Текст книги "Колдовское озеро (Вне конкурса) (СИ)"

Автор книги: Наталья Солнечная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

– Это волос. Обрезанные ногти: простите, но они с кусочками геля. Это ношеная нательная вещь. Это кровь. Здесь... м-м-м... – говоривший помялся, – моча. Слюна...

Молодой презентабельный мужчина в тёмно-синем костюме-тройке методично и деловито выкладывал из карманов вышеозвученное. Названные вещи были упакованы по отдельности в небольшой пластиковый пакетик с застёжкой, или маленький пузырёк, плотно заткнутый пробкой.

– Зачем мне всё это?! – прервал занятие грудной женский голос, а его хозяйка в удивлении вскинула густую соболиную бровь.

– Так вы же... – гость едва не ляпнул «ведьма», но вовремя остановился и закончил: – Знахарка. – И мужчина развёл руками.

В маленькой душной комнатушке, пахнущей сладким, тяжёлым жемчугом рассыпался хриплый смех: это хозяйка, запрокинув голову, так что смоляная волна волос всколыхнулась змеёй по спине, рассмеялась, обнажая белые зубы. Она утёрла рукавом слезу, скатившуюся из уголка глаза, и неожиданно серьёзно глянула на своего гостя. Так, что этот мужчина, будучи едва не вдвое больше стоящей перед ним женщины, зябко поёжился, словно ему запазуху пустили горсть ледяных иголок.

Он вообще чувствовал себя лишним в этом кусочке некой Древней Руси. Полуразвалившийся домик на отшибе деревеньки навевал мысли об избушке Бабы Яги. Покорёженный забор был настолько ветхим, что возникал вопрос, а от чего он, собственно, огораживает?! Две скрипящих ступени едва не рассыпались у него под ногами, обдав кожаные туфли приличным слоем трухи и пыли. Покосившаяся, грубо сколоченная дверь была приоткрыта, когда мужчина поднял руку, чтобы постучать. Но не успел.

– Входи! – донёсся до него низкий женский голос, и гость шагнул за порог.

Скрип некрашеных половиц отозвался в ушах стоном деревьев, которые качал ветер. Пришедший резко мотнул головой, прогоняя внезапный морок, и осмотрелся исподлобья, пытаясь найти хозяйку контральто. Он бегал взглядом от белёной печи до грубо сколоченного стола, покрытого белой скатертью с ручной вышивкой по срезу. Горло сдавил горячий спёртый воздух, приторно-сладкий, который забивал лёгкие, так что мужчине казалось, что он дышит патокой.

«Чёртовы ароматические палочки!» – подумалось ему, хотя дымом не тянуло вовсе.

Голова стала ватной, а очертания поплыли перед глазами. Он схватился рукой за столешницу, занозив себе палец. Эта боль немного прояснила разум, и гость поднял руку, сунув палец в рот, чтобы слизнуть кровь. В углу всколыхнулась тень, и на него стало надвигаться белое привидение в развивающимся балахоне. Он сдавленно вскрикнул и отступил на шаг к двери. С глаз словно пелена слетела, и взору гостя предстала миниатюрная женщина в простой белой рубахе, такой, что носили предки-славяне, с вышивкой у горла и простым плетёным пояском. Она ступала по половицам босыми ногами и не отводила от него взгляда.

– Я…

– Да-да, знаю, – откинутая небрежно длиннопалая ладонь с острыми ногтями, как жест пренебрежения. – Детишек нет?

Сглотнув, мужчина подумал «Ведьма!», но кивнул и шагнул к столу. Хозяйка молчала, а гость, осмелев, начал выкладывать из карманов, что удалось собрать, рассмешив тем самым даму.

А теперь он не знал, куда деваться от этого острого всевидящего взора.

– За помощью пришёл, – она не спрашивала – утверждала.

Окинула презрительным взглядом выставленное батареей ненужное барахло и подошла вплотную к посетителю. От сладости запершило горло, и мужчина вздохнул глубже, чтобы не закашлять.

– У нас есть озеро… – начала знахарка, словно читая сказку. – Говорят, что волшебное. Отвези туда жену да окуни её в воды. И понесёт твоя женщина.

– И всё?

Снова тяжёлый смех камнем упал между ними в напряжённой тишине одинокого домишки.

– Прости, если разочарую, но варёных лягушачьих лапок с кровью девственниц на третью луну не будет.

– А твои услуги? Ваши, то есть. Какова цена?

– Я своё возьму, не переживай. А теперь иди.

Выбирался из этого захолустья он несколько часов, хотя место, вроде, открытое. Кружил, кружил, сворачивая не туда и теряя ориентиры. Навигатор ничего вразумительного не говорил, бубня «Вы отклонились от курса», и мужчина, в конце концов, его выключил.

 В город вернулся уже за полночь, и дня три ходил смурной, придумывая, как бы так уговорить жену залезть в ледяную воду озера ранней весной. Мужчину разрывало напополам от противоречивых чувств. С одной стороны, он видел, как с каждым отрицательным результатом таял свет и надежда в глазах его любимой женщины. С другой – та самая, казалось бы, давно умершая надежда вдруг давала о себе знать, возрождаясь, словно феникс из пепла... и тогда разум туманили топот детских ножек, невнятное агуканье, разбросанные тут и там игрушки и детские книжки...

Сжав кулаки до побелевших ногтей, он принял решение и... через несколько дней вдыхал холодный горный воздух.

Среди местных они нашли гида, который провёл их к системе озёр, попутно рассказывая о ходящих легендах.

Когда мужчина услышал знакомое название, то навострил уши.

– Озеро по-научному называют Манас*, но из местных никто иначе как озеро Квази и Эсми его не называют. Иногда и вовсе сокращают просто до «Квази».

Уши резануло непривычное название, и женщина переспросила:

– Как-как?

Гид хмыкнул, довольный произведённым эффектом, и неспешно продолжил повествование:

– Много-много лет назад на его месте потух вулкан, давший толчок к возникновению озера, а уже после рядом обитали монахи. Старики рассказывают, что жил как-то у нас на окраине села горбун. Нестрашный, но обиженный судьбой: в младенчестве его уронили, вот и сделался он калеченным. На лицо вроде был смазливым, но горб портил всё, а люди, как известно, злы.

Путники не торопясь шли по горной дороге. Гид, ходивший тут сотни раз, просто смотрел под ноги, гости же ошалело разглядывали красоты.

Тут и там, будто разбросанные креативным дизайнером в художественном беспорядке, нависали нагромождения скал. Иногда казалось, что сейчас выпадет один камешек – и развалится вся конструкция, падая прямо на головы любопытным туристам. Но валуны стойко стояли не один век, посмеиваясь своей каменной душой над хрупкими людьми.

Вдалеке виднелись остроконечные пики гор, на вершинах которых солнце искрило снег, не тающий даже летом. По склонам извилистыми синими лентами сбегало множество ручьёв и ручейков, питавших бесконечные водоёмы и озёра.

Россыпи обломков скал и камней, а так же каменные пирамиды на плоскогорье перемежались широкими лугами, на которых начала пробиваться яркая зелёная трава. Эти пятна приятно разнообразили горную панораму, состоящую из серости гор. Местами встречались группки зарослей карликовых берёз или можжевельника.

– Ну, и как водится, влюбился этот бедняга в первую красавицу на селе. Конечно же, совершенно безответно. Страдал он, страдал, вздыхал, да пас овец недалеко от озера. И как-то раз услышал горбун крики девичьи. Быстро бегать он не мог, а когда добрался, только и увидел, что макушку своей ненаглядной, уходящую под ледяную воду. Недолго думал он, кинулся следом, дуралей. Как и где он искал утопленницу – про то сказа нет, но вынес на берег бездыханное тело и упал рядом в изнеможении.

Путники остановились, расположившись полукругом. Супруги, затаив дыхание, слушали говорящего, который был польщён подобному вниманию и прикладывал всё своё красноречие, в красках передавая местную легенду.

– С тех пор оба были неразлучны. Отсюда и пошли слухи, будто озеро обладает целебными свойствами, исцеляя любую болезнь, будь то внешний изъян или же девичья гордыня. В селе же над ними смеялись, утверждая, что горбун так же и остался горбуном, равно как и его красавица – гордячкой, а исцелили их не волшебные воды горного озера, а простая человеческая  любовь.

Гид замолчал и театрально вскинул руку, указывая куда-то в сторону. Супруги повернулись на жест, и их взору предстало озеро в полной своей красе. Волшебным оно было или нет, но вид имело изумительный.

В небольшой чаше покоилась местная достопримечательность, известная далеко за пределами края. Вода была необыкновенной синевы, словно сотни художников раскрашивали её различными оттенками индиго. С одного краю нависали будто специально составленные обломки скал, тут и там поросшие мхом. Другой край был пологим и пестрел островками травки, сбегающей до самой воды.

– Имена горбуна и красавицы народная молва не сохранила, и озеро стали звать озером Квазимодо и Эсмеральды – как вы поняли, по аналогии, сокращая оба имени для быстроты и удобства, – закончил свой рассказ местный житель.

– С бесплодие озеро лечит? – спросила внезапно женщина, разгоняя всю атмосферу мистики и волшебства.

Гид как бы случайно закашлял, но поймав красноречивый взгляд сопровождающего её мужчины, пожал плечами:

– Может, да, а, может, и нет... – и он развёл руками. – Спускаемся?

Супруги кивнули, и мужчина подал руку своей жене. Когда же дама стала раздеваться на берегу, гид тактично ушёл за валун, а оставшийся на берегу молодой человек, усевшись прямо на холодную землю, смотрел, как постепенно ледяная вода скрывает его супругу. Сначала ступни, затем ноги по колена, бёдра, талия, грудь – и вот наконец скрылась макушка.

Несмотря на то, что вода была далеко не для купания, градусов пять-десять, женщина даже не вскрикнула. Сжав стучащие от холода зубы и впиваясь ногтями себе в ладони, она шаг за шагом двигалась к своей мечте.

Она хотела ребёнка. Чтобы родить самой, выполнить предназначение природы, доказать, что она – женщина, мать, хранительница очага...

Почти пятнадцать лет стараний, исследований и лечения не дали абсолютно ничего, кроме диагноза, что и она, и супруг абсолютно здоровы и готовы к воспроизводству.

После врачей были разные бабки, знахарки, медиумы и прочая шушера, которые обещали стопроцентный результат. Естественно, бестолку.

– Давай попробуем в последний раз, а? Съездим на озеро. Хотя бы отдохнём... – предложил муж через пару дней, как вернулся домой далеко за полночь, утверждая, что заблудился.

– Давай... – кивнула она и горько заплакала: от безнадёжности и безысходности, от собственного бессилия и перехватившего вдруг горла.

Вера и надежда – единственное, что двигает по жизни и не даёт скатиться на дно.

В тёмной комнате, освещаемой лишь монитором работающего ноутбука, стояла тишина, иногда перебиваемая лёгким перестуком клавиш. Мужчина время от времени кидал ласковый взгляд на спящую супругу, у которой холмиком выделялся восьмимесячный живот. Иногда его мысли возвращались к обладательнице контральто, той самой черноволосой «ведьмы», так напугавшей его и отправившей на озеро.

«Я своё возьму», – сказала она на прощание, но не так и не подала о себе вестей.

Привыкший к тому, что всё в этой жизни имеет свою цену, молодой человек не раз порывался съездить в тот домик у чёрта на куличиках и расплатиться. Но каждый раз откладывал, убеждая, что поедет после родов: пусть супруга доносит спокойно.

В соседней комнате зазвонил телефон, и мужчина сорвался с места, переживая, как бы трезвон не разбудил жену, которая в последнее время плохо спала.

Сняв трубку, он хриплым шёпотом ответил:

– Да! Алло, я вас слушаю!

Пауза, а затем в ответ:

– Воронов Сергей Александрович, 1980 года рождения, седьмого июня?

– Да, это я. Что вам надо? – он хотел съязвить, что «посреди ночи», но сдержался: вдруг и вправду что-то важное.

– Кем вам приходилась Воронова Светлана Владимировна?

– Почему приходилась-то? Она и сейчас приходится. Это моя супруга.

– Почти девять месяцев назад вы некоторое время находились в Алтайском крае, верно?

– Да. Проводили там отпуск. А в чём, собственно, дело?

– Около недели назад в результате землетрясения произошёл оползень, который послужил причиной того, что некоторые озёра обмелели. В том числе озеро Манас.

– Манас? – переспросил сидящий на полу мужчина.

– Именно, – голос на другом конце провода был уставшим, словно человек долгое время не спал. – Местные зовут его озером Квазимодо и Эсмеральды, озером Надежды, Колдовским озером. Вам это название говорит что-то?

– Да, конечно, – Сергей был обескуражен. – Моя жена в нём купалась во время отдыха. Вы скажете мне, что случилось и по какой причине вы мне звоните?

– Я уже упомянул о том, что вода в нём ушла в землю. Так вот, на дне было обнаружено тело. Женское. Тело вашей супруги. Я сожалею. Вам необходимо приехать на опознание. Удивительно, но тело утопленницы хорошо сохранилось. Алло! Сергей Александрович, вы меня слышите? – из обронённой трубки слышались приглушённые крики, но мужчина сидел на полу, опустив голову на грудь.

Затем, словно приняв какое-то решение, он бросился в спальню, так и не положив трубку на аппарат. В комнате, задержав взгляд на беременной супруге – а супруге ли?! – он тихонько открыл выдвижной ящичек тумбочки и достал из него блокнот и ручку. Написав пару слов, он взял одежду и вышел, аккуратно прикрыв дверь.

К домику на окраине деревушки он ехал быстро, выжимая из машины всё, на что она была способна. Чем ближе становилось место назначения, тем сильнее скребли на душе кошки. Бросив внедорожник, когда ехать стало невозможным, Сергей стал пробираться пешком, с радостью узнавая места. Это означало, что он идёт верным путём.

Вот, наконец, поваленное дерево, о которое он чуть не споткнулся в прошлый раз. После него – высохшее русло ручья, а затем – налево. Перепрыгнув лежащий ствол, мужчина устремился к своей цели. Поворот, вон русло, затем заросли боярышника и – избушка...

Сергей потерянно стоял, разглядывая пепелище. Ни хлипкого забора, ни покосившегося домика – только давно остывшие угли, местами занесённые землёй. Да красивый женский контральто, набатом отдающий в голове: «Я своё возьму...».