Текст книги "Второй шанс на любовь? (СИ)"

Автор книги: Ниизла Холлей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Ниизла Холлей
Цикл «Второй шанс на любовь». Книга 1
Второй шанс на любовь?

1.Часть первая

Бывает так, что какой-то период времени не задался. Ну, вот , не задался , и все!

Так и у меня. Только вот этот не задавшийся период слишком затянулся. Дети выросли, у них свои интересы. К родителям заскакивают только изредка. У обоих, и у сына, и у дочери, так сложилось, что пару им составили чадышки так называемых олигархов. У моего мужа и так характер был не сахар, а после того, как дети не послушались его категорического «нет», высказанного в ответ на сообщение об изменении их семейного статуса, стал, мягко говоря, склочным. Супругу не понравились избранник и избранница детей. Их родители, образ жизни, навязанный новыми родственниками и их друзьями. Я бы не сказала, что мы бедствовали. Нормальная «сталинская» трешка, почти в центре. Иномарка, трех лет от роду. Дача с огромным участком. Нет, скорее всего, его просто задело то, что не посчитались с его мнением. И, естественно, во всем оказалась виновата я. И в том, что воспитала «засранцев» не считающихся с отцовским мнением. И в том, что категорически не настояла на отмене свадеб. И вообще…потому, что … в общем загубила его годы молодые. Очень часто, приходя домой, я стала заставать супруга «под градусом». И в этом тоже оказывалась виновата я. Потому, как «надо как-то стресс, от паскудного поведения детей, снимать». Потом супруг начал куда-то уходить, или задерживаться на работе, или шел к друзьям. Я уже понимала, к чему это все приведет. И, если быть честной, не хотела сопротивляться. Почему-то не было ни сил, ни желания. Жаловаться детям на отца мне вообще в голову не приходило. Вот и недосопротивлялась. В один прекрасный день прихожу домой, а там меня встречает даже как-то помолодевший супруг и молоденькая, симпатичная, если бы не яркий макияж, девушка. Супруг деловито сообщил мне, что он со мной разводится и представленная дама, его будущая жена. Я спокойно выслушала его и ответила, что согласна на развод. «Голубки», видимо ожидали чего-то другого. Муж даже обиделся и заявил, что я его никогда не любила. Раз без скандала и боя его уступаю другой. Пожала плечами. Тут девица, с нажимом объявила, что я должна съехать на квартиру, или на дачу. Пока они собирают деньги, чтобы мне отдать за часть квартиры. Мягко пояснила неразумной нахалке, что и они могут так же съехать, а мне и здесь хорошо. Попытка затеять скандал, увяла как росток риса под африканским солнцем, стоило мне, внутри уже зверея, посмотреть ей в глаза. Супруг тоже, пряча глазки, утащил свою обоже в гостиную, успокаивать.

Потянулись унылые дни. Не хотелось возвращаться с работы домой. Ничего вообще не хотелось.

В один из таких дней, я пошла через парк домой, чтобы попозже прийти.

Услышав шум и приглушенные крики о помощи, естественно , пошла именно в ту сторону. А там , совершенно немыслимая картина. Пять (!!!) здоровых мужиков, пытаются затащить в минивэн двух женщин пред пенсионного возраста! Чуть постарше меня. Редкие прохожие торопливо уходят из этой части парка, и лишь один из них, видимо, набирает полицию.

После того, как на мой вопрос, зачем это они делают, не было дано ответа, я , естественно, пошла в атаку, по всем правилам войны в каменных джунглях. То есть, с применением подручных средств. Трое насильников (ну, это я так посчитала), осели на землю. Блин! Не успела! Укол в шею, и я отбыла в мир иной (опять , таки, это я тогда так посчитала, угасающим сознанием).

Очухивалась долго. Страшно болела голова. Попыталась пошевелиться. Шея очень болит , отекла и совершенно деревянная на ощупь.

Главное я живая. Наверное.

Назло всем врагам, скрипя зубами, приняла сидячее положение. Осмотрелась, как волк, поворачиваясь всем телом.

Странно. Я в небольшой темноватой комнате. Топчан. Стол. Стул. Какая-то кабина. Вместо одной из стен – странная прозрачность, заштрихованная гудящими вертикальными полосами, фиолетового цвета. Выходящими из потолка, и , уходящими в пол. Похоже на некую … камеру из космических ужастиков.

Так, фантазировать будем потом. Когда домой вернусь.

А пока…Пока встала и подошла к прозрачной стене. Хм…Коридор. В него выходят еще много таких же , как у меня…тюремных камер.

Дааа. Влипла ты, дорогая. Интересно, куда?

Присмотрелась. В камере напротив, одна из двух женщин, которым я пыталась помочь!!!

Она, увидев , что я поднялась, тоже подошла к своей «решетке», и сказала:

– Здравствуйте! Меня Нина зовут. Спасибо вам за то, что вы нас с Настей спасти попытались. В вас из какой-то штуки выстрелили, и вы упали. Потом нас с вами в автобус затащили. А тут полиция приехала, видно кто-то все же вызвал. Настю бросили , а мы с вами уже в автобусе были. Эти гады долго от полиции убегали. Мы за городом оказались. Уже совсем темно было. Потом нас с вами в какую-то машину затащили. Наверное, в вертолет. Полетели. Долго летели. А потом нас снова потащили, и притащили сюда. Вы почти сутки без сознания были. Знаете, а тут еще несколько наших женщин сидят. И всех их украли. Что с нами делать будут? На опыты, или на органы? Так ведь для органов возраст у нас всех уже не тот! Значит на опыты!

Нина , глотая слезы, обессиленно присела прямо на пол , у «решетки».

Я попыталась ее хоть как-то успокоить.

– Нина, меня зовут Калерия. И я не думаю, что нас пустят на какие-то там опыты. Слишком сложно они нас похищали. Тут что-то другое. Но вот что – пока не знаю.

Бедная женщина с надеждой посмотрела меня, но хоть плакать перестала.

– Калерия, а вы знаете, что сегодня двух женщин куда-то увели, и они назад не возвратились!

– Может быть, им просто предложили какую-нибудь работу, что ли. Или то , в чем они профессионалы. – предположила я.

Тут по коридору раздались тяжелые шаги. К нам шли наши тюремщики.

Двенадцать … нелюдей!!! Причем разных нелюдей. А почему я так решила? Потому, что у людей нет хвостов. Нет чешуек, поблескивающих на висках, скулах, кистях рук. Нет аккуратно сложенных…крыльев. Нет подвижных ушей.

Приехала ты, Лера! Мы все приехали!

Большинство было за «чешуйчатыми».

Вторыми по численности были те, что с подвижными ушами. Один крылатый. Один хвостатый.

Тюремщики стали подходить к камерам, силовые решетки исчезали, и , забрав свою иногда сопротивляющуюся, иногда безразличную жертву, каждый из них уходил в ту сторону, откуда они пришли.

Дошла очередь до Нины. Она, испуганно посмотрев на меня, сама спокойно пошла за крепко держащим ее руку выше локтя, крылатым конвойным.

Я осталась одна. С тремя конвойными. Видимо я хорошо их приложила, если так перестраховываются. Хоть этим погоржусь напоследок.

«Решетка» исчезла. Огромный «чешуйчатый», какой-то совсем рептилообразный, весь покрытый шрамами и ожогами, шагнул ко мне, с намерением сцапать за руку. Отошла на шаг назад, выставив вперед руку ладонью к нему. Он остановился. Надо же. Кинологические жесты понимает!

Сама спокойно шагнула, сначала к «громиле», потом, вопросительно на него посмотрев, и получив подтверждающий кивок, двинулась в сторону, куда увели всех моих соотечествениц.

Громила и хвостатый держались рядом, ушастый контролировал сзади. Мы вышли из «тюрьмы», как я назвала место нашего содержания. Потом долго шли по бесконечным коридорам, поднимались на лифте(???) , ну или на чем-то его напоминающем. Опять шли. И оказались в помещении, похожем на больничный приемный покой. Только покоя тут не было. Аж четыре рептилоида пытались запихнуть и зафиксировать в каком-то ящике одну из тех женщин, что увели первыми. Все остальные женщины испуганно сбились в кучку, наблюдая за развернувшейся в соседней огромной лаборатории(???) , трагической сценой. Несчастная так билась в истерике, заходясь от визга, что даже наши медбратья из Сербского, способные в одиночку справиться с буйными сумасшедшими, отступили бы от нее, ни с чем.

Я тщательно все обдумала.

Что мы имеем? Не известно. Но нас, хотим мы этого, или нет, все равно запихнут в эти ящики. Так зачем злить потенциальных надзирателей? И я решилась. Двинулась было к несчастной. Меня тут же сгреб за руку громила. Повернулась к нему, и четко выговаривая слова, сказала:

– Я хочу успокоить ее. Я сама подам пример , и все остальные женщины не будут сопротивляться. Вы меня понимаете?

Громила слегка наклонил на бок голову, рассматривая меня, словно энтомолог гусеницу, и кивнул. Надеюсь, одобряя.

Подошла к столпившимся женщинам.

– Здравствуйте. Мое имя Калерия. Кто из вас знает, как зовут нашу подругу по несчастью?

Одна из женщин, робко сказала:

– Татьяна…

–Спасибо. А сейчас я попробую ее успокоить. И вам тоже настоятельно советую не истерить, а спокойно лечь, в эти хреновы ящики. Так или иначе, но нас заставят это сделать. И, если мы останемся живы, то не имеет смысла злить потенциальных тюремщиков. Кто со мной не согласен?

Женщины обменявшись взглядами вразнобой, подтвердили, что все согласны.

Тогда я двинулась к Татьяне. Ее перестали запихивать в ящик. И теперь она, трясясь как осенний лист, стояла лишь благодаря тому, что опиралась на постамент ящика.

– Татьяна, вы как? – спокойно спросила у нее, осторожно прикоснувшись к руке.

Бедная женщина, всхлипывая, повисла у меня на шее. Спокойно поглаживая ее по волосам, тихо уговаривала успокоиться, не пугаться самой и не пугать всех нас. Минут через пять Татьяна уже была способна адекватно мыслить. И, уже сама, с моей помощью, легла в ящик. Я, улыбнувшись ей напоследок, подошла к соседнему ящику, и легла в него. Стенки моего контейнера, были полупрозрачными. И я видела, как остальные женщины спокойно и неторопливо подходили к ящикам и укладывались в них.

В последний раз обвела взглядом лабораторию. Очень странно. Все конвоиры, с отвисшими челюстями и выпученными глазами, смотрят на таких послушных нас. Все, кроме громилы. Он, почему-то с болью обведя нас глазами, мотнул головой и ушел.

Крышка ящика медленно закрылась.

Почему-то сразу захотелось спать. Ну, спать, так спать.

Просыпалась со странным чувством. Вроде бы отлично выспалась. Но. Такое чувство, как будто я работу прогуляла.

Ой! А мне ведь и вправду на работу! Вспомнила, что со мной произошло. Приснится же такое. С чего бы у меня такие выверты сознания? Повернулась на бок, потянулась. Открыла глаза.

Мдя.. Вот и не выверты! Я снова в той же камере с силовыми решетками!

Легко поднялась. Подошла к решетке. Темноволосая девушка, увидев меня, с радостью подбежала к решетке в своей камере.

– Лера, это вы?

Что за вопрос! Конечно я! Что и подтвердила. И тут девушка меня добила:

– А я Нина! Не узнали? Нас всех омолодили до семнадцати лет. А мы боялись, что на опыты пойдем!

Я задумалась. Омолодили, это неплохо. Вот только теперь и надо начинать бояться! И опытов. И разборки на органы. И сексуального рабства.

Озвучила свои мысли Нине. Она, охнув, привычно присела на пол у решетки.

– А ведь вы опять правы! Что же нам делать?

Я пожала плечами:

– Пока очень мало информации, чтобы я смогла все проанализировать. Как что надумаю, сразу расскажу.

Мы еще немного побеседовали с Ниной о житейских мелочах в нашей, уже теперь, прошлой жизни. Она, оказывается, была совсем одинока. Так сложилось, что замужем не была. Дружила с Анастасией, то женщиной, вместо которой забрали меня. Они вместе работали преподавателями русского языка и литературы в колледже. В тот день задержались из-за того, что Анастасия беседовала с родителями хулигана после родительского собрания.

Я, в свою очередь, поведала ей о моем житье-бытье. Сердобольная Нина, охая и ахая, возмущалась моим мужем и сделала вывод, что замужество – это героизм и за него , надо орден давать «За мужество», как и говорил известный сатирик Задорнов.

Пока мы беседовали, из соседней камеры, не видимой мне, отозвалась еще одна женщина:

– Калерия, это Татьяна. Вы меня еще успокаивали, и уговаривали в этот «гроб» лечь. Спасибо вам, что успокоили. А то, как вспомню, стыдно становится.

– Зато как нас тюремщики уважать стали! – гордо заметила Нина. – Калерия, а вас они, по-моему, за нашего командира стали считать.

– Это с чего бы? – удивилась я.

– Ну, как. Буйную головушку угомонили. Нас всех организованно по «гробам» разложили!

– Просто я вслух сказала то, что наиболее целесообразно. Все взрослые, все адекватные, вот со мной и согласились. – попыталась я донести здравую мысль до Нины.

– Нет. Вы все же человек, привыкший не просто руководить, а отдавать приказы. – это уже Татьяна встала на сторону Нины. – Это сразу чувствуется.

– Да, да. – Раздался еще один голос, на этот раз , справа от меня. – Меня Ира зовут. И я тоже с девочками согласна. Вы умеете оценивать ситуацию и руководить людьми, не истеря. У меня есть предложение. Назначить Калерию старшей. И безоговорочно ее слушаться. Кто за?

– Я Лена, За!

– Я Оля. За!

И так еще шесть раз! Ну, девочки! Удружили!

– Хорошо. Только давайте решим так. Я буду предлагать разные варианты. И мы вместе будем принимать решение по спорным вопросам? Идет?

Единодушное «Да»!

Вдруг в коридоре послышались шаги.

– К нам гости! – сообщила всем девушка из крайней камеры. Инна.

Воцарилось молчание.

Как оказалось, это принесли еду. Причем, не «нелюди», а банально, роботы.

Большой стакан с …водой, наверное. Миска с кашей и кусочками чего-то, похожего на мясо с овощами. Привычные, земные ложки.

Народ затих, насыщаясь. И я тоже, только сейчас поняла, как хотела есть. А ничего, вкусно. По вкусу, как плов. Когда поела и выпила воду, робот педантично забрал посуду.

Походила по своей темнице.

Потом еще с часок пообщались с девчонками. Просто так. Чтобы не мучиться страхом неизвестности.

Часов через пять нас снова накормили. На это раз были просто куски очень вкусного мяса и что-то типа салатика. Из напитков, все та же, вода.

Постепенно освоила камеру. Оказывается, кабинка, это и туалет, и душ. Со второго дня заключения начала заниматься подзабытыми единоборствами. И обнаружила что за нами наблюдают. Как узнала? Очень просто. Я всегда чувствовала, когда на меня смотрят. И тут сначала почувствовала на себе безразличный неживой взгляд. Значит камера. Куда бы я не уходила, кроме кабинки, за мной следили. Значит там типа активной камеры с поворотным обзором на движение. Если следят, значит и записывают. Предупредила об этом девочек. Началась стыдливая паника, которую с трудом пресекла. Причина паники была в том, что две девушки, искупавшись в кабине, по привычке, как у себя дома , ходили по камере голышом.

Моя инициатива, судя по всему, тюремщикам не понравилась. Значит и наш язык они понимают. А выяснилось это очень просто. Ровно через час после того, как утихли стыдливые стенания, к нам, впервые за пять дней пришли живые разумные. И какие!!!

По коридору, между наших мест заключения, в сопровождении пяти охранников(?), или как их там еще назвать, шел красивый мужик из рептилоидов.

На нем, как прилипалы на акуле, периодически болтались и висли, непрерывно что-то щебеча и пересмеиваясь, три(!) охренительно красивые девушки. Из одежды на них случились лишь яркие лоскуточки, на совсем уж, стратегических местах.

Красавец остановился у моей камеры.

Эльтасс К,Ирш , командующий эскадрой охранителей империи Амалграсс

Утро не задалось, хоть и был выходной. Который прервался сообщением дежурного по наблюдению за купленными у пиратов ( да, к сожалению, иногда я , да и другие герцоги, вынуждены не уничтожать пиратов, а закупать у них самок для премирования отличившихся бойцов), самками. Старшая в группе, ее почти сразу удалось определить после покупки самок у пиратов и до помещения в регенерацин, обнаружила слежение и незамедлительно сообщила всем своим подопечным. Самочки сразу всполошились, и ведущей с трудом удалось загасить панику. Очень некстати! Я хотел, чтобы отличившиеся бойцы, понаблюдав за их поведением, выбрали сами себе самку по душе. Особенно это касалось тех из воинов, у которых не было еще ни одной самочки в гареме.

Был еще один вопрос. Кого наградить альфа-самкой. Вряд ли с ней справятся молодые бойцы. Как мне сообщили, эта альфа, когда пираты похищали самок по заказанным параметрам, отбила у них одну , покалечив трех бойцов. Ее пришлось вырубить тройной дозой парализующего яда.

И кого мне наградить таким «счастьем»? Ведь альфа не станет терпеть других самок возле своего самца. Она либо убьет, либо безнадежно покалечит тех, кто претендует на ее самца.

Мои девочки покорно собрались и пошли вместе со мной в тюремный отсек. Несмотря на то, что панически боялись альфа-самок. Им, в свое время, здорово от такой досталось. Тогда скрытая альфа убила у меня семнадцать моих девочек и еще пять сильно покалечила. Но откладывать любовные игры они не собирались, и потому, продолжили их по пути в тюрьму.

Уже на подходе к отсеку я почувствовал витающее в воздухе напряжение. Ясно. Альфа поняла, что сейчас решится ее судьба, и судьба тех, кого она уже успела подмять под себя! Стерва! Ненавижу таких, как она!

Охрана тоже порядком нервничала. Еще бы! Даже не самые слабые самцы могут попасть под пресс воли вожака, а если эти качества в самке, тут им и противопоставить нечего! Самок обижать нельзя. Это закон.

Я вошел в обманчивую тишину тюрьмы. Не спеша шел, всматриваясь в заключенных самок. Да, мне почти повезло. Все самки, как одна, очень милые, умные, дисциплинированные и судя по моим ощущениям, ОЧЕНЬ плодовитые. Мой отряд ждет отличный прирост , если… Если я сумею обуздать альфу или отдать ее тому, кто с ней справится.

А, вот и она.

Из полумрака камеры на меня безразлично смотрела она. Спокойная. Умная. Уверенная. Не красавица, но что-то в ней настолько притягательное и манящее, что хочется обвить ее хвостом и никуда больше не отпускать.

Мои девочки ревниво обвивались вокруг, нервно пытаясь приласкаться.

Альфа перевела взгляд на них. В нем мелькнуло ТАКОЕ! Жуткая смесь из брезгливости, презрения, отвращения, омерзения, ненависти.

Мгновение. И она снова с холодным спокойствием смотрит на всех нас.

Я задумался. Проблему с этой самкой надо решать тут и сейчас. Иначе остальные взбунтуются.

И тут меня осенило. У меня ведь есть муж для нее! Бывший боевой генерал, разжалованный до рядового карателя за то, что уничтожил весь свой гарем, за измену старшей жены. Он до сих пор постоянно находится в полу боевой трансформации. Он уж точно справится с ней.

Я распорядился вызвать Морокка и всех остальных будущих мужей.

И дополнительную охрану. Пятерых тут будет явно не достаточно.

Подошел поближе к энергощиту.

– Назовите ваше имя? – потребовал я.

Альфа поднялась и тоже подошла поближе к щиту.

С интересом посмотрела мне в глаза.

Крохх! В ее зеленых с золотыми искрами, прекрасных глазах можно было просто утонуть, не плещись на дне боль, тревога и усталость. Странно. Узнать бы еще ее жизненный путь до того, как она попалась пиратам. Но. Чего нет, того нет.

– В моем мире мужчина, обычно представляется первым. Какой бы высокий пост не занимал, – проинформировала она меня.

– Эльтасс К,Ирш , командующий эскадрой охранителей империи Амалграсс, – я слегка склонил голову.

– Меня зовут Калерия. Кем я была в своем мире, вас вряд ли заинтересует. Поэтому разрешите вопрос. Мы тут для чего? Наш статус? Лабораторные мыши для экспериментов? Доноры, для изъятия органов? Секс рабыни? Просто пленные?

Я слушал ее предположения о статусе и все больше недоумевал. Это как же низко надо ценить самок, чтобы использовать их в таких целях! Что ж это за мир у них! Страшный! Извращенный!

Подумав и успокоившись, объяснил:

– Вы все здесь для того, чтобы стать уважаемыми женами или старшими наложницами, отличившихся воинов.

В прекрасных глазах альфы вспыхнула холодная ненависть.

– Наложницами? – обманчиво спокойно уточнила она.

– В основном, женами, – предпочел уточнить я – Если же вашим подопечным подругам понравится боец, у которого уже есть старшая жена, то они станут старшими наложницами. Принуждать к выбору этого статуса их никто не будет. В нашем мире ценят, любят и берегут самочек. А вас, тем более, никто не посмеет никем другим, как только старшей и единственной женой выбрать.

Калерия удивленно приподняла бровь:

– А я чем лучше других?

Она что, издевается? Да, нет. Действительно удивлена. Что ж, объясню:

– Вы являетесь альфа-самкой. Таких как вы единицы. Есть еще не проявленные альфы. Они страшны тем, что когда в них просыпается вожак, они убивают и калечат всех самок и в гареме и в доме, хоть и знают , что это просто служанки. Главное для них , убить всех, на ком есть запах ее самца. Такая непроявленная самка три года назад уничтожила мой гарем.

Калерия явно удивилась.

– Ого! Не могу одобрить убийство. Но в чем-то та, ваша непроявленная, молодец. На вас ведь смотреть тошно! И неприлично. Ваши гм… самки готовы прямо сейчас с вами начать спариваться. Или как там, вы публичный секс называете. И вы считаете это нормальным?

В голосе альфы появилось что-то такое, от чего мои малышки отпрянули от меня и сбились вместе, испуганно и просяще поглядывая на Калерию. На нее! Не на меня!!!

Я разозлился.

– Стерва. Властная. Жадная до власти манипуляторша! – не сдержался я.

– О, как вы заговорили! – усмехнулась Калерия, – Не нравится, что есть человек, которому на вас и вашу козлино-кобелиную сущность наплевать?

Это она меня сейчас похвалила или оскорбила?

Изображу равнодушие и к тому и к другому.

– Сейчас придёт тот, которому я вас отдам в жены. Потом ваши подопечные смогут выбрать себе мужа или господина, как захотят. Вы можете корректировать их выбор. Ваше слово будет решающим.

Снова удивление:

– А почему, коли уж вы меня альфой обозвали, я сама не могу выбрать мужа?

– Альфа не может выбирать сама. По закону это запрещено. Потому, что она выберет того, кого сможет сломать, подчинить.

Калерия все еще недоумевала:

– Но мы другой расы!

– Неважно. Все тут находящиеся чувствуют вас альфой. Довольно пререкаться. Идет ваш супруг.

Действительно, дверь в тюремный отсек открылась, и вошли мои лучшие бойцы. Ничего не понимающий   Морокк, как обычно в полубоевой трансформации, вошел последним.

Подойдя ко мне, вопросительно посмотрел.

Я ответил на его невысказанный вопрос:

– Морок К,Лашш, волею Императора, награждаю вас, как особо отличившегося воина, выбранной супругой,  – и увидев враз окаменевшее лицо разжалованного генерала, добавил, – отказаться вы не можете. Она альфа. И никто, кроме вас с ней не справится. А без этого все остальные бойцы останутся без жен.

Под градом молящих взглядов бойцов, Морокк согласно кивнул.

– Я подчиняюсь выбору. Воины не должны остаться без женщин.

Он повернулся к камере. Сдержанно поклонился:

– Нэра, отныне я ваш супруг. Церемония привязки пройдет, когда все ваши подопечные определятся с выбором.

Калерия нервно дернула плечом:

– Я уже поняла, что нам с вами не оставили выбора. А что за церемония такая? Что-то слово привязка мне не нравится.

Морокк спокойно пояснил:

– Эта церемония для того, чтобы никто не посмел претендовать на чужую самку. И чтобы она не смогла ни сбежать, ни потеряться. Муж всегда будет знать, где его супруга.

– Насколько я понимаю, на меня никто и не собирается претендовать. Может быть, мы с вами не будем проходить эту церемонию?

– Нет. Это невозможно. Без церемонии вас даже из камеры нельзя выпускать.

Полюбовавшись на расстроенное лицо альфы, я объявил о начале выбора и приказал выпустить остальных самочек из камер.

Калерия

Вот же козел! Что же делать-то? Судя по мрачному лицу громилы, которому меня всучили, как залежалый товар, у будущего супруга в шкафу не один скелет, а небольшое кладбище! Не очень-то хотелось бы его пополнить.

А тем временем, девчонки не торопились выходить из камер. А те, кто вышел, почему-то сгруппировались вокруг громилы. Как его там. Морокка. И вопросительно косились на меня.

– Девчонки, нам терять нечего. Значит, будем добывать вам самых заботливых мужей. Собрались  и выбираете. Потом подходите сюда и обсуждаем понравившегося кандидата. Вперед.

На удивление послушные девчонки, аккуратно скользили мимо претендентов. Иногда останавливались, чтобы задать пару вопросов. Бойцы, попавшие в зону внимания девочек, просто расцветали от счастья.

Когда подруги разошлись рассматривать и знакомиться с претендентами, громила, то есть, Морокк , поинтересовался у меня:

– Нэра, а вы не хотите узнать, кого вам звезды послали в мужья?

Вопрос был задан таким мертвым голосом, что у меня озноб пробежал по позвоночнику. Передернула плечами, стараясь отогнать нехорошее предчувствие.

– Буду признательна, если вы мне немного о себе расскажете.

Громила, ничего не выражающими глазами уставился на меня и выдал:

– Вам в мужья достался трусливый убийца. Я убил свою старшую жену за измену. Весь остальной гарем, а это девятнадцать женщин, за то, что знали об ее изменах, и не остановили ее. Слуг, потому, что уже не мог остановиться. Меня разжаловали. Был генералом, стал просто карателем. Жизнь мне оставили по двум причинам. Первая. За измены, наказывают даже старших жен высокопоставленных военных и чиновников. Вторая. Я действительно хорошо умею убивать. Поэтому меня и отослали сюда, на границу Империи. Эльтасс известен как честный, смелый и искусный военачальник. Он отнесся ко мне не как к преступнику, а как к старшему помощнику, учителю. Но никто, и я менее всего, не ожидал того, что он решится подарить мне супругу. Вам, наверное, уже сказали, что самок альфа не любят еще больше, чем, таких как я. Мы с вами образуем семью отверженных изгоев. – Опальный генерал горько усмехнулся. – Поверьте, если бы можно было вас избавить от участи стать моей супругой, я бы это сделал. Но, я не мог лишить семьи моих друзей по оружию. Смотрите, ваши подопечные уже выбрали тех, кто им по душе. Хотите, я могу дать характеристику выбранным бойцам?

Конечно, я хотела! О чем, немного эмоционально, сообщила Морокку.

К нам подтянулись девочки. Каждая показывала на приглянувшегося парня. Морокк давал ему характеристику. Потом мы высказывали свое впечатление о кандидате в мужья. И все вместе благословляли на избрание мужем.

Опальный генерал так и оставался ожившей ледяной статуей, до конца выбора.

К нам подошел главный затейник всего этого бедлама. И предложил пройти на проведение Церемонии.

Мигнула, исчезая, энергетическая решетка на моей камере. Морокк протянул мне руку. И случайно до крови поцарапал внешнюю сторону кисти, острыми чешуйками своей руки. Испуганно сжал руку, прохладным языком слизывая проступившие капли крови:

– Больно? Сейчас я остановлю кровь.

– Все нормально – попыталась я его успокоить, – Просто ваша боевая трансформация, очень колюще-режущая.

По телу Морокка прошла волна, и вот передо мной уже практически нормальный, почти человек. Правда, шрамы, рубцы и ожоги стали видны еще отчетливей. И красивые синие глаза с узким вертикальным зрачком.

– Я постараюсь при вас не трансформироваться. Не гарантирую, что это получится сразу. Потому, что уже привык находиться в этом состоянии. Но я не хочу и не могу от вас отказаться. Такова особенность нашей расы. Без супруги, прошедшей обряд, мы ущербны. Жена дарит нам душу. А это, поверьте очень много.  Убив супругу, я убил душу. Не знаю, почему еще жив. И почему Боги Космоса решили дать мне еще один шанс. Вас. Я никому не позволю вас обидеть или оскорбить.

– Даже Эльтассу? – мрачно поинтересовалась я.

Морокк удивленно приподнял бровь:

– А он вас оскорбил? Когда? Чем?

– Назвал стервой и манипуляторшей! – мстительно настучала я почти мужу.

Он нахмурился:

– Это, видимо, связано с трагедией, произошедшей в его гареме. Поверьте, это просто горькие воспоминания. Но я сейчас же поговорю с ним о недопустимости такого обращения с моей супругой!

Морокк, зафиксировав меня одной рукой за талию, а другой крепко, но аккуратно, сжав ладошку, отконвоировал к главнюку Эльтассу.

– Командор К,Иршш!  Нэра сообщила о вашем недопустимом к ней обращении. Я понимаю, что у вас это связано с трагедией, уничтожившей почти весь гарем. Но нэра Калерия не скрытая альфа. И она отныне моя супруга. Прошу вас более ее не оскорблять, и извиниться за произошедшее.

Главнюк, с обалдевшим лицом и отвисшей челюстью, выслушавший Морокка, надо сказать быстро взял себя в руки. И, к моему крайнему изумлению, произнес:

– Нэр К,Лашш, нэра Калерия. Я был не прав, позволив былому горю руководить моими словами. Конечно, я прошу меня извинить, нэра Калерия. Иначе я буду просто в отчаянии.

Почти муж, наклонившись ко мне, поинтересовался:

– Этого извинения достаточно, или мне надо вызвать командора на поединок?

Я, тихо охренев, подтвердила:

– Спасибо. Этого более, чем достаточно. Вы, командор, тоже простите меня. Я если и оскорбила вас, то только потому, что совсем не знаю ваших обычаев.

Командор, с каким-то странным интересом рассматривал меня.

– Вы, нэра, действительно не похожи на большинство альф. Жаль, что вы не хотите рассматривать саму возможность вхождения в гарем.

Меня заметно передернуло.

– Вот-вот. Все альфы – собственницы. Рискую повториться, но мне очень жаль.

Я покосилась на мрачного Морокка:

– Вы не объясните мне, о чем сейчас говорил командор?

Взгляд почти мужа заледенел:

– Вы понравились нэру Эльтассу. И он столь завуалировано выразил вам свою симпатию. Чтобы не оскорбить ни вас, ни меня.

Я взглянула на главнюка. Он кивнул.

– А теперь, когда все выяснили, пройдемте на церемонию. Милые! Идемте! – красавицы-прилипалы снова облепили командора и мы все, под конвоем уже тридцати охранников, покинули тюрьму и пошли на встречу новой жизни.