Текст книги "Уборщица 2"

Автор книги: Наталья Бочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 6

– Мама, где Надя?! – Андрей ворвался в кухню, – Её нигде нет!

Галина Васильевна сидела у окна, только глянула на него сквозь очки, и сразу отвернулась.

– Мама, не молчи, где она?

– Тебя видно уже ничего не исправит, – проговорила женщина, – Что тебе нужно, Андрей? Кто тебе нужен? Почему нельзя просто жить и радоваться тому, что есть? Вот и Надя ушла. Вещи собрала и ушла.

– Куда?

– Я откуда знаю. Домой к себе, куда ей ещё идти? Думала я, заживёшь как нормальный человек. Семья ведь у тебя. Нет и тут успел нагадить.

– Не начинай, – он бросился в комнату, открыл шкаф и увидел только пустые полки, – Черт, черт!

Андрей прижался к шкафу, сжал кулаки и ударил себя в лоб.

– Я идиот, какой же я идиот, мама!

Галина Васильевна вошла в комнату.

– Андрюша, ты должен вернуть Надю. Ты просто обязан её вернуть, – она встала у косяка, – ты пропадёшь без неё Андрюша. Я тоже не могу так, ты лишаешь меня возможности иметь близких людей. Думаешь, мне легко смотреть на то, как ты бесишься?

– Она ушла? – будто не понимая, что происходит, спросил Андрей у матери.

– Она попросила у меня прощение за то, что уходит. Но разве она в этом виновата? Это ты виноват. Ты.

– Да я виноват. Я один. И я сам всё буду исправлять. Не волнуйся мама, ты не останешься одна. Я верну Надю.

И он, начал стараться её вернуть.

Только где она?

По нескольку раз в день, Андрей ездил к ней домой, ждал у подъезда, звонил, стучал, оставлял записки. Её не было. Она испарилась. Исчезла.

Даже вечером в окнах квартиры не было света. Он ехал в школу к Андрюше, в классе учительница сказала, что его нет уже несколько дней. Андрей не знал, куда податься, что делать и как быть. Надя словно испарилась, исчезла.

В первый раз за всё время, она не выдержала и ушла. А ведь сколько терпела? Сколько раз он говорил ей что-то, отчего самому становилось потом тошно. Сколько раз срывался и корил себя за это.

Почему он так поступал? Не мог сдержаться, почему?

Может быть потому, что он уже не в состоянии контролировать себя? Нужно признаться себе – нужна помощь.

Но единственная помощь, которую он хорошо знал, уйти куда-нибудь, закрыться от всех и напиться. Как делал сотни и сотни раз. Он находил в этом какую-то невидимую помощь. В том страдании, которое испытывал, в тоске. Это, если не помогало, то заставляло отрешиться от всего и почувствовать себя другим человеком. Который всё понимает, но только сделать ничего не может.

Он мог решить любую проблему хозяйственную, но не мог переступить через душевные страдания. Он мог любить что есть силы, но не мог сдержать порывов ревности. Они рвались наружу и сжигали отношения, как огонь сжигает стебли сухой травы.

Андрей чувствовал, как сильно неправ, но ничего не мог с этим поделать. Потому что смотреть на Надю, любить её и не уметь не ревновать, это неразделимо. Сложно. Невозможно.

Ведь она такая красивая, и он очень страдал от того, что не он один это видит. В голову приходили разные мысли. Они заполоняли разум подозрениями. А подозрения эти, сводили с ума в одиночестве и выходили наружу при любом даже малом обстоятельстве.

Андрей знал, как любит его Надя, и она никогда не позволит себе такого, но те слова, что когда-то прозвучали, так цепко сидели в мозгу, просто не давали нормальной жизни. Столько лет прошло, а он всё помнит их и никак не может понять, как избавиться от них и от всего того, что с ними связано.

Возможно, из-за этого всё и происходит. Из-за этих мерзких слов, брошенных когда-то Гороховым. Он бросил и забыл, а Андрей столько лет мучается.

И он, вроде уже переступивший через всё это, поверивший, такого просто не может быть, потому что не могло быть никогда, вновь и вновь кто-то прокручивал в голове эту ненавистную фразу – «Пока тебя нет, к ней ходит ещё несколько мужиков…»

А теперь, осталось, закрыться и пить, только и всего…

Глава 7

Секретарша Лиза всё замечала. Искренне проникалась переживаниями босса, даже желала помочь такому открытому горю Андрея Александровича. Его угнетённое состояние, прямо кричало о проблемах с женой, потому что ни по какому другому поводу, обычно он так не страдал.

Лиза, ждала таких дней с нетерпением, готовилась к ним заранее и делала все, чтобы показать себя в эти дни с самой лучшей стороны. Одевалась особенно тщательно подбирая одежду, старалась как можно больше попадаться боссу на глаза, и угождать, угождать бесконечно.

И вот, только лишь Андрей, всклокоченный и помятый, придерживая карман из которого торчала пробка коньячной бутылки, и злобно оборачиваясь, проследовал в кабинет, Лиза поняла – пора.

Теперь, или никогда. Это был её шанс и обязательно нужно им воспользоваться. Если прозевать сейчас, потом неизвестно ещё когда получится. Лиза не собиралась упускать эту возможность.

– Принеси кофе, – кинул на ходу Лозовой и она подскочила с места, чтобы приготовить ему кофе.

Рабочий день близился к концу, мастера вот-вот начнут расходиться, а это как раз, то что нужно.

Лиза приготовила чашку кофе, быстро высыпала туда немного белого порошка из свёрточка, который давно держала наготове, вдруг подвернётся подходящий случай.

Вот и настал тот момент.

Секретарша подхватила чашку, подошла и постучала в дверь кабинета, а когда не услыхала ответа, открыла её и быстро вошла. Андрей, как обычно, в такие дни – распластался на диване. Сигарета в его руке, дымит тонкой струйкой. Стеклянный взгляд – в потолок.

– Ваш кофе, – произнесла Лиза, как можно ласковее.

– Поставь, – Лозовой махнул рукой, пепел с сигареты упал на пол.

Секретарь поставила чашку на стол и неуверенным шагом медленно удалилась. Она волновалась, что если он не выпьет, или выпьет кто-то другой, или придётся сидеть тут полночи, дожидаться, когда выпьет.

А ведь нужно ещё попасть в тот момент, чтобы он был в состоянии ходить. Не потащит же она такого громилу домой, на себе. Для чистого плана, он сам должен идти собственными ногами, будто бы по доброй воле. В общем, вопросов множество и если хоть один пункт собьётся, рухнет весь план.

Но спустя полчаса, Лиза услышала какой-то звук. Прислушалась, как будто падает что-то со стола. Секретарша открыла дверь и увидела, Андрей стоит, упёршись о стол и мутным взглядом окидывает кабинет. На стук каблуков он обернулся и по всему видно, даже не узнал.

Чашка кофе пуста. Пора действовать.

Лиза кинулась к Лозовому:

– Пойдёмте, я отвезу вас домой.

Она подставила плечо, он схватился.

– А ты кто? – он видно уже совсем ничего не понимал.

– Я Лиза, помнишь меня? – она улыбнулась самой лучезарной улыбкой, он улыбнулся в ответ.

– Ли-за. Ты красивая – Лиза, поехали домой.

– Конечно, поехали, я отвезу тебя домой, в постельку спать, – она нашептывала ему на ухо.

– Да, в постельку, – повторил он, рука его обхватила Лизу за талию.

Быстро, как могла, поддерживая, она дотащила Андрея до своего Пежо и усадила на заднее сидение. Андрей уже почти висел, нужно было действовать очень быстро. Мотор, пара движений и машина уже несётся по шоссе.

Через несколько минут, с большим трудом Лизе удалось вытянуть его из машины, пришлось хлопать по щекам, чтобы он хоть как-то делал шаги сам. Ведь, если он окончательно заснёт, то упадёт прямо на улице, а это тоже сорвёт весь план.

Нужно было завести в квартиру, только и всего. И дело сделано.

С большими мучениями удалось дотащить его до двери. Если он упадет, то пусть это будет в квартире, а не лестничной клетке. Лиза открыла дверь. Шаг, ещё шаг, ещё один и она отпустила Андрея, а он, всей своей массой с размаху упал на кровать.

– Всё, теперь – ты мой. Никому не отдам, – улыбнулась, уставшая от такой непомерно тяжелой работы, секретарша.

Андрей тут же прижался щекой к одеялу и тихо захрапел, а Лиза пошла, закрывать дверь.

Потом она скинула с себя одежду, накинула атласный халатик и пошла на кухню, чтобы что-то перекусить. Теперь можно было не торопиться, то, что ей нужно сделать ещё успеет, ведь Лозовой будет спать мёртвым сном несколько часов.

В кухне Лиза налила себе бокал вина, прошла в спальню и осмотрела спящего Андрея.

– Всё, Андрей Александрович – попался. Теперь, ты – мой.

Глава 8

Что-то нужно решать. Надоело жить, словно на пороховой бочке, ждать когда в следующий раз она взорвётся. Надоело, настороженно задумываться перед каждым словом, боясь, что оно приведет в действие механизм. Надоело зависеть от этих состояний, и быть жертвой необузданных порывов.

Надоело.

Надя точно знала откуда это, виной всему не он, а она.

Да, конечно и он виноват. Если просто не в состоянии сдерживать, то, что рвётся наружу – получается, она должна уйти. Просто, чтобы разорвать это замкнутый круг. Чтобы Андрей перестал впадать в этот ужасный гнев. Надя думала – это из-за неё. Ведь если бы на её месте была другая девушка, не такая, как она, а без прошлого, Андрей не был бы таким.

Поэтому, нужно бежать, спасти его – от себя.

Она знала, он кинется искать. Знала его терпеливость и настойчивость. Что он будет кружить вокруг и уже скоро заставит её вернуться. Но сначала она должна была подумать и понять, а потом уже принимать решение. И поэтому – Надя затаилась.

Когда уехала с Андрюшей, постучала к соседке Татьяне Кирилловне, уже по одному только взгляду, поняла – она поможет.

Первые дни Надя, сидела как мышь, не высовывалась. Она чувствовала – он бродит рядом, он знает, что она тут, но не может понять, где именно. Вечерами она выключала свет, и стояла у окна в маленькой спальне. Надя видела, как Андрей стоит у подъезда, сидит на лавке, ходит туда-сюда. Он смотрит на окна её квартиры, но в них нет света. И не будет.

Сотни раз Надя говорила себе – всё, хватит, нужно выйти обнять его и простить. Он – такой, что тут поделать.

Но другой голос говорил – нет, стой, выйдешь, снова распишешься в том, что ему позволено.

Андрей должен понять наконец, его гнев, может навсегда разлучить. Навсегда. Он должен справиться с этим самостоятельно, без неё. А если в очередной раз – она простит, то так и будет всю оставшуюся жизнь терпеть вот такое к себе отношение.

Поэтому Надя ждала. Она давала Андрею время, хоть и знала как ему не легко. Ей тоже было нелегко, а на вопросы Андрюши – когда поедем домой, она отвечала – скоро, совсем скоро.

Но чувствовала, скорым это дело не будет. Просто даже от того, что невозможно за несколько дней, решить задачу нескольких лет.

И Надя ждала.

Но с каждым новым днём всё труднее ждать, всё больше ощущение тоски, всё ближе час прощения. Она мучила его и себя.

Может, так должно быть? Просто такая судьба. Сложная, непростая, но – такая.

– О, Надюша! А что это, мужик твой повадился, ходить во дворе, на лавке высиживать. Так всё у вас ладно было, а теперь, что же поссорились? – подскочила тётя Люда на углу дома, когда Надя вышла из магазина.

– Не поссорились, с чего вы взяли?

– Так он ходит черный, как туча. Ты смотри долго мужика не мурыжь. Нельзя. Чуть носом поведёшь, а он шасть – и уже с другой милуется, не успеешь оглянуться.

– Да вам-то, какая разница, у вас-то, вроде всё хорошо?

– Ой, хорошо, Надя. Гриша мой, закодировался, теперь у нас ним чуть не медовый месяц начался, всё меня погулять тянет. А ты слышь, Надюша, приходи ко мне, чаёв погоняем, мужиков пообсудим. Я тебе может, чего насоветую, как в семейной жизни, мужиком управлять. Ты-то девчонка молодая, ещё даже не догадываешься, на что эти оболтусы способны.

– Да некогда мне по гостям, работаю я.

– Так вроде не замечала я, чтобы ты на работу ходила.

– В интернете работаю. Для этого никуда выходить не нужно.

– Ой, Надюша, ну какая ты, во всех делах талантливая. Везде успеваешь. Так ты заходи, – крикнула тётя Люда вдогонку, когда Надя пошла дальше, – Поболтаем! – и добавила тише, – смотрите, важная стала, некогда ей.

Неделя на исходе, пора было что-то решать. Возвращаться или нет, делать последние выводы говорить какие-то слова. Нужно было ставить точку, либо в любви, либо в ожидании.

Утром в субботу Надя проснулась рано, умылась, оделась, обулась, и уже вышла из дома, когда на телефон пришла смс-ка.

Надя порылась в сумке, достала телефон, открыла сообщение. Несколько фото выскочили на экран и одна за другой проплыли перед глазами.

Андрей, в постели с секретаршей – обнимает, целует, спит.

Глава 9

Андрей потянулся, расставил руки. Левая упала на кого-то, кто лежал рядом.

Надя!

Он быстро сел, протер глаза, но в полумраке комнаты ничего не понятно. Да вообще всё вокруг другое. Это не его спальня, не его кровать, не его шторы. Андрей потянул простынь и увидел рядом с собой обнаженную девушку. Лица не видно. Мерное дыхание едва заметно. Кто она?

Тёмные волосы, изящный изгиб талии, круглые бедра. Андрей сел на кровати. Девушка пошевелилась, повернулась.

– Ты уже проснулся, милый?

Лиза?

– Почему я здесь? – неуверенно начал он.

– Ты сказал, чтобы мы ехали ко мне, – она потрогала его руку. – Ты просто требовал.

Андрей рассеяно осмотрелся. Не понимая, как так могло произойти. Он абсолютно ничего не помнил.

– А сколько время?

Лиза глянула на часы, что стояли на тумбочке рядом.

– Час ночи.

В голове какие-то обрывки. Что-то важное, такое, отчего невозможно избавиться. В мыслях непреодолимый хаос. Андрей потер виски. Что произошло, почему он здесь? Почему голый, и почему она голая?

Тревога закрадывалась постепенно, она заполняла пространство сознания. Тогда как одна единственная чёткая мысль пыталась найти выход и сбежать.

Что всё это значит?

Так напился, что даже оказался дома у секретарши. Что ещё могло произойти? Воспоминания, где вы?

Вдвоём в одной постели. Она так уверенна. Спокойна. Но тогда почему он – совершенно ничего не помнит? Ничего не чувствует.

Это как нужно напиться?

Состояние совсем плохое, стало подташнивать. Андрей встал с кровати, попытался понять куда идти.

– Ванная направо, – услышал он и быстро вышел из комнаты.

Яркий свет в ванной заставил прищуриться. Андрей нащупал ручку крана, включил напор. Он плескал воду себе в лицо, пытаясь поставить на место мысли, но они никак не слушались.

Что здесь произошло?

Отражение в зеркале, испуганный взгляд, мокрые волосы, царапины на груди.

Что за чёрт?

Зажмурился, тряхнул головой, но это не помогло. Стало только хуже, и он склонился над раковиной в позывах рвоты.

Вернулся в спальню и тут же почувствовал, Лиза обняла его сзади, прижалась всем телом.

– Любимый мой. Ложись, я принесу тебе выпить.

– Где моя одежда? – он отодвинул Лизу, прошел по комнате.

– Зачем тебе одежда? Она не нужна. Иди сюда.

Он посмотрел на секретаршу, её тело и вправду великолепно без одежды. Странно, что он заметил только теперь. Кажется, если что-то и произошло, это невозможно было бы забыть. Но почему он совершенно ничего не помнит? Память на эту ночь и день чистая, как полотно. Разве может это стереться бесследно?

Лиза подошла, протянула руки, хотела положить их ему на грудь, но он отстранился и поискал взглядом.

– Где моя одежда?

Девушка улыбнулась, как будто испытывала его терпение, наблюдала, до какой точки оно может дойти.

– Она была грязная, я кинула постирать, – голос спокойный.

– Где она? – сказал он грозно.

– Андрей, не волнуйся, – она снова попыталась тронуть его, погладить, – на балконе. Сохнет. Просто – ты упал, пришлось все постирать.

– Ты что дура. Зачем?

– Всё было грязное. Не злись милый, это не стоит того. Хочешь, я приготовлю тебе что-нибудь поесть? Ты голоден?

Её руки, они двигались, касались то плеча, то живота Андрея. Но это только ещё больше раздражало, заставляло отстраняться.

– Отстань, чего ты привязалась?

– Я хочу, чтобы ты остался здесь, со мной. Я так давно люблю тебя, Андрей. Не уходи, вспомни эту ночь. Ты так любил меня.

– Не было никакой ночи, ты выдумываешь?

– Ну, пожалуйста, Андрей, мой любимый, я не могу без тебя жить. Я вижу, как ты любишь меня. Мы с тобой созданы друг для друга. Не уходи. Я всё сделаю, понимаешь. Всё.

Она извивалась точно змея. Андрей не знал, куда ему смотреть, пытался отстраниться от её протянутых рук и чувствовал какое-то к ним притяжение. Он словно завороженный смотрел на её грациозные движения и не понимал, почему не может оторвать взгляд от её тела.

Но тут одна мысль ворвалась и всё смешала – Надя!

Он оттолкнул Лизу:

– Что за бред?

– Бред, – она вдруг стала очень злой, – а вот это ты видел? – Лиза сунула ему под нос телефон, и он увидел фотографии. – Твоя деревенская жена, уже знает о нас тобой! Ты сам послал ей вот эти фотографии.

– Что ты болтаешь? – он смотрел на фото и чувствовал, как темнеет в глазах, как пересыхает горло. Запнулся, подавился собственным вздохом, закашлялся, и выдавил, – Что ты наделала дура?

– Я? Ну уж нет, мне не приписывай. Сам вляпался, а я ещё виновата?

– Я догадывался, что ты ненормальная, но чтобы настолько.

– Ненормальная, ты сам-то какой? Не помнишь, как орёшь на неё по любому поводу. Она не подходит тебе. Только такая, как я может обуздать твой гнев. Мы с тобой одинаковые, не сопротивляйся. Не бойся признать это.

– Ты больная.

Андрей оттолкнул её, пошел к балкону, где, как она сказала, висит его одежда. Дернул ручку двери и в тот же момент почувствовал, как что-то тяжелое опустилось на голову.

Последнее, что он услышал:

– Размечтался! Никуда ты не пойдёшь. Ты мой!

Глава 10

– Надюша, ты уверена? Может, поживёте ещё немного. Кто его знает чего он там? Остепенился, или нет?

Надя собирала вещи в чемодан. Татьяна Кирилловна рассеянно помогала. Всякий раз, подавая вещь, старалась заглянуть в глаза, понять, что там в них. Что за тоска в блуждающем взгляде.

– Да нет, я домой, к себе в квартиру, – будто вспомнила Надя, – Теперь думаю, уже скрываться не стоит.

– Почему, что случилось? Почему ты так резко решила? – настойчиво требовала ответа женщина.

– Обстоятельства поменялись, – грустно сказала Надя.

– Ничего не понимаю, какие обстоятельства, ты можешь толком объяснить?

Надя вздохнула. Она себе не могла ничего объяснить, а не то что другим.

– Я думаю, он не станет уже меня искать. Поэтому больше не будем стеснять вас. Спасибо, что приняли нас.

Подбородок её дрожал, и было совершенно ясно, ещё чуть-чуть и она расплачется.

– Нет! Так не пойдёт.

Татьяна Кирилловна, глянула Наде в лицо.

– А ну садись, – женщина указала на диван. Надя подчинилась. – Давай, рассказывай всё, от начала и до конца.

Надя опустила голову, она не могла выдавить ни слова. Но так хотела это сделать. Хотела рассказать и чтобы кто-то слушал, и сочувствовал. Но как сказать такое? Как признаться в том, что стала неудачной женой. И брак твой это ошибка. И ничего не смогла, чтобы сделать счастливым Андрея, и себя. Как это признать?

Слеза скатилась на нос. Надя стёрла её ладонью, но уже подоспела следующая.

– Ну вот. Давай-ка милая, прекращай. Слезами горю не поможешь. Если он обидел тебя так сильно, нужно Надюша что-то решать. Семью разбивать я бы не советовала. Может, поговоришь с ним, я думаю он поймёт.

– Он изменил мне, – сказала Надя так тихо, что кажется никто не услышал.

Женщина прошла по комнате, домашний костюм цыплячьего цвета с рисунками цыплят, смешно смотрелся на ней, но был любимым. Потом, присела рядом, положила ладони на полные колени, побарабанила пальцами. Громко вздохнула несколько раз, а потом хлопнула себя по ляжкам и сказала:

– Так, ну тогда всё понятно. Тогда нужно быть крепкой вдвойне. Измена, это прямо скажем, такое дело, просто не нельзя спускать. Это знаешь – посерьёзнее.

Она обняла Надю, прижала её голову к своей, а потом отпустила и сказала:

– Вставай, нечего высиживать. Нужно дела делать.

Дома, только зашли, Андрюша прошел по комнатам и вернулся в прихожую.

– А дядя Андрей не придёт? Мы, что теперь тут будем жить?

– Пока тут, – Надя поставила чемодан, прошла в залу.

Тут всё по-старому, так же как и пять лет назад. Только воздух другой. Стоялый, нежилой. Хоть ходила сюда и форточки нараспашку открывала, всё равно, дух прошлого впитался в эти стены. Надя присела на диван, тронула ткань, осторожно, словно боясь спугнуть, те времена, какие застыли навсегда в его рисунке.

– Где я буду спать? – всё возмущался Андрюша. – Тут нет компьютера? Я не хочу тут быть, мне не нравится.

– Здесь мы жили, когда ты родился. Теперь – это наш дом. Постарайся, чтобы тебе нравилось. Потому что здесь – мы будем жить.

Сказала, как отрезала. Мальчик обиженно сел на кресло, надул губы и скрестил руки на груди.

– Тогда, я пойду к папе.

– Пойдёшь, только не сейчас. Сейчас мы будем кушать, как ты думаешь что?

– Что? – не сильно довольный сидел Андрюша.

– Я приготовлю большую, пребольшую…

– Пиццу! – выкрикнул мальчик.

– Да, пиццу! Но ты должен не быть грустным. Пиццу надо есть весело.

– Ладно, договорились, а телевизор тут хотя бы есть?

– Телевизор есть, но сначала почитать.

Прятаться нет смысла. Зачем, если Андрею всё равно. Он прекрасно живёт без неё. Одно непонятно, неужели до такой степени он хотел оскорбить, или просто показать, как ему хорошо, что для этого нужно было послать эти фото. Странно как-то, и совсем на него не похоже. Но что это меняет? Почти ничего.

Надя брала телефон и снова смотрела на эти фотографии. Крутила их бесконечно. Туда-сюда, туда-сюда. Одно и то же.

Но надо думать, как жить. Если так, она просто может вернуться работать в мастерскую. Он там, со своей секретаршей, а она здесь. Пока не выгонят. А если выгонят, пойдёт искать. Теперь выбирать не приходится. Нужно зарабатывать, кормить и одевать ребёнка. Пока, выбора другого нет.

Поздно вечером, когда Андрюша давно спал, Надя сидела в тёмной кухне и смотрела в окно. Она не признавалась себе, что действительно ждёт его. Теперь она уже хочет, чтобы он пришел. Она точно выйдет к нему, или откроет, если он позвонит в дверь.

Она хотела узнать, почему так быстро он вычеркнул её из жизни? Так быстро заменил. Почему спустя всего несколько дней, он решил, что самым лучшим способом будет – прислать фото измены.

Почему?

Что он хотел этим сказать? Унизить, окончательно добить? Показать, что она не состоялась как жена, или всю незначительность её ухода?

Нет. Он не мог. Это не он.

Хватит себя обманывать. Надя встала, пошла в спальню. Легла в кровать, и как только закрыла глаза, почувствовала, как рвутся на волю слёзы.