Текст книги "Белка в колесе фортуны (Призрак фокусника)"

Автор книги: Наталья Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Рядом со столиком материализовался официант и положил перед клиентом второй экземпляр меню. Тот открыл его, и вдруг бледное лицо перекосилось от ужаса.

– Что это? – пробормотал он. – «Змеиный суп»? Только не это! Никаких змей! – И он отбросил меню, как будто в нем действительно пряталась ядовитая змея.

– Может быть, тогда выпьете чего-нибудь? – осведомился тактичный Маркиз, чтобы сгладить неприятное впечатление от этой вспышки. – Здесь готовят отличные коктейли.

Заказчик провел рукой по лицу и кивнул, нервно сглотнув, отчего у него в горле перекатился невидимый шарик. Безмолвный официант принял заказ и быстро принес второй коктейль.

Отпив одним глотком почти половину бокала, заказчик немного успокоился, сложил руки и заговорил:

– Меня зовут Евгений… Евгений Косарев.

– Фамилия у вас одна с Андреем Ивановичем, – вставил Леня, чтобы поощрить собеседника.

– Да, конечно, – кивнул тот. – Прямо не знаю, как начать… боюсь, вы примете меня за сумасшедшего…

– Ну что вы! – возразил Маркиз. – Я здесь для того, чтобы выслушать вас и помочь… если это возможно.

Он подумал, что если Евгений и не сумасшедший, то по крайней мере законченный неврастеник.

– Если возможно… – как эхо повторил Евгений. – Боюсь, я зря пришел… наверное, мне действительно невозможно помочь… в этом деле замешаны такие силы, с которыми… ну, раз уж пришел, я расскажу вам… хотя бы выговорюсь…

– Расскажите, – поддержал его Маркиз. – Многие проблемы перестают быть серьезными, достаточно рассказать о них вслух!

– В моем случае это не так… – вздохнул Евгений. – Это действительно серьезно… вы знаете, что мой дядя погиб…

– Да, – подтвердил Леня. – Он как раз ехал на встречу со мной, когда с ним случилось это несчастье.

– Это не несчастье! – перебил его Евгений. – То есть, конечно, я не то хотел сказать… это, конечно, несчастье… это большое несчастье, но не несчастный случай!

– Вы хотите сказать, это убийство? – спросил Маркиз, невольно понизив голос.

Впрочем, в этом зале, напоминающем пиратский притон, слово «убийство» прозвучало вполне естественно.

– Нет! Я не это имел в виду! – воскликнул Евгений, подскочив на стуле. – Это что-то еще более ужасное!

– Что может быть ужаснее убийства? – возразил Леня.

– Вы не знаете… – отмахнулся Евгений. – И боюсь, вы мне не поверите… никто не поверит…

– Попробуйте рассказать мне, – не сдавался Маркиз. – В конце концов, мы с вами встретились именно для этого…

– Да, конечно… – Евгений допил свой коктейль и завертел головой. Рядом с ним тут же появился официант. Евгений заказал еще один коктейль и, отпив приличный глоток, продолжил: – Вы знаете, как погиб мой дядя?

– Да… автомобильная авария…

– Нет, не то! Вы знаете про… змею? – Последнее слово он произнес едва слышно и с таким ужасом, что Леня невольно поежился.

– Да, – подтвердил он, – я слышал, что в его машине нашли змею. Непонятно, откуда она взялась…

– Непонятно? – повторил Евгений. – Непонятно! – И он внезапно рассмеялся, как будто Леня рассказал ему замечательный анекдот. – Вот именно – непонятно!

Смех перешел в мучительное истеричное всхлипывание, потом Евгений замолчал.

Леня уже подумал, что не дождется от него вразумительного рассказа, и решил распрощаться с этим странным заказчиком, но вдруг тот снова заговорил. На этот раз его голос звучал вполне нормально, казалось, он наконец взял себя в руки.

– Но вы не знаете, почему мой дядя хотел встретиться с вами. Дело в том, что совсем недавно умерла его жена. У нее была астма, и она умерла во время приступа. Задохнулась. В руке у нее был ингалятор от лекарства. Пустой ингалятор. Милиция не стала заводить дело, в документах написали: «Смерть от естественных причин». – Евгений сделал довольно большую паузу и продолжил, таинственно понизив голос: – Но дядя перед уходом принес ей новый ингалятор! Полный флакон лекарства! А старый выкинул… Он сказал это милиции, но они не стали его слушать. Решили, что он все перепутал от расстройства.

– То есть ваш дядя считал, что это было убийство? – проговорил Маркиз, чтобы заполнить очередную паузу.

– Если бы все было так просто! – Евгений еще понизил голос, так что Лене пришлось перегнуться через стол, чтобы не пропустить ни слова. – Если бы все было так просто! Я видел дядину жену в гробу… даже там на ее лице был страх! А ведь ее тщательно гримировали, приводили в порядок и все равно не смогли до конца убрать это выражение… до этого же… дядя сказал, что ее лицо было искажено таким ужасом… таким ужасом, как будто она увидела дьявола!

«Точно, товарищ не в себе! – подумал Маркиз. – Как бы поделикатнее с ним расстаться?..»

– И это еще не все! – продолжал Евгений. – Ее нашли на ковре в спальне. А рядом, возле ее правой руки, в пыли был выведен такой значок…

Заказчик схватил со стола салфетку и торопливо нацарапал на ней кружок, разорванный в одном месте. В месте разрыва одна сторона кольца раздваивалась, как змеиный язык.

– Вы знаете, что это такое? – прошептал Евгений, схватив Маркиза за руку.

– Что? – переспросил Леня, осторожно высвобождаясь.

– Уроборос, древний символ змеиного божества! Змея, кусающая себя за хвост!

– Я не понял… – проговорил Леня, на всякий случай немного отодвинувшись от своего чересчур экспансивного собеседника.

– Я сначала тоже не понял! – подхватил Евгений. – То есть понятно, что она перед смертью начертила этот значок, чтобы что-то нам сообщить. Но только теперь, после дядиной смерти, все окончательно встало на свои места. Там тоже была змея!

– Где? – растерянно переспросил Маркиз.

– Там, у нее в спальне! Представьте, что немолодая и тяжелобольная женщина вдруг видит в собственной спальне змею! Неудивительно, что у нее начался приступ, который оказался роковым!

– Но это только предположение! – Маркиз невольно тоже понизил голос.

– Предположение? – Евгений внимательно посмотрел на него и продолжил: – Но это еще не все. Можно сказать, это только начало. Правда, получается, что я рассказываю вам историю в обратном порядке, с конца, но я и сам знакомился с ней задом наперед. Дядина смерть заставила меня взглянуть на многие события по-другому… совсем по-другому. Дядина смерть и… и кое-что еще.

– Что именно? – переспросил Маркиз.

– Подождите… всему свое время. Буду рассказывать в том порядке, в каком я сам узнавал эту историю. – Евгений глубоко вздохнул и продолжил: – Разбирая дядины бумаги, я нашел там вот это… – И он положил на стол перед Маркизом газетную вырезку.

«Новый виток “змеиного дела”», – прочел Леня заголовок.

Ниже было написано:

«Мы уже рассказывали нашим читателям о страшном происшествии в одном из жилых районов на Юго-Западе. Там в подъезде был обнаружен мертвый человек, житель этого дома. Приехавший по вызову врач „скорой помощи“ констатировал смерть от сердечного приступа, однако при вскрытии обнаружилось, что причиной смерти стал укус редкой ядовитой змеи. Милиция не могла объяснить, каким образом тропическое пресмыкающееся оказалось в обычном жилом доме, и это дело попало в разряд так называемых глухарей. Однако вчера произошло аналогичное событие. В лифте двенадцатиэтажного жилого дома на углу улицы Сомневающихся и проспекта Удовлетворенных была найдена мертвая женщина. На этот раз причиной смерти действительно послужил сердечный приступ. Однако в кабине лифта рядом с трупом находилась… живая змея! Понятно, что именно она могла послужить причиной сердечного приступа у пожилой женщины.

Итак, когда же милиция положит конец этому змеиному беспределу? Когда будет окончательно поставлена точка в «змеином деле»? Когда мы сможем входить в свои дома, не опасаясь, что на нас набросится ядовитая рептилия?»

– Мало ли на свете бывает случайностей? – проговорил Маркиз, отложив заметку. – Тем более что в такой желтой прессе зачастую пишут то, что не имеет ничего общего с действительностью…

– Это действительно было, – проговорил Евгений очень тихо. – И это не случайное совпадение.

– Почему вы так думаете?

– Насчет того, что это событие имело место, – это абсолютно точно. Есть даже фотография с места происшествия, напечатанная в другой газете… – Он положил на стол вторую вырезку. На нечетком снимке была видна открытая кабина лифта и в ней – скорчившаяся на полу в неудобной, неестественной позе мертвая женщина.

– Змеи здесь не видно, – заметил Маркиз.

– Ее уже забрали… зато посмотрите вот сюда… посмотрите, что нарисовано на стенке лифта!

Он протянул Лене увеличительное стекло. Маркиз поднес стекло к снимку, вгляделся.

Лифт был покрыт обычными картинками и надписями.

– «Ерофеев – козел», – прочитал Леня. – «Кристина – дура», «Глюкоза…» А это… это же вообще неприлично!

– Посмотрите ниже!

Леня сдвинул увеличительное стекло немного в сторону и увидел в самом низу лифта, возле трупа, нарисованное на грязной стене разорванное кольцо. Змея, кусающая себя за хвост. Древний символ уроборос.

– Вы убедились, что эта история не выдумка? А насчет того, что это не случайное событие… – продолжил Евгений. – Дело в том, что эта женщина… женщина, погибшая в кабине лифта… она была связана с дядиной семьей.

– Родственными узами? – уточнил Маркиз.

– Не совсем. Она была близкой подругой… почти всю жизнь была неразлучна с дядиной родственницей… если точнее, с родной тетей дядиной жены.

– Как-то это чересчур сложно, – протянул Леня. – Тетя дядиной жены – это, на мой взгляд, перебор.

– Поэтому милиция и не связала два этих случая!

Евгений глубоко вздохнул и положил руки на стол. Неожиданно он успокоился, как будто принял какое-то решение или сделал то, на что никак не мог решиться. Он потер руки и сказал:

– Знаете что? Я, пожалуй, что-нибудь съем… разговор нам предстоит долгий…

Официант, казалось, только и ждал этих слов: он тут же возник возле стола с выражением почтительного внимания.

Вообще Леня замечал, что хороший ресторан отличается от плохого тем, что официанты там словно носят шапки-невидимки и возникают только в тот момент, когда клиент в них нуждается. В ресторанах низкого пошиба обслуга постоянно вертится перед глазами – то что-то унесет, то вытрет со стола, когда это совсем не нужно, то есть всячески напоминает о своем присутствии.

Евгений уткнулся в меню.

– Нет, только не «Трапеза людоеда»… и не «Жаркое пьяного кока», неизвестно, чего он там намешал… пожалуй, я возьму «Мечту голодного пирата»!

– Прекрасный выбор! – одобрил официант.

Леня заказал блюдо под названием «На абордаж».

Официант исчез так же бесшумно, как появился, и Евгений продолжил свой рассказ:

– В последние дни… после смерти своей жены мой дядя буквально не находил себе места…

– Это неудивительно. – Маркиз пожал плечами. – Смерть близкого человека была для него тяжелым ударом…

– Дело не в этом. Его словно подменили. Он был невероятно напуган. Он пугался каждого звонка, каждого стука в дверь. Прежде чем войти в комнату, долго выжидал на пороге, словно боялся внезапного нападения… и еще… он как-то попросил у меня прощения, не объяснив за что… а потом, сразу после его смерти, мне позвонил адвокат и сообщил, что дядя завещал мне все свое имущество, в том числе дом с участком в поселке Суоярви Выборгского района.

Произнеся последние слова, Евгений замолк. Его взгляд остановился, казалось, он вглядывается во что-то, чего не видит никто, кроме него. Во что-то, расположенное за спиной Маркиза.

– Что это за дом? – спросил Леня, когда молчание затянулось и стало невыносимым.

– Старая развалюха, – ответил Евгений, словно очнувшись. – Честно говоря, я думал, от него уже ничего не осталось. Я был там двадцать лет назад, совсем ребенком, так он уже тогда казался призраком дома. Замшелый, вросший в землю… это была настоящая избушка бабы-яги. И обитала в нем самая настоящая баба-яга…

Он снова замолчал. Возле стола появился официант, толкая перед собой сервировочный столик. Он поставил перед Маркизом большую тарелку, на которой были тушеные овощи с бараниной, а затем снял крышку с огромной сковороды, в которой шипело и скворчало жареное мясо четырех сортов.

– «Мечта голодного пирата»! – торжественно объявил он и принялся накладывать мясо на тарелку Евгению. Затем он выставил на стол мисочки и бутылочки с соусами и наконец удалился.

– Я был тогда совсем ребенком, – повторил Евгений.

Они долго искали этот дом. В самом поселке его не было, он располагался в лесу, на отшибе от Суоярви. Андрей Иванович спрашивал дорогу у местных жителей, но они, едва услышав, что горожане ищут Варвару Тихоновну, замыкались, словно неожиданно глохли и переставали понимать самые простые вопросы. Одна женщина, узнав, кого они ищут, переспросила:

– Это змеиную матерь, что ли? – и неприязненно сплюнула в дорожную пыль.

В общем, пришлось самим искать дорогу. Андрей Иванович несколько раз выходил, чтобы подтолкнуть машину. При этом он кашлял и вытирал бледный лоб платком. Несколько раз они заезжали в тупик, возвращались в поселок, но наконец выехали на большую поляну, посреди которой стояла приземистая изба, крытая потемневшей дранкой. На покосившемся заборе висели чугунки и глиняные горшки, на крыльце умывался большой черный кот. В стороне от дома паслась на привязи коза, тоже черная.

Андрей Иванович заглушил мотор, и наступила странная, гнетущая тишина. Маленький Женя выскочил из машины и побежал к дому, он хотел поиграть с котом, но дядя окликнул его. И голос его прозвучал так странно, так напряженно, что Женя остановился как вкопанный. И очень вовремя: у него из-под ног с тихим шипением уползла большая серая змея и скрылась в зарослях крапивы…

Через минуту на крыльце показалась маленькая сгорбленная старушонка в сером поношенном ватнике и обвязанном вокруг головы черном ситцевом платке, концы которого торчали в стороны, как кривые рожки.

– Кого черти принесли? – прошамкала эта баба-яга, приложив руку козырьком и вглядываясь в приезжих. – А-а, это ты, Андрюша… а это племянник твой… вырос, вырос…

– Мы вам, Варвара Тихоновна, от Липы лекарства привезли, – сообщил Андрей Иванович с некоторой робостью и опять глухо закашлялся.

– Ах, лекарства… – отозвалась старуха с явной насмешкой. – Ну, вы в дом-то заходите… Вася, принимай гостей!

Черный кот перестал умываться, поднял хвост трубой и вошел в дом, оглядываясь через плечо.

Гости проследовали за ним.

Незадолго перед тем Женя прочел сказку «Волшебник Изумрудного города». И сейчас избушка, куда он попал, напомнила ему жилище злой волшебницы Гингемы. Низкий закопченный потолок, поддерживаемый толстой почерневшей балкой, на которой висели связки сухих трав, кореньев и листьев и какие-то вовсе не понятные предметы, – мальчику показалось, что это дохлые лягушки и летучие мыши. В большой беленой печи, несмотря на теплый день, неярко горел огонь, и от этого в помещении было очень душно.

– Говоришь, лекарства привезли? – повторила старуха, окинув Андрея Ивановича пристальным взглядом.

– Ну да… от радикулита… Липа говорила, что вы на поясницу жалуетесь…

– Ну да, ну да, – закивала Варвара Тихоновна. – Только тебе-то, милый мой, лекарство еще нужней, чем мне…

– Да это я простыл немножко, – отозвался Андрей Иванович, вытирая лоб. – Скоро пройдет.

– Ну да, ну да… – снова кивнула старуха. – Только ты вот это выпей… тогда правда все пройдет… – И она подала Жениному дяде склянку с какой-то мутно-зеленой жидкостью. Даже издалека Женя почувствовал отвратительный запах – запах гнилого пня, запах темного непролазного болота…

– Да мне не нужно. – Андрей Иванович отшатнулся. – Я хорошо себя чувствую…

– Пей! – резко прикрикнула на него баба-яга. И Андрей Иванович послушно поднес склянку к губам и быстро выпил ее содержимое, преодолевая отвращение.

– Долго не могли найти ваш дом… – проговорил он, отставив пустую посудину. – Никто не мог указать дорогу…

– Ну да, ну да, – снова закивала старуха. – Не любят они меня… только как заболеют – тут же бегут! «Помоги, баба Варя!» Ну, я, конечно, помогаю, как не помочь… у нас в Суоярви люди такие – как что не по ним, волком смотрят, а как прихватит – на все готовы…

Она ловко накрывала на стол – чугунок с горячей картошкой, щедро присыпанной укропом, миска с квашеной капустой, хрусткие соленые огурцы, горшочек топленого масла. Жене все это показалось необыкновенно вкусным. После на столе появились горячие лепешки, сотовый мед и чудесное вишневое варенье.

– Я знала, что вы приедете, – бормотала она, наливая гостям чай в треснутые фаянсовые кружки. – Вот и нажарила лепешек…

– Откуда же вы могли это знать? – спросил Андрей Иванович.

– Да уж знала…

После еды Женин дядя попытался встать.

– Что-то мне и вправду хуже стало, – пожаловался Андрей Иванович, опустившись обратно на лавку. – А нам ехать нужно обратно…

– Это от лекарства моего, – честно призналась старуха. – Никуда вы сейчас не поедете. Я вам в избе постелю, у меня переночуете, а завтра-то ты будешь как новенький…

Дядя пытался возражать, но язык у него заплетался, голова кружилась, темная изба плыла перед глазами, и в конце концов он перестал спорить и улегся на широкую лавку, где старуха постелила ему большую тяжелую перину.

Жене она постелила на топчане за печкой, а сама ушла в другую половину избы.

Вообще этот дом, несмотря на свой убогий и приземистый вид, был внутри очень большим, явно слишком большим для одинокой старухи и ее кота.

Ночью Жене понадобилось встать. Он брел в темноте, отыскивая выход в сени, но случайно толкнулся не в ту дверь и оказался в маленькой темной комнате, которую освещал оплывший свечной огарок, криво вставленный в пустую бутылку из-под пива. В углу комнаты на корточках сидела хозяйка.

Женя хотел окликнуть ее, но пригляделся и с ужасом увидел, что старуха склонилась над блюдцем с молоком, из которого пьет огромная змея. Еще две змеи свернулись кольцами на полу в углу комнаты, словно ожидая своей очереди.

Пламя свечи качнулось, вспыхнуло ярче и осветило стену комнаты.

На этой стене черной краской был нарисован странный знак – разорванное в одном месте кольцо, украшенное раздвоенной стрелкой. Словно змея, кусающая собственный хвост.

Варвара Тихоновна что-то негромко проговорила и погладила змею. Та подняла голову, уставилась на хозяйку немигающим взглядом и высунула узкий раздвоенный язык.

Потом она повернула маленькую треугольную головку и взглянула прямо в глаза маленькому испуганному мальчику.

Женя похолодел от страха, попятился и выскользнул из комнаты, плотно затворив за собой дверь. Он вернулся к себе за печку, осторожно ступая, залез под одеяло, закутался с головой, но все равно стучал зубами от страха. Он думал, что не сможет заснуть, однако сон все же пришел, и проснулся он от яркого солнца и от веселого голоса своего дяди, который расхаживал по комнате и что-то напевал.

– Вставай, засоня! – крикнул Андрей Иванович. – Пора в путь-дорогу! А я и вправду гораздо лучше себя чувствую… кажется, съел бы сейчас целого быка!

– Быка нету, – подала голос появившаяся на пороге хозяйка. – А вот картошечка вчерашняя есть, и молочко козье, я утром свою Машку подоила… – И она поставила на стол простую глиняную крынку. – Тебе непременно нужно козьего молочка попить, тогда совсем здоровый станешь!

Андрей Иванович ел с аппетитом, похваливал и пошучивал, но Женя вспомнил ночное видение и никак не мог заставить себя пить козье молоко: перед его глазами стояли блюдечко и склонившаяся над ним змея с узким раздвоенным языком…

– Пей молоко, Женька! Очень полезно! – говорил дядя, но старуха, склонив голову к плечу, посматривала на мальчика и наконец прошамкала:

– Ну, не хочешь и не надо… козье молоко, оно не всем нравится… духовитое оно очень…

– С тех пор прошло много лет, – закончил Евгений свой рассказ. – Но я не могу забыть ту ночь… у меня все еще стоит перед глазами полутемная комната, огарок свечи и змея, пьющая козье молоко из блюдца… и еще две змеи, дожидающиеся своей очереди…

– Не понимаю, к чему вы все это мне рассказали, – проговорил Маркиз после затянувшейся паузы. – Какое отношение все это имеет к сегодняшним событиям?

– Какое? – переспросил Евгений. – Самое прямое! Я побеседовал с адвокатом, и он рассказал, что та старуха, Варвара Тихоновна, умерла в прошлом году, оставив дом в наследство своей родственнице, той самой Липе, Олимпиаде Васильевне… и как только Олимпиада вступила в права наследования – она погибла в лифте. И дело не обошлось без змеи! Но на этом, как вы знаете, цепочка не прервалась… Липиной наследницей была тетя дядиной жены, она едва успела оформить все бумаги по завещанию, как заболела, легла на операцию и умерла. Пожилой человек все-таки… И тогда дядина жена по завещанию унаследовала этот, извиняюсь, чертов дом в Суоярви. И очень скоро она тоже умирает…

– Но тут, кажется, обошлось без змеи…

– Не уверен! – воскликнул Евгений, перегнувшись через стол. – В случае с тетей – конечно, но вот с дядиной женой… Не зря же она перед смертью начертила на полу уроборос… – Он опустил голову и продолжил:– После смерти имущество жены перешло к моему дяде. И вы знаете, чем это закончилось. Он погиб… и уж тут точно не обошлось без змеи! И теперь… – он понизил голос, так что Маркиз едва расслышал конец фразы, – и теперь – моя очередь…

– Да-а… – протянул Леня, для приличия помолчав. – Однако, честно говоря, я не вижу здесь большой проблемы. Если вас так беспокоит эта история с домом «змеиной матери» и вы считаете, что все трагические события связаны именно с этим домом, то просто откажитесь от наследства. Сами же говорили, что дом – полная развалюха, а участок хоть и большой, но жутко неудобно расположен, вокруг полная дикость, ни дорог там приличных, ни коммуникаций. Так чего проще? Идите к нотариусу, пишите официальный отказ и таки спите себе спокойно!

– Это невозможно, – глухо сказал Евгений. – От этого наследства нельзя отказаться, и дом продать нельзя. Над ним тяготеет какое-то проклятие. Мне дядя рассказывал, а ему в деревне местные жители говорили. Старуха когда умерла, дней пять никто не знал, к ней ведь не часто ходили. А потом одной женщине что-то там понадобилось, так во дворе, она рассказывала, змеи просто клубками лежали. И на крыльце тоже. Она как увидела такой кошмар, так и свалилась на землю без чувств. А когда очухалась, то никого нет. А она и встать не может, ноги не идут. Так и ползла полтора километра до деревни… А потом уж полдеревни туда пошло – хоть лопатами, говорят, змеюк этих перебить, да нашли только старуху мертвую… И везде знаки нарисованы.

– Хм… – Леня деликатно кашлянул в кулак. – А вот эта тетенька, что про змей-то рассказала, она, случайно, не от пьянства у старухи лечилась? Сами знаете, зальет человек глаза, так ему чертовщина всякая мерещиться начинает…

Евгений посмотрел в ответ укоризненно и тяжко вздохнул. Лене стало его жалко. Видно же, что человек мучается по-настоящему и обратился к нему от полного отчаяния. Опять же дядя вроде был солидный, разумный человек, тоже хотел просить у него, Маркиза, содействия и помощи.

И хоть дело это довольно сомнительное и у него сейчас нет времени, поскольку Лолу увезли неизвестно куда, все же не стоит так разбрасываться заказами.

Ленины размышления прервала неожиданно раздавшаяся удивительно красивая музыка.

Евгений достал из кармана мобильный телефон.

– Что это за мелодия? – спросил его Маркиз.

– «Луиза Миллер», «Quando le sere al placido», – ответил Косарев, поднеся телефон к уху.

Он вполголоса с кем-то переговорил и заторопился.

Уговорились на том, что Леня обдумает дело, наведет кое-какие справки и свяжется с Евгением сам.

– Уж вы побыстрее, – вымученно улыбнулся Евгений, и Леня прочитал в его глазах: «Как бы поздно не было…»

Лолу привезли в Центр, переехали через Обводный канал, высадили из машины в маленьком переулке и заставили пройти целый квартал пешком.

– Что это за дыра?.. – ворчала Лола, незаметно оглядываясь.

Дома вокруг были далеко не новые, позапрошлого века, но не ветхие, почти везде вместо старых рам вставлены стеклопакеты, белыми заплатами выглядывающие из темных кирпичных стен. Это и понятно: возле Обводного канала самая загрязненная атмосфера в городе.

– Нашли где гостиницу строить, – бурчала Лола, – вон вокруг копоть какая…

Ее провожатые промолчали. Свернули во двор, причем Лола заметила, что ворота заперты наглухо, замок давно проржавел, открывалась только маленькая калиточка. У ворот во дворе стояла стеклянная будочка, в которой сидела толстая тетка в форме вневедомственной охраны. Возле будки отиралась внушительных размеров рыжая дворняга, которая посмотрела на Лолу весьма подозрительно. Тетка в будке наградила Лолу и вовсе неприязненным взглядом. Пересекли двор, свернули за угол и оказались возле нового двухэтажного особняка. Домик был чистенький, аккуратный, окна блестели, однако вход отсутствовал. Лола уже перестала чему-либо удивляться. Ее провожатые обошли дом и остановились в торце здания у железной двери. Девица позвонила по мобильному телефону, дверь через минуту открыла женщина в форме горничной.

– Это гостиница? – удивилась Лола.

– Ну да, новая, совсем недавно ее построили финны, – объяснил мужчина голосом Маркиза.

Горничная заперла дверь и тихим вежливым голосом пригласила всех следовать за ней. С виду она выглядела совершенно обычно, но Лола успела поймать заинтересованный взгляд, который женщина бросила на нее исподтишка.

Номер на втором этаже был небольшой, но чистый и довольно комфортный. Лола поморщилась для порядка, но претензий предъявить не смогла.

– И долго я должна буду здесь торчать без вещей? – с вызовом спросила она.

– Давайте договоримся так, – спокойно сказала девица, называвшая себя Лолой, – вы побудете здесь до завтра, к тому времени мы кое-что выясним, а там посмотрим, как поступить…

– Но я не могу так долго без вещей… – Лола сделала вид, что растерялась. – И вообще…

Горничная молча положила на кровать белый махровый халат и новую пижаму в запечатанном пакете.

– Одежду я почищу, – сказала она, опустив глаза в пол, и снова Лола почувствовала, что горничная себе на уме.

– Ну хорошо, – она сделала вид, что примирилась с обстоятельствами, – до завтра я, так и быть, подожду. Но могу я по крайней мере спуститься в ресторан?

– Да Боже мой! – воскликнул мужчина до того знакомым голосом, что Лоле стало нехорошо. – Разумеется, вы можете ходить куда угодно. Но выходить… я бы не советовал.

– Да куда мне выходить? – рассердилась Лола. – Я в ваш город не развлекаться приехала, а по делу! Мне все решить надо как можно скорее! Так что идите уж и работайте!

Мужчина повернулся кругом и вышел не прощаясь. Девица задержалась. Лола смогла наконец ее рассмотреть поближе. Девица была ничего себе – довольно стройная и фигуристая. Лицо сейчас было свободно от косметики, но и так смотрелось неплохо.

Однако – странное дело! – как только девица вышла из комнаты, Лола поймала себя на том, что совершенно не помнит ее лица.

Оставшись одна, Лола не стала бегать по номеру в поисках подслушивающих устройств, посчитав, что они обязательно есть и ей не стоит тратить время и силы попусту. Уничтожить все она не сумеет, да и зачем? Это только наведет злоумышленников на подозрения. Впрочем, подозрения у них и так уже были. Девица, выдававшая себя за Лолу, конечно, умеет управлять своим лицом, мужик у нее под каблуком, но вот горничная… В том, что горничная выступает в одной команде с этой сладкой парочкой, Лола не сомневалась.

И все бы было замечательно, если бы Ленька не нанял аккордеониста с амбициями. Хотя нет, он должен был все предусмотреть и предупредить старого эксцентрика, чтобы тот не выпендривался, а играл песни русские народные, блатные, хороводные, про классику и думать забыл. А девица-то оказалась шустрой и наблюдательной, да Лола в этом и не сомневалась, раз она решилась идти против Маркиза.

«А вот интересно, – тотчас подумала Лола. – Зачем она это делает? Ведь это же так трудно – выдавать себя за другого человека. Отбирает заказчиков, переключает их на себя. Выполняет Ленькины задачи – для чего?»

Вопрос этот Лола пока решила оставить без ответа.

А ей нужно думать сейчас, как провести своих сторожей и подать весточку Маркизу. Он небось места себе не находит, волнуется, куда она подевалась. А может, и нет, отдыхает в тишине и покое, и нет ему до Лолы никакого дела…

Тут Лола решила, что перегнула палку, что Леня, конечно, очень беспокоится за нее. И вообще он хороший… И если сейчас у него неприятности, то Лола просто обязана ему помочь вывести на чистую воду эту нахалку, которая смеет называть себя ее, Лолиным, именем. А если уж говорить начистоту, то не следовало Лоле уезжать так надолго. Друзья в Черноморске уговорили отдохнуть. Отдохнуть-то она отдохнула, они с Пу И прекрасно провели время, но вот что получилось.

«На две недели этого Леньку оставить нельзя, – по-бабьи вздохнула Лола. – Ну прямо как дите малое… Пропадет он без меня совсем…»

Она вспомнила про Пу И, смахнула набежавшую слезу и решила сосредоточиться на деле. Для этого она вышла на балкон и закурила легкую сигаретку.

Балкон выходил не в тот затрапезный двор, а на улицу и находился как раз над входом в гостиницу. Перед гостиницей располагалась парковка, отгороженная от улицы решеткой. На ступенях у входа, прямо под Лолиным балконом прогуливался охранник.

«Можно, конечно, прикинуться валенком и уйти через главный вход, – думала Лола, – однако в холле сидит портье. Народу у них в гостинице мало, он всех постояльцев небось в лицо знает. Спросит, из какого я номера, а вдруг меня вообще не регистрировали, не зря же провели через служебный вход… Еще заподозрят, что я воровка, милицию вызовут, а у меня даже паспорта нету… Скандал будет, эти от всего отопрутся, меня заберут, и даже Леньке позвонить нельзя. Хотя, конечно, потом будет можно, потому что все откроется и незачем будет выдавать себя за гражданку Ипатову, но операция сорвется, эта сладкая парочка ляжет на дно, и мы так и не узнаем, с чего это они решили действовать против нас. Да еще и от Леньки потом попадет за то, что привлекла к нему внимание милиции. Нет, этот метод не подходит…»

Лола почистила перышки, причесалась и подкрасила губы, затем вышла из номера и отправилась на разведку. Внизу в холле сидел представительный портье. Стойка была расположена так, что он видел входную дверь и лестницу, ведущую наверх. Лола спросила, где находится ресторан, и прошла в боковой коридор. Там она миновала ресторан и пошла дальше. Коридор круто завернул и уперся в ту самую служебную дверь. И тотчас как из-под земли перед ней выросла горничная, что впустила их утром.

– Вам что-нибудь нужно? – В ее голосе Лоле послышалась скрытая угроза.