Текст книги "Под твоей защитой (СИ)"

Автор книги: Нателла Норт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 7

Алина.

В этой деревне, которая почему-то правильно называлась "село", мы с Маратом жили уже три дня. Целых три дня, и мне казалось, что прошлая целая вечность. Вообще, я думала, что чем дольше я буду здесь находиться, тем больше очаруюсь прелестями загородной жизни, приму ситуацию, как есть, стану наслаждаться свежим воздухом. Но нет.

Первый день я еще как-то пережила, вроде бы под утро удалось задремать.

Второй день я почти никуда не ходила, мне показалось, что меня посетили первые весточки приближающейся депрессии. Тем более, что у меня не было с собой ни-че-го для гигиены. Даже пасты зубной с щеткой.

Сегодня с утра я и вовсе чувствовала себя отвратительно, мне хотелось просто спрятаться в папины объятия, чтобы он укрыл меня от всего плохого. А еще очень хотелось плакать. Вот такое непонятное состояние, когда вроде бы видимых причин для слез нет, но внутри все ноет, скребется и абсолютно беспросветная тоска ощущается.

Не знаю, где Марат добывал еду. Вчерашним утром он накормил меня омлетом. На обед – отварной картошкой с зеленым луком и огурцами. Ужинали мы опять картошкой, но уже с грибами. Сегодня на завтрак были фрукты и молоко. И я даже ела! Но без особого аппетита, понимала, что вообще без еды долго не протяну.

Я вышла из домика, прошла за калитку и в нерешительности остановилась. Куда ушел Марат, не имела ни малейшего представления, поэтому искать его было бессмысленно.

Закрыла створку на щеколду и направилась к полю, на котором росли неизвестные мне цветы. Мелкие, с голубым оттенком и белоснежными вкраплениями. Срывать их я, разумеется, не стала, просто полюбовалась и решила немного прогуляться.

Здесь поблизости никого не было, кроме местных жителей, так что чувство опасности, которое поначалу меня преследовало, сейчас испарилось. Я могла спокойно гулять на свежем воздухе, надеясь, что это немного разгонит мою апатию.

Сама не заметила, как дошла до одноэтажного каменного домика. На белом листе бумаги, имитирующем вывеску, черным маркером, крупными буквами было написано "Магазин". К моему удивлению, дверь была раскрыта нараспашку, так что я сразу зашла внутрь.

Изумленно огляделась, не совсем понимая, почему ЭТО назвали магазином.

Обычная комната, небольшая. Намного меньше кухни в нашем с родителями доме.

– Извините, здесь есть кто-нибудь? – произнесла негромко, а затем повторила еще раз: – Есть кто?

– Чего кричишь? – со стороны улицы зашла какая-то женщина в темно-коричневом длинном платье, и теперь недоуменно меня разглядывала. – Ты кто такая?

– Здравствуйте, – я не поняла, почему мне "тыкают", но потом решила, что может у них тут правила такие или просто отсутствие воспитания сказывается. – Мы тут с другом домик снимаем. Недавно приехали.

– У нас домик? Да ты чего придумываешь. У нас уж тут сто лет никто ничего не снимает. Все в город уехали, – улыбнулась женщина и лицо сразу же потеряло суровость, я бы сказала, что она стала намного миловиднее.

– Мы решили… Побыть подальше от цивилизации, – я упорно вспоминала версию Марата.

– Ясно. А тут чего забыла? Надо чего?

– Мне бы… Прокладки гигиенические. Пасту зубную. Щетку. Дезодорант. Шампунь. Это то, что сразу вспомнилось.

– Хорошо, привезем к концу недели.

Я округлила глаза:

– В смысле к концу недели? Мне сейчас нужно.

– А что так срочно понадобилось? Закончилось все?

– Я сумку… Потеряла. С вещами.

Короче говоря, женщина мне, видимо, не поверила. На ее лице читалась не то насмешка, не то недоверие вместе с издевкой. Она рассматривала меня с головы до ног, уперев руки в бока, а потом заявила:

– Ладно, пойдем. Есть кое-что в запасах.

Мы с ней обогнули магазин, миновали колодец, в который я сначала хотела заглянуть, но решила, что лучше потом приду сюда еще раз. Прошли дальше по тропинке между старенькими покосившимися и уже, видимо, давно нежилыми домами, после чего остановились у недавно окрашенного забора.

– Сейчас принесу тебе все, что просила. Стой тут.

Женщина скрылась за забором, я услышала лай собаки и принялась ждать. Только потом сообразила, что даже требований никаких не высказала по шампуню. Мне нужен был для светлых волос, так как от обычных волосы превращались чуть ли не в мочалку. И пасту обязательно отбеливающую. Прокладки только с мягкой поверхностью, а не с сеточкой.

Не знаю, сколько я простояла под палящим солнцем, но когда мне уже стало нехорошо от духоты, я немного отошла в сторону, чтобы укрыться под тенью высокого кустарника. В тени было попрохладнее, но в целом все равно жара стояла невыносимая. Я не понимала, как в таких условиях можно жить, еще и без кондиционеров…

– Вот, держи, – я только начала размышлять о сложностях жизни в деревнях и селах, а меня уже отвлекли. Женщина протянула мне явно уже использованный не раз пакет, в котором, по всей видимости, лежали запрошенные мной вещи. – Тысяча триста с тебя.

– Так… У меня с собой нет сейчас денег, вы тогда отложите, пожалуйста, я сбегаю до дома и принесу.

– Да бери. Вечером принесешь. Куда ты отсюда денешься, – усмехнулась женщина, а я в это время заглянула в пакет.

– Извините, а это… Что?

– Что ты просила. Прокладки, паста, щетка, дезодорант.

Я с обалдевшим видом достала из пакета упаковку толстенных больших прокладок, и если судить по изображению, прокладки были без крылышек. Зубная щетка просто, наверное, самая дешевая, которая существует. Паста… Лучше вообще промолчать. Дезодорант какого-то жуткий из масс-маркета. А увидев шампунь я решила, что после такого эксперимента мои волосы не то, что в мочалку превратятся, я их разодрать не смогу.

– Другого у вас ничего нет? – я с надеждой взглянула на женщину, но она только головой помотала. – Понятно… Ну… В любом случае… Спасибо. Деньги я принесу…

Я медленно направилась в сторону нашего с Маратом домика, размышляя о том, что спустя еще пару дней нахождения в этом месте я непременно превращусь в пугало с всклокоченными волосами, прыщавой кожей, с желтыми зубами и запахом изо рта.

Не заметила, как дошла до дома и, не успев еще ничего сообразить, увидела неожиданно возникшего передо мной Марата. Он резко, больно схватил меня за плечи, дернул на себя и прошипел практически в самое лицо:

– Ты где была, черт возьми?!

– Эй… Отпусти, мне больно!

– Я тебя спрашиваю где ты была?!

– В магазин ходила! – выкрикнула, так же приблизившись к его лицу. – И не надо меня так пугать!

– Без моего разрешения ты никуда не должна ходить, поняла меня?!

Я даже растерялась, потому что не ожидала от Марата такого всплеска эмоций. Обычно, что бы ни происходило, он всегда оставался сдержанным. А тут в его глазах плескалась ярость вперемешку со страхом. И я застыла, не в силах произнести ни слова.

Глава 8

Алина.

Мне стало страшно от совершенно нехарактерного поведения Марата, никогда раньше я его таким не видела и то, как больно от впивался пальцами в мои плечи, каким разъяренным выглядел – меня не на шутку испугало.

– Что застыла?! Ты услышала то, что я сказал?

– У-услышала… Никуда не ходить без тебя…

– Без моего разрешения!

Я дернулась:

– Марат, отпусти! Мне больно!

Он разжал пальцы, дышал уже намного спокойнее, чем поначалу, да и глазами уже не буравил меня так, будто хотел сжечь и превратить в горстку пепла. Я не понимала, с чего вдруг у него проявилась такая бурная реакция на мое отсутствие. Он сам вообще каждый день куда-то уходил, я же не ничего про его исчезновение не спрашивала!

Подняв с земли пакет, я прошла через калитку к дому, поднялась по стареньким деревянным ступенькам, толкнула плечом дверь. Вот вроде бы только начало налаживаться настроение после прогулки, так нет же, надо было все испортить.

– На вечер поджарь картошку, – Марат зашел вслед за мной и поставил на пол пакет с картофелем.

– Я не умею, – невозмутимо пожала плечами, абсолютно не стесняясь. – Плиты здесь нет, нормальная посуда тоже отсутствует.

– Здесь есть сковородка, – он кивнул в сторону печки, и, проследив за ним в этом направлении, я действительно увидела старенькую почерневшую сковороду.

– Ты хочешь, чтобы я на ЭТОМ готовила? – уперла руки в бока и нервно сдула упавшую на лицо прядь волос.

– А почему нет?

– Тогда не жалуйся, если что-то подгорит, будет жестким и невкусным.

Я думала, что Марат выскажет претензию или заявит, что такое есть не будет, но он только согласно кивнул. Интересно… Его смогло вывести из себя только мое внезапное исчезновение, тогда он проявил эмоции. В остальное время он оставался абсолютно непробиваемым.

– Я сейчас печь растоплю, – сообщил он мне. – Дров немного нарубил с утра.

– Может к вечеру лучше?

– К вечеру ливень с грозой обещают. Поэтому приготовь сейчас.

– Ну мы же картошку холодную не будем есть! А вечером печкой и согреемся заодно, а то похолодает.

Марат посмотрел на меня так, как будто я с луны упала или с другой планеты. Как на совершенно неразумное существо.

– В грозу печь не топят, – заявил он со знанием дела.

– Почему?

– Тебе кратко или чтобы поняла?

Я закатила глаза и цокнула язычком:

– Ты можешь просто объяснить, по-че-му? Без этих твоих фразочек!

– Дым, который выходит из печи, имеет хорошую электропроводность. И вероятность удара молнии в трубу многократно возрастает. Так понятно?

Мне стало не по себе. Я представила, что к вечеру начнется ураган со вспышками молнии, с ливневыми потоками, и у меня аж мурашки по телу пробежали. Одно дело, когда ты находишься в городе в современном доме или в своем коттедже. И совсем другое – маленькая деревенька в поле. Отчего-то перед глазами возникла яркая картинка того, как молния попадает прямо в наш дом и он пылает ярким огнем. Жуткое видение.

– Более чем… Понятно, – пересохшими губами пробормотала я. – Тогда давай сейчас с печкой заморочимся. Надеюсь, от жары тут не свалимся с тобой.

– Больше нет вариантов. Электроплитки я не нашел, поспрашивал у соседей лишнюю. Газ в деревню до сих пор не провели, баллонов газовых тут тоже нет.

Пока Марат занимался печкой, я нарезала картофель, стараясь не думать о всяких разных бактериях, которые могли остаться на ноже, на руках, ведь как таковой обработки я сделать не могла. Конечно, помыла мылом и губкой, но так себе получилось, если честно.

И, погрузившись в свои мысли, думала о том, как же здесь живут люди. При самом ужасном раскладе мы с Маратом задержимся здесь на несколько недель, а ведь местные жители в таких условиях находятся годами! Признаться откровенно, я даже не предполагала, что где-то до сих пор есть такие деревни и села. Мне казалось, что цивилизация уже везде. Электричество, газ, водопровод, интернет – обычные, привычные вещи. Получается, что по-прежнему остаются места, в которых люди вынуждены не жить, а существовать. И ведь не все уезжают, кто-то остается в своих домах, а рядом постройки разрушены…

Задумавшись, я неловко перехватила картофель, нож сорвался и с громким "ой" я поняла, что рассекла подушечку пальца. От моего вскрика тут же рядом очутился Марат.

– Ты чего?! – он смотрел на то, как на мои глаза наворачиваются слезы и, кажется, был ошарашен не тем, что я порезалась, а реакции на это.

– Марат!!! Сделай что-нибудь!

– В смысле?

– У меня же сейчас заражение начнется! Или столбняк!

Он хлопнул себя по лбу, вышел из комнаты, я услышала за дверью какое-то шуршание и Марат почти тут же вернулся, неся в руках пластиковую коробочку. Достал оттуда перекись, темную бутылочку и даже ватную палочку.

– Откуда в твоей голове столько дурацких мыслей? – он усадил меня на стул и принялся обрабатывать рану.

– Не знаю. С детства пугали, что любой порез, любая ссадина может привести к заражению.

– Вот если ты с этим порезом сейчас пойдешь в земле копаться, тогда да.

Марат полил на рану перекись, а затем начал открывать малюсенькую бутылочку из темного стекла.

– Это что?

– Зеленка, – просто ответил он.

– Она еще существует?! Ей вообще запрещено раны обрабатывать, потому что если…

– Замолчишь ты уже или нет?! – Марат снова позволил себе проявить эмоции. По-моему, он медленно, но верно начинал меня ненавидеть. Пришлось мне прикусить язык и ждать, пока он намажет зеленкой порез, а затем аккуратно и очень умело забинтует мой указательный палец.

Алина.

Я сидела в абсолютно темной комнатушке, на кровати, поджав под себя ноги и самым заветным моим желанием сейчас было спрятаться под одеяло, заткнуть чем-нибудь уши и сильно зажмурить глаза.

Никогда раньше я не видела такой грозы и такого ливня. Что-то невообразимое. Яркие вспышки одна за другой, грохот и ветер такой, что мне казалось наш дом через несколько минут развалился.

Да еще и Марат неизвестно куда исчез. Без него мне было намного страшнее. Если бы он сейчас находился здесь, я бы так не переживала.

Наконец, заскрипела дверь и на пороге появился промокший насквозь Марат. Он держал в руках какой-то шуршащий пакет и когда развернул его, оказалось, что там были надежно укрыты от дождя два небольших фонарика.

Свет мы в такую бурю, разумеется, включать не стали, Марат объяснил мне, что рисковать не стоит, поэтому пришлось зажечь несколько свечей. На все это я смотрела обалдевшими глазами, было стойкое ощущение, что мы очутились в прошлом.

– Нескоро дождь успокоится, – проговорил Марат. – Там все небо черное. Так что можешь спать ложиться.

– Рано еще, я не засну.

– Ты все равно на кровати сидишь, шаг сделать боишься. Лучше ложись.

Я хотела ответить, что как-нибудь сама разберусь, но в эту минуту Марат, совершенно меня не смущаясь, стянул с себя мокрую футболку, выжал ее над стоящим у входа ведром и повесил на печку сушиться.

Хорошо, что в доме было темно и только свечи дарили немного приглушенного рассеянного света. Я пялилась на Марата так, как будто мужчин никогда не видела. Изучала глазами каждую четко проработанную мышцу, спускалась по торсу вниз, и поняла, как учащается мое сердцебиение от того, что шорты моего телохранителя тоже насквозь мокрые и через ткань отчетливо просматривается характерная выпуклость.

– Шорты ты тоже снимешь? – проблеяла я каким-то по-идиотски тонким голосом и откашлялась.

– Обязательно. Пока печь не остыла, нужно просушить одежду.

– Почему ты не просишь меня отвернуться?

Марат встал прямо передо мной. Я видела, как отблески света пробегают по его телу и, блин, это была настолько возбуждающая картинка, что я даже напряглась. Как бы вот вообще мне этого всего не нужно!

И когда Марат принялся снимать шорты, я обеими ладонями закрыла глаза, чтобы ничего не видеть. Не знаю, как все это со стороны выглядело, плевать. Не хватало еще увидеть этого парня полуобнаженным. Деревенский роман с телохранителем… Попахивает дешевыми бульварными книжками из девяностых, которыми моя мама увлекалась. Так что нет. Никаких взглядов.

– Ты мужчин никогда не видела? – Марат точь-в-точь озвучил мои недавние мысли, и мне пришлось все же убрать руки и открыть глаза.

– С чего ты взял? – я не смотрела на него. Старалась глядеть на печку за его плечом.

– Ведешь себя странно. По вашим разговорам с подружкой, которые вы вели, когда я работал у твоего отца, ты мегаопытная девушка. Все знаешь, все умеешь.

– Марат, тебе не кажется, что ты границы переходишь?! – я поднялась с кровати, одернула на себе длинную тунику, прикрывающую бедра и, неловко оступившись, задела стол. Точнее, блюдце со стоявшей на нем свечкой. Конечно же, вся эта конструкция в один миг оказалась на полу, свечка, забыв потухнуть, покатилась вперед, и мы с Маратом оба наклонились, чтобы подхватить ее и избежать пожара.

– Идея лечь спать уже не кажется мне плохой, – пробормотала, когда Марату все же удалось поднять свечу. – В темноте я неважно вижу.

– То, что надо, ты видишь отлично. И судя по всему, тебя это смущает.

Я даже не сразу поняла намек Марата, а когда до меня дошло, о чем он, мои щеки тут же заалели. Только я не могла сообразить, почему веду себя как смущающаяся девственница? Ну ладно моя подружка так ощущала себя в присутствии мужчины. Она в свои восемнадцать еще не познала прелестей секса и в принципе раздетых мужиков никогда не видела. А я почему так туплю и краснею?!

– Я не привыкла, что мои телохранители передо мной ходят обнаженными.

Марат хмыкнул:

– Вообще-то, я в боксерах.

– Ну да, это меняет дело.

– Вот когда я разденусь полностью, попрошу тебя отвернуться.

– Что?! – кажется я воскликнула это слишком громко, впрочем, мой возглас заглушился очередным раскатом грома, да таким сильным, что я даже взвизгнула. И непременно вцепилась бы в Марата от страха, но мысль о том, что я буду обнимать его, полуобнаженного, пугала меня даже больше, чем разбушевавшаяся непогода.

– Алин, – он подошел ко мне, но лучше бы этого не делал, потому что я сразу попятилась назад. – Ты уверена, что все нормально? Ты себя очень странно ведешь!

– Давай представим, что я вся мокрая вернусь с улицы, стяну с себя одежду, останусь полуголой и буду тут перед тобой дефилировать. Ты себя нормально будешь ощущать при этом?!

– Можем проверить, – спокойно ответил он и скрестил на груди руки.

От этого жеста его бицепсы заиграли каждой мышцей, и я попросту залипла. Теперь я любовалась его телом и даже на глупую фразу про "можем проверить" не отреагировала. Можно он будет просто стоять тут, передо мной, не двигаясь и ничего не говоря. А я стану его разглядывать сколько захочу.

– Короче говоря! – я решила, что эту словесную пикировку пора заканчивать. – Учитывая то, что мы тут с тобой вдвоем и ты передо мной раздеваешься, я начинаю бояться засыпать. Мало ли что тебе взбредет в голову ночью!

– Не переживай, – он усмехнулся. – У меня строгое табу на взаимоотношения с клиентками. В том числе и на сексуальные контакты.

– Как ты… Оригинально выразился. Сексуальные контакты, – передразнила я его, снова усаживаясь на кровать. – Значит, у тебя никогда не было такого, чтобы к кому-то из твоих клиенток ты проявлял чувства и эмоции? Никто тебя не увлекал?

Марат молчал. Смотрел на меня уже без улыбки, серьезно и сосредоточенно. И безудержный жар, который из ниоткуда появился в области желудка, теперь спустился вниз, разливаясь между бедер.

Почему Марат так меня смотрит… И почему молчит?

Марат.

Я как знал, что не стоит поддаваться на уговоры соседки попробовать фирменную семейную настойку из клюквы. Но все же решил не вызывать подозрений своим отказом, да и доброе отношение портить не хотелось. Решил, что от пары стопок хуже точно не будет. Ошибался.

Стоял теперь тут перед девушкой, как баран, смотрел на нее, и в замутненном алкоголем разуме стучала мысль о том, какая все-таки Алинка притягательная, черт возьми. И эти ее глазищи голубые, которые разглядывали мое тело, от одного взгляда меня просто уносило…

Решив, что уносит меня не от взгляда, а все же от настойки, я ничего не ответил на вопрос Алины о том, испытывал ли я когда-нибудь чувства к своим клиенткам.

Что отвечать? Что испытываю их прямо сейчас? К ней? Что не найдя ее дома утром, чуть не взорвался при мысли о том, что с ней могло что-то случиться? И что уже не ощущаю себя таким профессионалом, как раньше, нарушая этику, правила, принципы, позволяя думать о ней…

– Может, ты оденешься? – настороженно произнесла Алина.

– Вообще-то, я планировал полностью раздеться. Так что ты можешь лечь спать или просто отвернуться.

– Марат, давай сразу договоримся…

Она замолчала. Наверное, подбирала правильные слова, не знала, как лучше выразить свою мысль.

– Давай, – кивнул, чувствуя, как действие настойки ощущается мною все сильнее. По телу разливалось тепло, стало так комфортно, спокойно. Никакого головокружения, как бывает порой от алкоголя.

– Я понимаю, что у нас здесь такие условия, вот как сейчас… И нам придется с тобой иногда… В общем. У меня не получится принять душ самостоятельно, а кроме тебя здесь никого. Нам нужно как-то с тобой пробовать, налаживать…

Алина лепетала какую-то ерунду, я половину сказанного плохо улавливал. Но зато отлично видел, как пухлые губы Алины смыкаются, потом растягиваются в полуулыбке. Я взгляд от них отвести не мог. Опять подумал про настойку, точно ли в ней дело? Может, мне еще там подсыпали что-то… Все. Больше не пью здесь ничего. Нужно сохранять ясность ума.

– Марат? – Алина, настороженно посматривая в мою сторону, все же решилась подойти ближе. – Ты какой-то странный.

– Меня соседка… Настойкой угостила.

– Да ты напился!!! – возмущенно выпалила она. – Обалдеть! Мой охранник пришел домой пьяным!

– Охранник. Не муж же, – я фыркнул. – Да и вряд ли в такую погоду сюда кто-то заявится из врагов твоего отца. Так что все в порядке. Ты в безопасности.

– Нифига не в порядке! Мне нужна защита. А что ты можешь в таком состоянии?!

Вот лучше бы она этого не спрашивала.

Мозг окончательно перешагнувший границу трезвости и опьянения, дал такую установку, которой я не мог сопротивляться. Покажу, что я могу. Сама же спросила.

Я схватил Алину за плечи, затем, не давая ей опомниться, резко переместил ладонь на шею, запутавшись пальцами в локонах ее волос, и притянул к себе, впиваясь в манящие сочные губы.

Черт! Это было круче спиртовой настойки. Ни с чем не сравнимо. Ее запах, вкус, какой-то уникальный аромат кожи, сносящий голову… И она не сопротивлялась мне. Хоть бы для приличия оттолкнула, но нет.

Как сумасшедший в дурманящем тумане я жадно втягивал ее губы, прикусывал, оттягивая, вновь погружался в эту желанную теплоту. Ее язычок сплетался с моим и, сорвав с губ Алины стон, я перехватил ее обеими руками, тесно прижимая к себе. Мне не хотелось прерываться, я чувствовал, что возбуждение становится невыносимым, требовалось утолить свою потребность обладания этой блондинкой, которая сейчас таяла в моих руках. Ее пальчики пробегались по моему телу, касались мышц, спускались ниже, и каждое прикосновение отзывалось пульсацией в паху.

Фантастические ощущения, на грани безумия. Алина тяжело дышала, периодически отстраняясь, вбирая в себя воздух, потому что поцелуи становились все яростней. Не знаю, почему она продолжала оставаться в моих объятиях, она же должна была остановиться. Ведь на нее не действовали пары алкогольной настойки…

Алкоголь… Я просто пьян… Надо прекращать. Иначе я не смогу… Не выдержу, сдерну с Алины белье и, забыв о предохранении, овладею ее телом. И плевать на последствия…

Мозг все же дал нужную команду, выбрав ее из десятка других, совсем неправильных, и я едва отцепил от себя Алину.

– Алин, все… Успокаиваемся оба.

– Не хочу. Завтра ты протрезвеешь и больше не позволишь мне…

Она не договорила, потому что я опять сорвался, завладевая ее губами. Еще немного, я просто коснусь ее кожи, проникну ладонями под ткань ее то ли платья, то ли длинной футболки, да впрочем какая разница.

Я дурел от этой гладкости под моими пальцами. Не переставая целовать Алину, накрыл ладонями ее грудь, ощущая набухшие соски. Нецензурные выражения одно за другим мелькали в моей голове, вместе с мыслями о том, как я хочу прикусывать зубами ее кожу, ласкать грудь, обводя языком.

Я как под наркотиками находился, и с каждой минутой все острее чувствовал, что нужно повышать дозу.

Алина касалась меня везде. Абсолютно. Смело проникала под ткань боксеров, обхватывала мой напряженный член своей горячей ладонью, и я сжимал зубы, мечтая о продолжении ласк. Мог ли я представить, что все это будет происходить между нами?!

– Алина. Остановись, – я почти прорычал это в ее губы.

– Не могу. Мне так нравится тебя трогать… У тебя невероятное тело. Я так давно хотела это сделать…

Ее шепот выключал меня из реальности, просто отрубал, кажется, я переставал соображать, только чувствовал ее уверенные, откровенные ласки и понимал, что все ближе подхожу к границе, за которой последует взрыв. Одновременно желал этого и понимал, что надо заканчивать. Хватит. Развлеклись…

Я зафиксировал запястья Алины своими, мешая ей продолжить ласки, теперь восстанавливал дыхание, понемногу приходя в себя. А потом, когда она сделала пару шагов назад, я накинул себе на плечи старенький плед и в таком сомнительном виде вышел из комнаты.

Не хватало выдержки для того, чтобы оставаться наедине с Алиной. Мне нужно было охладиться и побыть одному.