Текст книги "Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови"
Автор книги: Наталья Штурм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Вот здесь все твои разговоры с колдуном Виктором. Также у меня есть и другие доказательства того, что ты причастна к ограблению квартиры. Если я дам ход этим уликам – тебе не поздоровится. Выбирай: или ты переписываешь все имущество и фирмы на моих родителей и отказываешься от претензий на половину имущества, или же в скором времени нам придется забрать дочку к себе, потому что воспитывать ее долгое время ты не сможешь.
Галина вытаращила полные ужаса глаза и истерично закричала:
– Ты хочешь сказать, что меня посадят?!
Роберт достал сигареты, медленно вытащил одну из пачки и не спеша закурил.
– Именно это я и хочу сказать.
Галина заплакала и судорожно схватила со стола пачку сигарет.
– Я не хочу… Я не знаю, как это получилось… Я… я… просто хотела отомстить… Больше никогда я не сделаю вам ничего плохого, поверь мне, только не наказывай меня… Пожалуйста! – рыдала Галина, в перерывах между всхлипами пытаясь закурить.
Роберт как галантный кавалер сам щелкнул зажигалкой и поднес пламя прямо к сигарете Галины. Но у нее так дрожала рука, что пламя и сигарета никак не могли встретиться, и тогда Роберт отдал ей недокуренную свою.
– Я правильно понял, ты принимаешь условия? – спокойно уточнил он.
– Да, конечно, я отдам все. Все, что скажешь! – горячо воскликнула женщина.
– Завтра я привезу бумаги на развод, тебе их нужно подписать, – Роберт поднялся, забрал кассету со стола и прошел в детскую. Дочка уже спала. Возле кровати горел ночник-гномик. Роберт поцеловал дочь в макушку, выключил ночник и, не прощаясь с Галиной, удалился.
На самом деле это был блеф чистой воды. Он просто взял Галину на испуг. Никаких доказательств, кроме диктофонной записи, у него не было. Да и кассета эта может являться только косвенным доказательством и серьезным аргументом быть не может. К тому же подобные вещдоки всегда подвергаются экспертизе. А экспертиза может растянуться не на один месяц.
Но ни она, ни я не знали таких юридических подробностей. Она – потому что не было знакомых юристов, а мне это было просто не надо.
Роберт выиграл это сражение. Он получил все, оставив позади только раздавленную страхом бывшую жену.
Фирмы и квартиры были переписаны на мать и отца Роберта. Машины он продал, включая симпатичный «RAV-4», подаренный когда-то жене на день рождения. Галина подписала также отказ от притязаний и согласие на развод.
Мы гуляли тихим вечером по узеньким заснеженным дорожкам подмосковного Волена. Пока Роберт и Лялька катались на горных лыжах, я брала коньки и скромно шла на каток за главным корпусом. Зимой мы почти каждые субботу, воскресенье снимали здесь домик и набирались здоровья и сил.
– Мышань, а давай переедем жить на мою дачу. А что? В Москве воздух ужасный, дороги грязные, суета. А в Назарьеве – красота! По Можайке двадцать минут – и ты в Москве. Лене на Рублевке школу подыщем. Дом у меня огромный. В помощь возьмем горничную, повара… да кого захочешь! Может, и малыш на свежем воздухе скорее появится! Ты согласна? – Роберт забрался пальцами под воротник моей шубы и нащупал шею.
– Я так понимаю, что выбора ты мне не оставляешь? – игриво намекнула я милому на удушение в случае отказа.
– Как я тебя люблю! Я за тебя жизнь отдам, девочка моя. Ты будешь всегда счастлива со мной – я все для этого сделаю! – повторял Роберт, нежно прижимая меня к себе.
Через четыре месяца мы переехали жить в Подмосковье.
Глава IV
– Простите, а как вас найти? – спросила я, прижав трубку к плечу, поскольку руки были заняты рулем.
– Очень просто. Доезжаете до конца Рублево-Успенского шоссе, еще несколько километров проедете и слева увидите дорогу к дому отдыха «Сосновый рай». Пропуск я заказала, вас пропустят и покажут, где находится третий корпус. На первом этаже у нас номера для отдыхающих, а на втором – наша школа. Я думаю, вы легко найдете! Наш санаторий особенный. Полное его название – «Оздоровительный комплекс Управления делами Президента!» – с гордостью объяснила директор гимназии для девочек с углубленным изучением английского языка.
Я легко отыскала престижный дом отдыха. Занимаемая им территория не имела границ: один корпус был отдан под бассейн и спортивные залы, особняком стояли огромный клуб и открытый теннисный корт. Еще была стеклянная ультрамодная постройка – столовая и три корпуса, предназначенных для проживания отдыхающих.
Мне уже представлялось, как гармонично будет развиваться здесь моя дочь. Организованно выходить на прогулку с педагогом, разговаривающим исключительно на иностранном языке, кататься на роликах, велосипеде, коньках и лыжах одновременно.
Больше всего мне понравилось, что в классе всего пять девочек. После обычной московской школы, в которой по тридцать два человека в классе, эта казалось сказкой с добрыми учителями-волшебницами, которые за три года сделают из моей дочки вторую Софью Ковалевскую или на худой конец крепкого лингвиста со знанием четырех языков.
Но я поторопилась…
Школой это назвать было нельзя. Ну, при всем желании – ну, никак!
Несколько затрапезных классов, переделанных из спальных номеров с шестью партами (уверена – шестую принесли прямо перед моим приходом!), и приколоченная на уровне моего пупка школьная доска.
Обучение в месяц стоило тысячу двести долларов.
– Зато у нас низкий вступительный взнос! – «обрадовала» меня директриса.
– А какие дополнительные занятия для детей включены в эту сумму? – озвучила я свою мечту.
– Никаких. Все за дополнительную плату, – опустила меня на землю женщина.
– Но гулять-то им хотя бы можно по территории? – в моем голосе зазвучало возмущение.
– Можно, но только два часа между дневными занятиями, – был ответ.
Разочарованная, я отправилась на поиски других школ в том же направлении Рублево-Успенского шоссе. Но, увы, все было одинаково.
Ведомственные учреждения, переделанные в детские сады, и детские сады, переделанные в школы. Полный бардак! Странно, что в этом престижном оазисе нет ни одной нормальной красивой школы, войдя в которую ребенок почувствовал бы себя учеником, а не подопытным кроликом.
В конце концов Роберт нашел в Солнцеве «Колледж XXI», который выглядел действительно школой. Со своим футбольным полем, «живым уголком», уютным актовым залом.
Особенно радовала доставка детей автобусом туда и обратно. Везти утром Ляльку час туда и забирать в шесть, тратя на дорогу в общей сложности четыре часа, было бы невыносимо.
Итак, проблема со школой была решена.
Теперь нужно было заняться обустройством дома.
Дом был большой, имел вид классического здания, облицованного светлым природным камнем, и находился на обширном участке в окружении сосен и елей. В доме была сауна, предполагался закрытый бассейн, бильярдная и спортивный зал. Но вся эта композиция производила гнетущее впечатление, поскольку пару лет назад в доме произошел пожар, выгорели все внутренности, и после поспешного и небрежного ремонта дом имел отвратительный и жалкий вид.
Нужно было все перестраивать заново, придумывать интересные дизайнерские решения, где бы мой любимый стиль нового классицизма гармонично сочетался с привычными вкусовыми пристрастиями Роберта.
Мне всегда нравились роскошные аристократические интерьеры наподобие тех, что можно увидеть в парижском Версале или замке Фонтенбло. Еще в детстве, побывав с мамой в музеях Санкт-Петербурга и увидев все это дворцовое великолепие, я поняла, что когда вырасту, то построю такой же красивый и торжественный дом.
Такая сказочная детская мечта!
Когда я была маленькой, у меня была игрушечная подзорная труба. В ней жила удивительная мозаика. Если ее медленно вращать, то внутри появляются новые и новые картинки, узоры и словно подсвеченные изнутри витражи. Поэтому и моя любимая станция метро всегда была «Маяковская». Может быть, потому, что мы жили рядом. Но, скорее всего, потому, что потолок станции украшен мозаичными самолетами и облаками. Идешь с мамой за ручку и смотришь вверх – а там… настоящие цветные картинки! Я шла, задрав голову вверх, и все время натыкалась на маму, а она смеялась и рассказывала мне об изображенных на потолке станции сюжетах. И мне казалось, что вся жизнь у меня будет такая же, как эти картинки: красочная, праздничная и нарядная…
И вот наконец моим мечтам суждено сбыться.
Я сразу же попросила Роберта доверить мне создание интерьера, декора и прочих дизайнерских изысков. Мне безумно хотелось удивить и восхитить любимого человека. Наш дом станет самым шикарным, блистательным и неповторимым. Из него никогда не захочется выходить. Роберт будет гордиться мной!
…Первым делом я заручилась поддержкой большого количества профессионалов в вопросах строительства. Благо у меня сохранилось множество визитных карточек, которые обычно суют в руки на разных презентациях и тусовках. Я всегда относилась к ним небрежно и не выбрасывала только в силу лени. Теперь же они мне очень пригодились.
Потратив пару дней на звонки, я вскоре вооружилась прекрасной командой профессионалов, которые не только оперативно создали качественный архитектурный проект, дали мне добросовестных строителей, но и советовали, на чем можно сэкономить.
Проект мы делали вместе, поэтому все мои желания были в лучшем виде подготовлены к осуществлению.
В центре первого этажа расположился овальный холл. Прямо из него, плавно изгибаясь, поднималась вверх лестница с эффектными коваными ограждениями. В центре потолка второго этажа царила потрясающей красоты каскадная хрустальная люстра. Она свешивалась практически до середины первого уровня, и ее бриллиантовый свет отражался в мраморном полу. Пол я решила сделать бежевым, с черным орнаментом и белым овалом посередине. Мраморные полы я использовала и в ванных комнатах, и в кухне-столовой, и в бассейне. Конечно же везде был проведен подогрев.
В зал гостиной из холла вели две мраморные ступеньки. В обрамлении традиционной арки с колоннами по бокам нам открывался вид просторной гостиной с камином и обеденным столом в центре. Гостиная была выполнена в пастельных тонах. А вот художественный паркет представлял собой предмет особой гордости.
На его изготовление ушло четыре месяца. Над его созданием трудились несколько мастеров. Я везде совала свой нос, пытаясь вникнуть и понять, что означает тангенциальный распил, почему полы пожирают такую огромную сумму денег и когда наконец их закончат делать.
Результат превзошел все ожидания.
Это был пол из моего детства. Пол дворцов Петербурга, Останкинского и Кусковского дворцов Москвы, дворцов французской знати. Сама изысканность, стиль, богатство. Мне было страшно на него ступить…
Также в левом крыле первого этажа были расположены сауна, купель и бассейн. Все углы бассейна я украсила буйной искусственной растительностью. Стены расписали специально приглашенные художники, но морские сюжеты показались мне немного претенциозными, а своей идеи рисунка у меня не было. Поэтому оставили как есть, утешив меня тем, что это временно. «Значит, это навсегда», – подумала я, скептично взирая на пошловатые белые кораблики и голубые облачка.
На втором этаже расположились наша спальня, кабинет, две детские комнаты, гостевая, гардеробная и санузел. Все двери комнат выходили в большое помещение, где находилась бильярдная и небольшой кинозал.
Конечно, смета на все эти чудеса росла, как на дрожжах. Роберт сначала был настроен очень благодушно и разрешил мне обустраивать дом на свое усмотрение. Но спустя некоторое время он начал хмуриться, подсчитывая растущие затраты, и недовольно бурчать, что так можно «вылететь в трубу». Буковый пол с античным рисунком в спальне и кабинете не вызвал в нем ожидаемого трепета. Он посоветовал мне уменьшить размах и обойтись обычной паркетной доской или постелить ковролин.
Детская мечта при слове «ковролин» дала трещину. Сказка уже почти готова была превратиться в быль, но в сказочном дворце не могло быть паркетной доски, там могли быть только колонны, ламбрекены, канделябры и высокохудожественный паркет ручной работы.
Мне уже было неловко изображать бурную радость, прибегая к нему с очередной дорогостоящей идеей, и я решила закончить строительство своими силами.
Для начала я перевезла всю свою мебель из московской квартиры в дом, который отныне был нашим общим домом. Спальный гарнитур, бильярд, рояль и много всего еще не заполнило и половины пространства, поэтому я решила, вооружившись модными дизайнерскими журналами, докупить недостающую мебель как можно быстрее.
В подарок Роберту я оформила его кабинет в стиле барокко. Главным здесь был большой ореховый двухтумбовый письменный стол с кожаными вставками, инкрустированный деревом разных пород и бронзовыми ручками.
Также в кабинет был заказан из Италии диван из толстой кожи с изогнутыми ножками – лапами льва. Эти произведения искусства дополняли два массивных кожаных кресла.
Кабинет получился солидным, комфортным и роскошным. В нем хозяин дома мог отдыхать и уединяться.
Оформить спальню было делом несложным. Уже готовый гарнитур водрузили на невысокий подиум, и богатые шторы и занавеси соединились в единой цветовой гамме со стеганым кроватным покрывалом. Декоративные подсветки и прикроватные светильники отражались в лаковом натяжном потолке. Синий цвет потолка придавал комнате объем, и, когда мы ложились на кровать и смотрели вверх, казалось, что над нами сказочное небо со звездами.
Шторы и прочую дребедень мастера сделали по моим эскизам, поэтому всех знакомых, которые приходили посмотреть на процесс создания интерьеров, я подводила к каждому окну (а в доме их было немало) и, не боясь показаться занудой, рассказывала о драпировках и соответствии палитры тканей общей цветовой гамме комнаты.
Мне очень хотелось, чтобы все восхищались моим вкусом и говорили: «Ой, мы хотим сделать так же красиво!»
И все, кто видел, – так и говорили…
Я настолько погрузилась в обустройство «гнезда», что не заметила, как Роберт стал опять задерживаться после работы.
Конечно, на мои вопросы он неизменно отвечал, что в связи с нашим строительством приходится много работать.
Я была так рада заниматься созданием чего-то нового, что не стала уличать его во лжи. Хотя она была налицо.
Ночь, проведенная в казино, а не на работе или у любовницы, отличается тем, что она очень хорошо вычисляется по характерным признакам. А именно: измученное «неспавшее» лицо; красные, как у вурдалака, глаза; приметное время возвращения домой (пять-шесть часов утра); и главное – настроение! Если проигрался – опустошенный, потрясенный и бесконтактный. Пришел – и молча лег спать.
Если выиграл – ну, что вы – сам балагур и весельчак! Очень ласков, игрив и весел. Даже невзирая на мое полусонное ворчание, будет подробно расспрашивать, что делается в мире и как я провела день.
В Робертовой истории к тому же присутствовала одна характерная деталь – запах хорошего дорогого коньяка, которым в изобилии потчуют игроков.
Накануне он опять «заработался», и я смирно ждала, когда он проснется, чтобы поговорить с ним про обустройство территории.
Интерьер кабинета в стиле Людовика XVII, «небесные потолки» и «королевские» шторы высосали мой кошелек, и средств на создание ландшафтного дизайна у меня уже не было.
«Нужно снова обращаться к Роберту», – решила я. Такой красивый дом обязательно должен стоять в обрамлении эффектного и уютного сада.
Роберт проснулся к обеду. Уже по его шагам наверху я поняла, что настроение у него плохое.
Он медленно спустился по винтовой лестнице, остановился перед большим зеркалом, критически осмотрел себя, потер щетину, чему-то сказал «нда-а-а!» и отправился в столовую. Вытащил из холодильника бутылку «Боржоми», выпил ее залпом из горлышка и, шлепая босыми ногами, прошел в гостиную.
Я быстро приготовила ему кофе и с заранее виноватым видом пошла к нему.
Он лежал на кожаном диване и равнодушно смотрел в огромную плазменную панель. Присутствие телевизоров в каждой комнате он отстоял, невзирая на мои мольбы и протесты.
– Малыш, ты хочешь что-нибудь поесть? – начала я издалека.
Малыш отрицательно покачал головой.
– У тебя неприятности? – спросила я.
– Нет, просто устал на работе, – расстроенно ответил Роберт и поставил на пол выпитую чашку кофе.
Я быстро подняла с пола пустую чашку и понесла ее в мойку. Теперь нас разделяла небольшая витражная стенка. Через нее разговаривать было намного удобней – он не видел волнения на моем лице. Нужно начинать разговор об оформлении участка, а просить – это всегда нервотрепка. Даже когда просишь у самого близкого человека на обустройство его же дома.
– Малыш, нужно участок оформлять – скоро зима, – светлым голосом крикнула я из столовой.
– У меня нет денег, – спокойно ответил Роберт.
– Но ведь ты говоришь, что стал больше работать. Я думала, что ты хочешь к зиме закончить дом?.. – нежно улыбаясь, я появилась перед ним в коротком фартучке.
Роберт, не повернув головы и продолжая смотреть в телевизор, произнес:
– Я же сказал, что сейчас денег на это нет. Если уж тебе так приспичило – потрать свои.
Я удивилась:
– Но у меня нет столько…
Роберт повернулся ко мне лицом и ехидно спросил:
– Да что ты?! У тебя же только что было несколько выступлений или я ошибаюсь?..
Мне уже наплевать было на участок. Важнее сейчас было не углубить назревающую размолвку. Ясно, что мы на короткий миг почему-то перестали понимать друг друга.
«Это все нервы. Проигрыш, бессонная ночь, и я еще тут со своими „садами“, – размышляла я. – Нужно его пожалеть…»
– Ладно, бог с ней, с территорией. В следующем году закончим. Куда спешить, в конце концов?.. Мы и так поработали неслабо. Давай лучше ты меня куда-нибудь пригласишь отдохнуть… – предложила я.
Роберт слегка растерялся от такого поворота разговора и первый раз улыбнулся:
– Куда ты хочешь?
Я присела к нему на диван и положила его ноги на свой розовый в кружавчиках передник.
– Ты еще ни разу не брал меня с собой в казино…
Роберт резко убрал ноги с моих колен и нервно поднялся.
– Нечего тебе там делать.
Было видно, что я задела за живое.
– Ну, возьми меня с собой хоть разок. Мне так интересно… – заканючила я.
– Да я туда больше не хожу! – торжественно произнес Роберт и отвернулся.
– А я удачу приношу. К тому же мне хочется выгулять свои украшения, – мило добавила я.
Роберт рассмеялся, сладко потянулся и обнял меня.
– Ладно, я подумаю…
И пошел в бассейн.
Я сразу перестала улыбаться и задумалась: «Нужно понять, как глубоко тут все запущено.
Стабильно два раза в неделю мужчина не приходит ночевать домой, врет, что был на работе, приезжает сильно нетрезвый и начинает срываться на мне. Мне нужно знать, с каким неведомым злом я столкнулась, а может, и не злом вовсе, а просто невинным увлечением. Но в любом случае эта тайна ночных исчезновений должна быть раскрыта».
…Однажды мой модельер по костюмам Пьер сообщил мне, что одна известная пара развелась. На что я удивленно спросила: «А разве они были женаты?»
Пьер скривился и простонал: «Ну, мать, ты не в материале…»
На этот раз я должна быть «в материале».
Казино Golden Palace щедро переливалось разноцветными огнями. Оно по праву считалось лучшим развлекательным комплексом в Москве. Мне частенько приходилось здесь выступать, и я воспринимала это место исключительно как концертную площадку, и никогда мне не приходило в голову специально приехать сюда играть. Как говорится, «мухи отдельно, котлеты отдельно».
Несколько лет назад мы с boyfriend'oм летали в Лас-Вегас. Настоящий праздник жизни для людей, имеющих фантазию и толстый кошелек. Мы гуляли по разным отелям и, конечно, везде испытывали удачу. Я – на автоматах, а друг – в блек-джек. Проиграли там каждый долларов по триста, да на том и успокоились. Интересно, захватывает…
Поначалу я очень комплексовала идти в то место, где меня хорошо знают. Но едва мы с Робертом вошли в VIP-зал, сразу стало понятно, что звезда здесь отнюдь не я, а он.
С ним здоровались, как со старым знакомым, все – начиная от секьюрити и заканчивая главным менеджером, который помимо теплого рукопожатия еще и задал вопрос:
– Будете сначала ужинать или как всегда?
Роберт «как всегда» направился к игровым столам. Он играл только в русский покер.
Правила игры в этот покер хороши тем, что когда дилер раздает игроку пять карт и игрока они не устраивают, то он может поменять две, три или даже все пять. Например, в Лас-Вегасе игры с обменом я не нашла.
Обмен значительно повышал вероятность выигрыша. Мне вообще показалось, что с такими правилами трудно проиграть. Но игорный бизнес придумали далеко не дураки, поэтому казино в проигрыше никогда не останется, ведь на его стороне такие «помощники», как сумасшедший азарт и… алкоголь.
Хорошая память, умение считать и везение давали игроку свои преимущества. Роберт обладал всеми этими качествами. К тому же ему патологически везло.
«Раз уж меня сюда занесло, хотя бы полюбуюсь на красивую игру», – думала я, бесполезно сидя за игровым столом рядом с милым.
А Милый между тем, прикусив сигарету и прищурившись одним глазом от дыма, делал ставки, менял, докупал шестые карты, вовремя сбрасывал, если предчувствовал проигрыш, и дела его шли отнюдь не плохо.
Когда мы только вошли в зал, Роберт тут же протянул менеджеру пачку перетянутых резинкой стодолларовых купюр и сказал: «Поменяйте на фишки!»
Я тут же задала наивный вопрос:
– Ты же говорил, что денег сейчас нет?
Роберт подозвал официантку и сказал: «Как всегда!» Официантка любезно улыбнулась и, понимающе кивнув, поспешила выполнять заказ.
Роберт повернулся ко мне и медленно произнес:
– Да. Нет. На обустройство территории денег нет. Но если мы сегодня уйдем в плюсе, то, может быть, появятся.
Я ничего не поняла и спросила:
– Но ведь на эти деньги, которыми ты сейчас будешь рисковать, можно две территории обустроить! В чем смысл?
Официантка аккуратно поставила возле Роберта пузатую рюмку коньяка, блюдечко с тонко нарезанным лимоном и тарелку малины.
Роберт взял рюмку, слегка взболтал ее содержимое и с наслаждением втянул носом коньячный запах. Затем он выпил, прикрыв глаза, и вновь подозвал официантку.
– Принесите сигару.
Он опять повернулся ко мне и сказал:
– Я слышал твой вопрос… А смысл всего этого – в самой игре. В процессе. Понимаешь? Мне совсем не важно, выиграю я или проиграю, мне нравится сам процесс игры с удачей. И все!
Он победоносно щелкнул пальцами и самоуверенно выпятил нижнюю губу.
– Ты сейчас похож на Жириновского, – сказала я.
– Такой же умный? – засмеялся Роберт.
Я выдержала паузу и ответила:
– Ты все врешь… Если б игра для тебя была легким развлечением, ты бы не лежал по утрам дома потрясенный, с потухшим взглядом, часами глядя в потолок. Ты переживаешь, и еще как!
Выражение лица Роберта изменилось не в мою пользу.
– Знаешь, ты выбрала не самое подходящее место для нравоучений. Ты для того сюда приехала, чтобы испортить мне настроение?
Я испугалась и включила обратный ход.
– Просто пока менеджер меняет деньги на фишки, у меня есть несколько минут, чтобы понять правила игры.
Роберт услужливо придвинулся ко мне и подробно начал объяснять и описывать выигрышные комбинации карт.
«Ты меня не понял. Правила игры, по которым ты предлагаешь мне жить, милый», – подумала я про себя.
Часа через два я уже начала кое-как разбираться в этом покере и даже, осмелев, сделала первую ставку.
Минимальная ставка в VIP-зале – двести долларов. Для того чтобы «закрыться», нужно четыреста, плюс еще двести, если решил «меняться» или прикупить шестую карту. Таким образом, в игре с самой низкой ставкой участвует восемьсот долларов. Конечно, если игрок использовал «обмен» и ничего не пришло, то можно «сбросить, не закрываясь». В этом случае экономится ровно половина фишек.
Роберт ювелирно лавировал в лабиринтах правил, и после двух выигрышных комбинаций – стрита и флэша, столбики фишек уверенно росли, радуя глаз.
Роберт неожиданно сделал ставку в тысячу долларов. Я чуть не упала со стула.
– Ты что, с ума сошел?! Я боюсь! Если ты пролетишь – у меня будет разрыв сердца. Играй как хочешь без меня, а при мне – не надо. Пощади! – испуганно зашептала я ему в ухо.
Дилер показал «без игры».
– Сделай ставку сама – я схожу в туалет, – Роберт встал из-за стола и удалился.
Я поставила на «ante» двести долларов.
Дилер раздал мне и себе по пять карт и открыл свою верхнюю – семерка. Неплохо…
Я посмотрела в свои. Из пяти карт – две дамы и две десятки! Ничего себе… Две пары! Роберт бы сразу победоносно стал подсчитывать выигрыш. Если дилер сыграет и у него не окажутся карты сильнее, то наш выигрыш составит восемьсот долларов.
Я нервно оглянулась, ища Роберта.
– Ваш спутник в такой ситуации обязательно прикупил бы шестую карту, – с любезной улыбкой посоветовал симпатичный крупье.
– Зачем? И так нормально… – засомневалась я.
– Как скажете. Вам решать. Может быть, full house, – пояснил молодой человек.
У меня аж руки вспотели от волнения. Мама дорогая, это ж какие нервы нужно иметь, чтобы знать, что через минуту ты «или пан, или пропал»!
– Давайте шестую, – я выдвинула вперед две фишки по сто.
Дилер положил на сукно шестую карту.
Дама Победный full house.
Я не верила своим глазам.
У дилера оказались две семерки.
– Поздравляю! – дилер подвинул мне несколько пятисотдолларовых фишек.
Подошел Роберт.
– Ну, как у нас дела? – он деловито «пролистал» выигранные фишки.
– Вот. Full house поймала, – радостно воскликнула я, стараясь выражаться языком Роберта.
Вдруг я увидела, что его лицо побагровело, а глаза сузились. Все это напомнило мне сцену из фильма «Джентльмены удачи», когда Крамаров советует: «Лошадью ходи!» – и, проиграв, получает шахматами в морду.
– Ну, вот чего ты лезешь?! – возмущенно произнес Роберт. – Ставка была двести?
– Ну да, конечно… – растерялась я. – Вообще-то я ожидала похвалы… Чем ты недоволен – не понимаю.
– Не понимаешь – нечего играть. Из-за тебя мы потеряли семьдесят тысяч баксов. Ставить нужно было тысячу, а не эту мелочь. Сейчас бы уже домой уехали, а так… Придется дальше сидеть биться…
– Зачем? Поехали – мы и так в плюсе, – попыталась я увести Роберта.
Но он уже увлеченно рассматривал сданные дилером карты.
Ставка была снова тысяча.
Я обиделась, встала из-за стола и пошла гулять по залу. Мне ужасно хотелось домой, в наш уютный родной дом, где никакие карты не будут отнимать у меня моего Роберта.
Роскошная мебель, богатый декор, картины в тяжелых рамах и канделябры, отсутствие окон и часов – именно так, наверно, должно выглядеть место отдыха посетителей, у которых «жизнь удалась».
Разглядывая интерьер, я дошла до дверей.
Неожиданно они раскрылись, и в зал вошла… Жанна.
Из всех женщин, с которыми мне довелось дружить, Жанна была единственной, с кем бы я пошла в разведку.
Дружить со мной десять лет и ни разу не обмолвиться о том, что ее благоверный – серьезный игрок, и она от этого безумно страдает!
Я всегда делилась с подругами своими проблемами, выслушивала советы, пусть даже глупые. Выговариваясь, я как бы слышала себя со стороны и часто интуитивно начинала осознавать, в чем виновата сама и как все исправить.
Некоторые люди по своему внутреннему складу просто не могут откровенничать, жаловаться – они закрыты. С одной стороны, это вызывает уважение, с другой – они бешено себя разрушают. Такие женщины быстрее стареют, у них чаще случаются инфаркты, но они такие, и другими они не станут даже на смертном одре.
Столкнувшись нос к носу с Жанной, мы обе остолбенели.
Тут же от нее отсоединился муж, буркнул мне «привет» и, оставив жену, устремился к свободному игровому столу.
– Пойдем посидим в ресторане? – только и сумела я сказать, придя в себя.
– Пошли… Я очень рада тебя видеть, – ответила подруга и обняла меня. Выглядела она неплохо, одета была нарядно, но лицо грустное и уставшее.
Мы прошли в соседний зал, где возле шикарного камина стояли два столика.
Я заказала две дюжины устриц, салат из лобстера, вазочку черной севрюжьей икры и стакан свежевыжатого сока.
Жанна предпочла грудку белой куропатки, запеченную с грибами, с гарниром из глазированных яблок и бутылку французского вина «Ротшильд» девяносто пятого года.
– Отрываешься? – кивнула я на диковинное вино.
– Ну да. А что? Здесь все бесплатно. И потом, должны же у меня быть хоть какие-нибудь маленькие радости, – ответила Жанна, пригубив принесенный сомелье «пробник». – Кстати, знаешь, полностью это вино называется – «Шато Мутон Ротшильд». Я все названия вин выучила за пятнадцать лет, что хожу с Владиком по казино.
– А почему ты никогда нам с Люсей об этом не рассказывала? – воспользовавшись моментом, спросила я.
– Стыдно было. У всех мужья нормальные, а у меня урод какой-то.
– Сильно ты его… Может, ты просто устала, ведь на тебе весь дом и даже помощницы нет?! – осторожно спросила я.
– Да, я устала! Я очень устала. Но не от хозяйства – мне это в радость. Жизнь такая надоела. Ты думаешь, вот это казино – просто развлечение?! Да они больные люди! Ты еще не знаешь, что это такое, когда они сутками здесь зависают. Приходит или утром, или вообще не приходит. Отключает телефон – ты хоть обзвонись. Может, с ребенком что случилось или мне стало плохо – ему наплевать. На магазины денег не допросишься, а если и даст, то копейки. Это здесь можно тысячи долларов проигрывать, а мне дать просто так – на, сходи, купи себе что-нибудь – ты что! Удавится!
В этот момент в соседнем зале раздался крик Владислава:
– Ты что сдаешь?! Ты видишь, что ты сдаешь?! У тебя руки, полные говна!
Жанна вскочила и быстро ушла в игровой зал. Еще несколько минут был слышен визгливый тенор ее супруга, но потом, видимо, дела Владика пошли на поправку, и он затих. Жанна вернулась ко мне.
– Слушай, если тебе так тяжело – может, вам лучше разойтись? – предложила я.
– Я люблю его. Сколько лет мы с ним вместе… Еще в консерватории познакомились – он был гордостью курса, лучший лирический тенор. Я, как услыхала его, так сразу и влюбилась. Свою карьеру делать не стала, хотя педагоги мне прочили лучшие оперные партии. Но я решила Ему жизнь посвятить, и видишь, к чему мы пришли.
Жанна выпила залпом бокал вина и задумалась.
– Он мужик-то в принципе неплохой… – снова заговорила подруга, – не пьет, не курит, друзей у него много, не злой… Жалко так иногда его бывает – на что жизнь свою человек тратит?! Все, что на гастролях зарабатывает, все сюда несет. Слава богу, хоть квартиру приличную купил, не стыдно людей пригласить…
Я посмотрела на часы. Половина четвертого утра.
– А ты побороться за него не пыталась? – поинтересовалась я у подруги.
– Вот сижу, борюсь. И ты будешь бороться, если любишь. А по-другому никак. Или нужно принимать их образ жизни, или все нервы себе истреплешь и ничего не добьешься. Игрок – это диагноз, и, похоже, мы с тобой подруги по несчастью, – кивнула Жанна в сторону Роберта.
