Текст книги "Слепая преданность (ЛП)"

Автор книги: Нэнси Хавиленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Глава 12

Немного позже, после душа, Тиш уложили на постель Джоша, в его комнате, в его доме. Сам он улёгся рядом.

– Лицом к окну.

Тиш перекатилась к нему спиной, снимая с волос резинку.

– Парни бы хохотали до упаду, если бы знали, как сильно я хочу уснуть с тобой.

Улыбка, не сходившая с её губ с тех пор, как они вернулись из гаража, стала ещё шире. Тиш снова прижалась к нему.

«М-м-м. Так хорошо».

– Не стоило тащить тебя в душ. Мне нравится запах нашего секса на твоём теле. Нравится, что ты такая грязная. – Он провёл костяшками пальцев по её животу. – Мне стоит оставлять тебя такой, если мы куда-нибудь соберёмся. У меня бы крышу рвало, знай я, что моя засохшая сперма на внутренней стороне твоих бёдер, пока ты заказываешь тарелку супа. Просто потому что я свинья и всё в таком духе.

Её смех прервался широченным зевком.

– Если мы сейчас поедем к Эрни, тарелка супа меня не заинтересует. Я бы заказала бургер и картошку-фри. С соусом. И может ещё луковые кольца. И молочный коктейль. М-м-м.

– Будь они открыты, я бы съездил за едой. Но этот чёртов город ложится спать вместе с солнцем. Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю? Омлет?

Раньше он готовил ей омлет и стоял рядом, пока она не съедала всё до кусочка, а потом провожал в школу. Сердце переполнилось счастьем.

– Нет, спасибо. Я не настолько голодна, чтобы отпускать тебя. Но если хочешь, тогда пойдём.

Не получив ответа, она извернулась так, чтобы они оказались лицом друг к другу на одной подушке. Он посмотрел на неё с мрачным выражением лица и закинул на неё свою тяжелую ногу, пригвождая к месту.

– Ты голоден?

Он покачал головой и ещё крепче прижал к себе.

– Ладно. – Тиш постаралась успокоить его и отвлечь от мрачных мыслей, явно им завладевших. – Ты же знаешь, что я никуда не денусь?

– Нет?

– Да, Джош. Я именно там, где всегда мечтала быть.

Он кивнул, но убеждённым не выглядел.

– Я должен предупредить тебя, что всегда был жаден до всего, что мне принадлежит, но с тобой теперь всё станет только хуже.

Он продолжал смотреть на неё, но мысленно, казалось, был где-то ещё.

– Каждый раз, когда ко мне приезжал Ник, я сидел напротив него и думал, не испортит ли он мне настроение, упомянув, что ты с кем-то встречаешься. С одной стороны, мне хотелось, чтобы ты нашла того, кто будет хорошо к тебе относиться и сделает счастливой. – Он запустил руку под одеяло и начал медленно поглаживать её пупок. – Но с другой стороны, я знал, если мне придётся смотреть, как какой-то придурок, который тебя трахает, расхаживает вокруг, я не смогу сдержаться. Я бы хорошенько надрал ему задницу за то, что смеет прикасаться к моей собственности, пусть я и сам бы не мог этого делать.

Она провела кончиком пальца по его синяку.

– Твоей собственности?

– Да, детка.

Он обладал ею, как же прекрасно, потому что теперь она понимала, каково это – быть желанной. Чувствуя, как тьма, в которой она жила последние три года, наконец рассеивается, Тиш купалась в лучах света своего защитника. Она потянулась и поцеловала его.

– Я люблю тебя, мой господин Джош, – произнесла она у его губ. Он, несомненно, был господином её сердца, и у неё не было причин скрывать это.

Джош ухмыльнулся, разрывая поцелуй.

– Знал, что доведу тебя до такого.

Она хихикнула.

– Ага, около пяти раз.

– Обращайся.

– И ты, – произнесла Тиш, посерьёзнев. – Каждый раз, как появится настроение. И я больше никогда не хочу чувствовать себя так, как когда ты сказал, что займёшься этим с кем-нибудь другим. – Она обхватила пальцами его полутвердый ствол.

– Когда я сказал, что собираюсь позаботиться о своём члене, я имел в виду, что убираюсь подальше от тебя, чтобы успокоиться, чёрт подери. Я не собирался никого трахать. И не делал этого больше пяти лет.

С чувством сладостного облегчения Тиш закрыла ладошками уши.

– Не говори мне такого, потому что я слышу только то, что пять лет назад ты спал с другими женщинами.

Он опустил её руки и снова принялся ласкать живот. Тиш не упустила из виду тот факт, что он сосредоточился на участке между тазовыми косточками.

– Я никогда таким не был ни с одной женщиной. Да и мне тридцать восемь, как, чёрт подери, я бы обошёлся без потрахушек всё это время?

Тиш бросила на него глумливый взгляд.

– Не знаю, но мог бы и постараться воздержаться.

– Я не чувствовал необходимости сдерживать себя, пока ты не выросла и не забралась мне в душу. Господи, Тиш, ты понятия не имеешь, через что я прошёл, когда начал смотреть на тебя по-другому.

Зная его, она могла лишь предположить.

– Мне очень жаль, – искренне проговорила она с виноватым видом. – У меня не было проблем, когда мои чувства к тебе изменились. Ты всегда оставался для меня лучшим, а потом стал еще важнее. – Тон её голоса не оставлял ему ни единого сомнения в искренности сказанного. – Значит, когда тебя забрали, я уже тебе нравилась? Приятно это знать.

– Не хотел, но да, «нравилась». Было жестоким бросать тебя тогда перед клубным домом. Когда ты появилась, а Люк вёл меня к машине, мне хотелось убить твою мать. Только страх в твоих глазах послужил причиной того, что я позволял тебе какое-то время навещать меня.

– И тогда ты заставил Ника прекратить мои посещения, решив, что я о тебе забуду? Глупый мужчина.

– Должен был попытаться. Это был ещё один дерьмовый день, когда мне пришлось сказать тебе больше не приходить. По твоему лицу видел, что ты не собиралась сдаваться, но знал, что увижу тебя только через четыре года. Точнее думал, что так. После этого я полгода вел себя как придурок. Столько раз меня бросали в каменный мешок за стычки с любым, кто вставал поперёк дороги. Так чертовски глупо, – пробормотал он, злясь на самого себя.

– Мешок?

– Одиночная камера.

– Ох. – Тиш подползла поближе. – Мне плохо от мысли, что ты был там один.

– Знаю. – Он подвинулся вместе с Тиш и подложил под голову ещё одну мягкую подушку. – Чёртовы подушки – лучшая вещь на свете. Знаешь, никогда не понимал, когда парни говорили, что в тюрьме их поддерживали мысли об их старухах и детях. Теперь понимаю. Даже без обещания вот этого, – он чуть опустил ладонь и провёл пальцами по её груди, – встреча с тобой была для меня светом в конце туннеля.

Тиш вздохнула и не смогла сдержать счастливую улыбку.

– Знаешь, всё было бы гораздо проще, если бы ты не пытался этому противостоять.

– Возможно.

Они немного помолчали, и Тиш снова вспомнила о том, что не давало ей покоя. Но Джош заговорил первым:

– Чёрт, ты такая юная, Тиш.

Она приподнялась на локте и недовольно посмотрела на него.

– Но это не так. Душой и сердцем я чувствую себя взрослой. Я словно старше тебя. И я удивлена, что тебя заботит мнение людей о нашей разнице в возрасте.

Джош вскинул брови.

– И правильно, потому что это не так. Я беспокоюсь о тебе. Люди жестоки, и ты не сможешь избежать их тупых комментариев. Мне же не составит никакого труда послать куда подальше надоедливых ублюдков. И сделаю это с широкой улыбкой на лице, вспоминая, какой влажной становится твоя маленькая розовая щёлка перед тем, как я её трахну. – Джош приподнял подбородок, когда Тиш накрыла ладошкой его рот.

– Ты ужасен.

Он схватил её руку и прикусил, прежде чем уткнуть её себе в шею. Свободной рукой он уложил голову девушки себе на грудь.

– Но хоть мне и не всё равно о мнении других, это не значит, что мне плевать на долбанные восемнадцать лет между нами. И потом, тебе повезло. Ты так мало жила и видела.

– Это потому что тебя здесь не было.

– И я не хочу, чтобы ты осознала это через десять или пятнадцать лет, – продолжил он, словно она и не говорила.

– Не буду.

– Маленькая упрямая засранка, да?

Тиш подняла взгляд.

– Да.

Он закатил глаза.

– Скольких парней ты целовала?

Она глупо моргнула от резкой смены темы, но не отказалась от своего вопроса.

– Ой, погоди. Прежде мне хотелось бы спросить о твоём досрочном освобождении. Как это произошло? Нина сказала, что обычно так не делают. Так почему тебя выпустили раньше?

Черты его лица застыли, и хоть в комнате было сумрачно, Тиш была уверена, что у него покраснели щёки.

– С каких пор, чёрт подери, Нина стала экспертом в том, что делают или не делают в тюрьмах?

– Никто не говорит, что она эксперт, – протянула Тиш. Капризный мальчишка. – Мне просто интересно, потому что я никогда не слышала, чтобы снимали два года приговора просто за хорошее поведение. Да и ты сам только что говорил, как, полгода минимум, плохо обходился с другими заключенными. В чём дело?

– Тиш, думаешь сейчас мне хочется вдаваться в эти дерьмовые подробности? – В уставшем голосе Джоша слышалось раздражение и что-то ещё. Он лежал, уставившись в потолок и играя желваками. Его щёки порозовели.

– Нет, конечно, нет, – пробормотала она, наблюдая за ним. Почему он на неё не смотрел? По позвоночнику пробежал холодок, заставляя вздрогнуть. – Джош? Ты?.. Мой дядя?.. Они?..

– Тиш-Тош. – Он вздохнул и перевёл на неё взгляд. – Забей. Тут не о чем рассказывать. А теперь ответь мне. Скольких ты целовала? Насколько воздерживалась?

Он демонстративно не ответил ни на один из её вопросов, которые она не осмелилась закончить, но которые должен был понять и так. Неужели он сбежал из тюрьмы? Связаны ли Ник и клуб с его освобождением? Неужели власти ищут его?

– Если я должна что-нибудь знать…

– То ты это узнаешь, – перебил он её.

– Да, но если ты сделал…

– Нет никаких «но». И я ничего не сделал.

Они посмотрели друг другу в глаза. В её плескался страх, его же были холодными и отстранёнными. Предупреждение в последних словах звучало громко и ясно. И как подобает старухе, Тиш закроет неугодную тему.

Но не раньше, чем она кое в чём убедится.

– Ты же не оставишь меня снова, верно?

В мгновение ока его янтарные глаза вновь наполнились теплом – её возлюбленный вернулся.

– Я тебя не брошу, детка, – уверил он Тиш.

– Ладно. – Она попыталась улыбнуться, но не смогла, поэтому опустила голову и уткнулась взглядом в тёмную гардеробную, умоляя сердце немного успокоиться. Возможно ли вообще, чтобы кто-то сбежал из тюрьмы?

– Да ладно. Впечатли меня рассказом, какой ты была хорошей девочкой, – уговаривал он. – Я начинаю думать, что ты этой хренью покрываешь то, что уже проглатывала чей-нибудь язык.

Тиш тихонько вздохнула и решила, что больше ничего не может сделать, кроме как довериться ему. Ну, можно включить новостной канал, как только останется одна…

– Э-э, я не полностью воздерживалась, нет.

Он игриво потянул её за прядь волос.

– Правда? Расскажи мне. – Теперь в его голосе слышались резкие нотки.

– Я хотела научиться целоваться, поэтому несколько раз попробовала, пока ты не заполнил все мои мысли.

Его хватка в волосах усилилась, и Тиш пришлось запрокинуть голову. Их взгляды встретились. В нахмуренных бровях не было ни капли флирта.

– С кем? Когда? – Он не злился, но на лёгкий упрек в его голосе Тиш пожала плечами и попыталась отвернуться. Джош ей не позволил.

«Ладно».

– В восьмом классе Йен Оуэнс поцеловал меня в фото-кабинке. Нил Пирсон поцеловал меня на моём первом футбольном матче. Это был первый год в старшей школе. В том же году Пол Риардон и Эван Бейкер научили меня французскому поцелую. Но между этими событиями прошло четыре месяца, и я ни к кому из них больше не возвращалась. Помню, в тот день, когда целовалась с Эваном, ты забирал меня из школы, я посмотрела на тебя, и мне захотелось умереть. Мне казалось, что я тебе изменила. С тех пор я больше ни к кому близко не подходила.

– Тебе было четырнадцать.

Она кивнула.

– Тебе было четырнадцать, и ты в один год позволила трём парням поцеловать тебя, Тиш.

– Я пыталась научиться на случай, если когда-нибудь мне выпадет шанс поцеловать тебя, – оправдывалась Тиш. – Мне не хотелось быть совсем уж неумехой.

– Я бы это пережил. Эван Бейкер до сих пор здесь держит магазин колес?

– Да.

Он разжал пальцы, но руку от волос не убрал.

– Когда мне понадобятся шины, проследи, чтобы я послал за ними Ника. Не хотелось бы сглупить и надрать парню зад за то, что он сделал шесть лет назад.

– Ладно. Мы можем перестать об этом разговаривать? Я боюсь, что ты сейчас нарочно выболтаешь имя какой-нибудь девушки, с которой спал. Просто чтобы досадить мне. Что, если я её знаю и мне придётся жить со знанием, что ты с ней спал? Одно дело с кем-то целоваться, а вот спать с ними – совершенно другое.

Он прижал её к себе и перекатился на спину, так что она распласталась на его мощном теле.

– Я никогда так с тобой не поступлю.

– Хорошо. – Она положила подбородок на предплечье и попыталась вернуть хорошее настроение.

– Какая же ты хрупкая, – пробормотал он через некоторое время. Погладил её бёдра широкими ладонями, большие пальцы скользнули к низу живота. Снова. – Ещё один недостаток того, что я намного тебя старше…

– Нет никаких недостатков. Джош. Когда нас увидят вместе на свидании, мужчины захотят дать тебе «пять», а женщины будут мне завидовать. – Эта мысль ещё больше приободрила её. – Эй! Я ещё никогда не была на свиданиях. Когда ты поведёшь меня на наше первое?

Внизу снова зародилось тянущее чувство, и Тиш изогнулась, когда длинные пальцы Джоша впились в её задницу, с каждым движением раскрывая её киску сзади.

– Твои соски всегда так долго остаются твердыми? Они чувствительны? Поэтому ты постоянно покрываешься мурашками? О, и я не хожу на свидания. Но я выведу тебя в люди при первой возможности.

Он мог называть это как угодно, но если они пойдут вместе, то это будет свиданием. Тиш взглянула на свои соски-бусинки.

– Если хочешь знать, я не привыкла тереться о волосы на твоей груди и ногах. Или к обнажённому мужскому телу, если уж на то пошло. Когда моя киска на твоём бедре, то волоски её щекочут. Я пытаюсь об этом не думать, но мне трудно успокоиться.

– Как сильно болит та киска, которую я щекочу?

Тиш потянулась вниз и погладила его отяжелевший член.

– Не настолько, чтобы помешать принять тебя. – Тиш скользнула влажной дырочкой по его головке, и Джош толкнулся вверх. Он легко погрузился в её тепло, потому что Тиш действительно не могла успокоиться и с каждой минутой возбуждалась всё больше. – Боже, это просто невероятно.

– Чёрт, да. – Он опустил бёдра и снова толкнулся ей навстречу. – Посмотри на меня.

Тиш подняла голову, отвлекаясь от облизывания его соска. Она заметила этот маленький комочек, когда проводила по нему пальцами и гадала, будет ли Джошу так же приятно, как и ей.

– Мы пройдем весь путь вместе, Тиш. Ты – начало семьи, о которой я мечтал с детства, с тех пор как у меня её отобрали. А что касается недостатка, о котором я упоминал? Я в том возрасте, когда отчаянно хочу ребёнка от своей женщины. Хочу, чтобы у тебя округлился живот, отекали ноги от моего ребёнка внутри твоего тела. Ты открыта для такого горячего предложения?

Тиш с трудом сглотнула и попыталась унять панику, вжимая колени в матрас. Она сжала их, останавливая движения Джоша. Стоит сначала кое-что выяснить.

– Отобрали? Что ты имел в виду? Ты никогда не рассказывал. Как у тебя отобрали семью?

Выражение его лица стало отстранённым, но Тиш успела заметить, как страх от молчания поглотила бескрайняя печаль.

– Я не люблю об этом рассказывать. – Его слова сочились скорбью, и стараясь не нервничать из-за того, что он не хотел с нею делиться, Тиш обхватила ладонями его лицо и легко расцеловала его губы и подбородок.

– Тогда ты и не должен этого делать. – Ей хотелось унять источаемую им боль. – Но если передумаешь, знай, я рядом. Хорошо? – Надеялась, что он изменит своё мнение. – Настаивать не буду.

Пальцы чесались позвонить дяде и всё разузнать, но она никогда так не поступит, потому что это неправильно.

Джош схватил её за коленки и перевернул.

– Ты уверена, что хочешь этого? – Он практически полностью вышел из неё, трахая лишь кончиком.

– Этого? Меня? У меня есть прошлое, Тиш, и из-за него я могу стать грёбаной проблемой. Не смотря на то, чем мы сейчас занимаемся и чем будем заниматься всю неделю при каждой возможности, я действительно приложу все усилия отпустить тебя, если посчитаешь это ошибкой.

– Серьёзно? Ты сделаешь это для меня?

«Осёл», – мысленно добавила она. Как он мог такое говорить после всего, что они обсуждали? Почему он не может просто принять, что она его любит и хочет быть с ним всегда?

– Да. Если начнешь сожалеть, я постараюсь.

Большой осёл.

 – Ха. Значит, ты будешь всю неделю меня иметь, а потом, когда я привыкну заниматься сексом в любое время, ты отправишь меня искать удовлетворение где-нибудь ещё? Что случится с тем ревнивым засранцем, каким ты только недавно себя назвал? Исчезнет?

Тиш сощурила глаза и щёлкнула пальчиком по его бородке.

– Я на это не куплюсь. Знаешь, почему? Потому что я уверена, что тебе не всё равно на меня и знаю, как это на тебе отразится. – Тиш обвила его ногами и притянула к себе, подавляя стоны от пронзительного удовольствия. – Думаю, что случится катастрофа, когда ты зайдёшь в «Змея» выпить пива и увидишь, как я отпрашиваюсь у босса, чтобы уехать с каким-нибудь парнем. Можешь представить, что отпустишь меня с ним, зная, что через полчаса я буду заниматься именно этим в его постели? – Она задвигала бёдрами и послышался влажный звук от того, как его член трахал её киску.

Джош покачал головой и двинулся вниз. Его член сменился ртом. Язык толкнулся внутрь, вместе с двумя пальцами, раздались влажные причмокивающие звуки.

– Это моя киска, – произнёс он. – Я лжец. Не стоило предлагать то, что никогда не смогу выполнить. Этого никогда не произойдёт. Я не смогу тебя отпустить. Не сейчас. Никогда.

– Так-то лучше, – прошептала Тиш сквозь стиснутые зубы, пока Джош буквально поедал её.

Она откинулась на подушку и упёрлась пятками в кровать, чтобы приподнять бёдра. Её колени свелись вместе, и Джошу это не понравилось. Он подсунул руку под её попку и потянул вниз. Губами дразнил её клитор, одновременно двигая пальцами внутри. Массировал переднюю стеночку её киски.

Тиш кончила, должно быть, последний раз за эту ночь. Тело выгнулось дугой, бёдра снова дернулись вверх. Джош тоже приподнялся и, безжалостно всосав клитор в последний раз, пополз выше и завладел её ртом. Тиш остро ощутила свой вкус на его языке и издала низкий благодарный стон, когда пальцы заменил член. Джош трахал её, пока она содрогалась от отголосков оргазма, и кончил следом.

Спустя некоторое время, Тиш на дрожащих ногах вернулась из ванной.

– Ты это сделал, только чтобы от меня снова пахло сексом? – Она плюхнулась на край кровати.

– Я уже говорил, что обычно всегда получаю желаемое? – Он прикрыл глаза ладонью, одеяло было обёрнуто вокруг бёдер, открывая рельефные мышцы и татуировки.

Тиш усмехнулась над его большим эго и жадно поедала взглядом его тело, пока была такая возможность.

– Грубо так пялиться на мужчину, который вскоре станет отцом твоих детей.

Сердце пропустило удар от страха и трепета при мысли о беременности. Она не понимала, почему это вызывало тревогу. Ведь она не останется с ребёнком одна, как её мать. Или, точнее, как была сама Тиш. Компанией Рэйчел были её наркотики и забытье. Тиш же доставалось одиночество.

Но теперь все по-другому. Кроме Нины, дяди Ника и большой байкерской семьи, у неё был Джош. И он хотел подарить ей маленькую версию себя. Маленького Джоша.

Сердце растаяло, как только Тиш в полной мере осознала такую возможность.

– Мальчик, – тихо произнесла она. – Когда буду готова, мне бы хотелось мальчика, такого же, как его папочка.

Джош убрал от лица руку и посмотрел на Тиш. Его глаза вновь наполнились болью, клубившейся словно грозовые тучи.

– А я бы хотел сначала девочку. Я бы назвал её Элли. Хочу, чтобы у неё были твои светлые волосы и мои глаза. Именно так выглядела моя сестра.

Когда Тиш удивленно посмотрела на него, то вдруг вспомнила его слова в ту ночь.

«Как мне хотелось оградить тебя от всего. Я так боялся, что с тобой тоже что-нибудь случится».

А ещё он упомянул, что у него отняли семью. Кто отнял? Власти? Или они умерли?

Тиш подползла к нему, изо всех сил призывая себя к терпению. Она только что сказала ему, что будет рядом, когда он захочет поговорить, а потому не стоит сейчас требовать ответы. Если он может открываться только шаг за шагом, то ей придется с этим смириться.

– Ладно. Как насчет этого? Когда придёт время, я озвучу своей «девочке» твои предпочтения, и посмотрим, чем мы сможем угодить нашему хозяину. Но у нас будут проблемы, потому что мы тебя любим. Теперь мы знаем, что пока ты этой любви не доверяешь, но твоя юная старуха будет стараться. Ведь и ты крайне щедр с ней, хотя и без необходимости. – Тиш поцеловала его в грудь и положила на место поцелуя голову. – Скоро ты уже и не вспомнишь, как жил без моей любви, Джош. И даже если ты никогда не будешь так же любить меня в ответ, я все равно твоя. Никогда об этом не забывай.

– Ты закончила?

– Да. Наверное.

– Хорошо. Потому что все эти сердечки и ромашки, о которых ты говоришь, начинают меня подбешивать.

Усмехнувшись, потому что по его тону было понятно, что он её дразнит, Тиш прижалась к своему бывшему заключённому и нежно погладила его сильное тело.

Он крепче приобнял её и несколько минут помолчал.

– Стоило быть с тобой нежнее сегодня, – пробормотал он, гладя её бок.

«Такой излишне заботливый», – подумала она.

– Хм, – он прокашлялся и что-то было в этом звуке на него непохожее. Тиш навострила уши. – Пока ты не уснула, я должен извиниться за то дерьмо, которое наговорил в пятницу. Когда ты предложила мне себя, а я как придурок решил, что не первый получаю такой невероятный подарок и, ну, мы оба знаем, как мне это не понравилось.

Он хмыкнул и зачем-то снова поправил подушку. Тиш кивнула, но осталась лежать на месте, понимая, что ему неловко. От её взгляда станет только хуже.

– Прости, Тиш. Я перешёл черту. Прежде чем уйти, должен был сказать… я так горжусь тобой. Горжусь и временами преклоняюсь перед твоей силой. Ты выдающаяся личность, и у тебя есть врождённое чувство преданности – потому Рейчел всё ещё рядом – и я чертовски это уважаю. Доверчивая и при этом надежная как скала. – Он прижался губами к её волосам. – Ты самое дорогое, что у меня есть. И я говорю это с таким почтением, всю глубину которого ты и представить себе не сможешь. Я буду защищать тебя всем своим существом, и я преклоню колени перед твоими ногами, потому что знаю, юная королева – моя самая большая сила.

Поражённая и польщённая, Тиш уткнулась лицом в его шею, чтобы спрятать слёзы. Впервые в жизни ей сказали, что ею гордятся. Лёжа в его сильных руках, это не казалось настолько нереальным. Ведь именно Джош своим тихим признанием дал ей то, к чему она так сильно стремилась. Стать хорошим человеком. Его слова затронули душу, и Тиш знала, что будет хранить их в своём сердце до конца дней. И до конца дней будет рядом с ним, своим королём.

– Извини. – Она шмыгнула носом, отрываясь от его мокрой шеи и принимая протянутый уголок простыни.

– Я больше никогда не открою свой грёбаный рот. Говорил же, что не очень хорош во всей этой херне.

Она перестала вытирать слёзы и опустила руки, чтобы посмотреть на него.

– Это были самые невероятные слова, которые мне говорили, – призналась она. – И ими ты напомнил мне, почему я так сильно тебя люблю. Ты даёшь то, что мне нужно, и даже не осознаёшь этого.

Он сел и обхватил ладонями её лицо, большими пальцами стирая слёзы с её ресниц.

– Я не хочу заставлять тебя плакать.

Тиш схватила его запястья.

– Это хорошие слёзы. Клянусь, сейчас я счастлива как никогда.

– Лучше, чтобы это была правда, Тиш. – Он сомкнул её в надёжных объятиях. – Лучше, правда.

Она положила голову ему на грудь, и они наконец позволили ночной тишине поглотить их. Наслаждаясь каждым мгновением, Тиш закрыла глаза. Перед тем как заснуть, она смиренно поблагодарила Бога за то, что он ответил на отчаянные молитвы одинокой десятилетней девочки.

Конец первой части.