал низким и угрожающим голосом. – Он хочет причинить тебе боль или что-то в этом роде? Затеял какую-то вендетту?

– Нет. – Я покачал головой, с трудом сглотнув. – Нас разлучил при рождении врач, который принимал роды. Моим родителям сказали, что Ной умер, и я был единственным выжившим близнецом. Они не знали, что Ной жив.

– Что, черт возьми, на самом деле произошло? – Воскликнул Рейт, стукнув кулаком по столу. – Его похитили, не так ли?

Рейт только недавно узнал о своем сыне Зейне. Прожил семнадцать лет, не зная, что у него есть ребенок. Это дерьмо сильно ударило по нему, даже если он вернулся к Тауни, и теперь они были в его жизни. Обстоятельства, не зависящие от него, разлучали их на восемнадцать лет. Я понимал, что он чувствовал. Я потерял почти тридцать лет со своим братом. Это было чертовски неправильно.

– Да, – наконец ответил я, сжимая руки в кулаки на столе. – Док забрал его…

– Черт возьми, – выплюнул Грим, перебивая меня. – Зачем, кто?

– Я как раз подходил к этому, президент, – невозмутимо произнес я, когда он скрестил руки на груди. – Вот тут-то все и становится сложнее. Солоник, вот, блядь, кто.

– Ты издеваешься надо мной, – выпалил Мамонт. – Этот русский ублюдок прожил в Неваде тридцать чертовых лет?

– Думаю, да, – осторожно ответил я. – В то время Железная дорога Черного рынка еще не была сформирована. Должно быть, это началось несколькими годами позже. Вопрос в том, зачем Солонику понадобился сын Буна?

Экзорцист наклонился вперед, затянулся косяком, прежде чем выпустить колечко дыма.

– Владимир Солоник хотел закрепиться в Неваде, или это сделало его начальство. Это та гребаная связь, которой нам так не хватало. Шериф Такер был не совсем дружелюбен. Мы уже поняли, что он был жуликом.

– Но, – вмешался Ганнибал, – почему Бун? Почему мы?

– О, черт, – прошептал я, сообразив. – Это же блядь очевидно.

– Ну, выкладывай, – вмешался Боди. – Эта чушь заставляет меня волноваться.

– Согласен, – добавил Паззл.

– Они хотели внедриться в ряды королевских бастардов. Кого-то, кого они могли бы подготовить и внедрить в качестве "крота" в клуб. Они знали бы о каждом шаге, который делали мы и наши братские отделения.

Грим встал, с рычанием оттолкнувшись от стола.

– Чтобы узнать наши секреты и уничтожить нас. Как, черт возьми, эти чертовы русские узнали о нас?

– Этого я не знаю, – признался я, – но в остальном я чертовски уверен, что это правда.

– Так и есть. – Ганнибал вытащил свои ножи, повертел их в руках, разглядывая лезвия, когда они заблестели на свету. – Вот почему они работают с гребаными Скорпионами. Любой наш враг, это еще один способ выступить против нас. Они, должно быть, знали Шрама и Кислоту, а не только Разра. Это продолжается чертовски долгое время.

Грим опустился в кресло, вена на его шее пульсировала от гнева, который он едва сдерживал.

– Вот как они нас нашли. Когда Кейс был президентом, у нас были проблемы со Скорпионами и война за территорию в Тонопе и центральной Неваде. Полиция вмешалась, когда скопилось много тел. Русские выбрали чью-то сторону и поставили своей миссией уничтожить всех нас. Просто выжидали своего часа и развивали свою гребаную железную дорогу на Черном рынке, пока мы ссорились между собой с конкурирующими клубами.

– Черт, – выругался я, зная, что больше ничего не имеет смысла.

– А братья Денали? Что насчет них? – Спросил Патриот, хлопнув ладонью по столу. – Я не забыл, что эти придурки бросили нас. Они оставили Перекресток уязвимым. Вот как Шон Джонс забрал Мими.

– Никто ни хрена не забудет, Патриот, – пообещал Грим. – Мы приближаемся.

– Хорошо, – выплюнул он, закуривая.

Лаки покачал головой.

– Все еще кажется, что мы чего-то упускаем. Почему братья Денали предали нас? Вы думаете, русские предложили больше? Или гребаные Скорпионы? Я на это не куплюсь.

– Я тоже. – Взгляд Паззла обвел комнату, наконец остановившись на Гриме. – Это еще не все, президент.

– Слишком много неизвестного, – согласился я, становясь все более взволнованным. Слишком большой риск, особенно для моей Найлы и моего брата. Я не потеряю ни одного из них.

– Нет никаких сомнений в том, что Винс и Антонио Денали наебали нас. У нас не будет ответов, пока мы их не найдем. А до тех пор мы будем придерживаться фактов, – приказал Грим.

Этого блядь недостаточно.

Было ясно, что братья Денали больше не на нашей стороне, и это была тревожная новость. Что это означает для наших поставок и наркотиков, которые мы перевозили для Салазара? Работали ли они сейчас на русских и Скорпионов? Черт! Все в клубе стали мишенью, а это означает, что все старушки и наши семьи также были в опасности.

Нет. Блядь. Недопустимо.

– Резникова по-прежнему нет, – сообщил нам Ксенон, нарушив тишину, воцарившуюся в комнате. – Я хотел, чтобы вы все знали, что я все еще в поиске. Я найду его.

– Ценю это, Ксенон. – Грим кивнул нашему техническому гуру, зная, что Ксенон сделает так, чтобы это произошло.

– Я выслежу Винса, Антонио и всю гребаную семейку Денали. Они ушли в подполье, и тот, кто им помогает, знает, что они делают.

Грим провел рукой по лицу.

– Это будет иметь серьезные последствия для Салазара. Продолжайте искать этих придурков и дайте мне знать, когда найдете их. Это занимает слишком много времени, черт возьми.

Ксенон опустил голову, а затем поплелся наверх с решительным выражением в глазах. Он найдет то, что нам нужно. Вопрос был в том, когда, а не как.

Мамонт прочистил горло.

– Мы разберемся с Салазаром. На данный момент у нас есть дополнительный продукт, и мы найдем способ его перевезти. Это не проблема, пока она таковой не станет.

Да, мне не понравился этот ответ, но это была наименьшая из наших проблем. Патриот вздохнул, привлекая мое внимание.

– Девушки, которых мы освободили, и объект, который мы уничтожили после того, как спасли Мими, все еще в новостях. Публика поглощает это. – Мрачный смешок сорвался с его губ. – Надеюсь, это разозлит Резникова.

Сергей Резников был двоюродным братом Алексея Волтоя и племянником Владимира Солоника. Кучка больных ублюдков, отвечающих за движение по торговле людьми здесь, в Неваде, возглавляемое организацией под названием "Железная дорога черного рынка". Я убил Солоника, и клуб позаботился о Вольтое, но Резников все еще был на свободе, замышляя заговор против нас. Русский трах. Я хотел разорвать его на куски за то, что он делал с клубом и моей семьей. Мой Жнец зашипел, и я почувствовал, как он всплыл на поверхность, когда вскочил, тяжело дыша.

– Успокойся, Раэль, – приказал Грим. – Это не поможет избавиться от твоего дерьма.

– Может быть, так и будет, – возразил я.

– Резников получит свое. Я клянусь в этом.

– Мой брат вернулся, и когда русские это поймут, он станет такой же мишенью, как и все мы.

– Тогда приведи его сюда, Раэль. Я хочу познакомиться с Хромом. Мы разберемся с этим дерьмом, брат. Даю тебе слово.

Кивнув, я снова сел, кипя внутри. Мой Жнец хотел свободно поохотиться. Мне не нравилось быть прикованным и сдерживаемым, в то время как буря дерьма, в которую мы попали, продолжала назревать.

Когда наши враги приблизятся, я буду готов и не буду сдерживаться.

Глава 4 Раэль

Когда Найла приехала в Перекресток после своей смены, я практически набросился на нее, подхватил на руки, шлепнул по заднице и перекинул через плечо. Вокруг нас раздались смешки, она рассмеялась, сжимая мою задницу, когда я направился внутрь и прямиком в нашу комнату. Мы вошли, и я закрыл дверь, смерив ее плотоядным взглядом.

– Раздевайся.

Она начала раздеваться, обнажая все эти сексуальные изгибы и нежную кожу. На мгновение отвлекшись, я бросился в ее сторону, прижавшись губами к ее губам, и она впилась ногтями в мои руки. Мегера.

– Ты пытаешься подразнить моего Жнеца, чертовка? Он же, конечно, любит играть с тобой.

Мои слова ее не смутили.

– У меня был долгий день, Раэль. Ты заставишь меня кончить в душе?

Теперь, я заметил, что на ее лице были заметны признаки усталости: темные круги под глазами и тусклость, отсутствовал ее обычный голубой блеск, а улыбка стала вялой. Ее плечи немного поникли, и я понял, что это, должно быть, был напряженный день.

– Эй, любимая моя, я держу тебя.

– Ты всегда так делаешь, – ответила она без колебаний.

Я поднял ее и понес свою старушку в ванную. Как только вода стала нужной температуры, я поместил ее внутрь, быстро разделся и присоединился к ней. Я взял инициативу на себя, ополоснув ее волосы шампунем, нанес кондиционер, прежде чем осторожно запрокинуть ей голову назад, пока вода не стала прозрачной. Моей любимой частью было следующее: я вылил ее ароматизированное средство для мытья тела на мочалку, подождал, пока она наполнится пузырьками, прежде чем медленно скользнуть по каждому дюйму ее тела, очищая его от дневной пыли. Когда я сосредоточился у нее между ног, у нее перехватило дыхание.

– В чем дело, котенок? – Спросил я с понимающей улыбкой.

– Ты меня щекочешь.

– Ты хочешь, чтобы я потрогал твою киску вместо этой мочалки?

– Хочу, чтобы потрогал твой язык.

Грязная девчонка. Мне нравилось, когда она становилась смелее, описывая все то, что она хочет, чтобы я с ней делал. Ей потребовалось некоторое время, чтобы открыться, но теперь она никогда не сдерживалась.

– И это все? Мои пальцы? Мой член? – Возбуждение нарастало внутри, мой Жнец изголодался по нашей женщине. Мой член почти запульсировал от желания, мои бедра один раз дернулись, и я попытался сдержать волну похоти, захлестнувшую меня.

– Да, – простонала она, когда я опустился на колени, раздвинул пальцами ее нижние губки и уставился на ее прелестный розовый центр.

– Черт возьми. У тебя идеальная киска. Ты знаешь это, детка?

Она покачала головой, запрокинув голову назад, я наклонился и начал лизать, поглаживая языком ее влажную сердцевину.

– Раэль.

Я скользнул двумя пальцами внутрь ее тугой киски, медленно входя и выходя, чувствуя, как она становится гладкой, ее естественная смазка покрыла мои пальцы, и она начала покачивать бедрами.

– Ты сегодня нетерпелива, – заметил я, захватывая ее клитор ртом и посасывая чувствительный комочек нервов, пока она стонала. Ее тонкие пальцы сжимали мои плечи, пока она, тяжело дыша, двигалась, чтобы найти то трение, которое ей нравилось больше всего.

– Раэль?

– Да, котенок?

– Я люблю тебя.

Я перестал двигаться, подняв взгляд, чтобы заглянуть в ее глаза, улавливая эмоции, которые плавали в глубоких голубых омутах.

– Я чертовски люблю тебя, детка. Ты моя спутница до смерти, Найла. Мое бьющееся сердце. – На моих глазах выступили слезы, когда я встал, понимая, что сейчас я должен быть внутри нее.

– Собираюсь трахнуть тебя, котенок. Мне нужен мой кусочек рая.

– Сделай это.

Я сжал свой член в кулак, потирая большим пальцем его кончик. Предварительная сперма смазала головку, когда я выровнялся и вошел в свою Найлу, сжимая ее попку и двигая ее вверх и вниз по своему стволу. Сексуальный стон вырвался из ее горла, и я улыбнулся, шлепнув сначала по одной булочке, затем по другой, посмеиваясь, когда она стала еще влажнее. Я хотел смотреть на красную кожу на ее заднице и трахнуть ее туда, когда она наклонится, но с этим придется подождать.

– Раэль?

– Что котенок? – Спросил я, прорычав эти слова. Мой член был готов затопить ее киску и пропитать ее стенки своей спермой. Я хотел видеть, как она капает из ее киски. Мне чертовски нравилось, когда это происходило, и я мог видеть свою сперму у ее маленького заднего входа. Это было так чертовски опьяняюще.

– Я близко.

Да, я так и знал. Ее стенки затрепетали вокруг моего члена, когда она прижалась своими бедрами к моим.

– Ты собираешься затопить меня, детка? Я хочу, чтобы ты изливалась. Обливай меня, черт возьми. Я хочу слизать это с твоих бедер.

– Черт, – выдохнула она, когда я обхватил ее клитор одной рукой, крепко сжимая ее другой.

Мои бедра продолжали двигаться, входя в нее сильнее и быстрее, добиваясь желаемой реакции.

– Дай это мне, – прорычал я, чувствуя, как напряглось ее тело.