Текст книги "Проклятие пражской синагоги"

Автор книги: Наталья Тимошенко

Соавторы: Лена Обухова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 2

28 апреля 2013 года, 14.45

Staronová synagoga, Maiselova, Praha 1

Прага, Чешская Республика

Невысокая женщина лет пятидесяти, которую Карел представил всем как руководителя исследований обнаруженного подземелья пани Чехову, уже ждала их у входа в Староновую синагогу. Несмотря на теплую погоду, она была обута в теплые ботинки, а в руках держала длинный серый плащ.

– В подземелье холодно, – на хорошем английском, но с сильным акцентом, пояснила она, когда Карел представил ей своих спутников. – У вас есть что накинуть на себя? – Она посмотрела в первую очередь на девушек, а когда те отрицательно покачали головами, попросила парнишку, находившегося неподалеку, принести пару плащей и касок, наличие которых требовала техника безопасности из-за возможных обрушений. – Мы надеемся через пару дней продолжить раскопки, поэтому весь реквизит держим здесь, – пояснила она.

Вход в подвал все еще огораживала полицейская лента, но ни одного стража порядка рядом не было, поэтому пани Чехова спокойно провела всех вниз. По крутым, узким и очень старым ступенькам спускаться пришлось медленно и осторожно, потолок низко нависал над головой, угрожая задеть каждого, кто будет недостаточно осторожен, а сама лестница освещалась только несколькими тусклыми лампами.

– Спускаемся как в преисподнюю, – тихо прошептала Лиля, шедшая последней.

Наконец ступеньки закончились, и перед ними предстал широкий коридор с таким же низким потолком, одна стена которого оказалась проломлена.

– Вы хотите пройти прямо к тому месту? – спросила пани Чехова, вопросительно посмотрев на Карела.

– Да, – кивнул тот. – Хочу показать моим друзьям, где все произошло.

Пани Чехова хмыкнула и смело шагнула в пролом, на ходу включая фонарь на своей каске. Остальные последовали ее примеру.

Узкий сырой коридор оказался намного уже и ниже своего предшественника. Даже Войтеху порой приходилось наклоняться, чтобы не задеть головой очередной выступ потолка, Ваня и Карел так и вовсе не выпрямлялись. Несмотря на то, что после открытия этой части подземелья прошло уже несколько дней, здесь все еще стоял такой затхлый воздух, который бывает только в веками не проветриваемом помещении.

По коридору они прошли метров двадцать до первой развилки, на которой пани Чехова уверенно повернула налево. Потом они прошли еще немного и на новой развилке остановились.

– Вот здесь все и произошло. Мы работали в этом коридоре, когда пан Дворжак решил нас навестить, – она бросила на Карела чуть насмешливый взгляд. – Иржи и Михал работали с завалом, – она кивнула на ответвление вправо, в котором половину коридора перекрывали какие-то балки и осколки камней. – Петр находился чуть дальше по коридору. Там странная ниша, непонятно, для чего сделанная, возможно, там был склад. Эва и Мирослав работали еще дальше, поэтому они ничего не видели, пришли к нам уже на крики.

Ваня первым делом подошел к завалу, внимательно рассматривая его в свете своего фонаря, и даже потрогал некоторые балки руками, как будто желал убедиться в том, что через него точно нельзя пройти. Затем он заглянул и в нишу.

– И откуда появился этот ваш странный чувак? – спросил он, возвращаясь к остальным.

– Из ниши, – спокойно и даже немного с вызовом сообщила пани Чехова. – Оттуда, откуда незадолго до этого вышел Петр. Его ассистентке стало плохо, он помог ей подняться наверх, а потом вернулся, перекинулся с нами парой фраз. После этого из ниши появился тот человек. Петр был первым на его пути.

Пани Чехова опустила взгляд в пол, болезненно нахмурившись, воспоминания о том дне до сих пор вызывали у нее ком в горле.

– Петр начал задавать ему вопросы, а он одним движением разбил его голову о стену, – закончил рассказ Карел. – Шум привлек Иржи и Михала, они вышли в коридор и оказались у него на пути. Он откинул обоих в сторону.

– А где был ты? – поинтересовался Войтех, осматривая коридор и понимая, что Карел тоже должен был оказаться на пути незнакомца.

– Мы стояли с пани Чеховой на том же месте, где сейчас.

– И он вас не тронул?

– Мы прижались к стене, – пояснила пани Чехова.

Саша тоже подошла к нише и осмотрела ее. Та оказалась не такой маленькой, как она ее сначала представила, но действительно совершенно пустой. Здесь не было ничего, кроме грязи на полу.

– То есть ваши люди были в этой нише и ничего не видели? – Она удивленно посмотрела на пани Чехову. – Этот человек не просто находился здесь до открытия подземелья, он… появился из ниоткуда?

– Вот теперь вы начинаете понимать, – Карел усмехнулся. – Я же говорил: ему неоткуда было тут взяться.

У пани Чеховой зазвонил мобильный телефон, и она, извинившись, отошла поближе к выходу из подземелья, поскольку туда, где они стояли, сигнал доходил плохо. Войтех проводил ее взглядом, а потом снова повернулся к Карелу.

– Давай еще раз: этот парень вышел из ниши, в которой до этого работали двое исследователей, убил того, кто попытался с ним заговорить, двух других покалечил, а вас не тронул? Просто прошел мимо?

– Как сказала пани Чехова, мы прижались к стене, – невозмутимо повторил Карел. – Я бы сказал, вжались в нее. Он даже голову в нашу сторону не повернул, как будто вовсе не заметил.

Войтех кивнул и сделал несколько шагов по направлению к нише и Саше, которая все еще стояла у входа в нее, но что-то в этот момент как будто потянуло его назад. Он остановился, прислушиваясь к собственным ощущениям. Это походило на интуицию, но почему-то сейчас ощущалось гораздо острее. Что-то словно звало его к выходу.

Лиля, которая следовала за ним, одновременно обводя фонарем стены, прошла и мимо него, и мимо Саши дальше по коридору, где, по словам пани Чеховой, во время нападения неизвестного работали еще два археолога.

– А что там? – спросила она, кивнув в сторону темного прохода.

Карел едва набрал воздух в легкие и открыл рот, чтобы ответить, как Войтех неожиданно резко велел, внезапно переходя на русский:

– Лиля, стой! Не ходи туда.

Та замерла на месте и удивленно повернулась к нему.

– Почему?

Он не знал, что сказать в ответ, просто сила, тянувшая его к выходу, становилась все ощутимее. Он не понимал, что это означает, но идти в противоположном направлении точно казалось ему плохой идеей.

– Я не…

Яркая вспышка, как обычно, ударила по глазам внезапно, выбивая почву из-под ног и проходя сквозь черепную коробку раскаленным гвоздем. Образы замелькали перед глазами, быстро сменяя другу друга и не оставляя возможности себя рассмотреть. Войтех уперся рукой в грязную стену, почувствовал, как стоявший ближе всех Карел схватил его за плечо.

– Co se stalo?[5]5
  Что случилось? (чеш.)


[Закрыть]

– Nic[6]6
  Ничего. (чеш.)


[Закрыть], – отмахнулся Войтех. Когда кровавые мушки перестали мельтешить перед глазами, он опомнился и снова перешел на английский: – Все в порядке, не переживай, голова закружилась. Пора уходить отсюда.

– Ты что, не говорил ему о своих видениях? – тихо по-русски спросила Саша, не двигаясь с места и с тревогой глядя на него. Видения иногда заставляли его терять сознание, но на этот раз, похоже, подобного удалось избежать.

Войтех только хмуро посмотрел на нее, но отвечать не стал. Карел тоже посмотрел на Сашу, потом на брата, а затем кивнул.

– Тогда давай действительно выведем тебя на воздух, – предложил он, не отпуская плечо Войтеха.

Остальные только переглянулись, даже Ваня в кои-то веки промолчал.

Пани Чехова ждала их наверху, на выходе из подвала. Ее лицо выражало крайнюю озабоченность и некоторую растерянность. Мобильный телефон она задумчиво крутила в руках.

Войтех замер на месте, когда увидел ее и телефон. То самое странное чувство, что все это время тянуло его к выходу, физически сосредоточившись где-то в районе пупка, теперь разлилось легким покалыванием по всему телу.

– Кто вам звонил? – спросил он, не особо заботясь о том, насколько уместен данный вопрос.

Пани Чехова удивленно посмотрела сначала на него, потом на Карела, после чего осторожно ответила:

– Это по поводу нашей ассистентки, Катки Нельсеровой. С ней случилось несчастье.

Войтех почувствовал, как внутри что-то екнуло. Картины недавнего видения заново пронеслись перед его внутренним взором, на этот раз значительно медленнее и последовательнее, что сделало их пусть не намного, но понятнее.

– Не сочтите за праздное любопытство, но нам надо знать подробности этого убийства. – Он повернулся к Карелу. – Сможешь выяснить у полиции?

Пани Чехова чуть не выронила свой телефон, Сидоровы многозначительно переглянулись, Саша с тревогой посмотрела на Войтеха, а Карел выразительно изогнул бровь. В помещении повисла тяжелая тишина, которую почти через минуту нарушила пани Чехова:

– Я не говорила, что это было убийство.

28 апреля 2013 года, 18.45

Hotel Extol Inn, Přístavní, Holešovice, Praha 7

Прага, Чешская Республика

Саша заново перечитала карточку гостя, обратив особое внимание на название сети Интернет, которую предоставлял отель, затем перевела растерянный взгляд на экран ноутбука. Компьютер упорно не видел сети с таким именем. Ни уговоры, ни угрозы, ни даже перезагрузка системы не помогли. Впрочем, телефон тоже не находил ничего похожего. Это наталкивало на мысль, что дело в самой сети, а не в ее гаджетах, но Саша клятвенно обещала мужу позвонить вечером, поэтому отбросила бесполезную борьбу и по старинке позвонила просто по телефону.

Услышав про убийства, Максим даже не удивился.

– И как вы вечно умудряетесь вляпаться во всякую дрянь? – поинтересовался он, и по его голосу Саша не смогла понять, как он к этому относится. В прошлый раз, когда они «вляпались» во что-то подобное в Санкт-Петербурге, это едва не закончилось для нее очень плохо.

Пообещав ему быть аккуратной и не лезть на рожон, а заодно обязательно разобраться с Интернетом, Саша быстро собралась и вышла из номера, поскольку в семь часов должен был подъехать Дворжак-старший и рассказать, что ему удалось узнать об убийстве Катки Нельсеровой. Когда пани Чехова все же подтвердила, что с их ассистенткой в самом деле случилась беда, Карел пообещал найти способ узнать, что и как произошло, поэтому поехал в полицию вместе с пани Чеховой. Саша и Сидоровы отправились в отель, а Войтех – домой.

Администратором отеля оказалась очаровательная молодая женщина лет тридцати с очень милыми чертами лица, аккуратно забранными в хвост темными волосами, красивым именем Кристина и вежливой профессиональной улыбкой, которой Саша позавидовала больше всего. В ней совсем не чувствовалось фальши, которая часто присутствовала у людей, вынужденных улыбаться по долгу службы. Во всяком случае, Саше казалось, что ей самой не хватает подобного навыка при общении с пациентами и их родственниками. Она могла улыбаться либо искренне, либо не улыбаться вовсе.

– К сожалению, это проблема во всем отеле, – огорченно ответила Кристина на ее вопрос. – Что-то случилось с оборудованием, нам обещали починить за несколько часов, но Интернета вполне может не быть до утра.

Саша тяжело вздохнула. Не то чтобы она жить не могла без выхода в сеть, но иногда это все же было необходимо. Больше ничего спросить она не успела, так как в этот момент пришла смс от Войтеха, сообщавшая о том, что все уже собрались в ресторане отеля и ждут только ее.

– Где у вас ресторан? – спросила Саша, спрятав телефон. Она еще не успела изучить структуру отеля, хотя обычно начинала заселение с этого. Впрочем, в этот раз она приехала не отдыхать.

– Возле входа направо. – Кристина снова улыбнулась, показав рукой на противоположную сторону просторного холла.

Дворжаки и Сидоровы на самом деле были уже в ресторане, заняв один из больших столиков у стены.

– Пардон, что опоздала, заболталась с мужем, – пояснила Саша, занимая свободный стул.

– У тебя есть Интернет? – удивилась Лиля.

– У меня есть роуминг в телефоне.

– Поскольку я новенький в вашей теплой компании, – заметил Карел по-английски, жестом подзывая официанта, – расскажите, как у вас принято: сразу переходить к кровавым подробностям или сначала поужинать? И какое вино вы предпочитаете в этот момент?

– Красное, раз подробности кровавые, это же очевидно, – Саша как будто даже удивилась такому вопросу.

– Логично, – невозмутимо согласился Карел.

Когда заказ был сделан и официант отошел, он расслабленно откинулся на спинку стула и принялся рассказывать, что успел узнать в полиции.

– Убийство произошло вчера вечером, но тела обнаружили только сегодня. Катка снимала квартиру с подружкой по университету. Мертвы обе. Соседка зарезана, а вот причина смерти Катки пока неясна. Видимых внешних повреждений нет, но налицо следы внутреннего кровоизлияния. – Он достал из кармана телефон с широким экраном. – У меня тут есть несколько фотографий. Можете полюбоваться.

Он протянул телефон сначала Войтеху, который, быстро пролистав изображения, передал его Саше. Та рассматривала фотографии намного дольше, уделив особенное внимание снимкам, на которых была изображена Катка. Девушка истекла кровью: та текла из ушей, глаз, носа, были даже видны точечные кровоизлияния под кожей.

– Никогда такого не видела, – призналась Саша, все еще глядя на экран, а затем посмотрела на Карела. – А результаты вскрытия ты потом сможешь достать?

Карел задумчиво постучал пальцами по столешнице, о чем-то размышляя, а потом пожал плечами.

– На сто процентов гарантировать не могу. Я ведь не имею к полиции никакого отношения. К счастью, среди полицейских, которые занимаются этим делом, есть один мой бывший поклонник, – по его губам скользнула довольная ухмылка, а Ваня в этот момент чуть не поперхнулся вином, – он готов немного рискнуть своей карьерой за… небольшое одолжение с моей стороны. Но я не знаю точно, как много информации он сможет мне слить. Может, среди коронеров окажется еще одна родственная душа, посмотрим.

– Чтоб у меня было столько поклонников, – пробормотала Лиля, отпивая вино из большого бокала.

Тем временем Сашино внимание привлекла еще одна фотография, на которой в кадр попал стол в квартире Катки и ее соседки.

– А здесь три бокала, – удивленно заметила она, показывая телефон Войтеху, затем снова перевела взгляд на Карела. – Ты говорил, убиты две девушки?

– Да, – кивнул Карел. – Полиция тоже считает, что с ними был кто-то еще, но пока непонятно, то ли это был убийца, то ли свидетель, который теперь прячется, то ли возможная третья жертва преступления, которую пока не нашли. Они выясняют это.

– Все это славно, но я не понимаю, почему нам это должно быть интересно? – Ваня вопросительно посмотрел на Войтеха, пока Лиля рассматривала фотографии, приняв эстафету у Саши.

– Потому что когда мы были в подземелье, я видел это место, – Войтех кивнул на телефон в руках Лили. – Видел эту комнату, видел стол с бокалами, тела и твоего знакомого, – он повернулся к брату. – Он был точно таким, как ты его описал: высокий, мощный, немного нелепо одетый, с бессмысленным выражением лица. И в каске, что шокирует больше всего.

– Похоже, этого парня чем-то приложило по голове, – прокомментировал Ваня. – Он как та девочка, которая до сих пор бегает в каске и смеется.

– Какая девочка? – не понял Карел.

Ваня только махнул рукой. Ему надоело объяснять чехам свои шутки. Вместо этого он снова обратился к Войтеху:

– А третью девушку ты случаем не видел?

– С чего ты взял, что это была девушка? – Саша непонимающе посмотрела на него.

– А ты на еду глянь, – Ваня кивнул на телефон в Лилиных руках. – Вино, сыр, еще какая-то хрень, которую ни один приличный мужик жрать не станет. Думаю, это была какая-то девчачья вечеринка.

– Нет, – Войтех покачал головой, – я видел только двух девушек и незнакомца.

– Значит, этот мужчина, кем бы он ни был, охотился за девушкой из исследовательской группы, – резюмировала Лиля. – Почему? И что он будет делать дальше?

– У меня нет никаких идей, – признался Войтех. – Думаю, нам нужно найти третьего с той вечеринки, девушка это или нет. В лучшем случае он или она сможет что-нибудь нам рассказать. В худшем – этому человеку может быть нужна помощь.

Карел молча слушал их обсуждение, лениво потягивая вино, никак не выдавая своего интереса к тому, как именно Войтех «видел» то, о чем говорит.

– Как нам найти того, кто был третьим? – спросила Лиля. – Полиция едва ли сообщит нам, когда узнает. – Она вопросительно посмотрела на Карела, но тот только пожал плечами.

– Полагаю, чешская молодежь мало чем отличается от российской, – заметил Ваня, – и большую часть своей жизни транслирует в соцсети. Я могу пошуршать по фейсбукам-блогам-инстаграмам, посмотреть, о чем писали эти две, с кем дружили, возможно, что-нибудь найду о причине вечеринки и о предполагаемых гостях.

– У меня всего два возражения, – сказала Саша. – Первое: в отеле нет Интернета. Второе: они наверняка писали по-чешски, ты сможешь понять?

– Думаю, со вторым ему может помочь Войтех. Или Карел, – Лиля с ухмылкой покосилась на брата.

– Или онлайн-переводчик, – насупился тот. – Не такая уж сложность этот чешский, все же не китайский.

– Интернет есть у меня дома, отсюда меньше пяти минут ходьбы. После ужина можем пойти туда, – предложил Войтех. Он повернулся к Карелу, который о чем-то глубоко задумался. – Ты с нами?

– А как же? – отстраненно ответил тот, хотя при этом казалось, что он даже не услышал вопроса.

– Меня беспокоит кое-что еще, – задумчиво продолжила Саша, почему-то глядя на Карела.

– Что именно? – не понял Ваня.

– Если этот человек сначала убил одного из исследователей в подземелье, затем нашел второго, не может ли быть так, что все, кто там был, теперь тоже под угрозой?

Войтех тоже посмотрел на Карела.

– Версия не лишена смысла, – заметил он. – Тех, что в больнице, он мог счесть устраненными. Тех, что были дальше по коридору, мог и не видеть. Тогда сейчас в наибольшей опасности ты и пани Чехова.

– Ой, перестань, – лениво отмахнулся Карел. – Если бы он хотел нас убить, убил бы прямо там, в подземелье, а он прошел мимо.

– И тем не менее, – не отступил Войтех, – думаю, тебе стоит предупредить пани Чехову.

– Ты такой паникер, – вздохнул Карел, театрально закатывая глаза. – Ладно, я позвоню ей. А теперь мы можем поужинать?

Глава 3

28 апреля 2013 года, 21.10

Absolutní Bowling, Osadní, Holešovice, Praha 7

Прага, Чешская Республика

– И зачем ты меня сюда привел? – недовольно поинтересовался Войтех, когда понял, где они оказались.

После ужина, как они и договаривались, он отвел всех к себе домой. Там Ваня смог подключиться к Интернету и заняться тем, что он делал лучше всего – взломом. Пара аккаунтов в соцсети не могла занять у него много времени, поэтому Войтех предложил остальным скоротать его за чашкой кофе.

Однако у Карела оказались другие планы. Он и так уже целых полчаса вел себя подозрительно тихо, а тут внезапно заявил, что пока остальные пьют кофе, им двоим нужно куда-то отойти. На вопрос Войтеха, куда именно и зачем, Карел напустил на себя таинственный вид и кратко изрек:

– Когда увидишь, поймешь. Тут недалеко.

Место действительно находилось «недалеко»: буквально в соседнем доме. Это оказался простенький местечковый бар с несколькими дорожками боулинга, который в воскресенье вечером был наполовину пуст.

– Это бар, Войта, – с непередаваемым выражением лица ответил Карел. – Я привел тебя сюда выпить, зачем же еще?

Он подтолкнул его к стойке и усадил на высокий табурет, сам сел рядом и попросил у официанта два джина со льдом.

– Я не люблю крепкий алкоголь, ты ведь знаешь, – слабо запротестовал Войтех.

– Знаю, – не стал отпираться Карел. – Ты вообще не любишь пить, это я тоже знаю. И даже знаю, почему ты этого не любишь. – Когда Войтех вопросительно посмотрел на него, он пояснил: – Потому что алкоголь на какое-то время расслабляет тебя, и ты перестаешь контролировать каждое слово, выражение лица и жесты. Именно поэтому я хочу, чтобы ты немного выпил, и мы могли поговорить нормально. Как брат с братом, мы очень давно этого не делали.

– Да, последний раз примерно… никогда, – фыркнул Войтех, принимаясь крутить низкий стакан из толстого стекла, который поставил перед ним бармен. – Карел, ты ничего не перепутал?

– Нет, лично я ничего не перепутал, – он сделал небольшой глоток джина. – Ты мне всегда нравился, между прочим. Ты был славным ребенком, который вырос в довольно занудного, но все же хорошего взрослого. Это ты никогда не принимал меня таким, какой я есть, все время имел какие-то претензии и обиды…

– Я обиделся на тебя всего один раз в жизни, – возразил Войтех, тоже машинально делая глоток из своего стакана. Джин обжег ему горло, и с непривычки у него на секунду перехватило дыхание, но он умудрился даже не закашляться. – И я всегда принимал тебя таким, какой ты есть. Я лишь не всегда понимал причины твоих поступков.

– И именно поэтому ты не общался со мной три года?

– Это ты со мной не общался.

– Ты знаешь, у этой ситуации есть две точки зрения, – Карел усмехнулся. – Ты уехал из Праги, весь такой обиженный, когда меня тут даже не было.

– Ты не пытался со мной связаться после этого.

– Мама пыталась. Ей это помогло?

Войтех не ответил. На это ему нечего было сказать. Пожалуй, именно тот факт, что, разозлившись на отца, он распространил свою обиду и на мать, не давал ему покоя. Сначала он игнорировал их обоих, потом понял свою ошибку, но было уже поздно: мама тоже перестала ему звонить, а сам он так и не смог заставить себя сделать первый шаг. Ему было стыдно. И очень страшно: он боялся, что она тоже не захочет с ним говорить, как до этого не хотел он.

– Я говорил с родителями несколько часов назад, – продолжил Карел, так и не дождавшись ответа. – Судя по тому, что они тебя не упомянули, ты продолжаешь изображать из себя оскорбленную невинность. И, честно говоря, меня это очень удивляет. Обычно ты мне читал лекции на тему того, что я отвратительно себя веду по отношению к ним.

– Ты курил «траву», не ночевал дома, попадал в полицию с периодичностью раз в три месяца, спал с кем попало и ничего не желал слышать, когда они просили тебя утихомириться. Я с ними всего лишь не разговариваю.

Карел сделал вид, что мысленно взвешивает его слова.

– Ладно, – в конце концов заявил он, – признаю: от меня было больше неприятностей, но я хотя бы получал удовольствие от того, что делаю, пусть это и добавляло им седых волос раньше времени. О тебе такого не скажешь. Ты сидишь в этой долбанной Москве, занимаешься не пойми чем, сам несчастен и их мучаешь. И почему? Потому что тебя в какой-то момент не поняли? Не то сказали? Не так поддержали? Войта, ты ведь всегда был умным. По крайней мере, все остальные так считали, я часто в этом сомневался, но все же…

– Дело не в этом, – проворчал Войтех, перебивая брата. Он больше не мог его слушать. Теперь он знал, кого все это время напоминал ему внутренний голос, который пытался говорить ему примерно то же самое.

– Тогда в чем? – Голос Карела прозвучал непривычно мягко, «нормально», без характерной манерности, которая много лет являлась неотъемлемой частью его эпатажного поведения.

– Может быть, сначала это и была обида, – признал Войтех после недолгого молчания и еще одного большого глотка джина. – Но она улетучилась довольно быстро. Осталось только ощущение того, что я их разочаровал. Их обоих, каждого по-своему. Я добился того, к чему стремился, но все испортил.

– И? – не понял Карел. Он допил свой джин и дал знак бармену повторить. – Войта, я тотальное разочарование для наших родителей лет с десяти. Это не мешает мне раз в две недели обедать у них и раз в два-три дня разговаривать с ними по телефону. Кстати, будь ты здесь или хотя бы звони ты из своей России, раз уж тебе там так нравится, мы могли бы поделить этот объем общения на двоих, я один столько тяну с трудом, у меня, знаешь ли, куча дел в Магистрате, а теперь еще этот клуб… – Он вздохнул и покачал головой.

Войтех молчал. Он смотрел на свой стакан с остатками джина и тающим от тепла его рук льдом и не знал, что на это сказать. В чем-то Карел был прав: он ни разу в жизни не поступал так, как хотели их родители, всегда выбирал свой путь сам. Они огорчались, ругались, угрожали и шантажировали его, но при этом у них всегда оставались хорошие отношения. Они могли разругаться насмерть, не разговаривать два дня, а потом продолжали общаться как ни в чем не бывало.

У него же всегда было по-другому. Сколько он себя помнил, он старался угадать, чего от него ждут, и оправдать эти ожидания. Он всегда стремился угодить обоим и самым большим испытанием для него становились те моменты, когда желания и ожидания родителей на его счет расходились. Так было в свое время с его потенциальной карьерой второго в истории Чехии космонавта и планируемой женитьбой. Все знали, что эти пути исключают друг друга. Отец хотел, чтобы он выбрал карьеру, мать – свадьбу. Войтеху тогда пришлось выбирать, чего он сам хочет больше. Он выбрал свою невесту, но свадьба так и не состоялась, что вернуло его на первый путь. Отец приложил немало усилий, чтобы у него все получилось, задействовал все свои связи. Конечно, он не ожидал, что Войтех после полета начнет твердить про НЛО, пойдет на конфликт с начальством и со скандалом уйдет из ВВС Чехии.

– Думаешь, он вообще хочет меня видеть? – спросил Войтех так тихо, как будто говорил с самим собой, но Карел услышал.

– Папа? Слушай, он у нас, конечно, человек непростой, любит давить и подчинять. Он же генерал, что тут сделаешь? Он полжизни командовал людьми, они ему подчинялись, и когда эта схема не работает, он становится невыносим, да. Зато мы оба знаем, что из нас двоих он всегда гордился только тобой. Он любит нас обоих, но сын, который разбирается в оттенках краски для волос, носит пирсинг и татуировки и скачет по сцене, вытворяя непотребные вещи со стойкой микрофона, не вызывает в нем ни чувства гордости, ни даже простого уважения. Я смирился с этим, когда мне было пятнадцать, а он давно смирился с тем, что я живу так, как мне нравится, а не так, как он считает правильным. Я понимаю, что за это он отыгрался на твоей неустойчивой детской психике, но, Войта, пора уже вырасти. Пора вырасти, найти себя и сказать всем остальным: ребята, я вас люблю, но жить я буду по-своему. Поверь, это только сделает всех гораздо счастливее: и тебя, и других.

Войтех залпом допил свой джин, с удивлением понимая, что тяжесть, лежавшая на сердце долгих три года и ставшая привычной частью его существа, частично рассосалась. Он не был уверен, что дело не в алкоголе и эффект не закончится вместе с отрезвлением, но сейчас ему временно стало легче дышать. Он улыбнулся и недоверчиво посмотрел на Карела.

– Ты что, успел получить диплом психолога, пока меня не было?

– Оно мне надо? – презрительно фыркнул тот, картинно откинув за плечо длинную светлую прядь. – Так что? Сходишь к ним? Или хотя бы маме позвони.

– Хорошо, – кивнул Войтех. – Я позвоню ей. Только не сегодня, – он приподнял свой пустой стакан. – Не хочу после трех лет молчания звонить ей нетрезвым.

– Да, пожалуй, не стоит, – серьезно согласился Карел. – Она решит, что что-то случилось. Так что давай пока еще по одной, – он снова дал знак бармену повторить им обоим.

– Нет уж, хватит, – попытался возразить Войтех, хотя понимал, что это бесполезно. – Нам ведь еще работать.

– А что, копание в аномальных историях – это у тебя работа теперь такая? – удивился Карел. – Я думал, просто хобби. И способ очаровать девушку, – добавил он, с любопытством покосившись на брата. – Которую из, кстати?

– А ты с какой целью интересуешься? – деланно холодно уточнил Войтех, все же отпивая из нового стакана с джином. – Чтобы точно знать, с кем из них переспать мне назло?

– Опять ты за свое нытье? – Карел скривился. – Ты прекрасно знаешь, что я соблазнил твою невесту ради тебя же. Уж точно не ради собственного удовольствия.

– Да, ты не раз мне это говорил, правда, я так и не понял, в чем была моя выгода, – в голосе Войтеха появились язвительные нотки.

– В том, что ты не женился на шлюхе.

– От шлюхи слышу.

– Я, по крайней мере, никому никогда не обещал любви и верности до гроба. В отличие от этой твоей… Как ее звали? Я что-то уже забыл.

Войтех снова помрачнел. Воспоминания о бывшей невесте уже почти поблекли, но даже сейчас вызывали массу неприятных сожалений.

– Не все ли равно? – пробормотал он.

– Тут ты прав, – легко согласился Карел. – Она не стоит того. В этой Саше хотя бы есть какой-то вызов. Впрочем, ты лучше меня знаешь, что обручальное кольцо еще ни одну женщину не останавливало.

– Причем тут Саша?

– Хочешь, чтобы я тебе подробно и это объяснил? – Карел бросил на него выразительный взгляд.

– Нет, – малодушно ответил Войтех. – Не хочу. Но ты зря о ней так. Саша другая.

– О, как все запущено, – насмешливо протянул Карел. – Я и не думал, что все уже дошло до стадии «она не такая, как все». Тебя угораздило опять влюбиться?

– Отстань, – огрызнулся Войтех. – Я совсем не об этом. Просто ты несправедливо судишь о ней. Ты ее даже толком не знаешь.

– Хочешь, поспорим? – скучающим тоном предложил Карел. – Женщины, прямо скажем, меня немного утомили в последнее время, но я могу сделать над собой усилие…

– Не утруждай себя, – неожиданно резко ответил Войтех. По его взгляду Карел понял, что шутки и безобидные подначки только что кончились. – И держись от нее подальше.

Не допивая свой джин, Войтех встал и, не прощаясь, а только молча хлопнув брата по плечу, вышел из бара.

– Вот даже как, – констатировал Карел.

28 апреля 2013 года, 21.20

Osadní, Holešovice Praha 7

Прага, Чешская Республика

– Не висите над душой, а? – раздраженно попросил Ваня, не отрываясь от экрана ноутбука. – И так ни хрена не понимаю.

– А я тебе предлагала позвать на помощь Карела, – усмехнулась Лиля. – Уж он бы тебе попереводил.

– Отвали, – беззлобно огрызнулся Ваня.

Лиля и Саша отошли от него к кухонному уголку, хотя до этого с интересом заглядывали через его плечо в экран.

– Ты знала, что у Войтеха такой брат? – тихо поинтересовалась Лиля, осторожно наливая себе кофе из кофеварки. Кухня в этой квартире была совмещена с гостиной, поэтому она старалась вести себя как можно тише, чтобы не мешать Ване.

– Я знаю о его брате много интересного, – фыркнула Саша.

Лиля даже не удивилась. Саша и Войтех были очень дружны, хотя, на ее взгляд, сложно было отыскать более разных людей. Сдержанный, в некоторой степени холодный Войтех имел трезвый ум и не гнушался враньем, если оно позволяло достигать поставленных целей. Только Лиля знала, что все это его якобы экстравагантное хобби под названием «расследование аномальных явлений» на самом деле заказанная и хорошо оплачиваемая работа. Впрочем, это не отменяло того, что Войтех часто допускал аномальные версии и всегда рассматривал даже самые невероятные из них.