Текст книги "Шаг до любви (СИ)"
Автор книги: Ника Верон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
Глава 4
2 НЕДЕЛИ СПУСТЯ
08 октября 2021
1
Самый запад России. Замечательный пятничный день. Маслова снова пыталась напроситься в гости и оказалась в расстроенных чувствах, когда узнала (хотя Рите казалось, предупреждала о своей предстоящей поездке в театр), что вечерние посиделки отменяются. Выбирая между подругой и театром – выбрала последний. Тем более, что в связи с коронавирусом, попасть в тот было не так-то просто.
Спектакль задерживался уже на десять минут. Люди начинали нервничать, посматривая на часы. Определенно что-то шло не так. Кое-кто даже высказался о вероятности заболевших ковидом в числе тех, кто должен сегодня играть.
Занавес оставался наглухо закрыт, когда на сцену вышел администратор театра. Подобное происходило в крайне редких случаях, о чем театральные меломаны прекрасно знали. Определенно, что-то произошло…
– Уважаемые зрители! – заговорил тот, когда в зрительном зале установилась тишина в ожидании предстоящего объявления, – В связи с тем, что один из артистов спектакля «Не хочу без любви» попал в дорожно-транспортное происшествие и в настоящий момент не может по объективным причинам выйти на сцену, спектакль не состоится. Мы предлагаем вашему вниманию моноспектакль в двух актах «А через век шел тихо человек» в исполнении гостя нашего города, известного актера театра и кино, Алексея Константинова. Те из вас, кто примет решение не оставаться на представление, могут сдать билеты, приобретенные на сегодняшний спектакль, в кассу театра. Администрация и коллектив театра приносит свои искренние извинения за сложившуюся ситуацию.
Коташова несколько минут сидела в шоке от полученной новости… Вот и говори после этого об отсутствии шестого чувства. Ведь не хотела ехать на спектакль. До последнего не хотела. Даже подумывала кому-нибудь передать свой билет… Не получилось…
– Ну, я точно поехала, – прервала её размышления кадровичка, поднимаясь со своего места и доставая сохраненный билет. – Ты как?
Как она?.. А как она… От легкого шока для начала бы отойти. Вот сегодня увидеть на сцене театра Константинова собственной персоной точно не предполагалось. Он вообще не должен был находиться в данной области!
– А я, пожалуй, останусь, – проговорила Ритка медленно, читая какую-то информацию на своем телефоне. Моноспектакль… Вспомнилась последняя встреча с Константиновым перед его отлетом минувшим летом из данной области. Только тогда не придала его словам какого-либо значения, сосредоточившись на его отлете и их расставании.
Информация, которую сейчас читала в интернете, вызывал к постановке серьезный интерес. Этот спектакль не гастролировал. И то, что Константинов собирался его представить местной публике – удача… Критики давали достаточно высокую оценку постановке. Держать внимание привередливой публики целых полтора часа, да еще достаточно сложной в эмоциональном плане темой – нужны талант и мастерство…
– Шутишь? – кажется, кадровичка её слова в серьез не восприняла. – Представляешь, полтора часа на одного придурка смотреть, – продолжала она. – Это же с ума можно сойти.
Придурок?.. Вот тут поспорила бы. До «придурка» этому человеку точно далеко, учитывая количество звездных ролей…
– Рит, правда, не сходи с ума, – вступила в разговор еще одна из коллег, решив, что Коташова просто показывает характер. – Спектакль отменен. Играть будет непонятно кто…
– Девочки, я все сказала… – вообще не могла понять, с чего вдруг начались эти уговоры. Кажется, никого ни о чем не просила. – У меня оплачен билет. Этот спектакль в Питере всего раз в квартал идет. Аншлаг собирает. На него билеты чуть не пол моей зарплаты стоят, а здесь посмотреть на игру Константинова за 500 рэ – настоящая удача.
Вот в Питер ради похода в театр точно не полетит. Да и учитывая тот факт, что сам спектакль идет не по определенным дням, а по решению администрации театра, попасть на него крайне сложно. Ну и еще один момент – Константинов… О чем, естественно, сообщать никому не собиралась.
– Нет, спасибо, – фыркнула снова кадровичка. – Я на Грайкова ехала. Мне фотографию, что, с каким-то Константиновым выкладывать? – полюбопытствовала она, в поисках поддержки своим словам глянув на начавших подниматься с мест сотрудников. – Из моих никто и не знает, кто это, – а Рита сейчас вдруг подумала о современной молодежи. У них даже поездка в театр превратилась в фотосессию для социальных сетей. – И постановка хоть комедийная мелодрама была бы, а сейчас что за серость будет? – закончила свой монолог Сергун.
Что за серость… Рита еще раз прочитала аннотацию к спектаклю, доступную на интернет-площадке театра. Моноспектакль по произведениям Осипа Мандельштама, созданным в тридцатых годах прошлого столетия. Да, вынуждена была согласиться – не комедийная мелодрама… Но тем интереснее. По крайней мере для неё…
– Жень, я остаюсь, – и тон прозвучал достаточно уверенно. Хотя – для чего и сама пока толком не знала.
– Ты издеваешься? – Евгения всё же с сомнением посмотрела на старшую коллегу. – Тебя, что, весь автобус будет ждать?
Да, вот о чем совершенно забыла, так это о централизованном выезде. А как там, в поговорке: семеро одного не ждут… И уж если основная масса торжественно направилась к выходу, следовало подчиниться желанию большинства.
– Жень, я на такси вернусь, езжайте, – и всё же приняла решение остаться. Для чего – пока толком и сама не знала. Если даже не позвонил, оказавшись в Калининграде, на что можно надеяться… Глупо. – Я, правда, хочу посмотреть спектакль.
– Рит, ну сказали же – деньги на выходе.
А вот этой личности сейчас вообще, по мнению Коташовой следовало помолчать. Очень надеялась, что места у них будут далеко друг от друга и оказалась в легком шоке, обнаружив его сидящим рядом.
– Алексеев, слейся, так понятно? – поинтересовалась она достаточно резким тоном. – Мне не надо возврат денег. Я буду смотреть то, что предлагает театр. Я очень давно не была здесь. Хочу посмотреть постановку. Даже если это будет представление одного актера. Не понимаю, в чем проблема? Ждать меня не надо, сказала же, сама доберусь.
– Ясно, снова принципы, – не удержавшись, процедил сквозь зубы Вадим. Впрочем, не исключено, что у него на данный выезд, не смотря на все сложности, имелись определённые надежды и планы. Не смотря на статус «железной леди», присвоенный за глаза, на деле – обычная баба, которая любит, чтобы поуламывали. – Может…
– Алексеев, пожалуйста, сделай огромное одолжение, испарись, – а вот от него планировала избавиться в первую очередь. – Ждать меня не надо, охранять тоже, – продолжала Рита тоном, не терпящим возражений. – Еще раз повторяю, домой доберусь сама, не в Москву лететь.
На неё посмотрели с нескрываемым недоумением. Коташова остается в театре. Спектакль, на который ехали – отменен… Что будет играться не понятно. Самое время развернуться и поехать домой… И что на неё нашло, учитывая, что особо желанием ехать сегодня не горела…
А вот она точно знала причину, по которой приняла решение остаться. Только озвучивать ту не собиралась. Для самой еще ничего не было ясно. Вернее – не ясно было совершено всё. И сама себя убеждала в том, что просто хочет посмотреть постановку. Тем более что главного (и единственного) героя знала лично. Хотелось увидеть его на сцене…
«Рита, прошу прощения, сегодня в наше время позвонить не получается. Ничего непристойного. Неожиданные дела», – прилетело на телефон в мессенджере сообщение, заставившее Риту усмехнуться. Снова ни слова о своем присутствии в области…
Он же никаких выступлений в данной области не планировал. Предстояли очередные съемки. Проехать придется практически по всей области. На всё про всё отводилось где-то с неделю. Правда, непосредственно с его участием – всего три дня. На пару дней раньше основного состава, занятого в съемках, прилетел по другим причинам. Личным. Суть которых раскрывать не собирался.
Еще пол часа назад спокойно изучал афишу театра, когда к нему подошел представительный мужчина, представившийся, как:
– Тофинский Семен Федорович, директор данного культурного заведения.
– Очень приятно, – отвечая на рукопожатие, которое постепенно стало возвращаться в обиход после ковидных страшилок, добавил, – Константинов Алексей Петрович, можно без отчества.
– Я знаю, кто вы, – признался Тофинский, определенно нервничая. – И нам очень нужна ваша помощь, если, конечно, согласитесь.
В том, что нему подошли целенаправленно, уже готовые к предстоящему разговору, сомнений не было. И уж точно не спроста директор театра вышел лично…
Случилось ЧП. Серьезное ЧП для сегодняшнего дня – не вышел один из актёров предстоящего спектакля. Попал в серьезное ДТП. Слава Богу, – как сказал сам директор сего культурного заведения, – без серьезных травм, но на ближайшие спектакли точно не попадает. Заменить его некем. Да, можно, да и допустимо отменить представление. И в другое время, наверняка, так и сделали бы, вернув людям стоимость билетов. Но сейчас нехорошо получится. Театр еще в полную силу не работает. Заполняемость зала в половину идет. Всех желающих принять не могут. А люди соскучились по культурным мероприятиям…
– Так, я, кажется, понимаю ход ваших мыслей, но говорю сразу – нет… – прозвучал категоричный ответ Константинова. Вот рисковать своей репутацией точно не собирался. Даже ради спасения ситуации со спектаклем.
– Алексей Петрович, мы не столичные театры и предложить вам гонорар, соответствующий вашему статусу, конечно не можем…
– Не в гонораре дело, – вновь возразил Константинов, при этом над чем-то серьезно размышляя. – Труппа сыграна с другим актером. И вы прекрасно понимаете, что как бы я хорошо не играл, подножка может оказаться самой неожиданной и в самом неподходящем месте, – а вот своей репутацией, наработанной годами, дорожил и идти на необдуманный риск не собирался чего, в принципе, никогда не скрывал. – Тем более, постановка исключительно ваша, нигде больше не идет и тут даже аудио суфлер не спасет. У меня другое предложение. Вы слышали про постановку «А через век шел тихо человек»?
В данном случае тоже был риск. Без репетиции, не зная сцены, без привычного реквизита и прочей составляющей… Но вот тут у него, по крайней мере, был свой практически до автоматизма отработанный материал. Да и с импровизацией, случись непредвиденное, проблем не возникнет. Это было целиком и полностью его детище!
– Я был на ней, – тут же сообщил Тофинский, признавшись, – Сильно. Восхищён и игрой, и сценарием. Не каждый возьмется за Мандельштама тридцатых годов.
– Я дам её здесь, на вашей сцене, – и предложение было, по его мнению, куда разумнее, чем устраивать замену актера. – Гонорар не надо, направьте его на помощь своему коллеге. Если мое предложение вас устраивает, то мне нужна гримерка. Из реквизита: диван – два кресла, журнальный столик, трюмо и телефонный аппарат, стилизованный под тридцатые годы прошлого века. Да, и максимально теплая вода вместо чая на случай, если внутри прохладно. И план сцены, покажу, как расставить реквизит. Звукооператор, способный быстро ориентироваться в записях. Что делать и временные рамки объясню и покажу. Пол часа хватит?
У него на сегодняшний вечер были несколько иные планы. Но спасти ситуацию – в его силах. Люди, действительно, устали от бесконечных ограничений. В театры, как, впрочем, и в другие культурные заведения, попасть было проблематично. Наполняемость залов жестко регламентировалась по количеству людей. Радовались, конечно, и этому, хотя бы какие-то послабления и возможность работать. Но если сейчас людям объявить об отмене спектакля… Испорчен будет пятничный вечер…
…Вот в таком напряжении перед выходом на сцену, как сегодня – не оказывался давно. Слишком мало времени на подготовку. Без репетиции, без контрольного прогона… Ничего подобного себе до сих пор не позволял. Какая нелегкая сегодня дёрнула… И ведь, в действительности, постановка достаточно сложна в воспроизведении…
Не смотря на сложность тематики, постановка смотрелась на одном дыхании. Когда был объявлен антракт, Коташова не сразу вернулась в реальность. Человек, находившийся на сцене целых сорок минут, не просто играл. Он жил своей ролью. Эмоциональность постановки зашкаливала. У самой появилось ощущение, что находится не в двадцатых годах двадцать первого века, а в начале двадцатого, в страшные для советской страны тридцатые…
Константинов только зашел в гримерку и собирался просто посидеть (вторая часть была самой сложной в эмоциональном плане, требовалось настроиться), когда неожиданно «проснулся» телефон, сообщив о доставке сообщения. Ввиду того, что было не до переписки, собирался только глянуть, кому вдруг могла понадобиться его персона…
А в другое мгновение уже «открывал» текст, несущий в себе достаточно эмоциональную составляющую: «Браво! Впечатляюще! Мандельштам – это сильно! Не ожидала. С нетерпением жду второго акта».
Она была здесь. Сейчас. Вот уж, действительно, неожиданность. На какое-то мгновение даже оказался в растерянности. А затем родилось короткое: «Готов дать автограф, если дождетесь». А вот в последнем уверенности не было. И она ответила не сразу. Возможно, тоже принимала какое-то очередное, архиважное для себя, решение… А затем пришло максимально краткое: «Дождусь».
Выходя на сцену после антракта, поймал себя на мысли, что… Ищет взглядом в зале её! Это уже никуда не годилось… Не имел права из-за каких-то личных моментов начать халтурить. Непрофессионально… Далеко непрофессионально…
Не смотря на пару сбоев, которых всё же не получилось избежать (правда зритель, кажется, этого не заметил), в целом постановка прошла успешно. Или уж, точно, до провала было далеко… Вот в этом спектакле всегда выкладывался по полной и физически, и эмоционально. Особенно – эмоционально. А сегодня… Сегодня выступал не только для зрителя в зале. Сегодня выступал для Риты, маленькой хрупкой женщины из небольшого провинциального городка! И это ощущение было необъяснимо… Оказалось важным, чтобы постановка понравилась именно ей, чтобы оставила то же эмоциональное восприятие, что и первый акт…
2
Самый запад России. – Рита…
Негромко прозвучавший за спиной знакомый мужской голос заставил Коташову на мгновение замерев, медленно обернуться. Константинов с небольшим, но, наверняка идеально оформленным букетом, стоял всего в нескольких шагах от лестницы, ведущей в здание театра. Успела уловить его взгляд, скользнувший по её фигурке… Откровенно оценивающий, но не пошлый…
Выглядела она… Как однажды сказал: каждый раз разная. Вроде и сегодня – ничего особенного: плащ, скрывающий юбку (или платье, что на ней там сейчас было), на ногах ботильоны, хотя и на высоком каблуке, но достаточно удобном и широком, что позволяло казаться чуть выше собственного роста. В руках – сумочка. Маленькая, в отличие от холщового летнего варианта. Легкий макияж… А вот с макияжем видел ее впервые… И выглядела, действительно, очаровательно. Если только не рисует себе какой-то идеал… Очень страшно, на самом деле, было снова ошибиться. Но и сдавать назад – поздно, засела занозой где-то глубоко в душе…
– Удивили, – Рита неторопливо спустилась с нескольких последних ступеней, однако максимально сокращать расстояние не стала. – В самом деле – устроили сюрприз, – добавила она, стараясь выдержать легкость в тоне.
– Да нет, это вы мне сделали сюрприз, – возразил Константинов, заставляя себя взять под контроль эмоциональную составляющую от первых секунд встречи. Прогресс в их общении на лицо, но вот на сколько хрупок… А совсем не хотелось, чтобы сейчас вспомнила о том, что срочно, прямо немедленно, требуется отправиться домой. – Опередили меня. Неожиданно, но приятно. Да, это вам, – вспомнил он про цветы в своих руках.
И в нем что-то изменилось с момента их последней встречи летом… Нет, не только во взгляде, а в целом, вплоть до манеры держаться… Ушла часть напряжения… Ей бы для себя где занять такой уверенности…
– Один из букетов благодарных зрителей? – и сама не поняла, с чего вдруг съязвила. Не похож Константинов на скрягу. Хотя, с другой стороны, этого человека совершенно не знала. Несколько встреч летом вряд ли раскрыли его сущность в полной мере.
– Нет, работники театра выручили, помогли с заказом и доставкой, – а вот он на её вопрос отреагировал совершенно спокойно. – И, извините, что заставил ждать.
Когда от нее «прилетело» сообщение, в котором обещала дождаться его после окончания выступления, подумал именно о цветах. Учитывая же отсутствие времени искать даже в интернете подходящие магазины, оказывающие услугу по доставке…
На его вопрос: есть ли по близости приличные цветочные магазины, был дан обнадеживающий утвердительный ответ:
– Да, буквально в двух шагах отсюда, – а затем задан вопрос, – Вам нужны цветы? Какие-то определенные или…
– Букет. Хризантемы, – уже озвучив наименование, резко самого себя остановил, – Нет, подождите, простите, герберы, – хризантемы регулярно, на протяжении десяти лет, дарил человеку, который остался в прошлом. И сейчас, по крайней мере для него, показалось неэтичным преподнести их же женщине, которая и без того ему не доверяет. А если, вдруг, выяснится с историей цветов, то чудесная женская логика может всё перевернуть с ног на голову. – Большой букет не надо, чтобы женской руке было удобно держать. Семи цветов будет достаточно. Что-нибудь нежно-солнечное. Женщине лет тридцать пять – сорок. И по возможности, чтобы его доставили через служебный вход к окончанию второго акта.
– Поклонники, автографы, фотографии? – полюбопытствовала Рита, задумчиво изучая букет. Если до этого поражал её масштабностью и оформлением, то сейчас удивил сдержанностью и компактностью. И цвет очень приятный: молочно-кремовый.
– Было немного, но еще – грим, с которым меня просто не поймут, – не сдержав чуть ироничной усмешки, отвечая на её замечание, обронил Константинов, добавив, – Он хорош для сцены, но в жизни всё же больше вашей части населения подходит, – а затем, меняя тему, спросил, – Вы как домой планируете?
– Учитывая, что на последний автобус вряд ли успею, даже если немедленно отправлюсь на вокзал, остается такси, – не стала скрывать очевидного.
– Отлично… – выдал Константинов совершенно неожиданно, чем вызвал вполне искреннее недоумение своей спутницы. – Простите, я имею ввиду – хорошо хоть не пешком, – сделал попытку избежать конфликтной ситуации, ибо откровенничать уж слишком пока опасался. – Хотел пригласить в ресторан, но, как выяснилось, с сегодняшнего дня у вас здесь снова ужесточение противоковидных мер.
С 8 октября в области, действительно ввели новшество. Теперь в заведения общепита можно было попасть исключительно по кюар-коду, либо по справке, подтверждающей перенесённое заболевание новым вирусом максимум в течение полугодия.
– Ну, если не ошибаюсь, эти новшества планируется вводить повсеместно. Кюар-коды, справки, что там еще… – припомнила Рита последние новости. – У меня кюар-код, допустим, есть, так что мне этот черт не страшен.
– Да, точно, вы же делали прививку.
Тяжеловато у них сегодня шел разговор. Что-то было не так. Вот только что именно, понять Константинов никак не мог. Либо, действительно, сказывалась неожиданность встречи. Все же, теперь это понимал, следовало позвонить, когда прилетел в область.
– А вы, так понимаю – категорически нет, – нарушая ход его мыслей, озвучила очевидное Коташова.
– Категорически, – подтвердил он, уверенно добавив, – Не вижу смысла. Так что у меня ни кюар-кода, ни справки о перенесённой в течение полугодия этой заразы. Хотя, с ужином можно что-нибудь придумать. В гостинице ресторан работает на обслуживание гостей. Можем попробовать…
– Нет, давайте не будем.
Реакция… лично для него оказалась полной неожиданностью. Не высказал никакого предложения, кроме ужина… А вот в её голосе – испуг… И ошибиться не мог!
– Рита, а чего вы испугались? – остановившись, внимательно посмотрев на молодую женщину, на всякий случай пояснил, – Я предлагаю просто поужинать, – они взрослые люди и, казалось бы, вот тут вообще никаких проблем возникнуть не должно… Тем более, что совместный ужин у них уже был. Летом. Правда, тогда в кафе в парке, а не в отеле…
– Я понимаю, но давайте я лучше поеду домой.
Её необъяснимое напряжение чувствовалось даже на расстоянии. Появилось почти непреодолимое желание обнять и попытаться успокоить. Только сильно сомневался, что в таком случае срыв точно не случится. А он прилетел в данную область не для того, чтобы довести… женщину до нервного срыва.
– Не знаю, что вас так испугало в моем предложении, – намеренно медленно заговорил вновь, при этом продолжая очень внимательно за ней наблюдать. – Черт с ним, с ужином. Вы согласитесь со мной просто погулять? Потом вызовем вам такси, обещаю только оплатить его, точный адрес назовете уже в машине. Вечер очень хороший, а вы наверняка всю неделю просидели в офисе или где вы там работаете…
Предложение более чем заманчивое. Когда она там последний раз была в областном центре поздним вечером или ночью? Пешком – припомнить не могла. На машине – пару раз… И то – лет так пять назад.
– Ну, если я уже осталась… – он, кажется, даже дышать перестал, пока Коташова принимала «судьбоносное» решение, – Вы снова на съемках или на отдыхе? – выдала она, наконец.
А Константинов медленно выдохнул. Сомнений не было: своим вопросом озвучила принятое решение. У него был шанс… Только бы хватило собственного терпения. Вроде бы, преодолев проблему летом, к осени, всего пару месяцев спустя, вернулись к ней снова.
– Честно – на съемках. Моих конкретно – несколько эпизодов, – приписывать себе лишнего не стал. – Всей работы на пару дней. Потом – Москва до самого Нового года.
И один сложный проект, – о чем, естественно, сообщать не собирался. Это уже была его забота. В другое время, возможно, и отказался бы от участия. Но вот сейчас… Учитывая собственные планы на обозримое будущее…
– То есть – вы у нас дней на пять, считая сегодняшний, – прикинув что-то в уме, вслух обронила Рита. А он не мог понять по тону, в какой степени её данный факт радует или расстраивает. Да и вообще, на сколько интересна данная информация.
– Если честно – семь.
Неделя. Усилий пришлось приложить немало, чтобы заполучить себе в собственное распоряжение целую неделю почти в конце года, когда завершаются многие кинопроекты. По сути, должен был прилететь на пару дней, отыграть свои эпизоды и отправиться в столицу необъятной Родины…
– Соскучились по области? – удивилась она вполне искренне.
– Возможно… – давно не чувствовал себя влюбленным подростком, боящимся лишнее слово сказать понравившейся девочке чтобы та, чего доброго, не поняла то неверно. Какая-то неведомая сила тянула к этой женщине. Боялся даже представить себе её исчезновение из собственной жизни. – Рита, я говорил про сюрприз, – продолжал он, неторопливо следуя за ней по ярко освещенному проспекту. – Так вот, я… – черт, с собственной неуверенностью срочно требовалось что-то делать. – Я не случайно оказался сегодня в театре. Вернее, нет – в театре, на сцене, случайно. Наверно надо было, но не смог отказать в помощи. А вот около самого театра – нет. Вы согласитесь со мной сходить на постановку? – резко остановившись, Коташова не смогла скрыть удивления во взгляде. – Билеты, само собой, с меня, – добавил тут же, гадая, какая сейчас последует реакция с её стороны.
– Кто бы сомневался, – и снова, судя по тону, в котором не заметил категоричного отрицания, ему на встречу сделали крохотный шажок. – И на что пойдем? – поинтересовалась она, тем самым давая понять, что предложение в целом принято благосклонно.
– Я присматривался к женскому репертуару, – честно признался Константинов. – Но после вашего резюме к сегодняшнему выступлению даже не знаю… – а вот сейчас позволил себе легкую иронию. Хотя внешне остался совершенно серьезен.
– А это, действительно, сильно, – призналась Рита, на несколько секунд над чем-то серьезно задумываясь. – Никогда бы не подумала, что из произведений Мандельштама можно выстроить логическую цепочку. А прочтение: «Мы живём, под собою не зная страны…» до жути пробрало. Я с творчеством этого поэта через это произведение и познакомилась.
– У меня в тридцатые годы прадед со своими братьями был репрессирован, так что в чем-то и оно в частности, и творчество в целом мне близко.
– У меня тоже. Жуткое было время… – обронила задумчиво и в другую секунду, уходя от достаточно мрачной темы, так неожиданно всплывшей в их разговоре, поинтересовалась, – Так на какой спектакль идём?
– Предлагаю на красивую мелодраму с хорошим, позитивным концом, – прозвучавшее предложение было уточнено, – Два билета на завтра.
– Завтра? – не сразу понял сути её удивления. – Подождите, как вам удалось? – от сердца отлегло. Категоричного отказа не предвиделось. Скорее – удивление. По нынешним временам и в театр попасть непросто. Ладно хоть пока еще и туда не ввели обязательные кюар-коды и справки из поликлиник…
– Твори добро, добром ответят, – процитировал он откуда-то фразу. – Или у вас другие планы? Я никак не привыкну, что к вам для начала надо с предварительным согласованием, – и вновь позволил себе иронию.
– Нет, нет никаких планов, которые нельзя было бы отменить или перенести.
Что ей там недавно Маслова посоветовала? Свою функцию «железная леди», к следующему его появлению в области, отключить?.. Этот уж точно не в лесок, а в приличный отель повезет. Вот с отелем моментик вышел. И сама не поняла, чего вдруг испугалась. Предлагал, действительно, всего лишь ужин в ресторане. И уж, наверняка, сумел бы всё устроить, не смотря на все введенные ограничения. Не в номер же приглашал.
…Поздневечерний Калининград. Яркое освещение. По крайней мере – в центре. Черная гладь озера в свете фонарей… Был здесь минувшей зимой, в феврале. В компании Лерочки Вешний, обходил местные окрестности. Подержала тогда платиновая блондинка в напряжении. Сейчас то тоже присутствовало, но – другого рода.
Остановившись за спиной, удерживаясь от соблазна обнять, пошел на небольшую хитрость, повторив летний трюк. Оперевшись на перила мостика, заключил в подобие объятий практически не касаясь…
Рита замерла. Секунда. Вторая…
– Обязательно – так? – выдала, наконец.
Константинов, улыбнувшись в ответ, вслух поинтересовался:
– Так, это как?
– С нарушением личного пространства.
– Вас смущает моя близость?
Какой смысл вкладывал в вопрос? Задержав дыхание, Рита… К удивлению Константинова – обернулась. Взгляд остановился на её губах. Один поцелуй был. Второй… Сглотнув, заставил себя отойти в сторону. Со словами:
– Вы правы, рановато нам еще… – облокотившись на перила, бросил взгляд на молодую женщину. Растерянность читалась на симпатичном личике. Не ожидала от него отступления?.. Привыкла к жесткому напору и подавлению? Вопросов больше, чем ответов.
– Просто неожиданно, – попыталась Рита объяснить собственную реакцию на его приближение, добавив, – А сюрприз мне понравился.
– Правда? Тогда… – протянув руку в молчаливом предложении подойти, замер…
Он давно с подобной осторожностью не обнимал женщин. Обычно объятия (если то были не объятия по сценарию) подразумевали постель. Зависело от партнерши – требовательные, грубые, нежные, но – «постельные», подводящие к сексу. В данном случае они скорее напоминали дружеские, только чуть более «теплые», призванные научить доверять…
Расставались они часа через два. Помог сесть в машину, подал букет и, прежде чем закрыть дверцу, попросил:
– Обязательно сообщите, как будете дома. Я не буду вас сегодня больше беспокоить, позвоню завтра, – перехватив взгляд, с улыбкой закончил, – Помню, вы не живете с телефоном, но всё же постараюсь дозвониться.
Отлично помнил всё, что говорила ему при встречах летом. И сегодня предпочел бы провести с ней ещё время. Но, во-первых, не сбрасывал со счетов пятницу, то есть она отработала неделю и, наверняка, устала. Во-вторых, поездка в театр, да еще далеко не на развлекательную постановку. И, в-третьих, а, возможно, что и в главных – слишком, по его мнению, легко одета, а к ночи температуру обещали не выше +5…
Уже был в номере, когда на телефон «упало» сообщение: «Простите, совсем забыла. Давно дома. Спасибо за прогулку». В ответ на его губах задержалась теплая улыбка…
