Текст книги "Рыцарь из Преисподней"

Автор книги: Наталья Игнатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Дверь немедленно распахнулась, и двое арханов буквально выдернули даму наружу.

Артур ничего не понял.

– Отпустите меня! – приказала профессор. Теперь Артур знал, как звучит ее голос, и, даже читая по губам, представил себе ледяные, высокомерные нотки. – Мой мнемограф в машине, принесите… Хотя нет! – Она подняла палец, и архан, уже бросившийся к выходу, остановился на полпути. – Не нужно. Мнемограф выйдет из строя, как вся ваша аппаратура. – Алимова села за ближайший стол, постучала пальцем по столешнице. – Записывайте!

Оказалась она за столом единственной на весь участок девушки, та почтительно кивнула, подсветила клавиатуру на столешнице.

– Человек, – решительно сказала Алимова. – Но в ауре непрерывно меняющийся узор из золотых нитей, который при попытке рассмотреть его получше очень ярко вспыхнул. – Она надавила на уголки глаз кончиками пальцев. – Очень ярко. У меня до сих пор цветные пятна перед глазами. Это можно не писать. А молодой человек не меньше вашего удивлен, и он совершенно не похож на злоумышленника.

Артур проникся к профессору Алимовой некоторым расположением. Правда, эти слова она наверняка сказала тем же безапелляционным тоном, что и все остальное, а значит, ее не послушают просто из принципа.

Архан-патрульный, напарник Леонидаса, подошел к гостье и что-то сказал, не разобрать что, потому что к Артуру он оказался спиной. Брови Алимовой снова приподнялись.

– А что, если без документов, но не демон и не вампир, так обязательно преступник? – осведомилась профессор. – Он может быть из Немоты, пришел по Трассе, с Трассы можно попасть в любое княжество.

Патрульный сказал что-то еще. Алимова выслушала и покачала головой:

– Нет, мотоцикл в Немоте невозможен, – она недовольно поджала губы. – Но чем умножать сущности, проще предположить, что он был куплен на Трассе же. Золото духов не отличается от нашего. А другой мир, о котором он вам сказал… хорошо, не вам, вашему напарнику, это Немота и есть. Если она не другой мир, то что же, по-вашему?

И попробуй с ней поспорь. Даже не слыша голоса, Артур чувствовал, что интонации Алимовой убивают малейшее желание вступать с ней в дискуссию. Казалось бы, проще его самого еще раз спросить о том, откуда он взялся. Хотя, конечно, что профессор, что арханы, в другой мир, по-настоящему другой, не поверят. Они понятия не имеют, что, прежде чем родиться здесь, умерли в тварном мире, не знают даже о звездах и иных планетах, потому что нет здесь ни планет, ни звезд. Что ж, пусть будет Немота. Место не хуже прочих. Странные земли на границах, там, где музыка, создавшая княжества, была не слышна или смешивалась с другой мелодией в непредусмотренной композиторами дисгармонии. Там не было демонов, там обитали фейри, демонам обычно враждебные, и даже там жили люди. Про людей из Немоты в Ифэренн ходили самые разные слухи. Их называли дикарями, потому что там не знали технического прогресса. Их считали чародеями, потому что любой ребенок, родившийся в Немоте, получал от фейри какой-нибудь подарок вроде вампирских дайнов. У них, разумеется, не было документов в понимании жителей княжеств. А еще Немота, пожалуй, объяснила бы для всех, способных видеть, заинтересовавший Алимову «золотой узор».

Вряд ли Немота объясняла байк несуществующей в Иферэнн модели, но здесь на помощь пришли сказки о Трассе, в мастерских которой якобы собирали уникальные машины.

Артур решил, что не станет ни подтверждать, ни опровергать версию Алимовой. Подтверждения, скорее всего, и не потребуется, потому что действительно ни к чему умножать сущности. А не опровергнуть не означает солгать. Выписали бы поскорей какой-нибудь мандат да отпустили. Взять с него нечего, а время-то идет.

Подождать все-таки пришлось. Версию о Немоте приняли, но, приняв, кажется, начали проверять. Артур мог улавливать только обрывки происходящего, но в какой-то момент и профессор Алимова, и арханы, включая тех, кто вроде потерял к нему интерес, снова стали на него смотреть. Дверь куба открылась, впустив внутрь офисный шум и голоса. Тут только Артур понял, как же тихо за адамантовой стеной, так же тихо, как где-нибудь в дороге на безлюдном участке пути. Хорошее место для сосредоточения и раздумий, но, как большинство хороших мест, оцененное слишком поздно.

– Господин Северный, садитесь сюда, пожалуйста, – позвала девушка, та самая, за столом которой уже сидела профессор Алимова. На бэдже значилось «сержант Фаталиева», но на сержанта архан походила еще меньше, чем Алимова на профессора.

Для Артура поставили второй стул. А еще с ним были на «вы». Интересно, это хорошо или плохо?

– Где вы были в ночь с девятого на десятое этма?

Припомнив названия здешних месяцев, Артур сопоставил числа. Хмыкнул. В ту ночь упыри штурмовали «Чату».

– В мотеле «Чата» на Трассе, – ответил он.

– Расскажите подробнее.

Тут Алимова постучала по столу аккуратным ногтем.

– Не понимаю, почему я должна еще и учить вас разговаривать с людьми, – сказала она сержанту Фаталиевой, – как будто недостаточно того, что я снизила цену за консультацию. Вы даже не представились. Хотите кофе или чаю? – это было уже Артуру.

Тот глянул на сержанта, улыбнулся, наткнувшись на мрачный взгляд. Кому понравится, когда тебе прилюдно читают нотации?

– Просто воды, спасибо, – совсем отказаться было бы невежливо, об этом Марийка тоже успела ему рассказать. Она вообще немало рассказала про Эсимену, все-таки училась здесь.

– Сержант Эльвира Фаталиева, – отчеканила архан. – Господин Северный, будьте так любезны, расскажите подробнее о том, что произошло в мотеле «Чата» в ночь на десятое этма.

Артур рассказал. Слушали его всем участком. Сержант Фаталиева задавала наводящие вопросы, поэтому пришлось вернуться назад, к бою с Хариром, потом рассказать про одержимость. Артур был уверен в том, что вампиров захватил демон, но тут в допрос… или что это было? беседа?.. в общем, включилась Алимова. Ей непременно нужно было знать, на основании чего Артур запросто ставит такие диагнозы.

С учеными сложно.

– Демон знал обо мне то, чего не могли знать вампиры, – объяснил Артур.

Алимову объяснение не удовлетворило, но арханы уже спрашивали о том, что за заклинания он использовал, чтобы не пустить упырей в «Чату», а Алимова тут же, не дав ответить, поинтересовалась, откуда у него знания о демонах, если в Немоте их никогда не было. Хорошее место эта Немота, оказывается, Артур так и сказал. Вряд ли это было ответом на вопрос, но и Алимова и арханы, обступившие едва успевающую запоминать их вопросы сержанта Фаталиеву, уже добрались до главного. Уничтожить демона невозможно, даже чтобы развоплотить его, нужно быть магом или заручиться поддержкой демона более могущественного.

Это было одной из аксиом Ифэренн, да и в тварном мире Артур не раз слышал утверждения, что даже Господь не может уничтожить демонов, иначе давно сделал бы это. От утверждений таких недалеко было до мысли о том, что не Господь, значит, демонов и создавал. Но все теории легко разрушались практикой: одним-единственным ударом Миротворца. Нет, не по теоретикам, хоть и хотелось иногда приложить их обухом по темени, чтоб вправить мозги.

Миротворец по воле Божьей уничтожал демонов, Господь пожелал делать это руками Артура, и Артур был благодарен Ему за доверие…

Когда он понял, что проповедует, а не отвечает на вопросы, останавливаться было уже поздно. Да и незачем. Ничего плохого нет в проповеди, если она вовремя и к месту, а сейчас именно так и вышло. Слушали ведь, запоминали, Алимова вообще стенографировала. Не так сильна, значит, привычка к мнемографам у профессора демонологии. Не полагается демонолог на магию. И правильно делает.

– Так этот Бог, это что, не князь? – спросил Леонидас, нарушая негласное правило задавать все вопросы через ведущую допрос сержанта Фаталиеву. – Для духа из Немоты как-то круто, а?

– Поразительно! – откликнулась профессор, в кои-то веки не осадив нарушителя регламента. До этого она одним взглядом пресекала любую попытку вмешаться в разговор. – В научном сообществе существует теория, что у сулэмов есть своя религия, якобы они верят в единого Творца, в некую силу, создавшую и их, и… – кажется, Алимова хотела понизить голос, но в последний момент заставила себя продолжить громко и твердо: – …создавшую и их, и князей. Возможно, до духов в Немоте дошли отголоски этой религии. В отличие от нас, духи необъективны и склонны к фантазиям, к тому же они всего лишь побочный эффект творения. Осознание своей неполноценности и ненависть к князьям делают привлекательной для них мысль о том, что и князья были кем-то созданы и могут быть уничтожены.

– А для князей что делает такую мысль привлекательной? – растерянно спросила сержант. Авторитет демонолога был в участке неоспорим.

– Возможность переложить на кого-то ответственность за себя, – профессор ни на секунду не задержалась с ответом, наверняка «в научном сообществе» эта тема поднималась не единожды. – Им вполне хватает того, что они отвечают за всех нас и за мир, который создали. Хочется, чтобы и за них тоже кто-нибудь отвечал.

– И мог уничтожить?

– Об этом лучше спрашивать самих сулэмов. – В голос Алимовой вернулся холодок. – Но я уверена, что возможность уничтожения они отрицают. Даже мы знаем, что это чушь, а они и подавно.

– Но… – сержант перевела взгляд на Артура.

– А это можно проверить, – пожала плечами профессор. – Имя демона нам известно, несложно выяснить, существует ли такой. Потребуется некоторое время… и средства связи. – Она выразительно стукнула ногтем по мертвому коммуникатору на столе.

– Есть аварийный коммуникатор, вас проводят, госпожа профессор. А мы пока выпишем данные для документов, хорошо? – Фаталиева улыбнулась Артуру. Арханы вообще сменили гнев на милость, когда выяснилось, что он вроде как сделал их работу на чужом участке. – Печатать в другом районе придется, там, где аппаратура работает. Может, все-таки чаю?

Артур согласился на чай, а пока отвечал на вопросы сержанта, уже строго по делу: где родился, сколько лет, имеет ли родственников в княжестве и за границей, и прочая, и прочая, отношения окончательно наладились, а сержант Фаталиева стала для него Эльвирой. Легко спрашивать и легко отвечать, когда спрашивающий уже построил относительно тебя свою теорию, в которую укладываются все странности в ответах. Артур говорил правду, ничего, кроме правды, а Эльвира слышала свою правду, и это полностью ее устраивало.

Рисунок ауры в паспорт перенесли с мнемографа Алимовой. На улице. Там мнемограф работал. А потом курьер с пакетом умчался в соседний участок, принесли обед из чайханы по соседству. От еды Артур отказался, день сегодня был постный. Алимова вернулась из кабинета с аварийным коммуникатором раньше, чем прибыл курьер с документами. И громогласно сообщила:

– Земус не уничтожен и не развоплощен. Что и следовало ожидать. Но по имеющейся у нас классификации это мелкий демон, не способный захватить разумное существо – ни вампира, ни человека. По вашему описанию, Артур, можно с большой вероятностью предполагать одержимость. Если это так, то вы изгнали какого-то другого демона.

– Другой демон? – переспросил Артур, пропустив мимо ушей все остальное. – Значит, Земус цел… – Он понял, что говорит вслух и заткнулся.

Другой демон. Неважно кто, важно, что Земус цел и еще может добраться до Барчанов.

– Мне нужен мой телефон.

Телефон вернули, заодно вернули и нож, и обе чресседельные сумки, и даже обоймы к «Перкунасу». Но не сам «Перкунас». Кто бы сомневался! Артуру пока было не до оружия и не до объяснений Эльвиры о правилах конфискации и о том, что он может получить разрешение на что-нибудь более легкое…

Все потом. Он набрал номер Себесты. Мэр ответил почти сразу и, услышав, что Земус не уничтожен, ничуть не удивился. Никто здесь не верил в то, что демона можно уничтожить, никто не верил в то, что человек, не маг, может демона развоплотить.

– Мы готовы к тому, что он явится, – заверил Себеста. – Как придет, так и уйдет, ты же научил нас что делать. Но хорошо, что ты о нас помнишь.

– Этому я вас не учил, – сказал Артур. – Для того чтобы отогнать демона, может не хватить одной только благодарности Господу. Тебе хватило бы, ты не боишься. Роману и Анне – нет. Поэтому запомни еще одну молитву и научи всех.

В полной тишине он читал молитву Священному Кресту. Почему все замолчали, почему даже аварийные лампы перестали гудеть, вообще не вникал. Молитва на то и молитва, чтоб отдаваться ей целиком. И когда учишь молиться другого, чтобы он научил еще кого-то, хорошо бы суметь научить не только словам и чувствам, но и отрешенности от всего сиюминутного и преходящего… Однако когда просторный зал взорвался сверлящим мозг визгом, пролетели от стены к стене столы, лопнули лампы и финальным аккордом вышибло пуленепробиваемые окна, даже отрешенность Артура дала трещину. Себеста заорал в трубку: «Что там у тебя?!» – так громко, что даже визг перекрыл.

– Спокойно! – нечеловечески низким голосом скомандовала профессор Алимова. – Все оставайтесь на своих местах. Не двигайтесь! Это массовый экзорцизм, живым ничего не угрожает! Не двигайтесь!

Вот для чего ей вредность и зазнайство, чтоб в таких ситуациях не теряться.

Арханы замерли кто где был. Большую силу воли, однако, надо иметь, чтобы не двигаться, когда мимо с бешеной скоростью летает мебель, пусть не тяжелая, но твердая ведь, остатки обеда, цветочные горшки и оргтехника. Артур продолжал молиться, Себеста, сообразивший, что другого ответа не дождется, повторял его слова, и рано или поздно все успокоилось.

– Экзорцизм? – переспросила Эльвира, опустив пистолет и озирая разгромленный зал. – Массовый?

– Если вы из Коллегии, если это аудиторская проверка, то я должна сказать, ваши методы непорядочны. – Голос профессора Алимовой был ледяным. – Нам известно, что защита общественных учреждений от демонов могла бы быть лучше, но мы делаем все возможное. Мы над этим работаем. Совершенно ни к чему устраивать подобные демонстрации.

– А? – Артур понимал, что вопрос развенчивает только что заработанное им звание кого-то там из Коллегии, да и вообще, пожалуй, лишает его права называться разумным. Но абсолютно ничего в голову не лезло. Какая Коллегия? Какие демонстрации? Он понятия не имел, что здесь столько мелких бесов!

Впрочем, Алимова и сама поняла, что никакая проверка не стоит цирка с отсутствующими документами, оружием без лицензии и выведением из строя всей магической аппаратуры.

– Какой-то приют для умалишенных, – констатировала она недовольно. – И вы только что еще кого-то научили этому заклинанию? Или это был сеанс экзорцизма по телефону?

Насчет сумасшедшего дома профессор была права: разгромленное помещение больше ничем не напоминало тот тихий участок, в который доставили Артура Леонидас с напарником. Гораздо больше оно теперь походило на офис арханов где-нибудь на границе с Немотой после нападения фейри. Ладно хоть отбитого нападения.

– Это вообще не экзорцизм. – Артур поставил на ножки ближний к нему стол, подвинул к нему стул, пригласил Алимову садиться. – Это молитва во славу Господа. Демонов просто корячит от молитвы, вот и все. Этих сильно раскорячило.

Да уж… очень сильно.

Пока не привезли документы, он помог навести хоть какой-то порядок. Здесь так же, как в «Чате», отношение к нему изменилось: арханы были вежливы, даже изображали дружелюбие, но держаться старались подальше. Чародей из Немоты. Не та репутация, которой хотелось бы, но он и не ожидал, что будет легко. Больше того, он не ожидал, что начнет привлекать к себе внимание и люди сами станут задавать вопросы о Боге. Понятно, что их пытаются отпугнуть. Это люди про Бога не знают, а демоны знают все, и они до сих пор не верят в то, что проиграли. Демоны до сих пор пытаются воевать. Таков порядок вещей, значит, так тому и быть, пока мир существует.

Документы у курьера забрала Эльвира. Достала из пакета небольшую карточку, протянула Артуру:

– Никакой магии. Вот эта пометка означает, что не рекомендуется использование магических сканеров. Аура нигде в княжествах не засвечена, никакого криминала, ничего, – последнее было сказано громко, чтоб слышали все заинтересованные.

В криминале Артура и не подозревали, по крайней мере, он на это надеялся. Но арханы просто обязаны были проверить, не случалось ли где-нибудь в княжествах чего-то вроде штурма «Чаты», каких-нибудь из ряда вон выходящих событий со стрельбой и одержимостью. Ничего не случалось, по крайней мере, ничего с участием Артура. Вот и хорошо.

Профессор Алимова догнала его уже на выходе, сунула в руки визитку.

– Позвоните мне, Артур. У вас огромный потенциал. Имейте в виду, наш институт крайне редко дает кому-либо направления на учебу, но вы его, скорее всего, получите.

– На демонолога, что ли, учиться? – Артур глянул на визитку, выяснил, что профессора Алимову зовут Жасмин, и предпочел поскорее это забыть. Несмотря на дивной красоты шелка и, в общем, привлекательную внешность, профессор гораздо больше походила на ледоруб, чем на нежный цветок.

– Это ваше призвание, а не… – она метнула взгляд на штрафную стоянку, где одиноко скучал «Найзагай», – бродяжничество и бессистемные экзорцизмы. Вы обязаны самореализоваться.

– Да не экзорцизм это был, – вздохнул Артур, – я просто молился. Любой так может, кто в Бога верует. Демоны страсть как боятся молитвы.

– Что ж, тогда позвоните, чтобы подробнее рассказать про этого Бога, – все так же уверенно распорядилась профессор. – Это интересно не только мне. Институт организует семинар. Если хотите, директор пригласит вас лично.

– Быстро у вас дела делаются. Когда успели-то?

– Когда выясняла судьбу Земуса. Я сказала, что вы не местный и надолго задержаться не можете, директор заинтересовался, сейчас решаются последние вопросы в бухгалтерии. Семинар, разумеется, будет оплачен…

– Нет, – сказал Артур. – Я расскажу про Бога всем, кто захочет услышать, но я не возьму за это денег.

Брови Алимовой снова приподнялись, и Артур подумал, что она таким образом генерирует в себе новый заряд холода, взамен растраченного.

– Вот как? – произнесла профессор, действительно весьма прохладно. – И почему же?

– Потому что это подарок. За подарки не платят. – Он набрал номер Алимовой на своем телефоне, нажал кнопку вызова. – Вот. Теперь вам тоже есть куда позвонить, если будут вопросы. Когда я вернусь, мы договоримся о точных сроках этого семинара. Всего хорошего, госпожа Алимова.

Он остановился на ночлег в караван-сарае, двухэтажном каменном доме, во внутреннем дворе которого бил фонтан и цвели ранние мелкие розы. Снаружи, на стоянке, где вместо верблюдов и лошадей сгрудились грузовики, было шумно, там о чем-то спорили, чему-то радовались, из-за чего-то ссорились. Просто удивительно, как много есть поводов пошуметь у людей, которые встречаются разве что на таких вот стоянках. Артур приехал поздно вечером, уже практически ночью, а уезжал, как обычно, очень рано, еще при синем небе, но на стоянке как шумели, когда он прибыл, так и продолжали, когда уезжал.

Зато в кофейне, выходящей во внутренний двор, те же люди вели себя тихо-тихо. И поскольку все окна в номерах выходили туда же, на фонтан и розы, выспался Артур прекрасно. Перед отъездом он помолился за этот дом, и за его хозяев, и за гостей, шумные или нет, пусть им будет удача в пути. На Трассе такую гостиницу нельзя было представить. Стеклянные двери, огромные окна; ни у обслуги, ни у постояльцев нет под рукой оружия. Придется привыкать.

ГЛАВА 5

Жизнь все-таки всегда лучше смерти.

Эзоп

Интарафи оказался городом при университете. Чаще бывает наоборот – университет в городе, город может им гордиться, может досадовать на студентов, с которыми всегда сложно, может выделять или не выделять деньги на стипендии от мэра и особо влиятельных членов мэрии, но город все-таки остается главным и в собственном восприятии, и в глазах приезжих. Но случается и так, как в Интарафи, который, кажется, существовал только для того, чтобы профессорам и преподавателям было где жить, а студентам – на что жаловаться. Они не могли не жаловаться на замшелость, сонность и скуку этого маленького городка. Артуровский «Найзагай» был здесь, кажется, единственным байком, даже автомобилей на улицах почти не было, только велосипедисты. Понятно, почему компания Марийки хотя бы раз в месяц, но старалась сбежать в Энириву. Уж, наверное, не только ради безлюдного берега озера. Хотя и до Эниривы, и до других городов, где веселее и интереснее, чем в Интарафи, путь был неблизкий.

Артуру Интарафи понравился. Жить здесь он не хотел бы, так и мхом обрасти недолго, но остановиться на пару дней было бы неплохо. Красивый городок. Улицы, вымощенные вместо асфальта шершавой плиткой с орнаментом. Разноцветные, как на юге Сидены, дома с плоскими крышами, на которых были разбиты цветники. Кружева многочисленных беседок рядом с такими же многочисленными фонтанами. В Ифэренн не было солнца, поэтому ажурные ставни на окнах, ажурные крыши беседок и стены галерей не давали тени, но Артур уже знал, что эсименские зодчие умеют создавать узоры, которые ловят ветер и дарят спасение от жары. Под этими кружевами всегда было свежо, гуляли легкие сквозняки, а белое свечение снийва не слепило глаза.

Здания университета были самыми красивыми в этом красивом городе и самыми необычными. Причудливый комплекс из белого камня, просвечивающихся насквозь галерей и разнообразных, но вписывающихся в общий сумасшедший стиль корпусов, жилых и учебных, расположенных на разных уровнях и, кажется, ничем не поддерживаемых в воздухе, кроме стеклянных, прозрачных переходов. Как будто белый, сверкающий стеклом и сталью взрыв света над темной-темной зеленью университетского парка.

Без магии в строительстве не обошлось, это точно. Но, поскольку в Сидене, где хватало удивительных, невозможных без колдовства зданий, ничего не рухнуло и не обвалилось, пока Артур осматривал тамошние красоты, хотелось верить, что и университету ничего не грозит. Понять бы, как работает этот его генератор безмагии, когда включается, на что действует. Но разобраться с этим до сих пор не удалось. Альберт не может проводить эксперименты, потому что там, где есть Альберт, там все работает без помех. А кроме него кто возьмется? Не так-то просто на Земле найти магов-ученых, согласных поэкспериментировать с безмагией. Да и не на Земле тоже.

Артур оставил байк на парковке, от которой к университету вело сразу несколько дорожек. По его представлению, это была стоянка для студентов и преподавателей, но никаких запрещающих знаков он не увидел, а на самой стоянке обнаружилась всего дюжина автомобилей. Велосипедов у коновязей было значительно больше. Какой хороший город! Здесь, наверное, всегда очень тихо и очень чисто. Рехнуться можно со скуки.

Поглядывали на него с любопытством, неуставная форма одежды все-таки. Большинство попавшихся по пути к центральному корпусу молодых людей было в костюмах, самых разнообразных, начиная от рубах и шаровар из дорогого шелка и заканчивая двойками из дорогой шерсти. Не очень официально, но весьма строго. Серьезная молодежь тут училась. Те же, кто считал, что строгости и официозу в студенческой жизни не место, одевались и причесывались так, что Артур пару раз задумался: а действительно ли это стиль одежды или попытка отпугнуть демонов и злых духов? Впору было почувствовать себя старым и закосневшим, но Альберт столько раз шпынял его за косность, что выработался иммунитет.

Зато Артур начал понимать, что Марийка действительно была из очень хорошей семьи. Как и ее друзья. Очень хорошая семья – это аристократия, ни больше, ни меньше. В Интарафийском университете, по крайней мере в Институте управления и права, учили магов, отсюда выходили правители-колдуны, наместники сулэмов среди людей и те, кто ровня наместникам. Ничего себе, попутчица на Трассе! Теперь ясно, почему стычка в «Чате» получила такую огласку. Осталось понять, что с этим делать, как избежать проблем и воспользоваться возможными преимуществами.

Впрочем, одной проблемы, и существенной, он уже не избежал. Марийка была вампиром из очень влиятельной семьи, а он убил ее своими руками. Прекрасное начало.

Внутрь его не впустили. Задержали в холле, попросили документы. Простым смертным тут вообще нечего было делать, а университетский парк не охраняли, кажется, только потому, что он же был и единственным на весь Интарафи общественным парком. Пометка о том, что не рекомендуется магическое сканирование, охранника слегка озадачила, но это был толковый охранник, правильный, он немедленно уточнил у Артура, что не так с магией. А выслушав ответ про безмагию, извинился и решительно сказал, что не имеет права впускать его в здание. Резонно. Тут маготехники больше, чем в любом из участков сиденской архи. Охранник, в частности, попытавшись связаться с кем-то из начальства, чтоб узнать, не будет ли специальных указаний, выяснил, что его телефон уже не работает. Симпатии к Артуру это не добавило, но, в конце концов, сошлись на том, что он подождет снаружи, пока о визите доложат секретарю Института. А там уж как пойдет. Штурмовать Университет или корпус Института управления и права Артур не собирался, а вот наведаться в гости к секретарю во внерабочее время ему точно никто бы не помешал.

Обошлось, впрочем, без экстремизма. В Институте о «Чате» знали, и сейчас это оказалось преимуществом, хоть Артур и собирался превратить преимущество в проблему. Поговорить с ним вышел лично директор, господин Гайтарым Шакил. Импозантный эсименец, колдун невесть в каком поколении, весь в черном, только кушак, перехватывающий кафтан, был темно-синим, и с абсолютно белыми волосами, заплетенными в толстую, не очень длинную косу.

– Рад познакомиться с героем, спасшим четверых наших студентов, – сказал Шакил, отвешивая Артуру глубокий поклон. – Мы провели свое расследование и выяснили, что в гибели госпожи Марийки вы не виновны и действовали единственно верным способом, – он поднял взгляд, и Артур понял, что не отражается в черных глазах, таких черных, что зрачок не отличался от радужки. – Семья согласилась с нашими выводами.

Госпожи Марийки? Артур не понял. Марийка – это же не фамилия, вон, друзья-приятели вообще сокращали ее до «Маки». И что значит «Семья», почему Шакил произнес это слово, будто с прописной буквы?

– Имя-то у них есть? – спросил он. – Марийка… и? Что за семья?

Наверное, Гайтарым Шакил редко удивлялся, вот и отвык. Смуглое, длинное лицо директора Института приняло такое странное выражение, как будто он пытался сохранить обычную невозмутимость, но мимика требовала отреагировать на необъяснимую ситуацию.

– Семья, – произнес он почти по буквам. – Господин Северный, зачем вы приехали?

– Найти семью Марийки, – честно сказал Артур, – извиниться надо, нехорошо получилось.

Он второй раз пронаблюдал подергивание мимических мышц Гайтарыма Шакила. А тот, справившись с собой, произнес таким тоном, будто говорил с недоразвитым ребенком:

– Господин Северный, если бы Семья хотела встретиться с вами, они бы уже с вами встретились.

– А вот это вряд ли, господин Шакил. Так как мне их найти?

– Я вижу, вы не понимаете, отпрыски каких фамилий у нас учатся. Откуда вы взялись?

– Считается, что я из Немоты, – буркнул Артур.

– Но вы не чародей!

– Считается, что чародей. Так что с семьей Марийки?

Шакил, кажется, хотел снова сказать, что если б с Артуром хотели встретиться, с ним бы встретились. Но один раз это не сработало, а могущественные колдуны, они многое понимают с первого раза. Так что, подумав секунду, директор неохотно посоветовал:

– Свяжитесь с юристом. Вот по этому номеру. – Он протянул визитную карточку. – Больше я ничем помочь не могу.

На Земле было то же самое. Везде одно и то же. Высокопоставленные семьи все одинаковые, с той только разницей, что семьи, наследники которых учились в Интарафи, не просто занимали высокое положение, но и обладали реальной властью. А в остальном то же стремление защититься от любого вмешательства в их жизнь. Бывало так, что их по одному сжирали фейри, считавшиеся семейными привидениями, но даже последние выжившие обращались за помощью только тогда, когда ситуация становилась безнадежной. И даже в безнадежной ситуации пытались врать, чтобы никто посторонний не смог узнать ничего лишнего, ничего личного.

Здесь то же самое. Интересно, фейри этим пользуются?

Артур позвонил юристу, нарвался на автоответчик. Этого и следовало ожидать. Он оставил сообщение, но только для очистки совести. От идеи разыскать семью Марийки он уже отказался. Незачем тратить время на затею, в которой тебе противостоят люди, а не демоны. Люди не враги, значит, лучше обойтись без противостояния. Упыри в данном случае тоже люди. Потому что не демоны.

Предстояло найти путь в Нижние Земли, в Преисподнюю.

Проще сказать, чем сделать. В Ад ведет много путей, но ни один из них не подходит, потому что это пути жизни, а не та дорога, которая может лечь под колеса байка. Наверное, в Нижние Земли можно было добраться по Трассе, по ней куда угодно можно добраться, но придется дать слишком большой крюк. Артур помнил карту: Трасса шла через все княжества, все двенадцать. Если потом она и приводила в Преисподнюю, то поездка все равно отняла бы чересчур много времени.

Трассу он оставил на крайний случай. Были подсказки, он видел не все, но в том, что они есть, не сомневался. И будут еще. Господь очень терпелив, он указывает путь снова и снова, даже уметь видеть не надо, чтоб знать, куда идти. Достаточно просто смотреть.

Артур помолился перед тем, как выехать с университетской стоянки.

Путь его лежал в Энириву.

Не так уж и далеко от Интарафи, пять-шесть часов по забирающейся все выше в горы дороге, по ухоженному серпантину, где за каждым поворотом открываются виды, один великолепнее другого. В Энириву стоило ездить уже ради этой дороги. Ради глубоких, заросших лесами ущелий, сверху похожих на переливающийся зеленый бархат невиданно глубоких, невиданно красивых оттенков. Ради мостов над быстрыми горными реками, цветов в трещинах пыльных камней, пропастей, у которых не было дна. Проезжая над одной из них, Артур остановился у края, спешился и долго смотрел вниз. Дна действительно не было. Не так высоки эти горы, чтобы не увидеть, где же заканчиваются пропасти, не разглядеть растущие внизу деревья или ленту ручья или, как бывало не раз, крошечную деревушку рядом с озером. Он понял, что знает дорогу. И все же сначала нужно было побывать в Энириве. Раз поехал туда и уже на полпути нашел ответ на вопрос, значит, путь нужно закончить. В Энириве ждут ответы на вопросы, которых он еще даже не задал.