Текст книги "Если я полюблю…"

Автор книги: Наура Торлингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Наура Торлингтон
Если я полюблю…

1

Военно-морская база в Сисайде являла собой довольно мрачное зрелище. Было трудно поверить, что совсем неподалеку ласковые волны омывают золотой песок, нещадно палящее солнце золотит бронзовые тела купальщиков, слышится восторженный визг детей и звонкие удары по мячу. Здесь же был слышен только оглушительный рев взлетающих самолетов, и Линде приходилось почти кричать, когда она пыталась выяснить, как найти полковника Дадсона.

Плутая среди одинаковых серых зданий, она старалась собраться с мыслями и в который раз репетировала предстоящий разговор. Линда прекрасно понимала, что все ее доводы окажутся бессильны, если этот неведомый полковник не проявит к ней простого человеческого участия…

И вот сейчас она наконец сидела напротив коренастого человека в форме так, как привыкла это делать с самого детства: плотно прижавшись спиной к стулу и сдвинув колени, прикрытые темной юбкой строгого классического фасона. Костюм она выбирала весьма тщательно: ей было просто необходимо произвести на полковника благоприятное впечатление.

Шум взлетающих и садящихся самолетов был приглушен толстыми стенами здания, где Линда уже в течение десяти минут слушала объяснения, почему дальнейшее расследование причин гибели ее мужа бессмысленно.

– Да, – спокойно согласилась она, когда он наконец закончил. Одному Богу было ведомо, с каким трудом давалось ей это спокойствие. – Я понимаю, полковник Дадсон. Вы объяснили мне все очень хорошо. Я принимаю во внимание то обстоятельство, что прошел уже целый месяц с момента его гибели. И вы не собираетесь снова открывать это дело. – Она слегка наклонилась вперед, крепко сжимая в руках сумочку из светлой кожи. – Но и вы должны понять: мне необходимо знать, что произошло на самом деле!

– Я понимаю, миссис Конли, я сочувствую вам, но… – Он беспомощно развел руками.

– Но?.. Но мой свекор предложил забыть обо всем? Вы это имеете в виду? И тоже считаете, что лучше всего поступить именно так?

Полковник Дадсон пожал плечами.

– Я могу только повторить то, что уже говорил несколько раз. – В его голосе зазвучало нетерпение. – Дело это закрыто, и командование флота удовлетворено результатами следствия. Отец вашего мужа – сенатор Конли – тоже удовлетворен. Почему бы нам не закончить этот разговор?

– Но я не могу этого сделать! И мне безразлично, что думает по этому поводу командование! – Линде было уже все равно, какое впечатление она производит на невозмутимого полковника. – Более того: могу вам сказать, что мой свекор не знает о моем визите сюда. – Она еще больше наклонилась вперед, ее серые глаза пристально смотрели на полковника. – Поймите же, я должна знать все! У меня есть на это свои собственные причины. Личные причины, которые не имеют никакого отношения к семье. Они касаются только меня. Я была женой Роя, неужели это не дает мне права знать, как он погиб?! Даже вопреки желанию сенатора…

Полковник Дадсон тяжело вздохнул. Несколько секунд он сидел нахмурившись, затем поднялся и подошел к окну.

Линда взглянула на него и вынуждена была признать, что Дадсон – довольно приятный человек. На нем великолепно сидела форма. И он, наверное, был чьим-нибудь мужем, отцом, может быть, даже дедушкой…

Она понимала, какую ответственность возлагает на этого человека: сенатор Конли имел большой вес в конгрессе, и командование флота готово было перевернуть все с ног на голову, выполняя его малейшее желание. Но она твердо решила докопаться до причины смерти Роя. Даже в том случае, если ее действия принесут полковнику большие неприятности.

Наконец он повернулся к ней и попытался улыбнуться.

– Ваша настойчивость вызывает уважение, миссис Конли, но вы должны понять и мое положение…

– О да, – сказала она. – Я прекрасно понимаю вас и вовсе не собираюсь усугублять обстановку. Обещаю вам: что бы вы ни сказали мне, сенатор ни о чем не узнает. У меня нет ни малейшего желания кого-то подводить. Я лишь хочу знать правду.

– Но почему… – начал он и замолчал.

– Я же вам уже говорила, у меня есть на то собственные причины!

– Ну что ж, я сделаю все, что смогу. Где вы остановились?

– В отеле «Виктория» в Сисайде.

Он кивнул.

– Хорошо, я свяжусь с вами. Не волнуйтесь, я не пытаюсь отделаться от вас, просто знаю, что это не приведет ни к чему хорошему.

Линда встала.

– Когда можно ждать известий от вас?

– Сегодня днем. Я обещаю.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарила она, протягивая руку.

Пока Линда шла к двери – спина прямая, плечи расправлены, подбородок гордо приподнят, – полковник смотрел ей вслед, покачивая головой. На его лице застыло странное выражение.

Гостиничный комплекс был выстроен на самом берегу и включал в себя не только роскошное многоэтажное здание, но и несколько живописных коттеджей. В одном из них и поселилась миссис Конли.

Только оказавшись в своей спальне, Линда почувствовала, как страшно устала. Она сняла свой строгий темный костюм, аккуратно повесила его на плечики в шкаф и подошла к окну.

Из окна открывался прекрасный вид на сверкающую голубую гладь Тихого океана. Ранняя весна была самым чудесным временем года в Калифорнии, но Линда не замечала этой красоты.

Что ж, можно считать, что она одержала первую, пусть небольшую, победу. Полковник Дадсон согласился ей помочь, и это придало Линде решимости. Когда она подняла руку, чтобы откинуть волосы со лба, солнечный свет упал на ее обручальное кольцо. И, словно молния, вспыхнул в ее сознании тот день, когда Рой надел ей на палец это кольцо.

День ее свадьбы! Огромная церковь, убранная цветами и лентами. Все высшее общество Хьюстона было там. Это был самый счастливый день в ее жизни. Рой казался таким красивым в парадной морской форме. И в его глазах было столько любви!

Сердце Линды сжалось. Что бы ни происходило потом в их несуразной семейной жизни, в одном она была уверена: в любви и преданности Роя. Конечно, он очень изменился за последние годы; Линда часто спрашивала себя, в какой же момент все это началось, но не находила ответа.

Когда они познакомились, Рой был блестящим молодым морским офицером. Не просто морским офицером – летчиком морской авиации! Ну и Линда, конечно, сразу потеряла голову. К тому же Рой принадлежал к одной из лучших фамилий Хьюстона, был прекрасно воспитан, обаятелен и галантен. Он каждый день дарил ей цветы, предупреждал любое ее желание, но главное – он по-настоящему любил ее! Очень быстро Линда поняла, что стала ему необходима. Неясно было только одно: как отнесется к их браку сенатор Конли. Ведь Рой был наследником огромного состояния. А Линда? Скромная девушка из Филадельфии. И хотя ее семья была достаточно обеспеченной и добропорядочной, Линда сомневалась, что сенатор сочтет ее подходящей партией для своего обожаемого сына.

Каково же было удивление Линды, когда отец Роя, как только их познакомили, стал оказывать ей едва ли не преувеличенные знаки внимания! Временами Линде казалось, что он стремится как можно скорее женить сына – неважно, на ком… О, разумеется, сенатор уверял, что мечтал именно о такой невестке для Роя, что Линда – само совершенство… Так или иначе, свадьба была назначена через месяц после помолвки.

Линда помнила, что такая поспешность уже тогда несколько насторожила ее. Впрочем – не насторожила, а просто удивила. Ведь она была так счастлива! Медовый месяц они провели в Париже, так как Линда всегда мечтала побывать там: она изучала в хьюстонском университете французскую литературу. Они заходили в маленькие кафе на Монмартре и Монпарнасе, и Линду удивляло, что Рой заказывал себе только крепкий черный кофе или содовую. Она даже подшучивала над ним: Рой решительно не прикасался к спиртному!

Женщина прижалась пылающим лбом к прохладному стеклу и на мгновение испытала облегчение: кондиционеры в «Виктории» работали прекрасно. Но мысли ее постоянно возвращались к первым месяцам жизни с Роем.

Они тогда вернулись в Хьюстон, Рой опять стал летать, и это уже не казалось Линде таким романтичным: как все жены летчиков, она места себе не находила, пока не раздавался звонок с аэродрома и ей не сообщали, что полет закончился благополучно.

Когда же она впервые заметила неестественный блеск в глазах Роя, его беспричинную веселость, которую быстро сменила подавленность? Во всяком случае, она не придала этому значения: на следующий день Рой вел себя как обычно, был нежен и предупредителен. Но такое странное поведение стало повторяться, и однажды Линда робко поинтересовалась, что с ним. Рой ответил непривычно резко, но потом попросил прощения и попытался обратить все в шутку.

А через неделю, проходя мимо кабинета сенатора, Линда застыла в оцепенении: сенатор Конли страшно кричал на сына! Слов Роя Линда не могла разобрать, но ей стало ясно: случилось нечто ужасное. Спустя некоторое время ей объявили, что Рой нуждается в лечении и полном покое, и она не должна его навещать…

Потянулись недели ожидания и неизвестности. Сенатор Конли не счел нужным сказать Линде, что с ее мужем; более того – он просто перестал замечать ее. Иногда Линде казалось, будто в душе он винит ее в том, что она не оправдала его надежд. Но что она сделала не так?! Линда терзалась, она ни с кем не могла поговорить о своем горе: сестры Роя Грейс, с которой она подружилась, не было в Хьюстоне. И вот вся жизнь Линды превратилась теперь в ожидание Роя.

Он вернулся через несколько месяцев, и Линда не узнала мужа. Рой сделался мрачным, раздражительным, придирался к каждому ее слову, а потом вдруг бросался целовать ей руки, умоляя простить его. Он рассказал, что провел эти месяцы в наркологической клинике, и клялся, что никогда больше не примется за старое, что Линде не придется быть женой наркомана. Он хватался за нее, как утопающий за соломинку, говорил, что только в ней его спасение… И Линда обнимала мужа, шептала ему ласковые слова и старалась не заглядывать в будущее.

Постепенно состояние Роя стабилизировалось, он стал спокойнее и, казалось, действительно навсегда покончил с прошлым. Хуже всего было то, что ему запретили летать: как ни старался сенатор Конли, военно-морская база Хьюстона была навсегда закрыта для Роя.

Теперь они с Линдой много гуляли; Рой даже начал писать стихи, и она его в этом поощряла. Но вынужденное безделье не переставало угнетать Роя, и однажды вечером он вернулся домой мертвецки пьяным. Наутро он пытался убедить Линду, что не случится ничего страшного, если он пропустит стаканчик: ведь с наркотиками-то он завязал.

Вот тогда Линда по-настоящему испугалась. Впервые она решила откровенно поговорить с сенатором Конли о состоянии его сына. Было ясно, что этот разговор ему крайне неприятен, и все-таки сенатор снизошел до него.

– Я могу предложить только одно, – сказал он. – Отослать Роя на какую-нибудь дальнюю базу, где его никто не знает и где он снова станет летать. Но не забывай: там рядом с ним не будет тебя: он сможет приезжать не слишком часто и ненадолго. Подумай об этом.

– Но ведь я сама смогу поехать к нему! – воскликнула Линда. – Мы снимем номер в каком-нибудь отеле и будем жить вместе!

Свекор промолчал и как-то странно взглянул на нее.

Как бы то ни было, сенатор Конли употребил все свое влияние, и Роя зачислили на военно-морскую базу в Сисайде – за сотни километров от Хьюстона. Было решено, что, как только он устроится там, начнет летать и проявит себя с хорошей стороны, сразу вызовет Линду к себе…

Теперь он был мертв. И все это время Линда гнала от себя мысль о том, что известие о его гибели принесло ей внутреннее облегчение. Больше не было лжи, жалости друзей и самое главное – их удовлетворения от ее унижения. Линду покинула постоянная изматывающая тревога за Роя. Теперь ей было только бесконечно жаль его. Она оплакивала такую многообещающую молодую жизнь – его и свою…

Тяжело вздохнув, Линда смахнула слезы со щек, подошла к кровати и легла. С того самого момента, как пришла телеграмма, в которой сообщалось, что самолет Роя разбился, она знала: за всем этим стоит нечто большее. Нечто большее, чем простые слова, переданные по телеграфу…

В тот вечер ее свекор заперся в библиотеке огромного особняка Конли. Никто из домашних не решался его беспокоить; было слышно только, что он сделал несколько звонков – очевидно, своим высокопоставленным друзьям в правительстве. Когда он вышел, его лицо было пепельного цвета. И Линда поняла: это не из-за того, что Рой погиб.

Ее подозрения подтвердились, когда сенатор отказался обсуждать смерть сына. Он и прежде не любил говорить о Рое, а теперь, как Линда ни умоляла рассказать детали, свекор попросту игнорировал ее просьбы – так, как это попытался сделать поначалу полковник Дадсон. Он заявил ей, что не видит причин не верить официальной версии. Рой мертв, и ничто не вернет его. И чем быстрее они забудут об этой ужасной трагедии, тем лучше.

Линда ждала месяц, а затем решила сама обратиться к руководству военно-морской базы – той, где произошла трагедия.

После трех дней хождений по различным кабинетам она попала наконец к полковнику Дадсону, и он пообещал помочь ей. Она победила! Но сейчас, когда подозрения Линды начали подтверждаться, она вдруг испугалась: что, если в процессе расследования раскроется нечто, чего она не сможет пережить?!

Ее разбудил телефонный звонок. Линда села на кровати, пытаясь сообразить, что происходит. Должно быть, она задремала. Телефон зазвонил вновь.

– Да.

– Миссис Конли? Это полковник Дадсон! Я договорился для вас о встрече с гражданским экспертом, который расследовал все катастрофы, произошедшие на нашей базе.

– Спасибо, полковник. Когда я могу встретиться с ним?

– Сегодня днем вас устроит?

– Да, конечно. Мне прийти на базу?

– Нет. Он сам придет к вам, если вы не раздумали.

– Я не раздумала. Когда его ждать?

– Он сказал – сразу после четырех. Но, зная Джейка, должен вас предупредить, что это может быть любое время до полуночи. Извините. Но это все, что я смог сделать для вас.

– Я буду ждать, – твердо ответила Линда. – Когда бы он ни пришел.

Повесив трубку, она направилась в душ. Затем надела простое бледно-желтое хлопчатобумажное платье и впервые подумала о том, что забыла спросить фамилию этого Джейка. Впрочем, это не имело значения – так же как и то, когда он придет. Для Линды важно было только одно: что скажет этот человек.

Она расчесала длинные черные волосы, которые слегка вились на концах, уложила их в строгую прическу и принялась ждать. Была только половина четвертого, и Линда вспомнила, что не обедала сегодня. Хотя за последние пару месяцев у нее не было особенного аппетита, сейчас она чувствовала голод.

Она позвонила в ресторан и заказала сандвич с салатом, кофе, бутылку лучшего белого вина и немецкое пиво. Она знала, что большинство мужчин предпочитает именно немецкое пиво, а ей очень хотелось угодить этому Джейку.

Покончив с ланчем, Линда уселась в шезлонг на веранде, потягивая кофе и обдумывая вопросы, которые собиралась задать эксперту.

Часы пробили четыре тридцать, когда на тропинке, ведущей к ее коттеджу, она увидела мужчину. Он был довольно высокого роста, стройный, с темными волосами и широкими плечами.

Когда он приблизился, Линда поднялась ему навстречу.

– Мистер… – Она помедлила.

– Дикен. Джейк Дикен.

– Спасибо, что пришли, мистер Дикен. Не хотите ли присесть?

Он поднялся на веранду и сел на стул рядом с ее шезлонгом. Линда осторожно взглянула ему в лицо. Лицо было бледным, а под глазами залегли темные круги.

– Не хотите ли чего-нибудь выпить, мистер Дикен? – вежливо спросила она. – Кофе, вино, пиво?

– Пиво, – сказал он, усаживаясь поудобнее.

Линда прошла в кухню, открыла холодильник, достала запотевшую бутылку и, вернувшись, поставила перед ним на маленький столик. Джейк одним глотком осушил ее, аккуратно вытер пену с губ, поставил бутылку на стол и испытующе взглянул на Линду.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если мы поговорим на веранде? – спросила она. – В такой день грех оставаться в помещении, и…

– Послушайте, миссис Конли, давайте сразу перейдем к делу. Я очень занятой человек, а кроме того, я здесь не на службе. Я не военный и не подчиняюсь командованию базы. Мне никто ничего не может приказать.

Его короткая речь потрясла Линду, но она храбро взглянула ему в глаза.

– Тогда почему вы пришли?

Джейк усмехнулся.

– Отчасти потому, что меня попросил полковник Дадсон, а отчасти – из простого любопытства. Ведь простолюдинам всегда интересно посмотреть, как живут аристократы.

– Аристократы? – недоуменно переспросила она.

– Конечно! Когда я берусь за какое-нибудь дело, то непременно провожу некоторую подготовительную работу. Я знаю, что вы живете с родителями своего мужа в роскошном особняке, в самом престижном районе Хьюстона. Ваш свекор – важная птица в сенате. А сами вы из богатой семьи из Филадельфии. Не так ли, миссис Конли?

То, каким тоном он произносил ее имя, начало раздражать Линду. И ей очень захотелось, чтобы сарказм исчез из его голоса. Но сдержанность, впитанная с молоком матери, не позволяла даже намекнуть, что она уязвлена. Этого человека явно следовало поставить на место, но ни в коем случае не отпугнуть.

– Значит, – сказала она, – вы бы отказались встретиться со мной, если бы я была какой-нибудь Салли Джонс, дочерью продавца? Так кто же из нас настоящий сноб, мистер Дикен?

Усмешка исчезла с его лица.

– Да… – пробормотал он, – пожалуй, вы правы.

– Мой свекор не имеет к этому ни малейшего отношения. Он даже не знает, что я здесь. И если бы узнал, то ему бы это не понравилось. – Она наклонилась к нему. – Послушайте, мистер Дикен, мне вовсе не хотелось отрывать вас от дела. Я даже предложила полковнику встретиться с вами на базе. Но я должна, должна знать, что произошло!

– Не в этом дело. Я сам живу в «Виктории». Конечно, не в таких шикарных условиях…

Линда вздохнула.

– Тогда не будем тратить время на лишние разговоры. Вы скажете мне то, что я хочу узнать, и мы больше никогда не встретимся с вами.

– Хорошо. Полковник Дадсон говорил, что у вас есть несколько вопросов о крушении самолета вашего мужа.

– Да. Он сказал, что вы проводили расследование.

Джейк кивнул.

– Это действительно так. Но я не понимаю, что вы хотели бы услышать и почему заинтересовались этим только сейчас? Ведь все произошло большее месяца назад. Разве вашему свекру не представили официальное заключение? Вы, должно быть, и сами видели его?

– Да. Я видела. Но мне этого недостаточно.

– Почему? – Брови его недоуменно поползли вверх.

Это был самый сложный вопрос. Что она могла ответить ему? Что считает заключение фальсифицированным? Но у нее нет никаких доказательств. Просто она достаточно хорошо знает своего свекра. Знает, что самое главное для него – сохранить незапятнанной свою репутацию. И ради этого он готов пойти на все: на подкуп, на прямое давление с использованием всех своих политических связей. Но почему Линда так уверена, что в этом была необходимость? По правде говоря, на этот вопрос она не могла ответить даже самой себе. Все ее подозрения оставались в области интуиции: просто тревога за Роя, как оказалось, пережила его самого, и Линда ничего не могла с этим поделать.

– Это трудно объяснить, – наконец сказала она. – Все произошло так быстро, так неожиданно. Звонок от полковника Дадсона, подготовка к похоронам… Я не сразу смогла осознать случившееся, а когда попыталась что-то выяснить, мой свекор так решительно отказывался обсуждать со мной подробности гибели Роя, что это вызвало у меня подозрения. Он очень любил сына. И я знаю: если бы в его гибели было что-то… что-то, бросающее тень на его память, сенатор непременно постарался бы это скрыть. Но я жена Роя, – она гордо вскинула подбородок, – и имею право знать правду!

Теперь Джейк Дикен не смотрел на нее. Его взгляд был обращен к океану. Казалось, он мучительно размышляет о чем-то, и Линде ничего не оставалось, как терпеливо ждать, когда он сам заговорит с ней.

Когда он наконец повернул голову в ее сторону, Линда была поражена, насколько изменилось его лицо: оно стало замкнутым, непроницаемым.

– Все, что я должен был сообщить по этому делу, изложено в моем докладе полковнику Дадсону. И мне больше нечего добавить. Извините. – Он резко встал и опустил руки на крышку стола. – А сейчас позвольте мне уйти. У меня был сегодня тяжелый день.

Сбитая с толку, Линда ошеломленно смотрела на его руки, лежащие на столе, – мускулистые, покрытые темными шелковистыми волосками. На левом запястье – многофункциональный хронометр с простым кожаным ремешком. Руки рабочего человека…

Он уже взялся за пиджак, который повесил на спинку стула, но затем неожиданно остановился и спросил:

– Могу я задать вам личный вопрос?

Линда медленно подняла глаза.

– Задавайте.

– Почему вы не пришли на похороны мужа?

Первым побуждением Линды было возмутиться и высказать этому выскочке все, что она думает о его бестактности. Но… внезапно она почувствовала, как краска стыда заливает лицо.

– Я была больна, – коротко ответила Линда.

Он кивнул. Затем взял пиджак и перекинул его через плечо.

– Прощайте, миссис Конли. Извините, что ничем не смог помочь вам.

Джейк быстро зашагал к главному зданию отеля. Линда проводила взглядом его высокую фигуру, но он ни разу не обернулся.

После его ухода она еще долго неподвижно сидела на веранде, глядя, как багряное солнце опускается в бирюзовую гладь океана.

Итак, она ничего не узнала от Джейка Дикена. Не исключено, что, если бы у него был другой характер, у нее осталась бы хоть маленькая надежда. Но он оказался очень трудным человеком. Даже грубым. И она, несомненно, не понравилась ему. Кажется, он даже принял ее за женщину, которая не заслуживает уважения. Об этом говорили его глаза, манера произносить ее имя, то, как он смотрел на нее во время их разговора, как спросил, почему она не пришла на похороны Роя…

Может быть, ей следовало рассказать ему о своем неудачном браке? Рассказать, почему она не могла быть на похоронах? Но ей было тяжело обсуждать эту тему с кем бы то ни было. Ведь даже о том, что решила родить ребенка, Линда долго никому не говорила, предвидя реакцию домашних. Ребенок от наркомана, от алкоголика! Но ей казалось, что Роя вылечили, а она так надеялась, что ребенок привнесет в их жизнь какие-то изменения. И ей было совершенно безразлично, как отнесутся к этому сенатор и ее мать. Но когда она сказала о своем решении, его реакция была абсолютно неожиданной. У Линды создалось впечатление, что он просто испугался – испугался, что отныне она будет принадлежать этому ребенку, а не ему. Когда пришло сообщение о смерти Роя, она потеряла ребенка…

Наконец Линда встала и пошла в дом. В ванной она остановилась и долго разглядывала в зеркале женщину, которая несколько минут назад разговаривала с Джейком Дикеном, – худенькую, среднего роста, одетую в простое, но дорогое хлопчатобумажное платье. Каждая прядь волос аккуратно уложена в прическу, правильная осанка, гордый профиль…

Но это ведь только имидж, который она приобрела за годы воспитания и жизни в высшем обществе. А под всем этим – разбитое сердце, утраченные иллюзии… Она так надеялась, что брак с Роем Конли сделает ее счастливой! Боже, как быстро ей пришлось похоронить все эти надежды! И согласиться на роль жены-няньки, которая пребывает в постоянной тревоге и никогда ни в чем не может быть уверена.

Но что же ей делать сейчас? Вернуться ни с чем в особняк Конли в Хьюстоне? Или в дом ее матери в Филадельфии? И снова мучиться сомнениями и неизвестностью? Все внутри Линды восставало против такого решения. А почему бы просто не остаться здесь? Конли думают, что она в Филадельфии, у своей матери. Все, кроме Грейс – сестры Роя, ее единственного друга в этом насквозь фальшивом доме, откуда она сбежала.

Линда сняла трубку и набрала номер особняка Конли. Наверняка Грейс должна быть сейчас дома после дежурства в госпитале.

Трубку сняла экономка.

– Привет, Тереза. Это миссис Рой Конли. Грейс дома?

– Да. Вас с ней соединить? Пожалуйста.

Через секунду в трубке раздался знакомый голос Грейс.

– Линда, это ты? Наслаждаешься солнцем Калифорнии или там идет дождь? А как продвинулись твои дела? Удалось что-нибудь раскопать?

Линда улыбнулась. Грейс не менялась: она задавала одновременно тысячу вопросов, не дожидаясь ответа на них. Она была на десять лет старше своей невестки и годилась ей скорее в тетушки. Но Грейс была единственным человеком, которому Линда полностью доверяла.

– Да, дорогая, это я. Солнце Калифорнии просто великолепно, и только я здесь блуждаю впотьмах. Никто не может мне сказать ничего вразумительного.

Последовала короткая пауза.

– Как ты думаешь, почему это? – спросила наконец Грейс.

– Я бы сама хотела это знать.

– Ну что ж, это только лишний раз подтверждает, что они от нас что-то скрывают. Как мы и думали.

– Разумеется, скрывают, – ответила Линда и рассказала о разговоре с полковником Дадсоном и с Джейком Дикеном. – Это тот самый эксперт, который расследовал аварию. Но он наотрез отказался что-либо объяснить. Мне кажется, я ему просто не понравилась.

– Да, дело оказалось намного сложнее, чем мы предполагали. И что ты теперь будешь делать? Вернешься домой?

– Ни за что! Я собираюсь остаться здесь – по крайней мере, на время, – ответила Линда.

– Вот и правильно. Хоть загоришь. А там – кто знает, может, этот упрямый мистер Дикен изменит свое решение. А об отце не беспокойся, я буду здесь держать оборону.

– Спасибо, Грейс. Но знаешь, иногда мне кажется, что я делаю ошибку, пытаясь докопаться до истинной причины смерти Роя. Может быть, нам лучше не знать всего этого?

– Моя дорогая девочка, только ты сама можешь ответить на этот вопрос. Но, зная тебя, я могу сказать, что ты вряд ли остановишься на полпути. Впрочем, решай сама.

Погода продолжала оставаться теплой и солнечной. Линда несколько дней подряд бродила по городу, загорала, купалась в чистом заливе. Она наслаждалась атмосферой курорта и собственной независимостью, которой так давно была лишена. Она уже начала забывать, что это значит – принадлежать самой себе.

Так как пляжи здесь были частными, совершая длительные прогулки по берегу моря, Линда не опасалась встретить толпу веселых купальщиков. Ей хотелось побыть одной. Возвращалась она всегда уставшая и с таким аппетитом, которого у нее не было уже несколько месяцев.

Это случилось воскресным вечером спустя три дня после ее разговора с Джейком Дикеном. Она увидела его снова и сразу поняла, что все это время подсознательно искала встречи с ним. И с каждым днем желание увидеть его становилось все сильнее. Она надеялась, что сможет уговорить Джейка рассказать ей правду.

В этот вечер она направлялась к пляжу, чтобы искупаться. Джейк стоял у самой кромки воды спиной к ней. На нем были одни плавки, и у нее появилась возможность получше разглядеть его.

Оказалось, что у Джейка великолепная фигура, которую в прошлый раз скрывал довольно неудачный костюм. Его темные волосы блестели в лучах заходящего солнца, капельки воды сверкали на широкой загорелой спине.

Он резко обернулся и, прежде чем она успела отвести глаза, перехватил ее взгляд.

Первой мыслью Линды было убежать, но она осталась, надеясь, что он подойдет. Так и случилось. Джейк остановился в нескольких шагах от нее, скользнув прищуренными глазами по ее фигуре. Линда почувствовала, как лицо ее вспыхнуло от этого взгляда, но не сделала ни одного движения.

– Как поживаете, миссис Конли? – с подчеркнутой вежливостью спросил он. – Вы, оказывается, все еще здесь? Я думал, вы уже давно дома.

– О нет, мистер Дикен, я не сдаюсь так просто, – холодно ответила она.

На секунду он удивился. А затем нахмурился.

– Вы хотите сказать, что будете настаивать на новом расследовании?

– Да, – отрезала Линда.

Он пожал плечами.

– Ну что ж, очень похоже на вас. Я сделал все, что мог, чтобы убедить вас отказаться от вашей затеи. – Его взгляд снова скользнул по ее фигуре. – Не кажется ли вам, что это довольно вызывающий купальник для безутешной вдовы? Но, может быть, его черный цвет говорит о вашем трауре?

Линда едва удержалась от того, чтобы дать ему пощечину, и предпочла улыбнуться.

– Вы все еще пытаетесь иронизировать? Ваше неприязненное отношение к людям моего круга по меньшей мере наивно. И, кроме того, мне вообще очень странно выслушивать все это от вас, после того как вы увильнули от ответа на мой вопрос.

– Вы хотите сказать, что я старался ввести вас в заблуждение? – сквозь зубы процедил Джейк.

Она пожала плечами.

– А как еще можно назвать человека, который скрывает правду? Может, в вашем кругу такое поведение и считается порядочным, но только не в моем. После этого вас трудно считать джентльменом.

Он усмехнулся.

– А кто сказал, что я джентльмен?

– Не я, мистер Дикен, – ответила она. – Это уж точно.

И Линда повернулась, чтобы уйти.

Внезапно он схватил ее за руку.

– Секунду.

– Вы что, хотите рассказать мне об истинной причине аварии?

– Нет, – последовал категоричный ответ.

– В таком случае, нам не о чем говорить. – Его пальцы продолжали сжимать ее запястье. – И, пожалуйста, отпустите мою руку.

Еще секунда – и он отпустил ее. Линда ушла, ни разу не обернувшись.

С трудом унимая внезапное сердцебиение, она думала, что в этом человеке есть что-то отталкивающее. И дело даже не в том, что он утаивал от нее информацию о смерти мужа. Он сам вызывал в ней странные чувства – чувства, которых она никогда не испытывала ни к кому раньше. Джейк напоминал ей какое-то животное, может быть – пантеру. Он тщательно скрывал свои звериные повадки, но иногда они вырывались наружу. Вот как сейчас, когда он схватил ее за запястье. Но теперь она решила для себя, что, чего бы ей это ни стоило, она добьется от него правды – даже если эта правда убьет ее!

Когда Линда уже подошла к воде и бросила на песок полотенце, готовая искупаться, она услышала женский смех.

Медленно повернув голову, она увидела Джейка, стоящего все на том же месте, и бегущую к нему высокую рыжеволосую девушку в розовом бикини. Подбежав к нему, она кинулась в его объятия, и Джейк подхватил ее на руки.

И когда его темная голова склонилась к лицу девушки, Линда отвернулась и бросилась в море.