Текст книги "Феврония(СИ)"

Автор книги: Наталья Тремль-Леонидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Дело говоришь.– отозвался Шалава, оживившись,– надо его бабуле, когда Федор на работе, продукты отнести с посыльным.

– Правильно. Раз в неделю ты продукты доставляешь, а в следующую неделю – я. Одним словом, по очереди. А кофий у него плохой.

– Плохой, ужас прямо, согласился Шалава.– А что правда, что о Минутке никто из ваших не горюет?

– А что о нем горевать, если он не понимал, что творит. – Сказал Морж – запугал всех, А Секиру проворонил. Да разве можно было насильника детей, бандита, у которого грехов больше, чем блох на собаке, во главе торговцев ставить? Торговец он есть торговец и желательно, чтобы в тюрьме не сидел. А у Секиры братва была ему под стать. Так что Секиру, его бандитов и Минутку, слава Богу, что уничтожили. Но мафии не нравится , когда вместо нас, кто-то смеет мочить наших людей. И поскольку, ты Шалава со своим ненаглядным внуком пошел против нас, тебя надо было наказать и бизнес твой похерить.

– Ну, конечно. И самим кафешки открыть и рестораны присвоить и нас замочить, а, Рафаильчик? Да как у тебя рука на меня поднялась? Забыл, как тебя Матвей вместе со мной из тюряги выручил, когда мы наглухо вместе сели? Сдохли бы давно, если бы не Матвей. Ведь я за тебя просил, как за друга. В одной деревне росли, в одну школу ходили. Забыл, гад такой? Да тебя за эту войну самого мочить надо!

– Ладно, остановись, Васька, а то снова драться начнем. Ничего ты не понял, дурак. Я против войны был. На сходке голосовали. И знаешь, тех, кто за войну был, уже в живых нет. Один голос за войну всего и перевесил. Приехал главный из Москвы и велел всех, кто за войну голосовал, порешить. А мне велел войну закончить и сроку дал неделю. А как с тобой закончишь войну, когда ты даже танк украл? Спасибо полковнику, что нас обоих к себе вызвал, а то, как бы я до тебя добрался? Еще бы и замочил старого дружка, а Васька?

–С тебя станется. Минутку замочил не глядя.

– А он на меня револьверчик свой наставил, вот и замочил.

–Да еще так жестоко при мне с Рашидом расправился. – Страшно было смотреть. На свалке велел закопать, чтобы и следов не осталось. Каких же подонков вы к себе на службу берете, а?

– Главный приказал в свое время Минутку взять. Он тогда наркоманом не был. Скурвился, а я не углядел, каюсь. Рашида жаль. Ведь он племянник мой, не знал? Хорошо работал, но трус. Минутку боялся и Секиру до страсти, за себя постоять не мог. Ко мне обратиться не решился. Вот и погиб. Мы его, конечно, со свалки откопали, похоронили по мусульманскому обычаю. Шестеро детей сиротами остались. Жену на нервной почве в психушку отправили, пусть лечат.

– Да, сказал Шалава. Закрутилось как-то все не в ту сторону. Надо сегодня же ночью танк на место вернуть. Скажем мэру, что танк ремонтировали. Поверит или нет – наплевать. Мне надо своих молодцов по домам отправить. Денег эта война сожрала уйму. Так что, Рафаил, я войну заканчиваю, но с условием.

– Да знаю я твои условия, -усмехнулся Рафаил,– кафешки восстановить с рестораном и внука в покое оставить. Не вопрос. Денег у мафии полно, не знаем как отмыть. Ну и ты, Васька, в наш бизнес не лезь, понял?

– Сроду не лез, и лезть не собираюсь... Зачем мешать друг другу жить? Старые мы уже, Рафаил, хотя здоровье пока есть. Да надолго ли хватит?

–А я вот что задумал, -Рафаил задумчиво поглядел на Василия.– никому не говори. Я слинять хочу из России, туда, где никто не найдет и не узнает. Плюнь на свой бизнес, Васька. Поехали со мной доживать век в покое. Один я, никого из близкой родни не осталось. Друзей нет. Денег у нас хватит и на дом приличный и на житье безбедное. Может, лошадок купим, рысаков будем разводить для продажи, чтобы без дела не сидеть. Ведь мы же из деревни родом, а лошадей ты любил, я помню.

– Надо подумать, ты пойми Рафаэил, у меня обязательства есть. Внук у меня и деды стареют. Половина в живых осталась. Как они без меня проживут? Общак тоже внимания требует. Боюсь, как бы не разворовали без меня. Смену себе надо растить, людей надежных искать, молодых. Один Серега не справится. Я хочу, чтобы он на легалке жил, институт закончил. Буду бизнесу учить. Молод он еще. Умный, но учить его еще и учить. А от воровства и мошенничества пара его отмазывать. Не хочу, чтобы он мою судьбу повторил. В девушку сейчас влюбился. Не девушка, а сказка. Все при ней. И умница, и красавица, и честная, не то, что прежде его телки. Хорошей женой будет и детей красивых нарожает. Ведь Серега у меня тоже не урод, если знаешь. А я почему в ярость впал? Ведь твой Минутка задумал внука на иглу посадить и заставить наркотой торговать. Понял?

– Понял, Шалава, успокойся. Сдох минутка, сдох, нет его и точка. Так что мир, дружок старый?

– Мир. Серьезно ответил Шалава.

– Может, увидимся еще когда.

– И друзья, разминая ноги, поднялись с лавочки и направились в разные стороны к своим Мерседесам.

* * *

Бабушка Настя вышла на лестничную клетку вынести мусор. У дверей ее встретил пожилой мужчина в очках, похожий лицом на профессора, проживающего на третьем этаже. Он протянул Бабе Насте большой цветной пакет, полный неизвестно чем.

– Это подарок полковнику Муромцеву и Вам , бабушка Настя, от бывших заключенных, а сейчас– легальных бизнесменов. В пакете – продукты. Кушайте на здоровье. Кормите полковника, как следует, а то он с лица спал. Не сомневайтесь, продукт свежий и качественный. Бабушка Настя выронила ведро, и мусор рассыпался во все стороны.

– Ай-яй-яй!– воскликнул мужчина и помог бабе Насте собрать мусор. Ведро понес к мусоропроводу и вывалил туда весь мусор.

– Вот вам ведро, бабуся. Не волнуйтесь. Ваш внук – классный мент. Мы его уважаем и ценим, не то что его начальников. Взяток не берет принципиально. Но на одних принципах жить невозможно. Поэтому, вы ему передайте – это, конкретно, не взятка, а подарок. Подарки положено принимать. Зная его характер, он может пакет с первоклассной едой и выкинуть. И продолжить питаться на работе мерзким кофием и сушками . Разве это еда для мужика? Слезы одни, а не еда. А пока Вы лучше продукты потихоньку в холодильник положите и по частям внука кормите. И сами пользуйтесь. А мы каждую неделю вам продукты приносить будем. Мужчина поклонился бабушке и исчез. Вот только что тут был, и нет его. Бабушка Настя взяла тяжелый пакет и повезла его волком в квартиру бабы Натальи. Спохватилась, закрыла свою квартиру и позвонила подруге. Когда баба Наталья открыла дверь, баба Настя втащила пакет в переднюю и сбивчиво рассказала о подарке, неизвестно от кого. Вдвоем потащили подарок на кухню и открыли пакет.

– Настя, ты о подарке внуку не говори. Разве можно такое добро выбрасывать? А внук твой может и выбросить. Ты его знаешь. Кофе пахнет изумительно. Чай – чудо! Смотри-ка! Вырезка мясная и две парные курицы. Окорок, весом, наверное, килограммов 10! Ветчина, колбасы разных сортов; Как пахнут! Консервы овощные, рыбные. Филе рыбное замороженное. Пакет картошки мытой. Морковь, капуста, лук, пакет муки. Масло оливковое и сливочное. Бутылка коньяка и 2 бутылки водки. Вино красное. Икра черная и красная. Крупы разные. Красная рыбка, торт, мороженое. Фрукты. Таких у нас на рынке и в магазинах не продают. Заморские что ли? И фрукты: яблоки, виноград, апельсины (откуда они в такое время?), инжир, чернослив, абрикосы сушеные, орехи разных сортов. Соки, какие пожелаешь! Печенье, конфеты! Я таких и не пробовала, даже не видела никогда! Помидорки крохотные. Огурчики с попками, свежие. Яблочки моченые в банке. Огурцы соленые... Боже мой! До этой еды на целый полк хватит! Еще молоко, сыры разных сортов... Горчица, хрен... Слава Богу, Анна недавно мне новый громадный холодильник купила. Старый на дачу отвезла. Сейчас я тебе две полки освобожу. Нельзя, чтобы Федор все это увидел. Часть продуктов к себе забери и выдавай внуку понемногу. Ну, что ты расселась с открытым ртом? Корвалольчику накапать? Не надо?

Мы с тобой, Настя, сейчас кофейку попьем с тортом и конфетами. Давление говоришь? Наплевать на давление, если хочется, то можно! Таблетки у нас, в случае чего, есть. Сейчас кофемолку достану. Вот она! Забыла, когда ей и пользовалась. Праздник у нас сегодня, Настюшка! Благодарность Великая дарителям бизнесменам! Дай им Бог здоровья! Спонсоры теперь у тебя есть! И за его здоровье мы сейчас по рюмочке коньячка выпьем для расширения сосудов. Настя! Ты что застыла? Проснись, подружка, радуйся: давно мы такого изобилия не видели, честно сказать, никогда! Бабушки выпили по рюмочке коньяка, напились кофе с тортом и конфетами. И запели:

– Вот кто-то с горочки спустился,

Наверно, милый мой идет...

На нем защитна гимнастерка...

Вечером явился домой усталый внук. На столе стояла початая бутылка дорогого коньяка с рюмкой. Бутерброды с красной и черной икрой, намазанной на белый хлеб с маслицем. Горячая рассыпчатая картошка, политая оливковым маслом, с куском ветчины. На отдельной тарелочке – свежие помидорчики, огурчики и моченое яблочко. Томатный сок в бутылке. К чаю кусок торта, 3 конфеты в ярких обложках и непонятный иностранный фрукт.

– Баба Настя! До получки еще неделя! Ты что все наши деньги грохнула на эти изыски? Да и денег бы не хватило. Заняла, никак, старая? Да что с тобой, бабуля?

– Ни у кого я ничего не занимала .– Засуетилась баба Настя. – У Анны на работе сабантуй был. Вот она и угостила. Много чего еще принесла и мне и Наталье. Ешь, все свеженькое, качественное. Только сразу после ужина спать не ложись с полным-то желудком. Прогуляйся пойди по улице. Стрельба, Вроде, кончилось. Бабки говорят – террористы на город напали, Да милиции их всех арестовала, а каких и убила. Тебе лучше знать, внучек. Никогда ничего не расскажешь. Ешь, давай! Картошка стынет. На рынок я теперь к закрытию пойду. Все дешевле можно купить. А торт сама спекла по новому рецепту.

– Ну, если так... – Успокоился полковник и съел ужин, все съел и долго облизывался, как маленький. И коньячку выпил, закусив лимончиком.

А утром отправился на работу с полной сумкой. В сумке обнаружил большой термос с кофе, гору бутербродов с сыром, ветчиной и колбасой и фрукты в отдельном пакете. Яблочный сок. Когда он открыл термос, на запах сбежалось все отделение. Полковник угостил всех кофе с бутербродами и еще осталось. В душе у него возникло сомнение. Вспомнились почему-то Шалава с Моржом. Надо бы выяснить, откуда у бабули продукты объявились? Непонятно. Подозрительно. Но вскоре навалились обычные заботы. Допросы арестованных угонщиков машин. С поезда сняли трех подозрительных узбеков. Нашли спрятанный килограмм кокаина. И пошли бесконечные допросы, крики, жалобы, признания, протоколы, другая бумажная волокита и окрики генерала.

Однако, за три недели полковник поправился. У него исчезли головные боли, тяжесть в желудке, улучшился цвет лица, наладился сон. Каждый вечер он по приказу бабушки совершал прогулку. Утром вернулся к зарядке и бегу. Он подкармливал своих ребят, а иногда все-таки спрашивал себя: "Откуда у бабули такие продукты? Непонятно. И главное, деньги на месте, а продукты не переводятся".

Однажды, полковник Муромцев, торопясь на работу, забыл дома важные бумаги и поехал за ними домой. Возле дома ему встретился старый знакомый Гиена с большим цветным мешком. Гиена направлялся к его подъезду. Полковник крался за ним и возле своей двери схватил Гиену за воротник. Гиена не испугался.

– Это еще что такое?! – Заорал полковник.– Показывай, что в мешке, падла!

– Подарок это. Не взятка, конкретно. Подарок...

– Я тебе покажу, подарок!– рассвирепел полковник. Он отпер дверь своей квартиры и проорал: – Баба Настя! А ну, выходи, конкретно! Футы, тьфу, совсем свихнулся от воров конкретных, заразился, бля!

– Вы на бабушку не орите, гражданин начальник. Золотая у вас бабушка. Меня внуком называет и чаем поит.

– Чаем поит!?– поразился полковник.

– Шалава и Морж обидеться могут, если вы их подарок не примите. От всего сердца подарок и не взятка вовсе. Вы у нас один такой положительный мент. Опять же, помогли войну остановить. Многие жизни спасли. Знаем, что вас чуть с работы не выперли и что генерал ваш говно, оборотень в погонах. Вы уже и болеть начали. От такой зарплаты легко можно коньки откинуть. Вас надо беречь. Если руководство не понимает, какой вы ценный работник, то мы понимаем. Вы рассудите все здраво, а обижаться и гневаться на заботу не резон.

Полковник раскрывал и закрывал рот не в силах сказать ни слова от такой наглости мошенника Гиены, не раз судимого, но сидевшего малые сроки. Его выпускали всегда раньше положенного за хорошее поведение.

– И вот еще что... – Гиена поправил очки. Полковник знал, что стекла у очков обычные, А очки Гиена носил для форсу, зрение у него было, как у орла.– Совет хотите? Жениться Вам необходимо, конкретно. Соседка Анна подходит вам по всем статьям. Адвокат она. Умница. Женщина в соку. Ребеночка еще родить Вам может. И баба Настя убивается, что вы все один, да один. А свадьбу мы вам в ресторане организуем. Шалава говорил...

Гиена спохватился и помчался к лифту. Полковник растерянно уставился на мешок и не знал, что сказать, вышедший на шум, бабе Насте. Баба Настя взяла мешок, втащила его в свою комнату и заперлась.

Федор Алексеевич плюнул, забрал бумаги, хлопнул дверью так, что окна задребезжали, и отбыл на работу.

На работе он открыл термос, с удовольствием выпил стаканчик кофе. В голове сразу просветлело, но тут же пришлось идти к генералу на доклад и отдать ему план мероприятий на следующий месяц.

Генерал вышел из-за стола, наставил корявый палец на полковника и только хотел проорать очередное ругательство, как полковник гневно зыркнул и вышел вон, хлопнув дверью.

Генерал показывался в отделении редко, надоел до смерти дурацкими приказами, а сам часто уезжал наблюдать за стройкой своего трехэтажного коттеджа. Продажные чиновники помогли ему купить гектар земли заповедного леса по бросовой цене. Рядом уже стояли два коттеджа соседей, в той же заповедной зоне, его приятелей, влиятельных лиц в города. Генерал срубил деревья и подлесок, оставив только красивые сосны, несколько елей и березок.

– Вот по ком тюрьма плачет, – думал полковник. – Типичный "оборотень в погонах". Увольняться надо. Надоело все. Женюсь на Анне, она возражать не станет. Давно дружим с ней, с детства. Открою сыскное агентство, возьму ссуду в банке, а агентство назову "Аннушкой",– размечтался полковник. – От козла генерала получу очередной выговор в приказе. Вот и причина для увольнения. Не знает дурак, что у меня такой компромат на него в синей папочке хранится, что мало не покажется. Но всему свое время.

Полковник разволновался и, чтобы успокоить нервы, выпил сок, съел несколько яблок и 6 бутербродов.

* * *

Полковник отработал положенные две недели, устроил для друзей "отходную" и засел дома. Непривычный отдых тяготил его. Он даже похудел от безделья. Бабушка Настя кормила его пять раза в день, а он худел и худел.

Полковник дежурил у окна. Несколько раз видел Анну и все никак не решался с ней поговорить. Наконец, намаявшись, изругав себя за трусость, в ясное субботнее утро, увидев, что Анна пришла проведать бабушку, он решительно позвонил в соседнюю квартиру. Открыла двери Анна и удивленно уставилась на полковника. На ней был легкий топик и шорты, ножки обуты в тапочки, волосы забраны под Косынку, руки мокрые, в мыле.

– Проходи, Федька!– сказала она и улыбнулась.– Сколько лет, сколько зим! Я уже и забыла, как ты выглядишь. Похудел то как! Завтракать будешь?

– Уже завтракал. Бабуля меня кормит на убой. А вот чайку выпью.

– Я сейчас, я сейчас!– заторопилась Анна. – Кухню убирала...

И она метнулась в ванную комнату, прокричав на бегу:

– Баба Наталья! Встречай гостя!

Втроем пили чай с конфетами и печеньем. Увидев, что Федор пьет уже третью чашку и растерянно молчит, а Анна смущенно смотрит в пол, бабушка поняла, что ей пора уходить.

– Ой, а я и забыла, что меня Настя ждет! Мне с ней посоветоваться надо насчет вязанья. Не получаются у меня рукава... И баба Наталья торопливо удалилась.

– Господи! Никак свататься пришел... И оделся, как на парад! Неспроста это, неспроста, Настенька... Ты что думаешь, а?

Бабушки разволновались. Баба Настя даже чашку уронила. Руки тряслись у обеих. Старушки выпили Корвалолу и стали молиться.

– Помоги нам, Пресвятая Троица, Матерь Божья, все святые и ангелы хранители! Хоть бы сговорились два дурака! Давно пора!

– Аннушка!– Федор Алексеевич отодвинул от себя чашку с недопитым чаем, посмотрел внимательно на смущенную Анну, взял ее за руку и поцеловал узкую ладошку. – Денек сегодня чудесный. Пока жара не наступила, поедем куда-нибудь на природу. Возьмем с собой что-нибудь перекусить и устроим пикник. Ну, как ты? Не возражаешь?

– Поедем! Конечно, поедем! Я сейчас в с умку соберу!– воодушевилась Анна. – Неожиданно как-то... Но ты хорошо придумал... Только, давай, на дачу мою поедем. Домик не обихоженный, правда. Участок сорняками зарос. Некогда мне было на дачу ездить. Хотела Софью, Петра и бабушку на дачу отправить, да ребята в Поповку уехали... А мы с тобой на машине доедем, за час с небольшим. Только ты переоденься. И плавки захвати. Небось, запарился в форме своей с орденами? Купаться будем, загорать, там речка есть, недалеко... – И она счастливо засмеялась.

Приехали к домику часам к десяти. Солнце шпарило вовсю, стрекотали кузнечики, небо синее, синее, как на картинке. Дышалось легко, воздух чистый, ветерок поднялся легкий, но освежающий. Роса еще не высохла, ноги промочили, пока к домику подошли. С трудом открыли дверь. В доме пахло сыростью и не ухоженностью. Затопили печь. Федор Алексеевич носил дрова из сарая. Анна металась по комнатам с мокрым веником. Открыла окна. Свежий теплый воздух ворвался в затхлое помещение. Трещали в печи дрова. Анна смела паутину, прошлась тряпкой по мебели, освежила полы и уселась в кухне, где топилась печь. Стало тепло и уютно. А полковник, по указанию Анны, развесил на веревке одеяло, постельное белье, разложил подушки на ковриках для просушки. Потом взял косу, наточил ее и стал косить сорняки вокруг дома. Пришел сосед Ефим, пожилой крепкий дядька, попросил скошенную траву отдать ему для коровы и взялся помогать. Принес свою косу, обругал полковника, что косит плохо и точить косу не умеет. Маня, жена его, дородная розовощекая женщина, принесла молока парного и деревенских яиц. Десять соток скосили быстро, разложили траву сушиться, негодные для корма коровы сорняки собрали в кучу и сожгли. Соседи ушли, получив в подарок городскую колбасу, конфеты и бутылку водки.

– Ну, вот, сказала Анна.– Остались мы с тобой без горючего.

– Не остались. – Федор вынул из своего рюкзака бутылку шампанского, водку и дорогое вино. – И еще...– он освободил рюкзак и заставил продуктами весь стол. – Собирался впопыхах. Из холодильника выгреб, что под руку попалось, не глядя...

–Да тут еды на десять человек! – всплеснула руками Анна.-Включи холодильник, Федя. Уже и обедать пора. Я проголодалась и ты тоже. Устроим пир на весь мир! Завтра воскресенье. Побудем на даче, а Федь?

–Побудем. Бабушка отзвонимся, чтобы не волновались.

Полковник смотрел на Анну и думал про себя думу горькую: "Идиот! Кретин! Сколько времени зря потеряли мы с Аннушкой... Все силы забирала работа проклятая... Свою жизнь чуть не проворонил. А как же любовь? Ведь люблю я Анну, всегда любил, девочку мою. И она меня любит. Знаю, чувствую... Как повиниться остолопу? Как оправдаться? Обижена на меня она. Как сказать ей, что виноват и вине моей оправдания нет? Эх, была, не была!"

Полковник встал, подхватил Анну на руки, отнес в комнату и положил на широкий диван. Часа через два угомонились. Усталые, лежали голышом, тесно прижавшись друг другу.

–Что же дальше будет, Феденька? – тихо спросила Анна и поцеловала его в плечо.

–Заявление в ЗАГС подадим. Вот что будет. А потом поженимся.

–Поженимся в понедельник, зачем время тянуть? У меня в ЗАГСе приятельнице работает. Я ее внука от колонии отмазала. Балда малолетняя, в драке участвовал по глупости. В понедельник и распишемся. А то за месяц, вдруг, раздумаешь жениться, а, Федя?

–Дурочка ты моя! Федор поцеловал Анну в распухшие губы. Свадьбу будем справлять?

–Не хочу никакой свадьбы! – поежилась Анна. – Два раза свадьбу справляла и два раза разводилась. Пес с ней, со свадьбой нашей... У нас она сегодня была и другой мне не нужно.

–А что же не ужилась с мужьями, Почему? – Федор отодвинулся и потемнел лицом.

–Потому что замену тебе искала и не нашла. Брак без любви, не брак, а просто желание уйти от одиночества. Сговор, одним словом. А я без любви не могу. Я тебя всегда любила и забыть не смогла. И сейчас люблю больше жизни. А ты о чем думал? Зачем меня одну бросил погибать? Хоть бы раз приголубил... Или у тебя бабы красавицы были ревнивые? И сколько их было, не расскажешь? – И Анна заплакала.

Федор схватил Анну в объятия, ловил ее слезы губами, качал на руках, успокаивал Нежными поцелуями.

–Прости меня, Аннушка, любимая, прости! Заработался, крутился на посту с утра до вечера. Все времени свободного не было. А за тобой ухаживать надо по всем правилам. Но я всегда о тебе помнил. Любил и сейчас люблю. Без тебя нет жизни. То, как я раньше жил, была не жизнь, а вечная погоня за преступниками. Пропади они пропадом!

Анна засмеялась сквозь слезы. – А у тебя много женщин было?

–Немного. Ну, были, не скрою. Все как-то второпях, безрадостно. Ничего серьезного.

–Ладно. Закрыли тему. Она встала и оделась. – Федя! Я такая голодная, а ты?

–Еще спрашиваешь? Я голоден, как семеро волков. Корми мужа, немедленно! А то я тебя съем и косточек не оставлю!

Вечером молодожены едва не поссорились. Полковник рассказал Анне о своих планах открыть сыскное агентство. И назвать его "Аннушкой". Анна захлопала в ладоши, идею одобрила. Но сказала, что брать ссуду в банке не надо.

– У меня денег сейчас навалом. На аренду помещения хватит и еще останется. А помещение надо снять в престижном районе, я этим займусь. На следующей неделе и займусь.

– Ничем ты не займешься. И денег у тебя не возьму, и в мои дела не лезь! Не женское это дело, Аня. Мужик не должен прятаться за женскую спину. Как после этого себя уважать, уясни это своей бабьей головой...

– Я уже уяснила. – И полковник получил увесистую пощечину. Анна торопливо собирала вещи и подскочила к двери.

Федор схватил Анну за плечи и развернул к себе.

– Однако, и характер у тебя, женушка, наверное, часто ругаться будем.

– Если ты не понял, что мы не врозь теперь, одно целое...

– Понял, понял... Сдаюсь. Полковник поднял обе руки. Прости, Анна.

– А то устроил домострой. Согласен на равноправие сторон?

– Согласен. Во всем согласен. Где жить будем?

После долгих пререканий пришли к компромиссу. Решили жить сначала у полковника, потом у Анны, а потом как Бог пошлет. Улеглись спать рано, а утром, едва солнышко взошло, отправились на речку. Бабулькам отзвонились. Федор с разбега нырнул в чистую глубокую воду и потом долго поджидал Анну, которая все не решалась войти в речку.

– Вода еще холодная! – Пищала Анна и трусливо пробовала ногой воду.

Федор потерял терпение, затащил Анну в воду, несмотря на ее брыкания и визг, и они поплыли на другую сторону реки. Потом вернулись обратно. Растерлись мохнатым полотенцем, и полковник заставил Анну делать зарядку вместе с ним. Она загляделась на его широкие плечи, на мускулистую красивую фигуру, на стройные тяжелые мужские ноги.

– Сексапилен, зараза...– думала она.– И шрам на груди его не портит. А, вообще, мы с ним, как бледные немочи... Надо мне, пожалуй, отпуск взять недели на две. А у него и так отпуск. Свадебное путешествие положено? Положено. В лесу побродим. Молочка деревенского попьем. Яйца опять же... Совсем не такие, как в городе продают. Свининки купим парной... Загорим, отдохнем от городской суеты... А главное, мой человек рядом со мной будет, какое счастье, Господи!

Она поделилась с Федором мыслями о свадебном путешествии. Глаза ее умоляли Федора согласиться. Она обняла его и прижалась к его груди. Федору хотелось скорее приступить к работе, но посмотрев на бледную Анну, у которой ребрышки и ключицы торчали, как у девчонки, загоревал. Шейка тоненькая, ручки красивые, но висели по бокам, как плеточки, ножки стройные, длинные, но не окрепшие. Симпатичный, но гадкий утенок, которого надо превратить в лебедя. И немедленно. Заработалась Анна. Себя не жалела. А теперь есть, кому ее жалеть, баловать и защищать. И Федор согласился на отпуск, тихонько вздохнув про себя, чтобы Анна не заметила.

* * *

Через год Анна родила двойняшек. Мальчика и девочку. Младенцев назвали Иваном и Марией.

–Иван, да Марья... – обрадовались бабульки и приступили к воспитанию новорожденных с великой радостью и усердием. Федор и Анна хотели нанять няню, но бабульки так возмущались и пили Корвалол, что от этой идеи пришлось отказаться. Молока у Анны хватало для малышей, роды прошли на удивление легко. Ночью бабушки дежурили у кроваток малышей, а Анну заставили спать, чтобы не уставала сверх меры. Федор боялся взять новорожденных на руки, опасаясь повредить их хрупкие косточки, он пугался, когда они плакали, открывая беззубые рты, и радовался, когда малыши спали. С умилением рассматривал детей в их кроватках и любил их, ох, как любил! Через 5 лет малыши превратились в непоседливых хулиганистый крепких розовощеких детишек ,избалованных бабулями до безобразия. Вот тогда Федор и Анна перевезли детей от бабулек в квартиру Анны, наняли няню и взялись серьезно за перевоспитание своих горластых отпрысков. Дети быстро поняли, что означает слово "нельзя", получили порцию шлепков от отца и матери, научились делать зарядку и спокойно гуляли по много часов с няней в любую погоду. Бабульки навещали детей раз в неделю, отчаянно ревновали правнука и правнучку к няне, но они постарели и нуждались в отдыхе. А вскоре сыграли две свадьбы в ресторане у Шалавы. Торжественный кортеж привез из ЗАГСа две пары, вступившие в брак – Сергея с Соней и Петра с Тамарой. За внешний вид Тамары взялась Анна и девушка преобразилась. Исчез тоненький серый хвостик волос. Тамару постригли и слегка осветлили волосы, выщипали брови, покрасили реснички и губы ,избавили от надоедливых угрей и прыщиков, одели по моде. Тамара преобразилась так, что Петр ее не узнал. Сияли ее серые глазищи в роскошных ресницах, откуда то появилась ямочка на правой щечке, когда она улыбалась. Фигура у нее была мощной, но статной. До сих пор Петр так и не смог победить Тамару в бою. Петр не знал, что Анна за две недели перед свадьбой учила Тамару ходить в босоножках с высокими каблуками, не стесняться своего роста. На каблуках Тамара была чуть ниже Петра. На свадьбе присутствовали дедки с Шалавой, несколько молодых парней, помощников Шалавы, которые Петру с Тамарой не понравились. Приехали на свадьбу бабульки с Анной и Федором, подросшие ребята Сергея. Ребята отслужили в армии и теперь жили все вместе на квартире у Фили. Его бабушка умерла. Приехали на свадьбу и дзюдоисты с Карасаки. И мама из Поповки с подросшми коммунарами. Шалава веселился от души и так громко кричал "Горько", что охрип. Свадьбы были веселыми, никто по приказу Шалавы и Карасаки не пил сверх меры, закуска была вкусная и богатая, от плясок гудели полы, от песен и музыки качались люстры. Блистала красавица Соня. Сергей не мог на нее налюбоваться и сам выглядел сногсшибательно в черном свадебном костюме. Петр с Тамарой также выглядели красиво в своих нарядах. Соня с Сергеем получили высшее образование, окончив вместе юрфак в университете. И работали теперь в легальном бизнесе у Шалавы. Ребятки Сергея учились в вечерней школе, а днем подрабатывали курьерами и грузчиками. Петр не стал получать высшее образование. Он, правда, поступил учиться в Физкультурный институт, но уже в первом семестре был отчислен за неуспеваемость. Институт – не школа. И помощь Сони не поможет, если мозги не работают и способностей к учебе нет. Однако, он замещал теперь Карасаки, был его верным первым заместителем, а от армии его отмазал дед шалава по просьбе Сергея. Бесчисленные болезни, которые у него нашли в военкомате, рассмешили дзюдоистов из самого Петра.

Через год после свадьбы у Сони родился сын. Назвали новорожденного Петром. Окрестили. Петр и Тамара в стали крестными отцом и матерью малыша. Они жили у бабушки Натальи, ухаживали за обеими старушками, покупали им продукты, готовили и убирали квартиры.

Приезжала с проверкой Соня, устраивала скандал и начиналась настоящая уборка, поскольку Петр и Тамара ненавидели уборку, запустили квартиры и оба были безнадежными неряхами. Приезжали по вызову Сони Анна с Федором и Сергей с ребятами. Все участвовали в уборке, так что пыль летела. Ослушаться Соню не было никакой возможности. Соня воспринимала друзей как свою новую коммуну. В коммуну входили Анна с Федором, Сергей с ребятами, бабульки и дед Шалава с остальными дедками, которых осталось в живых всего трое. Ее несколько раз убить пытались. Тут уж полковник подсуетился вместе с Шалавой. Заказчиков убийства с киллерами быстро выявили. Как-то быстро и по непонятным причинам они сгинули в тюрьмах. И больше заказчиков что-то не слышно и киллеры пропали. Недаром Соню назвали Февронией при рождении. Дед Шалава и Сергей прочитали повесть о княгине Февронии. И Сергей на полном серьезе считал, что дух Февронии, живший много веков назад, вселился в его жену. Февронию – Софью, маленькую энергичную женщину боялись, потому что она компромат на влиятельных людей насобирала и в своем сейфе в папочках хранила до поры. И ее и любили и боялись. Маленькие карие глаза, тихая речь никого не обманывали. Даже дед Шалава и его дедки боялись Соню. Однажды, она приехала в гости к Шалаве и на глазах изумленных дедков выбросила в окно три бутылки дорогой водки. – пить запрещаю, – сказала Соня тихим голосом, от которого у дедков пошел мороз по коже.– По сто грамм, не более того в день, ясно вам, дедки неразумные? Шалава долго не мог понять, почему он слушается и боится в Соню. Шалава, вор в законе, который не боялся никого и ничего. Его самого боялись и слушались подельники и враги, а вот с маленькой женщиной он не справился, и почему, он понял не скоро.

– А потому, сказал ему внук Сергей,– что она добра тебе желает. – А тебе кто-нибудь за свою жизнь добра желал?

Вы с дедками, как одинокие волки, прожили свою жизнь. Одинокими и были. Даже друг другу добра не желали. Пили, устраивали посиделки, вспоминая разные приключения из своей непростой жизни, а добра не желали. Вот, так. А сейчас вы под крылышком у Сони живете, в ее коммуне. И она хочет, чтобы вы прожили как можно дольше, проявляет к вам заботу. А любви ее к коммунарам на всех хватит. Святая она, дед, грехов не имеет вовсе, святая, как та Феврония, что жила за много веков до нее. Понял, дед? Вот, поэтому ты ее слушаешь и боишься. Под Богом ходит наша Соня – Феврония. Я и сам я ее боюсь. Представляешь, дед? Сонька добилась вместе с Анной, чтобы садиста и педофила, директора детского дома моих ребятишек, посадили в тюрьму. Там он долго не проживет, это точно, сам знаешь, как заключенные к таким педофилам относится. И поделом ему. И она ездит в тот детский дом регулярно. Директора нового нашла, хорошего человека. И подарки детишкам возит. И спонсоров нашла. Мало того, и в Поповку ездит с Петром и Тамарой и там порядок наводит и названой матери помогает. Ребятишек моих в школу пристроила. А когда разругались Иван и Илья и чуть не подрались из-за какой-то телки, кто их помирил? А Петр перестал меня ненавидеть, почему? Опять ее рук дело. А Тамарка почему к Соне теперь с любовью относится, почему? А почему все люди в ее коммуне в чистоте живут, и друг другу помогают во всем, почему, как думаешь? В каждой коммуне всегда подводные камни есть. Разборки свои. Почему она заставила тебя устранить все опасности, когда на полковника и на его сыскное бюро подонки наехали? И все мы помогали его офис восстанавливать после пожара. Потому что он в коммуне оказался сам того не зная. А бабульки под неусыпным надзором врачей находятся... Я тебе и половину ее дел не перечислил. А как она работает в бизнесе твоем? Комиссия одна за другой приезжает, а проколов ни одного не нашли. Налоги платятся исправно, все в порядке, под контролем. Половину твоих работников уволила и, где она честных и умных людей находит, ума не приложу. И работники довольны и платит хорошо, и взяток не дает. И чиновники ее боятся, как огня. И губернатор ей ручки целует. И боится. А прибыль твоя с каждым годом растет. Думаешь, я хозяин в твоем бизнесе? Не я, дед. Сонька – хозяйка. Наркобароны хотели ее на свою службу взять, так она такой отпор им дала, до сих пор не опомнятся. Думаю, если бы она захотела, то и в Думу бы депутатом прошла; сначала в городскую, а потом и в государственную. Вот что такое Феврония – Соня. Удивительный феномен при теперешней жизни. Ее и в Москве уже знают, не сомневайся, дед. И боятся.