Текст книги "Крестный: Накануне большой войны"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Сегодня у нас с тобой будет работа. Неприятная для меня, рискованная для нас обоих, но может так оказаться, что полезная...

* * *

Сергей вел Костин «БМВ» по проселочной дороге, направляя машину к загородному дачному массиву под названием «Березняки».

Это были немногочисленные, хорошо охраняемые дачи, принадлежащие элите города – в основном крупным чиновникам и богатым бизнесменам. Таких дачных массивов в окрестностях было несколько.

В Березняках же располагалась дача, принадлежащая Лотковскому. Именно здесь и устроил свою резиденцию Колчин после того, как его избили в здании областной администрации люди Сохадзе. После этого инцидента, а также после других событий, произошедших в последующем, Колчин больше не рисковал выбираться в город.

Рядом с Потаповым сидел Глеб, молча рассматривающий мелькающие за окном пейзажи. У него на коленях покоился небольшой черный кейс. Неожиданно Потапов стал притормаживать и, повернув руль, увел машину с асфальтовой дороги на проселочную и остановился, как только шоссе скрылось за деревьями.

– Все, Глеб, – произнес Потапов, – пора. Еще через пару сотен метров будут ворота дачного городка и пост охраны при них.

Глеб понимающе кивнул и, взяв кейс, вышел на улицу. Потапов тоже покинул машину и, обойдя ее сзади, открыл багажник. Глеб осторожно положил кейс на дно багажника. Затем он снял с себя куртку и, аккуратно свернув ее, положил туда же.

Затем Глеб уселся прямо в багажник и вынул пистолет из кобуры под мышкой. Передернув затвор и поставив оружие на предохранитель, положил обратно.

– Ну что, я готов, – произнес Панкратов, взглянув на Сергея.

– Да, – протянул в ответ тот, – тесновато тебе здесь будет. Надо было Костю брать, у него хотя бы рост меньше.

– Да ладно, – махнул рукой Глеб. – Зачем мальчишкой рисковать... Он еще молодой совсем. К тому же мне не привыкать к тесноте. У меня в Афгане был эпизод, когда я почти сутки в бочке сидел.

– Как это в бочке? – удивился Сергей.

– Там у одного кишлака система водоснабжения была старая. В свое время вода к жилью подавалась по водопроводу, сделанному из бочек. У этого самого кишлака мою разведгруппу «духи» отрезали от наших частей. Убегая от них, мы и спрятались в этих бочках. Наступление наших затянулось. Вот мы и сидели там почти сутки. Когда наши выдавили «духов» из этой деревни, они уже думали, что нам каюк. А мы целые и невредимые из бочек вылезли, только ноги немного затекли.

– Как же они вас не выкурили-то? – вопросительно пожал плечами Потапов.

– Не знаю, – ответил Глеб. – Наверно, думали, что мы по этой ирригационной системе из бочек учесали куда-нибудь далеко. А может, не хотели ее разрушать. Думали, что самим придется воспользоваться. Да и некогда им было. Наши их хорошенько авиацией обработали. В общем, все нормально закончилось.

– Надеюсь, что и сегодня все будет нормально, – проговорил Потапов.

– Поживем – увидим, – ответил Глеб и полез в багажник.

Улегшись на левый бок, он подвинул к себе чемоданчик и, взяв правой рукой свисающий с багажника провод антенны, вставил штырь на конце провода в специальное гнездо в корпусе чемоданчика.

– Все, закрывай, я готов.

– Если что, – проговорил Потапов, – открывай крышку багажника изнутри. Замок переоборудован так, что это можно.

– Да знаю я, знаю...

Потапов еще раз посмотрел на Глеба и, убедившись, что все нормально, захлопнул крышку багажника.

Сверху к крышке была прикреплена причудливой формы антенна, провод от которой уходил не в салон, а именно в багажник автомашины.

Потапов сел за руль «БМВ» и, выведя ее обратно на дорогу, продолжил путь к березняковским дачам. Через минуту он подъехал к воротам, ведущим на дачную территорию.

Из пристройки рядом с воротами вышли двое охранников, вооруженных помповыми ружьями, и подошли к «БМВ». Потапов предъявил одному из них удостоверение. Видимо, охрана уже была предупреждена, поэтому ворота открыли без лишних слов.

Проехав по улице дачного городка, Потапов остановил «БМВ» у высоких металлических ворот, отмеченных номером девять. Он нажал на клаксон. И на сей раз из ворот вышел вооруженный охранник и внимательно изучил документы Потапова.

– Вы один? – спросил он.

– Как видите, – усмехнулся Потапов.

Охранник заглянул в салон и, убедившись, что там никого нет, вернулся на территорию дачи и открыл ворота. Потапов въехал во двор и остановил машину у крыльца, ведущего в дом. Он вышел из машины и, заперев дверной замок, посмотрел на одного из подошедших к нему охранников, одетого в штатское.

– Проходите, вас ждут, – произнес тот, указывая на крыльцо.

Через несколько секунд Потапов в сопровождении трех мужчин в штатском зашел в большой просторный зал с камином, находящийся на первом этаже.

В зале в креслах, расположенных вокруг небольшого стола, сидели трое. В центральном кресле – Колчин, по бокам от него – Лотковский и майор Доронин.

– Здравствуйте, Сергей Владимирович, – проговорил Колчин. – Рад видеть вас.

Потапов скептически посмотрел на Колчина и ответил:

– Вам, наверно, потребовалось немало усилий, чтобы выдавить из себя подобную фразу.

Колчин надменно улыбнулся:

– Вы не правы, господин Потапов. Я искренне рад видеть вас здесь и сейчас, именно в том положении, в котором вы здесь находитесь.

– В каком, по-вашему, положении я здесь нахожусь? – спросил Потапов, недоуменно пожав плечами. – Я приехал сюда вести переговоры с вами, чтобы устранить наши разногласия в руководстве «Сатойла».

– Оставьте эти ваши дипломатические формулировки, – резко возразил Колчин, – вы здесь находитесь в роли поверженного и боящегося за свою жизнь противника, который при этом хочет выпросить хоть сколько-нибудь приемлемые для себя условия капитуляции.

– Не обольщайтесь на этот счет, – холодно ответил ему Потапов, – я ничего не собираюсь у вас просить. Я приехал предложить вам свои условия примирения и выслушать в ответ ваши... Впрочем, я не буду скрывать, что готов пойти на значительные уступки в вашу пользу.

– С этого и надо было начинать, – произнес Колчин. – Вы не просто пойдете на уступки, вы примете все условия, которые мы выдвинем.

Колчин явно упивался своим превосходством над Потаповым. На его заклеенном в нескольких местах пластырем лице с синяком под левым глазом блуждала злорадная ухмылка победителя.

– Ваша группа недовольных акционеров напоминает мне свору драчливых дворняжек, – продолжил свою речь Колчин. – Когда вы были все вместе – вы были опасны, нападая и кусая с разных сторон. Но стоило одну дворняжку подстрелить, а других рассеять палкой, как вы все, поджав хвост, трусливо заскулили и запросили пощады. Еще несколько дней назад вы пытались наезжать на меня, а теперь...

– Несколько дней назад вам били морду в подвале администрации, – оборвал разговорившегося Колчина Потапов. – И если бы не добрая воля Тенгиза, то его люди сделали бы вас калекой на всю жизнь.

На сей раз лицо Колчина перекосилось от злости, он, видимо, до сих пор не мог успокоиться от пережитого им в сауне унижения.

– Этот черножопый сполна заплатил за эту пакость своей жизнью, – прошипел Колчин. – И так будет с каждым, кто позволит себе подобный выпад...

– Насколько я понимаю, – перебил его Потапов, – ваши друзья в ФСБ, которых здесь представляет майор Доронин, готовы в любой момент исполнить для вас любой заказ. Скажите, господин Доронин, зачем вам понадобилось убивать Сохадзе и моего помощника Дегтярева? Вы что, не могли обойтись другими методами?

– На войне как на войне, – ответил Доронин, поднимаясь и подходя к Потапову. – Я здесь и сейчас присутствую лишь для того, чтобы вы окончательно уяснили для себя, что ситуация вокруг нефтяной компании «Сатойл» находится полностью под нашим контролем, а вы в наших руках...

Он кивнул своим подчиненным:

– Ну-ка, быстро обыщите его. Что-то он уж больно разговорился.

Охранники схватили Сергея за руки и скрутили его раньше, чем он смог бы что-нибудь предпринять. Быстрые и ловкие руки забегали по телу и одежде Потапова, извлекая все содержимое карманов и складывая на столик, у которого сидели Колчин и Лотковский.

Колчина среди груды вещей заинтересовала небольшая стеклянная пробирка, закрытая черной резиновой пробкой. В стекляшке находились несколько таблеток белого цвета. Колчин взял пробирку в руки и прочитал на ней надпись:

– Валидол. С ума сойти, – произнес он удивленно, – вы пьете валидол?

– А вы рассчитывали найти у меня что-нибудь типа героина или опия? Эту херню только менты и спецслужбы подкидывают неугодным им людям.

В этот момент руки одного из охранников, пробегая по левой штанине брюк Потапова, остановились в районе голеностопа.

– Нашел, – обратился охранник к своему шефу. – Вот здесь, на левой ноге.

– Отлично, – произнес Доронин, – давайте, ребята, снимите с него штаны. Мы посмотрим, что он прячет там у себя на ноге.

Сергей попытался вырваться, но его крепко держали, выкрутив за спину руки. Через секунду штаны сползли по ногам на пол, и все увидели, что у Потапова к левой ноге пластырем приклеен диктофон. Ролики кассеты крутились в нем, показывая, что он включен.

– А мы знали, что вы устроите нам какую-нибудь пакость вроде этой, – заговорил Доронин. – Говорят, вы большой любитель подобных фокусов. Поэтому мы были настороже.

Потапов промолчал. Сказать было нечего – он действительно был полностью в руках своих врагов, и они издевались над ним в свое удовольствие, наблюдая за ним, стоящим со спущенными штанами.

– Ну вот, теперь можно говорить откровенно, – подал голос Колчин, поигрывая в руке склянкой с валидолом. – Нас уже никто не записывает.

– Хватит издеваться, – упавшим голосом произнес Сергей. – Говорите, что вы хотите от меня, и позвольте... позвольте мне надеть штаны.

Колчин довольно улыбнулся и подал знак Доронину, а тот в свою очередь разрешил своим людям отпустить Потапова.

Когда Сергей застегнул ремень на своих брюках, Колчин заговорил снова:

– А теперь послушайте меня внимательно, Сергей Владимирович. Наши условия просты и незыблемы. Вы должны отказаться от своих притязаний на руководство в нефтяной компании «Сатойл». Отныне вы рядовой акционер и не более того. Для вас акции этой компании являются простым вложением капитала, в соответствии с чем вы и будете ежегодно получать дивиденды, размер которых определит правление.

Потапов прослушал ультиматум Колчина спокойно, без всяких эмоций.

– Что же касается конкретных ваших действий, то на предстоящем через два дня собрании акционеров вы должны поддержать кандидатуру Лотковского на пост генерального директора компании и все предложенные нами кандидатуры в совет директоров. И не вздумайте подбивать своих приятелей Тихона и Гаврилу на блокирование наших инициатив.

– Они же в тюрьме сидят оба, – недоумевая, сказал Потапов.

– Их выпускают под подписку о невыезде, – ответил Доронин.

– Мы способствовали этому намеренно, проявив тем самым добрую волю, – пояснил Колчин. – Но если вы снова затеете противостояние с нами, то будьте уверены в том, что участь вашего дружка Сохадзе ожидает вас всех.

– И вас, Сергей Владимирович, в первую очередь, – добавил Доронин. – По-моему, мы ясно дали понять вам, как велики наши возможности. Уверяю вас, они еще далеко не исчерпаны, поэтому мы просим вас проявить благоразумие и не давать нам больше повода сомневаться в вашей лояльности. Ваши соратники это уже поняли после того, как мы с ними провели работу.

– Догадываюсь, что за методы вы использовали, раз они так быстро согласились, – понуро заметил Потапов.

Доронин вдруг резко отреагировал:

– А вы что думали? Что мы позволим бандитам и проходимцам разных мастей прорваться к руководству в ключевых и важнейших для экономики страны отраслях промышленности, позволим отдать на откуп криминалу предприятия, входящие в сферу национальных интересов?! Этому не бывать, ради этого мы и работаем!

– Остановитесь, майор, – насмешливо произнес Потапов. – Диктофон уже давно выключен, и кассету вы мне все равно не отдадите. Поэтому не надо ссать мне в уши разговорами о высоких принципах. Просто ваша группировка на сей раз взяла верх над нашей, и все тут. Никакие национальные интересы здесь ни при чем. И еще неизвестно, кто из нас лучше. Я вложил капиталы в эту компанию, чтобы она стала намного прибыльнее и тем самым сделала богаче и меня самого. Вас же, как следует из прошлого опыта работы, интересуют только собственные карманы. Вы не с криминалом боретесь, а за свой кусок в этом нефтяном пироге.

– Это не ваше дело. Вам ясна ваша роль в этой игре? Вот и действуйте в этих рамках и не суйте свой нос, куда вам не следует. Будете при этом жить спокойно и радостно и перестанете пить валидол.

Он потряс склянкой с таблетками, которую держал в руке.

– На этом считаю нашу встречу законченной, – добавил Колчин. – Если у вас есть вопросы, можете их задавать.

– У меня нет никаких вопросов, – подавленно ответил Сергей. – Все и так ясно. Позвольте мне забрать свои вещи и уйти отсюда.

– Да, пожалуйста, – произнес сухо Колчин.

Сергей, разложив изъятые у него вещи по карманам, уже повернулся было к выходу, как на пути у него встал Доронин. Он вынул из диктофона кассету и протянул его Потапову.

– Возьмите, – произнес он. – Признаться, я ожидал от вас чего-то большего, не столь ординарного, как диктофон, привязанный к ноге. Надеюсь, вы не приберегли больше для нас никаких сюрпризов.

– Есть один, тоже очень простой, – ответил Сергей, хмуро глядя в невыразительные глаза фээсбэшника, – но это скорее эмоции, нежели продуманный шаг.

– О чем это вы? – насторожился Доронин.

Вместо ответа Потапов, коротко размахнувшись, врезал правым кулаком в челюсть майора. Доронин потерял равновесие и, отлетев на метр назад, упал на живот.

В следующий момент Потапов в прыжке ударил ногой в грудь бросившегося на него охранника. Тот рухнул на спину и лежал без движения. Сергей уже готов было ринуться на оставшихся двух охранников, но его остановили два пистолетных ствола, направленных на него.

– Не двигайся, падла, не то пристрелим, – произнес один из охранников.

– Не стреляйте, – скомандовал начавший подыматься с пола Доронин. Его шатало, в глазах все плыло. – Он нам нужен пока живым. Пусть уходит...

Потапов развернулся и зашагал к выходу.

– Как дети, ей-богу, – заметил Колчин. – Все хотят, чтобы последнее слово оставалось за ними, даже если игра в целом проиграна.

– Пусть это будет для него единственным утешением, – подал голос молчавший на протяжении всего разговора Лотковский. – Но мне кажется, что мы вели себя не совсем правильно по отношению к нему. Мы слишком сильно задели его самолюбие, тогда как надо было, наоборот, смягчить его, уводя подальше от мыслей о мести.

– Бросьте вы эти ваши психологические выкрутасы, – махнул рукой Доронин, начавший приходить в себя. – Я хорошо знаю подобный тип людей. Они воспринимают только силовые аргументы и в душе никогда не сдаются.

Он сплюнул на пол кровавый сгусток и, вытерев разбитую губу носовым платком, добавил:

– Но ничего, мы очистим этот город от подобного отребья, и этот Крестный будет первым на очереди.

– Не спешите, – отреагировал Колчин. – Сейчас он нам не опасен и даже полезен.

– Зря вы обольщаетесь на его счет, – огрызнулся Доронин. – Этот человек не будет сидеть сложа руки. Он наверняка уже готовит какую-нибудь очередную пакость.

В этот момент взгляд Доронина остановился на стекляшке, которую вертел в руках Колчин.

– Что это? – спросил он.

– Это валидол, – усмехнувшись, ответил Колчин, – вы доставили этому Крестному немало хлопот за последнее время, таких, от которых и у здорового человека может заболеть сердце.

– Я не об этом, – ответил Доронин. – Дайте мне ее сюда.

– Пожалуйста, – Колчин протянул ему стекляшку в руки, – можете и сами принять таблетку, а то что-то вы очень нервный сегодня.

Доронин взял стекляшку и принялся рассматривать резиновую затычку. Через несколько секунд пристального осмотра майор поднял голову и посмотрел на заинтригованных его поведением Колчина и Лотковского.

– Я так и знал, – произнес Доронин, – он все же подставил нас. Это не пробка, а «жучок», замаскированный под нее. Нас подслушивали.

– Но как? – удивленно пролепетал Лотковский. – Он ведь приехал сюда один.

– Не знаю, – быстро ответил Доронин, – надо в любом случае его догнать и задержать.

И все разом бросились к выходу.

* * *

Миновав ворота на выезде из дачного кооператива «Березняки», Сергей остановил машину, скрывшись за первым поворотом. Он подошел к багажнику, чтобы открыть его, но Глеб уже сам вылез из нутра машины, держа в руке чемоданчик с подслушивающим устройством.

– Ну как, запись получилась хорошая?

– Хорошая, – ответил Глеб, протягивая Потапову аудиокассету. – Только пора сматываться отсюда.

Глеб взял из машины куртку и захлопнул багажник.

– А что случилось? – спросил Потапов.

– Последние слова я слышал не все, но, по-моему, ребята обнаружили «жучок». И наверняка сейчас припустят за нами вдогонку.

Слова Глеба подтвердились почти тут же, поскольку из-за поворота выскочил белого цвета джип «Ниссан Патрол».

Потапов и Глеб бросились к машине. Сергей сел за руль и, включив скорость, что есть силы нажал на педаль акселератора. «БМВ» сорвался с места, скрипнув пробуксовывающими колесами, и помчался по узкой асфальтовой дороге, преследуемый джипом.

Легкий на подъем новенький «БМВ» быстро набирал скорость. Но громоздкий по сравнению с «БМВ» джип уже разогнался и не отставал от беглецов.

Наконец, когда «БМВ» Потапова потерял скорость на одном из поворотов, а полноприводной джип преодолел его намного быстрее, расстояние между машинами сократилось. Именно в этот момент из джипа раздались первые пистолетные выстрелы.

Высунувшийся из заднего окна охранник, придерживаемый одним из своих напарников, стрелял по колесам «БМВ». Первая пуля попала в бампер, едва не задев бензобак. Вторая, из-за того, что Потапов вильнул машиной по дороге, угодила в багажник.

– Ребята нас предупредили, – произнес Глеб, аккуратно перекладывая чемоданчик на заднее сиденье «БМВ».

Он выхватил пистолет из кобуры и снял его с предохранителя.

– Теперь очередь за нами. Иначе они перебьют нас, как сусликов, на этой пустынной дороге.

– Используй для этого люк, – сказал Потапов, заметив, как Глеб опускает боковое стекло.

Глеб приподнял люк автомобиля, и, став на сиденье ногами, вылез наружу по пояс.

– Веди ровнее, – крикнул он Потапову.

После этого он положил руки с заряженным пистолетом на крышу «БМВ» и стал целиться в «Ниссан». Это было весьма затруднительно, поскольку преследующая «БМВ» машина принялась вилять по дороге. Шофер «Ниссана», увидев готового к стрельбе человека, старался помешать прицельной стрельбе Глеба. Однако тот все-таки улучил момент и произвел два выстрела.

Первая пуля попала в решетку радиатора, вторая угодила в левый передний скат «Ниссана». Джип словно обрушился передним левым бортом на дорогу, заскользив по ней металлическим ободом колеса. Машину сильно занесло влево. Шофер джипа, активно работая рулем, в последний момент все же не дал машине улететь в кювет, однако погоня на этом прекратилась. «Ниссан» застыл у обочины дороги.

Глеб снова уселся на пассажирское сиденье и закрыл за собой люк. Потапов одобрительно посмотрел на него.

– Старый черт! Не разучился стрелять без промаха по-македонски и по движущимся мишеням.

– Профессия обязывает, – без тени эмоций на лице произнес Глеб, убирая пистолет в кобуру.

Он бросил взгляд на Потапова:

– Похоже, тебе там было не сладко, беседуя с этими господами.

– Да уж, – не стал возражать Потапов, – поиздевались по полной программе. Ну ничего, – добавил он, – эта кассета, – он похлопал по карману пиджака, – дороже, она все искупит...

– Что ты собираешься сейчас делать? – спросил Глеб.

– Надо сегодня же встретиться с Горчаковым и написать задним числом заявление о рэкете и вымогательстве. К этому приложить все, что мы имеем, в том числе и эту аудиозапись, и направить в прокуратуру. Получив такие доказательства, они не посмеют не возбудить уголовное дело. А это уже серьезная зацепка в борьбе. Далее надо связаться с Гавриловым и Тихоновым. Говорят, их выпустили из тюряги, и мы сможем прояснить наши позиции перед предстоящим собранием акционеров. Я должен убедить их продолжить борьбу и сказать, что шансы у нас все же есть.

Глава 8

Сергей вышел из здания городского управления милиции и подошел к одному из своих джипов, поджидавших его недалеко от входа. Прогуливающийся у машины в ожидании своего шефа Костя Титов, завидев его, спросил:

– Ну что, все нормально?

– Да, – ответил Сергей, – удалось убедить Горчакова и его начальника в необходимости передачи дела в прокуратуру, чтобы придать законность аудиозаписи, которую мы сегодня получили. Пришлось написать заявление о вымогательстве в отношении меня со стороны руководства «Сатойла». Заявление оформлено сегодняшним днем. Поэтому формально придраться они не могут. В крайнем случае Горчаков подтвердит, что я написал его утром, а не до того, как поехал на встречу с Колчиным и Дорониным.

– Значит, завтра дело уже будет в прокуратуре? – спросил Титов.

– Думаю, что да, – ответил Потапов. – После этого они не решатся нас ликвидировать. Побоятся попасть под прямое подозрение. Кстати, ты звонил Гаврилову?

– Да, – ответил Титов, – пару раз. Никто не берет трубку.

Потапов достал свой сотовый телефон и снова набрал номер Гаврилова. Через несколько секунд ожидания послышался знакомый скрипучий голос:

– Я слушаю.

– Это Потапов, – произнес Сергей. – Нужно встретиться – поговорить.

– Пожалуй, да, – согласился Гаврилов. – Приезжай ко мне домой прямо сейчас.

Потапов отключил связь и, усевшись в машину, назвал Терентьичу адрес Гаврилова. Машины тронулись с места и поехали в указанном направлении. Следом за джипом в некотором отдалении следовал синий «БМВ», который вел Глеб, при этом он наблюдал, не увязался ли за машинами Потапова «хвост» наружного наблюдения.

Однако за весь путь до самого дома, где жил Гаврилов, ничего подозрительного Глеб не увидел. Он не стал подъезжать близко к особняку, а остановил машину в начале улицы, наблюдая издалека, как Потапов вошел через ворота во владения Гаврилова.

Потапов был удивлен: и без того сильно охраняемый особняк Гаврилова на сей раз охранялся особенно. По двору прохаживались шесть-семь человек, вооруженных помповыми ружьями и пистолетами. Немало вооруженных людей было и в доме.

Потапова провели в одну из комнат на втором этаже, где он увидел Гаврилова. Тот сидел в кресле рядом с маленьким журнальным столиком, сделанным из стекла, и аккуратными, выверенными движениями набивал «косяк», собираясь курить анашу.

Сергей усмехнулся.

– Не успел слезть с нар, куда попал за наркоту, так он уже опять «косяк» набивает, – проговорил Потапов. – Похоже, фээсбэшники хорошо знали, на чем тебя можно поймать.

– Херотень это все, – огрызнулся Гаврик. – Тот кайф они мне сами в карман подкинули. Ты что, меня за лоха держишь, чтобы самому наркоту возить?.. У меня для этого куча людей есть.

Гаврилов спрессовал пластмассовым мундштуком набитую в бумажную трубочку, мелко покрошенную травку.

– А покурить охота, – продолжил Гаврилов. – Эти паскуды меня на голодном пайке держали в отдельной камере, так что наркоты взять было негде.

– Ты когда вышел? – спросил Потапов.

– Сегодня утром откинулся. Спасибо твоему адвокату Троицкому, толковый мужик, со связями.

– Не за что, – ответил Потапов. – Мы ведь и для себя старались. Ты нам на свободе нужнее, чем в тюряге. Через два дня собрание акционеров «Сатойла». Предстоит принять важное решение, и мы на тебя крепко рассчитываем.

Гаврилов молчал, продолжая набивать «косяк». Наконец, закончив, он вставил его в мундштук и, посмотрев на Потапова, проговорил:

– Вот что, Сережа, я тебя давно знаю, и непоняток до сих пор у нас с тобой не было. Поэтому я буду с тобой откровенен. Извини, но в этой ситуации на меня лучше не рассчитывать. Я выхожу из игры, и, откровенно говоря, советую тебе поступить так же.

Потапов промолчал, слушая, что Гаврилов скажет дальше.

– Чутье мне подсказывает, – продолжил тот, – что этой войны нам не выиграть, поэтому пока лучше отступить, затаиться до лучших времен.

Потапов снова промолчал, осмысливая произнесенные Гавриловым слова. Однако не выдержал Титов:

– А мне чутье подсказывает, что ты, Гаврила, на соглашаловку с гэбэшниками пошел! Что хорошо жить начал, особняк себе отгрохал, разжирел в роскоши, без травки уже не можешь. За сколько «косяков» ты нас продал?

После этих слов Гаврилов побледнел. Его рот плотно сжался. Даже сквозь темные очки можно было разглядеть, с какой яростью он смотрит на Титова.

– Заткнись, сопляк, – проскрипел он тихим голосом. – Помни, с кем разговариваешь! Ведь нужно и ответ за свой базар держать! Я вор в законе и живу по понятиям! Ни в какую соглашаловку с ментами и гэбистами я не играю. Никаких «маляв» в тюряге я не подписывал и обещания им не давал. И тебе я эту предъяву прощаю только потому, что кореша твоего замочили... Выйти из игры – это мое решение, потому что чувствую, что это дело – полный бестоляк, – добавил старик, слегка успокоившись.

– Почему ты так решил? – спросил Потапов, глядя на Гаврилова.

Тот ответил:

– Я уже сказал: потому что чутье подсказывает. Я, может, и жив еще до сих пор, потому что своей интуиции доверяю.

– Твоей интуиции, Василий Петрович, можно доверять, но... это все, чему ты доверяешь? – снова спросил его Потапов.

Тот слегка смутился:

– Не совсем. Есть еще кое-какие основания так думать. Есть у меня один стукачок в РУОПе, который мне иногда информацию сливает за бабки нехилые. РУОП с ФСБ хоть и одно дело делают, но не шибко ладят между собой и стараются планы друг друга пронюхать. Так вот, до меня довели информацию, что в спецслужбах изданы негласные инструкции помочь местной правящей элите кардинально улучшить криминальную обстановку в области. Для этого решено действовать, как они выражаются, нетрадиционными методами, которые, по сути, означают, что этим ребятишкам сильно развязали руки.

– Ты хочешь сказать, что подкидывание порошка тебе в карман – это один из таких методов? – задал вопрос Потапов.

– Да, конечно, и, наверное, самый безобидный. Думаю, что заказное убийство тоже входит в набор этих методов. И убийство Тенгизика – тому подтверждение. Говорят, что даже составлен список всех местных авторитетов-отказников, не пожелавших сотрудничать с ментами и спецслужбами. Все они будут прижаты или ликвидированы.

– Даже если так, – проговорил Титов, – мы-то здесь при чем? У нас же легальный бизнес...

– Милый, не будь таким наивным, – усмехнулся Гаврилов. – Им дай только волю. Они под это дело подгребут всех, кто им неугоден. Всех конкурентов, которые мешают подконтрольным им структурам, поустраняют. Поэтому сейчас лучше на дно лечь, затаиться, пока все это успокоится. Бог с ними, с деньгами, главное – жизнь сохранить. Будем живы – будут и деньги. А месть – это еда, которую едят холодной.

– Неплохо бы, чтобы еще и уважение братвы не потерять, – задумчиво произнес Потапов. Он кивнул головой и повернулся уже было к выходу, когда Гаврилов окликнул его:

– Погоди, я еще не все сказал.

Потапов остановился и посмотрел на Гаврилова выжидательно.

– Поскольку я слово дал быть с вами до упора в этом деле, то просто так в отказ уйти я не могу. Поэтому я решил помочь вам, чем могу.

Он поднялся, подошел к письменному столу и вынул из внутреннего ящика листок бумаги.

– На, возьми, – протянул он бумагу Потапову.

– Что это? – спросил Сергей.

– Документ на передачу в доверительное управление моего пакета акций «Сатойла». Думаю, если ты продолжишь сопротивление, он тебе может пригодиться.

Потапов поразмышлял несколько секунд, глядя на документ, затем принял его из рук Гаврилова.

– Спасибо и на этом, – проговорил он. – Как я понимаю, ты собрался ноги делать.

– Правильно понимаешь, – кивнул Гаврилов. – Но ты всегда можешь найти меня по сотовому. И буду я недалеко от города, я ведь все-таки подписку дал.

Потапов убрал бумагу в карман, пожал Гаврилову руку и, попрощавшись, вышел в сопровождении Титова из кабинета. Гаврилов вернулся в свое кресло и, раскурив «косяк», глубоко затянулся им. Он сидел, блаженно закрыв глаза, чувствуя наступающую расслабленность во всем теле.

Последняя из мыслей, которая его посетила перед погружением в расслабленное блаженство, была о Потапове.

«Жаль, если Сергея грохнут, а шансов выжить у него почти никаких, если он не остановится...»

* * *

– Куда мы сейчас? – спросил Титов, когда они с Потаповым, покинув дом Гаврилова, уселись в свой джип.

– Надо позвонить Тихонову и узнать, не покинул ли он наши ряды.

Потапов набрал телефонный номер:

– Это Потапов звонит. Я хочу говорить с Тихоновым.

Через несколько минут на связь с Потаповым вышел сам Тихонов:

– Здорово, Серега, рад тебя слышать.

Потапов улыбнулся, услышав бодрый и задиристый голос Тихонова.

– С освобождением тебя, – произнес Потапов. – Я хочу переговорить с тобой о наших общих делах. Но сначала хочу задать вопрос, – осторожным голосом проговорил Потапов. – Не поменял ли ты свои взгляды за то время, пока сидел на шконках, и не собираешься ли ты пойти на уступки нашим оппонентам?

– За кого ты меня держишь?! Чтобы я согласился с условиями этих паскуд? Да никогда. Я лучше кровью харкать буду после их допросов, чем позволю себе пойти на их условия.

– Ну что ж, в таком случае давай встретимся и обсудим все подробно. У меня есть обнадеживающая информация.

– Вот и отлично, – проговорил Тихонов, – подъезжай ко мне.

– Куда, в казино «Майами»?

– Нет, в казино не надо, здесь опасно. Давай встретимся на незасвеченной территории. Записывай адрес: Третий Неглинный тупик, дом номер четыре. Подъезжай сейчас туда. И мы обо всем переговорим.

– Хорошо, – ответил Потапов и, отключив связь, назвал Терентьичу новый адрес.

– Этот Тихон, как всегда, рвется в бой? – спросил Титов.

– Вроде того, – ответил тот. – По крайней мере, в отказ не пошел, как это сделал Гаврилов. Впрочем, и Гаврилу судить пока не за что. Он сделал все, чтобы помочь нам. Пока все идет нормально, удача нам сопутствует.

В подтверждение прозвучал новый телефонный звонок. Когда Сергей снял трубку, он услышал незнакомый женский голос:

– Вы Потапов?

– Да, – ответил он, – кто звонит?

– Меня зовут Ольга, Ольга Закосова, – проговорила девушка. – Вы были вчера у нас дома и оставили свою визитку с телефоном. И я решилась позвонить.

– Что ты хочешь сказать мне, Оля? – спросил Потапов.

– Я хочу извиниться за вчерашнее мамино поведение. Вы не должны придавать ее словам серьезного значения. Она просто очень расстроена смертью папы. Он был единственной опорой для нас обеих в этой жизни.