Текст книги "Прелюдия падшего Ангела (СИ)"
Автор книги: Ника Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
«Нет, спасибо, я уже вызвала машину»
«Хорошо. Тогда увидимся завтра в восемь в студии?»
«Да, конечно. Обязательно буду»
«Договорились…»
И я заплакала. Потому что по дурости упустила шанс. Свой, возможно, единственный шанс. Нуаршан сделал первый шаг. Мне нужно было просто остаться. Просто поддаться и раствориться во всем этом… А я убежала!
И мужчина подумал, что я его или испугалась, или… может, что мне противны его прикосновения. Где же твоя решимость, Мила?! Ну поднимись ты, оторви зад и вернись наверх! Он ведь ещё там! Ещё не поздно!
Но вместо этого я запустила приложение Uber и на самом деле заказала себе машину…
Глава 31
Естественно, уснуть той ночью мне так и не удалось. Добравшись до дома, я приняла холодный душ, но и ледяная вода была не в состоянии остудить жар моего тела, желание, горевшее внутри…
И до утра, лежа на надувном матраце, все думала о том, что я наделала. Размышляла, почему убежала. Сначала я даже убедила себя в том, что виноват мой муж. Точнее то, что он со мной совершил, но это только отчасти правдой. Я в тот момент об этом ведь даже не думала! В голове тогда крутилось только «Хочу!». И хотела я Нуара и думала только о нем, о пожаре, что разжигают его прикосновения, и о том, что мне нужно было намного больше… Мне нужно было всё! Но испугавшись таких ярких ощущений, которые испытала впервые в жизни, я трусливо сбежала. От самой себя. От того, кого считала своим ангелом-хранителем, который меня однажды спас, и которого я безмерно уважала… Я боялась, что, поддавшись сиюминутной слабости, навсегда его потеряю.
Каждый раз, когда я вспоминала мужчину и его ласки, между ног снова становилось все мокрым, от неутолённого желания крутило все тело, и грудь была такой чувствительной, что даже прикосновение к ней ткани тонкой футболки доставляло жуткий дискомфорт… Я ещё два раза принимала душ и в итоге вообще лежала голой. И думала, что купить себе вибратор – просто прекрасная идея! А если два на всякий случай, то вообще великолепная!
На работу я сегодня решила не спешить и заранее не приезжать, чтобы наша первая встреча с Нуаром после вчерашнего произошла в присутствии Эла и Тира, да и ненароком не встретиться с его очередной пассией. Поэтому, собравшись, взяв последнее яблоко – единственное, что было съестного в доме, я спустилась на парковку, неторопливо его догрызла, уже заведя мотор, и медленно направилась в сторону студии.
Внутри меня ещё всё горело, руки тряслись, а губы были искусаны чуть ли не в кровь, и, припарковав машину, кстати, я была сегодня первая, даже машины Нуаршана не было, я накрасила их яркой помадой, чтобы было не так заметно. Припудрившись, чтобы убрать бледность, не снимая темных очков, дабы скрыть «эффект красных глаз», я поплелась на второй этаж.
Вчера я договорилась со службой клининга, что они приедут сегодня в одиннадцать, уберут для меня помещение. А я пока закажу себе мебель. Прямо онлайн, не буду никуда ездить.
За этим и за распитием крепкого кофе меня и застали Тирадар и Эладар.
Как обычно, шумно ввалившись в столовую, они с хода начали, перебивая друг друга, интересоваться:
– Ми-ила! – голос Эладара заставил меня не то что вздрогнуть – подпрыгнуть, и мой телефон едва не юркнул в огромную чашку с кофе. – Ты куда вчера убежала?
– Привет! – Тир как всегда был более сдержан, чем его друг. – Что-то случилось? Тебе стало плохо?
– Привет, – я выдавила из себя приветливую улыбку. – Да, мне стало плохо. Давно я столько не пила, видимо, это и сказалось. Поэтому и поехала домой. Уж извините, что так резко и внезапно ушла, даже толком не попрощалась.
Врала я сегодня, как дышала. Легко и непринужденно, даже не покраснела.
– Да ничего, – Эл отмахнулся. – Мы переживали, что случилось что-то. Или Нуар сказал чего. Кто его знает, у него настроение в последнее время – как пороховая бочка. Не знаешь, когда рванет, и что ожидать в следующий момент. Он даже запретил нам звонить тебе. Злой был, как чёрт.
Я замахала руками.
– Нет-нет. Все хорошо. Ничего не случилось, и Нуаршан мне ничего не сказал, – а сама сжала кулаки, вдавив ногти в кожу поглубже, и продолжила улыбаться.
– Ну и хорошо. После твоего ухода, мы тоже практически сразу все разошлись. Главное, что с Айрэном Нуар поладил… ну как поладил, согласился работать и решил, что мы сработаемся. Очень бы, правда, хотелось, чтобы и поладил. Всё-таки когда в группе нормальные отношения между всеми участниками, оно всегда значительно проще и охотнее работается.
На это мне отвечать было нечего, поэтому я лишь кивнула, взяла чашку кофе уже двумя руками, а мужчины, побросав куртки на диван, тоже пошли наливать себе горячий напиток, который я предусмотрительно заварила на всех.
– Кстати, а у вас с Нуаром… – издалека немного смущенно начал Тирадар, присаживаясь за стол.
– Что? – якобы ничего не поняв, спросила я, хотя догадывалась, о чем мужчина хочет спросить.
– Ну вы…
– Да какое, о чем ты, Тир? Нуаршан никогда с двумя сразу не встречается, если, конечно, одновременно их в кровать не укладывает, – хмыкнул Эладар, пока его друг мялся, как бы помягче и тактичнее всё у меня спросить. – Если б он с Милой мутил, то вряд ли бы вчера, в тот же вечер, ушел с той девчонкой.
Отхлебнув кофе, мужчина довольно зажмурился, а у меня не то что сердце в пятки ушло. У меня оно замерзло и остановилось. Внутри пожар утих, и заместо него пришла боль. Не менее жгучая и обжигающая. Захотелось расплакаться, но… слезы – это способ пожалеть себя. А жалеть себя за свою же глупость? Я ещё не настолько идиотка. В том, что случилось, только моя вина. Это я могла вчера быть на месте той девушки и уйти с Нуаршаном из клуба. Я могла бы провести с ним эту ночь, а не мучиться в одиночестве от снедаемого желания в пустой квартире…
– Да? – протянул Тирадар, смерив Эла недовольным взглядом. – Тактичности в тебе ноль. Но ты абсолютно прав.
И, улыбнувшись мне как можно мягче, сказал:
– Извини, я подумал, что вы…
– Что «вы»? – раздался из-за угла хмурый голос Нуара, и наша троица вся дружно вздрогнула. В этот раз я едва не вылила чашку на свой смартфон – так сильно задрожали руки. А было бы эпично! Искры во все стороны, и я, делая вид, что мне жалко телефон, плачу крокодильими слезами. Но чашку я удержала, плакать при мужчине не хотела, поэтому, отставив её от греха подальше, приняла непринужденную позу к тому моменту, как он зашел в комнату.
– Всем привет, – Нуаршан обвел всех тяжелым взглядом невыспавшегося и крайне недовольного жизнью человека.
– Приве-е-ет, – хором протянули мы в ответ.
– Настроение у всех боевое, деловое?
– Да-а, – больше всех энтузиазма было у Эладара.
– Не слышу этого в ваших голосах, но это ваши проблемы, – мужчина взлохматил волосы и обреченно махнул рукой. – Давайте все просыпайтесь, допивайте кофе и приступайте к работе.
Указав на Эла с Тиром, добавил:
– Начните свои партии отрабатывать. Может, есть какие мысли, так у вас как раз имеется масса времени воплотить их в жизнь.
Посмотрев на меня, он сразу развернулся спиной и, уже выходя, произнес:
– Съезди, купи себе лэптоп. А пока твой кабинет не готов, в моем поработаешь…
И ушел. Мы трое переглянулись, пожали плечами.
– Видимо, дама была так себе, – протянул тихо Эл, и Тирадар все-таки не выдержал и отвесил ему дружескую оплеуху.
Допив свой кофе, я сразу поехала в магазин за компьютером, а вернувшись, первым делом направилась в кабинет Нуаршана. Но мужчины там не оказалось, и, оставив покупку на его столе, я пошла в студию.
– Купила? – не оборачиваясь, смотря на мониторы, подключенные к микшерам и прочему оборудованию, спросил Нуар, когда я только открыла дверь в контрольную комнату.
– Да.
– Тогда занимай моё место, я сегодня целый день тут пробуду, – мужчина ненадолго отвлекся, что-то изменив в настройках, нажал на кнопку и рявкнул в микрофон: – У тебя пальцы внезапно отсохли? Ты же слышишь, что берешь неправильный аккорд. Давай ещё раз!
Тир через стекло махнул рукой, а Эладар показал неприличный жест. Но Нуаршан на них не смотрел, сдвинув наушники, которые и так до этого были только на одном ухе, так и не обернувшись, добавил уже мне:
– Та пачка бумаг, что справа, её пока разбери. Остальные не трогай, я ещё их не просмотрел.
– Хорошо, – пробормотала отступая, решив быстрее смотаться от него и подальше. Мужчина явно сегодня был не в духе.
Зайдя в его кабинет, я скинула куртку, потом, немного подумав, посмотрела на часы и заказала на всех обед.
Пока везли еду, я распаковала лэптоп, настроила его, купила онлайн-бухгалтерию и начала её устанавливать.
Когда поступил звонок от доставщика, быстро сбегала на первый этаж, расплатилась и, заварив кофе, накрыла на стол.
Разлив напиток по чашкам, приоткрыв дверь, увидела, что Нуар сидит в наушниках, и на цыпочках подобралась поближе, чтобы мужчины в акустическом зале меня увидели. Помахав им рукой, показала на свою чашку кофе и подмигнула.
– Я всё вижу… и слышал, как ты подходила, Мила, – не отвлекаясь от своего занятия, тихо произнес Нуаршан. Я вздрогнула и снова мой кофе чудом не пострадал. Так меня точно доведут до нервного тика.
– Идите есть, – голос у меня был сладкий-сладкий, и я медленно отступала к двери. – А то, небось, голодные все.
– Спасибо. Чуть попозже, – на этот раз он соизволил повернуться и даже улыбнуться мне. Правда улыбка получилась какая-то вымученная. Но уже прогресс! Может, после еды он вообще подобреет.
Закрыв за собой дверь, я вернулась в его кабинет и, пока программа проходила верификацию, быстро разобрала бумаги из правой пачки… Ну что сказать – работы предстоит много. Я часть каракуль, написанных от руки, каких-то пометок, вообще не поняла и, соответственно, не могла решить, а нужно ли их расшифровывать. Но это потом. А вот сначала – нужно все внести, систематизировать и свести, так сказать, дебет с кредитом. Благо, что с GAAP, стандартами и правилами бухгалтерского учета в Америке я была знакома и проблем с этим не возникнет.
До двух дело у меня шло бойко, после глаза медленно, но верно начали слипаться. Бессонная ночь и обилие нудной, монотонной работы по внесению данных в программу дали о себе знать. И было принято волевое решение влить в себя ещё чашку крепкого кофе.
Зайдя в столовую, увидела, что мужчины поели и всё за собой прибрали. Какие же они у меня аккуратные и хозяйственные. Прямо загляденье. Протерев стол, переложила посуду, что они сложили в небольшую раковину, в посудомойку, включила её, и с очередной порцией бодрящего напитка я вернулась к своему совсем не бодрящему занятию.
В полчетвертого мне уже ничего не помогало. Ещё одну чашку кофе мой организм ни в какую не захотел принимать, а мои щипки за щеки, руки и остальные части тела были как мертвому припарка. И я, отодвинув в сторону ноутбук, но пододвинув все бумаги, сложила их аккуратной кучкой и, разместив на них руки, положила на импровизированную подушку голову. Немного полежу с закрытыми глазами, авось они хоть слезиться перестанут. А то уже невозможно работать от этой рези…
Но стоило мне только прикрыть глаза и, скинув туфли, устроиться в огромном кресле поудобнее… меня тут же и сморило…
– …крошка, просыпайся, – с хрипотцой произнес нежный голос Нуаршана.
Глава 32
– И во сне нет спасения, – недовольно пробормотала я…
И вовремя прикусила язык. Потому что поняла, что это – голос Нуара, вовсе мне не снится.
Медленно открыв глаза, первое, что я увидела, были его длинные пальцы. Голову приподнимала я уже неохотно…
Мужчина, опершись о край стола, сложил ноги крест на крест, одну руку положил рядом со мной и внимательно на меня смотрел.
– Шла бы ты домой, милая Мила, – произнес он насмешливо, когда мой взгляд сфокусировался на нем. – Все там удобнее спать будет, чем на этой пачке макулатуры. Ты, кстати, всё на матраце спишь?
– Ага, – я не стала отпираться и, скрыв зевок ладошкой, размяла затекшую шею.
– Видимо, мне придется тебе подарить кровать, – поднявшись, он потянулся и тоже сладко зевнул.
– Я с-сама! – чересчур эмоционально и поспешно выпалила я и подскочила. Вот ещё! Он мне кровать будет покупать… Тут я немного зарделась и, чтобы скрыть покрасневшие щеки, наклонилась, дабы найти свои туфли.
– Сама-сама… Только и слышу от тебя это.
– А я от вас – забудь, – парировала я, наконец нащупав туфли.
– Это отличный жизненный девиз, намного лучше твоего, ты не находишь?
– Думаю, что есть в ваших словах зерно истины, – разобравшись с обувью, я разогнулась.
Мужчина стоял и задумчиво смотрел в окно, сложив руки на груди, и я бы на него в очередной раз загляделась, если бы не поняла, что на улице уже хоть глаз выколи. Это же сколько я проспала?!
– Который час? – я судорожно начала искать телефон на столе.
– Начало девятого.
– И… давно вы закончили? Ужин! – молнией пронеслось в моей голове, и я осела на стул.
– Забудь, – хмыкнул он. – Все уже ушли, да и тебе пора домой. Я не стал тебя будить, и охламонам не дал, когда они уходили. Ты так сладко сопела, что решил дать тебе отоспаться, раз дома не спится…
– С-спасибо и извините!
Я наконец-то нашла мобильник и, захлопнув ноутбук, поднялась. Взяв свою куртку, я замешкалась на мгновение. Сейчас в студии никого нет, может… мне стоит всё-таки сказать, что не из-за него я убежала, а причина была только во мне?
– У тебя точно всё в порядке? – не отрывая взгляда от окна, поинтересовался Нуаршан.
– Да, спасибо… Извините, что уснула… До завтра, – и я выскочила за дверь.
А вслед мне донеслось тихое, с легкой усмешкой:
– До завтра, крошка.
Уже сидя в машине, я снова корила себя. Вероятно, не суждено мне признаться моему «ангелу», что я в него влюблена. Слишком он для меня недосягаемый. Точнее, для моей решительности…
Я медленно поехала в сторону магазинов. Поскольку у меня дома не то что мышь повесилась, а даже тараканы с голоду бы подохли, если бы таковые были, нужно было хотя бы фруктов и каких-нибудь йогуртов с длительным сроком хранения прикупить. Ещё кофе, кофемашину, чтобы уже не готовить в турке, и сок… И воды упаковку.
Наметив себе список, я записала его в записную книжку телефона, пока стояла на многочисленных светофорах. Поэтому в супермаркете справилась довольно быстро, и всего через полчаса я выходила из него с двумя пакетами. Кофемашину себе я так и не купила: ценник показался дороговатым. Нужно будет заказать её с доставкой из онлайн-магазина.
Уложив все аккуратно в багажник, ещё раз зевнула, и вдруг на телефон кто-то позвонил. Достав его из сумочки, уставилась на незнакомый номер и нехотя ответила:
– Да?
– Милана Андреева? – официальный голос, деловой… по какой-то причине я сразу поняла, что новости меня сейчас ожидают не очень приятные.
– Да, это я, – я нервно сглотнула, ожидая уже чего угодно.
– Старший офицер полиции Джастин О’Брайан, двенадцатый участок. Вам знаком человек по имени… – он ненадолго замолчал, послышался шорох бумаг. – Вита… Виталий Андреев?
Он немного исковеркал имя, но это было понятно, американцам некоторые наши имена довольно сложно произнести без запинки.
– Д-да, это мой бывший муж… Что-то случилось?
– Боюсь, мисс, у меня для вас плохие новости…
Как всегда… Умеют они тянуть кота за одно место, ну зачем так делать-то?! Они думают, что от этого станет легче и человек успеет подготовиться к этим самым плохим новостям?! Чёрта с два!
– Что с ним?! – я ухватилась за крыло машины, подготовившись.
– Мы нашли его сегодня, у него была сильнейшая передозировка. Также врачи диагностировали множественные ушибы, травмы, и, возможно, есть внутренние повреждения органов. Точнее, они не могли ничего пока мне сказать. Сейчас он находится в больнице, и, к сожалению, неизвестно, придет ли в себя. Вы могли бы приехать в участок для разговора, или вам будет удобнее, чтобы я к вам подъехал?
– Н-но… что я могу вам сказать? – всё-таки хорошо, что я держалась за машину, иначе точно бы свалилась. – Я его не видела практически месяц… нет, уже больше месяца. И мы с ним ни разу не созванивались за это время… – говорила я на автопилоте, ничего не соображая.
– Мне нужны ваши показания для протокола. Я понимаю, что вам сейчас тяжело разговаривать. Я вас не тороплю…
– В какой больнице он лежит?! – грубо перебила я его, уже захлопнув багажник и садясь в автомобиль.
Когда офицер назвал мне адрес, я поблагодарила его за беспокойство и пообещала, что если он мне скинет номер – перезвонить, как буду в состоянии разговаривать.
Ей-богу, мы, русские женщины – дуры. Этот идиот, Витя, меня чуть не убил. И, если бы не Нуаршан и Кейран, я бы точно уже лежала в земле… Но почему-то сейчас я мчусь по ночному городу в больницу к бывшему мужу и плачу. Переживаю о его судьбе… Почему мы такие? Всепрощающие, готовые подставить ещё одну щеку и забыть о всем плохом, что нам сделали… Нет, конечно, не все. Это, наверное, я такая «особенная» умом. Одному признаться в чувствах не могу и бегу от них и него, как от огня. А второго жалею как мама. С таким подходом к жизни, Мила, не будет у тебя счастья. Так и будешь мытариться до конца своих дней. И проспишь одна на матраце в пустых апартаментах!
Отругав за всё, я дала себе решительное обещание прямо завтра заказать самую роскошную кровать. Бросив машину на парковке, заняв сразу два места, я побежала к главному входу клиники…
…Милая медсестра на посту, увидев меня в слезах, растерянную, была настолько добра, что проводила до палаты и даже позволила на минутку зайти к мужу. Бывшему мужу… И то, что я увидела было жутко… Женщина что-то говорила, что ему провели срочную операцию, сделали, что могли, но пока состояние у него нестабильное и неизвестно, очнется ли он. Но, в любом случае, они сделают всё возможное. На завтра ему назначили полное сканирование, и врач уже после него будет решать, делать ли ещё одну операцию. Также Вите ввели что-то, я не смогла разобрать название препарата, а может и нескольких, чтобы очистить его кровь от наркотиков.
Погладив меня по плечу, она сказала, что вернется через минуту, и вышла, тихонько задвинув ширму.
А я осталась наедине с Витей в отдельной палате, где тишину нарушало только пиканье аппаратов, к которым он был подключен.
Я подошла к нему, устало осев на стул, взяла его за руку и зашептала:
– Что же ты творишь… Витя? У тебя же родители остались. А ты ведь у них один. Что вообще на тебя нашло? Почему ты с той девчонкой связался? Ты ведь всегда был таким… спокойным, никогда не лез в неприятности. Ты ведь умный и можешь ещё многого добиться. Не губи свою жизнь… Я ведь простила тебя. Дура я. Нет, конечно, я не вернусь к тебе, просто я смогла забыть и отпустить. И ты забудь и вернись к своей обычной жизни. Ты ещё молодой, ты не опустился на самое дно… Может, тебе стоит вернуться домой, к родителям? Пускай для всех мы и предатели, но… у нас люди жалостливые, они обязательно пожалеют тебя. Я… я не знаю, что могу для тебя сделать… Ещё и полицейский звонил. Боюсь, что тебя могут депортировать. У них вроде с такими тяжелыми наркотиками всё очень строго… серьезное это преступления… Ну почему-у… – провыв, я снова разрыдалась. – Почему ты всё пустил под откос? Почему ты бросил меня и выбрал её?! Неужели те годы, что мы были вместе, для тебя вообще ничего не значили? Неужели я всегда была для тебя унылой и никакой… ведь так ты меня тогда назвал! Но зачем… зачем ты тогда жил со мной?! Почему-у… – всхлипнув ещё раз, я утерла слезы. – Нет… не могу я тебя простить. Стараюсь, но не получается. Вдалеке от тебя могу жить, но когда ты рядом, словно опять ты говоришь мне всё это в лицо! Насилуешь меня! Бьешь! Ненавижу! Но хочу, чтобы ты жил, Витя, и жил долго, помня, что совершил! Так что, желаю тебе долгой, очень долгой жизни! Но больше видеть тебя не хочу. Если придется, то за лечение я заплачу, но лишь потому, что столько лет мы прожили вместе… В счет старой памяти, – тут я уже зашлась истеричным хохотом, и медсестра, которая вернулась, потянула меня аккуратно на выход, а я и не сопротивлялась. – Всего тебе хорошего… Витя!
Выпалив это напоследок и стерев рукавом куртки слезы, я поблагодарила женщину за доброту и бегом бросилась к своей машине.
Эта встреча напомнила мне обо всем, что я силилась все это время забыть. Об обидных словах, о том, что я никакая, и он чуть ли не из жалости жил со мной… О том, что муж встречался с другой и жил у нее, при этом врал, что учится… И, конечно, о том, как он меня насиловал. И меня скрутила боль, адская боль, заставив завыть, разрыдаться ещё сильнее, и я, когда выбежала на улицу, с трудом смогла найти свою машину. Перед глазами все расплывалось, руки и ноги ходили ходуном…
И когда я села на сиденье, то, обхватив руль со всей силы руками, поняла, что не знаю, что делать дальше. Мне больше ничего не хотелось. Ни ехать домой, ни плакать… Но слезы настырно сами лились, бурными потоками изливаясь на щеки и капая на воротник блузки, окрашивая белую ткань грязными, сероватыми из-за косметики пятнами.
Возможно, причина того, что я так боюсь Нуаршана, кроется именно в словах Вити? Сколько бы я не смотрелась в зеркало, как бы не убеждала себя, что я симпатичная, хорошенькая… всегда где-то на подсознании я слышала издевательский голос бывшего мужа: «Ты никакая!».
И я снова завыла. Отчаянно, тоскливо. Мне невыносимо сильно захотелось хоть кому-то позвонить и поговорить… выговориться. Но кому я могла позвонить? У меня из друзей только Ника, хотя, может, это только я её считаю своей подругой. Но даже если и так – у них с мужем и так сейчас без меня хлопот хватает. Эладар и Тирадар – замечательные, но они… просто классные знакомые, но никак не те, кому можно что-то сокровенное доверить и поведать. Нет, конечно, они пожалеют… Но что с того? Ведь единственный, кому я так отчаянно хочу позвонить – Нуаршан. Пусть ему я не могу рассказать всё, но… Мужчина хотя бы в курсе моей ситуации.
Уже взяв телефон в руку, я посмотрела на экран и отбросила его на пассажирское сиденье, как ядовитую змею.
Зачем мужчине мои проблемы, мои слезы? Он и так для меня сделал более чем достаточно…
Но прошла минута, две… успокоиться никак не получалось, а истерика охватывала меня всё сильнее… И тогда я решилась.
Выбрав в журнале звонков предпоследний номер, я после первого же гудка захотела снова бросить телефон, как вдруг услышала:
– Мила, что случилось, крошка?
И в ответ мужчине, который действительно искренне волновался обо мне, раздались только судорожные всхлипы…
Глава 33
– …Мила? – ещё несколько раз произнес Нуар, но я была просто не в состоянии ему ответить.
– Я скоро приеду, – через пару мгновений произнес он, и экран смартфона погас. И я уронила его к себе на колени. Мужчина не приедет. Он просто не знает куда ехать. Наверное, он подумал, что я дома… но я отнюдь не там, и сил отсюда уехать у меня нет. Тело била сильная дрожь, меня знобило, и в итоге истерика во всей своей красе настигла меня. Я стучала со всей силы кулаками по рулю, ругалась, а потом слезы снова застилали глаза, и я оседала, не в состоянии не только двигаться, но даже думать.
Сколько прошло времени с тех пор, как Нуаршан повесил трубку – не знаю. Время сейчас было крайне относительной величиной. Оно то растягивалось и казалось бесконечным, то снова сжималось как пружина…
Внезапно моё тело обдало волной холода, и чьи-то горячие ладони, обхватив моё лицо, повернули к себе:
– Крошка… да что с тобой? – простонал Нуар и, резко отодвинув кресло, одной рукой, потому что я не видела, как он дергал за рычаг, аккуратно взял меня на руки. – Что ты тут делаешь и почему плачешь?
Мужчина меня куда-то понес, а я схватилась за ворот его футболки, но, открыв рот, так и не смогла произнести ни слова и, уткнувшись в его грудь лицом, уже тихонько заплакала. В его объятиях, на его руках меня неожиданно отпустило, истерика отошла, и остались только тупая боль и бесконечная тоска.
Кое-как открыв дверь своей машины, он усадил меня на пассажирское сиденье и, снова обхватив мое лицо, уже приказал:
– Говори! Сейчас же!
Мой разум откликнулся на яростный приказ мужчины, и я смогла, заикаясь, пробормотать:
– Витя… он… умирает…
– Это не я, – сразу ответил он, погладив меня по щеке.
– Я… я зна-а-аю… Его избили и у него… пере… передозировка-а… – я протянула руки, ища у Нуаршана защиты, утешения, и он не отказал мне в этом. Мужчина крепко обнял меня, прижав к себе, и одной рукой погладил по спине, второй – едва заметно провел по волосам.
– Ты что, ещё его любишь?
– Нет! – выпалила я без раздумий, чуть не задохнувшись от злости. – Ненавижу! Я его ненавижу!
– Может, тогда ты хочешь, чтобы он умер?
– Нет!
– В чем тогда причина твоих слез? Чего же ты хочешь?
– Потому что дура-а-а! Потому что мне его и жаль, и убить хочется! И… не могу простить того, что он сделал… и хочу забыть это, как страшный сон! Ненавижу! Я не никакая! Я – Мила!
– Почему ты должна быть никакой? – он прикоснулся губами к моим волосам.
– Он так сказал! Ненавижу! Шесть лет… шесть лет, получается, он мне врал? Зачем… зачем…
– Поплачь, крошка. И…
– Забудь? – со смешком прохрипела я.
– Верно. Забудь. Ты точно усвоила главный жизненный девиз, – Нуаршан тихонько рассмеялся.
– А вы сами-то придерживаетесь этого девиза?
– Практически всегда. Но есть такое, что, увы, даже я не могу забыть.
– И что вы не можете забыть? Как вы с этим живете?
– Что? Возможно, когда-нибудь я тебе и расскажу, но не сейчас. Сейчас ты мне вот что лучше скажи, – он отодвинул меня от себя и, приподняв немного подбородок, посмотрел в глаза. – Что ты хочешь, чтобы я сделал с твоим мужем? Что именно ты хочешь для него?
– Чтобы его вылечили, – прорычала я яростно, – и он жил долго и мучился. И чтобы больше его никогда не видеть и не слышать о нем ничего. Чтобы он исчез из моей жизни. Навсегда!
– Я тебя понял, – он погладил меня по голове и, усадив поудобнее, застегнул ремень безопасности. – Уже завтра он будет здоров: если он ещё не умер, то наши врачи его вытащат. И его отправят обратно в страну, откуда вы приехали. Сюда ему путь будет закрыт. Тебя это устроит?
– Да! – и уже тихо добавила: – Извините… И спасибо вам.
– Молодец, что позвонила. Я сейчас вернусь, – сказал он мне в ответ и закрыл дверь.
Набрав чей-то номер, он прижал телефон к уху, подошел к моей машине, вытащил ключи, мою сумочку и смартфон и, когда он сел на водительское сиденье, протянул все это мне, продолжая говорить:
– Да. Именно. Деньги вам в течение часа поступят на счет. Всё верно… Да… – Нуар завел машину. – Верно, и чтобы его переправили в… Россию. Название города и адрес я вам скину чуть позже. Ок. Договорились.
Отдав мне и свой телефон, мужчина пристегнулся, и машина плавно тронулась.
Когда мы выехали на шоссе, он глухо произнес:
– Его вылечат и завтра же отправят обратно. Ты о нем больше никогда не услышишь. Обещаю.
– С-спасибо, – слезы, что уже высохли, снова готовы были политься из глаз, только теперь не от горечи или внутренней боли, а от благодарности к этому мужчине. Но именно из-за глубочайшей благодарности я и не расплакалась.
– Забудь.
– Но как такое можно забыть? Вы столько сделали для меня… и я никак не могу понять, почему вы мне помогаете постоянно… Не понимаю!
– А разве тебе нужны какие-то объяснения? Для чего они тебе?
– Знать. Просто знать причину.
– Просто знать причину? Ну считай меня тогда альтруистом, – Нуаршан пожал плечами. – Может, мне просто нравится тебе помогать?
– Незнакомому человеку?
– Почему же незнакомому. Ты – часть нашей группы. На этом объяснения закончатся.
Не скажу, что его ответы меня устроили, но, поскольку отвечал он неохотно, пространно, я решила не выпытывать правду. Действительно, а чем мне поможет то, что я узнаю эту самую причину? От этого что-то изменится? Нет. Поэтому я решила оставить эту тему.
– А куда мы едем? – посмотрев на указатель, я поняла, что съезд к моему дому мы только что проехали.
– Ко мне. Поживешь пока у меня.
– Но…
– Не бойся, приставать не буду, – усмехнулся он, а я вся сжалась. Вот и аукается твой трусливый побег, Мила.
– Я просто не хочу вам надоедать, – уже через секунду твердо произнесла я, посмотрев на него. – Вы и так для меня сделали слишком много. Я стольким Вам обязана.
– Когда будет слишком много – это буду решать только я сам, – рявкнув, отрезал Нуар, и остаток пути до его дома в Беверли-Хиллз мы провели в тишине. Даже музыку он сегодня не стал включать.
Припарковав машину перед входом, мужчина помог мне выйти и открыл входную дверь.
– Куда идти в курсе, я сейчас, – придержав дверь, он вернулся к автомобилю, двигатель у которого он не заглушил, а я направилась в «свою» комнату.
Свет по пути моего следования автоматически включался, и я, смотря на знакомые предметы интерьера, улыбнулась. Не думала, что когда-нибудь сюда ещё вернусь. И, вот, снова муж стал причиной того, чтобы опять тут побывать.
Вспомнив про Витю, я поморщилась. Нужно наконец забыть про него… Но ещё придется встретиться с офицером. Интересно, что за вопросы он будет мне задавать? Черт! Если Витю как-то завтра вылечат и даже отправят в Россию, это, наверное, вызовет кучу ненужных вопросов. Что же делать? Попросить Нуаршана отменить переправку Вити?
Нет. Даже думать не хочу об этом сейчас. Может быть завтра. Уснуть бы только. Забыться долгим сном, чтобы, когда я проснусь, всё это осталось в далеком прошлом.
Зайдя в комнату, я скинула туфли и прошла сразу в ванную. Всячески избегая зеркал, тщательно умылась, смывая всю косметику, и так же, бочком, не поднимая взгляд, вернулась в комнату.
Присев на кровать, провела ладонью по шелковистой ткани и огляделась. Было видно, что тут убираются, вероятно, нанял всё-таки Нуаршан кого-то. Ну и то правильно, не ему же самому убирать дом и готовить… А я бы ему с удовольствием готовила. Только вот просто поваром я быть не готова. Мастер нелогичностей и глупых поступков в одном лице, знакомьтесь – Мила.
Подтянув ноги, обхватила их руками, да так и застыла, глядя в окно, за которым переливался разноцветными огнями город, раскинувшийся вдалеке во всей красе. Так бы и сидела, смотрела бесконечно долго. И чтобы в голове никаких мыслей, только звенящая пустота.
Раздался стук в дверь, но я даже не обратила внимание на него, так и сидела, пялилась в огромное окно.
– Мила! – дверь резко со стуком распахнулась, и на пороге возник хмурый Нуаршан. – Почему не отвечаешь?
– Не знаю, – прошептала я охрипшим голосом. Всё-таки я докричалась и сорвала его.
– Держи, – он бросил мою сумку на кровать и, подойдя ко мне, протянул раскрытую ладонь, на которой лежала пластиковая упаковка с таблетками.
– Отравиться и забыться? – глупо пошутила я, взяв упаковку. А мужчина в отличие от меня не улыбнулся.
