Текст книги "Свидетель, который любил кровь"

Автор книги: Никита Филатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Филатов Никита
Свидетель, который любил кровь

НИКИТА ФИЛАТОВ

СВИДЕТЕЛЬ, КОТОРЫЙ ЛЮБИЛ КРОВЬ

(Посредственная вариация на избитую тему)

Когда я говорю, что история об убийстве в герметически закрытой комнате читается интересней, чем что бы то ни было ещё в детективной литературе, я всего лишь выражаю свое субъективное мнение.

Джон Диксон Карр.

Из сборника "Как сделать детектив".

Город придавила беспросветная жара. Тошнотворный запах расплавленного асфальта, человеческого пота, гниющих на окраинах отбросов... В застоявшемся воздухе – клубящиеся тучи остервенелых комаров.

Подойдя к добротной, обитой коричневой кожей двери, Инспектор достал из кармана платок, наспех промакнул лоб и шею. Чуть подтянул неприлично ослабленный узел галстука – этого всемирного проклятия государственных служащих. Полчаса в передвижной духовке – дежурной машине комиссариата, затем – три пролета лестницы... По совести говоря, уже за одно это стоило выписать премиальные.

Почувствовав внезапный укол. Инспектор резко вскинул руку. Получилось очень звонки и удачно – на ладони в багровом обрамлении чернело то, что ещё мгновение назад было великолепным экземпляром матерой комарихи.

– Боюсь, это будет единственный успех за сегодня, – мрачно пробормотал Инспектор и дернул за медную ручку антикварного дверного молотка...

В полутемном холле, кроме Инспектора и Сержанта, почтительно замершего рядом с монументальной, в полстены, вешалкой, находилась бесцветная барышня лет тридцати пяти. Медленно поводя головой, Инспектор по устоявшейся привычке фиксировал обстановку. Левая стена: диван не из дешевых, дверь... Напротив входа – также дверь, наполовину застекленная, что, очевидно, позволяет экономить на электричестве: даже сейчас, ближе к вечеру, проникающего через неё света достаточно, чтобы не включать висящую под потолком люстру. Справа – третья дверь и уже упоминавшаяся вешалка. Сзади, естественно, вход.

Сержант деликатно кашлянул: уже в течение нескольких минут тишина нарушалась только натужным сопением Инспектора, скрипом половиц под его массивными ногами и бодрым гудением комаров – завсегдатаев квартиры, обрадованных обилием вкусной и здоровой пищи.

– Докладывай. – Инспектор ободряюще двинул массивной челюстью в сторону Сержанта.

– Квартира принадлежит профессору Бухману и используется им для разного рода... неофициальных встреч, здесь же живет и его секретарша... Сержант внезапно хлопнул себя по щеке.

– К вашим услугам, Инспектор.

– ... вот дверь её комнаты.

– Да, вот эта. Справа от входа. – Секретарь обращалась непосредственно к лицу, облеченному властными полномочиями, минуя промежуточные звенья. Чувствовалась хорошая выучка. – Сегодня мы с профессором закончили работу несколько раньше обычного. В четырнадцать тридцать. Дело в том, что к пятнадцати часам к профессору должны были прийти...

– Цель визита?

– Видите ли...

– Милейшая!

– Дело было сугубо конфиденциальное. Двое молодых людей... Вы можете этого и не знать, но профессор учредил свою именную стипендию – весьма престижную и очень, очень крупную. Достаточно сказать, что тот, кто её получит – полностью освобожден от забот о хлебе насущном, обречен на славу, блестящую научную карьеру... ну и так далее.

– Я что-то читал об этом. Кажется, премия присуждается раз в пять лет?

– Да. Разумеется, получение Бухмановской стипендии – мечта сотен молодых ученых, но, как правило, уже за год известно, кто окажется очередным счастливчиком. На этот же раз ситуация сложилась так, что до церемонии осталось меньше месяца, а профессор все не мог сделать выбор между двумя претендентами.

– Он что – принимал решение единолично?

– Да. Сегодня он пригласил их, чтобы объявить о своем выборе... Назвать счастливого стипендиата.

– А неудачник?

– Неудачник... Пять лет назад двое, которых профессор отклонил на последнем этапе конкурса

покончили с собой. Кто-то спивается, кто-то...

– Не томите, милейшая! Кто же на этот раз?

– Не знаю. Клянусь, не знаю! Мне было поручено только составить обобщенные справки по обоим претендентам, а уж их анализ и окончательные выводы профессор намеревался сделать сам.

– Итак, сегодня...

– Сегодня в пятнадцать ноль-ноль я впустила молодых людей в квартиру, провела в гостиную...

– секретарь указала на дверь слева от входа, – ... а сама ушла к себе.

– Неужели?

– У нас так заведено – профессор сам приглашает гостей в кабинет или выходит к ним.

– А в данном случае?

– Не знаю. Я ушла на кухню – это за моей комнатой, чтобы приготовить кофе, но приблизительно в четверть четвертого услышала шум и грохот из холла. Выскочила... Оба претендента катались по полу, вцепившись друг в друга. Дверь кабинета была заперта – она захлопывается автоматически, очень сильная пружина а сквозь стекло...

Инспектор шагнул к центральной двери. По сравнению с полутемным холлом кабинет профессора казался иллюминированной театральной сценой, несмотря на то, что свет проникал в него через единственное и, как мог заметить любой, наглухо запертое окно. Логично – подумал Инспектор, отыскав взглядом в углу суперсовременный кондиционер. Он было позавидовал хозяину кабинета, избавленному от невыносимых прелестей небывало жаркого лета, но... Профессор Бухман лежал посреди полностью закупоренной комнаты, неестественно широко раскинув ноги и руки, а из спины у него, в области сердца, торчала наборная рукоятка ножа, наполовину прикрытая тряпкой убийца предусмотрительно не оставил отпечатков пальцев.

– Кто-нибудь заходил?

– Ждали Вас, Инспектор.

– А если...

– Нет, к сожалению. Даже отсюда – врач уже приезжал – констатировали смерть. – Сержанту очень хотелось почесать вздувшуюся от комариных укусов кожу на лодыжках, но он стеснялся сделать это при даме.

– А где эти... молодые люди?

– Внизу сидят, в патрульном автобусе. С ними пока мой напарник и водитель. Наручники, решетка... Как положено. – Сержант подобрался, ожидая реакции Инспектора.

– Что говорят?

– Один утверждает, что профессор попросил его подождать, а сам с другим претендентом удалился в кабинет. Внезапно – крик, шум. Выбежал в холл – а навстречу конкурент. Дверь уже захлопнулась, но профессора все равно было видно... Якобы, он попытался задержать убийцу, сцепились...

– И чья же это версия?

– Не имеет значения. – Вмешалась барышня. – Оба говорят одно и то же. Слово в слово. Только, естественно, наоборот. Собственно, это и дало мне возможность вызвать полицию – молодые люди с такой ненавистью следили за каждым движением соперника, что...

– Да, попытайся кто-нибудь из них скрыться – это было бы равносильно признанию собственной вины.

– Неплохо, Сержант. – Инспектор ободряюще хлопнул молодого коллегу по плечу, вложив в этот жест помимо эмоционального ещё и сугубо прагматический смысл – его уже давно раздражал жирный, ленивый комар, пристроившийся на заслуженный отдых на ворсистом сукне сержантского мундира. – Ваши выводы?

– Я полагаю... – полицейский запунцовел. – Ну, это... Может, их обоих – того? Пожестче?

– Всегда успеем. – Инспектор бросил взгляд в сторону дамы. – Может быть имеет смысл посмотреть досье, которые вы собрали?

– В общем-то, досье никаких и нет. Просто – вот, заметки кое-какие делала в блокноте, – элегантная записная книжка с монограммой профессора перешла из рук в руки.

– Та-ак... Списки научных работ, биографические справки... Круг друзей – и подруг? Вы неплохо поработали! Вредные привычки... Даже выписки из студенческих медицинских карт!

– Знаете, Инспектор, я перед вашим приходом просмотрел уже эти записи. Такое впечатление, что их можно было бы выписать под копирку.

– О, что вы, Сержант! Разница есть – один на три сантиметра выше, но и на два месяца младше... Да, вот ещё – группа крови у них разная.

– Не густо! – почтительно хихикнул Сержант.

– Как сказать, как сказать. – Инспектор внезапно приблизил лицо к чуть влажному стеклу кабинетной двери, затем щелкнул по нему пальцем. С противоположной стороны, изнутри, торопливо метнулась крохотная тень. Комар?

– Лето, Инспектор, – недоуменно подтвердил Сержант. – Жара. Гадость!

– Комары... Комары!... Комары!!! – в голосе Инспектора гремели победные литавры.

* * *

– Мы все в восторге! Гениально! – Преданно глядя в глаза Инспектору, Сержант положил перед ним протокол допроса. – Мерзавец во всем признался.

– Не сомневаюсь. Все-таки наука – великая вещь...

– Но без Вашей интуиции...

– Видите ли, молодой человек, – Инспектор закончил пересчитывать внушительную пачку банкнот, только что полученных им в качестве премии. Главное – уйти от стереотипа. Мы всегда пытаемся понять – кто же лжет? И какие следы его изобличат? А что если поставить вопрос так – кто же из двоих говорит правду? Кто не убивал и, значит, вообще не был в кабинете? Ну а уж когда я увидел добрую дюжину комаров, находившихся в герметически запертом помещении с самого момента преступления...

– Да, Инспектор. Анализ крови, содержавшейся в семи из одиннадцати изъятых по вашему приказанию экземпляров, позволил отнести её к четвертой группе – группе крови профессора. В двух – женская кровь первой группы, в остальных – кровь убийцы.

– Надеюсь, другого молодого человека уже отпустили?

– Разумеется! Ему – да и нам, по совести говоря, чертовски повезло. Знаете, мне кажется...

– Ну-ну? – Мне кажется, что он теперь до конца жизни не тронет пальцем ни одного комара.