Текст книги "Кодзики"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Глава 31
И вот, тогда [бог Хикохо-но-ниниги] сказал богине Амэ-но-удзумэ-но микото: “Бога Саруда-хико-но оо-ками, что служил [мне] проводником, ты, которая его узнала-назвала, проводи-служи [ему]. А еще имя того бога на себя прими и служи [мне]”, – так сказал.
Потому-то кими из [рода] Сарумэ носят имя того Бога-Мужа Саруда-хико и то, что женщин [из этого рода] называют “кими [из] Сарумэ”, отсюда идет.
И вот, когда тот бог Саруда-хико-но ками пребывал в Адзака, [он] ловил рыбу, и раковина хирабу заглотнула [его] руку, [потому он] погрузился в воду и утонул. Потому по имени он, когда погрузился на дно, Сокодоку-ми-тама – Священный Дух, Достигший Дна, зовется;
по имени он, когда на морской воде пузырьки пены появились, Цубутацу-ми-тама – Священный Дух Вскипающих Пузырьков Пены зовется; по имени он, когда пена обильно запузырилась, Авасаку-ми-тама – Священный Дух Образующейся Пены зовется.
Тут [богиня Амэ-но-удзумэ], проводив бога Саруда-хико, вернулась обратно, и тут же всех [рыб], с плавниками широкими, с плавниками узкими, созвала-собрала и спросила: “Вы потомку небесных богов будете служить?”. И тогда рыбы, все: “Будем служить”, – сказали, [а] среди них [только] Трепанг [ничего] не сказал.
Тогда богиня Амэ-но удзумэ-но микото сказала Трепангу: “Этот рот – рот, что ответить не может”, – так сказав, кинжалом ему рот разрезала. Потому и сейчас рот у Трепанга разрезан.
Потому-то, когда ко Двору первые продукты моря из Сима подносят, [их] раздают [и] кими [из рода] Сарумэ.
Глава 32
Тут бог Амацухико-хикохо-но ниниги-но микото на мысе Касаса встретил прекрасную девушку. Тогда [он] спросил:
“Чья же [ты] дочь?” – так спросил, и [она] сказала в ответ: “[Я] дочь бога Оо-яма-цуми-но ками, имя [мое] Камуатацу-химэ – Божественная Дева из Ата. Другим именем Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ – Дева Цветения Цветов на Деревьях зовусь”, – так сказала.
Снова: “А братья-сестры есть у тебя?” – спросил, и [она]: “Есть у меня старшая сестра, Иванага-химэ – Дева Долговечности Скал”, – сказала в ответ.
Тогда [он] сказал: “Хочу с тобой супружески соединиться. Ну как?” – так сказал, и [она]: “Я ответить не могу. Мой отец бог Оо-яма-цуми-но ками, вот кто скажет”, – сказала в ответ.
Потому, послал к ее отцу, богу Оо-яма-цуми-но ками, просить [ее руки], и тогда [тот] сильно обрадовался, ее старшую сестру, Иванага-химэ, в придачу дал, сотни столов приданого вручил и преподнес-послал [ее].
И вот, из-за того что та старшая сестра [была] очень уродлива, [он], увидев [ее], испугался и обратно отослал, только ту младшую сестру, Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ, оставил и на одну ночь с ней супружески соединился.
Тогда бог Оо-яма-цуми-но ками, из-за того что Иванага-хима вернули, испытал большой стыд и послал сказать: “Причина. по которой [я] обеих моих дочерей вместе отправил [тебе] служить, [вот в чем]: [я] послал [их], дав клятву, что если [он] Иванага-химэ пользоваться будет, жизнь потомка небесных богов – пусть даже снег падет, ветер налетит – всегда, скале подобно, вечной, крепкой, неколебимой будет. Если Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ пользоваться будет – расцветет, подобно тому, как цветы на деревьях расцветают. [А ты] вот так [поступил]: Иванага-химэ вернул, только Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ оставил. Потому священная жизнь потомка небесных богов недолговечной будет, подобно цветам на деревьях”, – так сказал.
И вот, потому-то и поныне священная жизнь Их Величеств Императоров не изволит быть долгой.
И вот, спустя время, Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ пришла и сказала:
“Я затяжелела! И сейчас пришло мне время родить. Не должно это дитя небесных богов быть рождено тайно. Потому [об этом] сообщаю”, – так сказала.
Тогда [бог Амацухико-хикохо-но-ниниги] сказал: “Сакуя-бимэ за одну ночь затяжелела. Это дитя не мое. Наверное, [это] дитя земного бога”, – так сказал.
Тогда [Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ] сказала в ответ: “Если дитя, которым я тяжела, – это дитя земного бога, не рожу благополучно. Если [это] дитя небесных богов, рожу благополучно”,– так сказав, тут же просторные покои без дверей возвела, внутрь тех покоев вошла, глиной [их изнутри] замазала, а когда пришло время родить, те покои огнем запалила и родила.
Потому имя того дитя, что рождено было, когда тот огонь вовсю пылал, – Ходэри-но микото – Бог-Светящий Огонь.
Это предок кими Хаято из Ата.
Имя за ним рожденного дитяти – Хосусэри-но микото – Бог-Ярящийся Огонь.
Священное имя за ним рожденного дитяти – Хоори-но микото – Бог-Пригибающий Огонь. Другое имя – Амацухико-хикохоходэми-но микото – Небесный Юноша-Свяци-нный Бог, Явившийся из Огня.
Три бога
Глава 33
И вот, бог Ходэри-но микото, будучи Юношей, Удачливым на Море, добывал рыб с широкими плавниками, рыб с узкими плавниками, а бог Хоори-но микото, будучи Юношей, Удачливым в Горах, добывал зверя с грубым
волосом, зверя с мягким волосом.
Тогда бог Хоори-но микото своему старшему брату, богу Ходэри-но микото: “Обменяемся каждый [своей] снастью”, – сказал и трижды попросил, однако [тот] не разрешил.
И все же в конце концов досталось [ему] кое-как обменяться.
Когда бог Хоори-но микото морской снастью удил рыбу, [он] с самого начала ни одной рыбы не поймал и еще тот крючок упустил в море.
Тут его старший брат, бог Ходэри-но микото, свой крючок попросил и сказал: “И охотничья снасть – своя снасть-удача и морская снасть – своя снасть-удача. Теперь вернем каждый [свою] снасть”, – когда так сказал, его младший брат, бог Хоори-но микото, сказал в ответ: “Когда [я] твоим крючком удил рыбу, ни одной рыбы не поймал и в конце концов крючок упустил в море”, – так сказал.
Однако его старший брат силой требовал-настаивал.
Потому его младший брат разломал меч в десять пястей, что [его] опоясывал, пятьсот крючков изготовил и [ему] возместил, но [тот] не взял.
Снова тысячу крючков изготовил и [ему] возместил, но [тот] не принял: “Все равно тот прежний крючок получу”, – сказал.
Тут, когда его младший брат, плача-горюя, на берегу моря был, пришел Сио-цути-но ками – Бог-Дух Морских Вод и спросил: “В чем причина того, что Юноша Среднего Неба плачет-горюет?” – когда так сказал, [тот] сказал в ответ: “Я и старший брат обменялись крючками, [и я] его крючок потерял. Так как [он] свой крючок просил, [я] множеством крючков возместил [ему], но [он] не принял. «Все равно тот прежний крючок получу», – сказал. Потому-то и плачу-горюю” – так сказал.
Тогда бог Сио-цути-но ками сказал: “Я тебе, богу, дам хороший совет”, тут же плотносплетенную лодочку изготовил, [его] в ту лодочку посадил и дал [ему] поучение: “Когда я ту лодочку толкну-пущу [по волнам], плыви некоторое время. Будет твой путь счастливым. Когда, как сказано, по тому пути поплывешь, [окажется там] дворец, подобно рыбьей чешуе построен – это Вата-цуми-но ками – Бога-Духа Моря дворец. Когда ворот того бога достигнешь, окажется там, у колодца, густоветвистое дерево кацура. Вот на том дереве и усядешься, а дочь того морского бога [тебя] увидит и [тебе] даст совет”, – так сказал.
И вот, когда бог Хоори-но микото проплыл немного, как ему было наказано, стало в точности по словам того [бога], и [он] тут же на то дерево кацура взобрался и уселся [на нем].
И вот, когда служанка дочери морского бога Тоётама-бимэ – Девы Обильных Жемчужин, держа драгоценный сосуд, хотела зачерпнуть воды, на поверхности колодца тень оказалась. Взглянула вверх, [а там] прекрасный юноша сидит. [Она это] очень удивительным сочла.
Тут бог Хоори-но микото ту служанку увидел и: “Хочу воды”, – так [ее] попросил. Служанка тут же зачерпнула воды, в драгоценный сосуд [ее] влила и поднесла. А [он] воды пить не стал, жемчужину [от ожерелья] со своей шеи отделил, взял [ее] в рот и выплюнул в тот драгоценный сосуд.
Тут та жемчужина пристала к сосуду, и служанка не смогла жемчужину оторвать.
Потому с приставшей жемчужиной поднесла [сосуд] богине Тоётамабимэ-но микото.
Тогда [Тоётама-бимэ], ту жемчужину увидев, спросила служанку:
“А не находится ли человек за нашими воротами?” – когда так сказала, [служанка] сказала в ответ: “Есть человек. На дереве кацура возле нашего колодца сидит. Прекраснейший юноша! Очень высокое [лицо], превосходит нашего государя. И вот, тот человек попросил воды, потому воду [ему] поднесла, а [он] воды пить не стал, эту жемчужину выплюнул [в сосуд]. Отделить ее не могу. Вот и принесла подала с ней”, – так сказала.
Тогда богиня Тоётама-бимэ-но микото удивительным это сочла, вышла-взглянула, тут же, взглянув, влюбилась, обменялась [с ним] взглядом и сказала своему отцу: “У наших ворот прекрасный человек находится”, – так сказала.
Тогда морской бог сам вышел-взглянул. “Этот человек – дитя Юноши Высокого Неба Юноша Среднего Неба”, – так сказав, тут же [его] внутрь позвал-ввел, циновок из тюленьих шкур в восемь ярусов настелил, а еще циновок шелковых, в восемь ярусов, поверх настелил, бога Хоори-но микото поверх посадил, на сотни столов приданого припас, пиршество устроил, и тут же свою дочь Тоётама-бимэ [с ним] супружески соединил. И вот, [бог Хоори-но микото], пока три года не истекло, в той стране прожил.
Глава 34
Тут бог Хоори-но микото вспомнил, что вначале произошло, и испустил глубокий вздох. И вот, богиня Тоётама-бимэ-но микото, его вздох услыхав, своему отцу сказала: “Три года [он здесь] прожил, однако не было случая, чтобы вздохнул, а этой ночью глубоко вздохнуть изволил. Нет ли какой-нибудь причины?” – так сказала.
Потому ее отец – Великий Бог своего зятя спросил: “Сегодня, как послушал [я], что говорит моя дочь: «Три года пребывает, однако не было случая, чтобы вздохнул, а этой ночью глубоко вздохнуть изволил», – так [она] сказала. Нет ли причины? А еще по какой причине сюда пожаловал?” – так сказал.
Тогда тому Великому Богу [бог Хоори-но микото] подробно о том, как его старший брат утерянный крючок требовал, рассказал. И вот, морской бог всех морских рыб – с плавниками широкими, с плавниками узкими – созвал-собрал и спросил: “Нет ли рыбы, что взяла этот крючок?” – так спросил.
И вот, все рыбы сказали: “Недавно рыба Тай жаловалась, что [у нее] в горле колючка застряла, и [она] не может есть. Потому, непременно, эта [рыба] взяла”, – так сказали.
Тут поискали в горле у Тай, [а там] крючок оказался.
Тут же [его] взяли-вытащили, вымыли-вычистили и богу Хоори– но микото поднесли, и тогда тот Бог-Дух Моря [его] научил-сказал: “Когда этот крючок своему старшему брату будешь давать, сказать тебе [надо]: «Этот крючок оботи-сусудзи-мадзити-урудзи», – вот что |скажи, и, [к брату] оборотясь спиной, отдай. А потом, если твой старший брат высокое поле обработает, ты, бог, низкое поле сооруди. Если твой старший брат низкое поле обработает, ты, бог, высокое поле сооруди. Если так сделаешь, то, поскольку я водой ведаю, за три года непременно твой старший брат бедняком станет. Если [он] на то, что [ты] так сделал, разгневается и на тебя нападать станет, [ты] Жемчужину Прилива вынь и [его] утопи, если на это горевать-жаловаться станет, [ты] Жемчужину Отлива вынь и его оживи, – вот так [его] мучай-терзай”, – так сказав, Жемчужину Прилива – Жемчужину Отлива, обе вместе [ему] пожаловал, тут же всех крокодилов созвал-собрал и спросил: “Теперь дитя Юноши Высокого Неба Юноша Среднего Неба изволит отправляться в Верхнюю страну. Кто [из вас] и за сколько дней [его] проводит и вернется?” – так спросил.
И вот, пока каждый [из крокодилов] по длине своего тела дни подсчитывал, крокодил длиной в одно хиро, сказал: “Я за один день провожу и тут же обратно вернусь”, – так сказал.
Потому [морской бог] тому крокодилу в одно хиро: “Если так – ты проводи. Когда будешь море пересекать, смотри, не испугай [его]!” – так наказал, тут же [бога Хоори-но микото] на шею того крокодила посадил и отправил.
И вот, согласно тому, как обещал, [крокодил] за один день [бога Хоори-но микото] проводил. Когда тот крокодил возвращаться собрался, [бог Хоори-но микото] кинжал, что его опоясывал, отстегнул, на шею [крокодилу] повесил и отправил [его] в обратный путь.
Потому, тот крокодил в одно хиро, поныне Сахимоти-но ками – Бог-Владелец Кинжала зовется.
И вот, [бог Хоори-но микото] в точности так поступил, как научил [его] морской бог – тот крючок отдал. Потому, спустя время, [старший брат] постепенно бедняком сделался, к тому же сердце в нем разбушевалось, и [он] с требованием пришел. Когда [он] напасть собирался, [бог Хоори-но микото] Жемчужину Прилива вынул и [его] утопил, а когда [тот] на это горевать-жаловаться стал. Жемчужину Отлива вынул и [его] спас, и когда так [его] изводил-терзал, [тот] взмолился и сказал: “Я отныне денным и нощным стражем ворот у тебя, бога, стану – служить тебе буду”, – так сказал. Потому и поныне всякие представления о временах, когда был утоплен, непрестанно показывают-прислуживают.
Глава 35
Тут дочь морского царя, богиня Тоётама-бимэ-но микото, сама вышла [на сушу] и сказала: “Я уже тяжелой была, и сейчас пришло время родить. Как подумаю об этом – не должно дитя небесных богов быть рождено в море. Потому вышла-пришла”, – так сказала.
Тогда, тут же, на морском берегу, у кромки волн дом для родов построили – кровлю перьями бакланов настелили. Тут – [кровлю] того дома для родов еще до конца не застелили, а [она], не снеся нужды своего чрева, вошла в дом для родов.
И вот, когда собралась родить, [она] своему супругу сказала: “Повсюду в чужих странах люди, когда приходит время родить, приняв облик своей [родной] страны, рожают. Потому я сейчас в прежнем [своем] облике собираюсь родить. Просьба моя: не изволь смотреть на меня”, – так сказала.
Тут, слова ее странными сочтя, [он] тайно подсмотрел, как она родить собиралась, а [она], обернувшись огромным крокодилом, ползала-извивалась.
Тут же [бог Хоори-но микото], устрашившись [этого] зрелища, убежал прочь. А богиня Тоётама-бимэ-но микото, узнав, что [он] тайно подсмотрел, за стыд это сочла и тут же свое дитя, только что рожденное, оставила и сказала: “Я собиралась всегда по морским путям приходить и обратно возвращаться. Однако облик мой тайно подсмотреть изволил, этого [я] очень стыжусь”, – и тут же морской проход загородив, [в море] вернулась-вошла.
Из-за этого священное дитя, ею рожденное, нарекли Амацухико-хиконагисатакэ-угаяфукиаэдзу-но микото – Небесный Юноша-Доблестный Бог Баклановой Крыши Ненастеленной на Морском Берегу – так назвали.
И все-таки потом, хоть и досадовала [Тоётама-бимэ] на то, что он подсмотрел, любовного томления не снеся, воспользовалась тем, что то священное дитя [нужно было] вырастить, и своей младшей сестре, Тамаёри-бимэ – Деве Нанизывания Жемчужин, поручив, поднесла [богу Хоори-но микото] песню. В той песне [она] сказала:
У жемчужин, что красного цвета,
Даже нить сверкает, однако
Жемчужинам белым подобный,
Облик твой благородней гораздо.
Так сказала.
Тогда ее супруг сложил в ответ:
Пока моя жизнь длится,
Не забыть мне моей любимой,
С которой мы спали вместе
На острове, где ночуют
Птицы моря – дикие утки. —
Так сложил.
И вот, бог Хикохоходэми-но микото пребывал во дворце Такатихо пятьсот восемьдесят лет. Его священное погребение как раз к западу от горы Такатихо находится.
