сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Затем Тритарий достал из сумки: несколько соединённых друг с другом браслетов из голубых и прозрачных бус, которые прикреплены были в золотые оправы. Затем вынут был браслет, который состоял из трёх голубых канатиков, которые переплетались посередине в замысловатый рисунок, и на их концах соединены золотистым замочком. Следом последовало кольцо из сапфира и брильянта в образе морской звезды.
— Браслеты будут укреплять твою физическую силу и не дадут повредить тебе ещё что-нибудь. Кольцо для проектирования и записывания твоих заданий и идей.
— Но нам дали камушки «Задание».
— Поверь, это кольцо надёжней. И этот Портальщик, тянешь за нужную веревочку и можешь брать все, что надо с дому, пока кто-то находится в нём, и лишь к своей лаборатории доступ будет постоянен.
Всё это говоря, папа надевал и показывал в действии.
А в это время оборотни резвились на поляне, казалось, что для них ничего и никого уже не существует.
Их игрища нервировали охранников-оборотней, которые старались и следить за периметром, и удержаться на месте, и не последовать за ними.
— Котятки, вам пора меняться, — но они не послушались Тритария.
— Рысс, Миллес, — на мой голос они отреагировали и, приостановившись, посмотрели на меня. — Поиграли и хватит, меняйтесь.
Папа внимательно за всем этим смотрел, а потом потянулся к сумке и протянул флакон с серебряной жидкостью.
— Нет, пап, на этот раз я уверен, что мне это не надо.
— Позволь напомнить, что произошло у тебя, тогда, в первый раз. Тогда нам пришлось спешно уходить с тех мест, а так же не подавать в суд на тех пятерых.
— Папа, это было несколько лет назад, когда я не мог контролировать и боялся, но сейчас всё по-другому.
— Но всё равно возьми, — папа был решителен и в действиях, и во взгляде, и мне пришлось взять.
Обняв меня и потрепав по волосам оборотней, мой родитель уехал.
Мы уже разворачивались, когда к нам подошёл охранник. Чуть помявшись, он, запинаясь, спросил:
— Извините, а это был Тритарий — Морской Огонь?
— Да, — м-да. И тут нашлись фанаты папы. Сначала отец Валерий злился и ревновал к приставучим фанатам мужа, но после того, как друзья, а затем и муж, показали, что смогут за себя постоять, и никто не уведёт — успокоился, хотя продолжает ворчать.
— Не могли бы вы передать, чтобы он сделал мне и моим друзьям автографы.
— Я скажу. Но почему не подошли, когда он был рядом?
— Это тебя не касается, — рыкнул ещё один подошедший. — Твое дело передать, человек.
Сказал, как плюнул, первый укоризненно посмотрел на него.
— Марк? — уточнил у первого оборотня, смотря на бирку с именем, а так же игнорируя второго. — Я поговорю и даже попрошу для тебя место в самом хорошем ряду.
И, мягко улыбнувшись покрасневшему, но довольному оборотню, мы с Рыссе и Миллесе ушли, под возмущенные окрики второго.
========== 2. ==========
Комментарий к 2.
леннэ - обращение к омеге.
лэнн - обращение а альфе.
лэнэ - обращение к бетам
«Э. И. Л.» смог доказать мне, что он не зря считается самым лучшим из лучших учебных заведений. Каждая лекция или программа оставляет за собой лишь восторг и стремление учиться у самых лучших профессоров, а так же впитывать знания, которыми они делятся. Помимо обычных заданий мы посещаем театры, музыкальные вечера, музеи. Так же обязательные походы в разные фирмы и корпорации, чтобы на примере понимать, что из себя представляют. Так же беспрепятственно можно посещать в любое время лаборатории, спортзалы и улучшать свои знания.
За те три недели учёбы я усердно и кропотливо вникал в систему и старался не отставать от остальных. Для меня это было интересно и познавательно.
Со своими соседями по комнате мы стали общаться в рамках: «На старшего брата надо равняться».
Да, оборотни вели себя как дети, которым нужен идеал и строгий учитель. Прав был мой папа Тритарий, который сказал мне после некоторых моих жалоб, что, отправляя их на учёбу, родные надеялись избавиться от опеки над слишком резвыми и любопытными котятами.
Но бывали моменты, когда парни вели себя как взрослые, и от этого мне становилось немного не по себе.
Эти перевоплощения я видел часто, когда кто-то из представителей высших рас пытался задеть меня словами, действиями, и даже были попытки порчи моих вещей.
Так что не сильно-то я и удивлялся, когда видел на том или ином студенте: порванную или помятую одежду, царапины, укусы, синяки, которые не так быстро пропадали, как если бы от обычных ссадин.
Жалобы были первые лишь два дня, но Ингури Амитэвиль понял, что к чему и, выставив на обозрение всем жалующих, сказал:
— Вы пришли жаловаться на человека, потому что он человек? — его бордовые глаза стали немного полыхать. — Так может ему прийти и пожаловаться на вас, что вы: оборотни, демоны, сирены, вампиры и так далее? А то, что его защищают эти двое, указывает, что они умнее и ведут себя правильно. Надеюсь, что таких инцидентов больше не будет. Разошлись!
После этого многие стали вести себя так, как будто меня, в общем-то, и не существует. Такая же участь была и с другими пятерыми из человеческой расы.
Загадкой для меня и для многих было то, что сирен Алек часто стал заглядывать к нам в комнату или находиться рядом с нами. Он подолгу смотрел, как я веду себя, и как ведут оборотни. Бывало, он разговаривал с нами о простых вещах или о сложных. Один раз он признался нам, что в нашем обществе тот чувствует себя намного раскованней, уверенней, и ему интересно с нами, и так же ему нравятся наши не фальшивые чувства.
Норинор никогда не заглядывал в нашу комнату и, кажется, забыл об первой встрече со мной. Но его часто было слышно, когда он приходил в комнату Алекса и, не найдя его там — тарабанил в нашу дверь.
Сирен прощался с нами, но, убегая, уверял, что непременно скоро придёт.
***
Вчитываясь в уже расплывающиеся строчки, я пытался понять суть того, что было написано, но эти формулы по магическим и не магическим ритуалам меня добивали. С одной стороны, там сплошная: геометрия, векторность, травология, алхимия с физикой и даже стихоплёты. Но в то же время много распевания всех этих форму, добавления в нужный момент определённых ингредиентов, а так же, надо уметь в нужный момент сочинить свой собственный ритуал. Но зачем нам знать об этом, когда в наш век владеют магией лишь единицы, и то старшие и мудрейшие. Да и они сами стали терять магию за эту тысячу лет.
Так зачем новому поколению знать и уметь это всё.
Но память напоминает слова нашего лектора по Истории Ритуалов и Предсказаний.
«Когда последний Ключник был убит, пришла сама Магия в образе сущности, которая была похожа и не похожа на всех. Она разрыдалась над телом Ключника, а её слёзы, пролившись серыми потоками, запечатали все каналы Источников. Гневно встав, она раскрыла свои крылья и взвилась вверх, чтобы её смог увидеть каждый, и сказала слова, которые донёс до всех ветер.
„В этом мире не будет ни магии, ни магов, пока вновь не возродится род Ключника. Когда его дети не будут гонимы, они начнут тогда открывать Источники магии вновь. Могу лишь сказать, что будут те, в ком магия будет спать до поры до времени, и они же и станут Ключами“.
После этого от Магии раздался крик, от которого волнами пошли потоки силы. Магия растворилась, и мир изменился. Но многие надеются, что когда-то вновь будет царить магия. Вот только до сих пор никто не знает о том, какая раса имеет Спящую Магию. Но постепенно магию и её возможности стали забывать. Лишь наш институт продолжает чтить, почитать и верить в то, что те знания, что мы предлагаем вам, помогут не растеряться, когда всё же она возвратится».
Широко зевнув и посмотрев в сторону сопящих котят, я немного позавидовал их возможностям — хотят, играют, хотят, спят, как хотят и где хотят, для них нет пока никаких преград. А мне приходится быть во многом сильней, умней, рассудительней и строже.
Решив отдохнуть от нудных формул и рифмоплётов, я вышел из комнаты и по еле освещённому коридору пошёл к лестнице.
Чьё-то рельефное, мощное тело столкнулось с моим, и из-за этого мои очки слетели с носа, и я, как слепой котёнок, вцепился в препятствие, чтобы удержаться на месте.
Руки чьи-то крепко прижали к себе, а дурманящий запах окутал меня. Мой подбородок приподняли, и я увидел лишь глаза напротив, которые сверкали как два огонька.
— А ты без них милый, человечка, — прошептал голос Норинора, а его дыхание опалило мое лицо. Нахальные руки быстро прошлись по моему телу и остановились на моих нижних полушариях. — Да и то, что сейчас держу, мне нравится. Так и быть, ты станешь моей подстилкой.
— Дважды аж два О, только подожди, когда шнурки поглажу и сделаю депиляцию тебе выше колена и ниже пупка. Убрал свои лапы, вампирёныш, — шипел я от негодования и оттолкнул опешившего вампира, который не удержался, почему-то, и стал заваливаться на спину, и я следом, потому что он продолжал держать меня.
Мы оба оказались на полу, он упал на спину, а я на него. Секунду мы не двигались, потом я почувствовал, как этот нехороший вампирёныш вновь начинает тискать меня и дышать мне в область шеи. Я опешил от нахлынувшего чувства, а когда тот, легонько покусывая шею, стал бормотать о каком-то запахе — отрезвел.
— Придурок, у меня нет запаха, и хватит грызть меня, — говоря это, я попытался вырваться, но он мне не дал, а, перевернувшись, подмял мою тушку под себя.
От удивления и растерянности я не сопротивлялся. Мысль пронеслась у меня, что это совсем другой вампир, просто похож внешне и по запаху. Тот — дневной, был жёсткий, презирал человеческую расу, надменный, брезгливый, знающий свою стоимость в этой жизни. А вот этот — ночной: наглый, нежный, тихий, но в то же время вулкан, от него все мои инстинкты и чувства взбунтовались.
Я обнял вампира и прижался носом к его телу, чтобы втянуть запах — чабрец и черешня присутствовали, но в нём появился ещё еле уловимый запах белого шоколада.
— Кто ты? — спросил я вампира, пытаясь оттащить клыкастого от шеи, на которой явно прослеживаются засосы. Вампир всё же оторвался от меня, а в глазах светилось явно, не понимая, почему эта занимательная зверушка говорит странные вещи.
— Я Норинор Людэвиротэ. И надеюсь, ты это запомнишь до конца своей никчёмной жизни, — меня вновь сжали сильнее, от чего косточки и мышцы протестующе взвыли, и от боли я выгнулся дугой.
Слёзы хлынули внезапно, но это и спасло меня от дальнейших «объятий». Вампир удивлённо посмотрел на слёзы, а затем, вытерев их, поднялся и на руках отнёс к моей комнате. Перед дверью, нежно, ещё раз погладил мои щёки и, вдохнув запах, поставил.
— Извини, — шепнул он и растворился в тёмном коридоре.
А мне оставалось лишь с удивлением смотреть в тёмное пространство и думать, что же это было?
Тихо зайдя в комнату, я достал мазь и растёр по всему телу, надеясь, что засосы и боль пройдут к утру. Закрывая глаза и уходя в сон, я всё же подумал, что такой вампир мне нравится.
***
Утром я проснулся из-за Рысса и Миллеса. Они перешептывались и внимательно обследовали коробочку, но делали так, чтобы не открыть самим.
— А я говорю, там что-то вкусненькое, — высказался громко Рысс.
— И вам доброго утра, — пробурчал, когда те в ответ протянули молча мне эту коробку. — И, что я должен с ней делать?
— Это для тебя, вот эта карточка.
На карточке и впрямь было написано моё имя. Интересно, от кого? Принюхавшись, я нервно сглотнул — запах белого шоколада.
Чуть трясущими руками стал раскрывать её, боясь увидеть что-то страшное или издевательское.
На бархате лежали очки в изящной оправе. Надо же, помнит, что из-за него я лишился своих.
Бережно подняв их, я приподнял материал под ними, там был шоколад, выложенный буквой «Н».
— Вот же, — мне хотелось рычать, но удержался, чтобы не показывать свои эмоции котятам-оборотням, которые с интересом смотрели на меня.
— Ну, скажи, от кого? — не выдержал, как всегда, Рысс, который был слишком порывист во всём, и лишь благодаря Миллесу ещё не сильно переходил дозволенного.
— Я не знаю. Вы же видели, что ко мне не так уж и стремятся.
— Это тебе так кажется, — Миллес коготком подцепил один из кусочков шоколада и хотел проглотить.
Мой рык и стремительный рывок в сторону кота испугал того. От чего оборотень постарался сжаться в комочек. Рысс же подполз медленно ко мне и, жалобно мяуча, подставлял свою шею, показывая, что он подчиняется. Я с удивлением смотрел на то, что происходило, и в то же время казалось, что это не правда, мираж.
— Нет, нет… — я чуть не плача сам стал отползать от оборотней, ища места отхода. Я вновь вспылил, а из-за этого страдают другие. — Миллем, Рысс простите …
— Ким, ты должен нас пометить, — Миллес, продолжая сидеть в той же позе, старался говорить спокойно, хотя уши и голос выдавали. — Наши звери приняли тебя, и после того, как ты нас пометишь, у тебя не будет таких сбоев.
— Догадался? — я думал, что моя тайна останется в моей семье. Но оборотни оказались всё же внимательны.
— Не трудно заметить в тебе вожака, хоть ты и не альфа. У нас король Франческо Пятый, в молодые годы, был таким, и, как только пометив своих близких подданных, он смог стабилизировать такие агрессии.
— Да, и хороший самец помог тоже, — со смехом в голосе пискнул Рысс, и исподлобья, и с улыбкой на губах посмотрел на меня.
— Я не готов подкладывать себя под самца, — ворчливо буркнул я и, несколько раз вздохнув, чтобы успокоится, а затем полез в сторону оборотней. — Я точно не знаю, что делать, так что подсказывайте.
— Надо всего лишь укусить и сделать глоток крови. Мы же не должны сопротивляться, а добровольно принять тебя, как нашего вожака. Последующие будут мечены тобой инстинктивно.
— Блин-н-н, не думал я никогда, что мне придётся пить кровь как мои предки, — бурча под нос себе, я всё же коснулся зубами шеи и прикусил.
О, это нечто!!! Как будто пьёшь солоноватый коктейль из клубники и клюквы. Мгновение, и мои чувства стали спокойны и не агрессивны. И хоть моя проснувшаяся часть вампира протестовала и требовала продолжения, я смог всё же оторваться от шеи. Я даже стал чувствовать себя не так, как раньше. Эйфории не было, лишь чувство наполненности и способности совершать быстрые решения.
— А у тебя глаза светятся жёлтым, — выдал Рысс, потирая место укуса, где остались лишь заметные точки, из которых стали тянутся дорожки голубого цвета и образовывать что-то в виде замочка из веточек.
Я же смотрел на это с гордостью и нежностью, как будто они мои дети, семья, мой род.
Но вот то, что будет дальше, меня тоже волновало очень сильно.
— Интересно, что скажет ваш король, видя, что вы принадлежите не ему, а мне?
— Недавно мы уже писали нашему королю о тебе и о том, что ты похож в силе на него. Теперь нам остаётся лишь дождаться, когда он пригласит нас к себе.
— Вот же влип, — прошептал я, идя в ванную. Но на полдороги остановился и спросил: — Что ты там хотел сказать перед всем этим?
— А, это. Просто после твоего выступления в столовой, и от слов директора Амитэвиля, многие стали задумываться, спрашивать о тебе, да и присматриваться. Они даже не понимают, что на инстинкте тянутся к тебе. Зато после того, как ты побудешь у нас, многие начнут уже в открытую искать твоего покровительства.
— В тебе есть что-то, что невольно всех притягивает к себе. Хм. Тебя можно сравнить с луной. Вроде с одной стороны невзрачная и блеклая, но с каждым разом ты всё меняешь и становишься таким необходимым.
— Скажешь ты, — пробурчал я, чуть покраснев и уже закрывая двери ванны, крикнул: — А шоколад не трогать.
— Ой…
Выйдя из ванной, я стал одеваться, и лишь почти одевшись, посмотрел на очки, которые лежали на кровати вместе с шоколадом.
Если я их надену, не будет ли это считаться, что я принял его игру? Я понял, что, даря мне их, вампир намекает, что уже под его вниманием. С одной стороны, я хотел взять, но, вспомнив наше «близкое» знакомство в первый раз, меня передёрнуло.
Взяв переговорный шар, я стал ждать отзыва с дома. Но на мой зов никто не ответил, и от этого мне стало беспокойно. Я поспешил позвонить к соседу-бете Пэрэшу — низшему демону.
— Привет, Ким, — мужчина дружелюбно улыбнулся и с хитринкой посмотрел своими ярко-шоколадными глазами. — Слышал уже, что ты звонил родителям. Но они не ответят, потому что у Тритария недельная «горячка».
Демон от своей остроты задорно рассмеялся, а я лишь усмехнулся. Видно, у моего родителя течка, и отец решил увезти подальше.
— Здравствуйте, ленэ Пэрэш. Странно, почему не оставили хотя бы сообщения?
— Ну, можно сказать, что я и есть их сообщение. Ха-ха-ха, — отсмеявшись, Пэрэш спросил: — Может, я помогу в чём-то?
— Мне нужны очки, мои разбились. Можете зайти к нам? Так я смогу забрать их через Портальщик.
— Могу, всего-то делов-то. Ким, пока я иду к тебе домой, ты хоть расскажи, как там учишься, а то мы всего-то и знаем, что это престижно, и что это поможет в дальнейшем.
— Ленэ Пэрэш, там все, как и в обычных учебных заведениях, только программа на высших ступенях….
Через некоторое время я и сосед были довольны — он информацией, я очками.
