Текст книги "Про Кари, бедную сиротку, ставшую королевой"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Про Кари, бедную сиротку, ставшую королевой

Норвежская сказка

Обработка: Ванда Марковская

и Анна Мильская

Иллюстрации: Ирина Шевченко

Это было давно, очень давно, когда по земле еще ходили добрые волшебницы, в лесах жили гномы, а королевичи появлялись перед бедными сиротами и в золотых каретах везли их в хрустальные дворцы.

В одном небольшом селе над морем жила девочка по имени Кари, единственная дочь бедных рыбаков. Рано умерла ее мать, а после смерти матери отец взял вдову из соседнего села и привел к себе вместе с дочерью Ингой. Кари была прекрасна, как мечта, и застенчивая, и тихая, и мягкая, и к труду прилежная, и каждому готова помочь. Целые дни она возилась по хозяйству, кормила кур и гусей или ходила с отцом к морю, помогала ему плести сети и корзины для рыбы.

Когда в доме поселились мачеха с дочкой, тяжелые дни наступили для Кари. Инга была светом в окошке для матери, все она ей позволяла, ласкала и угождала ей, и только лелеяла единую мечту – выдать дочь замуж за богатого, чтобы стала хозяйкой в большом доме и не натрудила белых ручек.

Выросла Инга хорошей девушкой, но сердце было холодным и никого она, кроме себя, не любила. Все время она только примеряла новые платья, смотрела в зеркало и выглядывала в окошко, ожидая сказочного королевича, который бы женился на ней. Она совсем не думала о работе, ее мало волновало, что другие с утра и до позднего вечера работают за кусок хлеба.

Каждое утро она вставала перед зеркалом, расчесывала волосы, и, заплетая их, спрашивала у матери:

– Правда ли, что я лучше всех девушек?

А мать, любуясь, отвечала:

– В целом мире нет лучшей, доченька. Даже в королевском дворе.

– А ребята в селе говорят, что Кари лучше меня!

– Кари? Та гадкая девченка? – смеялась мачеха, – что, они ослепли?.. И нечего удивляться, такая, как ты, не для них. Тебе в золотой карете ездить и жить в высоком замке!

А между тем бедной Кари приходилось ухаживать за всем хозяйством, носить воду в тяжелых деревянных ведрах, варить еду, поить корову, давать сена и овса коню, рубить дрова и сушить рыболовные сети.

Но девочка никогда не жаловалась отцу, когда он возвращался с рыбалки, всегда встречая его приветливой улыбкой, а когда поднималась буря на море, она одиноко стояла на берегу и часами высматривала отцовскую лодку среди высоких пенистых волн.

Однажды случилось несчастье. Поднялся страшный вихрь, разъяренное море билось о берег. Во всех рыболовных хижинах воцарился страх за родителей, мужей и сыновей, которые до рассвета вышли в море.

Всю ночь Кари стояла на ветру под дождем и молила Бога, чтобы вернул ее папу. Но отец не вернулся. Только его разбитую лодку выбросили волны на прибрежный песок...

От той поры жизнь бедной сироты стала еще хуже. Мачеха сбросила всю заботу на плечи бедной падчерицы. Обе, и мачеха, и Инга, не жалели брани и побоев, зато жалели сироте куска хлеба.

А Кари, ласковая и тихая, все терпела и никогда не жаловалась, только ее большие голубые глаза становились еще печальнее, а слезы сжимали горло.

Только ночью, когда мачеха с Ингой засыпали в горнице, Кари тихо вставала со своей бедной кровати и втайне направлялась к морю. Здесь, под яркими звездами, мелькавшими в небе, могла она наконец выплакаться вволю и пожаловаться на свою судьбу...

Как-то раз стояла так во тьме, волны тихо плескались у ее ног, и вдруг издалека раздался звон из сельской часовни. Он бил двенадцать ночи. Когда затих последний удар, Кари показалось, что она слышит голос моря:

– Чего плачешь, доченька, кто тебя обидел?

– Боже, это голос папы, которого приняли волны, это его голос, я узнала! – вскрикнула Кари, плача.

– Вытри слезы, доченька, успокойся и возвращайся домой. Тебя ждут счастье и большая радость!

Вернулась Кари домой, а сердце бьется, едва не выскочит... До самого утра думала о странном происшествии, которое с ней произошло. Не могла она понять, то ли это был сон, то ли на самом деле?

– А, наверное, морские волны сильнее зашумели, а я, бедная, подумала, что слышу голос отца, – вздохнула Кари, и снова, как и каждый день, с утра приступила к работе.

Но работа ей не шла, слезы душили горло, все валилось из рук.

– Ну, сними мне зеркало со стены, – сказала, зевая, заспанная Инга.

Сняла Кари зеркало со стены и подала сестре. Ингу клонил сон, зеркало выпало у нее из рук и разбилось вдребезги.

– Ты, неуклюжая, что ты наделала, – злобно воскликнула Инга, – разбила мое зеркало! – И ударила девочку.

Увидев разбитое зеркало, мачеха всплеснула руками:

– Кто разбил зеркало? Оно должно было принести счастье моей Инге!

– Кари разбила, специально разбила, завистливая!

– Ну, я еще разберусь с тобой, дорогая! Больше тебя задаром не буду держать в доме! Отныне ты должна ежедневно, кроме своей привычной работы, плести по десять сетей на продажу. Берись за работу, лентяйка! И если не сплетешь столько сетей, прочь с глаз моих!

Пошла Кари в хлев, села доить корову, а сама мелкими слезами обливается. Бедная, взялась плести сети. Руки ее болят, плотные нити режут пальцы, и некому пожалеть сироту...

А мачеха тем временем успокаивает Ингу и говорит:

– Не печалься, доченька, скоро знатной барышней станешь, я уже обо всем позаботилась. Завтра вечером в столице король устраивает шумный праздник – в честь своего сына, королевича, вернувшегося из-за моря. Оденься красиво, я поеду с тобой в замок, как только он тебя увидит, больше ни на кого и не взглянет. Он возьмет тебя в жены.

Завтра с самого утра мачеха начала наряжать свою дочь. Надела ей на шею красные кораллы, в косы вплела красные ленты, на плечи накинула шаль, вышитую золотыми нитями и приказала падчерице запрячь лошадь и украсить тележку зелеными ветвями и цветами.

– А ты смотри за домом и плети сети! – приказала она Кари. – Запомни, когда вернемся из города, все должно быть сделано, иначе пожалеешь!

На том она хлестнула кнутом, лошадь двинулась, тележка поехала и скрылась за поворотом.

А Кари приступила к работе: подмела дом, убрала в хлеву, насыпала курам зерна, погнала свою любимую корову на пастбище, потом пошла к морю плести сети.

Свивает и развивает Кари нити, переплетает их и завязывает в узелки, и хоть и имела умелые руки, успела сплести к сумеркам только три сети.

Смотрит Кари, уже солнце клонится к закату, а конца работе еще ​​не видно.

– Что я, бедная, буду делать, когда мачеха вернется? Пальцы болят, руки немеют, а я лишь четвертую сеть начинаю, – жаловалась, плача, сирота.

Вдруг тихо всплеснула морская волна, белая пена растеклась по песку. Показалось девушке, будто вновь с морской глубины слышен голос:

– Не плачь, дочка, я не дам тебя в обиду!

Вскочила Кари и начала, затаив дыхание, вглядываться в морскую ширь, позолоченную вечерней звездой. Море было тихое, спокойное, даже ветерок не волновал ласковой глади моря, только вдруг над головой Кари появилась серебристо-белая чайка и начала громко кигикать, будто звала кого-то на помощь.

– Аг, аг, аг! Ейгиек, ейгиек, кяувилс, – кричала чайка, кружась все ниже и ниже.

В воздухе послышался шум, на небе показалась белая туча, и тысячи чаек с криком слетелись на побережье, хлопая крыльями.

Они набросились на веревки и нити, лежавшие на песке, и начали их переплетать крепкими клювиками, завязывая узелки – и моментально – какое чудо! – сети были готовы. Отличные, крепкие, мелкие, такие, что и лучший мастер бы не сделал.

Только птицы закончили свой ​​труд, сразу захлопали крыльями, взмыли серебристым облаком и полетели над морем. Кари то смеялась, то плакала от радости, не веря своим глазам, а потом долго-долго вглядывалась в тускло блестевшие волны и вслушивалась в их шум.

И вдруг в тихом всплеске воды Кари отчетливо услышала слова:

– Кари! Скорее беги домой и сложи сети. А потом быстрее езжай к королевскому двору. Но помни, как только часы ударят двенадцать часов ночи, быстро возвращайся домой, чтобы мачеха застала тебя за привычной работой!

Быстро-быстро свернула Кари сети и побежала. Занесла их в сарай и видит – там лежат странные одежды, шелковые, серебристые, сверкают жемчугом и драгоценными камнями.

Дрожащими руками одела Кари платье, блестящее, будто чешуя удивительной рыбы, подвязала косы золотой лентой, на плечи накинула длинный пышный красноватый плащ. Но самой удивительной была вуаль, прозрачная, как утренний туман, как бы из серебристой сети, сплетенной из солнечных лучей.

Переступила Кари порог, и видит – ее ждет пышная золотая карета, запряженная шестью белыми рысаками, с лазурными копытами, лазурными гривами и хвостами, а шерсть у них сверкает каплями морской пены, будто они только что вышли из водных глубин. Кони нетерпеливо закусывали золотые удила, а когда увидели Кари, радостно заржали.

Едва Кари села в карету, лошади рванули и понеслись в город. Видя этот удивительный экипаж, люди с удивлением останавливались и говорили:

– Это, вероятно, какая-то заморская принцесса едет к нашему королю!

Приехала Кари на королевский двор, вышла из золотой кареты и

направилась к королевским покоям.

Все вельможные господа расступились перед ней и склонилось в поклоне.

При появлении незнакомки в праздничном зале воцарилась тишина, сам король встал с трона и сказал:

– Кто бы вы ни были, прекрасная гостья, рад видеть вас вас в своем дворце!

А королевич не смог оторвать взгляда от Кари, он пригласил ее на танец и все время восторженно смотрел ей в глаза, так очаровала его красота девушки.

Но быстро шло время. Музыка играла, ярко горели светильники, а королевич с Кари танцевали и танцевали, и им казалось, что весь мир вместе с ними танцует...

Вдруг на замковой башне часы начали бить двенадцать часов. Кари будто проснулась от волшебного сна и сказала королевичу:

– Пора мне возвращаться домой!

– Еще один-единственный танец! – умолял ее королевич.

Но Кари, будто серебристо-золотое облако, промелькнула в зале, и только часть кисейной вуали остался в руках у королевича. А девушка уже была у ворот, уже сбегала вниз по мраморной лестнице и быстро села в карету.

И в тот же миг часы пробили последний, двенадцатый раз. Рысаки громко заржали и вихрем помчали Кари домой, а потом, когда она вышла из кареты, ударили копытами, поскакали к морю и исчезли в волнах.

Сбросила Кари прекрасные одежды, нарядилась в свое старое платье и легла спать.

Едва рассвело, Кари вскочила с кровати и начала убирать в доме.

В полдень мачеха с дочкой вернулись домой. Конь устал и еле тянул тележку, хотя мачеха погоняла его и била кнутом. Зашли они в дом и их, сердечных, трясло от злости.

Королевские слуги даже не пустили их во дворец. Всю ночь они просидели с другими любопытными под замковым стеной и только издалека сквозь открытые окна видели королевские танцы.

Рассказали, что видели красавицу в серебристых одеждах с пышной кисейной вуалью, которая приехала в золотой карете и танцевала с принцем, а он, как зачарованный, смотрел на нее. Своими ушами слышали, как он после бегства незнакомки кричал:

– Землю и небо переверну, а найду мою любимую! Она единственная будет моей женой, а иначе нет мне счастья!

Увидев и услышав все это, мачеха с Ингой позеленели от злости и отправились домой.

Мачехе хотелось выместить злобу на падчерице, но в доме было убрано, все лежало по своим местам, куры и гуси были накормлены, корова подоена, огонь разведен, а стол накрыт к обеду.

– А сети готовы? – спросила мачеха и уже взялась за палку, уверенная, что Кари не могла сплести столько сетей.

– Готовы, – ответила Кари.

Посмотрела мачеха на сети и онемела от удивления – такие они были крепкие, с такими мелкими ячейками, так хорошо сплетенные. Промолчала мачеха и сразу дала Кари другую работу, чтобы она не сидела сложа руки.

На следующий день пошел слух, что королевич повсюду разыскивает незнакомую красавицу, которая внезапно в полночь исчезла из замка, он не обходит ни дома – ни богатого, ни небогатого, не пропускает ни одной девицы и показывает всем часть золотистой вуали – единственный след от той, что пленила его сердце и душу. Но ни у одной из девушек не было подобного наряда.

– Мама, – сказала Инга, – я готова душу отдать, лишь бы выйти замуж за принца и стать хозяйкой в замке.

– Я только об этом и мечтаю, доченька. И днем​​, и ночью думаю, как тебя выдать замуж за королевича и увидеть тебя в золотой короне. Знаешь, что мы сделаем? У меня в кладовке есть моток золотистых шелковых нитей. Велю Кари соткать из них тоненькую прозрачную вуаль, подобную той, что была на незнакомке. Кари к работе горазда, я прикажу – за одну ночь сделает. Королевич как только увидит эту вуаль, забудет обо всем на свете.

Как задумали, так и сделали. Бедную Кари посадили ткать вуаль, а сами легли спать.

– Запомни, работу нужно закончить до утра! – строго приказала мачеха.

– Иначе я тебе глаза вырву! – добавила Инга.

Всю ночь сидела Кари и ткала золотистую вуаль для Инги, и хотя глаза застилали слезы, ни на миг не бросала работы. Порой только, когда вспоминала молодого королевича, как он с ней танцевал в замке, счастливая улыбка озаряла ее лицо. Это было во сне или наяву?..

Когда Инга проснулась, солнце стояло уже высоко в небе. Прибежала к Кари и кричит:

– Дай мне скорее вуаль! Ой, какая красивая, именно такая, как та! Если к нам завтра приедет королевич и увидит меня в этой вуали, сразу возьмет меня в замок. А чего ты так побледнела, дурочка? Видимо завидуешь, что я такая красавица? Тебе суждено все время работать, а мне – королевой стать. Сейчас же убери двор и дом, укрась зеленью и цветами, потому что мой названный уже в пути.

Схватила Инга сотканную вуаль, с помощью которой хотела обмануть королевича, и побежала к матери. Нарядилась Инга в красивое платье, заплела косы, как на праздник, и ежеминутно нетерпеливо выглядывает, не едет ли королевич?

А Кари сидит и плетет сети, как и каждый день. Босиком, в старенькой платьице, простой платок наброшен на плечи, сирота, да и только. Но украшение ее – глаза, красивые, мудрые, голубые, как небо весной. Длинные волосы спадают к земле, а на устах играет грустная улыбка.

Вдруг застучали копыта по дороге – королевич едет со своей свитой. Остановил коня, соскочил на землю, стал перед испуганной девушкой, достал кусок золотистой вуали и говорит:

– Я ищу ту, которая исчезла с моих глаз, но осталась в моем сердце! Это единственное, что осталось в память о ней... Может здесь скрывается красавица, которая носила эту золотистую вуаль?

Опустила Кари глаза, а сердце колотится, едва не выскочит.

Но в тот же миг ее оттолкнула Инга, пышно одетая, разрисованная, увешанная лентами и кораллами, в перстнях, как на ярмарку, а на плечах – вуаль, сотканная Кари прошлой ночью.

– Здравствуй, принц! – вызывающе сказала Инга. – Я хотела испытать тебя. Но мне не удалось от тебя спрятаться. Ты нашел меня даже в мужицкой хате.

Королевич уже хотел радостно приветствовать свою милую, неожиданно найденную, но вдруг замешкался и о чем-то задумался. То ли водоворот танца тогда его так закружил? Неужели эта девушка – та самая сказочная красавица, которая так пришлась ему по душе? Глаза у нее красивые, но холодные, и почему-то сверкают злым блеском, на устах – неискренняя улыбка, а голос высокий и писклявый.

Взял королевич кусок вуали, дорогую память о незнакомке. И этот обрывок золотистой сеточки сказал ему всю правду, развеял всю неуверенность.

Он, будто спрашивая, протянул руки к своей свите, и все они в один голос закричали:

– Это подвох! Наш господин, она вас хочет обмануть! Посмотрите, как удивительно сверкает в ваших руках кусок вуали незнакомки, это же какая-то неведомая ткань, неизвестная работа!

Разгневался королевич и крикнул:

– Прочь от меня, лгунья! С первой минуты, как я тебя увидел, почувствовал, что ты меня хочешь обмануть!

Побледнела Инга, как смерть, и плачущую повела ее мачеха в дом. А королевич сел на коня и хотел уезжать, но вдруг его взгляд упал на Кари, которая тихо сидела и плела сети.

Он всматривался долго-долго в ее голубые, как небо, глаза, смотрел на длинные волосы, на лицо, похожее на цветущую розу, и не мог отвести от нее взгляда.

– Кто ты, девушка? – спросил наконец королевич.

– Я – Кари, сирота, – ответила она и покраснела.

Королевич вздрогнул, услышав этот голос. Не так ли разговаривала незнакомка с бала? А эта улыбка, печальная и кроткая? Боже мой, не могу себе представить! Это – она​​!

– Скажи мне, не ты ли была прошлой ночью в замке? Не тебя ли я пригласил тогда танцевать? Не ты ли вдруг исчезла в полночь из зала? И не твоей ли вуали это лоскут?

Кари не могла произнести ни слова, потому что не могла солгать, глядя ему в глаза, самые дорогие в мире – тому, кто пленил ее сердце на всю жизнь.

Побледнела, стесняясь своего бедного наряда, и только одна мысль ней владела: куда бежать? Где ей спрятаться? Кто поверит, что она, убогая сирота, в пышной карете, в странных одеждах, невиданных в мире, на самом деле побывала в королевском замке?

Поэтому она только закрылась, стесняясь, рыбацкой сетью и молчала.

Но что это за чудо происходит? Сеть вдруг превратилась в ту же золотистую вуаль, легкую, как утренний туман, а бедное ее платьице заблестело, как чешуя волшебной серебряно-золотой рыбы и странные бальные одеяния, в которые была одета Кари в ту торжественную ночь, окутали ее.

На дороге застучали колеса, и вдруг все увидели, что от моря едет золотая карета, запряженная шестью белыми рысаками с лазурными гривами.

Ах, ​​сколько было здесь радости!