Текст книги "Зеркало Дракулы"

Автор книги: Наталья Солнцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 7

Илья ломал голову, как в сценарии связать воедино убитых в Питере девушек с загадочным особняком Брусницыных. Не зря же Хамдамов выбрал в качестве локации для своего психоделического фильма именно это место! Илья смотрел «Мешок без дна» скорее из профессионального любопытства, чем с интересом. Действие разворачивалось вокруг убийства… Странная для японского писателя «русская» тема!

Илья освежил в памяти краткое содержание: время правления царя Александра II… В замок к Великому князю приходит пожилая чтица – фрейлина императорского двора. Она читает рассказ, который переносит присутствующих в сказочный лес, где люди-грибы обнаруживают труп убитого Царевича. Каждый участник истории – Разбойник, Царевна и оживший при помощи колдовства Царевич, – рассказывают разное. Разбойник берет вину за убийство Царевича на себя, Царевна – на себя, а сам Царевич утверждает, что покончил с собой ударом кинжала.

У Ильи в уме не укладывался смысл этой фантасмагории. В чем тут прикол? Его зацепило, пожалуй, одно: раскаявшаяся Царевна решила утопиться. Но – не утопилась. Чтобы «увидеть» происходящее в рассказе, Чтица делает конусы из газеты, прикладывает их к носу, направляет острием в прорези обоев или на люстру и смотрит. Якобы, перед ней возникают живые картины событий, о которых говорится в тексте.

– Что за бред! – не выдержал Илья, откидываясь на спинку стула и потирая виски.

Он спохватился и прислушался, не разбудил ли Ирину. На цыпочках подошел к двери в спальню и приоткрыл ее. Окна были занавешены, женщина на кровати дышала тихо и ровно. Красота Ирины завораживала Илью, сводила с ума. Разве он отвечает за свои поступки?.. Вроде бы да. Но стоит копнуть чуть глубже…

Он вернулся за стол и попытался продолжить работу. Сюжет сдвинулся с мертвой точки, не более. Илья набрасывал строчку за строчкой, убирал и снова набрасывал. Все было не то и не так! Может, в доме Брусницыных существует особая аура, навевающая вдохновение? Стены, лестницы и потолки – не просто камни, лепнина и дерево. Это частицы прошлого, немые свидетели, в какой-то мере участники былого действа. Но как попасть в особняк?

Илья заглянул в список контактов и позвонил знакомому из местной киностудии с вопросом: нельзя ли как-нибудь раздобыть ключи от Брусницынских апартаментов? Задача оказалась выполнимой. Знакомый дал Илье номер так называемого «смотрителя», одного из питерских любителей старины, который проводит тайные экскурсии по дому кожевенных заводчиков и за деньги пускает туда желающих пофоткаться на фоне увядшей роскоши позапрошлого века.

– Некоторые ищут пресловутое зеркало Дракулы, – со смехом добавил он. – Это-де щекочет нервы и впрыскивает в кровь адреналин. В общем, каждый развлекается, как может. А ты по какому делу приехал, Самбуров?

– Собираю материл для сценария, – ответил Илья. – Вот, посоветовали побродить по дому Брусницыных. Призраки, мистика и хоррор – мой конек.

– Тогда ты выбрал правильное место.

Закончив разговор, Илья выключил ноутбук и отправился одеваться. Аня все еще плескалась в ванной. Он постоял в раздумьях, – предупреждать ее о своем уходе или нет, – потом постучал в дверь и осведомился:

– Ты в порядке?

– Да, – с опозданием отозвалась девушка. – А что?

– Я ухожу по делам! – сообщил Илья. – Вы с Ириной остаетесь на хозяйстве. Она спит, так что ужин за тобой.

– Мы же недавно обедали.

– Продукты в холодильнике, – невозмутимо добавил он. – Как включать плиту, разберешься.

«Может, я тоже хочу уйти!» – подумала Аня, но смолчала. Илья, как всегда, бесцеремонен и не готов обсуждать варианты. Так он себя ведет только с ней! А с Ириной его будто подменяют: сама предупредительность и галантность.

Аня услышала хлопок входной двери, вздрогнула… опомнилась и включила фен сушить волосы. Ее темные кудри после мытья завились колечками, обрамляя красное заплаканное лицо. С таким фейсом надо стоять у плиты и не рыпаться.

Выйдя из ванной, девушка наведалась в кухню, достала коньяк, нашла в шкафчике стопку и выпила. Душевная боль притихла, но не отпустила полностью. Горькие мысли не давали покоя.

– Вот возьму и позвоню Дмитрию, – прошептала Аня, осмелев от спиртного. – Другим можно, а мне нельзя? Я тоже заслуживаю любви и ласки.

После второй рюмки она почувствовала облегчение и бодрость духа.

– Я не повариха, чтобы прислуживать господам!

С этими словами девушка все же заглянула в холодильник. Илья накупил кучу снеди, и все полки были забиты едой. Аня подумала, отрицательно замотала головой и процедила:

– Нетушки! Пусть тебе Ирина готовит! А я гулять пойду… С молодым человеком!

Телефон в кармане ее халата как по волшебству зашелся соловьиной трелью. Она обомлела. Отвечать? Не отвечать? Весь ее пыл, вся храбрость улетучились при виде имени на экране. Если бы не ревность, не задетое самолюбие, не ущемленная гордость, она бы предпочла сбросить звонок.

– Алло?

– Я уж думал, ты не возьмешь трубку, – произнес на том конце связи бархатный мужской голос. – Не мил я тебе? Так и скажи. Не буду набиваться.

– Нет, что ты… – растерянно пролепетала Аня. – Я просто… я волосы сушила! После душа…

У нее в голове пронесся ураган противоречивых мыслей.

– Давай встретимся, – предложил Дмитрий. – Ты этим вечером свободна?

Аня посмотрела на часы, которые висели на стене кухни. Стрелки приближались к шести. Быстро время пролетело! Она и не заметила.

– Сколько тебе нужно на сборы?

– Ну… не знаю…

– Полтора часа хватит? Тогда я жду тебя у метро, где мы расстались, – не дожидаясь согласия, проговорил Дмитрий. – Помнишь?

– Василеостровская…

– До встречи, милая!

Он отключился, а девушка застыла с прижатой к уху трубкой. Сердце ее бешено колотилось, ноги подкашивались от волнения. Инстинкт самосохранения предупреждал Аню об опасности. Что ей известно об этом парне? Да ничего!.. Но обида и ревность толкали ее в объятия красивого незнакомца…

* * *

Ирине снился странный и запутанный сон. Они с Ильей гуляют по набережной под дождем. Призрачный свет фонарей размыт в тумане. Отчаянный женский крик заставляет Илью остановиться.

– Ты слышала?

– Это утопленница, – стуча зубами от холода, говорит Ирина. – Она нас заманивает.

– Куда? Зачем?

– Лучше нам не знать!

– Я спущусь, погляжу, что там у берега…

– Не надо! – Ирина хватает его за руку и умоляет не подвергать себя опасности.

Но Илья только смеется в ответ. Он как всегда бесстрашен и неоправданно беспечен. Он спускается по ступенькам к воде и… исчезает.

– Ты где? – кричит Ирина, вглядываясь в клубы тумана внизу. – Илья! Эй! Отзовись!

Звук бултыхнувшегося в реку тела приводит ее в ужас. Неужели, мертвая девушка увлекла Илью за собой на дно? Но ведь… ее выловили! И увезли в морг!

– Я сама видела, как ее труп в пластиковом мешке несли на носилках…

– А мешок-то без дна! – проговорил кто-то у нее над ухом.

Это был горбун. Тот самый Корней, который хотел убить их всех! Однако они живы, а подозрения к делу не пришьешь. Да и подкрепить их нечем. Закон не учитывает «тонких материй», и в этом его несовершенство. Каким-то чудом Илья сумел предотвратить трагедию. Все это было смутно, непонятно. Таким и осталось по сей день. Ирина не допытывалась, а он помалкивал.

– Мешок без дна! – повторил горбун, глядя на нее из-под кустистых бровей. Его зрачки мерцали красным, словно у черта. – Паршивая штука! Что ни клади, пропадет.

Где-то Ирина уже слышала эти слова. Ах, да! Так называется фильм, который снимали в особняке Брусницыных.

– Не ходи туда! – кричит она, но Илья не слышит. – Туда нельзя!

Горбун заливисто хохочет, приседает от смеха, хлопая себя по коленкам.

– Убирайся туда, откуда пришел!

– И не подумаю, – хорохорится Корней. – Самая потеха начинается! А я обожаю зрелища.

Ирина бежит куда-то, не разбирая дороги. Горбун гонится за ней. В реке плещется утопленница, машет русалочьим хвостом, завывает на все лады.

– Ну, вот и приехали, – горбун хватает Ирину за руку и разворачивает лицом к себе. – Остановитесь, дамочка. Умение вовремя остановиться спасает жизнь.

– Пусти!

Корней размахивает в воздухе ножом, на лезвии – кровь. Густые капли стекают ему на рукав. Ирина замирает и оглядывается.

– Узнаешь это место? – кривится горбун. – Мы в заброшенном саду Брусницыных. Задний фасад дома выглядит ужасно. Два эркера, каркас оранжереи… железная лестница ведет на крышу. Хочешь подняться?

Угрюмые очертания особняка вызывали у Ирины безотчетный страх.

– Н-нет…

– Тогда, может, залезем через окно? Я тебе помогу.

Его улыбка была похожа на зловещий оскал. Глаза сверкали в сумерках. Ирина дернулась в попытке высвободиться. Но горбун держит ее крепко.

– Куда же ты? Мы так не договаривались.

– Я с тобой ни о чем не договаривалась! – вспылила она. – Убирайся прочь!

Он укоризненно покачал головой.

– Нехорошо оскорблять убогого, не по-человечески. Вдруг, я обижусь? А у меня – нож в руке! Перережу тебе горло в состоянии аффекта, и вся недолга…

Ирина ощутила на своей шее прикосновение острого лезвия, зажмурилась, всхлипнула и осела в пожухлую после зимы траву, усыпанную гнилыми листьями. Одежда ее пропиталась влагой, тело билось в ознобе. Или в предсмертной агонии?

Она усилием воли открыла глаза, рывком села и… очутилась в чужой спальне. Полумрак, высокий потолок, люстра на два рожка, стены… шкаф, дверь.

Ирина отдышалась, поднесла руку к горлу и проверила, цело ли. Крови на пальцах не оказалось. У-ф-фф… Сердце ее ушло в пятки, во рту пересохло.

– Илья! – позвала она, прислушиваясь к звуками за дверью. – Илья!

Никто не ответил. Никто не заглянул в комнату.

Ирина откинула плед, спустила ноги на пол и босиком пошлепала по квартире. Всюду было пусто. Ни Ильи, ни Ани, никого… В кухне на столе она увидела початую бутылку коньяка и стопку. Может, выпить?..

* * *

Смотритель, одетый в теплую жилетку поверх свитера и спортивные штаны, выглядел лет на сорок. Он работал в котельной, которая отапливала близлежащие здания, и весьма неохотно согласился на разговор. Среднего роста, коренастый, с наметившимся брюшком, небритый мужчина произвел на Илью неприятное впечатление. Впрочем, им же не детей крестить!

– Макс, – хмуро представился тот, не подавая гостю руки. – Ну, зачем пришел?

Он был не рад визиту и не скрывал этого.

– Мне бы ключи от дома на Кожевенной 27, – без обиняков заявил Илья. – Говорят, у тебя есть.

Мужчина смерил его прищуренным взглядом и поскреб квадратный подбородок.

– Мало ли, что говорят? Тебя кто послал?

Илья назвал фамилию знакомого из съемочной группы и достал из кармана заранее приготовленную купюру.

– Дубинин, значит. Знаю такого, – кивнул Макс и покосился на деньги.

– Я сценарист. Хочу посмотреть, как жили русские промышленники в девятнадцатом веке. Мне для сериала нужно.

– А!

– Так ты дашь мне ключи? Я заплачу.

– Да понял, не дурак, – ощерился смотритель. – Только одному тебе там ходить не стоит. Разве что со мной.

– Хорошо, – согласился Илья. – Это даже лучше. Ты мне все покажешь, расскажешь. Тебе же не впервой людей по особняку водить?

– Ну, допустим. И че?

Илья достал вторую купюру и выразительно подмигнул Максу.

– Теперь хватит?

– Умные все пошли, – проворчал тот, лениво позевывая. – Щедрые, страсть! Не боишься прогадать?

– Я храбрый портняжка, – пошутил Илья.

– Ну, коли храбрый, идем. Потом не жалуйся…

Глава 8

Дмитрий подкрался неслышно и взял Аню за руку. Она вскрикнула от неожиданности.

– Тихо, тихо, – прошептал он, увлекая ее вперед, мимо снующих возле метро прохожих. – Не бойся! Я люблю сюрпризы. Со мной не соскучишься.

– Ты меня напугал.

– У тебя руки холодные. Замерзла?

– Перчатки забыла взять.

– Бери мои, – он достал из кармана тонкие красные перчатки в дырочку и протянул Ане. – Надевай.

– Нет, спасибо. На меня большие будут.

– А кто увидит?

Улицы к вечеру расцвели огнями. Моросило. Туман переливался всеми цветами радуги, и казалось, что это не Петербург, а зачарованный город из «Тысячи и одной ночи». Лица людей, которые шагали навстречу Ане и Дмитрию, были бледными и отрешенными.

– Куда ты меня ведешь? – спросила она.

– В одно романтическое местечко. Тебе понравится.

– Лизу ты тоже туда водил? – не сдержалась девушка.

– А ты злопамятная, – рассмеялся он. – Я же тебе объяснил, кто такая Лиза. Да, я время от времени покупаю женские ласки. Что в этом плохого? По крайней мере, я искренен. Хуже прикидываться влюбленным и обманывать девушку, чтобы переспать с ней.

«Илья поступает именно так, – внутренне вспыхнула Аня. – Обманывает меня ради постели. А я, дурочка, верю и надеюсь!.. Ну, и кто виноват?»

– Значит, я могу рассчитывать на твою честность? – спросила она.

– Абсолютно, – кивнул Дмитрий. – Но правда бывает довольно травмирующей.

– Для айтишника у тебя слишком хорошо подвешен язык.

Он объяснил, что любит читать книги, и пустился в рассуждения о классике. Аня заслушалась и не следила за дорогой, доверившись своему спутнику. Они поворачивали куда-то, ныряли в проходные дворы и скоро оказались у двери в подвальное помещение с надписью «Дарк».

– Была когда-нибудь в подземельях, оборудованных под ночной клуб?

– Нет. В Москве много таких заведений, но… для меня это дорого, – смутилась девушка.

– Тогда тебе предстоит открытие, – улыбнулся Дмитрий. – Не волнуйся, у меня достаточно денег, чтобы заплатить за нас обоих.

Аня замешкалась, опасаясь какой-нибудь подставы с его стороны. Она не раз слышала страшные истории о ночных клубах, где творились темные дела, и пожалела, что никому не сообщила, куда идет.

Дмитрий угадал ее сомнения и прошептал, касаясь губами ее щеки:

– Я не дам тебя в обиду, детка. Клянусь! Ты меня поразила с первого взгляда. Я давно мечтал о такой встрече…

По телу Ани прокатилась сладостная дрожь, и все дурные мысли вылетели из головы. В кои-то веки достойный молодой человек приглашает ее в престижное заведение! Неужели, она испортит этот вечер себе и ему? Ну уж нет!

Они спустились вниз по узкой лестнице, освещенной зелеными лампочками, и Дмитрий показал плечистому охраннику какую-то карточку.

– Вечеринка только для членов клуба, – сказал тот, пропуская молодую пару в гардеробную. – Приятного отдыха.

Седой старик с крючковатым носом забрал у гостей куртки и выдал два номерка.

В зале все отвечало мрачному духу подземелья. Тяжелые сводчатые потолки, кирпичные стены, полумрак, столики, накрытые черными скатертями, красная посуда, свечи, запах сигарет и странная публика. Элегантные посетители среднего возраста делили компанию с представителями молодежной субкультуры, похожими на гóтов. Аня с любопытством осматривалась. У барной стойки сидели парень и девушка в черном, с характерной для готов раскраской и атрибутикой. Они помахали руками Дмитрию, и тот помахал в ответ.

– Потанцуем? – предложил он Ане. – Или ты сперва хочешь выпить? Здесь хорошие коктейли. Правда, закуски не очень. На любителя.

Дмитрий надел в клуб белый свитер, который мягко облегал его мускулистый торс, и черные брюки-дудочки. На его запястье поблескивал браслет из серебристого металла. Это были нанизанные на обруч… черепа. Сам же обруч представлял собой дракона, кусающего собственный хвост.

– Ты гот? – спросила девушка, поеживаясь.

Ей стало неуютно в этом тяжеловесном сумеречном зале без окон. По каменному полу бесшумно сновали официанты. Со стен на присутствующих сурово взирали дамы и рыцари времен средневековья. На их лицах мелькали багровые отблески от горящих свечей.

– Нет, – выдержав паузу, ответил Дмитрий. – Я не гот. Но уважаю этих веселых ребят.

– По-моему, они очень депрессивные.

– Не все! Среди них попадаются интереснейшие экземпляры. Пьющие кровь.

– Что? – побледнела Аня. – К-кровь?

– Не пугайся, дорогая. Это всего лишь шутка, – усмехнулся парень. – Черный юмор, если угодно.

Аня похолодела и съежилась под его пристальным взглядом. Красивые губы Дмитрия растянулись в улыбке, но лицо оставалось серьезным.

– «Кровь» – это коктейль, – добавил он. – Самый дорогой в этом заведении. Заказать тебе? Попробуешь?

– Нет, спасибо…

– Идем танцевать!

С этими словами Дмитрий сгреб Аню в охапку и легко, как пушинку, вынес на площадку между столиками. Из динамиков зазвучали звуки лютни и клавесина.

– Вивальди, – пояснил он, обнимая девушку и привлекая ее к себе. – Обожаю клавесин. Я лично знавал маэстро…

– Ты?.. Разве Вивальди не умер?

– Умер, конечно. В середине восемнадцатого столетия.

Аня молчала, двигаясь в такт музыке. Дмитрий еще тот фрукт! Развлекается и наблюдает за ее реакцией. Ей не хотелось выглядеть трусихой и занудой.

– А ты, выходит, бессмертный?

– Не совсем.

– Уже легче, – натянуто засмеялась она. – Надеюсь, ты хоть не вампир? Нынче вампиры в почете. «Сумерки» и все такое…

Дмитрий крепче прижал ее к себе и закружил в танце. Он отлично вел, тогда как у Ани заплетались ноги. Она не успевала за ним. Посетители клуба выпивали и переговаривались, с интересом поглядывая на танцующих. Аня испытывала жуткую неловкость в отличие от партнера, который чувствовал себя как рыба в воде.

Музыка закончилась, и пара под одобрительные возгласы и жидкие аплодисменты вернулась за столик.

– Что желаете? – официант подал девушке меню, но она не смогла прочитать ни строчки. От волнения все плыло перед глазами. Ей казалось, что она опозорилась как партнерша и актриса, будучи неуклюжей и не сумев уловить ритм танца.

Дмитрий заметил ее растерянность и пришел на выручку.

– Позволь мне сделать заказ на свой вкус? – предложил он и вполголоса назвал официанту какие-то блюда.

Тот кивнул и удалился в сторону бара. А молодой человек успокаивающе погладил Аню по руке.

– Ну, что с тобой? Не переживай так!

– Здесь все такое… мрачное, – выдавила она, чуть не плача. – Мой первый день в Питере не удался!.. Вера Карловна умерла… Потом еще труп на набережной…

– Какой труп?

Аня в двух словах рассказала об утопленнице.

– Это… плохая примета, понимаешь? – вздохнула она. – Мертвец за мертвецом!..

* * *

Смотритель по имени Макс открыл облезлую дверь, шагнул вперед и включил фонарь. Внутри особняка было темно.

– Сюда лучше днем приходить, – буркнул он идущему рядом Илье. – Лучше видно, и не оступишься. До завтра нельзя экскурсию отложить?

– Поздно, – отозвался сценарист. – Мы уже на месте. Чем это пахнет?

– Гнилое дерево, штукатурка, сырость…

Белый, яркий луч фонаря бегал по стенам и потолкам, выхватывая причудливую лепнину, узоры на стенах, головы мраморных кариатид, лестницу и прочие остатки роскоши ушедшей эпохи.

– Эй, приятель, не торопись! – взмолился Илья. – Я ничего не успеваю разглядеть. Тут электричество есть?

– Нет.

– Что ж ты сразу не сказал?

– А ты не спрашивал, – отрезал Макс, уверенно шагая по огромным гулким комнатам. – Смотри под ноги, не то загремишь. Ну вот, кажись, тут и снимали кино… В белом зале! Еще в других помещениях тоже…

Свет фонаря медленно двигался по серым от пыли и грязи стенам, лепным карнизам, ложным колоннам и наконец замер на резном камине. Мраморные путти[4]4
  Путти – младенцы с крылышками и без, излюбленный декоративный мотив итальянского Возрождения.


[Закрыть] игриво целовались, поддерживая каменные цветочные гирлянды.

– Тонкая работа, – заметил смотритель.

Над камином висело старое закругленное сверху зеркало.

– Это и есть зеркало Дракулы? – усмехнулся Илья.

– Как же! Зря ты губу раскатал, сценарист. Басен для туристов наслушался? Зеркала тут самые обычные.

– А то самое где? О котором слухи ходят?

– Ты наивный или прикалываешься? – проворчал Макс. – То зеркало давно исчезло. Если оно было, вестимо. Народ у нас чего только не придумает! Лишь бы нервы пощекотать. Русские скуки не любят! Оттого и пьют.

– Ты меня разочаровал…

– Ладно, слушай сюда. Меня и киношники, и прочие любопытствующие допрашивали. Пришлось покопаться в этой истории. Так что я готов тебя просветить насчет магического зеркала. По легенде, купец Брусницын, – почтенный отец семейства, – привез его из Италии для танцевального зала. В ту пору итальянцы были мастера по части зеркал: добавляли в состав бронзу и золото, добиваясь дивного эффекта. В таких зеркалах любой человек выглядел лучше, чем в жизни. Брусницын был тщеславен, и клюнул на рекламу.

Илья не сдержал саркастического смешка, что лишь подзадорило рассказчика.

– Реклама во все времена существовала, – заявил тот. – Называлось это по-другому, а смысл один: выгодно продать товар. В общем, хозяин лавки заметил, что богатый русский готов раскошелиться, и давай расхваливать старинное зеркало, за которое хотел выручить кругленькую сумму. Мол, оно когда-то принадлежало султану Саладину, было захвачено крестоносцами, потом им снова завладели турки. Зеркало переходило из рук в руки, пока не досталось в качестве трофея Владу Дракуле. При жизни жестокого кровопийцы оно висело в его замке. А после смерти, должно быть, перекочевало вместе с хозяином в склеп.

– Разве вампиры не боятся зеркал?

– Что ты знаешь о вампирах? – парировал Макс. – Скажи еще, их чеснок отпугивает или крест!.. Я кучу книг о них перечитал и ни черта не понял. У меня в котельной – целая библиотека. Изучаю феномен вампиризма от нечего делать. Пока особо не преуспел.

– Был Дракула вампиром или нет, неизвестно, – возразил Илья.

– Но прославился именно кровожадностью. Пил кровь своих жертв! Это бесспорный факт.

– Допустим. И что купец? Он наверняка был добропорядочным христианином, в церковь ходил, молился. Зачем ему зеркало с дурной репутацией?

– А психология коммерсанта из низов? – не сдавался смотритель. Ему частенько приходилось обсуждать эту тему, и он наизусть выучил аргументы. – Брусницыны вышли из крестьян, всего добились своим трудом и смекалкой. В предприимчивости им не откажешь, – как по писаному шпарил Макс. – Из безграмотных работяг они выбились в люди, получили образование, дорвались до благ, доступных только аристократам. Зеркало, которым раньше пользовался граф Дракула, теперь будет принадлежать им, Брусницыным! Если бы даже покупателя предупредили о последствиях, он бы не внял голосу разума, а поддался собственной гордыне. Дескать, хочу и всё! Пусть графское зеркало теперь мне послужит! Русскому промышленнику! Заплатил, Брусницын, не торгуясь, и повез ценное приобретение на родину. Ну и… нарвался на неприятности.

– Какие же? – осведомился Илья.

Хотя он сам прочитал в Сети байки о пресловутом зеркале, было интересно послушать мнение мужика, который работает в котельной и тайком водит желающих в загадочный особняк. Не всякий на это отважится. Правда, деньги тоже на дороге не валяются. Да еще практически дармовые.

– Ты небось слышал о свойствах магического зеркала, – предположил Макс. – Нынче люди всюду нос суют. Не знаю, хорошо это или плохо… Видать, чему быть, того не миновать. Я так рассуждаю: раз ты ко мне пришел, в этом есть некий смысл.

– Жизнь – это бесконечная игра случайностей.

Смотритель покачал головой, не соглашаясь с высказыванием Ильи. Впрочем, тот нарочно употребил заумную фразу, дабы сбить собеседника с толку. Однако Макс не смутился.

– Тебе виднее, – пожал плечами он. – Лично я в зеркало не смотрелся, потому как оно еще в прошлом веке куда-то подевалось. А если представится возможность, наверное, не рискну.

– Страшно? – улыбнулся Илья. – Те же не веришь слухам!

– Я не верю. Но говорят, отражение в том зеркале будто бы смотрит на человека… и ставит на него печать беды. Кто-то из гостей и домочадцев Брусницыных падал в обморок, кто-то умирал… а кто-то исчезал бесследно. Хозяева испугались и убрали зеркало в чулан.

– А правда, что после революции зеркало конфисковали для Дворца Культуры имени Кирова?

– Непроверенная информация, – сказал Макс. – Существует еще байка: когда в особняке устроили заводоуправление, зеркало вернули и повесили в кабинете заместителя директора. И тот исчез, не обжившись на новом месте. Та же участь постигла и рабочего, который занимался ремонтом кабинета. После чего кабинет заколотили. Однако свидетелей, сам понимаешь, нет. Времени прошло много, а слово к делу не пришьешь.

– Дальнейшая судьба зеркала покрыта мраком?

– Выходит, так.

В глубине дома раздался глухой хлопок, что-то скрипнуло, и повеяло холодным воздухом.

– Ты слышал? – насторожился Илья, вглядываясь в темноту.

– Здание старое, все трещит, сыплется, штукатурка отваливается, – объяснил Макс. – Сквозняки гуляют. Летучие мыши на чердаке завелись.

– Может, забрался кто? Пойдем, посмотрим? Только фонарь выключи.

Смотритель молча подчинился и на ощупь двинулся к выходу из белого зала. Илья шел за ним вплотную, чтобы не потеряться. Они свернули в коридор, потом еще раз свернули… Что-то зашумело у Ильи за спиной, он остановился, затаил дыхание и оглянулся. Глаза в кромешной тьме ничего не различали.

– Кто здесь? – спросил он, покрываясь испариной.

В гулкой тишине что-то двигалось, дышало, шуршало и хлопало крыльями. Летучие мыши?

– Макс! – позабыв об осторожности, крикнул Илья. – Макс, ты где?.. Эй!.. Макс!..

Он попятился, уперся спиной в стену, оттолкнулся и кинулся в противоположную сторону. Ориентиров никаких не было, света тоже. Смотритель унес фонарь с собой и не отзывался. Натыкаясь на невидимые во тьме препятствия, Илья куда-то брел наугад, спотыкался, задевал что-то локтями… Под ногами хрустели осколки и кирпичная крошка. Внезапно раздался оглушительный грохот!..

От ужаса Илья вспомнил, что на всякий случай бросил в карман маленький фонарик. О, счастье!.. Хоть какой-то осветительный прибор! Он достал фонарик и направил слабый лучик на пол. Ф-ффу-ух!.. Оказывается, не все так страшно. Он всего-то наступил на пластиковую бутылку, которая в пустом помещении произвела звук разорвавшегося снаряда.

Немного успокоившись, Илья выровнял дыхание и вышел в коридор. Он боялся, что батарейка сдохнет до того, как ему удастся выбраться из чертова особняка наружу. Макс словно растворился в воздухе! Напрасно Илья звал его, в надежде, что тот одумается и вернется. Если с ним ничего не случилось, разумеется.

Обычное снаружи здание внутри казалось Илье сложным лабиринтом. Он кружил по комнатам, освещая себе путь, пока не наткнулся на своего коварного спутника.

– Я тебя нашел, шутник! Нехорошо так поступать с неопытным туристом.

Человек молча стоял и смотрел на Илью. Это был не Макс! Выше ростом и одет по-другому.

Сценарист отшатнулся и погасил фонарь. В тишине было слышно его собственное тяжелое дыхание. Вероятно, тот, на которого он напоролся, тоже замер, прислушиваясь.

– Ты кто? – спросил у темноты Илья.

Неизвестный не собирался представляться. Он затаился в ожидании…