Текст книги "Зойка (СИ)"

Автор книги: Наталия Орешкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10

Еще никогда рабочий день не казался Лехе таким бесконечным. Словно время замерло, пытаясь окончательно добить еле живое терпение Лехи, который чуть не открутил голову, без конца глядя на часы. За час до конца работы он не выдержал и, подгоняя себя мыслью о том, что может пропустить встречу с Зойкой, постучал в кабинет к начальству.

Босс поднял голову и спросил:

– Тебе чего, Семенов?

– Владимир Иваныч, мне бы уйти. Позарез нужно.

– Не, ну ты, Семенов, вообще оборзел, сначала целый год как лунатик ходишь, сегодня на час опоздал, а теперь влетаешь с сумасшедшими глазами и просишься с работы свалить. С какой радости я должен тебя отпустить?

– У меня личные проблемы.

– Знаем мы твои личные проблемы. Очередную телку охмурять собрался. Нет, не отпущу, после работы трахайся.

– Ну и хрен с вами, сам уйду!

– Я тебя уволю, дебил!

– Вот напугали, а то я работу не найду. Тот же Петров возьмет и еще приплатит.

– Так это ты из-за этого гада бузишь?! Чего он тебе наобещал?!

– Да ничего он не обещал! Жизнь моя сегодня решается, а вы: «Петров, Петров!». Да не уперся он мне аж два раза!

– Ну ладно, если жизнь, то иди. А чего хоть случилось?

– Жениться собираюсь. Любофф.

– Вот ни хрена ж себе, какие чудеса творятся. Первый кобелина втюрился и в ЗАГС рвется, как алкаш опохмелиться.

– Ну, вы тоже скажете – кобелина. Я ж не виноват, что на меня бабы вешаются.

– Ладно, иди. Мне твои похождения до фонаря, пока работа не страдает.

– Так я уже заказ сделал.

– Это другое дело. Вали отсюда, пока я не передумал.

Дважды Лехе повторять было не нужно. Он рванул из кабинета, будто за ним черти гнались. Запрыгнув в машину, он ударил по газам и уже через двадцать минут был на месте. Поставив машину у края тротуара, он приготовился ждать, внимательно вглядываясь в толпу при виде похожего силуэта.

Примерно через полчаса напряженного ожидания он увидел знакомую курточку. Но вот только девушка в ней была одновременно Зойкой и вроде не Зойкой. То, что раньше, казалось, было скрыто тенью, вышло на свет. От одного ее вида Леху бросало то в жар, то в холод. Джинсы словно стали тесны на пару размеров, руки дрожали. А единственное, чего он сейчас хотел, – это прижать ее к себе и излить то, что накипело на душе. Сердце скакало, как сумасшедшее. Он будто впервые по-настоящему увидел Зойку. И теперь желал рассмотреть вновь обретенное чудо вблизи, коснуться ее с благоговением, поцеловать эти пухлые губы, вплести пальцы в облако волос, правда, дальше мечты шли в настолько непристойном направлении, что он побоялся даже мысленно их озвучить, чтобы не кончить тут же. Подходя ближе к магазину, девушка начала сбавлять шаг, и Лехино сердце растаяло от счастья.

«Она тоже хочет увидеть меня, мне это не показалось».

И тут в толпе, в нескольких шагах за Зойкой, он заметил Ленку. Вожделение улетучилось, а кулаки сжались от злости. «Надо спешить, пока эта мымра какую-нибудь пакость не сотворила».

Леха выскочил из машины и быстро зашагал к Зойке. Она только начала оборачиваться с явным намерением сказать что-то Ленке, когда Леха подхватил ее на руки.

Зойка собралась как следует врезать приставале, но, повернув голову, увидела знакомые черты и обмякла на руках у парня, позволяя нести себя хоть на край света. Так далеко он ее, конечно, не понес, а вот в припаркованную рядом машину доставил. Осторожно опустил на сиденье, пристегнул и, обойдя машину, сел за руль, предварительно метнув в Ленку такой злобный взгляд, что та застыла на месте.

Зойка сидела рядом с Лехой, замерев в ожидании. Тот, не говоря ни слова, развернул машину и куда-то поехал. Вот и окраина города исчезла за поворотом, но машина все не останавливалась. Следующий поворот с трассы вел в лес, куда в это время года никто не совался – делать там было нечего. Машина свернула туда и, заехав под кроны деревьев так, чтобы их не было видно с дороги, остановилась.

Леха выключил двигатель и поднял на Зойку глаза.

– Привет, прости, что так грубо себя повел. Ни «здрасте», ни «как дела?», а схватил и «в темный лес ягненка поволок».

– Привет. Ну, если исключить, что ты меня только что овцой назвал, хоть и маленькой… Я особо и не брыкалась. Но, честно признаю, навыки пещерных людей ты отлично освоил.

– Я же попросил прощения, – пробормотал Леха.

– Знаешь, меня никто до сих пор на руках не носил, мне понравилось.

– Лапушка, так только скажи, и я тебя с рук не спущу. Ну, и не только с рук… – уже шепотом добавил он.

Их взгляды встретились, Зойка медленно облизала губы. Лехино тело напряглось, и в следующее мгновение он нажал кнопку, отодвигая сиденье от руля, а потом, подхватив Зойку, усадил ее на себя верхом. Зойкина юбка задралась, обнажив ноги почти до бедер, но она, не обращая на это внимания, обвила руками Лехину шею, погружая пальцы в путаницу волос. Он прижал ее к себе, впиваясь в губы головокружительным поцелуем, его руки скользнули под свитер и осторожно погладили груди, проводя пальцами по краю лифчика. Зойка тоже не тратила времени даром, ей до дрожи хотелось коснуться его тела, провести руками по напряженным мускулам мужского торса, проследить тонкую дорожку волос, бегущую вниз, коснуться плоских сосков, но больше всего хотелось, чтобы те удивительные ощущения, испытанные ею в первый раз, вернулись, и она наконец-то узнала, что стоит за загадочным словом «оргазм».

Леха потянул ее свитер вверх, девушка, не противясь, подняла руки и, как только он полетел на заднее сиденье, вцепилась в Лехин пуловер. Парень был очень доволен Зойкиным энтузиазмом, говорящим о том, что девушка желает его с неменьшей силой. Кучка вещей на заднем сиденьи неуклонно росла, к ней прибавилась его футболка, Зойкин лифчик минуту спустя приземлился сверху. Как только грудь девушки лишилась последней зашиты, Леха стал ласкать мягкие округлости, пощипывая соски, нежно сжимая плоть руками. Потом опустил голову и обвел языком верхушки грудей, беря в рот то один сосок, то другой. Вдруг он оторвался от груди и спросил:

– Заюшка, ты не против снять колготки, думаю, они помешают.

– Лешик, а с чего ты взял, что я в колготках?

– А в чем? – недоуменно спросил он.

– А ты проверь, – сказала Зойка с провоцирующей улыбкой.

Леха положил ладони на колени девушки и медленно повел вверх, неотрывно глядя в ее глаза. Вдруг его руки замерли, достигнув края чулок и нащупав подвязки. Потом рванулись выше, обхватывая фактически неприкрытую трусиками попку. Заведя пальцы за тонкий шелк, он сильно потянул вниз, и тут раздался непонятный треск, и… трусики оказались у него в руках.

– Милая, я не нарочно, – смущенно сказал Леха, держа в руке клочок шелка.

Зойку затрясло от хохота, и он подумал, что у нее истерика от потери, судя по всему, недешевого предмета женского туалета.

– Милая, не плачь, я тебе двое таких куплю, даже трое, если нужно.

– Лешик, они на ЛИ-ПУЧ-КЕ, – по слогам выговорила Зойка сквозь смех.

Трусики полетели в общую кучу, а Лехины руки потянулись к юбке в стремлении избавиться от явно мешавшей вещи. Когда и юбка исчезла на заднем сиденьи, зрелище, что узрел Леха, сразило его наповал. Зойка сидела на нем, обхватив его бедра ногами, затянутыми в тонкие черные чулки с кружевным верхом, пристегнутые к весьма сексуальному поясу, прямо-таки самая невероятная эротическая фантазия в действии. Если до этого у него была вполне ощутимая эрекция, то теперь он не удивился бы, если зубчики молнии на джинсах просто разлетелись бы в разные стороны под напором напрягшейся плоти.

Руки Зойки пробежались по Лехиной груди, погладили мышцы плеч, коснулись сосков и золотистой поросли между ними. Легкая дрожь шла по телу мужчины за ее руками, а его голова откинулась назад от удовольствия. Терпение Лехи было на пределе, мало того что сам он был очень сильно возбужден, так еще и шаловливые ручки девушки подталкивали его все ближе к краю. Пора было брать управление в свои руки, потому что опростоволоситься во второй раз Лехе ох как не хотелось. Он притянул девушку ближе, так, что ей пришлось обнять его за плечи и убрать руки от стратегических мест. Удерживая одной рукой ее голову, он начал поцелуй, страстный, долгий и уносящий все мысли прочь. Другая рука прошлась по Зойкиной груди, очертила пупок и наконец достигла складочек лона, влажных, горячих и ждущих его ласк. Он провел по ним пальцами, ощущая, как возникает трепет в теле девушки от этого простого касания, как выгибается ее спина, как она надавливает на пальцы в стремлении усилить наслаждение. Видя столь бурную реакцию, он понял, что смысла откладывать больше нет.

– Сладкая моя, привстань, пожалуйста.

Зойка приподнялась, и Леха, расстегнув непослушными пальцами джинсы, стянул их вниз. Придерживая член рукой, он потянул девушку на себя.

– А теперь опускайся, ты сейчас главная. Все в твоих руках. Давай, любовь моя.

Зойка начала медленно опускаться на твердую плоть в ожидании неприятных ощущений, но вместо них было просто тесное соприкосновение, вызывавшее невероятное томление во всем теле, и она резко опустилась до самого основания. Пара замерла от необыкновенности происходящего. Это было не только соединение плоти, не только чувственное наслаждение, но и что-то большее, от чего в груди копилось ощущение небывалого счастья, – обретение недостающей части себя. Зойка не могла удержаться от желания двигаться, скользя вверх-вниз по возбужденному до крайности члену. Леха боялся пошевелится и только крепче стискивал зубы в попытке сдержать собственное освобождение, все сильнее и сильнее сжимая возлюбленную в объятиях и шепча слова любви и желания. Зойка совсем утратила всякую связь с реальностью, отдавшись наслаждению, нараставшему с каждым последующим толчком, забыв обо всем, кроме рук, обвивающих ее тело, жарких слов и поцелуев, даримых губами мужчины.

Это ощущение зародилось в глубине ее тела, среднее между тянущей болью и удовольствием. Оно гнало двигаться, словно любая, даже самая небольшая, остановка просто убила бы ее. Ощущение нарастало, ширилось, захватывая каждую фибру ее существа, мутя рассудок, вырывая стоны из самой глубины души. Глаза просто невозможно было держать открытыми: веки, казалось, налились свинцом, и за ними словно вспыхивали звезды. И тут это произошло. Чтобы описать это ощущение, нужно взять все самые счастливые события своей жизни и сплавить их в одно мгновение, сладостное, томительное, взрывное. Состояние полета, парения в лучах невероятного блаженства, когда все вокруг перестает существовать, кроме сплетенных в жарких объятиях тел. А потом нарастающее ощущение счастья и неги, от которого тело безвольно обмякает и кажется, что больше ты уже не сможешь пошевелиться.

Леха сквозь туман удовольствия ощутил пульсацию лона, сжимающего его член все сильней и, понимая, что Зойка достигла экстаза, в несколько встречных толчков последовал за ней. Присоединяя свой стон к ее крику.

Пара обмякла на сиденьи, сжимая друг друга в объятиях, пытаясь прийти в себя и отдышаться.

– Зоя, мне надо тебе кое-что сказать, – прошептал Леха.

Глава 11

Зойка пошевелилась на коленях у Лехи, пытаясь устроиться поудобней. Леха резко прижал ее к себе, останавливая копошение. Она замерла и положила голову ему на плечо.

– Зой, ради Бога, не шевелись, иначе наш разговор окончится, не начавшись. Я и так веду себя как сексуальный маньяк. Стоит только коснуться тебя, и все мысли опускаются ниже пояса. И вместо ласковых слов, ухаживаний, цветов, наконец, я хватаю тебя и, трясясь от возбуждения, лезу под юбку. Мало того что я лишил тебя девственности в зачуханном чулане, так и опять вместо романтики быстрый трах. Нет, не подумай чего, все было потрясающе, просто волшебно, но ты заслуживаешь большего. Я весь год, пока искал тебя, думал, как пройдет наша встреча, но уж никак не предполагал, что все кончится так. Да на твоем месте я бы такого, как я, послал ко всем чертям.

– Леш, ну, прежде чем послать тебя туда, мне надо хотя бы одеться и добраться до города. Че-то мне не катит тащиться до него по грязи, даже в обиженном состоянии.

– Зоенька, ты… – еле слышно начал Леха.

– Нет, я не пошлю тебя к черту, и не надейся. Это у тебя что, способ такой избавиться от меня?

– О-ох, – вздохнул с облегчением парень, – меня чуть кондрашка не посетила. Зой, у меня всегда хватало женщин, но то, что происходит с тобой, я даже описать не в состоянии. Я ведь даже толком и не рассмотрел тебя в первый раз, да и был как в тумане, но, когда утром не нашел тебя рядом, мне показалось, что время остановилось. Такого страха я не испытывал никогда. А этот год я даже вспоминать не хочу, таким он был ужасным. Тоска, безнадежность, мир, казалось, утратил все краски, и вся радость вытекла из меня, как из дырявого ведра. Я, который всегда дрых без задних ног, только коснувшись подушки, часто засыпал лишь под утро и просыпался от снов, где была ты, и, если честно, с жутким стояком. А холодный душ стал вместо завтрака. Мне даже босс сегодня сказал, что я целый год на лунатика был похож. Зайка, не думай, что если я такой озабоченный, то меня в тебе только секс интересует. Мне так хочется просто быть с тобой рядом, узнавая о тебе все: тобой на вечеринки, в кино, да просто погулять и посмотреть, как в парке опадают листья. А летом поплескаться в реке, позагорать, увидеть тебя в купальнике…Так, стоп, опять не туда понесло. Нет, ну что я за придурок? Правильно говорят: «Кто про что, а вшивый про баню». Милая, я не хочу тебя любимый цвет, запах, еда, цветы, книги, песни, да мало ли что еще. Ходить с потерять, да я вообще не хочу расставаться с тобой даже и на минуту. Я не хочу повторения этого года. Ты нужна мне, как никто другой. Да чего уж там, я давно признался в этом себе, так почему бы не сказать тебе. Я люблю тебя, так сильно, так страстно, что одна лишь мысль, что я больше никогда не увижу тебя, сводила меня с ума! Я думал, что смогу забыть тебя с другой, но почувствовал себя таким мерзким и подлым, как будто испачкал что-то чистое, светлое и невероятно ценное. Зоинька, я прошу тебя, если в тебе есть хоть капля какого-то чувства, не отвергай меня, я просто этого не перенесу. Я сделаю все, что угодно, чтобы ты не пожалела, что осталась со мной.

Леха закрыл глаза в ожидании ответа и тут вдруг почувствовал влагу на своем плече.

– О Боже! Заинька, только не плачь, я опять какую-то чушь спорол! О, это из-за того, что я про женщину сказал, но я не хотел тебе врать. Черт, ну что я за тупица, вечно все порчу. Любовь моя, ну пожалуйста, скажи, что не так?!

Зойка подняла на него глаза, несмотря на слезы, бегущие по щекам, они сияли ярче любых драгоценных камней, а улыбка была наполнена таким безмерным счастьем, что у Лехи защемило сердце.

– Лешенька, дело не в женщине, я же не маленькая, понимаю, что ты не святой. Я и не рассчитывала, что ты целибат блюсти будешь. Но ты не представляешь, как я хотела услышать от тебя все эти слова. Я так боялась, что мои чувства безответны, что я для тебя просто случайное приключение, девочка на одну ночь…

Леха прижал палец к ее губам.

– Даже думать так не смей, ты – все для меня. Я просто не могу найти слов, чтобы высказать то, что у меня на душе.

– Лешик, я всегда боялась полюбить и не найти в этом человеке ответного чувства. От жизни я спряталась за невзрачными тряпками и сидением в углах. И если бы не ты, я бы так и сидела там. Одинокая, никому не нужная и втихаря презираемая. Ты подарил мне весь мир и тепло своих объятий. Я очень сильно люблю тебя. И мне немного страшно от глубины этого чувства.

– Ты…ты сказала… что любишь меня, – неверяще пробормотал парень.

– Да, люблю.

Если бы Леха не сидел в машине с Зойкой, все еще оседлавшей его бедра и, мало того, с его членом внутри нее, он бы скакал и кричал, как сумасшедший, сжимая ее в тесных объятиях. Кстати о члене: видно, у него от радости тоже возникли некоторые планы на вечер.

Зойка удивленно взглянула на Леху:

– Опять?!

– Да, я сволочь. И мой член – сволочь, еще похуже меня. Но, Зой, я могу воздержаться, точнее нам надо воздержаться. А то мы и так забыли обо всем.

– Ты имеешь в виду о презервативе?

– Да. Но, зайка, ребенок не проблема. Как ни странно, я даже надеюсь, что ты забеременеешь. Тогда уж ты точно от меня не сбежишь.

– Можно подумать, я хочу. Уж не хочешь ли ты сказать…

– Зой, вот только про это не сейчас, я уже и так достаточно напортачил, пора хоть что-то сделать по-людски. Ну позволь мне хоть раз поступить так, как надо. И так признание в любви в этой позе отдает какой-то двусмысленностью. А теперь, лапушка, давай оденемся, иначе последует второй дубль, и завтра ты будешь, как кавалерист, ходить.

– Это как?

– В раскорячку. Ой, ты че! – Зойка заехал ему локтем в бок.

– Хамишь, парниша.

Зойка наконец слезла с Лехи, вытерлась предложенным платком и оделась, впрочем, как и Леха. Все их действия сопровождались легкими поцелуями, смехом, оба ощущали невероятную легкость, сбросив с души груз неуверенности в чувствах другого.

Леха улыбнулся Зойке, завел машину и спросил:

– Зой, куда едем? Может, перекусим где, а потом ко мне?

– Нет, Леш. На меня сегодня слишком много свалилось. Мне надо в себя прийти, обдумать все. Наконец, просто отдохнуть, а, судя по твоему настроению, ты мне такой возможности давать не намерен.

Леха вздохнул, понимая, что Зойка права: если уж ему удастся затащить ее к себе, то утром оба будут едва живы.

– Хорошо, но завтра я тебя с работы встречу, где это, кстати?

Зойка сказала.

– О, это почти рядом! – обрадовался Леха. – И как мы с тобой раньше не встретились? Видно, судьба нами тогда не наигралась. Ты во сколько заканчиваешь?

– В пять обычно, если срочной работы не подкинут. Но завтра короткий день, и я еще хотела по магазинам пробежаться. Пора менять себя не только внутри, но и снаружи.

– Я приеду, обязательно. Заодно и компанию составлю в качестве ценителя твоей красоты. Ладно, поехали, я тебя отвезу. Адрес скажи.

Зойка не только улицу и номер дома назвала, но и номер квартиры, этаж и подъезд. Как будто Леха ее на машине в здание завезет.

Недалеко от ее дома Леха притормозил и, сказав, что он быстро, метнулся куда-то к магазинам. Через некоторое время он вернулся с букетом роз и замысловатой коробкой конфет.

– Зой, извини, я даже не спросил, какие тебе цветы нравятся и любишь ли ты шоколад. Но мне просто хотелось сделать тебе приятное, не включающее занятие любовью.

– Лешик, я люблю розы, и вообще любые цветы, у меня нет аллергии, так что все в порядке. А шоколад я просто обожаю. Спасибо, любимый. – И Зойка, чмокнув его в щеку, уткнулась носом в букет, ее плечи слегка подрагивали, и парень понял, что она опять плачет.

– Зой, ты заканчивай сырость разводить, а то я дергаюсь каждый раз, думая, что опять облажался.

– Нет, Леш это оттого, что на меня сегодня столько счастья свалилось, я просто сдержаться не могу. Никогда не думала, что это все так удивительно.

– Заинька, дай твой сотовый.

– Зачем?

– Я тебе свой номер забью, чтоб уж наверняка знать, что ты мне позвонишь.

– И свой давай, не хочу больше пускать дело на самотек.

Они долго стояли у подъезда обнявшись, целуясь и шепча друг другу о любви. Пока Леха не начал переминаться с ноги на ногу.

– Леш, ты чего, замерз?

– Скорее, перегрелся, – сказал парень, прижимаясь к ней бедрами, недвусмысленно давая понять, в каком именно месте у него перегрев. – Еще немного и я опять одичаю. Так что, заинька, я, пожалуй, все-таки пойду, если ты не передумала насчет визита ко мне, ну или к тебе…

– Иди, иди. Хорошего понемногу. Завтра увидимся.

– Слушай, может, я тебя утром на работу отвезу? Заодно посмотрю, где ты трудишься?

– А тебе не сложно будет?

– Да чтоб тебя увидеть, я что угодно сделаю, солнышко!

Парочка постояла еще немного, прежде чем расстаться.

Но ни один из них не заметил, что чей-то завистливый взгляд следил за ними из-за «ракушки» во дворе.

Глава 12

Зойка проснулась и, лежа в кровати, вспомнила вчерашний день. Жизнь ее сделала такой крутой вираж, что она ощущала себя абсолютно другим человеком, тот лебедь, что пускал последние пузыри со дна ее души, не только ухитрился выжить, но и, резко всплыв на поверхность, взлетел, и быстрее ракеты Гагарина достиг открытого космоса. Чем он там дышал, фиг его знает, но звезды перед его глазами не гасли, а Солнце, казалось, сияло рядом. Зойка встала и, улыбаясь ощущению счастья, фонтаном бьющего в ней, начала собираться на работу.

– И почему я раньше не красилась? Если не сильно мазаться, то десять минут – и все на мази. Ладно, хватит красоваться, а то на работу опоздаю. Интересно, Лешик меня ждет?

Зойка открыла дверь на лестничную клетку и сразу же попала в крепкие мужские объятия, а на губы обрушился страстный поцелуй. Озабоченный Леха был в своем репертуаре.

– Леш, ты у меня весь блеск с губ съел, и я теперь, наверное, взъерошенная.

– Привыкай, целовать я тебя буду часто. Так что губы лучше не крась – позаботься о здоровье любимого человека. – На последних словах Леха настороженно заглянул ей в глаза, как бы прося подтверждения.

Зойка сжалилась над его страданиями:

– Любимый, любимый, и даже очень.

Леха опять полез целоваться, но Зойка уперлась:

– Лешик, я на работу опоздаю. А у тебя эрекция скоро штаны порвет.

– Черт…ты права! Ладно, пошли.

Леха потянул куртку ниже, прикрывая выступающие места, взял Зойку за руку, и они спустились вниз.

Зойку всегда удивляло, с какой скоростью бабушки у дома узнают новости и что заставляет их подниматься ни свет ни заря в неодолимой жажде что-то узреть собственными глазами. Когда парочка вышла из подъезда, три пары до крайности любопытных глаз уставились на них.

– Зоинька, а кто этот молодой человек? – слащавым голосом спросила самая большая сплетница во всем дома, баба Зина, которая наверняка знала, кто на ком женился, кто с кем спал, и даже с чьим котом соседская кошка орала на заборе. Зойка раскрыла рот, но ничего не успела сказать.

– Здравствуйте, дамы, – сказал Леха со сногсшибательной улыбкой и поклоном. – Я Зоинькин жених.

У бабок отвисли челюсти не только от его улыбки, но и от невероятной новости. Что «засиделка», которую меж собой эти самые бабки жалели, отхватила себе такое чудо.

Не дожидаясь ответа, Леха обнял девушку за талию и потащил к машине. До Зойкиной работы они доехали быстро, и она, наскоро чмокнув парня, поспешила в офис. Уже устроившись за компьютером, она оторвала от него глаза из-за тишины, вдруг воцарившейся в помещении. В дверях стоял Леха с розой в руке и явно искал ее глазами. Встретившись с ней взглядом, он улыбнулся и направился к ее столу.

– Ты чего пришел? – зашептала Зойка.

– Показываю всем, что ты занята, – тоже шепотом ответил Леха.

– Ты бы еще поссал на меня, – прошипела девушка.

– А это поможет прогнать других?

– Леш, если хочешь иметь детей, кончай так шутить. Говори, зачем зашел?

– Посмотреть хотел, где ты работаешь и с кем.

– Только не говори, что ревнуешь?

– …

– Лешик, ну не глупи, мне, кроме тебя, никто не нужен. А сейчас уходи, и так теперь полдня мне кости перемывать будут.

Леха вручил Зойке цветок и во всеуслышание сказал:

– Любовь моя, я за тобой заеду после работы, так что жди.

– Клоун, – зашипела она в ответ и стукнула его ногой по голени.

Леха еще раз лучезарно улыбнулся и, слегка прихрамывая, ушел.

Весь день шорох пересудов гудел в офисе, а Тарасов, казалось, на ней глазами дыру скоро протрет. Но, зная, что добиться ответов у Зойки не получится, коллеги предпочитали сами додумывать остальное. Хотя даже слепому было понятно, – и роза на столе была тому лишним доказательством, – что у Зойки бурный роман с красавцем, одаривавшим ее утром такими страстными взглядами.

Наконец этот бедлам подошел к концу, и девушка со всей скоростью, на какую была способна, рванула к выходу и тут же опять оказалась в Лехиных объятьях.

– Зайка, потерпи, пока мы хотя бы до квартиры доберемся, – подколол он и посмотрел на окна офиса. – О, какое внимание. – И накрыл ее губы поцелуем.

Прежде чем опустить ресницы, она мельком заметила вытаращенные глаза и открытые рты коллег. Неизвестно, сколько бы длился этот поцелуй, но вылетевший из дверей Тарасов чуть не сбил их с ног. Леха с Зойкой одарили помеху такими взглядами, что удивительно, как он не вспыхнул, будто спичка.

– Нашли, где сосаться, – пробурчал Витька. – А то места мало, встали на проходе.

– А сам-то, как конь с яйцами, скачешь, не разбирая дороги. Чего так лететь-то? – огрызнулась Зойка.

Витька оглядел Леху и, развернувшись, скрылся из глаз.

– Что это с ним? Незадачливый ухажер?

– Тарасов-то? Не смеши мои коленки, я для него пустое место. Если я на стул сяду, то он меня заметит, только когда сам сверху приземлится.

– Я бы не сказал, что он так уж тебя не замечает.

– Так, Отелло, кончай. Ты меня за шмотками обещался свозить, вот и вези. И не полощи мне мозги со своей ревностью, я повода не давала и не дам.

– Заюшка, прости. Я никогда раньше так сильно на женщину не западал, мне это непривычно. Я пытаюсь сдержаться, но мои потуги проходят мимо. Никогда не думал, что стану таким собственником.

– Что же будет, когда я приоденусь? Ты вообще станешь кусать тех, кто близко подойдет?

– …

– Только не говори, что передумал, иначе я накуплю себе юбок с разрезами до пупа или совсем коротких. И блузки, просвечивающиеся так, чтобы белье было видно.

Леха содрогнулся, представив Зойку в этой экипировке, он-то знал, что у девушки есть, на что посмотреть. И его попытки рычать на всех встречных-поперечных приведут к тому, что она осуществит угрозу, и уж тогда ему, чтобы свихнуться, много времени не понадобится. И еще он понял, что это жуткое чувство собственника проистекает из того, что он еще не утолил, даже в малой степени, жажду быть с ней рядом. Конечно, оно, это собственничество, не исчезнет полностью никогда, но уверенность в Зойкиных чувствах к нему позволит относиться к этому спокойней.

– Прости, любовь моя. Поехали. Считай, что я твоя крестная фея и собираю тебя на бал.

– А где у тебя волшебная палочка, ты, фей-переросток.

– А ее я тебе наедине покажу.

– Пошляк и извращенец. И за какие грехи мне такие муки? Вези уж, пока я тебя между ног не приласкала коленом и палочке твоей кирдык не пришел.

Леха засмеялся и потянул Зойку к машине.

Зойка не любила ходить покупать себе одежду, потому что кроме разочарования это ей ничего не приносило. Другое дело – белье. Но вот покупка верхней одежды превращалась в муку. Если для других поход за шмотками означал приобретение какой-нибудь миленькой вещицы, то для нее это было именно тем, чем называлось, ведь иначе как шмотьем ее вещи назвать было нельзя. И хотя вся одежда была новой, Зойку как-то спросили, в каком секонд-хенде она ее отхватила. Но Леха превратил этот поход во что-то невероятное. Он ухитрялся найти на вешалках именно то, что сидело на ней как влитое. Он же утащил ее от мрачных балахонов, в сторону которых она по привычке свернула. Леха подбадривал ее, шептал всякие глупости, смешил, успевая при этом таскать пакеты с одеждой, подкалывать продавщиц и иногда, заскочив в раздевалку, страстно целовать девушку. Ворох вещей рос, но Леха отказывался уходить, находя все новые дополнения к гардеробу. Пока наконец Зойка не взмолилась:

– Лешик, я устала и есть хочу. И не могу же я за один раз все в магазинах скупить.

– Ладно, – сжалился Леха, – но мы еще как-нибудь с тобой по ним прошвырнемся.

– Милый, все, что угодно, но только не сегодня. Иначе, я, кроме как только заснуть, ни на что не сгожусь.

– Что ж ты сразу-то не сказала? Все, поехали, я сейчас тебя накормлю, и у меня еще пара сюрпризов припрятана.

– А куда мы поедем?

– Тут недалеко ресторанчик есть, он небольшой, но очень уютный. И кормят там хорошо.

– Надеюсь, не всякими новомодными изысками, от которых потом кашлянуть боишься?

– А почему кашлянуть-то боишься?

– А чтобы в штаны не наложить от расстройства желудка.

– Зой, с тобой не соскучишься. Ты мечта любого мужчины. Красивая, страстная, веселая, и ты моя.

– Так, собственник, соловья баснями не кормят. Где обещанный хавчик?

Они вышли из магазина; за то время, что их не было, приличная лужа у тротуара превратилась в средних размеров море, видно, стоки, как всегда, забило. И обойти это, не затесавшись в грязь, было просто невозможно.

– Зой, ты тут постой, а я машину подгоню. А то тебя волной смоет.

– А как же ты, ты же в кроссовках? Их же грязюкой зальет, мало не покажется.

– Зой, ну ты че, предлагаешь меня на руках через болото перенести? Стой, я быстро! – крикнул Леха и, подхватив пакеты, отправился на стоянку за машиной.

Стоя у кромки воды, Зойка поглядывала в сторону, куда ушел парень, волнуясь, что он сильно промочит ноги. Она не замечала, что машина, стоявшая метрах в десяти еще до их с Лехой выхода из магазина, начала набирать скорость.

Вдруг Зойку с головы до ног окатила волна холодной, пахнущей выхлопами грязи. Мутные потоки не оставили на ней сухого места, грязь набилась в волосы, стекала по лицу, смешиваясь со слезами, брызнувшими из глаз. Сказка обернулась кошмаром. Было видно, что водитель сделал это намеренно, и, когда машина спешно покидала место преступления, девушке показалось, что в ней мелькнуло злорадное Ленкино лицо.