Текст книги "«Сталинский питомец» - Николай Ежов"

Автор книги: Никита Петров

Соавторы: Марк Янсен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

И нет никаких указаний на то, что Ежов когда-либо вышел за рамки роли сталинского орудия. После его падения выяснилось, что вразрез с принятой процедурой он собирал компромат на многих ответработников НКВД и партийных органов, не информируя об этом Сталина. Среди бумаг, конфискованных во время его ареста, был даже материал на самого Сталина – дореволюционные донесения жандарма тифлисской полиции и квитанции почтового отделения в Туруханске. Однако это необязательно означает, что Ежов собирал материал с целью доказать принадлежность Сталина к агентуре царской охранки. Эти материалы могли быть предназначены для музея Сталина.

Сам Ежов был беспредельно предан Сталину. Когда И.Б. Збарский был вызван в 1937 году в кабинет Ежова, он увидел маленького тщедушного человека с пытливыми глазами, сидящего за большим столом в огромной комнате. «За его спиной на стене висел внушительных размеров портрет Сталина, на столе стояли бюст Сталина и еще один портрет Сталина в рамке»{820}820
  Збарский И.Б. Жизнь» мумии и судьба человека: Из воспоминаний хранителя тела Ленина // Отечественная история. 1993. № 5. С. 160.


[Закрыть]. Есть свидетельства, что с лета 1938 года, когда Берия был назначен его заместителем и начал арестовывать людей из его окружения, Ежов стал разочаровываться в Сталине. Ряд свидетелей показывал, что после этих событий он ругал и поносил Сталина и других партийных лидеров. После ареста он сам признался в заговоре против Сталина и планировании покушения на него; это подтвердил ряд свидетелей и его подручных{821}821
  См. например: показания Бабулина и Константинова (ЦА ФСБ. Ф. 3-ос. Оп.6. Д.3. Л. 72, 258, 261).


[Закрыть]. На суде Ежов отрекся от своих признаний, заявив, что они были сделаны под пытками. По всей вероятности, это была просто пьяная брань обидевшегося на Сталина человека. Нельзя исключить, что, попав в опалу, не имея возможности продолжить общение, он умерил свою лояльность по отношению к Сталину и мог организовать оппозицию и собирать на него компромат, но это кажется маловероятным, если только он не хотел рисковать под угрозой неминуемого ареста.

Ежов не мог консультироваться со Сталиным по каждому пустяку, и его роль как сталинского орудия предполагала наличие известной доли автономии, но при проведении известных нам операций его тесный контакт с хозяином просто поразителен. Достаточно вспомнить, что как идеальный исполнитель, по словам Москвина, он имел один существенный недостаток: он не умел вовремя остановиться. Выражаясь его собственными словами, установка у Ежова была «лучше перегнуть, чем недогнуть». Этот стиль работы нельзя эксплуатировать до бесконечности, он может ударить и по самой сталинской системе. Так, весной 1938 года первый секретарь ЦК КП(б) Карелии Н.И. Иванов, являвшийся также членом тройки, заявил, что не в состоянии посадить больше тысячи врагов народа, так как тюрьмы переполнены{822}822
  Такала И. Национальные операции ОГПУ-НКВД в Карелии // В семье единой: национальная политика партии большевиков на северо-западе России в 1920–1950-х гг./ Под ред. И. Такала и Т. Вихавайнена. Хельсинки-Петрозаводск, 1998. С. 196–197.


[Закрыть]. В последующие месяцы начальник УНКВД по Новосибирской области И.А. Мальцев вынужден был отменить запланированную своим заместителем операцию по аресту около сотни священнослужителей, так как для них уже не осталось места в переполненных тюрьмах. В этой связи историк С.А. Папков отмечает: «Если некуда было сажать сотню “попов”, то как следовало поступить с тысячами других арестованных? Ясно, что сталинисты достигли таких масштабов террора, поддерживать которые были уже не в силах»{823}823
  Папков С.А. Сталинский террор в Сибири. 1928–1941. Новосибирск, 1997. С 230–231.


[Закрыть].

Хотя Ежов и был выбран как раз за его усердие, это усердие, доведенное до крайности, сильно помогло Сталину избавиться от него, когда он стал не нужен. Необходимо все же отметить, что вопрос об излишнем рвении ни разу не всплыл во время расследования его дела либо на суде. Некоторые авторы склонны ошибочно полагать, что Сталин хотел свалить на Ежова ответственность за перегибы в чистках 1937–1938 годов и сделать его козлом отпущения. Но в этом случае Ежова должны были публично объявить врагом народа и казнить его с большой помпой. Шумихи же как раз и не было, исчезновение Ежова прошло почти незамеченным. И лишь спустя много месяцев после падения Ежова Сталин объявил авиаконструктору Александру Яковлеву: «Ежов – мерзавец! Погубил наши лучшие кадры. Разложившийся человек. Звонишь к нему в наркомат – говорят: уехал в ЦК. Звонишь в ЦК – говорят: уехал на работу. Посылаешь к нему на дом – оказывается, лежит на кровати мертвецки пьяный. Многих невинных погубил. Мы его за это расстреляли»{824}824
  Яковлев А. Цель жизни (Записки авиаконструктора). Изд. 2-е доп. М., 1970. С. 509.


[Закрыть]. На закате своих дней Сталин говорил своему телохранителю, что именно по рекомендации Маленкова «пьяница Ежов» был назначен в НКВД и «будучи в опьянении он подписывал подсунутые ему списки на арест зачастую невинных людей»{825}825
  РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 672. Л. 10.


[Закрыть].

В своих интервью 70-х годов Молотов говорит то же самое. По его словам, Ежов имел хорошую репутацию, пока не «разложился». Сталин потребовал «усилить нажим», и Ежову «дали крепкие указания». Тот «стал рубить по плану», но «перестарался»; «и остановить невозможно». Обладая чрезвычайной избирательностью в своих воспоминаниях, Молотов создает впечатление, что Ежов назначал «лимиты» по своему усмотрению и за это был расстрелян. Молотов отрицает, что Ежов выполнял волю Сталина: «Сказать, что Сталин не знал об этом – абсурд, но сказать, что он отвечает за все эти дела – тоже, конечно, неправильно»{826}826
  Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. С. 398–400, 402, 438.


[Закрыть]. Еще одним бывшим сподвижником Сталина, оправдывавшим чистки, был Каганович. Да, был саботаж и все такое, утверждал он, и «пойти против общественного мнения тогда было невозможно». Но Ежов «старался чересчур», он даже «устраивал соревнования, кто больше разоблачит врагов народа». В результате «погибло много невинных людей, и никто это не будет оправдывать»{827}827
  Чуев Ф. Так говорил Каганович. Исповедь сталинского апостола. С. 89.


[Закрыть].

Всю ответственность за чистки и перегибы в действительности несет сам Сталин. Как начало, так и прекращение волны террора проходило полностью в соответствии с планом. По словам Авторханова, в 1938 году в Бутырской тюрьме Павел Постышев высказался вполне определенно: «Ежов – охотничий пес на поводке у Сталина, но пес преданный и разборчивый, который по воле своего хозяина уничтожает партию и терроризирует народ. Как только собака кончит свою охоту (а нас тогда уже не будет в живых), Сталин объявит ее бешенной и уничтожит. Никого так не презирают великие преступники, как исполнителей, которые умели заглядывать в их преступную душу»{828}828
  Авторханов А. Мемуары. С. 553.


[Закрыть].

Документы

№ 1. Характеристика, выданная Н.И. Ежову Семипалатинским губкомом РКП(б){829}829
  РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 21. Подлинник.


[Закрыть]

22 июня 1923 г.

ХАРАКТЕРИСТИКА

Революционная деятельность тов. Ежова, которая началась еще до февральской революции имела самый разносторонний характер. Занимая после Октябрьской революции последовательно посты члена Витебского и позднее Казанского горсовета, комиссара станции Р[айонного] Отделения] ж. д., члена райкома РКП(б), председателя ячейки, Завпартклубом и проч., замом комиссара радио-школы, члена бюро Тат[арского] областкома и члена Президиума Тат[арского] ЦИКа, зав. агитпропотделом Татобласткома и секретаря Марийского обкома, тов. Ежов сумел сохранить полученный опыт, расширить и углубить его по мере расширения круга его работы.

Таким образом настоящая работа тов. Ежова в качестве ответственного] секретаря Семипалатинского губкома РКП застает его уже вполне сформировавшимся партработником большого опыта, широкой инициативы и кругозора, умелого руководителя.

Тов. Ежов умеет укрепить аппарат, различить работника, и не стесняя инициативы, не вмешиваясь в мелочи, умеет дать тон, заставить проводить требуемую им линию. Это проявляется в работе аппарата самого губкома и в руководстве губкома советскими органами. Быстро ориентируется в местных условиях, умеет подойти к организации, взять верный тон и направление, в то же время настойчиво и твердо проводить свою линию. Наиболее целесообразно использование в занимаемой должности.

Как марксист тов. Ежов обладает значительной подготовкой самообразование[м], прекрасно владеет марксистским методом и хорошо ориентируется в политической обстановке, но является больше практиком марксистом, нежели теоретиком. Участвует в периодической печати.

Из личных качеств тов. Ежова, необходимо отметить политическую твердость, энергичность громадную усидчивость, умение владеть собой, тактичность и критическое отношение к своей работе. Хороший партийный товарищ, умеет установить товарищеские отношения и с подчиненными. Имеет организаторские способности, всесторонне подходит к работе.

За[102]102
  Вписано от руки.


[Закрыть] Ответ. Секретарь Семгубкома РКП [подпись неразборчива]. Помета: И по н/схеме [подпись неразборчива].

№ 2. Письмо Н.И. Ежова И.В. Сталину о предстоящем совещании руководящего состава НКВД СССР и материалы для доклада на совещании

23 января 1935 г.{830}830
  РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 118. Л. 1–9, 33–39. Копия.


[Закрыть]

Совершенно секретно

Тов. Сталину

1. Мне кажется, что недостатки Ленинградской ЧК при всех специфических особенностях Ленинграда и руководителей Ленинградской ЧК – явление более широкого порядка. Этими же недостатками в разной мере страдают и другие организации НКВД, в том числе и центральный аппарат.

В связи с этим я счел необходимым представить Вам ряд своих соображений о недостатках работы ЧК и некоторые мероприятия, которые, мне кажется, улучшили бы работу Управления Государственной безопасности НКВД.

Пока направляю записку об организации агентурной работы. В ближайшие дни представлю свои соображения по организации следственной работы и взаимоотношениях с прокуратурой (взаимоотношения с прокуратурой, по-моему, настолько ненормальны, что требуют вмешательства ЦК). И третья записка – о кадрах чекистских органов.

В направляемой записке по организации агентурной работы я касаюсь только недостатков и не говорю о положительных сторонах работы, которые, по-моему, общеизвестны. Кроме того, считаю необходимым оговориться, что со всеми этими недостатками в агентурной работе довольно энергичную борьбу ведет руководство НКВД. Однако, и здесь, по-моему, без серьезной помощи со стороны ЦК не обойтись.

2. Мне сообщил тов. Ягода о том, что он согласовал с Вами вопрос о моем выступлении на совещании уполномоченных НКВД с критикой недостатков работы ЧК на примере Ленинграда. Без Ваших прямых указаний я выступить не могу.

3. По всем этим вопросам я прошу принять меня лично. Я займу немного времени. Если Вы не сможете меня в ближайшее время принять и будете считать необходимым мое выступление на совещании чекистов, прошу дать указание, могу ли я выступить в духе той записки, которую я Вам направил.

Ежов.

Приложение

Совершенно секретно

Тов. Сталину

Мне кажется, что недостатки Ленинградской ЧК при всех специфических особенностях Ленинграда и руководителей Ленинградской ЧК – явление более широкого порядка. Этими же недостатками в разной мере страдают и другие организации НКВД, в том числе и центральный аппарат.

В связи с этим, я счел необходимым представить Вам ряд своих соображений о недостатках работы ЧК и некоторые мероприятия, которые, мне кажется, улучшили бы работу Управления Государственной безопасности НКВД.

I. О размерах агентуры и организации ее работы.

Основой всей работы ЧК по розыску является агентура. Размеры агентуры и работа с агентурой организованы следующим образом:

1. Сеть агентуры общего осведомления. Это так называемые «осведомители». Сеть осведомления очень велика. Она по каждой области в отдельности насчитывает десятки тысяч людей. Никакого централизованного регулирования размерами осведомительной сети нет. В каждой области она устанавливается произвольно и зависит, главным образом, от вкуса, методов и понятий о чекистской работе со стороны областных руководителей, а чаще всего со стороны рядовых работников областных управлений ЧК или их низовых организаций (райотделение, горотделение, оперсектора).

Всего по Союзу по недостаточно точным данным имеется 270 777 осведомителей. Кроме этого количества Оперативный отдел имеет осведомителей по неорганизованному населению, так называемое дворовое осведомление; затем специальная сеть осведомителей по Армии и транспорту. Учета осведомителей этой категории нет. Во всяком случае, общее количество осведомителей в целом по Союзу будет, примерно, составить 500 тыс. человек.

Настолько в этом деле господствует самотек, показывает сопоставление количества осведомителей по отдельным краям и областям. Например, Саратовский край имеет всего 1.200 осведомителей, тогда как Северный край – 11 942 чел. Такое же, примерно, соотношение и по другим сопоставимым краям и областям.

Осведомители никакого заработка от Наркомвнудела не имеют, работают бесплатно.

Работа осведомительной сети организована на следующих началах. Из числа наиболее активных осведомителей выделяются так называемые резиденты. Резиденту подчиняют в среднем 10 чел. осведомителей. Резиденты тоже работают бесплатно, совмещая работу в ЧК со своей основной работой по службе в учреждении, на производстве и т. п. Всего по учтенным данным по Союзу имеется 27 650 чел. резидентов. (Это количество не входит в названное мною выше число 270 777 осведомителей.) Таким образом, та или иная чекистская организация непосредственного общения с осведомителем не имеет. Он связан со своим резидентом, работающим добровольно и бесплатно. Через резидента ЧК получает осведомление от руководимой им десятки. В целом руководство осведомительной сетью возложено на Секретно-политический отдел Управления Государственной безопасности в центре и на Секретно-политические отделы в краях и областях.

2. Сеть агентуры специального осведомления. Это так называемые «спецосведомители». Если в задачу осведомителей вообще входит осведомление обо всем, что он заметит ненормального, то в задачу специального осведомителя входит освещение только специальных вопросов. Исходя из этого, агентура специального осведомления формируется соответствующими отделами в Управлении Государственной безопасности под углом тех специфических задач, которые себе ставит каждый отдел в отдельности (ЭКУ – вредительство, диверсии; Особый отдел – шпионаж, террор, контрреволюция; Секретно-политический отдел – политические партии, духовенство и т. п.). Этот тип осведомителя по всему смыслу его организации должен быть более квалифицированным человеком, ориентирующимся в специальных вопросах. Соответственно ведущимся отделом разработкам они вербуются в определенных слоях населения (для освещения духовенства – главным образом среди духовников, для освещения интеллигенции – в среде писателей, художников, инженеров и т. п.). По типу спецосведомители – это нечто среднее между осведомителем вообще и настоящим агентом ЧК, ведущим активную разработку того или иного контрреволюционного образования. Спецосведомители работают тоже в подавляющем большинстве своем бесплатно, за редчайшим исключением.

В деле установления количества спецосведомителей господствует такой же самотек. Никакого централизованного учета этой категории осведомителей нет. Не знает его даже и взятый в отдельности каждый отдел Центрального управления. О количестве спецосведомителей знают только специальные отделы в краях, областях, республиках или в нижестоящих чекистских организациях, там где соответствующие отделы существуют. Насколько мне удалось ознакомиться в Ленинграде, количество этой агентуры тоже представляет собой внушительную цифру. По Ленинграду, если взять все отделы в целом, спецосведомителей насчитывается до 2 тыс. человек. В отличие от общих осведомителей спецосведомитель связан непосредственно с соответствующим отделом ЧК и направляет туда свою информацию. Промежуточного звена в виде добровольно бесплатно работающего резидента здесь, как правило, нет.

3. Сеть основной агентуры ЧК. Это так называемые агенты. Эта сеть агентуры оплачивается. Помимо оплаты за работу они получают и специальные суммы необходимые по ходу разработок (организация пьянки и т. п.). Сеть этой активной агентуры, работающей по определенным заданиям значительно меньшая, однако, и она по отдельным областям насчитывает иногда сотни людей. Состав агентуры тоже никем не регулируется, а устанавливается произвольно работниками краевых и областных управлений НКВД. Размеры этой сети находятся в прямой зависимости от характера ведущихся тем или иным областным или краевым управлением разработок. Никакого централизованного учета сети нет.

II. О порядке вербовки агентуры и руководстве ею.

Такое огромное количество агентуры само по себе в значительной степени уже определяет вопрос, кто вербует агентуру. Практически сложившийся порядок вербовки агентуры следующий.

1. По общей осведомительной сети вербовка, как правило, производится не собственным аппаратом ЧК, а бесплатно работающим резидентами, т.е. теми же осведомителями. Аппарат любого звена ЧК отгорожен стеной от осведомителей. Никого в глаза они не знают по той простой причине, что система организации руководства построена таким образом, что непосредственным руководителем осведомителей оказывается бесплатно работающий резидент.

Только резидент знает своих осведомителей, и только резидента знают в ЧК. Работа по вербовке агентуры и по ее руководству целиком построена на доверии резиденту. Если принять во внимание, что резидент руководит в среднем десятью осведомителями, что резидент вербуется тоже из наиболее активных осведомителей, что резидент имеет какую-то свою основную работу, то станет совершенно понятным, насколько слабо поставлено руководство осведомительной сетью. Для того чтобы активно руководить осведомительной сетью, давать ей повседневное направление в работе: какое именно осведомление интересует ЧК зависимости от обстановки, – требуется очень много времени. Резидент, загруженный своей основной работой, такого внимания уделять осведомителю не может. Как правило, с осведомителями резидент встречается очень редко.

2. Спецосведомители вербуются соответствующими отделами органов ЧК (начиная от района и кончая Центральным аппаратом). Вербовка спецосведомителей фактически ложится целиком на рядовых работников соответствующих отделов ЧК. На основании выборочной проверки в Ленинграде установлено, что дело вербовки спецосведомления было почти целиком передоверено штатным практикантам и пом. уполномоченным, с которыми спецосведомители и поддерживают постоянную связь.

Руководство спецосведомителями тоже фактически находится в руках штатных практикантов и пом. уполномоченных. Если принять во внимание, что штатные практиканты и пом. уполномоченных являются самыми низшими должностными лицами в ЧК, ведущими на 90% техническую работу, то станет совершенно очевидным, насколько неквалифицированно руководство спецосведомлением. Можно с уверенностью сказать, что почти каждый спецосведомитель по общему уровню развития, а также и по знанию конкретно порученного ему дела знает больше, чем его руководитель.

3. Особое, исключительно ответственное значение имеет вербовка агента – платного работника ЧК по той или иной специальной разработке. Практика заграничных разведок, да и старой царской охранки показывает, какое огромное решающее значение в работе придавали делу вербовки нужного агента. Даже имеющаяся в этой области мемуарная и специальная литература показывает, насколь[ко] ответственным людям поручалось дело вербовки агентов и насколько сложен сам по себе процесс этой вербовки с точки зрения выбора агента. В самом деле, здесь играет роль не столько количество агентуры, сколько ее качество. Один хороший агент по той или иной организации может дать больше, чем сотня плохих агентов.

Кроме всего этого сама среда, из которой вербуется агентура, чрезвычайно разнообразна. В зависимости от характера разработки иногда необходимо вербовать и прямого белогвардейца, спекулянта, попа, политического деятеля и т. п. Отсюда очевидно, насколь[ко] острым сам по себе является вопрос о вербовке и в особенности о руководстве такого рода агентурой.

Несмотря на все это, и в этом деле господствует сплошной самотек. Вербовка этого рода агентуры тоже передоверена второстепенным людям. В подавляющем большинстве случаев агентов вербуют рядовые работники ЧК (уполномоченные, оперуполномоченные) и очень редко – начальники отделений, или начальники отделов. Правда, окончательное утверждение агента должно быть санкционировано начальником отдела, однако, это превратилось в пустую формальность, ни к чему не обязывающую. Как правило, начальник отдела, утверждающий завербованного агента в глаза его никогда не видит, а утверждает лишь по формальным признакам, представленным ему уполномоченным или начальником отделения.

В Ленинграде в деле вербовки агентуры дошли прямо до безобразия. Например, Особый отдел в 1934 г. однажды обнаружил, что у него почти нет агентуры, и решил обзавестись последней. Ныне осужденный зам. начальника Особого отдела Янишевский созвал всех работников отдела и установил контрольные цифры вербовки. Каждый работник Особого отдела, начиная с пом. уполномоченного, обязывался завербовать ежедневно не менее 10 чел. агентов. Некоторые ретивые работники Особого отдела, когда я их допрашивал по этому поводу, не только не понимали всей глупости и преступности такого рода вербовки агентуры, но хвастались, что они это задание перевыполнили, давая в день по 15 и 20 агентов.

Совершенно очевидно, что при таком способе вербовки агентуры не один десяток матерых контрреволюционеров воспользовались широко открытыми дверями ЧК для того, чтобы, «завербовавшись», вести свою подрывную работу внутри ЧК. Факты, о которых я сообщу ниже, целиком это дело подтверждают.

Руководство агентурой тоже фактически находится в руках уполномоченного или оперуполномоченного. В редких случаях руководит сам начальник отделения и еще реже – начальник отдела. Благодаря такой системе руководства малоквалифицированных людей, часто очень квалифицированными агентами, фактически сводят руководство на нет и предоставляют все возможности агентуре дезинформировать ЧК.

<…>[103]103
  Опущены разделы «качественный состав агентуры» и второй вариант раздела «агентура».


[Закрыть]

II. Следственный аппарат ЧК.

Строго говоря, никакого специального следственного аппарата в ЧК не имеется. Если считать, что основой работы ЧК является розыск (агентура) и следствие, то между этими двумя видами работы никакого разграничения в ЧК не имеется. Как правило, человек, ведущий какую-нибудь агентурную разработку, он же ведет и следствие по этой агентурной разработке в случае ее окончания. На практике это дело представляется в следующем виде. Тот или иной уполномоченный, руководя своим агентом или группой агентов, доходит до такого момента агентурной разработки, когда он заводит следственное дело. Заведение следственного дела, а, стало быть, и аресты ему санкционирует начальник отделения. После этого этот же уполномоченный, руководивший агентурной разработкой, ведет следствие. Такое сращивание агентурной и следственной работы имеет наряду с целым рядом своих положительных сторон также и ряд отрицательных. К положительной стороне относится в первую очередь то, что работник ведущий следствие, знает дело, начиная с его истоков, т. е. с первой агентурки[104]104
  Имеется ввиду агентурное сообщение.


[Закрыть]. Зная агентурное дело, ему легче вести следствие. Кроме того, в процессе следствия, как правило, выясняется необходимость дополнительных агентурных разработок и новой агентурной установки, которые следствие и проводит. Отрицательной стороной этого сращения розыскной и следственной работы является то, что следователь часто дает много «дутых» дел. Дело в том, что в чекистской практике установилось понятие о квалификации работника, его пригодности и умении работать по ходячему выражению чекистов «сделал хорошенькое дельце». Так как результатом всякого «дельца» является хорошо завершенное следствие, то часто следователь одновременно руководящий и агентурной работой увлекается и дает направление агентуре в желательном для «дельца» смысле, иногда игнорируя серьезные данные агентуры, которые не совпадают с желанием следователя в нужном духе преподнести дело. Таких «дутых» дел в чекистской практике очень много. Если бы можно было бы разделить розыскную работу от следственной, т. е., чтобы розыск вели одни люди, а следствие – другие, в этом случае был бы обеспечен известный контроль следствия над розыском. Я не ставлю сейчас этого вопроса в плоскость положительного разрешения. Для меня не ясен вопрос, насколько это осуществимая вещь, тем более что положительные стороны такого сращения розыскной и следственной работы очень велики. Судя по просмотренным мною ленинградским делам, я должен сказать, что следствие люди вести не умеют. В большинстве случаев следователи – это оперативные работники, у которых более сильной стороной является не ведение следствия, а розыск. Оно и понятно, здесь требуется меньшая квалификация, меньшая культура и т. п. Я думаю, что основой основ слабой следственной работы является крайне низкая квалификация и общая грамотность чекистов. В самом деле, часто чекист из какого-нибудь отдела, как, например, ЭКУ или СПО ведет крупное следствие. Ему в процессе следствия приходится сталкиваться либо с крупными политическими деятелями, либо с крупными специалистами. Для того, чтобы изобличить этого человека, необходимы в первую очередь и общий довольно высокий уровень культуры и знание предмета, о котором идет речь в следствии. Во всяком случае, если не доскональное знание, то добросовестное изучение его в порядке ведения следствия. Ни того, ни другого, как правило, нет. Все это еще усугубляется тем, что кадры чекистских следователей совершенно не знают законов, тогда как эта, если можно так выразиться, процессуальная сторона дела играет немаловажную роль. Меж тем, отношения к этой стороне дела у чекистов самое пренебрежительное. Законы, как правило, рассматриваются как какая-то формалистика, законов не соблюдают в процессе всего следствия, а оставляют их на конец. У чекистов уже вошло в быт и их работу, когда окончено следствие – выражаться: «Ну, следствие окончено, надо будет оформить дело для прокуратуры». Это оформление – самая незначительная для чекистов и самая неприятная часть дела. Для того, чтобы на примерах проиллюстрировать все недостатки следственной работы, можно привести то же следствие по делу зиновьевцев в Ленинграде. При всех огромных положительных достижениях этого следствия, которые ни в какой степени нельзя умалять, оно имеет и целый ряд частных недостатков, порядка, о котором я говорил выше. К примеру, если внимательно прочитать все протоколы следствия, то первое, что бросается в глаза, это общий для всех допрашиваемых стандарт вопросов. В большинстве случаев ответы тоже почти аналогичного порядка. Получается это потому, что следователи друг у друга списывают вопросы и часто требуют аналогичных ответов от допрашиваемого. В результате этого, если внимательно приглядеться к протоколам, стирается грань индивидуального допроса каждого подследственного. Результатом же этого и является то, что все протоколы, если в них внимательно вчитаться, политически слишком приглажены и подстрижены. Получается так, что все подсудимые все время вели контрреволюционную работу, достаточно было их арестовать ОГПУ и все начали каяться, политически оплевывать свое прошлое и одобрять мероприятия партии и советской власти. На деле это не так. Я сам был свидетелем этого (через меня прошли почти все подсудимые). Должен сказать, что многие из них ни в какой степени не раскаялись, наоборот, при аресте они лишь более ярко выпятили свое контрреволюционное лицо и сущность. Конечно, я не предлагаю записывать все ругательства, которые они произносили по адресу партии и ее руководителей, однако оттенить эту особенность в протоколах вообще можно было бы. Из них во всяком случае было бы видно более точно лицо врага.

И, наконец, последнее, на что следует обратить внимание с точки зрения недостатков следствия, это то, что в таком политическом деле правильно был поставлен упор на политическую сторону, однако, совершено обойдены вопросы техники. Меж тем, техника взаимоотношений с партийными и советскими органами, с органами того же ЧК, очень поучительна и интересна. На ней можно было бы заострить внимание наших партийных организаций не только с точки зрения общей политической бдительности, но и с точки зрения распознавания методов повседневной организационной техники врага. К примеру сказать, расстрелянный Румянцев – секретарь Выборгского райсовета: какие он взаимоотношения установил с Райкомом, с кем в районе он связывался, как держал себя, как он обманывал своего председателя, выдавая деньги своим политическим друзьям, как они встречались и т. д. Все это не мелочи, а очень серьезное дело в таком своеобразном контрреволюционном образовании как зиновьевская белогвардейщина. Они в методы и технику подпольной работы прошлого времени внесли очень много нового и своеобразного, вытекающего целиком из тех особых условий, в которых эта группа находилась в Советском Союзе. Само по себе двурушничество предопределяло иную техническую связь и технику взаимоотношений с окружающим миром. Таковы отрицательные стороны этого в общем и целом великолепного следствия.

Надо сказать, что на этом следствии сидели наиболее квалифицированные чекисты, однако и у этой наиболее квалифицированной части чекистов не хватает культуры и знания. Они в разговоре с оппозиционерами терялись, так как многие не знают не только оппозиционной борьбы зиновьевцев, но и истории партии вообще. Словом, у нас нет своих спиридоновичей[105]105
  Имеется ввиду А.И. Спиридович – генерал-майор царской полиции.


[Закрыть], которые нам позарез нужны.

III. Кадры.

Особенность ЧК такова, что кадры чекистов должны быть особо проверенными. Люди в ЧК находятся на таком остром участке политической работы, что от них требуется очень многое и в первую очередь, чтобы они были закаленными большевиками. В самом деле, связь с агентурой, состоящей часто из чуждых нам людей, отсутствие критики их работы, все это ставит чекистов в особое положение. Один предатель среди чекистов может наделать такую уйму контрреволюционных гадостей для Советского Союза, каких не может сделать целая организация.

Являются ли чекистские кадры в этом смысле если не идеалом, то во всяком случае приближением к нему? Пример состава чекистов ленинградской ЧК не говорит об этом. Мне пришлось, просматривая аппарат ленинградской ЧК, вычистить 280 чел. из оперативных отделов, причем надо сказать, что в число проверяемых не вошла милиция, ЗАГС, пожарная охрана и т. п., а вошло, собственно, только Управление государственной безопасности с его Особым отделом, ЭКУ, СПО, Оперодом и т. д. Из этих 280 чел. 180 чел. я вынужден был направить в лагеря и 100 чел. счел возможным использовать не на чекистской работе, а на работе в милиции, ЗАГСе, в пожарных частях и хозяйстве ЧК.

Среди вычищенных настолько много чуждых нам людей, что они в любой момент могли нас предать. У меня нет уверенности, что они не предавали. Есть бывшие белые офицеры, много дворян довольно видных фамилий, не меньше бывших троцкистов и зиновьевцев, значительная часть просто разложившихся людей и политически и морально. К примеру можно привести…[106]106
  В тексте документа отточие.


[Закрыть]