Текст книги "Монета желаний"

Автор книги: Наталья Солнцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 7

Клавдия почувствовала дурноту: кружилась голова, темнело в глазах. Шум и мелькание людей в подземном переходе вызывали тошноту. Газет у нее еще оставалось много, а стоять не было сил.

– Ты выйди наверх-то! – посоветовала бабка, торгующая рядом сушеными грибами и пучками калины. – Гляди, как побледнела, касатка. Не ровен час, свалишься!

Клавдия кивнула, преодолевая слабость и дрожь в ногах. Может, и правда выйти? Здесь оставаться было невмоготу. Она несколько раз глубоко вдохнула, но это не помогло.

– Пойду наверху постою, – сказала она сердобольной бабуле.

Бабка приезжала аж из Александрова продавать травки, сушеные грибы и ягоды.

– На пенсию-то не проживешь, – говорила она, сокрушенно вздыхая и вытирая слезящиеся глаза. – Сноха у меня шибко больная, еле ходит. А сын умер в прошлом году. Вот мы и векуем вдвоем-то. Тяжело!..

Клавдия жалела бабку. Выходит, еще кому-то нелегко в жизни приходится! В то же время бабкина история наводила ее на грустные мысли. У бабки хоть сын был, невестка вот осталась – все же живая душа рядом. Это совсем не то, что одной куковать. А у Клавдии и того нету! Как она будет жить, когда придет немощная старость, болезни, глухая предсмертная тоска? Кому расскажет о своей непутевой, неудавшейся жизни, в которой и вспомнить-то нечего?

Наверху было прохладно. Свежий воздух приятно овевал лицо. Ночами уже подмораживало. Листья на деревьях поседели от инея. С лотков пахло пирогами, горячим хлебом. Шумел транспорт, переговаривались грузчики, толстая продавщица что-то лениво жевала, поглядывая по сторонам.

Клавдия пристроилась со своими газетами у табачного киоска. Может, купить себе горячую сосиску в тесте? Мысль о еде вызвала судорогу в желудке. Пожалуй, не стоит.

Люди выходили из троллейбусов, автобусов, покупали сигареты, подходили к Клаве, спрашивали «Московский комсомолец». На красной иномарке подъехали двое, опустили стекло в машине. Тот, что сидел рядом с водителем, крикнул:

– Эй, тетка, «Комсомолец» свежий?

– Ага.

– Дай пару штук! – Он протянул через окно деньги. – Сдачи не надо!

Клавдия отошла от края тротуара с мыслью, что где-то она уже видела этих мужчин. Эта мысль не давала ей покоя. Ну конечно, они уже подходили к ней в подземке! Странно. Один ей особенно понравился, тот, что сидел за рулем автомобиля: спокойный, улыбающийся, с приятными чертами лица. Мужчина в ее вкусе. Боже! Что только приходит ей в голову?!

Клавдия посмотрела на старые сапоги, которые одолжила у мамы в прошлую пятницу, так как ее ботинки окончательно порвались и приходилось стоять с мокрыми ногами. Сапоги были страшные – старомодные, ношеные, потертые, забрызганные грязью. Клава хотела купить себе что-то приличное, но заработанные деньги пришлось отдать за квартиру и телефон. Теперь снова надо было копить. Она расстроенно вздохнула: вообще о своем виде думать не хотелось. Да и бесполезно. Только настроение портится.

Она так разволновалась, что забыла о плохом самочувствии. Или это свежий осенний воздух подействовал?

«Кто это такие? – продолжала она ломать голову. – Вдруг они следят за мной? Догадались, что я была в тот день у Вики? Хотя – зачем за мной следить? Я всегда стою в одном и том же месте, продаю газеты. Они могут выяснить, где я живу, и тогда…»

Клавдия с трудом распродала остатки газет и поехала домой, то и дело оглядываясь и шарахаясь из стороны в сторону. Вроде бы никто за ней не шел, не ехал. Она немного успокоилась, но ненадолго. Тревога то затихала, то разгоралась с новой силой. Мысли метались, путаясь и приводя ее в отчаяние. А что, если бы эти люди узнали, где она живет, ворвались бы в ее квартиру и обнаружили бумаги и вексель? Как она смогла бы доказать, что не похищала их и не убивала Вику? Тогда ей ничего уже не поможет. Что делать? Надо каким-то образом избавиться от бумаг или спрятать их как следует!

Михаил Маркович Гридин, хозяин «Инвест-сервиса» – мужчина основательный, серьезный и дотошный в делах, заботящийся о своей репутации. Он это ни за что так не оставит! Бумаги бумагами, но вексель он будет искать в небесах и под землей, пока не найдет. Клава неплохо его знала, не в лицо, конечно, а по деловым операциям, по его сотрудничеству с Арнольдом, по тому, как он вел бизнес. Бухгалтерию его фирмы она изучила досконально. Он не успокоится, пока все не выяснит. Ведь линия уже получена! Значит, он должен был рассчитаться с партнерами векселем. А векселя нет! Банк об этом еще не знает. Чтобы избежать скандала, Гридин будет скрывать пропажу до последнего. Он не может не понимать, что залогом в банке служит его фирма и что в случае…

Клава зажмурилась, представив себе положение Гридина и то, что он сейчас чувствует. Какой кошмар! С одной стороны, шведы, с другой – «Омега-банк», с третьей – конкуренты, с четвертой – некто неизвестный, завладевший векселем… Милиции Гридин о бумагах не скажет ни слова. Его самого могут заподозрить, что он, прикрывая свои махинации, уничтожил документы и убил бухгалтершу, чтобы не проболталась. О господи! Вот так узелок завязался!

В приемной знаменитого московского целителя толпились люди.

Маг, которого звали Чингиз, в миру был известен как Чингирев Зиновий Артемьевич, бывший врач-ортопед, доктор наук, увлекшийся в свое время нетрадиционными методиками исцеления. Занявшись изучением своего генеалогического древа, доктор обнаружил, что его бабка по материнской линии была известная колдунья и гадалка, составляла гороскопы, умела заговаривать раны, снимать порчу и сглаз. Сведения эти попали к нему не вдруг, а в результате полученного наследства.

Бабку звали Фатима, она была осетинкой по национальности, а замуж вышла за грузина и уехала с ним житьв Грузию. У них родилась единственная дочь, Тамара Елоева, которая взяла фамилию матери и переехала с мужем в Москву. Чингиз как раз и был сыном Тамары Елоевой и Артема Чингирева, красавца-офицера, погибшего уже после войны при невыясненных обстоятельствах.

Нежданно-негаданно в московскую квартиру доктора пришло извещение от дальних родственников Фатимы Елоевой, что он является наследником какого-то старого дома в горах. Чингиз, которого тогда еще величали Зиновием Артемьевичем, не поленился, поехал поглядеть, что за наследство ему досталось, и не пожалел.

Дом оказался старинный, добротный – настоящий музей, а не дом. Кроме того, доктор наслушался всяких чудес про свою бабку Фатиму, так что его воображение было переполнено впечатлениями без меры. Жилище загадочной Фатимы оказалось к тому же набито старинными вещами, многие из которых были настоящими произведениями искусства и стоили немалых денег.

Но самое главное – Зиновий Артемьевич облазил дом вдоль и поперек, от подвала до чердака и нашел старые записи и дневники Фатимы Елоевой, женщины потрясающе красивой, одаренной и весьма незаурядной. История ее жизни поразила столичного внука, который прожил в доме месяц, словно во сне, не отрываясь от дневников, записок и прочих бумаг своей бабушки.

В Москву Зиновий Артемьевич вернулся абсолютно переменившимся, неузнаваемо другим человеком. Доктор Чингирев умер, и вместо него родился маг Чингиз, который мгновенно завоевал бешеную популярность, вошел в моду у столичных толстосумов и знаменитостей, а особенно у их жен.

Он переоборудовал свою просторную квартиру, приспособив ее для приема посетителей. Украсил интерьер вещами, привезенными из бабкиного дома в горах, – старыми портретами и фотографиями, сосудами странной формы, древним оружием, коврами ручной работы, медной и серебряной утварью дивной красоты, повесил бронзовые светильники, стены побелил, кое-где обшил их красным деревом, а окна и двери задрапировал черным бархатом. Получилось жилище мага, наводящее трепет еще до того, как посетитель сподобится созерцать этого самого мага. Цены за «консультации», как Чингиз скромно называл свои услуги, он установил астрономические. Как и следовало ожидать, клиентов от этого не только не убавилось – их стало намного больше. Так что Чингиз был вынужден вести запись желающих «получить консультацию» на много месяцев вперед.

Чингиз отдыхал за ширмой на оттоманке и курил. Он любил известность, сигары высшего сорта и одиночество. Жена от него ушла, когда он еще работал рядовым хирургом-ортопедом в обыкновенной московской поликлинике. С тех пор доктор предпочитал не связывать себя семейными узами. Ему нравились молоденькие девушки несколько истеричного склада характера, которые обожали его и которых не составляло труда склонить к интимной связи. Излишне напрягаться Чингиз не любил и при малейшем сопротивлении или отказе сразу же отступал. Зачем настаивать, когда столько неиспользованных возможностей валяются буквально под ногами?

Все шло просто великолепно, пока в его приемной не начал появляться этот странный посетитель. Это был мужчина, одетый во все темное, с длинными волосами и в темных очках. Возможно даже, что это не волосы, а парик.

«Что за дурацкий маскарад? – недоумевал Чингиз. – И главное, зачем? Влиятельное лицо, желающее остаться неизвестным? Или агент спецслужб, интересующийся деятельностью мага? Второе менее вероятно. Эти ребята норовят выглядеть естественно и к такому дешевому маскараду прибегать бы не стали. Да и что им высматривать тут, у меня? Хуже, если это ревнивый муж, одержимый идеей, что его жена изменяет ему с коллегами по работе, с врачами, водителями троллейбусов и всеми остальными в придачу. Такой может и скандал учинить, и драку, и вообще – все, что угодно!»

Чингиз почувствовал, что у него начинает болеть голова, и бросил недокуренную сигару в пепельницу. Все-таки популярность и признание, как и все в жизни, имеют оборотную сторону!

Посетитель был действительно странный. Чингиз заметил его в своей приемной неделю назад. Он сидел, разговаривал с другими, размышлял о чем-то, затем вставал и уходил. «Консультации» Чингиза ему были явно не нужны. Что же в таком случае он тут делал?

Знаменитый маг гордился тем, что умел читать мысли. Правда, получалось это далеко не всегда. Мысли странного посетителя оставались для Чингиза загадкой.

Вчера он заметил, как мужчина в парике беседует с постоянной его клиенткой мадам Трушиной, бывшей балериной, весьма обеспеченной вдовой. Экстравагантная старуха оживленно кивала головой, слушая нашептывания своего собеседника. Когда Трушина, держась очень прямо, вошла в комнату, Чингиз спросил:

– Вы так увлеченно беседовали с молодым человеком! Кто сей счастливчик?

Вдова покраснела от удовольствия. Она любила комплименты, а еще больше любила внимание мужчин, особенно молодых.

– Что вы?! – жеманно, с притворным смущением, произнесла Трушина. – Я его первый раз вижу! Очень, очень милый молодой человек, такой любезный!

Чингиз мысленно приказал вдове сообщить ему, что именно говорил ей молодой человек. Она легко поддавалась внушению, и этот раз не был исключением.

– Ну… он рассказывал мне о влиянии луны… Что же еще? Ах да! Он сказал, что в Москве есть Величайший из Посвященных, который не открывает себя. И что его Сила – безграничная, мрачная бездна, в которой растворяется все… Да-да! «Безграничная, мрачная бездна…» – так он и сказал. Очень, очень волнующе…

Вдова еще несколько раз повторила то же самое. Видимо, неизвестный посетитель произвел на нее сильное впечатление.

– И это все? – спросил Чингиз, стараясь сохранять хладнокровие. Это требовало усилий. Еще бы! Какой-то наглый негодяй переманивает у него клиентов! В его собственной приемной! Никакой профессиональной этики!

– Все! – царственно кивнула головой мадам Трушина. – Впрочем, постойте… Кажется… – она замолчала, вспоминая.

– Что?

– Кажется, он предлагал мне телефон и тайный адрес Величайшего! Но я… отказалась. Вы ведь знаете, – доверительно взглянув на Чингиза, сказала она, – я ваша преданная поклонница. Я не изменяю своим привязанностям!

Это была неправда. Вдова, падкая на все необычное и таинственное, тщательно припрятала телефон и адрес, которые вручил ей «милый молодой человек». Чингизу об этом знать не следовало. Он такой ревнивый! Такой щепетильный во взаимоотношениях, что, пожалуй, может обидеться.

Мадам Трушина не хотела осложнений. Ей нравился Чингиз, но почему бы не познакомиться с кем-нибудь еще?..

После разговора со старухой у Чингиза окончательно испортилось настроение. То, что происходило у него в приемной, очень ему не понравилось. Неплохо бы нанять крепких мальчиков, чтобы они проучили как следует назойливого посетителя. Но… это может подорвать доверие к его возможностям. Почему, спросят его, вы не используете свои магические способности? Почему не изгоните непрошеного гостя при помощи заклинаний?

К счастью, странный посетитель появился в приемной Чингиза еще пару раз и исчез. Наверное, он предлагал услуги «Величайшего» и другим клиентам знаменитого мага, но они либо не клюнули на приманку, либо не осмелились в этом признаться.

Чингиз несказанно удивился бы, узнав, что подобное повторилось в приемных почти всех самых популярных московских целителей и экстрасенсов. Менее известные коллеги удостоились одного-двух посещений мужчины с накладной бородой и вкрадчивыми манерами.

Но внуку Фатимы Елоевой было далеко до его красавицы-бабушки, поэтому он ни о чем таком не догадывался. Он закрылся у себя в потайном помещении, оборудованном в бывшей кладовке, достал карты Таро и попытался разобраться с их помощью, что происходит. У него впервые, с тех пор как он занялся предсказаниями, ничего не вышло. Абсолютно ничего! Карты сложились таким невероятным образом, что Чингиз задержал дыхание, вытер вспотевший лоб и решил до поры до времени оставить это дело в покое…

Некто торжествовал! Он обожал карты Таро, магические знаки судьбы, пришедшие из немыслимых глубин прошлого… Их непросто истолковать, а еще сложнее сделать это правильно. Некто приходил в восторг, наблюдая, как люди решают свои проблемы при помощи этих древних символов. Ему уже почти понравилось, как развиваются события. Пожалуй, пока что вмешательство не требуется…

Антон позвонил Леонтине. У него перехватило дыхание, когда она ответила, немного в нос:

– Алло-о… Антоша, ты? Я еще сплю… Почему так ра-а-но?

– У тебя свободен сегодняшний вечер?

Она не сразу отозвалась. Антон понял, что девушка придумывает, как бы так ответить, чтобы и Антона не обидеть, и в то же время не дать заранее согласия провести с ним вечер. Она будет целый день ждать звонка Кирилла и если не дождется, то даст согласие провести время с Антоном.

– Я даже не зна-а-ю… Еще мозги не включились. С утра я плохо соображаю. Позвони мне попозже!

– Когда? – Антон скрипнул зубами, подавляя приступ бешенства.

– Ну… после обеда. Или не-е-ет… лучше часиков в семь. Ладно, Антоша?

Антон распрощался со всей любезностью, на которую оказался способен в такую минуту. Он подошел к бару, налил себе полстакана коньяка, залпом выпил. Черт! Он опаздывает в офис!

Осеннее московское утро скупо позолотило купола, вокруг которых кружились голуби. Бледное небо медленно светлело. С деревьев с тихим звоном облетала разноцветная листва. Дома в туманной дымке казались величественными, как огромные, неслышно плывущие над землей корабли… Такси мчалось к офису «Антика», минуя центральные улицы, чтобы не попасть в пробку. В приоткрытое окно врывался упругий, пахнущий мокрой листвой и бензином воздух.

Антон все еще не мог успокоиться. И что Леонтина нашла в Кирилле? Что они все в нем находят?! Он только с виду «обаятельный и привлекательный», хорошо воспитанный молодой человек. А на самом деле… Грубый, циничный, беспардонный, начисто лишенный идеалов эгоист. Самовлюбленный и беспринципный. Наглый! Именно эта ни на чем не основанная, как считал Антон, наглость и возмущала больше всего. Что дает Дубровину право вести себя подобным образом? Тоже еще, «хозяин жизни» выискался! Давно ли он бегал за Антоном, спрашивал, как то или это сделать?

Муромцев не задумывался, был ли Кирилл таким, как он о нем думал. Он просто ревновал к нему Леонтину и был готов приписать другу все мыслимые и немыслимые грехи. В нем говорил влюбленный мужчина, которому наплевать на здравый смысл, когда речь идет о счастливом сопернике.

В офисе «Антика» все сверкало чистотой, стоял запах хорошей кожи, дерева и кофе. Зия поливала раскидистый папоротник, когда вошел Антон.

– Привет! Кофе будешь? – спросила она.

– Буду.

Зия, как восточная женщина, превосходно умела варить кофе. Она налила густую темную жидкость в маленькие чашечки.

– Кирилл приехал? – спросил Антон.

– Нет. Он вчера гулял до полуночи, спит еще. Тебе звонил какой-то Арнольд Вячеславович Климов, просил приехать.

«Черт! С утра не везет! – подумал Антон, вспоминая свой звонок к Леонтине. – Арнольд, наверное, пронюхал, что мы хотим выкупить его долги, вот и встрепенулся, родимый».

– Ты позвони ему, – сказала Зия. – Он очень просил.

– Времени нет. Придет Кирилл, пусть решает, как быть.

Антон сел за компьютер, не обращая внимания на телефонные звонки. Если это Климов, пусть поволнуется, созреет как следует, тогда будет посговорчивее.

– Как у вас пахнет замечательно! – не здороваясь, восхитился Кирилл Дубровин. Он был слегка навеселе, немного помятый после бессонной ночи, но все равно шикарный и неотразимый. – Зиечка, налей мне кофейку, солнышко!

Антон не мог смотреть, как Зия, сияя глазами и чарующе улыбаясь, бросилась к кофеварке, чтобы угодить Дубровину. Его затошнило, к горлу подступил болезненный тугой комок. Бабы просто с ума сходят от этого идиота! А ему на них наплевать! Он любит только самого себя и свои деньги! Неужели они этого не видят? Или любовь действительно слепа?

Муромцев знал, что Кирилл не особенно разборчив в связях. У него была какая-то постоянная любовница, женщина, с которой он встречался. Но они, кажется, рассорились. Женщина оказалась самолюбивая, с чувством собственного достоинства, не то что эти свистушки! Антон видел, какие Кирилл покупал ей подарки, как придирчиво их выбирал, как тщательно одевался, собираясь на свидание, как безукоризненно вежливо говорил с ней по телефону. Они скрывали свою связь. Ни разу Дубровин не назвал ее по имени, ни когда был пьян, ни в редкие минуты откровенности – никогда. Что послужило причиной разрыва, Антон не знал, а Кирилл не рассказывал.

Впрочем, кажется, он уже утешился и не вспоминал о прошлой любви. Развлекался в свое удовольствие, жил широко, ни в чем себе не отказывая, гулял по кабакам ночи напролет, одевался в лучших магазинах. Словом, ошалел парень от свалившегося на него богатства. Муромцев вел себя куда скромнее. Ему хотелось жениться на Леонтине, приходить по вечерам в уютную квартирку, где его ждала бы жена, горячий ужин, телевизор – налаженный, комфортный быт, постоянство, солидная, обеспеченная, степенная жизнь.

Кирилл выпил кофе и принялся названивать по телефону. Антон невольно напрягся, прислушиваясь. Он ожидал – позвонит Кирилл Леонтине или не позвонит.

Дубровин решал деловые вопросы, договаривался с кем-то о встречах, заказывал на вечер ужин с доставкой на дом. Наконец он позвонил Леонтине. И очень небрежно, как бы между прочим, пригласил ее к себе в гости.

– Ты ведь еще не видела, как я все переделал? Устроим «посвящение в новую жизнь»! Знаешь, что это такое?

Леонтина, видимо, не знала. Потому что Кирилл принялся объяснять ей, как это замечательно будет выглядеть.

– А закончится все символическим жертвоприношением! Каким? Очень просто – все старые вещи торжественно вынесем на помойку!

Антона аж передернуло от такого хамства. Предлагать девушке прогулку на помойку по поводу «выноса старого хлама»! И она, конечно же, согласилась! Этому Дубровину все сходит с рук!

До конца рабочего дня Антон Муромцев, совладелец и компаньон фирмы «Антик», старался отделаться от мучительных подозрений: а что будут делать Кирилл и Леонтина после того, как вынесут из квартиры весь старый мусор? Чем закончится эта вечеринка вдвоем?..

Длинноногая Нелли рыдала. Ее высоко взбитая рыжая прическа растрепалась, а по щекам текли черные разводы от туши. Арнольд накричал на нее! Отчитал при всех сотрудниках, как провинившуюся школьницу! Чуть не ударил. По всему видно, очень хотел, но сдержался. Он тряс у нее перед носом бумагами и вопил, как умалишенный.

«Подумаешь, перепутала кое-что! – задыхаясь от обиды, думала Нелли. – В этих бумагах сам черт ногу сломит! Ну, не так оформила! Что же, из-за такой ерунды орать на женщину? Называть ее бестолковой курицей, безмозглой дурой?»

Нелли пила уже второй стакан воды, но ничуть не успокоилась, только в туалет захотела. Как прикажете выйти из бухгалтерии в таком виде? Придется терпеть. За что ей такое наказание?.. Она посмотрела на себя в зеркальце и ужаснулась. Господи! До чего она довела себя, работая на износ, без выходных и праздников? Разве Арнольд оценил это? Разве мужчины в состоянии быть благодарными? А он еще пытался за ней ухаживать! Пригласил ее за город, на дачу, угощал вином. Вино было вкусное. Она совсем опьянела, так, что не заметила, как очутилась в постели. Сопящий Арнольд придавил ее своим тяжелым волосатым телом. Он долго возился, стаскивая с нее брюки и колготки, бормотал себе под нос: «Мой цыпленочек, рыбка моя…» Тьфу! Все кончилось бесславно – полной неудачей подвыпившего Арнольда. У него ничего не получилось! Несмотря на титанические усилия! Боже, как это было отвратительно…

От этих воспоминаний Нелли еще сильнее расплакалась.

С тех пор как Арнольд Вячеславович Климов, директор и владелец частного предприятия «Спектр», нанял на работу длинноногую Нелли, его дела пошли наперекосяк. Новая бухгалтерша умудрилась так все запутать, что у него голова шла кругом.

Сначала он был доволен, любовался ее ножками, пухлыми накрашенными губками и строил планы совместного времяпрепровождения. Наконец-то у него тоже появится «девочка», как у этих молодых выскочек, которые позволяют себе все, что угодно! Он сможет пригласить ее на дачу, в ресторан или на загородную прогулку. А потом… Какие у нее гладкие и теплые ножки там, под юбкой… От этих сладких мыслей у него так начинало биться сердце, что приходилось класть под язык таблетку валидола.

Арнольд Вячеславович ходил на работу в приподнятом настроении. Он велел жене купить ему пару новых рубашек и галстуков, подстригся и сделал себе укладку. Целую неделю он придумывал, как ему заманить Нелли на дачу. Предлог, конечно, был смешной, но она то ли не поняла, то ли сделала вид, что поверила, и… Арнольд Вячеславович так и не смог осуществить свои сокровенные мечты! Все получилось, как он хотел и представлял себе в волнующих эротических фантазиях, кроме главного. Проклятие! Он готов был взвыть от разочарования и злости! Но это не только не помогало делу, а, наоборот, мешало. У него так ничего и не вышло. Нелли была пьяна, и он молил бога, чтобы она ничего не заметила. Может быть, в следующий раз…

Занятый своими любовными переживаниями, он забросил дела, ослабил контроль, и это добром не кончилось.

Девчонка имела длинные ноги и пустую голову, как это часто бывает. На Арнольда нашло затмение, он потерял здравый смысл, запустил бизнес из-за какой-то смазливой мордашки! До него дошли слухи, что кто-то собирается поглотить его фирму; с таким трудом налаженное дело могло пойти прахом. Это все они, новые, молодые и борзые, для которых нет ничего святого, кроме прибыли! Такие на все способны.

Климов с головой ушел в дела, пытаясь поправить положение. Он готов был удушить тупую девку своими руками. Если бы это могло помочь!

Сегодня ему пришлось три раза гонять машину в банк, потому что мадам Нелли три раза подряд неправильно оформляла платежки. У Арнольда Вячеславовича лопнуло терпение. Он ворвался в бухгалтерию, с огромным трудом сдерживая желание вышвырнуть мадам Нелли вон, при этом дав ей основательного пинка под зад. И только внезапное воспоминание о его неудаче в постели помешало ему это сделать. Он посмотрел в ее коровьи, наполнившиеся слезами глаза и… смягчился.