Текст книги "Попаданец Жорж (СИ)"

Автор книги: Никита Балабанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10. Суровый приговор

Размеренные шаги сопровождающего строя солдат и пойманных беглецов из северных земель отмеряли ход времени. «Снаружи башня выглядела гораздо меньше, но где же вход в покои главы? Он точно будет выделяться», – Петр Эммануилович устал от долгой ходьбы и по неизвестным причинам терял силы. Вялое и разбитое состояние преследовали его с самого входа в башню, а всеобщее молчание и монотонное движение вперед сильнее усугубляли самочувствие старика. Сколько еще идти? Что Джок-жону нужно от них? Почему их доставили к нему в столь срочном порядке? Вопросы без конца крутились в голове Петра Эммануиловича, не давая ему покоя.

Пустые, темные, без видимого конца коридоры, постоянные развилки и двери. Стены из холодного метала, тусклый свет от ламп. В башне развернулся целый лабиринт. Петр Эммануилович вертел головой по сторонам в попытках найти стражников или других людей. На пути к Джок-жону им не встретилось абсолютно никого.

– Пришли, – сказал Карл, когда они остановились перед массивными большими дверями. – Надеюсь у него хорошее настроение.

Старик похвалил себя за верное предположение о заметном входе и посмотрел на Карла. Лицо парня говорило, что сейчас не до веселья. Солдаты расступились, встали по бокам спиной к стене и образовали две шеренги, пропуская пленников вперед. Миха отворил двери со словами:

– Вряд-ли его хорошее настроение как-то повлияет на Сильвию.

Горячий водяной пар хлынул в коридор. При входе неприкрытая одеждой кожа быстро покрылась испариной. В помещении присутствовало два бассейна, один предназначался для плавания, второй для оздоровления, и четыре бани с разной температурой и влажностью. Перед пленниками предстал целый банный комплекс, заполненный молодыми девушками. Они совершенно не обратили внимания на вошедших, продолжая отдыхать и расслабляться.

– Глава Джок-жон, – начал Миха, – не хотел вас беспокоить, но к нам в руки попала Сильвия и ее спутники, – доложил он.

– Сильвия?! – послышался из толпы красавиц твердый мужской голос с легким акцентом.

– Два призванных пересекли границу, один из рабочих на «бойне» пришел с доносом в мою смену, а по прибытию на место нарушителей оказалось больше, – в краткой форме рассказал Миха и вытолкнул Сильвию вперед. – Увидев ее, я предположил, что вы лично и в срочной форме решите побеседовать с ней.

Из бассейна поднялся темнокожий мужчина, которого Петр Эммануилович заметил только сейчас. Совершенно голый, не стесняясь своей наготы, он вышел из воды и направился к ним. Тело – эталон атлетической красоты, шрамы на руках и груди, черные кудрявые как уголь волосы, большие губы, приподнятые в радостной улыбке, горбатый нос и карие глаза прожжённого убийцы. Джок-жон заставил поджилки старика задрожать одним своим видом.

– Сильвия, – повторил глава гильдии, подойдя к девушке, – столько лет скрывалась и так легко попалась, – Джок-жон усмехнулся, поднял подбородок и посмотрел на нее свысока. – На колени, – бросил он, и Миха беспрекословно исполнил приказ, поставив Сильвию в обозначенное положение.

«Да как они смеют!?», – Петр Эммануилович от возмущения сжал кулаки. Старик удержался от порыва накинуться на Миху, ожидая от товарищей хотя бы малейшего знака или намёка, чтобы начать атаку и совершить неожиданный побег, но Карл, Март и Сюзанна продолжили безмолвно стоять, наблюдая за дальнейшим развитием событий.

Дела шли хуже некуда. Поимка, дорога, теперь Джок-жон, у гильдии все получалось слишком легко. Люди, которых знал старик, не могли сдаться так просто, особенно Карл. Джок-жона тем временем совершенно не интересовали другие пленники. Он схватил Сильвию за щеки, пристально посмотрел в ее глаза, присел и продолжил говорить:

– Я задам тебе только один вопрос, старуха, – жутко прозвучал леденящий тон его голоса. – Ты будешь с нами сотрудничать?

После грубых слов главы гильдии злость вспыхнула внутри Петра Эммануиловича, и он дернул Карла за рукав. Парень повернул голову. От ранее неунывающего и отзывчивого человека ничего не осталось. Их взгляды пересеклись, и парень отвернулся, опустив глаза в пол. Старик понял, не время для подвигов, и остыл. Его отвага, доблесть и геройство могли усугубить ситуацию. «Сильвия сильная и сможет постоять за себя», – сказал себе Петр Эммануилович и покорно принял роль наблюдателя.

Сильвия нахмурилась и одернула голову в сторону.

– Нет? – перебил Джок-жон, не дав девушке ответить. – Тогда ты и твои друзья станут подопытными кроликами. Они все умрут в мучениях, а ты рано или поздно расколешься. Думай хорошо над ответом.

Петр Эммануилович осознал, от него абсолютно ничего не зависит. Его жизнь, он сам находились в руках других людей, что решали дальнейшую судьбу немощного старика прямо сейчас.

Не смотря на предупреждение главы гильдии призванных о последствиях отказа Сильвия открыла рот и прошипела два слова:

– Пошел ты.

Петра Эммануиловича охватило отчаяние и кошмарные воспоминания о пережитом ритуале. «Чтобы что-то подобное вновь…», – старик не верил, что Сильвия обрекла его смерть и мучения.

– Старая упертая дрянь, – отмахнулся Джок-жон и направился обратно в бассейн. – В камеру их и на пытки по одному, – небрежно бросил он Михе.

– Постойте, Джок-жон, – заговорил Март. – Может у вас есть нерешенные дела с Сильвией, но сотрудничать несогласна только она. Остальные… – Карл одернул парня, и он остановился.

Джок-жон немного постоял в раздумьях и развернулся.

– И кто же наш смельчак? – с неподдельным интересом вопросил глава гильдии, подходя к остальным пленникам. – Ты решил поучать? Меня?

– Он лишь заботиться о товарищах, – ответил за Марта Карл. – И, знаю, Сильвия никогда вам этого не скажет, но пересекли мы границу по очень весомым причинам. Сопротивление готовит…

– Смельчак и дезертир, – оборвал речь парня Джок-жон. – А я тебя помню, – он подошел в плотную к Карлу и рядом стоящем Марту. – Ты занимал у нас довольно высокую должность, но затем просто испарился и воткнул нам нож в спину, начал убивать разведчиков в северных землях и пресекать наши вылазки.

– Сейчас не до старых распрей. Сопротивление, кхх… – Карл с разрезанным горлом упал на пол и начал захлебываться собственной кровью.

Две шеренги солдат по команде Михи ровным строем вошли в помещение, чтобы пресечь возможные попытки ответного нападения на главу или побега. Сильвия бросилась к раненому парню. К счастью, его организм приступил к лечению повреждений. Март отступил, догадываясь, что следующим будет он. Его осторожность не принесла результата. Молниеносный удар Джок-жона пробил Марту грудную клетку и отправил его тело в полет. Столкнувшись с солдатом, парень упал на пол как кусок безжизненного мяса, но через пару секунд постепенно начал приходить в норму.

Петр Эммануилович от страха перед смертью впал в ступор. Старик не обладал такой скоростью самовосстановления, и раскройся сейчас его уникальность, все могло стать только хуже.

– Сопротивление меня не волнует, они никогда не доставляли нам проблем в отличие от вас, – сказал Джок-жон и отряхнул руки от крови. – Исполняй, – добавил он, посмотрев на Миху.

Солдаты подняли раненных пленников и направились к выходу из банного комплекса. Петр Эммануилович, боясь оказаться на их месте, беспрекословно повиновался и прошел следом. Сильвия и Сюзанна без возражений сделали также.

– Если вздумаете сопротивляться или попытаетесь сбежать, то сразу говорю – бесполезно, – предупредил Миха, проходя мимо.

Теплый водяной пар исчез, кожа в холодных и темных коридорах быстро остыла. Пленники в сопровождении строя солдат вновь преодолевали пустые и темные пространства башни. Карл и Март через пару минут полностью восстановились и встали на ноги. Повороты и развилки пролетали друг за другом, пока вперед не появился лифт.

– Чертов псих, – выпалил Карл, потирая шею. – Неужели без этого нельзя?!

– Заходи и не болтай языком, – Миха толкнул парня вперед. – Вы в полной заднице ребята, а все по вине вашей подруги.

– С тебя все началось, – не согласился Карл. – Мы же хотели по-хорошему.

Миха промолчал, предпочитая не продолжать разговор. Звук шестерней разбавил наступающую тишину и привел механизм спуска в действие. Лифт устремился на многие этажи вниз. Петр Эммануилович старался держать себя в руках. «Мы что-нибудь придумаем», – тешил он себя хорошими мыслями, пока Сильвия, Сюзанна и Март угрюмо молчали.

– Дурочка, закопала себя и друзей, – заговорил Миха по прибытии на самый нижний этаж. – Могла хотя бы для вида согласится и выиграть время.

– Я не имею дел с убийцами, – спокойно ответила Сильвия. – Вы бесчестные и лживые твари.

– Мы никогда не понимали друг друга, – с печалью в голосе проговорил Миха и первым вышел из лифта. – Сделаю для вас исключение и запихну всех в одну камеру, чтобы было не скучно.

Пленники в сопровождении солдат двинулись дальше. За углом их встретил дежурный охранник, он сделал отметку в журнале и нажал на рычаг. Решетка ушла в потолок, и широкий проход к комнатам для заключенных открылся. Миха не соврал, всех заперли в одной просторной камере, состоящей из четырех покрытых специальным металлом стен, потолка и пола. Кроме грязи, холода и крохотной решетки наружу им ничего больше не предоставили.

– Прежде чем уйти, я дам вам пару минут на обсуждение. Если Сильвия вдруг изменит свое решение, постучите в дверь, мы вернемся на переговоры, и, возможно, вас оставят в покое, – обратился Миха к товарищам Сильвии и закрыл дверь.

– Мы влипли по уши, – начал Карл, в отчаянии упав на спину. – Надо было сразу с ними драться!

– Против натренированных солдат, элиты гильдии? – уточнила Сильвия. – У нас с самого начала не было и шанса.

– А если сейчас, мы же можем сбежать отсюда? – с надеждой на лучшее поинтересовался Петр Эммануилович.

– Мы в самом сердце гильдии призванных, боюсь, это непосильная задача для нас, – с разочарованием ответил Март.

– Мы можем надеяться только на тебя, Сильвия, – заговорила Сюзанна. – Ситуация хуже некуда, но у нас же есть выход!

– Март, а ты смотри, Сюзанна в отличие от тебя еще не сдалась, – ехидно подметил Карл. – Эх, ты подрываешь командный дух.

– Я и не говорил, что сдался, – сдержанно ответил Март. – Мы слушаем тебя, Сьюзи.

– Просто надо дать им то, чего они так сильно хотят, верно, Сьюзи, – продолжил Карл.

– Не называй ее так! – вспылил Март. – Для тебя она Сюзанна.

– Боже, мы все сейчас на нервах, поэтому, пожалуйста, хотя бы сейчас усмири свою ревность, – накинулся Карл в ответ.

– А ты засунь свою язвительность поглубже в себя и держи на замке, – с серьезным лицом посоветовал Март. – Сколько лет одно и то же…

– Сильвия, – воспользовалась молчанием после перепалки Сюзанна, – что именно они хотят от тебя в плане сотрудничества? – решила уточнить девушка.

– Я догадываюсь к чему ты хочешь меня подтолкнуть, но мой ответ нет, – ответила Сильвия.

– Нет? Обрекаешь всех нас на долгую и мучительную смерть, верно? – вопросил Карл.

Сюзанна остановила парня и намекнула, что сейчас повышенный тон не поможет в решении нависшей проблемы.

– Сильвия, мы все понимаем, но, видишь, мы не можем добраться до северных земель и остановить сопротивление чем-то сейчас не пожертвовав, – попыталась достучаться сквозь упертость до голоса разума девушка.

– Если погибнем здесь, жертв от восстания на севере станет намного больше, – поддержал Март.

– А если я дам им то, что они хотят, погибнут миллионы, – добавила Сильвия. – Как вы не понимаете…

– Черт! – Карл ударил кулаком о стену. – Ты можешь соврать, пустить их по ложному следу, отвлечь в конце концов. А мы тем временем возьмем в аренду летающий корабль и скроемся. Они и опомниться не успеют! – предложил парень.

– У тебя на словах все всегда просто, – возмутился Март.

– Не усугубляй, Март, – устало произнес Карл. – Хватит.

– Если мое мнение имеет хоть какой-то вес, – заговорил Петр Эммануилович, – то я считаю, что действовать надо было с самого начала, а вы довели ситуацию до худшего исхода. Надо делать что-нибудь прямо сейчас, потом будет некогда, – высказался старик.

– Сильвия, там остались наши дети, прошу тебя, – подключилась Сюзанна. – Не упирайся, пойди им на уступки.

«Дети, о чем она говорит?!», – оцепенел Петр Эммануилович, впервые слыша о детях. Сильвия глубоко вдохнула, выдохнула и присела, схватившись руками за голову и хорошо обдумывая дальнейшие действия.

– Я знаю, ты очень правильная, упертая, но в то же время отзывчивая и добрая. Прошу тебя, не губи нас здесь, – продолжала Сюзанна. – Не время эгоистично следовать принципам.

Девушка опустилась рядом и ласково обняла Сильвию. В воздухе ненадолго повисла тишина, сквозь которую донесся ответ: «Я действительно не могу так все оставить. Хорошо». Сильвия поднялась и постучала в дверь. Ее незамедлительно открыл Миха.

– Наконец-то, думал проведу в ожидании целую вечность, – сказал он, уходя с прохода и давая девушке пройти. – Ты сделала правильный выбор, Сильвия.

– Вот и подошло к концу наше заключение, – радостно шагнул к выходу парень.

– Вы останетесь, – остановил его Миха. – Джок-жону интересна только она, – указал он на Сильвию.

– Ждите, я что-нибудь придумаю, – сказала Сильвия напоследок. – Уверена, если кого Джок-жон и послушает, то только меня.

– Хватит, у вас было достаточно времени поболтать, – Миха захлопнул дверь на замок у Карла перед носом.

Через толстый кусок метала донеслись сильно приглушенные голоса и постепенно исчезающие шаги. В пустой камере осталось четверо пленников.

– Да, конечно, Сильвия со всем разберется, – обнадеживающе проговорил Карл и прильнул к стене.

– Не похоже на удачный исход, неужели мы будем сидеть и ждать сложа руки? – спросил Петр Эммануилович. – Сильвия может и не вернуться.

– Не отчаивайся раньше времени, – ответил Карл. – Всегда нужно иметь запасной план, правда у нас с этим проблемка. Мы в башне, заперты в тюрьме, наиболее приближенной точке к глушителю силы фантазии, – дополнил парень.

– О чем ты говоришь? – не понял старик.

– Думаю, ты заметил. Как только мы сошли с корабля появилось чувство усталости, сонливость и прочее. Магия в пределах Мейспила не работает. Глушители фантазии отключают только во время осады города, а за всю историю это происходило единожды, – подробнее объяснил Карл.

– Сейчас мы обычные люди, запертые в тюремной камере, – более простым языком сказал Март. – Считай, в городе нам автоматически связали руки.

– Не будь тут глушилок, призванные давно бы разнесли город, – дополнил Карл. – Другое дело если у тебя есть уникальный браслет, но такие только у высших должностей, охраны и элитных солдат. Чего думаешь, мы рядом с Джок-жоном так послушно стояли?

«От меня никакого толку, что тогда, что сейчас», – Петр Эммануилович не знал, что сказать.

– Хм, и шанса на прямой и грубый побег нет, – задумался Карл и принялся озвучивать размышления, ходя по камере кругами. – С тех пор как я служил прошло много времени, расположение постов и система охраны могли кучу раз поменяться.

– Нам остаётся надеяться на Сильвию, – прервал парня Март.

– Да, боюсь, мы не в силах открыть самую первую дверь, – Карл подошел и подергал за ручку. – Абсолютно ничего, и отмычку не создать, стены сразу поглощают высвобожденную силу фантазии.

– А если мы сможем объединить усилия и материализовать отмычку? – поинтересовался Петр Эммануилович.

– Ты всегда можешь потратить большую часть сил и получить что-нибудь маленькое на пару секунд, но, к сожалению, пары секунд на вскрытие замка мне недостаточно, – пояснил Карл и сел на холодный пол. – Я устал, давайте без лишних телодвижений дождемся Сильвии. Думаю, она справиться.

Не смотря на решение большинства, Петр Эммануилович не желал сидеть сложа руки и ждать спасения. За годы, прожитые на Земле, старик хорошо усвоил: «Спасение утопающих, дело рук самих утопающих». Он хотел принести хоть немного пользы общему делу и принялся искать выход. Долгие раздумья его в итоге ни к чему не привели, а тишина начала давить.

– Сюзанна, ты упомянула детей, – не выдержал угнетающей обстановки старик и решил занять время разговором, начать издалека, а позже перейти к более серьезным темам и узнать об устройстве тюрьмы, местных порядках. – Ты говорила про своих детей? – уточнил он.

– У нас всех есть дети в северных землях, – ответил за девушку Карл. – Поэтому мы и хотим остановить Сопротивление, сохранить мир и спокойствие.

– Призванные могут иметь детей только с местными жителями, – прояснил подробнее Март. – Многие рождаются здесь, в Мейспиле. Мальчиков тренируют и отправляют на войну, девочкам везет меньше, но если попадётся любящий отец, то назначат рулевым как Виви или отправят работать на «бойню» как Арлу. Есть множество других вариантов, но итог один. Гильдия – не место для детей.

– Какое жуткое устройство общества… – с сопереживанием сказал Петр Эммануилович.

– И деньги всему виной вместе с отсутствием закона, – добавил Карл и продолжил. – Раз у нас есть время, то расскажу поподробнее. На Земле есть богатые и влиятельные люди, заинтересованные в здешних ресурсах, а именно конкретной породе, создающей силу фантазии. Ее залежи находятся на территории Южной империи, поэтому идет война. На Земле тем временам построены целые комплексы для наемников, что отправляются сюда, после смерти обратно и снова сюда. И вот, Гильдия призванных имея в своем распоряжении самовосстанавливающееся войско не может победить южан, использующий породу для создания оружия, что запросто уничтожает сосуды. Понимаешь, как интересно все закручивается? – с улыбкой спросил Карл. – Звучит как абсурд, но самое интересное впереди. С помощью технологий разных миров гильдия собирается наладить добычу породы и ее поставки на Землю.

Когда Карл закончил в дверь неожиданно постучали.

– Быстро она, – радостно произнес парень и поднялся.

– Всем прижаться к стене! – раздавшийся голос незнакомца заставил заключенных вздрогнуть.

– А я тебя знаю… Джим?! – неуверенно выкрикнул Карл.

– Всем прижаться к стене! – вновь раздался голос незнакомца.

– Ладно, ладно, ты не кипятись, – ответил Карл, призывая остальных последовать его примеру и прижаться к стене.

Заключенные выполнили приказ, дверь отворилась. На пороге в сопровождении двух солдат стоял мужчина среднего возраста в белом халате. Он протер круглые черные очки, вплотную прилегавшие к лицу, и внимательно всех рассмотрел. Скрипнув зелеными резиновыми перчатками, мужчина провел по длинной бороде и указал на Карла.

– Ты пойдешь со мной.

– Ты не слышал, Джим? Нас помиловали, и мы ждем освобождения, – схитрил парень. – Джок-жон разозлиться если тронешь хоть одного из нас.

– Не дури меня! Вы в тюремном блоке, под моей юрисдикцией. Я здесь главный! Пошел живо!

Джим явно был не в себе и только искал повод сорваться. Больше убийц Петр Эммануилович боялся как раз именно таких безумцев.

– Слушай, Джим. Мы же с тобой знакомы, сделай исключение, дай нам часок-другой, – продолжал уговаривать Карл.

– Взять его! – приказал Джим сопровождающим солдатам.

Они вошли в камеру со светящимися оранжевым дубинками. Петр Эммануилович попытался материализовать нож для защиты, но лишь заработал нарастающую слабость и боль во всем теле. Март вышел наперерез солдатам и сразу получил по лицу, свалившись у стены.

– Не надо, – сказал Карл и поднял руки, добровольно сдаваясь. – Я иду, только не трогай старика и девушку.

– Так бы сразу, – проворчал Джим.

Солдаты заломили парню руки, вышли из камеры, и дверь накрепко закрылась.

– Куда его повели? – спросил ошарашенный Петр Эммануилович.

– Не опыты, – с трудом сказал Март, поднимаясь на ноги. – Как и сказал Джок-жон, из нас сделают подопытных кроликов, и, если Сильвия не поторопиться, кто-то из нас станет следующим.

Рассечение на лице парня, вызванное ударом дубинки не проходило.

– Бедные мои дети, – не выдержала Сюзанна.

– Тише, хорошая моя девочка, – Март подошел к девушке и начал ее успокаивать. – Ты сильная, все переживешь, со всем справишься.

Петр Эммануилович полностью закрылся в себе и не решался произнести хоть слово. От плачевности положения он упал около двери, прислонившись головой к холодному металлу, и услышал глухой далекий крик Карла. Март не ошибался, Джим придет за следующим. Старик ничего не мог противопоставить стражникам и стал в отчаянии дожидаться своего часа.

Минуты длились вечность. Петр Эммануилович не знал сколько прошло, но Карла, побитого и изнеможденного, вернули в камеру.

– Отлично, отличный результат, – говорил довольный Джим, стоя на пороге камеры. – Теперь тащите старика, его будет не жалко, – приказал он.

Петр Эммануилович не сопротивлялся, но и не шел. Старик успел полностью потерять надежду. Все мысли, раздумья, планы, попытки спастись оказались тщетны и разбивались о стены камеры. Стражники взяли его под подмышки и вытащили в коридор. Развилки, двери, тусклый свет вновь замелькали перед глазами старика.

Петра Эммануиловича внесли в пыточную, привязали ремнями к стулу и включили яркую лампу. «Побыстрее бы все закончилось», – старик с полным безразличием смотрел на Джима, капающегося в инструментах.

– Ладно, для начала испытаем вирус и на тебе, – сказал Джим, схватив шприц с неизвестным содержимым. – Результаты призванных не особо разняться, но может быть ты будешь орать погромче, – он злобно засмеялся, предвкушая мучения старика.

Петр Эммануилович вздрогнул, когда игла вошла в вену. Содержимое шприца влилось в его тело и смешалось с кровью. Пульс подскочил, дыхание участилось. Холодный пот покрыл старика, давая ощутить дыхание смерти. Его мышцы затряслись в судорогах, а сознание помутилось. Он в неконтролируемом приступе затрясся на стуле, мыча от невыносимой боли и брызгая пеной изо рта.

– Что!? – воскликнул Джим, не веря в происходящее. – Почему ты не восстанавливаешь себя?

Он оперативно взял скальпель и разрезал кожу на запястье старика. Кровь брызнула ему на перчатки, рана не затягивалась.

– Черт, почему никто не доложил, что среди них есть местный! – Джим от злости полоснул по руке подопытного еще несколько раз. – Чтоб тебя, жалкий старик!

Свет в глазах Петра Эммануиловича погас, и он обмяк. Джим отвернулся для очистки инструмента и перчаток. Тело старика незамедлительно начало метаморфозу.

– Знаешь, какая самая быстрая и безболезненная смерть, Джими? – поинтересовался очнувшийся Жорж.

Джим резко повернулся обратно. Парень освободил руку, вывихнув запястье, и концентрировал силу фантазии создавая маленький водяной шар. Не успела челюсть безумца опуститься, как жидкость на огромной скорости столкнулась с его черепом, прилетев прямо промеж глаз. Мозги Джима забрызгали потолок и стены, а тело шлепнулось на пол.

– Бам, – произнес оставшийся без силы фантазии Жорж перед собственной смертью.