Текст книги "Героическая Испания"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

В прошлом один из вождей анархистов, перекочевавший в лагерь реакции, ныне идущий с фашистскими мятежниками, – Ле-Рус образовал правительство. За спиной правительства стоял Хиль Роблес. Но ни Хиль Роблес, ни другие представители "СЭДА" не решались войти в правительство. Фашистские лидеры отдавали себе отчет в том, что их вхождение в правительство будет расценено массами как начало установления фашистской диктатуры что это вызовет взрыв в стране. Поэтому они выжидали, рассчитывая лучше сплотить и организовать свои силы, чтобы бить по народным массам наверняка.

Правительство Леруса приступает к ликвидации "наследия" республики. Монархистские заговорщики амнистируются, им возвращаются их поместья. Офицеры-монархисты возвращаются в армию. Ставится вопрос о возвращении имущества иезуитскому ордену, распущенному еще в 1931 г. Деревня наводнена войсками. Чрезвычайные трибуналы приговаривают к каторге революционных рабочих и крестьян. Предприниматели ведут наступление на рабочих (уменьшение зарплаты, удлинение рабочего дня и т. д.).

Победа фашизма на выборах не была длительной и прочной. Несмотря на все усилия, фашизм не имеет широкой, массовой базы. В городе он никогда не имел большого влияния. В деревне помещичье-фашистская партия могла лишь на время привлечь на свою сторону обманутую ею часть крестьянской массы.

Между тем победа фашизма на выборах, сползание правительства республики к фашизму и реставрации усиливает размежевку классовых сил в стране. В социалистической партии обрадуется левое крыло, которое быстро получает перевес в партии. Лидер социалистической партии Ларго Кабальеро производит "переоценку ценностей". Он осуждает политику коалиции, которую сам проводил, будучи министром коалиционного правительства. Политика коалиции получила суровый приговор не только со стороны широчайших масс, но и со стороны большинства социалистической партии.

Растет влияние компартия, которая, вышвырнув из своего руководства сектантские, полутроцкистские элементы – Трилья, Буйехоса, Вегу, все теснее связывается с массами. Компартия насчитывает уже не 800 человек, как в 1931 г., когда она впервые вышла из подполья, а около 20 тыс. Компартия последовательно борется за доведение до конца буржуазно-демократической революции. Она требует удовлетворения насущных нужд крестьян в земле, разоружения всех сил контрреволюции, повышения заработной платы, сокращения рабочего дня, введения 40-часовой рабочей недели. Она борется за то, чтобы покончить с угнетательской политикой дворянско-фашистской клики в отношении национальных, областей, за автономию Марокко.

Идет процесс размежевки и в лагере республиканской буржуазии. Левые мелкобуржуазные группировки образуют единую партию Асаньи. От радикальной партии Леруса, партии промышленной буржуазии, все теснее сближающейся с фашизмом, откалывается левое крыло, которое во главе с Мартинес Баррио организует новую партию – "республиканский союз".

Реакционно-фашистские мероприятия правительства Леруса вызвали новую волну возмущения масс. За 10 месяцев 1934 г. произошло 700 стачек. Стачки все чаще приобретают политический характер. С января по сентябрь 1934 г. в Астурии было пять всеобщих политических стачек, в Бискайе – четыре. С апреля по сентябрь в одном лишь Мадриде было четыре всеобщих политических стачки. Всеобщая стачка в Сарагоссе длится 40 дней. Металлисты Мадрида бастуют в течение трех месяцев. Всеобщая стачка батраков в июне 1934 г. охватывает 500 тыс. человек. В деревне снова начинается захват помещичьих земель.

В условиях нарастания революционного подъема, развития антифашистского движения в стране, сколачивания пролетарских сил для руководства антифашистской борьбой реакция стремится не дать возможности революционному движению масс вызреть, решает "спровоцировать революцию, чтобы ее легче победить", как выразился вождь фашистов Хиль Роблес. Образование в начале октября 1934 г. нового правительства с участием трех фашистов явилось сигналом к всеобщей забастовке, затем переросшей в отдельных районах в вооруженную борьбу. Забастовка распространилась на всю страну и длилась две недели, охватив около миллиона городских рабочих. Центром забастовки были промышленные районы Астурии, Бискайи, Каталонии.

В Астурии стачка переросла в крупное вооруженное выступление. Крепкое единство коммунистических и социалистических рабочих, к которым присоединились и рабочие-анархисты, обеспечило переход восставших в наступление. Жандармерия и войсковые силы были быстро разгромлены, рабочие установили свою власть почти во всем районе. Героическая борьба рабочих Астурии открыла новую страницу в истории испанского и международного рабочего движения, вызвав восхищение миллионов рабочих всего мира. Около двух недель пролетарии Астурии мужественно боролись против регулярных воинских частей, против авиации и знаменитого иностранного легиона наемных головорезов.

В Каталонии движение было сорвано вследствие нерешительности каталонского правительства во главе с Компанисом и предательства анархистов, которые по правительственному радио призывали рабочих не участвовать в борьбе.

Октябрьские бои в Испании закончились поражением пролетариата. В одной лишь Астурии было убито 6 тыс. рабочих. 30 тыс. человек было брошено в тюрьмы.

Это поражение было обусловлено тем. что испанская социалистическая партия, явившаяся главным организатором октябрьских боев, не осуществила предварительно единого пролетарского фронта. Она отклоняла все предложения компартии в этом направлении. Именно в Испании, где рабочее движение расколото на три лагеря, где наряду с коммунистической и социалистической партиями очень сильно влияние анархизма, единство пролетариата особенно важно. Между тем социалистическая партия вместо честного проведения политики единого фронта маневрировала, противопоставляя единому фронту верхушечную коалицию в лице рабочих альянсов. Октябрьские бои испанская социалистическая партия подготовляла не как массовое народное движение, а как дело узко партийных групп, действующих за спиной масс; она не поняла, что "восстание, чтобы быть успешным, должно опираться не на заговор, не на партию, а на передовой класс"{2}.

Не только рабочий класс Испании был расколот, – в самой социалистической партии Испании не было согласия. Правые саботировали октябрьские бои, центр ограничивал цели борьбы одной лишь задачей – напугать буржуазию, заставить ее отступить и восстановить коалицию; левые выдвигали задачу борьбы за власть, но какую – им самим не было ясно. Политика социалистической партии была поэтому половинчатой, нерешительной. Партия не понимала роли крестьянства в буржуазно-демократической революции, которая развертывалась в стране. Партия ориентировалась исключительно на город. Социалистическая партия не будила бдительности пролетариата в отношении фашизма. Вся ее политика была такова, что давала возможность фашизму подготовиться и выбрать момент для боя.

Октябрьские бои явились поворотным пунктом в развитии революционного движения Испании. Они расшатали прочность фашистской диктатуры, помешали консолидации сил монархо-фашистской диктатуры.

Разгромив вооруженное выступление рабочих, фашистские вожди полагали, что им удастся закрепить свою победу установлением кровавой диктатуры типа Германии, Италии или Австрии. Им пришлось очень быстро разочароваться. Победа в Астурии была пиррова победа. Зверства иностранного легиона, свирепая расправа над горняками Астурии, установление фашистской диктатуры все это вызвало бурю возмущения в стране, всколыхнуло широчайшие массы, втянуло в политическую жизнь новые слои. Фашизму не удалось раздавить движение масс. Уже в ноябре 1934 г. в Астурии и во всей стреле проходит волна демонстраций против террора и смертных приговоров, сумевшая вырвать из рук палачей не один десяток революционеров. Оживает стачечное движение, возобновляются выступления крестьян против фашистских мероприятий правительства.

Коммунистическая партия подводит итоги октябрьским боям, она добивается того, чтобы массы извлекли из октябрьских событий необходимые уроки. Основной урок – необходимость объединения рабочего класса и всех революционных сил в борьбе против фашизма. То рабочее единство, которое сцементировано кровью в жестоких боях рабочего класса в октябре, когда на баррикадах плечом к плечу с рабочими-социалистами дрались и рабочие-коммунисты, партия предлагает закрепить в повседневной борьбе с общим врагом – фашизмом. Последствия этого единства сказались очень быстро. В Астурии горняки вскоре после Октябрьских событий добились создания единой профсоюзной организации. В начале 1935 г. произошло объединение реформистских и красных профсоюзов Испания в единую профорганизацию, возглавляемую Ларго Кабальеро – вождем левого крыла социалистической партии. Тяга социалистических рабочих к единству ломает всякие препятствия на пути к единому фронту. Закладываются основы единства между коммунистической и социалистической организациями молодежи.

Массы видят, в какую пропасть бесправия, нищеты и отчаяния толкает их фашизм. Прошло всего два года с того момента, как реакция одержала свою победу на выборах. В стране не прекращаются военное положение, террор, убийства, пытки и истязания. Власть помещика восстановлена. Зарплата рабочего урезана до отказа – с 10-14 до 4-5 пезет в день. Рабочие организации распущены, печать преследуется. Выработанные в 1932 г. колдоговоры уничтожены. Поденная плата в деревне за рабочий день с восхода до заката сокращена наполовину. Без конца производятся увольнения организованных рабочих. Чтобы еще более урезать голодную зарплату, предприниматели привлекают рабочую силу из Португалии: там рабочих вербуют за 50 сантимов в день и "харчи".

Правительство отпускает огромные суммы на церковь, на армию, гражданскую гвардию и полицию, зато ассигновки на общественные работы урезываются, несмотря на рост безработицы. По официальным данным в 1933 г. числилось 536100 безработных, а в 1935 г. – 780242. Фактически же число безработных превышало миллион.

Жалкая автономия, предоставленная Каталонии учредительным собранием, отменена.

Массы ищут выхода. Они все активней откликаются на призывы компартии к созданию единого фронта, они давят на свои партии, они требуют единства всех антифашистских сил. Осенью 1935 г. в Испании начинает складываться мощный антифашистский народный фронт. По всей Испании созываются митинги антифашистской концентрации. Народ валом валит на эти митинги. В Мадриде на митинге народного фронта присутствуют 400 тыс. человек; в Валенсии, Севилье, Овиедо сотни тысяч слушают затаив дыхание антифашистских ораторов. На этих митингах взвилось красное знамя компартии, на трибуну открыто и смело поднялись коммунистические ораторы. Компартия "явочным порядком" вышла из подполья. Начинает легально выходить центральный орган компартии "Мундо Обреро".

Реакция отступает. Из правительства уходят Хиль Роблес, а за ним и другие министры-фашисты. Реакционно-фашистский лагерь решает перерезать путь народному фронту. Он спешит назначить досрочные выборы в кортесы. Фашизм надеялся на победу, но он просчитался. 16 февраля 1936 г. было уже поздно.

Накануне мятежа

К выборам новых кортесов усиленно готовились оба лагеря – фашизм и демократия. Руководители "СЭДА" были уверены, что выборы принесут им победу. Хиль Роблес уже предвкушал плоды этой победа, разрабатывал планы "водворения порядка" в стране, разгрома рабочих партий и организаций народного фронта. С другой стороны, росли и крепли силы народного фронта По инициативе коммунистической партии было оформлено в конце 1935 г. соглашение партий и групп – участников народного фронта. Это в первую очередь пролетарские партии и организации: коммунисты, социалистическая партия, Всеобщий рабочий союз (объединенная организация профсоюзов), союз социалистической молодежи и синдикалистская партия (Пестанья); затем – группы мелкобуржуазных республиканцев, левые республиканцы (Асанья) и "республиканский союз" (Мартинес Баррио). Основные пункты программы народного фронта: амнистия политическим заключенным, обратный прием на работу уволенных за участие в октябрьских боях 1934 г., наказание виновников послеоктябрьских репрессий, демократизация армии и госаппарата, снижение крестьянских налогов и арендной платы, организация ирригационных работ в обнищалых аграрных районах, осуществление программы общественных работ, восстановление законов о социальном страховании, о правах Каталонии и т. д. Это еще не была развернутая программа демократической революции. В этой программе не был, например, поставлен вопрос о земле, на чем настаивали коммунисты. Но это была программа наиболее насущных требований, осуществление которых должно было несколько улучшить положение трудящихся масс и облегчить дальнейшую борьбу за завершение демократической революции.

Лозунги народного фронта охватили широкие круги населения, стали знаменем борьбы масс. Выборы 16 февраля закончились блестящей победой народного фронта. Партии народного фронта получили 253 места в кортесах (из них рабочие партии – 112), правые – 135, центр – 65.

Эта победа народного фронта в Испании имела крупное значение не только в национальном, но и в международном масштабе – в первую очередь для развертывания борьбы против реакции, фашизма и войны. Это была победа демократии над темными силами монархии и фашизма. Значение этой победы особенно знаменательно потому, что выборы происходили в обстановка, когда весь аппарат выборов находился в руках фашистского правительства. Победа народного фронта показала, как глубоко проникло в толщу народных масс влияние республиканских партий и в первую очередь рабочих партий. Она вызвала огромный энтузиазм в стране и еще более углубила ненависть масс к фашизму.

Хотя выборы 16 февраля и нанесли тяжелый удар реакции в Испании, тем не менее враг не был разгромлен. В руках врагов народа была огромная материальная сила – земля и несметные богатства банков и церкви. За время своего пребывания у власти они укрепили свои позиции в государственном аппарате и в армии. На их стороне авторитет церкви. Массовый базис фашистских партий еще не разрушен. Не нужно забывать того, что на выборах 16 февраля реакционно-фашистский лагерь получил 135 мандатов в кортесы; если сюда прибавить и 65 мандатов центра, то станет ясным, что реакция имела корни в стране.

Не подлежало сомнению, что враг не преминет использовать все свои позиции, все свои силы, всю мощь своих организаций для подготовки решающего удара по завоеваниям народных масс. Не подлежало сомнению, что столкновение двух сил, борющихся вот уже шесть лет, двух организованных лагерей – лагеря фашизма и лагеря демократии – будет неизбежным.

В чем заключалась тактика контрреволюции после победы народного фронта и образования левореспубликанского правительства Асаньи? По трем линиям действовал враг: организация экономического саботажа, террористические акты против руководителей народного фронта, видных коммунистов и социалистов; подготовка военного мятежа.

Организация экономического саботажа имела целью всеми способами дезорганизовать хозяйственную жизнь страны, оставить народ без хлеба, правительство – без денег, создать угрозу голода. Экономическое положение в стране уже к приходу правительства Асаньи было чрезвычайно тяжелым. За два года фашистское правительство довело страну до экономической разрухи. Тяжелый экономический кризис, начавшийся в 1930 г., еще не преодолен. Промышленное производство продолжает оставаться на том же кризисном уровне (индекс промышленной продукции составлял в 1935 г. 86% по сравнению с 1929 г.). Тяжелое положение народных масс, резкое падение покупательной способности потребителя, не дает промышленности возможности выкарабкаться из кризиса. Продукция текстильной промышленности сократилась в 1935 г. на 40% по сравнению с 1931 г. В угольной промышленности – огромные запасы, не находящие сбыта. Безработица охватывает около миллиона человек. Налицо к тому же – громадный государственный дефицит, вызванный резким сокращением экспорта и неплатежеспособностью налогоплательщиков.

Такое положение застало правительство Асаньи. В этих условиях враги народа употребляют все усилия, чтобы вызвать разруху в стране. Началась утечка капиталов за границу. Сотни миллионов пезет капиталисты перевели (в долларах и фунтах стерлингов) в сейфы швейцарских и бельгийских банков. Вывоз капитала за границу имеет непосредственной целью удар по курсу испанской валюты (пезеты) и повышение цен. В Мадриде и Барселоне образуются "черные биржи" из экспортеров капитала. Греют руки на ограблении испанского народа биржевики Лондона и Парижа. Бывший директор мадридского банка братьев Гуго-Шерер по договоренности с заграничными банковскими организациями Парижа и Лондона производит темные сделки с иностранной валютой. Начинает функционировать целая сеть организаций по вывозу валюты. Таможенные агентства в Бильбао и Ируне превращаются в контрабандные бюро по переправке крупных сумм за границу на основе экспортно-импортных и транспортных лицензий, фабрикуемых чиновниками, расставленными Хиль Роблесом. "Общая сумма экспортированного капитала неизвестна, но можно предположить, что она выразилась в многих миллионах пезет", – пишет 29 июня 1936 г. орган испанской компартии "Мундо Обреро".

Спекулянты взвинчивают цены на продукты первой необходимости. Они портят и уничтожают товары. Они оставляют гнить более 2 млн. кг картофеля на железнодорожных станциях, в то время как половина населения Мадрида голодает.

Ударом по валюте и повышением цен враги народа добивались дискредитации правительства, хотели посеять недоверие и недовольство в среде широких масс.

На помощь спекулянтам и торговцам валютой спешат и предприниматели. Они угрожают локаутом, в случае если правительство не отменит закона о выдаче компенсации уволенным участникам октябрьских боев 1934 г. Они саботируют проведение в жизнь закона о принятии на работу участников астурийских боев. Они закрывают завода и выбрасывают на улицу рабочих. Они наступают на заработную плату рабочих и не хотят знать вмешательства правительства в конфликты рабочих с предпринимателями. Предприниматели отказываются вести переговоры с рабочими, отказываются принять предложение правительства об условиях урегулирования ряда конфликтов (на парфюмерных фабриках "Галь" и "Флорамия", на метрополитене Мадрида). Предприниматели провоцируют конфликты с рабочими, пользуясь услугами фашистских провокаторов. Они подготовляют локаут на метрополитене, чтобы лишить население Мадрида транспорта. В номере от 6 июня "Мундо Обреро" приводит ряд документов, найденных при аресте группы фашистов. Среди них инструкция фашистского руководства о разжигании стачек, и недовольства на предприятиях общественного значения. Выполнение инструкции возлагается на фашистских провокаторов, проникших на предприятия и в анархо-синдикалистские профсоюзы.

В организации экономического заговора против республики участвуют и помещики. Крупные землевладельцы грозят "локаутом" земли. Они заявляют, что ближайшей осенью не будут засевать своих земель. Они отказываются убирать урожай. Они скармливают зерно скоту, в то время как миллионы трудящихся голодают.

Все силы мобилизовал враг для того, чтобы расстроить хозяйственную жизнь, увеличить бедствия масс, создать все новые и новые трудности для республики. Он хотел туже затянуть петлю голода над народом и страной, чтобы открыть себе дорогу для расправы над революцией. Враги "сеют безнадежность и нервозность в массах и обрекают массы на голодную смерть. Это целый преступный план бойкота республики и подготовки такой ситуации, при которой можно будет совершить государственный переворот для установления фашистской диктатуры", – пишет "Мундо Обреро" 13 июня 1936 г.

Точно так же 150 лет назад монархисты – враги народа и революции во Франции экономическим саботажем, спекуляцией, организацией голода хотели свести на-нет все завоевания революции; так же в 1917 г. в России враги народа – Рябушинский и др. – хотели костлявой рукой голода задушить русскую революцию.

Помимо организации саботажа тактика врагов народа заключалась еще и в том, чтобы создать впечатление как в стране, так и за границей, что в Испании царит анархия, что республиканское правительство, образованное после выборов 16 февраля, не в состоянии установить порядок. В этих целях фашисты организуют ряд террористических актов против руководителей рабочих организации и честных республиканцев. С 16 февраля по 17 июля не проходило почти ни одного дня, чтобы кто-нибудь из антифашистов не пал жертвой убийства из-за угла. Этими подлыми убийствами фашистские негодяи рассчитывают запугать великий испанский народ, но добиваются обратного результата, вызывая против себя еще большую ненависть и презрение.

Третья, основная и центральная, задача, которую себе поставила реакция, состояла в подготовке вооруженного мятежа. Экономический саботаж, провокация и террор были подсобными средствами для осуществления этой основной задачи; они должны были создать обстановку недовольства в массах населения, чтобы облегчить проведение в жизнь мятежа, к которому фашисты начали готовиться на другой день после исхода выборов 16 февраля. Известно, что, когда Асанья в итоге выборов приступил к формированию правительства, генералы Франко и Годед, стоявшие во главе генерального штаба, пытались поднять мятеж среди частей мадридского гарнизона. Но среди офицерства не было единодушия, а фашистская партия "СЭДА" считала, что момент мятежа еще не наступил.

Реакция решила отсрочить день мятежа, чтобы лучше подготовить свои силы. "Не трогайте армию, не вносите политику в армию!" – таков был лозунг реакции, под прикрытием которого она готовила превращение армии в политическое орудие контрреволюции. За спиной правительства фашисты усиленно закрепляют свои позиции в армии. Фашистские генералы ведут с республиканским правительством недостойную игру: они усыпляют его бдительность лицемерными клятвами в верности республике и конституции. Генерал Франко после попытки мятежа дает слово "исправиться" и отправляется по предложению правительства на Канарские острова. Генерал Мола даст премьеру Кирога слово, что он не участвует в заговоре против республики, а Кирога ему верит. Генерал Кейпо де Льяно, один из виднейших фашистских головорезов, впоследствии расстрелявший в Севилье 5 тыс. трудящихся, уже в первые дни мятежа заверяет правительство в своей приверженности республике.

Клянясь в верности республике, фашистско-монархистские генералы расставляют офицерские кадры в армии, производят передвижение частей, сосредоточивают запасы амуниции, сколачивают внеармейские боевые отряды, устанавливают шифры, пароли, развертывают широко разветвленную – от Марокко, Балеарских островов до Мадрида – сеть контрреволюционного заговора. Еще за несколько месяцев до мятежа фашистские генералы производят маневры в районе Сиерра Гвадаррамы, где сейчас происходят ожесточенные бои между правительственными войсками и мятежниками. Когда начался мятеж, его организаторы нашли в этом районе готовые окопы, они уже знали обстановку, имели места для расположения пулеметов, площадки для пушек и т. д.

Помимо технической подготовки и предварительной расстановки сил мятежники поставили перед собой задачу захвата основных коммуникационных линий страны. План мятежа, тщательно разработанный, имеет в виду быстрый захват основных стратегических центров (Кадикс, Севилья, Кордова, Барселона, Вальядолид и др.), овладение пунктами, где сосредоточены арсеналы и военные заводы (Овиедо, Толедо, Севилья, Гренада, Мурсия, Трубия). Предвидя возможное сопротивление в каждом городе и районе, организаторы мятежа заблаговременно расположили верные им силы в старых крепостных зданиях. Наконец, мятежные генералы сконцентрировали в надежных местах – монастырях, церквах, казармах и других капитально построенных зданиях запасы оружия, одежду и военное обмундирование.

По всем линиям фашистско-монархическая контрреволюция, опираясь на силу всех своих организаций, исподтишка готовила гражданскую войну.

Что же в это время делало правительство Асаньи, а затем Кирога, опиравшееся на поддержку партий и организаций народного фронта? Видело ли оно готовящиеся козни врага, вело ли оно достаточно решительную борьбу за укрепление сил республики?

Правительство Асаньи приступило к осуществлению платформы народного фронта. Оно издало декрет об амнистии всех политических заключенных, охватившей 30 тыс. героев октябрьских боев 1934 г. Оно издало декрет о возмещении, согласно которому все уволенные по политическим причинам рабочие и служащие восстанавливаются на работе и получают денежную компенсацию в размере 3-6-месячной заработной платы. Правительство восстановило социальное законодательство первого, медового, месяца республики. Восстановлены демократические свободы и автономия Каталонии. Государство предоставило землю 87 тыс. крестьян. Наконец, правительство приступило к чистке полиции а жандармерии от реакционно-монархических элементов, разоружило и распустило часть фашистских лиг. Около 6 тыс. фашистов было" посажено в тюрьму.

Все эти мероприятия принесли большую пользу трудящимся массам и доказывали готовность правительства осуществить программу народного фронта. Но на всех мероприятиях левореспубликанского правительства лежала печать умеренности, нерешительности. Обстановка в стране (саботаж, прямая подготовка, фашистского мятежа) требовала более крутых мер в борьбе с фашистской опасностью, о разрухой и голодом, решительных мер к очистке армии и госаппарата. Правительство не замечало козней фашистско-монархистского лагеря и чересчур доверчиво относилось к заверениям реакционных заправил (Франко, Годед, Мола). Эта доверчивость привела к тому, что правительство было застигнуто событиями 18 июля в значительной степени врасплох.

Только коммунистическая партия ясно сознавала всю серьезность создавшегося положения и неустанно била тревогу.

Коммунистическая партия знала, что фашизм без боя не сдастся; она понимала, что готовится заговор против республики, хотя не прощупала еще его нитей; она видела, что монархо-фашистские группы приступили к осуществлению в широком размере подготовки гражданской войны.

Центральный комитет коммунистической партии требовал ареста генерала Франко после неудавшейся его попытки поднять мятеж в Мадриде в феврале 1936 г. Коммунисты разоблачали в кортесах подготовку мятежа. Коммунистическая печать изо дня в день вскрывала контрреволюционные козни, била тревогу по поводу саботажа предпринимателей, спекуляции валютой, призывала к бдительности и решительным ударам по врагам республики. Орган компартии "Мундо Обреро" ежедневно сообщала фамилии спекулянтов, адреса фашистских окладов оружия, имена лиц, помогающих заговору. В дни, предшествующие мятежу, газета стала организатором масс, блестящим пропагандистом партии, подлинным, другом испанского народа. Своей ролью, своим боевым языком она сильно напоминала газету парижских трудящихся и бедноты "Друг народа", которая также била по врагу, разоблачала все его махинации в героические месяцы французской революции 1792-1793 гг. Она напоминала собой большевистскую "Правду", которая в горячие дни августа 1917 г. неустанно разоблачала планы генеральских заговоров и предостерегала рабочих и крестьян против гнусных замыслов ставки и генерала Корнилова. Те же слова, тот же стиль, тот же натиск, та же смелость, тот же боевой дух.

8 июня "Мундо Обреро", раскрывая махинации спекулянтов валютой и предпринимательский саботаж, пишет:

"Это бунт капиталистических классов в союзе с реакцией и фашизмом. Они хотят, чтобы рабочие и крестьяне, увидев, что их материальное положение осталось прежним, утратили доверие к республике и народному фронту. Они хотят, чтобы в момент фашистского мятежа разочарованные массы не оказали им такого сопротивления, как в октябре, когда рабочие отдавали свою кровь и жизнь борьбе против фашизма и реакции".

Через несколько дней "Мундо Обреро" развертывает реальную программу борьбы против плана контрреволюции:

"Мы имеем дело с обширным планом борьбы против народного фронта и против правительства. Мы полагаем, что причины усиления его наступления заключаются в слабости республиканского правительства. Друзья народного фронта должны понять, что без политики контрнаступления, предназначенной для того, чтобы свести на-нет провоцирование беспорядков реакцией и фашизмом, фашистские заговорщики смогут частично осуществить свой проект. Они сильны потому, что обладают богатством. С этой стороны и надо их атаковать, введя налога на крупные капиталы, прибегнув к конфискации имущества тех, кто устраивает заговоры и занимается саботажем. Они извлекают свое богатство из громадных земельных владений. Значит, надо конфисковать землю, чтобы провести аграрную реформу".

В те же июньские дни, после ареста ряда фашистских убийц, "Мундо Обреро" пишет:

"Недостаточно арестовать нескольких фашистских убийц. Судьи в своих решениях попрежнему признают законным применение оружия и практику провокаций и преступлений. Надо железной рукой остановить тех, кто финансирует, покрывает, вооружает, кто покровительствует фашистским убийцам даже в государственном аппарате. За этими шайками преступников скрываются люди, питающие более гнусные намерения/ ибо они хотят не единичных убийств, а коллективного преступления, они хотят установить фашистскую диктатуру".

Тон "Мундо Обреро" становится еще более решительным в дни, непосредственно предшествовавшие началу фашистского мятежа. 13 июля, после убийства лейтенанта Кастильо, газета пишет:

"Хладнокровное убийство лейтенанта Кастильо, занятие радиостанции в Валенсии фашистами, для того чтобы выступить перед народом и отдавать приказы; обнаружение складов оружия в фашистских центрах и в здании "Реновасион Эспаньола"; недостойная спекуляция предпринимателей на голоде народа; проникновение провокаторов в рабочие организации – все это и многое другое, известное нам и правительству, ясно указывает на подготовку переворота, направленного против народного фронта".

Призыву к бдительности, к решительному удару по фашистской реакции посвящена и передовая "Мундо Обреро" от 16 июля. "Кто же сеет рознь? спрашивает газета. – Мы это знаем, как знает и правительство. Почему же в таком случае не положат этому конец раз и навсегда? Мы заявляем, что мы не согласны о теми, кто думает, что надо дать созреть нарыву, чтобы его оперировать. Эта концепция слишком опасна. Легче победить врага, обезоружив его и не дав ему организоваться и подготовиться".