Текст книги "В ловушке у монстра (СИ)"
Автор книги: Наталья Соболевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 8
– Мария Николаевна, – удивлённо приподнял бровь Яматов. – Добрый день, а я вас сразу и не узнал. Вы в спортивной одежде на себя не похожи.
На себя? Как по мне, я и на человека-то сейчас не особо похожа.
– Добрый день, Дмитрий Тагирович, – поздоровалась я в ответ, а сама кошусь в сторону поклажи, из которой торчали палка колбасы и батон. Вроде бы ничего такого. Что, директор колбасы с хлебом не покупает и не ест? Но почему-то мне всё равно неловко и некомфортно.
Вот же чёрт, и надо же было мне именно на Яматова нарваться. И вообще, что такая важная птица, как он, делает в торговом центре для простых смертных? Даже то, что он находился рядом с дорогой витриной, не объясняло факт его здесь присутствия. Там представлены вещи, которые мне не по карману, но до его статуса они всё-таки не дотягивали.
Очень надеялась, что после приветствия, Дмитрий Тагирович потеряет ко мне интерес и вернётся к своим делам. Но к великому моему сожалению так не случилось. Он отлип от стеклянной поверхности, на которую опирался локтём, и вальяжно приблизился.
– Позволите? – хоть мужчина и спросил разрешения взять выбранные мною вещи, но перекочевали они из моих рук в его до того, как я разрешила. – Я немного специалист в ювелирных украшениях, – внимательно и с прищуром разглядывая крестик на своей ладони, объяснил он свой интерес и тут же дал оценку. Мария Николаевна, не рекомендую вам данную покупку.
– Почему это? – задала я резонный вопрос. Ответ Яматова с нетерпением ждала не только я. На лицах продавщиц, которые примчались вслед за респектабельным мужчиной, тоже отпечатался интерес, чем же не угодил ему их товар.
– Заявленная проба на бирке не соответствует действительности, – холодно заметил Дмитрий Тагирович. – Потом, оба изделия не выдают даже отголосков индивидуальности. Я бы вам порекомендовал рассмотреть другой вариант. Не скажу, что он идеален, но всё же заметно выигрывает, если сравнивать с вашим выбором. Принесите ту пару, что я смотрел последней, – обратился он к продавщице, на бейдже которой было написано «Старший продавец-консультант».
– Я вас поняла, – закивала девушка и мигом метнулась туда-сюда. – Вот то, что вам понравилось – белое золото, тридцать шесть изумрудов, эмаль под цвет камней…
Женский мелодичный голос продолжал перечислять достоинства креста, но я не слушала. Прищурившись, я всматривалась в ценник и пыталась понять, правильно ли посчитала количество цифр или же нет.
«К сожалению – правильно», – перепроверив, убедилась я, и с горечью подумала, что если позволю себе его купить, придётся сидеть на хлебе и воде где-то месяца четыре, а то и дольше.
– Мария Николаевна, ну как вам? – поинтересовался Яматов.
Он что, издевается?
Как-как?
Дорого до одурения!
– Ещё не решила, – постеснялась я сказать правду о цене и взяла в руки крест. Найду изъян и откажусь от покупки, а если у изделия нет недостатков, то просто их выдумаю. К счастью, мне не пришлось подключать воображение. Перевернув крест, обнаружила, что он не имеет надписи «Спаси и сохрани». – Исключено, – изображая сожаление, выдохнула я, – крест мне не подходит. Не знаю, обязательно ли должна быть надпись или нет, но для меня это принципиально.
Яматов хитро улыбнулся, словно подлинная причина ему известна, и пожал плечами.
– Это не проблема, можно заказать гравировку, – предложил мой директор, а сотрудницы магазина, дружно закивав головами, его поддержали.
Вот же умный какой, на всё у него выход имеется.
– И в этот раз вынуждена отказаться, – заявила я. – Дело в том, что меня интересует только тот крестик, который я выбрала изначально. Вы его раскритиковали, и я постеснялась об этом говорить. Вчера потеряла свой крест, а он мне был очень дорог, и я искала максимально похожий, – вернула Дмитрию Тагировичу украшение и, развернувшись к кассе, сказала рыженькой продавщице. – Я бы хотела расплатиться.
Девушка резко дёрнулась, чтобы выполнить мою просьбу, но тут же замерла и уставилась на Яматова.
Блин, что она у него в глазах ищет – дозволение мне товар их магазина продать?
Недовольно покашляла, всем видом показывая, что вообще-то лишь я принимаю решение покупать мне что-нибудь у них или нет, а Яматов тут с боку припёка, и в довершении достала банковскую карту.
Видимо, чуток я переиграла свою роль. Дмитрий Тагирович даже губы стиснул, чтобы от души не рассмеяться, а девушки многозначительно между собой переглянулись. Да и пусть, флаг им всем в руки, зато мой товар поднесли к сканеру, пробили его, и я, наконец, вставила карту в терминал.
– Простите, а у вас другой карты не найдётся? На этой недостаточно средств, – с каким-то садистским удовольствием произнесла продавщица, после того, как я ввела ПИН-код.
Что?
Да быть такого не может!
Это какая-то ошибка! Скорей всего сбой в работе системы. Только что я покупала продукты, и мне пришло смс из банка с информацией о текущем балансе. Да, он не был заоблачным, но на крестик с цепочкой стопроцентно хватало. Даже если их стоимость умножить на три. Всё это я понимала, как и то, что если бы у меня действительно не хватило денег на покупку, стыдиться нечего. Но щёки загорелись огнём, а голос предательски задрожал.
– Попробуйте ещё раз, – нервно улыбаясь, попросила я, но ситуация вновь повторилась, и девушка озвучила всё те же слова – «Недостаточно средств».
Доставать телефон и всем доказывать, что я не верблюд, а случившееся – всего лишь досадное недоразумение, мне показалось крайне глупым и неуместным. Этих людей, за исключением Яматова, вижу в первый и последний раз, какая разница, что они обо мне думают.
– Значит не судьба, – смирившись с позором, который на самом деле творился лишь у меня в голове, выдавила я и потянулась к пакетам, чтобы, поджав хвост, поскорее уйти.
– Мария Николаевна, позвольте, я за вас заплачу, – сказал Дмитрий Тагирович, и это был отнюдь не вопрос. К тому моменту, когда я очухалась, он уже всучил свою карту продавщице и нацелился пальцем на кнопки терминала.
– Не-е-ет! – вскрикнула я, словно мне в пятую мягкую точку только что вонзили острую иглу. – Пожалуйста, не делайте этого.
Чтобы уж наверняка помешать директору оплатить за меня покупку, выдернула его карту из терминала и положила её на прилавок. Да, бесцеремонный поступок, но Яматов тоже хорош. Кто расплачивается за практически незнакомую девушку? Он что, не понимает, что этим самым, как минимум, поставил бы меня в неудобное положение.
– Мария Николаевна, что-то у вас нервишки шалят, – усмехнулся директор, а потом наигранно серьёзно спросил. – Может, ночь тяжёлой выдалась?
Меня смутил не только вопрос. Меня смутило всё. Начиная от откровенно издевательского тона мужчины и заканчивая тем, как он смотрел на меня. Сейчас готова поклясться, глаза у Яматова точь-в-точь как у мага из жуткого клуба.
– У вас, Дмитрий Тагирович, цвет глаз необычный. С виду кажется, что они карие, но когда приглядишься, отчётливо прорисовываются зелёные лучики от зрачка. Никогда таких раньше не видела, – заметила я и добавила. – Если вам когда-нибудь надо будет сделать так, чтобы вас не узнали, закрывайте лицо, допустим, повязкой, полностью, не оставляйте глаза на виду, по ним слишком легко вычислить вашу личность.
У Яматова от моих слов даже глаза заблестели, а о том, что его физиономия моментально превратилась в довольную, и вовсе молчу.
– Мария, а вы гораздо смелей, чем показались мне с первого взгляда, – на этот раз опустив моё отчество при обращении, протянул Дмитрий Тагирович. – Беру обратно свои слова на счёт того, что у вас нервишки шалят. Напротив, у вас на редкость устойчивая психика.
Краем глаза заметила, продавщицы слушали нас и находились в полном недоумении. Конечно, со стороны наше общение с Яматовым смотрелось, как разговор слепого с глухим. Ничегошеньки не понятно. Ответы по логике не совпадали с вопросами, а ремарки – с содержанием текста.
Но мы с директором точно знали, о чём ведём речь. Яматов недвусмысленно мне намекнул, что знает, где моя тушка «веселилась» вчера вечером, а я в свою очередь не стала скрывать, что узнала его в роли мага на сцене, хоть данный факт и отказывался укладываться в голове. Солидный мужчина, как понимаю, с приличным капиталом, и развлекает публику в сомнительном заведении? Хотя их, богатых, не разберёшь, у каждого свои причуды, а у Яматова, видимо, в голове водятся особо шизанутые тараканы.
Открытым оставался лишь один вопрос и волновал он меня очень. Причастен ли Дмитрий Тагирович к тому, что мне подсыпали психотропное средство, или наше одновременное появление в одном и том же месте – случайность?
Глава 9
Как я покидала магазин – трудно назвать бегством. Вполне спокойно попрощалась с директором, без особой суеты подняла пакеты, на предложение меня подвезти куда требуется вежливо отказалась, но ощущала я себя никак иначе, как беглянкой.
Первым долгом, когда я добралась до квартиры родителей, и мы вдоволь наобнимались друг с другом, разобралась со сбоем в работе моей банковской карты. Правда, звонок в банк абсолютно ситуацию не объяснил. Девушка-оператор подтвердила, что попытка покупки была и закончилась неудачей, но почему так случилось, она мне не ответила, лишь принесла извинения за неудобства и заверила, что в данный момент всё в полном порядке.
На языке так и вертелось – чертовщина какая-то, но я гнала от себя мысли, что со мной играется сам сатана, а то так до чего угодно можно додуматься, и палата психиатрической больницы окажется домом.
Как и планировала, для гармонии внутреннего мира я напекла родителям пирожных из бисквитного теста, сдобрила их взбитыми сливками, сверху, как для вкуса, так и для красоты, насыпала ягод малины, полила всё это чудо карамельным сиропом и как последний штришок вставила листочки мяты.
Мм-м, вкуснятина получилась.
Родители, запивая пирожное свежим крепким чаем, чуть пальцы не съели и всё нахваливали мою стряпню. Папа то ли в шутку, то ли в серьёз, жевал и ворчал, что после того, как я переехала, они с мамой сладкое лишь покупное едят и каждый раз жалеют, что квартиру отдельную мне подарили. А мама сетовала на то, что теперь ей практически каждый день приходится стоять самой у плиты, а она не привыкла, да и не нравится ей это занятие. Гораздо приятней вечером, забравшись под плед, на диване смотреть телевизор.
В кругу семьи я отогрелась как физически, так и морально, забылась и вновь почувствовала себя маленькой девочкой, которую мама, перед тем, как уложить спать, нежно целует в лоб и одеяло, чтобы не замёрзла, по бокам подтыкает. Тихое спокойное блаженство рядом с родными мне не хотелось прерывать, и я провела у них в гостях не только всю субботу, как задумывала, но и прихватила воскресенье.
Утро понедельника началось паршиво. Шёл мелкий снег в сочетании с резким ветром, погода была просто отвратительной. Пока добралась до работы, замёрзла так, что мечтала лишь об одном. Когда зайду в офис, прижмусь попой к батарее и только к обеду от неё отойду. Нехитрые мечты остались мечтами. Не успела снять верхнюю одежду, как градом посыпались звонки, кому срочно-присрочно вынь да положи справку для банка, чтобы оформить кредит, кому объясни его цифры в расчётном листе, в общем, закрутилась, завертелась. Лена, в отличие от меня, выглядела свежей и вполне довольной, хоть и за то, что не поехала с ней к Денису на дачу, пыталась дуть на меня губы. Но чем мне нравится характер подруги, он взрывной, но очень быстро отходчивый. Не прошло и часа с начала рабочего дня, как она, отвлекая и не давая мне сконцентрироваться на обязанностях, жужжала под ухом и в красках рассказывала, какой её Денис замечательный.
– Сергеева Мария Николаевна? – сверяя ведомость, услышала я, повернув голову, и на автомате кивнула.
– Да. Чем могу помочь?
– Для вас посылка. Распишитесь, пожалуйста, – совсем молоденький парень лет восемнадцати положил передо мной бланк получения.
– Что за посылка и от кого она? – поинтересовалась я. Ещё бы неделю назад не задумываясь приняла, но в свете последних событий теперь осторожничаю.
– У меня нет данной информации, – не поведя и бровью, отчеканил мальчишка.
– Позвоните в вашу фирму и спросите, – настаивала я на своём.
– Вы что думаете, мне делать больше нечего? Расписывайтесь, принимайте посылку, и я пошёл, – используя хамский тон в голосе, сказал посыльный, но не на ту он напал….
– Тогда забирайте свой бланк и шагом марш на выход, дорогу вы знаете, – заявила я и демонстративно уткнулась в документ на столе, с которым работала, пока курьер не отвлёк.
От молодого человека ожидала любую реакцию, даже враждебную, но только не ехидное хихиканье.
– Не особо мне твоя подпись и нужна, без неё обойдусь, – парень резво пошарил в своём пакете рукой, вынул оттуда небольшую коробку, поставил мне её прямо под нос и, весело присвистывая, отправился к двери.
– Ты куда?! – оторопела я. – Посылку забери.
– Зачем? Она же твоя, – отозвался стервец.
– Я не поняла, а что происходит? – первой вслед за мной всполошилась Елена.
– Понятия не имею, – помотала я головой и кивнула на парня. – Пришёл, вот это принёс и забирать обратно отказывается, – сократила я версию событий до минимума.
– Эй, ты! – крикнула Лена курьеру. – Мы сейчас охрану вызовем и будем правы. Откуда нам знать, что в коробке не бомба.
– Угомонитесь, старушки, там определённо не бомба,– хохотнул посыльный, но его участь была уже предрешена.
Услышав страшное и опасное слово «бомба», наша более взрослая часть бухгалтерии моментально переключилась в режим полной боевой готовности. Анна Андреевна и Лидия Григорьевна, вопреки аппетитным формам фигуры, ловко повыскакивали из-за своих столов и с глазами, которые говорили о том, что женщины готовы убивать, неумолимо приближались к парню. Если бы курьер знал, что на него открыли охоту две разъярённый тигрицы преклонного возраста, он бы прибавил шаг и, возможно, даже смог убежать. Но к его великому сожалению, он слишком молод, чтобы знать – чем женщина старше, тем опаснее. Особенно, если она всю жизнь отработала в бухгалтерии!
Если Лена, когда Лидия Григорьевна схватила парня за ворот куртки, широко распахнула глаза, то я наоборот их прикрыла.
– Э-э-э, чё это… руки от меня уберите! – возмущение молодого человека – это первое, что распознали мои уши. Потом послышался суетливый топот нескольких пар ног на одном месте, возня, которую сопровождало неразборчивое ворчание и кряхтение, затем глухой звук, словно увесистый куль с мукой об стену ударили, ну и, в конце концов, раздался жалобный голос парнишки: – Тётеньки, не бейте меня, пожалуйста.
На этом моменте я всё же открыла глаза, и передо мной предстала картина маслом – «Бедный несчастный малёк в окружении опасных хищных акул».
Курьер, прижимаясь спиной к стене, сидел на полу. Он обхватил голову руками, защищая её от возможных побоев, и на всякий случай зажмурился, видимо, чтобы глаз не лишиться.
– Ну что, гадёныш малолетний, быстро мы твой гонор поубавили? – возвышаясь над посыльным и постукивая ногой, самодовольно заявила Анна Андреевна.
– Забирай свой свёрток и подобру-поздорову выметайся отсюда, – вытянутой рукой показывая на мой стол, зашипела Лидия Григорьевна, – Иначе… – следом женщина сжала кулак и продемонстрировала его парню.
– Не могу я его забрать, меня же уволят, – взвыл курьер и тут же, как бы извиняясь за сказанное, выпалил: – Только не бейте.
– Что в посылке? – тоном победившей в схватке стороны, поинтересовалась Елена, тем самым милостиво вступая с поверженным врагом в своеобразные мирные переговоры.
– Не знаю. Честное слово не знаю,– затараторил молодой человек.
Мне стало жаль парня. Сидит, бедный, на пятой точке, глазёнками, ещё можно сказать детскими, с мольбой таращится на нас, как на извергов. Ему и так сильно досталось, он же теперь эту ситуацию долго не забудет. Скорей всего она будет преследовать его до конца дней.
Без слов вынула из стакана канцелярский нож, вскрыла им упаковочную бумагу посылки, являя на свет коробку приглушённо-голубого цвета и перевязанную коричневой лентой. Затем аккуратно сняла с коробки верхнюю часть и ахнула. В коробке находился футляр, по виду которого можно было безошибочно определить, что он для ювелирных изделий.
– Это, наверное, Макс прислал, прощение так вымаливает, – предположила Елена, с любопытством выглядывая из-за моего плеча.
Версию, что это дело рук Макса, сразу отмела. Мой бывший парень считает, что подарки, особенно ювелирные, надо сначала заслужить, а я от него нос ворочу. Помимо того, даже если бы он и решил сделать мне презент, то непременно бы вручил его сам, дабы не пропустить ни одного слова благодарности и признательности.
– Вряд ли, – отозвалась я.
– Тогда кто? – удивилась подруга.
– Понятия не имею, – слукавила я.
Была у меня одна намёка на личность дарителя, хоть практически и нереальная. Может, когда я в субботу из магазина ушла, Яматов купил мне всё-таки крестик.
– Открывай, – измученная накалом интриги, поторопила меня Елена, а то я вертела в руках футляр и никак не решалась его открыть. – Ого-о, охренеть можно! – воскликнула подруга и игриво толкнула меня в бок, когда я распахнула футляр. – Ты права, жадюга Максим такое добро бы не подарил. Давай колись от кого крест с цепочкой и где водятся мужчины, которые потом подобные украшения присылают.
Глава 10
– Я не знаю, кто мне посылку прислал,– нагло соврала я.
Если бы призналась, что это новый владелец фирмы, всё – мне каюк. Обожаю свою бухгалтерию, но женский коллектив замучил бы меня вопросами. Почему мне? Зачем мне? Кто я ему? Как так вышло? Вразумительных ответов у меня бы для них не нашлось, и ко мне применили бы пытки. А после сегодняшнего инцидента с парнишкой, не исключаю, что допрос был бы с пристрастием.
У меня сейчас такое состояние возмущённое, что сама бы в руки пыточное орудие взяла и кое-кому объяснила, как поступать можно, а как категорически нельзя.
Если бы Яматов прислал мне крестик с цепочкой, который выбрала я, то вернула бы ему деньги и дело с концом. Но нет, он прислал тот, что он выбрал.
– Красотища невероятная, – с восхищением глядя на сверкающий крестик, резюмировала Лена. Охая и ахая её тут же поддержали подошедшие к нам Лидия Григорьевна и Анна Андреевна.
Всеобщий восторг оборвал курьер, матерясь и проклиная всех нас на чём свет стоит. Парень воспользовался тем, что мы отвлеклись от его персоны, и сломя голову убегал, лишь пятки виднелись, когда он нёсся по коридору подальше от бухгалтерии.
– Ну вот, сбежал. Как же ты теперь, Маша, узнаешь, кто тебе эту красоту отправил? – с досадой заметила Лидия Григорьевна. Меня даже совесть неприятно кольнула, что она без тени сомнения поверила мне, но это чувство моментально прошло, стоило поймать на себе взгляд Елены. Видно, в отличие от наших старших коллег, подруга мне ни капельки не поверила, и её молчание по этому поводу временное. Чувствую, как только мы с ней останемся наедине, она вцепится в мою бедную тушку, как кровожадный клещ, и мне придётся проявить изрядную выдержку и изворотливость, чтобы во всём ей не признаться.
– Так, – деловито подняв указательный палец вверх, принялась рассуждать Анна Андреевна. – К нам в здание просто так не пойдёшь, этот нагловатый гадёныш сто процентов оставил и паспортные данные на пропускном пункте охраны, и сообщил в какой фирме он работает. Надо у наших безопасников всё это выведать, позвонить в курьерскую службу и с их руководством решить проблему с посылкой.
– Верно, – подхватила Лидия Григорьевна. – Неправильно оставлять себе украшения, подаренные неизвестно кем и с какой целью. Возможно, они вообще предназначались другому человеку, а тебе, Маша, их доставили по ошибке. Их непременно надо вернуть.
– Вот что вы панику поднимаете на пустом месте? – вставила своё слово Лена. – Найдётся владелец – Маша, конечно, всё вернёт. Но а вдруг это всё-таки ей прислали? Откуда нам знать, может, наша Маруся кого-нибудь наповал сразила, и теперь у неё имеется тайный воздыхатель, – лукаво мне подмигнув, высказалась подруга, чем вызвала шквал негатива.
– Если девушка принимает дорогие подарки от мужчины, значит, соглашается на определённого рода отношения, – фыркнула Анна Андреевна и окатила подругу пренебрежительным взглядом. – Лена, то, что хорошо для тебя, не всем подходит. Верно Мария?
– Ой, пожалуйста, не ссорьтесь, – только и успела вставить я, как меня перебила Лидия Григорьевна.
– Лично я лишь от мужа подарки брала, – заявила она.
– Ага, – закатила Елена глаза. – И когда это было? Когда динозавры табунами по земле бегали? Времена сейчас другие.
– Не важно, какой год значится в календаре, моральные принципы неизменны, – с гордо поднятым подбородком парировала Лидия Григорьевна.
Я пыталась унять спор, уговаривала всех убавить громкость и тон, но кто же меня слушал. Женщины подняли проблему отцов и детей и животрепещущую тему разных взглядов на жизнь поклонений. Их теперь не унять.
Тихонечко села за рабочее место, пошевелив мышкой, вывела из спящего режима компьютер и, делая вид, что напряжённо тружусь, сама создаю в голове план, как вернуть крест и цепочку Яматову.
Сам купил, пусть сам теперь и носит!
Когда страсти улеглись, и коллеги погрузились в рабочий процесс, незаметно положила коробку с украшениями в косметичку, чтобы никто не увидел, что из кабинета я выношу, и со спокойным лицом, вроде как собралась в туалет, выпорхнула из бухгалтерии.
Поднимаясь на верхний этаж, где восседал наш главой босс, не готовила для Дмитрия Тагировича гневную речь. Что придёт в голову, то и скажу. Истерить или упрекать его не планирую, постараюсь как можно мягче обойти острые углы. Если владелец фирмы посчитает себя оскорблённым или на меня разозлится, долго я на работе не задержусь, а она мне, по крайней мере в данный момент, нравится.
Без лишней суеты или дрожи в руках, толкнула дверь приёмной. Да, я сама уверенность. Мысленно похвалила себя за самообладание и поинтересовалась у секретаря:
– Настя, привет. У себя? – кивнула я на дверь Яматова.
– Нет, где-то по зданию ходит. А он тебе зачем?
– Поговорить мне с ним нужно. На рабочую тему, – на всякий случай я уточнила.
Анастасия кивнула и, уткнувшись в экран монитора, что-то хмурясь там посмотрела.
– Могу записать тебя на послезавтра на два часа дня. Устроит?
– А сегодня никак нельзя? – мне совсем не улыбалось три дня носить с собой дорогущие вещи. Мало ли что – потеряю, украдут. Как потом расплачиваться?
– Никак. График полностью забит, это единственное окно у Яматова.
– Настёна, а можно я тут тихонечко у тебя в приёмной Дмитрия Тагировича подожду. Когда он в кабинет вернётся, я его всего на пару секунд отвлеку и испарюсь, а?
– Нет, – категорично мотнула девушка головой. – Правила для всех одни. Аудиенцию у Яматова даже начальники отделов по несколько дней ждут.
Анастасия мне нравилась, и я понимала, что своей просьбой ставлю её в неудобное положение. К счастью, давить на девушку ещё сильней и упрашивать не пришлось. Дверь в приёмную открылась, и на пороге появился глава фирмы с несколькими начальниками отделов в виде свиты.
– Здравствуйте, – почти шёпотом поприветствовала я Яматова, когда наши взгляды сошлись. – Можно с вами поговорить?
– Дмитрий Тагирович, простите, – резко встав со стула, извинилась, судя по всему за меня, Анастасия, – я предупреждала Марию, что вы заняты, но…
– Всё в порядке, – остановил секретаршу Яматов и чуть наклонился ко мне. – Это срочно?
– Да, – отозвалась я и спешно достала из косметички коробку. – Спасибо вам, конечно, но будет неправильно, если я это возьму, – протянула подарок директору, а он, вместо того, чтобы забрать презент, руки в карманы убрал.
Он что, издевается?
Растерялась, да так, что язык отнялся. Бессловесно трясу коробочкой, что-то невнятное при этом мычу, жутко стесняюсь, на меня же сейчас практически весь руководящий состав внимание обратил. Когда заметила в приёмной Максима, который выглядывал из-за плеча отца и злобно на меня скалился, обомлела. Какое объяснение всему происходящему выдумает дурная голова бывшего парня – даже подумать страшно. Видимо, я побледнела или наоборот покраснела. Точно знаю только одно – что-то с моим лицом всё-таки произошло. Яматов цвёл белозубой лукавой улыбкой, ситуация явно приносила ему удовольствие. Но после того, как я увидела Макса, он проследил за моим взглядом, а когда вновь обернулся ко мне, усмешки на губах Дмитрия Тагировича не было и в помине.
– Мария Николаевна, сейчас для разговора неподходящий момент. Когда мне будет удобно, я вызову вас, – в тоне Яматова буквально сквозила агрессия, но, как мне показалось, она была направлена не на меня.
– Хорошо, – пожав смиренно плечами, согласилась я с неизбежным и шагнула в сторону выхода. Но Яматов, резко развернувшись к столу секретаря, как бы невзначай преградил мне путь, зажав своим телом в углу.
– Анастасия, для совещания всё готово? – спросил он у девушки, и та нервно закивала. – Тогда прошу всех в кабинет, – обратился он к своим подчинённым, которые глазели на нас, открыв рты. Лишь один Макс крепко сжимал губы так, что они исчезли с его лица.
Мужчины, после приглашения директора, словно отмерли, засуетились и спешно бело-чёрной рекой потекли в кабинет Яматова.
– Я обязательно позвоню, – тихонько пообещал мне Дмитрий Тагирович. Да таким голосом, с какими-то интимными нотками, как будто мы с ним накануне ночь провели вместе, а сейчас утро и ему нужно срочно бежать, но он клятвенно обещает, что наша встреча не станет последней.
– Хорошо, – смущённо протянула я и нерешительно подняла глаза на Дмитрия Тагировича. Теперь настала моя очередь прослеживать, куда так пристально смотрит директор. Удивилась, он разглядывал спину Максима, который выбрал какую-то странную траекторию, чтобы попасть внутрь кабинета Яматова.
Макс что, ослеп?
Он же сейчас на полном ходу врежется…
От осознания неминуемого столкновения лба моего бывшего парня и дверного косяка, в немом ужасе прикрыла ладонью рот и часто заморгала.
Через мгновенье раздался неприятный громкий треск, словно по бревну сильно ударили обухом топора, а следом послышался нечеловеческий крик. Максим схватился за голову, согнулся в три погибели и стонал, громко и с остервенением.
– Ну-ну, что вы, Максим Олегович, – подойдя к сотруднику, Яматов похлопал его по плечу. – Будьте впредь осторожней, а то так и головы можно лишиться, – после этих слов Дмитрия Тагировича спину обдало холодом, а волосы на голове зашевелились и не в переносном смысле, а в очень даже прямом. Слова директора не звучали как дружеский совет на будущее, они звучали как угроза.
