Текст книги "Вентиляция легких"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Маврушкины

«Великая страна Китай», – говаривал его отец и к месту, и не к месту. Присказка была такая у Кима Маврушкина. Жена его, толстушка-хохотушка, смехом сказала в ЗАГСе:

– А че? Имя как имя.

– Но ребенку неудобно будет с этим именем жить, – тактично намекнула сотрудница ЗАГСа и взволнованно поправила очки. Не в первый раз она отговаривала родителей от странного имени, которое они хотели дать новорожденному. Обычно получалось. Но на этот раз мамочка уперлась:

– Че неудобно-то?

– Как вы его с улицы будет звать? Иди домой, Китай?

– Китом буду кликать, – рассмеялась Марфа Маврушкина. Которую муж, похоже, за имя и выбрал. Все Маврушкины были шутниками. «Марфушенька Маврушенька», – ласково звал свою дородную русокосую женушку Ким.

Сотрудница ЗАГСа сдалась и выписала свидетельство о рождении на имя Китая Кимовича Маврушкина.

Еще в детском садике его переименовали из Маврушкина во Врушкина. Кит Врушкин, таким он прижился во дворе, где рос, а потом и в школе. Что тут поделаешь? Присочинить Кит любил. Например, про имя.

– Мой папаня, пацаны, наполовину китаец, – заливал Кит, собрав в кружок приятелей. – Великая страна Китай! Бабушка у меня русская, а вот дед… – он брал паузу, чтобы подчеркнуть значимость своих откровений. – Познакомились они на границе. Дед мой был контрабандистом, а бабка жила аккурат у тайной тропинки, по которой китайцы шастали туда-сюда.

– Чего носили-то? Рис? – ржали пацаны.

– Золото-бриллианты, – таинственно понизив голос, говорил Кит.

– Во заливает! Скажешь еще, что имя у твоего отца китайское!

– А какое? – горячился Кит. – Ким – это только пол имени. А вторая половина – тайная.

На самом деле китайское имя для отца Кит еще не придумал, фантазии не хватило, а у отца он спросить не решался. Отец, который говорил «великая страна Китай», уж всяко знал про нее все. Мамка как-то обмолвилась, что КИМ – это коммунистический интернационал молодежи, да Кит ей не поверил. Интернационал – это скучно. Тогда при чем тут Китай? Не, тут другое. Тайна какая-нибудь семейная.

– Тогда почему у тебя фамилия русская? – наседали пацаны. – Раз у тебя дед китаец? Ты ж Маврушкин, а не Фу Ху… или как у них там?

– Бабка моего папаню на себя записала, незамужняя она была, че тут непонятного?

– А глаза у твоего отца, почему не косые? И вообще, голубые, кажись, как и у тебя.

– Бабкины глаза!

– И нос картохой тоже бабки? Ну а китайского чего?

– Китайская у меня, пацаны, душа. И характер. Я как муравей работящий. Папка так говорит.

– Во заливает! Да твой папаня, как и ты, врать горазд! Классухе наплел вчера, что вы собаку в ветлечебницу возили. Потому ты и прогулял контрольную. Сбили, мол, собачку злые люди, а Кит ее пожалел, умолил отца в лечебницу отвезти. Классуха аж прослезилась.

– А ты откуда знаешь? – окрысился Кит.

– Так мне дочка ее сказала, Танька! Мать ее вчера за ужином тебя хвалила. Какой, говорит, отзывчивый и чуткий мальчик. А ты просто контрольную не хотел писать, а папаша твой в гаражах с мужиками бухал. Собачку они в больницу возили, как же!

– А ты за Танькой ухлестываешь, да? Стала бы она тебе рассказывать, чего у них за столом говорят! – Кит ловко умел переводить стрелки. – У-у-у-у!!! Ухажер! Зятек училкин!

И пацаны перекидывались на незадачливого кавалера Татьяны, дочки классной руководительницы Китая Маврушкина. А тот, довольный, что безнаказанно прогулял контрольную, убеждался в том, что врать – это классно. Одним враньем можно в жизни пробиться. Ври, ловчи, наживайся…

Инвестировать в стройку Китай Маврушкин начал сразу после кризиса 1998, когда увидел, как стремительно растет цена на московские квадратные метры. Купил задешево на котловане – продал втридорога, как только дом построили. Все хапают московские квартиры, потому как жизнь только здесь.

Недвижимость Китай оформлял частью на себя, частью на жену. Тася была копией его матери, Марфы Игнатьевны, иногда даже казалось, что это не свекровь со снохой, а мама с дочкой. Обе дородные, белесые, высокие, с формами. И хозяйки хорошие. А вот ума бог не дал ни одной, ни другой. Маврушкины их так и выбирали, что отец, что сын. За хозяйственность и формы.

Но в последнее время Китай жалел о своем выборе, и была тому причина. Молоденькая секретарша, которая пришла к нему устраиваться по объявлению на Авито. И Маврушкин дрогнул. Девица была уж больно аппетитная, с формами, как он любил, с пышными бедрами, но еще не рыхлыми, не испорченными растяжками и целлюлитом, как у сорокапятилетней Таисии, родившей Киту двоих детей. Секретарша его внимание заметила, и кочевряжиться не стала. Дело почти уже сладилось, да нужны были деньги. Молоденькие девушки цену себе знали, когда на их прелести западали отцы семейства, которые были в два раза старше. Тут деньги, как говорится, вперед.

Почему Маврушкин и решил выставить на продажу однушку, записанную на супругу. Надо бы избавить Таисию от излишков недвижимости, а на эти деньги устроить уютное гнездышко новой жены, куда Кит со временем планировал съехать. Таисии же пока соврать, что деньги сгорели. Банк там лопнул, или поставщик подвел. Неважно, что соврать, Тася наивная, всему верит. А он меж тем по-тихому бумаги для развода подготовит. Чтобы первой жене почти ничего не досталось. Да и алименты по минимуму платить.

Не то чтобы Кит не любил своих дочек, но он всю жизнь мечтал о сыне. И был уверен, что молодуха сына ему родит, и быстро. Поскольку он будет очень стараться.

Маврушкин особо не утруждался, сочиняя для супруги байки. Почему, мол, дома не ночевал, куда машина делась, а, главное, где деньги от бизнеса? Не идет бизнес, и все тут!

– Ты же видишь, Тася, что творится, – грустно говорил Кит. – Вирус с короной все рушит. Того и гляди, закроется все.

– Небось, не закроется, – отмахивалась жена. – А то мы раньше не грипповали!

– Великая страна Китай, раз оттуда началось, значит, всерьез болезнь, – хитро прищурившись, говорил Кит.

– Как началось, так и кончится.

– Но квартирку твою лучше продать. Пока она в цене. Кто его знает, что дальше будет?

– Ну а деньги куда?

– В бизнес вложусь, – не моргнув глазом, врал Кит. Деньги он давно уже мысленно пристроил. И Тасе бы это ох как не понравилось.

Но она никогда с мужем не спорила в том, что касалось бизнеса. Тася была домохозяйкой, яжематерью, наседкой. Ее старшая дочь Мария оканчивала в этом году школу и все Тасины мысли были о выпускном вечере. Чтобы дочка была не хуже других. Они с Машуней уже ходили по торговым центрам, выбирая платье. К дате-то все хорошее разберут. И потом: сам процесс так увлекателен! Бабка Марфа и та не удержалась. Полезла в заначку. А потом полезла в Инет, научили на свою голову! Дед Ким не подсел, и телефон у него был допотопный, кнопочный. Зато подсела бабка.

Две ее внучки не знали, куда деваться от бабкиной активности. Та требовала фотки из примерочных, и по громкой связи обсуждала с продавщицами, что нынче модно. Тася скрипела зубами, но ослушаться не смела. Они со свекровью всю жизнь отлично ладили. До этого треклятого Инета, на который подсела бабка Марфа.

Эти дебаты о предстоящем выпускном вечере поглощали Таисию Маврушкину целиком, и она полностью доверилась мужу в том, что касалось продажи инвестиционной однокомнатной квартиры. В конце концов, Киту виднее, он же кормилец.

Подробности сделки Кит узнал, когда встретился с риелторами покупателя, которые сразу начали давить, что документов надо собрать много, и лучше поторопиться. Завязавшийся узел Маврушкина не смутил, напротив. Жена меньше поймет, и не будет чинить препятствий. А, скорее всего, вообще ничего не поймет, поскольку дурочка она. И денег не увидит. Как только Таисия поднимется из хранилища наверх, Кит заберет у нее увесистый конверт с миллионами. И будет таков.

Если бы Маврушкин знал тогда судьбу этих денег! И о третьем участнике сделки. Увиделись они с Леонидовым в день, когда покупатель закладывал ячейки. И тут Маврушкин напрягся.

– Да, судьба, – натянуто улыбнулся он. – Где бы ни встретиться, Леха. Правильно говорят: Москва – большая деревня.

Леонидов был того же мнения.

Трухины

– Завтра встречаемся с продавцом, – и Маргарита Терентьева презрительно посмотрела на притихшего хозяина трехкомнатной квартиры, которую надо было подготовить к альтернативной сделке.

Работяга, неуч, всего боится. Нет, на работе он, конечно, мастер – золотые руки. В автосервисе работает, а автосервис – это золотое дно. Но в том, что касается документов, Мишаня Трухин – полный ноль. Всем баба его заправляет, Наталья. Ловко она это дельце обтяпала! Квартиру эту Трухин получил от предприятия, где работал в советское время, задолго до того, как все развалилось. И Советский Союз, и завод, и жизнь простых работяг. Сама Наталья, продавец, была с Украины, лет сорок назад, тоже в советское еще время она приехала Москву покорять, сразу после восьмого класса. Пристроилась в швейное ПТУ, получила койко-место в общежитии. И вскоре подцепила Мишаню, такого же, как она лимитчика, но с перспективой получить жилье в столице.

Для того чтобы московских метров им отрядило бы государство побольше, Трухины исправно плодились. И им везло: дети у них были разнополые, соответственно, и получили они трешку. Квартира была хорошая: большая, светлая, в доме, стоящем почти у входа в метро, любовно обустроенная золотыми руками Мишани.

Сын вырос и съехал. Удачно женился, наплодил детишек. А вот дочка в родительском доме застряла. Шли годы, и Наталья Трухина начинала понимать, что удача перестала их с мужем баловать. Со снохой не заладилось, там сватья всем заправляла, а зять-примак ходил у обеих женщин на коротком поводке. С родителями виделся редко и большей частью молчал. Видать, перед визитом его хорошенько накачивали жена с тещей:

– Помощи будут просить – откажи. У тебя семья. У нас дача, огород, ремонт в квартире. Дети, опять же, маленькие у тебя. И живешь ты у нас. А о матери с отцом пусть сестра позаботится.

Наталья всерьез забеспокоилась, когда дочери исполнилось двадцать девять. И умница, и симпатичная, и хозяйственная. А замуж все никак не выйдет. Поэтому, когда Света привела, наконец, в дом мужчину, Наталья выдохнула с облегчением. Но потом узнала, что у будущего Светиного мужа есть одно условие.

– У вас трегкомнатная квагтига, – ласково картавя, заявил свои претензии Олег. – Светочка имеет здесь свою долю. Нам бы хотелось жить своей семьей, – и он ласково погладил Светину руку.

Наталья заметила, как дернулась, было, дочь, но Олежек ее руку несильно сжал, словно намекая: говорю я. Но Наталье это больше напоминало торг.

– Но как же? – растерянно сказала она. – Что вы предлагаете-то?

– Газменять, – Олег невинно посмотрел ей в глаза. – На одно– и двухкомнатную. Вы уедете в однушку, а мы со Светочкой в двушку.

– Почему ж не наоборот? – квартиру Наталье было жалко до слез, столько вложено в нее, столько лет здесь прожито. И Света здесь родилась, а теперь чужой мужик ей дороже всего. И родного дома тоже.

– У нас ведь будут дети, – нежно посмотрел на нее Олег. – Ваши внуки, Наталья Александровна, – он безошибочно определил, кто здесь все решает.

А Наталья невольно вспомнила сына и его детей, своих внуков, которых видела только по большим праздникам. Ох, сдается, и этот такой же! А не то – хуже! Масленый какой-то, скользкий, и глаза холодные, жабьи. Нет в них любви, один расчет. Господи, куда дочка-то смотрит?

– Мама, ты хочешь, чтобы я осталась старой девой? – рыдала Светлана после того, как Олег ушел. – Тебе квартиру жалко?! А меня тебе не жалко?!

Наталья подумала, что, в конце концов, есть хороший дом у нее на родине, где живут престарелые родители, но зато Наталья – единственная наследница, есть дача, на которую Олег не претендует. И им с отцом вполне хватит однушки. Уже и до пенсии не так далеко. И руки у Мишани золотые. На кусок хлеба с маслом всегда заработает.

– Да пусть подавится! – в сердцах сказала она мужу, отпустив в адрес будущего зятя непечатное слово.

И полезла в Инет, искать риелтора. Так получилось, что момент Наталья выбрала неудачный. Все нервничали из-за этого проклятого коронавируса, рынок недвижимости практически встал. Риелторы выжидали, связываться с альтернативной сделкой никто не хотел. Откликнулась только Терентьева.

Но Наталье она понравилась. Даже Мишаня сказал:

– Ушлая баба.

Эта «ушлая баба» быстренько договорилась с его женой, которую вскоре уже звала Натахой. Вариант, который нашла Терентьева, Трухиных не устраивал, потому что денег от продажи их трешки на две квартиры и новую мебель не хватало. Но, видимо, у Терентьевой был свой интерес, потому что она потащила Натаху смотреть однушку:

– Ты посмотри, какая прелесть! А ремонт? Обои-то, какие, а? – и Маргарита ласково погладила холодную серую стену. Обои были самые обычные, разве что новые. Но Терентьева умела продавать. – Вам и делать ничего не надо будет. Заезжай и живи.

Зато двушка оказалась убитой. Здесь явно требовался ремонт.

– Как же, Рита? – жалобно спросила Наталья. – Ведь ты обещала… Нам ведь на ремонт не хватит. И мебель надо бы обновить. Света в эти «хоромы» может и поедет, а вот Олег – вряд ли.

– Возьмете ипотеку, – уверенно сказала Терентьева. – Мишаня по-быстрому переклеит обои, побелит потолки, заменит плитку в ванной комнате, а ты закажешь мебель.

Она уже потихоньку обрабатывала Трухину. Мол, муж у тебя лопух, недалекий, пришибленный, всего боится. У тебя под каблуком. Вот и повесь на него полтора миллиона. Подпишет, не глядя, все, что подсунешь.

– Ты еще молодая, красивая, – нашептывала Терентьева. – Много ты в жизни видела? Хоть раз мужику своему изменила?

– Я от него плохого не видала. Таких мужей как Миша еще поискать.

– А я и не говорю, что надо его бросить. Муж мужем, а любовник любовником. Погоди – я тебя познакомлю. Провернем сделку – в ресторан пойдем.

– А как же Мишаня?

– Мишаня будет обои клеить, – рассмеялась Терентьева.

И Наталья сдалась. Квартирка ей понравилась. Новье. Даром что однушка, площадь почти как у Светиной двухкомнатной. И прачечная имеется. Санузел раздельный. Главное, чтобы зять на нее не позарился, на эту квартиру.

Но Олег, у которого начались проблемы на работе, однушку смотреть не стал. В связи с коронавирусом многих переводили на удаленку. Понимая, что, возможно, не один месяц ему придется просидеть дома, будущий Светин муж хотел лишь одного: поскорее провернуть сделку с недвижимостью. И въехать в двухкомнатную квартиру супруги, где устроиться с комфортом на весь период самоизоляции. Как догадалась Наталья, у будущего зятя были серьезные жилищные проблемы, отчего он и торопился их решить.

Но доискиваться до правды ей было некогда. Терентьева давила, она звонила Наталье, чуть ли не каждый день. И, в конце концов, повела ее на встречу с продавцом. Сначала однушки, а потом двушки.

Увидев Таисию Маврушкину, Наталья сразу поняла, почему ей так понравилась ее квартира. Обои, ламинат и плитку в санузлах выбирала Таисия, а вкусы у них с Трухиной совпадали. И вкусы, и интересы. Похожие биографии, двое детей. Разве что Таисия была помоложе, но выглядела она хуже Трухиной, поэтому женщины казались почти ровесницами.

Это утвердило Наталью в ее выборе, и даже встреча с владельцем второй квартиры не испортила ей настроение.

Худощавый спортивный мужчина невысокого роста с пронзительными голубыми глазами больше слушал, чем говорил.

– Понимаю, – кивнул он, – квартира не айс. Я хотел сказать, что ремонт перед продажей не мешало бы сделать. Но решение было принято спонтанно…

Наталья поморщилась: чудно говорит. И беспомощно посмотрела на Риту.

– Почему нет справки из нарко– и психодиспансера? – встряла та. – И обязательно с беседой.

– Что подразумевает дополнительные расходы, – усмехнулся хозяин квартиры. – А вы не осложняете ли, уважаемая?

– Вы мне спасибо должны сказать, что я нашла покупателя на вашу халупу с бабушкиным ремонтом! – взвизгнула Терентьева. – Знаете, сколько квартир сейчас продается в вашем районе?!

– Ваш выход, Альбина Андреевна, – улыбнулся мужчина.

Наталья с удивлением посмотрела на древнюю бабку в очках с плюсовыми стеклами. Это кто, риелтор?! Да им, этим бабкам, сказано по домам сидеть! У них проездные заблокированы! Как она добралась-то сюда, эта старушенция?

– Вы когда планируете выйти на сделку? – ласково спросила бабуля у Риты.

– В середине марта!

– Я думаю, все заинтересованы в том, чтобы заложить ячейки как можно раньше, – тихо сказала бабуля. – Пока не закрыли депозитарий.

– Но Юлия Федоровна занята! У них дом новый и проблемы с оформлением!

– Какая Юлия Федоровна?

– Риелтор из «Кристико», – с придыханием сказала Терентьева. Она сама мечтала работать в «Кристико», и там были лучшие специалисты по недвижимости.

– Ах, Юля! – расплылась в улыбке бабуля и взялась за свой допотопный кнопочный телефон. Терентьева с презрением смотрела, как бабка тычет пальцем в этого обклеенного скотчем монстра. – Юленька, привет! Ты не на Канарах? Нет, пока? Слушай, мы тут с тобой по сделке пересекаемся. Трехкомнатная, да… Ах, не знала, что я это веду! Теперь знаешь. Давай-ка выйдем на сделку в начале марта, чего тянуть? Отлично. Конечно, позвоню. И в банке договорюсь. Ты же меня знаешь. Все, на связи. – Альбина Андреевна дала отбой и пронзительно посмотрела на Терентьеву: – Сделка будет в начале марта.

– Но нам надо оценочный альбом…

– Ваши проблемы, – Альбина Андреевна перевела твердый, как алмаз, взгляд на Наталью Трухину, резанув им покупательницу: – Вы ведь заинтересованы в том, чтобы все сделать побыстрее?

– Конечно! Я тоже переживаю из-за этого вируса, – энергично кивнула та.

– Переживать не надо, – спокойно сказала Альбина Андреевна. – Дело надо делать. Справки свои вы получите, уважаемая, – она насмешливо посмотрела на Терентьеву. – Составьте список необходимых вам документов и скиньте мне на электронную почту, я посмотрю. И еще… – она сделала выразительную паузу, – …если кто-то из людей, способных решить наши, – она подчеркнула слово «наши», – проблемы не выходит с вами на связь и тормозит процесс, звоните, пожалуйста, мне.

– А вы всех знаете? – ехидно спросила Терентьева.

– Да, – спокойно ответила Альбина Андреевна, – я знаю всех. А, главное: все знают меня.

2020 март

– Леша, есть большая вероятность, что нас после каникул переведут на дистанционное обучение, – взволнованно сказала Саша. – Школы собираются закрыть. А каникулы, скорее всего, начнутся раньше.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Леонидов. – Ты же все время жаловалась, что зашиваешься на работе. Что тебе надо рано вставать, причесываться и краситься. Твой гардероб постоянно нуждается в обновлении, потому что ты на виду. А на дистанционном обучении все эти проблемы снимаются.

– Да, но появляются другие! – в сердцах сказала Саша. – Как ты не понимаешь: ни мы, ни дети к этому не готовы!

– Ты не знаешь компьютер? – откровенно удивился Алексей. – А мне всегда казалось, что ты – продвинутый пользователь, – насмешливо посмотрел он на Сашу. – Если что – Ксюха поможет. С организацией дистанционного обучения.

– Да Ксюха первая станет халявить!

– Не станет, у нее ЕГЭ.

– Вот-вот! ЕГЭ! Дети же не успеют должным образом подготовиться!

– Ты как всегда пересерьезниваешь, милая, – ласково сказал он. – Дочь в тебя пошла: ответственная. И в гуманитарный вуз собирается поступать.

– А я думала в тебя, – фыркнула Саша. – Одни мальчики на уме!

– У меня мальчики на уме?!

– У тебя девочки. Я о сути. Твоей и дочери. Все бы вам развлекаться.

– Да не до развлечений сейчас. Кстати, на днях у меня сделка, – Алексей постарался сказать это небрежно. Шутка ли! Почти семь миллионов! Хоть телохранителя нанимай! Время-то, какое!

Хотя Алексей был уверен, что прекрасно справится сам. Единственно, он не знал: перевести эти деньги в валюту, или оставить в рублях? Позвонил знакомому бизнесмену, опытному в таких делах товарищу, тот рассмеялся:

– Сейчас все, у кого много валюты, ее продают. Курс резко пошел вверх. К лету он упадет.

– Значит, оставить деньги в рублях?

– Только в банк не неси.

– А куда? Дома под матрасом хранить?

– Слушай, Леха, сейчас никто ничего не знает. И я не дельфийский оракул. Покупать доллары и евро поздно, это однозначно. В банк нести рискованно, начинается мировой экономический кризис. Причем такой, что 98-й нам раем покажется.

– Ты серьезно?! – Алексей невольно вспомнил, как тащил из магазина коробки с макаронами и подсолнечным маслом. Тогда же он встретил Сашу, в том роковом 98-м…

– Не вовремя ты квартиру решил продать. Хотя… Потом, может, и вообще не продашь. Некому покупать будет. Вернее, не на что.

– Вот спасибо, утешил!

– Никто ничего не знает, Леха, – повторил приятель. – Ну, кто мог предположить, что ситуация с короной выльется в пандемию? Наши, вон, из-за границы массово возвращаются. А у многих там недвижимость. Налоги-то все одно надо платить. Эх, мне бы твои проблемы!

Эту фразу Алексей сейчас слышал ото всех. Потому что у всех были проблемы. У кого с работой, у кого с бизнесом, у кого со здоровьем. Много разных проблем. И каждый, разумеется, считал свои проблемы самими серьезными.

– Хуже всего тем, кто сейчас в больнице, – буркнул Алексей. – А нам жить и радоваться.

– Это ты в точку сказал, – вздохнул приятель. – Ладно, бывай, – и он дал отбой.

Поскольку процесс был запущен, отозвать Альбину Андреевну Леонидов не мог. Она и так с огромным трудом нашла покупателя. Значит, надо идти до конца.

Сашу он постарался в это дело не впутывать. Только отвел к нотариусу за справкой. Подтверждающей, что супруга А. А. Леонидова не возражает против продажи им доставшейся в наследство недвижимости. Алексей не был уверен, что такой документ нужен, но риелтор покупателя Маргарита Терентьева, похоже, закусила удила. И он решил подстраховаться, чтобы в решающий момент сделка не сорвалась.

– Больше от меня ничего не нужно? – подозрительно спросила Саша, оглядев очередь в приемной. Человек пять томились в ожидании, пока им вынесут готовые документы.

– Нет, милая, больше ничего.

У Алексея было дурное предчувствие. Он уже проклинал свою интуицию. Вроде бы все чисто, Альбина Андреевна опытный риелтор, с квартирой никаких проблем, все документы в порядке.

…Время…

Время наступило такое, что ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. И бессмысленно строить планы, потому что наступила новая реальность, а точнее, ненормальность. События развивались с такой стремительностью, что у Леонидова возникло чувство, будто с гор идет лавина. Тревожный гул раздавался отовсюду. Европа закрывала границы и сажала людей на жесткий карантин. Тех, кто протестовал и выходил на улицу, безжалостно штрафовали. Первые заболевшие появились и в России, разумеется, в Москве. Туристов, вернувшихся из Европы, а в особенности из Италии, начали отлавливать и запирать в инфекционных боксах.

Среди людей началась если не паника, то тревожное состояние возникло у многих. Что будет? Накроет ли пандемия Россию? И если накроет, то как будет с работой, с учебой? Не говоря уже о досуге. Уже прошла информация, что собираются закрыть кинотеатры, а потом и фитнес-клубы.

«А я тут квартиру продаю», – усмехнулся Алексей, забирая у девушки, вышедшей из кабинета нотариуса заверенное согласие супруги.

Саша поспешно встала:

– Идем! Я столько времени здесь потеряла!

Если бы они тогда знали, что время вообще встанет! И его у них будет вдоволь. На все. То есть на все, что им останется после введения всех ограничений.

Но в этот удивительно теплый мартовский день Алексей был настроен решительно, бодр, свеж, и полон оптимизма.