Текст книги "Торикаэбая моногатари, или Путаница"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
– 38 -
Сайсё привез сына и отдал его на воспитание своей жене, младшей принцессе Ёсино. Малыш показался ей очень милым, она обнимала его, заботилась о нем. Сайсё был доволен. Кормилица мальчика еще раньше решила, что бесследно исчезнувшая при загадочных обстоятельствах мать мальчика – дочь принца Ёсино, и теперь, когда та вдруг оказалась женой Сайсё и ей был отдан мальчик, полагала, что это и есть та женщина, которая пропала неизвестно куда, и о которой вздыхал Сайсё. Кормилица радовалась и печалилась одновременно, ей хотелось услышать о том, что произошло с матерью мальчика за эти месяцы. Мальчик был так мил, что принцесса Ёсино даже не стеснялась кормилицы, и та могла – пусть и мельком – видеть ее. Нет, это была не она. Кормилица досадовала и недоумевала, но она убедилась, что принцесса Ёсино была красива и заботилась о малыше еще лучше настоящей матери, этим кормилица утешала свое сердце – смятенное, тоскующее и печальное. Когда господин отсутствовал, кормилица всегда была вместе с принцессой Ёсино и они разговаривали – доверительно и тепло. Кормилица радовалась и плакала, ничего не тая, рассказывала, как необыкновенно грустна и красива была мать мальчика, когда расставалась с ним. Младшая принцесса Ёсино тоже плакала:
– Как трогательно! Я только смотрю за ним, но теперь и мне было бы мучительно расстаться с ним. Что же должна была чувствовать мать, когда оставила его и бесследно исчезла! – сказала принцесса.
– Я-то думала, что вы и есть его мать. Когда мальчика повезли сюда, у меня и в мыслях не было, что вы – не она, поэтому я хотела увидеть вас поскорее. Но хоть вы и другая, мне очень радостно, что вы даже еще теплее и лучше, чем она. Но все же куда запропастилась та женщина и что с ней сталось? Мысль об этом не оставляет меня. Не может ли матерью мальчика быть ваша сестра, старшая принцесса Ёсино? – по секрету спросила кормилица.
Младшая принцесса Ёсино улыбнулась:
– Вы думали встретить мать мальчика, а увидели человека совершенно постороннего, понятно, что вам неловко. Сестра у меня только одна, и она никак не может быть матерью мальчика. Почему вы приняли ту женщину за одну из нас? Оттого ли, что дело такое загадочное, вот вы и стали подозревать меня или сестру? – спросила младшая принцесса Ёсино. Она была очень обаятельна и красива.
Расспрашивать дальше было бесполезно, но кормилица никогда не забывала об этой истории.
– 39 -
Новый год пришел на смену старому вместе со множеством трогательных и счастливых событий. Поскольку долгое время наследного принца в стране не было, то место, полагающееся наследнику, занимала Принцесса, дочь прежнего государя, но по причине долгой болезни она не хотела оставаться наследницей престола, и в первую луну, когда прошло пятьдесят дней после рождения принца, он был объявлен наследником престола. Принцесса, бывшая престолонаследница, приняла постриг и стала зваться Государыней-инокиней. Поскольку Распорядительница женских покоев была так близка с Принцессой, брат Распорядительницы навещал Государыню-инокиню и очень сердечно заботился о ней. Прежний государь был всем этим очень доволен. Итак, сын Химэгими стал наследником престола, а саму ее государь признал законной женой. А чуть позже, в четвертую луну, она получила титул государыни. Церемонии по этому поводу были необыкновенно пышными. Многие годы так ждали рождения престолонаследника, что теперь все были очень счастливы. Поскольку Сайсё был на дружеской ноге с Вакагими, его назначили Главой канцелярии государыни. Он вспомнил ту давнюю ночь, которую он провел с Распорядительницей женских покоев, и очень расчувствовался. Ему и в голову не пришло, что государыня – это и есть его Дева Удзи. Как жаль, что он не догадался об этом!
– 40 -
Мальчик, рожденный в Удзи, уже вполне сносно говорил, он бегал и играл, а Сайсё снова и снова вспоминал то, что никогда не мог забыть. Он так и не понял, что же все-таки произошло. Может быть, младшая принцесса Ёсино знает, что случилось? Время от времени он пытался расспросить ее, но она, вроде бы, ничего не знала. И вот, обуреваемый беспокойством, он снова спросил:
– С какого времени Советник стал бывать в Ёсино?
– После того, как он получил должность Среднего советника, он время от времени стал приезжать к нам, – ответила она.
– А с какого времени он живет с твоей сестрой? Как это получилось? – Сайсё хотел добиться обстоятельного ответа.
– Мне кажется, с позапрошлого года, но я точно не знаю, – она что-то скрывала и не хотела об этом говорить.
Сайсё обиделся.
– Я все время думал, что не смогу это пережить, заболел, был на пороге смерти, но с тех пор, как вдруг увидел тебя, желание жить пересилило, я понял, что уже никогда не смогу расстаться с тобой, я бесконечно люблю тебя, поэтому я ничего не хочу от тебя скрывать, мне горько, что ты не рассказываешь мне всей правды, это бессердечно. Если ты хоть чуть-чуть любишь меня, расскажи мне все, что ты знаешь о том, что так тревожит меня, – просил Сайсё.
Принцесса Ёсино улыбнулась:
– Мне нечего тебе больше сказать. Это твоему сердцу есть, что скрывать от меня, ты не хочешь рассказать все, как было. Я понимаю тебя, но что я могу ответить?
Она была права, и он улыбнулся.
– Я вовсе не имел в виду, что ты сама что-то скрываешь. Конечно, бывает такое, о чем мне самому рассказать трудно. Но все равно я прошу тебя открыть мне все. В ответ на твою откровенность, я тоже расскажу тебе все с самого начала.
– Если тебе самому трудно быть откровенным, как могу я – не зная что ты действительно имеешь в виду – что-то поведать тебе. У меня только одно желание – любить тебя всем своим сердцем, – засмеялась жена.
Она была такая милая! Он смотрел на нее счастливыми глазами. Если бы она была другой, как был бы он несчастен!
Младшая принцесса Ёсино догадывалась, что хочет знать ее муж, хотя он и не говорил с ней прямо, она считала случившееся печальным и необъяснимым. Она знала: Сайсё страдает именно из-за необъяснимости произошедшего. Но разве ее рассказ успокоит его? Вот почему она промолчала. Он был расстроен и обижен, и по-всякому подступался к ней.
– Просто реши для себя, что все случилось так, как то предопределено судьбой. Если даже ты узнаешь правду, что толку все время думать об этом, ты станешь тосковать еще больше – только и всего. К тому же можно повредить репутации той женщины, а это нехорошо, – сказала младшая принцесса Ёсино.
Она не сказала ему того, что знала, и это было мучительно, но он ничего не мог поделать. Скрытность принцессы Ёсино терзала его даже больше, чем его незнание – куда скрылась та, другая? – но он не стал этого говорить.
– 41 -
Шло время, государыня родила еще трех девочек. Стать государыней было ее судьбой, ее грехи были прощены. Вместе с тем многие другие дамы завидовали ей. Вторая дочь Удайдзина, которая пришла во дворец раньше всех, считала, что именно ей назначено быть государыней, она не захотела смириться с произошедшим и оставила двор. Получив это известие, Химэгими подумалаг «Когда-то я заплатила сполна за свой брак с Ённокими тем, что Удайдзин днем и ночью упрекал меня, потом, когда я стала Девой Удзи и все время ждала Сайсё, я заплатила тем, что именно из-за нее Сайсё стал жесток со мной. А теперь из-за меня дочь Удайдзина обижена на весь свет и заперлась у себя. Несмотря на то, что связь между нашими домами так глубока, взаимные обиды не знают конца, можно лишь сожалеть, что так получилось!»
Ённокими родила Вакагими трех мальчиков подряд. Его сын, отданный на воспитание в дом деда, теперь подрос и был представлен ко двору. У старшей принцессы Ёсино своих детей не было, это ее печалило, она считала сына Вакагими за своего и трогательно заботилась о нем. Он же постоянно посещал и свою настоящую мать – Государыню-инокиню. Сэндзи, которая присутствовала при его рождении, да и другие, смотрели на него с любовью – ведь он был одной крови с государыней. Вакагими попрежнему любил его мать – Государыню-инокиню, с самим мальчиком он тоже оставался близок. Сэндзи пускала мальчика в женские покои, где он любил забавляться и играть. Государыня-инокиня жила затворницей, но это никак не сказывалось на ее любви к этому очень красивому и сильно выросшему мальчику, она думала о нем с искренней теплотой.
Младшая принцесса Ёсино родила Сайсё двух девочек и мальчика. Старшая племянница особенно нравилась старшей принцессе Ёсино, ее и сына мужа она считала за родных детей.
– 42 -
Сын Сайсё, тайно ото всех появившийся на свет в Удзи, теперь вырос, и тоже был представлен ко двору, как и старший сын Вакагими. Видя его, государыня каждый раз печалилась и грустила – ведь он ничем не уступал ни наследному принцу, ни ее дочерям. Тихим ленивым весенним полуднем, старшая дочь государыни и сын Сайсё, заигравшись, вбежали к ней. Дети были очень похожи, но мальчик пока был чуть красивее и необыкновенно обаятельным. Государыня так радовалась и печалилась, что и не скажешь. Рядом с государыней никого не было. Она тихонько позвала детей к себе, принцесса вошла, но мальчик остался снаружи.
– Ты тоже иди сюда. Это вовсе не страшно, – сказала государыня.
Он приподнял занавеску. Когда она увидела, как он поразительно красив, она вспомнила – как будто это случилось только сейчас! – тот вечер, когда она потихоньку передала его кормилице и покинула Сайсё. Даже сейчас это воспоминание заставило ее сердце сжаться. Чтобы не испугать мальчика, она пыталась сдержать слезы, но напрасно… Осушив слезы и успокоившись, государыня спросила:
– А где твоя мать? Что тебе говорит отец?
По мере того, как мальчик взрослел и начинал кое-что понимать, он стал беспокоиться, что сталось с его матерью. И отец, и кормилица о ней днем и ночью, они тосковали и плакали, никто не знал, где она. Государыня показалась мальчику молодой и красивой, она плакала и волновалась, когда расспрашивала его. Ему вдруг пришло на ум, что, может быть, это и есть его мать, он тоже разволновался. «Но она вовсе не такая, какой я представлял свою мать, и уж никак не скажешь, что никто не знает, где она», – думал мальчик совсем по-взрослому, он вдруг посерьезнел и ничего не ответил. Государыня огорчилась, не зная, что у него на уме, она пристально посмотрела на него, прижала рукав к лицу, и заплакала. Мальчик опустил голову, у него тоже потекли слезы. Государыне стало так жаль его, что она немного придвинулась и погладила его по голове.
– Я знаю твою мать. Она помнит тебя и страдает, мне печально это видеть, поэтому я тебя и спросила. Твой отец, должно быть, считает, что ее уже нет на этом свете. Никому не рассказывай о нашем разговоре. И только в своем сердце знай, что она жива. В удобное время приходи сюда. Я потихоньку устрою вашу встречу.
Мальчик казался очень растроганным, он склонил голову в знак понимания, он был так хорош, что она почувствовала, как трудно ей с ним расстаться. Девочке не терпелось бежать, она крикнула: «Ну же, скорее!» – и потащила его прочь. Государыня осталась наедине со своей беспредельной печалью, она проводила его взглядом, потом легла. Сколько ему, одиннадцать? Его по-детски распущенные волосы красиво струятся по спине, он так трогательно почтителен с принцессой.
Все журавлята
Вернулись в родное гнездо.
Отчего же этот
Летает высоко в облаках
И стал мне чужим?
Государыня зарыдала. Пока она была с детьми, появился государь – он подсматривал в щелку. Разговаривая с мальчиком, государыня сидела напротив него и плакала. Это показалось государю странным, он наблюдал за происходящим, не проронив ни звука. «Вот оно что! – услышанное навело государя на догадку. – Мальчик, выходит, – сын государыни. Я знаю, что Сайсё не расстается с ним, он никому не говорит, кто его мать, днем и ночью он утопает в реке слез. Похоже, я прав. Говорят, что давным-давно она сильно заболела, даже Принцессу навещать перестала, полгода жила затворницей, наверное, тогда это и случилось». Потом государь прикинул, сколько лет может быть мальчику, и понял, что все сходится. Годами государь, хоть и не показывал вида, переживал из-за того, что не знал, кто был с государыней до него, и теперь, когда ему все открылось, он испытал удовлетворение. «Ее отец все знал, но не позволил ей выйти за Сайсё. Я-то боялся, что это какой-нибудь дурачок, который и любить-то не умеет, но раз речь о Сайсё, то он мог стать хоть государем – настолько он совершенен. И обхождение, и манеры, и внешность у него непревзойденные, верно, и их любовь тоже была необыкновенной. Садайдзин, конечно же, мечтал, чтобы она заняла самое высокое положение, но Сайсё такой легкомысленный и ненадежный, истории вроде той, с дочерью Удайдзина, случались с ним нередко, а глубокого чувства он бежит, поэтому, видно, Садайдзин отверг его. Но, видно, и он, и она в глубине сердца беспокоятся друг о друге», – с болью подумал государь.
– 43 -
Государю хотелось бы узнать об этом деле по-больше. Как ни в чем ни бывало он вошел к государыне. Государыня незаметно смахнула слезы и встала с постели.
– Я никогда не обращал внимания, что этот мальчик, который приходит играть с нашими детьми, так на них похож. Тебе, должно быть, кажется странным, что я до сих пор этого не заметил. Твой брат и Сайсё – уже высшие сановники и я думал, что таких красавцев, какими они были в свое время, больше не сыщется, но у них много детей, и они не уступают отцам. Мир движется к концу, но замечательные люди, кажется, не переводятся. Этот мальчик и сын твоего брата, которого воспитала его жена, похоже – особенно замечательные. Странно только, что никто не знает их матерей. Что до сына твоего брата, то поговаривают, что его мать – Государыня-инокиня. Может быть, и так, по виду он самых благородных кровей, да и обаяние его… Полагаю, я прав. А вот о другом никто даже не шепчется. Может кто-то и знает, но мне отчего-то никто не говорит, – сказал государь, хитро улыбаясь.
«Что, если государь видел меня с мальчиком, подумал, что это как-то странно и заподозрил неладное», – расстроилась государыня. Она сказала:
– Не знаю. Что до сына моего брата, все может быть, но ваши слова обидны для Государыни-инокини. Может, это все-таки кто-то другой? Я находилась рядом с Принцессой неотлучно, как могло случиться, что мне об этом неизвестно?
– Что ж, все так и говорят, что только ты можешь знать правду. Ладно, ничья репутация от этого не пострадала, ну и хорошо. А раз так, можешь считать, что я тоже ни о чем не догадываюсь. А о матери другого мальчика тебе что-нибудь известно? Мне хотелось бы это знать, – сказал государь.
Поскольку государыне ответить было нечего, она покрылась краской и отвернулась. Как прекрасна она была! Согрешила ли она, оступилась ли – не имеет значения: никакой вины не остается на ней – стоит лишь увидеть, как она красива. За то время, что они были вместе, государь полюбил ее по-настоящему. Что бы там ни случилось в ее прошлом, государь с годами любил ее все сильнее. Отчего же теперь любить ее меньше? Они легли отдыхать рядом друг с другом.
– 44 -
Сын Сайсё, находясь под впечатлением разговора с государыней, отправился домой. Он был очень взволнован. По секрету он сказал своей кормилице:
– Я тут видел одну женщину, думаю, что это моя мать. Она сказала мне: «Только не говори отцу», – так что и ты молчи, – мальчик растрогался, его глаза были полны слез.
Кормилица была удивлена, взволнована и опечалена.
– Как это может быть? Где же она? Откуда ты знаешь, что это она? Как она выглядит? – спрашивала кормилица.
– Она очень молодая и красивая, она даже немного красивее и благороднее, чем моя нынешняя мать. Она не сказала мне, что она – моя мать, она сказала только: «Знай, твоя мать жива», – и при этом сильно плакала, – произнес мальчик, он был очень взволнован, но где он видел ее, не выдал.
Кормилица забеспокоилась.
– Твой отец и во сне и наяву так грустит и печалится о ней, уж очень хочется дать ему знать, что она жива. Отчего она скрывается? Как ты ее встретил?
– Она велела ничего не говорить отцу. Когда я увижу ее снова, спрошу разрешения, и если она позволит, тогда скажу. А пока молчи, – строго произнес он, и кормилица увидела, что это уже не ребенок, а очень красивый и разумный юноша.
– 45 -
По правде сказать, та дама из Живописного павильона, если бы вдруг Советник перестал ее навещать, и их отношения оборвались, была бы этим огорчена, но он продолжал при удобном случае тайно беседовать с ней, и у них родилась очень красивая девочка. У Вакагими еще не было дочерей, если не считать девочек Ённокими, и это его очень расстраивало. Он хотел бы воспитывать дочь в своем доме. Но жена государя – Дама из Живописного павильона – постоянно вздыхала, что вот и девочки у нее нет, поэтому когда ее сестра родила такую красивую дочку, она очень ее полюбила и не соглашалась расстаться с ней. Вакагими решил: хорошо, если девочка будет под опекой жены государя. После того, как Химэгими стала государыней, другие жены часто проявляли недовольство, отчего нередко случались неловкости и неприятности. Но с рождением девочки все пошло по-иному, Вакагими стал проявлять к Даме из Живописного павильона сочувствие и по-всякому помогал ей. Как бы там ни было, она теперь старалась скрыть свои обиды.
– 46 -
Шло время – за месяцем месяц, за годом год. Вышел в отставку Садайдзин, Удайдзин занял пост Великого министра, Вакагими был назначен Левым министром и Канцлером, Сайсё сделался Внутренним министром и Командующим правой гвардией. Их сыновья повзрослели, все они стали гвардейскими командирами и секретарями государственного совета. Государь оставил престол, наследный принц занял трон, а его младший брат был объявлен наследником престола. Старшая дочь Ённокими вошла во дворец женой государя и поселилась в Павильоне глициний. Девочка, рожденная в Живописном павильона, стала женой наследного принца. Словом, настало время несравненного счастья и процветания, и только – несмотря на то, что с годами все так изменилось, – рукава одежд Сайсё никогда не просыхали от слез, стоило лишь ему подумать о волнах реки Удзи, где так неожиданно закончилась его любовь. Его сын, гвардейский командир третьего ранга, стал взрослым, и Сайсё видел, что он превзошел других лицом, обликом и талантом. «Что было у нее на сердце, когда она решила покинуть его и бесследно исчезнуть? Ведь она так больше и не увидела его», – думал Сайсё. Печаль, горечь и тоска никогда не оставляли его. Вот как все это было.
