355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Автор Неизвестен » Последний полёт Уланова (СИ) » Текст книги (страница 1)
Последний полёт Уланова (СИ)
  • Текст добавлен: 15 августа 2017, 12:00

Текст книги "Последний полёт Уланова (СИ)"


Автор книги: Автор Неизвестен



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Последний полет Уланова

В 23:12 по земному времени Кир попал в зону мелкого метеоритного дождя. Крошево не больше кукурузного зернышка монотонно долбилось об углеродно-титановую[1] обшивку космолета Уланова, стремительно прорывающегося сквозь материю космического пространства. Из-за этого скорость пришлось сбросить до самого минимума, а после и вовсе зависнуть на орбите.

Парастат[2] к этому моменту уже работал в автономном режиме, принимая на себя большую, но не всю часть ударов, от чего борт космического корвета пошатывало, как маркитантское корыто в открытом море, даже гравилизаторы[3]до конца не могли справиться с подобной нагрузкой. Кир ненавидел такую качку всеми фибрами души. От нее не спасали ни годы напряженных тренировок в центрифугах и гидробассейнах, ни медикаменты, ни самовнушение с дыхательными упражнениями. Приходилось, скрипя зубами, пережидать, когда «распогодится».

Насчет сроков Уланов не волновался, он честно предупредил начальство и заказчика о «погодных» условиях. К тому же в транспортных накладных пункт подобного форс-мажора занимал больше половины основного текста.

Отправив диспетчеру запрос на обновление плана полета в связи с метеоритной полосой, Кир получил рассчитанный их штатным навигатором новый маршрут – он был вдвое длиннее, но аккуратно вырулив в заданный квадрант Уланов уже через час, вышел к спокойному участку космоса. Следуя плану, Кир должен был через пару часов состыковаться с межпланетной полуавтоматической орбитальной станцией «Маяк» на дозаправку и принять от одного из координаторов кое-какой груз. Он подал в реестр станции стандартную заявку и изумился, когда искин блеснул светодиодом входящего звонка, обычно на рассмотрении заявки уходило больше двух-трех часов. Приказав компьютеру вывести звонок в голорежим, Кир тем временем стряхнул с мундира пару прилипших крошек из разглаженных складок и аккуратно зачесал пятерней чернявую челку.

   – Транспортный корвет «Сапсан», – на экране появилось опухшее, землистого цвета лицо диспетчера с вежливой, но вымученной улыбкой. – Ваш запрос на посадку подтвержден, – сообщил он. «Будто через силу заставляет себя говорить, а губы и вовсе, словно нитками к щекам пришили, еле разлепляет», – удивленно подумал Уланов. Да и выглядел он...странновато: какой-то неживой, остекленевший взгляд, измятый форменный комбез с проступившими пятнами, похожими на мазут (из-за системных помех было не понять).

Присмотревшись к персонализатору[4], Кир вздрогнул:Ковылева он помнил еще по учебке, на одном курсе 5 лет вместе отучились. Но тогда это был смешливый пареньс подвижным гладко выбритым лицом и тщательно уложенными волосами, а не угрюмый бомж с рыбьими глазюками, неряшливый и обросший темной щетиной мужик-алкоголик.

– Эхе-хе-е, ну, Тимоха, здоров будь! Даже не признал тебя сразу, богатым будешь! – приветливо улыбнулся Кир и помахал ладонью. Но либо помехи на станции были сильнее чем в космосе, либо старый знакомый, не признав однокашника, просто проигнорировал приветствие, монотонно и не меняя ни мимики, ни позы, уточнил:

– У вас на борту имеется оружие, наркотики, нелегальные пассажиры, драгоценные металлы и прочее...?

– Ты что Ковылев, совсем звездонулся с этой работой? Однокурсника не признал? Уланов я, Кир, ну, вспомнил?!

Но Ковылев если и вспомнил пилота Уланова, то и усом не повел, чтобы это показать, просто глядел с монитора, натянуто улыбался и вновь, не меняя тона повторил вопрос.

–Не было и нет! Я ж не контрабандист лишайный, а приличный человек! Транспортные накладные могу предъявить если надо. Тоже мне таможенник хренов! – возмутился Кир, тронутый таким равнодушием бывшего сотоварища.

– Второй ряд, седьмое посадочное гнездо, – назначил диспетчер и отключился.

По центру станции зажглись яркие разноцветные огоньки, стандартные стыковочные маячки: верх белый, левый нижний угол зеленый, правый синий. Оказалось, что корабль висит к шлюзу боком, и Уланов принялся разворачивать корабль, одновременно костеря на все ладысговнившегося бывшего однокашника.

– Совсем в вакуум крыша улетела, в отпуск бы смотался, – бурчал пилот. – На Терра-Винус там или Нео-Меркьюри! Пляж, море и бабы с коктейлями...

   «Странный он какой-то, – думал Кир, прокручивая в голове весь разговор заново, – словно с андроидом поговорил, вопрос-ответ по программе, прописанной людьми, натянутая улыбка, голос, лишенный эмоций, и глаза...брр!»

   Пристыковавшись в специально отведенном гнезде, Кир отключил все системы и дал добро искину станции на дозаправку Сапсана. Послышался визгливый скрежет металла и недовольное урчание сервоприводов, подводимые к топливному баку.

«С виду же новая станция, – удивился Уланов, – а состояние предаварийное, хоть бы не развалилось пока я не отстыкуюсь!»

Напряжение, проведенное за штурвалом больше 24 часов, отдалось в конце концов слабостью и сонливостью, потому Кир решил сначала переговорить с Ковылевым или другим координатором станции, получить от них груз, возможно, если однокашник все же его вспомнит – выпить чашку кофе или чего-то покрепче под истории былых подвигов, и только потом со спокойным сердцем удалиться на семичасовой цикл сна у себя в каюте.

   На выходе из корабля Уланов обратил внимание, что один из двух шлюзов «Маяка» оказался открытым настежь – вопиющее нарушение техники безопасности. Воздух в стыковочном рукаве стоял таким плотным, что, пожалуй, его можно было нарезать ломтями, а попробовав вздохнуть, Кир тут же поперхнулся и закашлялся. С такой системой жизнеобеспечения об утечке кислорода можно не переживать, лучше сразу выпрыгнуть в открытый космос! Но возвращаться и менять простой пилотский комбинезон на облегченный скафандр Уланов поленился.

   Проходя по рукаву Кир нахмурился, перед дверью дежурил единственный охранник, изъеденный ржавчиной робот-помощник, вооруженный плазмометом, который машина плотно прижимала к своему корпусу. Когда пилот шагнул в проем, система бдительно замигала и запиликала, шлюз за спиной с громким «пшиком» сомкнул пасть. Пройдя рамку детектора, над которой замерцали синий и красный светодиоды, Кир оглянулся на робота, тот не шевелился и наводить прицел на вооруженный объект не спешил. При себе у Уланова был только стандартный станнер-парализатор. Пожав плечами, Кир переступил порог стыковой в просторный приемный тамбур, где, как предполагалось, его встретит кто-нибудь из живых обитателей станции, но, когда этого не произошло, пилот занервничал. Мерзкая, липкая и какая-то неестественная тишина станции обступила со всех сторон, надавив на виски. На станциях подобных Маяку всегда работало большое количество различных роботов-помощников и от одной до десяти дюжин человек персонала – координаторов различных профессий, от обслуживающего до руководящего персонала, отчего на станции всегда было довольно шумно. Где-то что-то чинилось, тестировалось, монтировалось под равномерное гудение систем жизнеобеспечение и обычный людской шум.

И где же дежурные? Позасыпали что ли? – Уланов с тревогой взглянул на тонкий ободок комма – 4:30 утра по земному времени. Ходить вокруг да около пилот не любил, если станцию захватили (а, вспомнив отмороженную физиономию Ковылева, у Уланова сложилось именно такое впечатление), то нужно для начала хотя бы произвести разведку, возможно вступить в контакт, узнать требования захватчиков...

   Но с каждым разом проходя очередную секцию или двигаясь по запутанным коридорам станции, Кир думал, что, если здесь и побывали пираты, то они давным-давно смылись, и теперь их и до следующего пришествия не найти!

   Пилот чуть замедлился, переводя дыхание. Из-за неисправной циркуляции воздуха каждый вдох словно прожигал в легких дырку, во рту стоял мерзкий привкус гнилых фруктов, а глаза застилал пот. Духота становилась все ощутимей, еще и запах, витавший в шлюзе, усиливался с приближением к командному центру, и Кира начинало подташнивать от этого сладковато-гнилостного душка. Внезапно голова пошла кругом, а колени задрожали, и он тяжело привалился к стене плечом, жадно хватая ртом протухлый воздух.

   – Гхи-хи-хи! – жуткий высокий смешок, раздавшийся в звенящей тишине станции быстро привел Кира в чувство. От неожиданности он резко крутанулся на пятках, чуть не шлепнувшись на задницу, вытянув руку со станнером в сторону звука.

   – Кто здесь? А ну-ка выходи, а не то пальну! – на одном дыхании отбарабанил Уланов, пытаясь понять, откуда шел звук.

   – У-углх!!! – булькающе раздалось уже позади него.

   Кир снова резко развернулся, направляя оружие уже в обратную сторону, судорожно снимая палец с курка. Никого. Чертовщина какая-то. Гремлины у них завелись тут, что ли?!

   – Эй, ты, слышь, это что еще за ролевые игры, а?! Я же и выстрелить могу, придурок, а ну-ка выходи, где ты есть! – громко крикнул Кир, а про себя подумал: «Если ты конечно не признак отравления углекислым газом!»

   – А сможеш-шь? Гхи-хи! – прошипел невидимый голос и станнер больно вырвало из рук Уланова и отбросило на несколько метров вперед по коридору.

   Вот тут Кира объял настоящий ужас! Что за нахрен происходит!!! В его голове за миллисекунду промелькнули все фильмы ужасов последних лет, космические страшилки и взрослые жуткие байки! Или это от кислородного голодания?

   Коридор упирался в не замкнутуюстале-керамитовую перегородку центра управления. Подойдя к оружию, Кир огляделся: все та же безжизненная смрадная тишь, людей не видать. Едва нагнулся, чтобы подобрать станнер, как он сам проехал по полу еще на полметра вперед!!! И опять этот уже жуткий нечеловеческий смех. Прыгнув за оружием, как кот за привязанным фантиком, и схватив его, аккуратно прижал к себе. Сердце отбивало где-то в глотке, то набирая скорость, то замедляясь, словно при аритмии. Страшно. Жутко. Один. Этот булькающе-шипящий смех. И некого позвать на помощь!

   – Гхи-хи-хи! – прозвучало прямо перед Киром.

   Пилот даже не встал – подпрыгнул, переводя станнер в режим 'На поражение'. Ему было плохо, а мерзкий запах тухлятины уже не чувствовался так остро. Кир забеспокоился о своем душевном здоровье...

   – Да кто вы такие? Что вам надо??? – захлебываясь от отчаяния и страха закричал он.

   – Гхи – хи-гхи! – прозвучало сзади, и в этот момент перегородка со смачным чмоканьем раскрылась и что-то сильно ударило пилота в спину, отчего последний воздух из легких с шумом вышел, он пролетел вперед около метра, счесав лицо об шершавое покрытие пола. От ужаса, застелившего глаза красной пеленой, Кир развернулся, навел парализатор в сторону, откуда пришел удар, и выпустил заряд на максимальной мощности.

   – Кха! – выдохнул голос, отчетливо послышалось падение тела.

   Выстрел был похож на стрелу молнии, на секунду смрад перекрыл запах озона. Голова у Уланова трещала по швам, в ушах стоял мерзкий, монотонный звон, а во рту привкус крови. Кое-как поднявшись на подгибающиеся ноги, по широкой (насколько позволило помещение) дуге Кир обошел тело. На пирата ЭТО было похоже меньше всего. Станционная форма с нашивками одного из координаторов Маяка рваной ветошью повисла на вывернутых под необычным углом плечах, кое-как прикрыв ссохшееся тело. Ноги существа, свернутые в коленных суставах, подобраны под себя, словно у готовящегося к прыжку кузнечика. Застывшая гримаса улыбки, напоминающая театральную маску, не скрывала заостренных треугольных резцов, но больше всего Уланова поразили глаза: маслянистые, заполненные чернотой, в которой не было видно зрачка.

    Киру стало дурно, ноги и руки задрожали, голова еще больше закружилась. Упав на колени, его вырвало желчью...

   Когда Уланов с трудом поднялся, трупа рядом не оказалось. Вскрикнув и протерев глаза, пилот испугано перекрестился, хотя в Бога он никогда не верил.

   Миазмы мертвечины тут были настолько сильными, что, казалось, сам воздух в свете автономного освещения шевелился тысячами червей. Внезапно громкий и выворачивающий на изнанку скрежет заставил Уланова сложится пополам, зажимая руками уши.

   Цоп, цоп, цоп, – хрустальное стаккато сотни тысяч ног нарастало с каждой секундой, и когда Кир вновь поднял голову – его окружило, отрезая от единственного выхода, полчище огромных, размером с небольшую собаку полупрозрачных, словно вырезанных из стекла или куска хрусталя, пауков. Рассмотреть их удавалось, лишь, когда красные лучи «аварийки» падали, преломляясь под определенным углом, словно подсвечивая тварей изнутри. Кроме размера и структуры оболочки, они практически ничем не отличались от земных членистоногих: четыре пары дымчато-серых глаз, головогрудь, защищенная своеобразным хитином, овальное брюхо, четыре пары лап – патрубков, покрытые невидимыми для человеческих глаз стрекательными волосками. Ядовитые хелицеры готовы с легкостью перекусить тонкую человеческую кость, как пассатижи зубочистку.

   Они выстроились в ровные ряды, словно под линейку, не пересекая невидимую грань в три метра. От нетерпения по залу разливался резонирующий от стен гул и нестерпимый скрежет от перебираемых жвал.

   «Чего они ждут? – подумал Кир, сильнее вжимаясь в стену, и затравлено озираясь по сторонам. – Почему не нападают?»

   – Кхи-и-ир! – От этого загробного шипения, раздавшегося сверху у Уланова, скрутило живот. Он резко поднял голову и, вскрикнув, позорно обмочился, глядя прямо в пустые глаза Ковылева, нависающего над ним. Та же мертвая улыбка, вывернутые руки-ноги...

  – Боже! – отшатнувшись в сторону, Кир зажал ладонью рот и нос, из черных глаз Ковылева выползла пара крошечных нимф[5], они замерли на его щеках, после чего так же стремительно впились в его кожу, подобно клещам и исчезли, оставив за собой две мелкие дырочки.

   Только сейчас пилот заметил, что вся поверхность рыхлой пористой кожи Ковылева, пронизана тонкими, похожие на леску нитками, от чего тот был похож на запутавшуюся марионетку.

  «Кукловод» сидел в тени, под высоким куполообразным потолком центра управления затянутым полупрозрачными, влажно поблескивающими в свете красных светодиодов сетями паутины. Чудовищная, толстозадая паучиха, покачивалась, перебирая передней парой тонких хрустальных лап нитку за ниткой, и Ковылев, подчиняясь немому приказу совсем не по-человечески переполз за ее спину, где сидело еще с полдюжины подобных ему тварей. Они жадно следили за Улановым, раздувая ноздри и облизываясь посиневшими языками. Кира затрясло от омерзения. Где остальной персонал Маяка догадаться не сложно – аккуратно упакованные в коконы фигуры, несколькими рядами висела в паре метров от паучихи.

   – Матерь божья! – тоненько взвыл Кир, глядя как паучиха оставив насест, стала медленно подбираться к нему. Шаг за шагом, сокращая расстояние по вибрирующим стеклянным нитям. Окружение, ощерив мандибулы и вздыбив передние пары лап, как пикинёры на поле боя, качнулись вперед оттесняя Уланова к углу.

  Задыхаясь от паники и ужаса, Кир пытался прорваться сквозь оцепление, но стоило ему сделать шаг, как на икрах и предплечьях, натасканными бульдогами повисли пауки. Захлебываясь криками боли, пилот кулаками бил наотмашь, бездумно пинал и топтал всех, кого можно было ударить, пнуть или затоптать, стараясь протиснуться сквозь сплошной поток кровожадных тварей к единственному выходу из кошмарного зала. Пути назад не было, он понимал, если паукам удастся прижать его к стене, то там его поджидает смерть!

  Когда Кир шумно дыша и поскуливая смог вывалиться за пределы комнаты управления, его комбез был весь покрыт его кровью и паучьей гемолимфой, которая просачиваясь в раны причиняла мучительно – жгучую боль.

 В сердцах саданув кулаком с зажатым в нем пауком по сенсору, Уланов удовлетворенно прислушивался к тонкому писку и хрусту десятка тварей, раздавленных перегородкой,после активации мгновенно вставшей на свое прежнее место. Перестреляв со станнера тех, кто успел выскочить вслед за ним, пилот всхрапнул и стал заваливаться на бок. Потеря крови, отравление и удушье брали свое, но Кир чувствовал, что если он доберется до Сапсана, то сможет спастись. Он сможет! Нужно только попасть в приемный тамбур, а там в стыковую и наконец, в космолет... Герметичный шлюз командного центра не сможет вечно сдерживать напор тварей. Даже спустившись на два сектора вниз, и вновь пройдя путанным лабиринтом коридоров, Уланов слышал жуткий грохот встрехнувший всю станцию.Похоже паучиха смогла выбить суперпрочную перегородку и теперь только вопрос времени, когда она и ее потомство нагонит Кира.

«Нужно торопиться, – мысленно подгонял себя Кир.  Пот заливал глаза, и дышал он с каждым шагом все тяжелее, придерживаясь осклизлой от крови рукой за стены.

До стыковочного шлюза оставалось всего каких-то пара шагов, когда в тамбур хлынул паучий поток. В станнереоставалось всего четыре заряда, которые Кир растратил, отбиваясь от самой наглой, щелкающей пастью у самой шеи пилота мелюзги. Последним отчаянным движение Уланов вырвал у робота-привратника плазмомет но взвыл от несправедливости, заряда осталось на один выстрел.

   «Если подпустить поближе, – рвано вдыхая, думал Кир, дерганоутирая застилающий взор пот, – если выстрелить в грудь главной самке – в нервный узел! Возможно и все остальные...»

Додумать Уланов не успел тяжелая туша прижала его к полу. Медленно-медленно паучиха наклонялась над замершим пилотом, шевеля жвалами, на которых сочно поблескивал яд.

   -Ну давай уже, гадина, – захрипел полурасплющенныйУланов, осторожно разворачивая сопло плазмомета, и нащупывая немеющими пальцами курок. – Я. Тебя. Не. Боюсь!!!

  Одновременно, в тот же самый миг, когда паучиха впилась ему тело, впрыскивая очередную дозу яда, он нажал на спусковой крючок и плазмомет с громким чавком «отъел» полголовы чудовищу. Кир выгнулся дугой, когда по венам понесло ядовитый огонь. Крик застрял в глотке, а кожа казалось запузырилась и стала лопаться… Темнота поглотившая Уланова не стала ему спасением...

   – Кир...л Дм....ч! С.…итеме...я? – Кира хлестнули по щеке. – Кирилл Дмитриевич, очнитесь же! – Раз, другой, пока он слабо не застонал и не пошевелился.

– Ну слава богу! – Уланова основательно встряхнули и подняли в сидячее положение. Он удивленно отметил узкий коридор за дверью, кошмарно-зеленые стены и побеленный потолок общей палаты с желтоватыми разводами в углах, кафельный пол, четыре пружинных кровати с рядом стоящей тумбочкой, гулкий треп, снующихвокруг людей: в обычной одежде, белых халатах, спецовке... Запах нашатыря, спирта и хлорки врывается в путанные, потерянные мысли Кира. Очень знакомое место.

   – Где я? – голос хриплый, сорванный. Язык распух и не поворачивался, от чего слова были не разборчивыми.

   – Городская клиническая больница имени И. И. Мечникова, – брюзгливо ответилсклонившийся над Улановым мужчина с фонариком, пока медсестра осторожно пристраивала Киру капельницу.

   -Б-больница? К-как? А как же ...п-паучиха?! – дрожа и заикаясь от холода, прощелкал зубами Кир.

   – Какие вам пауки, – грозно спросил эскулап, хлопнув себя по ляжкам, – только на прошлой неделе еле откачали, людей узнавать стали иснова к паукам?! Учтите в следующий раз скорая может и не успеть ввести антитоксин…

У врача был странный акцент, и, видимо привычка не договаривать предложения до конца.

– Мало вас в инсектарии искусали? Это ж додуматься, без ведома специалистов, – растягивая гласные ярился доктор, – брать в руки смертельно ядовитую тварь!

  – Н-нич-чего н-не п-помню!

  – Один из симптомов делирия[6] – частичная амнезия, а еще галлюцинации, повышение температуры, потливость, аритмия, – со вздохом стал загибать пальцы врач, – и там еще длинный список, так что голубчик, мы вас на всякий случай переведем обратно в палату интенсивной терапии.

По тревожной кнопке в комнату протиснулся медбрат.

– Тимофей Владимирович, будьте добры...

Больше ничего не говоря и не прощаясь, доктор выскользнул из палаты.

   Кира посадили в инвалидное кресло и покатили по коридору в сторону лифта. Только там он,открыв рот, ошарашено посмотрел на себя в зеркало. Осунувшегося, с перекосившим от судорог лицом с запавшими глазами и выбеленными ранней сединой волосами.

– Это как и кого надо было так испугаться? – буркнул рослый парень с подвижным гладковыбритым лицом и аккуратной стрижкой. «Ковылев Тимофей Владимирович, медбрат» гласила надпись на бэйдже.

   – П-пауков, с д-детства их т-терп-петь н-не м-могу! А-арахноф-фобия!

   – Арахнофобия? Так чего ж тебя понесло на паучью выставку?

  – Х-хотел п-попроб-боватьп-побороть с-страх, – опустив от стыда голову, ответил Кир.

  -И как? Поборол? – насмешливо поинтересовался Тим, толкая кресло из лифта.

  Кир неопределенно пожал плечами.

  – Ну, ты не первый и не последний...И волноваться брось, у нас тут все стерильно, ни одна муха не прожужжит.

   – Ага, – Уланов сглотнул вязкую слюну, следя за углом егоновой палаты, где уютно устроился небольшой, с десятикопеечную монетку паучок, деловито сматывая сети в которых трепыхалась та самая упомянутая Ковылевым муха. – Больше не волнуюсь.

Конец.



[1] Автор не уверен в существовании подобного сплава, потому просит знающих людей списать все на фантастический жанр и не швырять в него тяжелые предметы обуви и/или перезрелые овощи!

[2]Прибор, поглощающий энергию удара

[3]Гравитационные стабилизаторы

[4] Маленькое виртуальное окно с персональными данными: имя, фамилия, звание и т.д. в левом верхнем углу монитора

[5]Одна из стадий развития паука.

[6]Делирий – , протекающее с нарушением  (от помрачённого состояния до ). Характеризуется наличием истинных, преимущественно зрительных,  и , и, как следствие, – вторичным бредом; наличием эмоционально аффективных нарушений, , затруднённой ориентировкой в окружающем мире, дезориентацией во времени. При этом сохраняются осознание собственной  и опасностей. Эмоциональное состояние больного зависит от характера галлюцинаций. После выхода из делирия – частичная  (амнезируются реальные события и болезненные воспоминания). Больной может быть опасен для себя и окружающих.

Яд паука-птицееда может вызвать делирий.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю