Текст книги "Шагая по страницам настроения"

Автор книги: Наталья Ананьева

Наталья Ананьева
Шагая по страницам настроения

Опасный человек

 
Последняя страница в библии пуста,
Последнее сказание забыто.
Любите – заповедь Христа,
Отнюдь не модна и давно изжита.
 
 
Как можно предавать любовь,
Словно ребенка своего, родного?
Держащего за палец маленькой рукой
И любящего всего тебя, такого?
 
 
Мы подменили заповедь Христа,
Мы наложили на все чувства вето.
И что стоит за нами? – пустота
И мир, где совесть стала под запретом.
 
 
В наш век деньгами мерят все.
    Ты не такой? – тогда твой тип – беспечный,
Не стертый рукавом молочный след с усов,
Ты – ветреный или опасно честный.
 
 
Среди всех штампов, ценников и лжи
Опасно жить, не прячась в грим и маски.
И не перед кем душу обнажить,
Руки подать в минуты горя, счастья.
 
 
Но не спешите осуждать в сердцах,
Судить людей по их сменной одёжке.
Не сменишь то, что видится в глазах.
«Быть человеком, даже если сложно».
 

Осознанная я

 
«Какая я сегодня, чем полна?» —
Взглянув с утра в окно себя спрошу я.
«Зачем сейчас живет моя душа?
Что сделано уже, а что могу я?»
 
 
«Что ждет меня?» – спрошу я. «И где цель —
Цена сегодняшнего пробуждения?
Как кораблю мечты не сесть на мель
И не уплыть в иллюзию забвения?»
 
 
Моя опора, якорь мой, маяк,
Ось всех живых, основа Мироздания,
Ответь моим терзаниям и скажи, как
Прожить день с пользой твоему созданию.
 
 
Чем послужить тебе, что сделать, подарить?
Что прочитать, а вдруг и написать ли?
Чудесный мир любовью одарить?
Иль страждущих в нем заключить в объятия?
 
 
«Какая я сегодня, чем полна?» —
Встав ото сна опять себя спрошу я.
«Зачем еще живет моя душа?
Что сделано уже, и что могу я?»
 

Мудрец

 
Я – маяк, ни лучше, ни хуже.
Я – маяк, я свечу с высоты,
Освещаю поникшие от времени души
И забытые в жизни мечты.
 
 
Сильный ветер погнул мою крышу,
В мою спину стучал ураган,
Но я, свет, от судьбы не завишу,
Моя цель и задача – туман.
 
 
Что мне громкий и северный ветер?
Что предатель, что бьет со спины?
Моя жизнь – за других быть в ответе,
Мне не нужно получше судьбы.
 
 
Я все видел: бессонное море,
Жаркий штиль и багровый закат.
Будет буря – что ж, солнышко скоро.
Будет дождик – и дождику рад.
 
 
Я – маяк, я всего-то ни лучше, ни хуже,
Я – маяк, я свечу с высоты,
Возрождаю поникшие от времени души
И разбившиеся в рифах мечты.
 

О чем молчат мои иконы?

 
О чем же молчат в моем Храме иконы,
Залитые светом искрящей свечи?
Бросают свой взгляд, ожидая чего-то
От нашей не слишком послушной души.
 
 
Задумчивый вид их расскажет о многом.
Как следует жить, и где совесть чиста?
В минуты отчаяния незримой рукою
Согреют надеждою наши сердца.
 
 
Сквозь кроткие шепоты чьей-то молитвы
Внимательно слушают тихий рассказ.
Здесь мать просит Бога спасти ее сына,
Который спасал его прежде не раз.
 
 
В дальнем углу сидит тихо старушка,
Пришедшая в Храм попросить за внучат.
Она молит Бога дать силы немножко.
«Осталась одна я». Иконы молчат.
 
 
«Возможно, Всевышний, ты дал долголетие —
Старухе на старости лет доживать.
Чтоб я могла внучку сберечь от трагедий,
А младшего внука как сына обнять?»
 
 
Внимательным взглядом окинут иконы
Пришедших к ним с просьбой, их тайны храня.
То на кого-то посмотрят сурово,
То лучик надежды подарят любя.
 
 
О чем же молчат в моем Храме иконы,
Залитые светом искрящей свечи?
Богу слов о тебе нужно немного,
Откройся ему, проси сил и молчи…
 

Помолчим

 
«Помолчим?» – спрошу я у березы.
«Помолчим», – ответит она мне.
«Но о чем? – поспорит со мной роза. —
Молчать без смысла нам не по себе».
 
 
Загадочно молчать могут поэты.
У них нет мыслей. Они шумят пером.
У молодежи мысли всегда где-то.
Молчат романтики, все так же, ни о чем.
 
 
Молчать совсем без смысла мы не будем.
«Ну что ж… о чем тогда молчать?»
«О лете, о грозе, о чем забудем», —
Сказала мне береза, подбочась.
 
 
«А я о теплом море! – сказал ветер. —
О том, как можно прыгать по волнам».
«А я о звездах, – тихо скажет клевер, —
О том, что я вот здесь, а они там».
 
 
Я растянусь в густом цветущем поле,
Положу голову ромашке на плечо.
Мы все молчим: береза, роза, море…
Каждый про что-то, но в общем ни о чем.
 

А вы знаете, как пройти на небо?

 
Жаркий летний денек, а я – в душном костюме,
Шагаю вприпрыжку к подруге домой.
На встречу идет, погрузившись в раздумья,
Знакомый мой старый, брат кума родной.
 
 
«Привет! – говорю я. – Как жизнь, как здоровье?
Уволился?»
«Нет, у меня выходной».
«Может, возьмем да закатимся вместе
К приятной знакомой особе одной?»
 
 
Свояк стал бодрей, зашагали вприпрыжку
Втроем: я, портвейн и брат кума – свояк.
Нас ноги несли, появилась одышка,
Жара раскалила бульвар и асфальт.
 
 
Заветная дверь. Я стучу. В изумлении
Открыла нам Люба: «Как раз вас ждала!
Я вас попрошу подождать на сиденье,
Я скоро…» Дверь хлопнула, Люба ушла.
 
 
Уж около часа мы ждем на сиденье,
Брат кума уснул, захрапел. Что же я?
Я выпил глоток своего же портвейна,
Расслабился и… засучил рукава.
 
 
На лестнице старой вдруг скрип половицы —
К нам стала спускаться старушка одна.
«Вы кто? Что здесь делаете? Вас позабыли?
Не взяли с собой?» – спохватилась она.
 
 
Найдя расторопно очки на затылке,
Старушка спешит разыскать телефон.
«Не стоит тревожиться! – я спрятал бутылку. —
Я Толик, а это – брат кума родной».
 
 
«Мы к Любе пришли, она ждет нас. Мы тоже
Уж около часа иль больше сидим».
«Кто? Наша Люба? Нет, Люба не может.
С ней вышло несчастье». Я стал недвижим.
 
 
На днях с сестрой младшей пошла наша Люба
В парк городской. К ним машина неслась.
Сестру Люба в сторону вмиг оттолкнула,
Сама же – упала, и вот… не спаслась.
 
 
Чуть больше часа отъехал автобус,
Увез нашу Любу на вечный покой.
Свояк покраснел, зашатался, я тоже.
Брат кума промямлил: «Вот так выходной».
 
 
Был жаркий денек, а я – в душном костюме.
Шагаем втроем: я, портвейн и свояк.
Забыл, что в кармане для Любы парфюм был.
Достал и смотрю на него как дурак.
 

Загадочным ребусом иней на окнах

 
Загадочной строчкой лег иней на окна,
Пылают от свежести леса хребты,
В мех мягких сугробов укуталась речка,
Затихла, замерла, ждет теплой весны.
 
 
Гуляю по зимнему спящему лесу,
Рукой коснусь чуда – тут бусы из льда!
Здесь слышно шаги приходящего лета!
А может, так просто шумят тополя?!
 
 
Заскачут игривые, словно пружинки,
В своем зимнем вальсе порхая, кружа,