Текст книги "А вы, случайно, не убийца?"

Автор книги: Никита Костылев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 9 Побег

«Чертов город, – подумал убийца. – В Москве было бы намного проще прирезать эту суку. А еще лучше утопить – ударил бы башкой о край ванны да сунул бы в воду. Но нет, с этой стервой с самого начала все пошло не так. Но ничего. Осталась финальная стадия. Сейчас все закончится, чертова тварь, сколько ты мне проблем доставила. То своим детективом, который засунул нос слишком глубоко, то этими двумя идиотами, которые вчера чуть не вывели на меня ментов». Он вчера едва успел спрятаться, когда завязалась драка и прилетели мусора. Но теперь ошибок быть не может. Он нажал на детонатор, и где-то совсем рядом раздался громкий хлопок. Отлично – останется только закончить начатое. Расчет простой – покупаем за бесценок машину, припарковываем как можно ближе к дому, и… для начала противника надо оглушить. А потом сделать то, что должен. Молодой человек надел шлем и завел свой мотоцикл; резко выехав на улицу Сапковского, он заметил лежащего в нескольких десятках метров от горящего автомобиля первого идиота, в то время как второй идиот пытался привести в сознание эту сучку. Люди уже стали вылезать из домов – это плохо. К убийце подбежала подружка цели и закричала:

– Помогите! Срочно нужна помощь!!!

Ага. Сейчас. Убийца слез с мотоцикла и одним ударом сшиб ее с ног. Неторопливо достав пистолет из-за пазухи, он прогудел:

– Конец тебе, сука! Твой Львенок!

В этот момент неизвестный и налетел на него сзади. Закованный в мотоциклетную броню убийца отлетел на пару метров, но не упал. Прежде чем он успел снова поднять пистолет на накинувшегося на него врага, тот набросился на него и стал неистово лупить куда придется. Даже несмотря на защиту, было больно. А еще враг активно пытался дотянуться до пистолета. Убийца дернул головой, ударяя непробиваемым шлемом по голове парня, и бросился бежать. На его пути попыталась встать третья девушка, но убийца оттолкнул ее и подбежал к стоящему мотоциклу. Взревев мотором, он сорвался с места и, ловко лавируя, пролетел среди двух мужчин, которые силились его поймать.

* * *

Я лежал и слышал все нарастающее и нарастающее гудение. Когда гудение раздалось совсем рядом, я приподнялся и открыл глаза. Подъехавший мотоциклист в черной куртке и черном шлеме неторопливо слез с мотоцикла в тот самый момент, как к нему подскочила Арина и что-то начала объяснять. Тот кивнул и ударил ее по лицу. Что было дальше, я не помню. Наверное, это последствия взрыва. Но когда я увидел, как мотоциклист ударил девушку, обо всем забыл: и о гудящей голове, и о выбитой руке, и о крови, идущей из ушей. Дальнейшее вспоминается отрывками, я чувствовал только одно – дикую, всепоглощающую ярость. Потеряв рассудок, я бросился вперед. Как так можно резко стартануть из положения лежа, я не знаю. Помню только, как он доставал пистолет, а Алекс закрыл своим телом визжащую от страха Марину. Потом все. Сменяющиеся слайды, дикая боль в руках – мне казалось, что я бил голыми кулаками по каменной стене. Потом небо и земля снова смешались, и я рухнул на землю, твердо сжимая какой-то предмет в руке. Даже не знаю, как он оказался у меня. Словно во сне помню, как Арина поднимает меня, что-то кричит, но я не слышу, а затем снова падаю. Где-то воют сирены машин, которые едут к нам на помощь… А я? А я только болтаюсь туда-обратно, глядя в пустоту, и чувствую нестерпимую боль.

Ну почему я тогда не послал Серегу ко всем чертям с его предложением, а? Курортник, блин. Да ладно, кого я обманываю, совсем не слово «блин» я тогда сказал. Очень плохо я тогда ругался. Мама бы не одобрила.

* * *

– Да, мама, – кивнул я. – Да. Хорошо. Да. Да. – Положив трубку, я проговорил в пустоту: – Конечно, уволюсь.

– С мамой разговаривал? – спросила Арина, подойдя ближе, она точно так же, как и я, по-турецки села на землю.

– Да, сказала увольняться с этой работы к чертовой матери, – кивнул я.

– А ты ей рассказал, что произошло?!

– Да.

– Зачем?

– Я не вру родителям.

– Ты представляешь, что с ней будет? Хотя бы ради ее спокойствия…

– Арина, они же мне не врут, верно? Я понимаю, человек, который не врет родителям, это вроде инопланетянина или йети, но я это не буду обсуждать, – заявил я. – Как остальные?

– Марина все время плачет, Лика звонит родителям и рассказывает про взрыв, Алекс сидит и молчит, наверное, проклинает тебя, – ответила девушка.

– А ты?

– А что я? – вздохнула она и дотронулась до распухшей губы. – Ужасно выгляжу, да?

– Да, чего у женщины никогда не отнять, это природного любопытства и желания выглядеть всегда красивой, – пробормотал я.

Ой, я же забыл рассказать, что происходило дальше. Простите, правда, простите. Прежде чем к милому особнячку приблизились спасатели и менты, мы запрыгнули в машины и поехали оттуда подальше. Почему? Во-первых, решение на тот момент принимала Лика. Это именно она запрыгнула в «четырнадцатую» и погрузила меня туда вместе с Алексом. В это время Арина залепила своей подружке Марине смачную пощечину и заставила замолчать, буквально закинув в салон «аккорда». Вот так вот и поехали. Нечасто так начинается путь. Обычно бегаешь по квартире, судорожно вспоминаешь, не забыл ли чего. Если собираешься не один, то сборы сопровождаются криками и вопросами: «Коля, ты паспорт взял?» У нас все круче – взрыв, нападение, сумку в машину и в путь. Но выбора не было. Вернее, можно было бы остаться тут и дожидаться помощи, но смысл? Что доказывать и объяснять? Повторюсь, я это решение не принимал, мне на тот момент было вообще побоку. Так что теперь наши машины стояли у обочины километрах в тридцати от Одессы, я курил украинские сигареты и напряженно думал о том, в какое дерьмо вляпался. Серьезно так думал. И ситуация мне откровенно не нравилась.

Посчитаем. Приезжают два дурачка в Одессу с целью, может быть, немножко поработать и при этом срубить бабла. Ха-ха. Не вышло. В первую же ночь дурачки встречают местных бандюков и попадают в ОВД. Благодаря бабкам их еще и вытаскивают – а могли бы и орден дать за поимку особо опасных-то. Но все шуточки заканчиваются, когда возлюбленный нашей прекра… Марины сначала устраивает теракт, а затем пытается ее убить. Супер. Просто супер.

Я покрутил в руках пластмассовый «Крикет» и прикурил еще одну сигарету. Повернувшись к Арине, проговорил:

– Пакет есть полиэтиленовый?

– А… а тебе зачем?

– Курицу упаковывать, – огрызнулся я.

– Я… – осеклась девушка и с гордым видом откинула прядь с лица. (Только женщины так красиво умеют отбрасывать прядь, когда злятся. Оно и правильно, смотреть на мужика, который отбрасывает прядь со лба, это уж совсем по… этому. По-голландски.)

– Спасибо, – кивнул я.

– Пожалуйста, – отчеканила она и собралась было уйти, но я ее остановил.

– Постой.

– Что? – язвительно спросила девушка. Надо же, еще и обиделась. После всего, что происходило вокруг.

– Смотри, – проговорил я, доставая из кармана вещь. – Красиво, да?

– Что это? – спросила Арина, снова присаживаясь рядом. – Зажигалка?

– Нет, Ариночка, это доказательство, которое я безбожно испоганил, облапав своими грязными руками и свалив с места происшествия! – вздохнул я, упаковывая зажигалку в пакет. – Хотя, может, не все потеряно. Это же «Zippo», она разбирается, если он ее лично заправлял, значит, внутри должны остаться его отпечатки пальцев. В идеале. Я же своими ручонками только внешнюю часть испачкал. Так что не все потеряно.

– Это… зажигалка Артура?! Ты выхватил ее у него? – спросила она.

– Не выхватил, она у него из кармана вывалилась, скорее всего, когда я на него набросился, – вздохнул я. – Она была бы доказательством, если бы мы остались на месте происшествия и ее официально нашли во время осмотра. Да и то – вряд ли. Тут надпись на задней стенке:

– Моему Рыжему Львенку Артуру. От Любимой.

– А сейчас?

– А сейчас, раз решили не связываться с местными ментами, ничего. Неправильно, конечно. Так что эта зажигалка – как память об Артуре.

Телефон в кармане завибрировал, и я достал мобильник:

– Да, Серега. Да. Это по нашу душу. Я… Да. Все понял.

– Твой начальник звонил? – поинтересовалась Арина, когда я со вздохом сунул телефон в карман.

– Да, в новостях про взрыв в Одессе прочитал, – ответил я. – Сказал, чтобы приезжали в Киев, там они нас встретят. Отец Марины заберет ее, еще со мной хотел поговорить. – Я посмотрел на девушку и спросил: – А твои родители не беспокоятся? Я отсюда слышу, как Лика оправдывается про теракт перед домашними.

– Мои, скорее всего, не узнают, – грустно сказала девушка. – Они сейчас на море и что в Одессе происходит не знают. Так что мне врать, надеюсь, не придется.

– Ладно, – ответил я, поднимаясь на ноги. – Поехали в Киев. Отец Марины прилетит к восьми вечера, и мы будем сидеть в киевском аэропорту. Там более-менее безопасно. За сколько доедем до столицы Украины?

– Если поторопиться, часов за пять, – пожала плечами Арина. – Поехали?

– Поехали, – кивнул я.

Наверное, следует описать нашу дорогу до Киева. Ведь если ее пропустить – то как-то некорректно получится. Ехали мы молча и быстро. Вот так можно охарактеризовать все пять часов, которые мы мчались до Киева. Мы с Алексом чувствовали себя нормально, а вот девчонки совсем раскисли. Видимо, шок прошел, и они стали осознавать, что на самом деле произошло. Лучше всех держалась Арина. С нами ехала Лика, а Марина предпочла компанию Алекса, уж не знаю почему. Может, потому что у него вид героический. Вот так и ехали – мрачная Арина, крепко сжимающая своими хрупкими руками руль, бесконечно оправдывающаяся по телефону Лика, которой, похоже, из этой ситуации достанется больше всех, и я. Курить мне Арина, как ни странно, разрешила в салоне, и я, глядя в окно, смолил сигареты одну за другой. Неплохо они живут тут, кстати, машинально отметил я. Вот так и мчались – нас даже остановили местные стражи порядка. Сначала сердце, естественно, екнуло, я решил, что нас начали искать. На самом деле нет – искали только наши деньги, которыми мы могли бы помочь честным служителям порядка. По сравнению с тем, что происходило, это была просто мелочь, на которую не стоит обращать внимания.

А еще я дико устал. Никуда не хотелось ехать, идти, бежать, смотреть. Нервы у меня ни к черту.

Глава 10 Договор

В киевский аэропорт мы подъехали часам к семи вечера. Припарковав машины на стоянке аэропорта, отправились встречать отца Марины. Ждать решили в одном из многочисленных баров, которые находились на территории здания. Я вообще не люблю подобные заведения – аэропорты и вокзалы. Не знаю почему. Просто чувствую себя в них неуютно. Отнюдь не потому что они грязные или неприглядные. Просто все эти перевалочные пункты такие холодные, что ли. Я себя чувствую в них словно не в своей тарелке – одни куда-то бегут, о чем-то говорят, что-то обсуждают, торопятся, стоят в очереди. Другие сидят с пустым взглядом и ждут.

В киевском аэропорту было очень даже чисто и красиво – настоящий европейский аэропорт. Но все равно мне было неуютно – слишком уж себя чувствуешь… беззащитно, что ли. Вдали от дома, с сумками.

Вот так вот мы и сидели в баре, а мимо шествовали десятки людей. Я повернулся к Лике и спросил:

– Что родители?

– Не спрашивай, – мрачно ответила она. – Им уже позвонили из милиции и попросили приехать. И что мне говорить?

– Да ничего, – пожал я плечами. – Ну взорвалась машина возле вашего дома – пострадавших же нет. Опросят и все. Ты в чем виновата? Машина не в твоем дворе стояла – просто кто-то поставил рядом с твоим домом. А почему уехала? Так родители позвонили – сказали приезжать скорее. Ничего менты тебе не сделают.

– А если про вас расспрашивать начнут? – спросила Лика.

– Ну и что? – спросил я. – Познакомились с парнями из России. Знаем только их имена. Вот и все. Когда машина недалеко от дома взорвалась – уехала. Думала, разборки местных, мало ли. Твои мать с отцом когда приедут? Ты же из Киева сама?

– Да, – кивнула Лика. – Черт, теперь мне точно не оставят коттедж. После такого… А родители… – она посмотрела на телефон. – Мама сказала, что пока не разберется во всем, мне домой лучше не ехать. Сами меня заберут.

– Правильно, – кивнул я. – Сейчас Марину на самолет посадим и поедем в Киев.

– На экскурсию? – спросил Алекс, тупо глядя перед собой.

– Тебе еще экскурсия нужна?

– Нет. Я это так… беседу поддержать, – грустно проговорил он.

Спустя минут сорок Марине позвонил отец, и Алекс пошел вместе с ней его встречать. На меня после всего произошедшего вообще напало какое-то дикое отупение. Спустя минут десять, когда я допил уже вторую бутылку пива, в бар, в котором мы сидели, зашел высокий статный мужчина лет пятидесяти с кейсом в руках. Ни слова не говоря, он присел за столик и сказал Арине и Лике:

– Добрый день.

– Здравствуйте, – почти хором ответили они.

– Николай Воронцов, я так понимаю? – повернулся он ко мне.

– Да, – кивнул я, глядя на делового господина.

– Девочки, нам нужно поговорить с глазу на глаз, – заявил он. – Марина сейчас в соседнем заведении, не составите ей компанию?

– Конечно. – Обе девушки поспешили ретироваться.

– Так, – Евгений Дмитриевич выдержал паузу и без предисловия начал: – Николай, я безмерно благодарен вам за то, что вы спасли жизнь моей дочери. Я не думал, что дело настолько серьезное. Неделю назад ко мне обратилась дочь, но я был слишком занят, чтобы вникнуть в то, что происходит на самом деле. Я отмахнулся от нее, решив, что у нее очередная истерика. С тех пор, как умерла ее мать, мне стало трудно с ней контактировать, правда, трудно. – Он посмотрел на меня и твердо проговорил: – Наши отношения не идеальны, но я гортань вырву всякому, кто попытается ее обидеть. Это ясно?

– Мне можете не объяснять, – ответил я. – Я ее обижать не собирался.

– Да… – кивнул он. – Я понимаю, в какую неловкую ситуацию вы попали из-за моей просьбы. У вас есть мысли насчет того, что можно сделать в ситуации со взрывом?

– Сделать все, чтобы Марина никак не фигурировала в деле, – пожал я плечами. – Только и всего. Это надо с ее подругой утрясти.

– Хорошо, – кивнул Евгений Дмитриевич. – Чем еще грозит эта история?

– Да ничем, наверное, – пожал плечами я. – Единственный человек, который фигурирует в деле, – это Лика. Но я не думаю, что менты будут там серьезно копать.

– Но это террористический акт.

– Жертв-то нет, – хмыкнул я. – Ну, взорвал кто-то древнюю «шестерку» – дальше что? Как они будут искать? Уверяю вас, ментам невыгодно раздувать это дело, и они постараются его замять. А Лика не при делах – услышала хлопок, смотрит – машина горит. Думала, бандиты разбираются, решила свалить подальше. Нормальная реакция нормального человека. А про мотоциклиста… он же во двор заехал. Там-то его никто и не видел.

– Разумно, – согласился Евгений Дмитриевич и спросил: – Это правда, что вы нашли доказательство причастности этого Артура к делу?

– Если бы, – вздохнул я. – Когда мы с ним боролись, у него из кармана выпала зажигалка. – Я достал зажигалку и проговорил: – Зря я ее взял с места преступления. Надо было оставить.

– Зачем?

– Этот Артур не ангел, наверняка где-то проходил уже, – проговорил я. – Оставил бы там, следователи подобрали бы и по отпечаткам пробили личность.

– Да, нехорошо вышло, – кивнул Евгений Дмитриевич. – Это все-таки моя вина. Не обратил внимания, надо было сразу действовать. А я… – Он помолчал, затем проговорил: – Сначала Марина пришла и сказала мне, что поссорилась со своим бывшим парнем, потом вдруг обиделась на меня и уехала ни с того ни с сего с подружкой в Одессу. Я-то, старый дурак, думал, что она просто отдохнуть решила – ну я никогда не жалел на нее денег. Хочет отдохнуть – пускай. А она, оказывается, хотела спрятаться… Самое обидное, что вы не первый юрист со стороны, к которому мне приходится обращаться в неофициальном, так сказать, порядке. Уже третий раз она куда-нибудь уезжает, и ей обязательно плохо… Кто же знал, что она вас вызвала как единственную возможную защиту.

– А что теперь? – спросил я.

– Теперь? – Поднял брови Евгений Дмитриевич. – Теперь я буду разбираться с этим ублюдком всерьез. У меня достаточно связей, чтобы найти и поставить его на место. Я подключу знакомых людей в органах, и уже завтра-послезавтра проблема будет решена, – мужчина растянул рот в змеиной улыбке, при этом остановив свой холодный взгляд на мне, отчего мне даже стало не по себе. Вытащив из портфеля конверт, он положил его на стол и проговорил: – Я обратился к вам за помощью с одной-единственной приоритетной задачей.

– Конфиденциальность, – подсказал я.

– Вы и впрямь неглупый юрист, – кивнул он. – Моя компания – это имя. Это престиж и имидж. Для меня имидж очень важен. Раскрою вам тайну, молодой человек, раз уж у нас такой честный разговор: за все время, что я занимаюсь бизнесом, я понял, что в России царит полнейшая азиатчина. Трехсотлетнее лежание под татарами дает о себе знать, – усмехнулся бизнесмен. – Мы по своей сути азиаты, особенно в бизнесе. Для большинства липовых «бизнесменов» получение прибыли означает немедленный уровень пафоса и понтов. Вместо того чтобы вкладывать деньги в бизнес, они вкладывают деньги в понты, которые путают с имиджем. Покупают дубовые столы за сто тысяч, вместо того чтобы вкладывать их в инвестиции, снимают офис в центре с видом на Кремль, чтобы произвести впечатление на партнеров. Ханская Русь – самое точное определение нашего государства. Среди людей, которые по-настоящему занимаются бизнесом, есть только один критерий, по которому они оценивают возможность сотрудничества. Это репутация и безупречное исполнение обязательств. Вы понимаете, к чему я клоню?

– Ваша дочь может нанести удар по репутации? – спросил я.

– Не дочь, – покровительственно поправил меня бизнесмен. – Ситуация, в которую она попала. Это неприятно. Поверьте, если об этом узнают – это не уничтожит мою компанию в один день. Но… – Он поднял палец вверх. – Тот факт, что дочь владельца страховой компании связалась с наркоторговцем, который к тому же обладает полным отсутствием мозгов и тормозов, бросит тень. – Он снова улыбнулся. – Ма-аленькую, но тень. И это неприятно. Я не разорюсь и не погибну от этого, но сам факт был бы для меня крайне неприятен. Вот почему я здесь. И я хочу решить это дело максимально тихо. – Евгений Дмитриевич придвинул конверт ко мне и проговорил: – Тут пять тысяч евро. Это деньги за то, чтобы вся эта история выветрилась из вашей памяти. Советую оборвать все контакты с этими девушками. Ведите себя так, как будто ничего не произошло. Просто живите своей жизнью. С Сергеем я поговорил. Да и вообще, увольняйтесь из этой компании. – Подытожил он наконец.

– Увольнение – это часть уговора? – поинтересовался я.

– Нет, – улыбнулся он. – Просто я мог бы помочь устроиться в более интересное место, если хотите. А так… оставайтесь. А сейчас садитесь в машину и поезжайте домой, в Москву. Забудьте все. Это теперь моя проблема – взрыв, этот отморозок и так далее. Мы поняли друг друга? – Бизнесмен протянул ладонь.

– Да, я все понял. – Я пожал его руку.

– Алексей уже ждет вас на парковке, – проговорил Евгений Дмитриевич, поднимаясь.

– Всего доброго, – кивнул я и вышел из кафе. По дороге из аэропорта я заметил, что возле столика, за которым сидели Арина, Лика и Марина безмолвно, стоят два крепких парня. Я хотел было зайти внутрь, чтобы попрощаться, но за моей спиной раздался голос Евгения Дмитриевича:

– Не стоит, Николай.

– Я хотел оставить номер Арине, – проговорил я, развернувшись.

– Давайте так: когда я разрешу эту проблему, я обязательно передам ваш номер Арине, идет? – вздохнул тот.

– Идет, – согласился я и зашагал прочь.

Странно. Вроде бы и денег дали хороших, и вроде как гора ответственности с моих плеч свалилась, а все равно поганое ощущение на душе. Никто мне не сказал плохого слова, не посмел обидеть или оскорбить. Но как-то мерзко я себя чувствую. Когда я приблизился к машине, Алекс действительно ждал меня. Он сидел внутри и, откинувшись на сиденье, слушал музыку. Я рухнул рядом и спросил:

– Как ты, командор?

– Паршиво, – коротко ответил он.

– И?

– Не знаю, – ответил Алекс. – Как с этим бизнесменом поговорил?

– Да что там говорить, – вздохнул я. – Приехал этот мужик с двумя крепкими парнями в качестве защиты, сел за стол и начал говорить, как важна его репутация. История-то гаденькая. Но он разберется с этим уродом по-тихому. Мужик он сам по себе нормальный, повернутый на бизнесе и своих делах, но я таких фанатов своего дела всегда уважал. Сейчас он понял, что дочурка в полном дерьме и все это время пыталась выпутаться сама.

– Ты больше никому ничего не должен в этой истории? – спросил Алекс.

– Никому и ничего. Мне нужно все забыть, – хмыкнул я и достал конверт. Быстро отсчитав деньги, я проговорил: – Держи, тут половина. Две пятьсот, ровно по регламенту.

– Э! Я не возьму, он тебе деньги заплатил, чего мне суешь? – неожиданно отказался мой друг.

– Алекс, поговорку знаешь о том, что надо делать, когда дают? – спросил я.

– Дают? – растянулся в улыбке тот. – Бери.

– Правильно, – кивнул я и положил его долю в бардачок. – Бьют – бей в ответку «двоечку».

– В поговорке не так!

– В жизни так, – усмехнулся я. – Слушай, скажи честно, ты же не дрался с этим вором? Ты же не знаешь приемов капоэйро!

– Так! Я сказал правду! – отрезал Алекс. – И больше я это обсуждать не буду!

– Ладно, врушка, поехали, – махнул я рукой.

– Куда?

– В гостиницу, – заявил я. – У меня сил нет ехать в Москву, тем более я выпил.

– А где мы… – задумался тот на секунду, затем бросил взгляд на бардачок: – А, ну да, мы теперь все можем.

– Поехали, кучер, барину плохо, – только проговорил я и закрыл глаза.