Текст книги "Снежана Огневич. Два верования (СИ)"

Автор книги: Наталия Серебрякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Серебрякова Наталия Леонидовна
Снежана Огневич. Два верования

Глава 1

Теплый летний вечер ложился на крыши домов. Ветер тихой поступью ходил меж укрытых зеленью деревьев, кустов и шелестел листвой. Иногда он с ленцой, прикасался к прохожим парочкам, прогуливающимся под ручку. Нежно касался их лиц и плеч, волос и подола женских платьев, которые разлетались от дуновения ветерка, оголяя стройные ножки в туфельках. Девушки при этом ойкали и смущенно ловили руками подол своих платьев– разлетаек. Одни парни делали вид, что нечего не видели, так как не прилично подглядывать под юбку благородной девушки, а другие улыбались, ловя смущенные, а иногда и возмущенные взгляды виновниц этого инцидента. Лето было в самом разгаре. Это была та пора года, когда на деревьях фрукты наливались сочными раскрасками. Когда повсюду воздух наполнялся безумно ароматными запахами цветов и ягод. Когда молодежь любила просиживать до утра на улице и петь песни о любви, а так же плясать под новомодные нынче иностранные песни.

Город Фанагория был огромен и многолюден. Так вышло что со всех близлежащих земель, которые простирались на много верст вокруг, этот город был самым развитым и цивилизованным. Огромные элитные боярские чертоги расстилались почти по всему городу. Посередине града был выстроен огромный Храм Богородицы, он красовался белыми каменными стенами, золотыми куполами и высокими шпилями с которых свисали колокола, и каждый час оповещали народ о времени. Маленькие монастыри и гимназии ютились по всему городу, к которым прибывал люд на молитву и нищие просившие милостыню. Улицы пестрели магазинчиками и тавернами, а также кофейнями, где любила отдыхать элитная молодёжь. По улицам постоянно проносились яркие экипажи, в которых ездила знать города, и просто проезжали всадники на лошадях, а так же прогуливались продавщицы цветов и женских косметических принадлежностей, зазывая звонкими голосами покупателей. Прогуливаясь по аллейкам улиц можно было видеть представления балаганов и циркачей. Примостившись в укромных уголках, так чтобы не мешать проходящему люду, но что бы их хорошо было видно. Играли музыканты на разных музыкальных инструментах, располагаясь, то соло, то квартетами. Проходящая аристократия кидала приглянувшимся музыкантам монетки

Город был окружен высокой каменной стеной со штыками, которые во время нападений на город не позволял врагу перелезть через каменное ограждение. С четырех сторон города, в каменной стене были встроены ворота на все четыре стороны, от которых вели широкие утоптанные дороги. У одних ворот, ведущих на Юг располагался огромный рынок, где шумели торги. Сияла на солнце серебряная, отделанная чеканным узором посуда. Рядом стояли гончарные изделия – кувшины, черпаки, чаши. Радовали глаз украшения из золота, драгоценных камней, бисера и эмали. Сюда же приносили труды своих рук ко?жевенники и кузнецы, косторезы и плотники. Куп?цы предлагали песцовые, собольи и куньи меха. Иноземные гости (купцы) – греки, арабы, болгары, евреи, армяне, поляки, чехи, немцы, скандинавы – торговали драгоценными тканями и камнями, оружием, пряностями и винами. Тут можно было найти все что душе угодно, даже была скрытая торговля рабами.

Вокруг города пестрели крестьянские избы, сбиваясь в небольшие деревеньки, которые были густо засажены деревьями, так что с высоты полета видны были только красные, синие, зеленые крыши домов.

Проходя мимо боярского дома Огневичей, сегодня можно было слышать громкую перепалку. Слова с улицы было сложно расслышать, но стоя под дверью вполне даже хорошо. Чем и занималась сплетница Параська, служившая горничной у юной боярыни Снежаны.

– Не пойду я за него, не пойду!!– Кричала юная девица.– Да он же старый.

–А куды ты денешься? И совсем он не старый, ну может немного, НО зато грошовит и знатен, -увещал, подняв указательный палец вверх, свое не разумное чадо боярин Севастьян Огневич.

–Да как же не старый, да он на год моложе вас тятенька! А знатность и его гроши мне и даром не нужны! У нас и своих достаточно.– Не унималась упрямица.– Я хочу по любви и по согласию. Я люблю Михаила, и только он будет моим супругом.

–Михаила???!! Ах, Михаила она любит? Это ты о сыне нашего конюха? Ты совсем девка спятила?!!! – Разорялся старый боярин,– Не бывать этому, не дам своего позволения.

Юная девица, закусив свою пухленькую алую нижнюю губку, кинулась на колени перед отцом. От лица красавицы отлилась все краски, и оно стало белоснежного цвета. Огромные темно– карие глаза заблестели от набежавших слез, а длинные черные реснички затрепетали

– Тятенька, родной мой, я же твоя кровиночка. У нас же больше никого нет, не губи ты мою душу.– Причитала юная дева, обхватив руками ноги своего отца и щекой прижавшись к штанинам старого боярина .– Не отдавай меня за этого змея подколодного, он же меня изведет со свету молодой.

Боярин Огневич с младу дружбу водил с боярином Соковиценым. Вместе они пошли учиться в институть, вместе влипали во все неприятности, делили горе и радости. И когда пришло время обзаводиться супружницами дали друг другу слово, что если у них будут разнополые дети, то обязательно заключат их браки.

Но к Соковиценым пришла беда, боярыня Маланья, с их первородком, ехали в гости к родне в другой город, который находился в тысячи и тысячи верст от Фанагории, и попали в руки разбойников, были ограблены в лесу и там, же брошены. Оставшись одна с младенцем, так как сопровождающих разбойники убили, а их пощадили, с ребенком на руках, женщина не в силах была выйти зимой с леса и там они почили от клыков оголодавших волков. Казимир Соковицын от горя чуть было не наложил на себя руки, но благодаря поддержке Севастьяна, кое– как выкарабкался из рук Морены Прекрасной, которая уже протягивала, к молодому в, то время боярину свои длинные коготки. В тот период, юный боярин Казимир ушел в загул, и по пьянее, через время женился на хваткой вдове , которая не прожила долго и тоже умерла. После этого боярин Соковицын еще раз женился, но юная жена умерла при родах. Казимир снова стал вдовцом и отцом– маленькой девчушки Елизаветы. Не иначе над ним витало проклятие смерти.

Однажды он пришел в гости к Огневичам и увидел Снежану, девица вошла в возраст " На выданье" и расцвела, словно молодой бутон розы: лицом – ягодка, фигуркой – лоза, белолица, черноброва. Боярин Соковицын воспылал страстью к юной красавице и просил ее руки у друга. Севастьян не мог отказать старому другу, так как была дана клятва еще по юности, вот он и дал согласие на брак своей единственной дочери с боярином Соковиценым Только когда об этом узнала эта упрямая девка, закатила истерику мол " Я его не люблю, он стар и безобразен, трижды вдовец" Любовь ей подавай, видите ли.

А тут как на зло и старый конюх Никанор своего старшего сына привел , говорит " Мол стар стал да немощен, столько лет верой и правдой прослужил хозяину, на замену сына отдает , в ученики его просит разрешения взять." Сын конюха Михаил красив да молод, высок в плечах широк, глаза цвета неба, ходит да подмигивает молодой боярыне, а эта дурында и растаяла.

Сидит, бывало, молодая госпожа на крыльце, книжицу читает, а молодой конюх рубашку значиться снимет, в одних штанах подкатанных до колен оденется и купает лошадей, мускулами играет, да поглядывает на девицу. Та сидит румяная, глазками в ответ стреляет, да длинные темные свои локоны на пальчики закручивает.

Ладно Никанор проблем подложил, это половина горя. Тут к огорчению боярина в город заморские купцы приехали. Шелками да мехом торгуют, драгоценными товарами у девиц перед носами водят – а у тех глазки горят. Вот Севастьян решил задобрить дочку, позвал купца заморского, что бы подарок выбрать девице в качестве приданого. Но и тут произошёл конфуз. Старый купец приехал с двумя сыновьями. Оба молоды да удалы. Лица смуглые, глаза черные как смола и раскосые, а руки крепкие. Высокие и стройные оба. Вот они занесли значиться сундуки с богатствами на продажу. В сторонке встали и глазками в Снежанку стреляют. А дева сидит у зеркала, перебирает кольца да серьги, примеряя их, да и поглядывает на удальцов в зеркало. Улыбается. Барин стоит и зубами поскрипывает, да покашливает в кулак. Злится старый боярин, украдут еще ненароком весту и увезут в дали – дальние. И тут так грустно стало барину. Вот и решил за друга отдать эту проблемную девицу. И жить рядом будет и в роскоши да благодати. На том и порешил. Снежанка молода, сама не знает что ей надо, потом благодарна будет.

Снежана...

"Грустно все это и тоскливо... Молода да красива, любви хочется, а тятенька, выдать за старого троеженца хочет. У нас с тятенькой разговор был, он объяснил все, но душа не лежит к Казимиру Соковицену. Как не гляну на него, аж тошно становиться. Высокий, худой, нос крючком и глаза жабьи на выкате. Ну, прям Кощей Бессмертный в третьем поколении. Да на кой он мне сдался? Нашел себе Василису, что ли? Дак не на ту напал.... С 13 годков, как крови пошли, так меня и отправили в монастырь-гимназию для благородных девиц, и обучали разным премудростям. Да как женихов отвадить и как приворожить тоже научали. Так что не видать ему моей руки как своих ушей. Вон Михаил, сын конюха – красавец писаный. Лицо, правда, глуповатое, но это не беда, за, то красив как сам Аполлон – о котором читала в книгах, находивших в гимназии. Не богат? Это тоже поправимо, сами не бедствуем...Лучше с красавцем по вечерам ложиться в постель, да по утрам просыпаться, чем с Кощеем – батюшкой. Но тятенька, как назло бараньим рогом упёрся, иди, мол, дуура малая за Кощеюшку и всё тут– это так прозвала жениха потенциально, батюшка его Казимиром кличут.

Ну да, вот я в пансионе семь лет прожила, книжек в тайне о любви начиталась, с подружками по вечерам о принцах намечталась и, выйдя с заточения в руки старого мухомора побегу, как же, размечтались. Нас в пансионе учили быть краткими и послушными, внемлить слову каждому родных и старших, но ученье это одно, а настоящая жизнь, это совсем другое. У батеньки моего норовом крут, не сгибаем и упертый как все бараны мира вместе взяты. Так вот яблочко от яблоньки недалече катиться. Вот и характер мне от него достался, бодаемся, словно два барана вот уже с год как с пансиона вернулась. Я то по – хитрее и по – изворотливее его буду, на слезы давлю, в обмороки падать ученая, а батенька и ведется на мои хитрости. Люблю я своего батюшку и уважаю, он у меня один остался, не считая, тетки, которая у далекого моря проживает. А так больше никого и нету, матушка– пока я училась в пансионе, захворала и года два проболев почила с миром. Ох, и нарыдалась я тогда, до икоты, глаза опухшие с неделю были. Благо монашки – наставницы добрые попались, понимали горе моё и неделю не трогали, учениями не донимали, да гладили по голове словно дитя малое, а я и благодарна была им за ласки данные.

Первое время, учась в гимназии, казалось, что это навечно, что тут меня и схоронят как монашек– наставниц, которые всю жизнь прожили и померли в глубокой старости ,так и не побывавши на свободе. Многие девушки– сироты которые со мной учились, остались жить в этом монастыре , пошли служить послушницами в благодарность за пищу и жилье, горестно было смотреть на этих красавицх девиц которые себя заживо хоронят. Им бы замуж за добрых молодцев, да детей рожать красивых да крепких. Вот и моя подруженька самая любимая Забавушка, сирота от рождения, красавица рыжеволосая, глаза изумрудные да косы тугие и длинные, осталась постриг принимать. Податься ей некуда, вот и решила в монашках остаться. Горестно мне, дева она хорошая и добрая, это я шебушная да вздорная могу и кочергой огреть, если надобно, а она и мухи не обидит. Вот и сдружились мы с ней. Бывало, разойдусь не на шутку, рву и метаю от злости, а она гладит меня и приговаривает " Не гоже, юной благородной девице по комнатам с распущенными волосами метаться и кочергой по стенам стучать" Смотрит на меня как на дитя неразумное да улыбается. А мне самой смешно потом становиться. Сидим и хохочем, когда она мне рассказывает, как со стороны все это смотрится.

Вот и годы пролетели, и сама не заметила как легкой поступью ,кружась в танце с каждым из двенадцати месяцев ,ушло детство и пришла радужная юность грезящая о подвигах и любовных приключениях. Закончив учебу, вернулась домой и загрустила. Так тоскливо стало, привыкла к Забавушке как к сестрице единокровной. Её мне и не хватает , не хватает ее речей примирительных. Сейчас бы нас с батюшкой помирила и рассудила. Год прошел с тех пор как мы с ней виделись. Письма ей отписываю, да ответные получаю, да мало мне этого, хочется прижаться к родной душе и голос смешливый услышать. Вот и решила я гордость свою засунуть куда подальше и припасть к ногам батюшки с просьбой о том, что бы подружку, которая мне родной стала, к нам забрать, да хоть в качестве компаньонки или, в крайнем случае, горничной. К Забаве все равно буду относиться как к сестре, так что нет значения, кем её взять к нам в дом, главное, что бы рядом, а там и мужа себе хорошего подыщет".

– Батюшка, родненький мой,– С усилием рыдаю, на себя жалости напускаю, побольше добрых слов, а вдруг оттает. – Я хочу мир повидать, а не детей рожать, да пеленки им менять. Пощаааадииии!.

Горестно так вздохнул батюшка. Глаза долу опустил на меня, наклонился, взял за плечи с усилием потянул вверх, так как я намертво прилипла к его коленям. К груди приложил и крепко обнял. Затихла в ожидании, обнимая этого высокого и все еще крепкого мужчину. "От него веяло соснами и травами лесными. Отец любил поохотиться. Бывало на сутки с ловчим, как пропадут, хожу в окна выглядываю, жду, когда вернется. Прогоняю все плохие мысли с головы, не может так со мной Доля поступить, что бы сиротой оставить. Вот бывало, как увижу, что возвращается верхом на лошадях, по бокам которых висят тетерева, зайцы, куницы, лисы и еще всякая мелкая живность, выскакиваю на порог, встречая с объятиями, глаза отвожу от дичи, жаль мне их, зачем столько животинок погубили? Нам столько не съесть, да и я последнее время от мяса отказалась, все больше салаты, фрукты, да ягоды – фигуру блюду, так как физическими упражнениями перестала заниматься, когда с гимназии вернулась. Это там нас учили урокам самообороны, на всякий случай, а случаи разные бывают. Кто снасильничать удумает, настучим по лбу так, мало не покажется. По крайней мере так думали все молодые воспитанницы пансиона, монашки помалкивали, хоть и понимали что не тягаться девице с мужчиной, тем более тренированным воином или того хуже наемником."

Стояли обнимаясь минут пять, или и того меньше, я даже уже начала представлять как скрипят извилины у моего отца в размышлении как правильно поступить. " Не хотелось ему и мне уступать и потакать тоже, как же потом на плечи влезет и ножки взвесит. " С бабами только дай слабину и конец патриархату. Заподкаблучат быстро." Как любил часто говорить он в шутку."

Батюшка отстранил мою голову от своей могучей груди и посмотрел в карие глаза, которые достались мне от матушка, своими серыми и как мне показалось выцветшими за этот год.

– Ладно, так и быть – Сдался он, а я чуть не запрыгала от радости как дитя малое, но надо блюсти приличие, поэтому просто прижалась опять к груди к отцу. А он вещал далее,– Поедешь, отдохнешь на море к моей сестре, твоей тетке родной Софье, поживешь у нее год– второй, потом воротишься и обговорим все по новой.

Я не могла поверить своим ушам. Неужто не шутит? Море, свобода– рай на земле! Не долго думая я взяла руку барина и прижалась к ней щекой, поцеловала и снова прижалась бормоча " Спасибо, спасибо." Настал момент когда о сестрице можно слово молвить.

– Батюшка, а мне компаньонка или горничная нужна,.

– Да, конечно, бери вон Парасью и езжайте вместе. Она вроде год тебе служила исправно -. За дверью послышалось какое-то шуршание, словно кто-то скачет. "Таааак, нас подслушивают, и я даже могу догадаться кто!". Быстро подскочила к двери и резко потяну на себя, но никто в комнату не ввалился , как я рассчитывала , а когда выглянула в коридор, то увидела только подол длинной юбки который заскочил за угол следом за своей хозяйкой." Нет, не хочу я эту сплетницу с собой тащить, и терпела её лишь потому, что не хотела перед отцом показывать себя капризным ребенком. Но с ней всегда держала ухо востро".

– Тятенька, я уважаю твой выбор, но можно я себе иную выберу? -Закрывая дверь и облокачиваясь на нее спиной посмотрела в глаза тятеньки, который на мою выходку только вопросительно поднял одну бровь.

– Кого? – Подняв и вторую бровь с интересом в глазам поинтересовался он.

–У меня в гимназии подружка есть , Забава Белоозёрская, она очень благородного но разорившегося роду и сирота, хорошо воспитана и умна . Разрешишь мне ее с собой взять? – С надеждой смотрела в серые глаза этого упрямого, но такого доброго человека.

– Чего уж тут говорить, бери, если уж удумала, то хоть кол чеши, на своем настаивать будешь.– С усмешкой на губах говорил все еще не совсем старый, как мне казалось боярин.

– Можно подумать удаться не у кого, вся у вас тятенька пошла, – Улыбаясь ,хитро захлопала ресницами.

– Вот же негодница!!!– Наиграно негодовал боярин– А ну брысь отсюда, -Затопал своими красными кожаными сапогами, которые даже летом не снимал. Подхватив подол юбки, со смехом побежала в комнату собирать вещи, так как решила ехать в скором времени. Но, вначале нужно отписать письмо сестрице. В предвкушении забежала в комнату, схватила листочек бумаги, перо и чернила, и стала выводить аккуратным каллиграфическим почерком:

" Дорогая, моя самая любимая сестрица. Пишу тебе, и сердце мое соловьиной трелью заливается от радостных известий. В предыдущем письме я тебе рассказывала как батенька хотел меня выдать за своего старого друга . Но мне несказанно повезло, никак Судьба повернулась ко мне Кошем. В частности, все по порядку.. Я уговорила отца повременить с замужеством, и он разрешил мне поехать пожить у моря у нашей родственницы. А еще и это самое главное, он разрешил мне взять тебя с собой, как компаньонку!! Поэтому я много писать не буду, иду в магазины нам за новыми нарядами, а зная твои вкусы и размер, подберу и тебе тоже. Люблю, целую. Скоро прибудет за тобой экипаж, поэтому предупреди мать – настоятельницу.

До встречи. Благослови тебя Господь."

Глава 2

Написав письмо, сложила его и запечатала. Посидела, посмотрела на него, перекрестила и, встав из-за стола, стала бегать по комнате– одеваясь, что бы отправиться за необходимыми вещами в магазин. Надела шляпку на голову и как была в летнем платье с длинным подолом до щиколоток, так и решила ехать. Платье было нежно– зеленого цвета, шляпку и туфельки одела бежевые. Позвала конюха старшего, младшего видеть не хотелось, попросила отнести письмо на почту и дала монетку, что бы поспешил с выполнением просьбы. Позвала Парасью, которая в припрыжку подскочила ко мне , ей было велено сказать младшему конюху что бы приготовил повозку. Она с улыбкой побежала выполнять мою просьбу. Когда уже была у выхода с терема, подошел отец и всучил мне кошель с золотом, хотела отказаться ,у меня запасы имелись с жалованья которое присылал он мне в пансион. Половину я отдавала настоятельнице как пожертвование, вторую половину хранила в сундучке, мне деньги там не понадобились, так как покупать было нечего вот, и сохранила на будущее, но боярин с настырностью пчелы, которую сложно было отогнать от варенья, мне его вручил. Так и быть, возьму, приобрету на радость Забаве этакое что-то, а то и отложу на поездку на море.

Подъехал экипаж, запряжен двумя вороными лошадками, его лично привез Михаил. Протянув мне свою руку в которую я вложила свою тонкую кисть, помог забраться в карету с откидным верхом. Уселась на сиденье, Парасья мышкой прыгнула рядом. Младший конюх так на меня посмотрел, что даже стало неприятно от его взгляда. Ну, стреляла в него глазками, ну так не в любви же признавалась. Прошла опасность брака, вернее, ее отложили, прошла и влюбленность к этому юноше. Искоса глянула на парубка и уставилась вперед на дорогу, намекая на необходимость ехать. Юный конюх, лихо, запрыгнув на козлы, и погнал повозку с ветерком..

Мы летели. Вернее так казалось, что лошади подгоняемые младшим конюхом собираются взвить в небо, а вместе с ними и наша благая компания. Мимо проносились хоромы, терема, кофейни, небольшие магазинчики , пабы , избы, лавки. Все это мелькало перед моими очами достаточно быстро, взор не успевал ухватить всю красоту , хоть уже и не раз это все видела, но от созерцания данного ландшафта не отказалась бы. В моей голове роилась куча мыслей, переплетались, сбивались. Если бы человек со стороны попытался подслушать их, то с больших сожалением подумал бы что попал в какое-то царство хаоса мыслей. Думы были о Забавушке, об отце и Кощее, предстоящей поездке, и о том каких я хочу перемен и встреч в моей жизни. Ветер, развевая мои струящиеся из под шляпки, длинные локонами, поначалу приятно холодил кожу, ласкал разгоряченные щечки, но спустя некоторого времени, по коже строевым шагом янычаров прошелся озноб, и мое внимание было обращено на виновника этого состояния. Внимательно присмотревшись к юному конюха, поняла, что тот злился, так как спина и мышцы на руках его были напряжены. Хотя может это и из-за поводьев, парнишке нужно было управлять парой вороных и как по мне так это– то было и нелегко. Но не так все просто, юноша был явно огорчен, в чем я и убедилась когда позвала его и попросила придержать лошадей. Он вздрогнул от моего окрика, будто – бы я его ударила хлыстом, которым он так яростно стегал неповинных животинок. Убрал хлыст и потянул поводья на себя, пара вороных сбавила скорость передвижения. Не поворачиваясь к нам, конюх процедил сквозь зубы " Слушаюсь , госпожа" и пустил жеребцов рысью. Рассматривая высокие здания построек и теремов, вспоминала жизнь при заточении в монастыре." Боже, как прекрасен мир. Спасибо , Господи, за то что дал мне возможность все это увидеть." Подъезжая к нужному магазину обратилась к горничной:

– Парася, – Слегка скосив глаза в сторону служанки ,позвала ее, девушка вздрогнула и залилась краской, девица поняла, что была замечена мной в том как томно и с каким-то восторгом наблюдает за парнем, сидящим на козлах и правящим сильной рукой лошадьми.

–Да сударыня, чего изволите?– Дрожащий голос, был доказательством, о подслушанной ранее моей ссоре с батенькой и поэтому она испугалась, что будет наказана за дерзкие взоры, на моего вроде бы как возлюбленного. В моей головушке, которую я считала очень разумной, хотя тятенька и сомневался в этом, родилась хорошая мысля. И я даже себе представила как на Яву: "Парасья в объятиях Михаила, оба радостно целуются". Мои щечки, заалели от такой картины. Всем хорошо и радостно и мне в том числе, не буду чувствовать себя так пакостно. "Благими намерениями вымощена дорога в ад" почему-то пронеслась в голове поговорка. Но я лишь загнала ее куда подальше где ей и положено быть, нечего высовываться в ненужные моменты, особенно когда я решила облагодействовать двух молодых людей.

– Изволю пройтись по магазинам и лавкам в одиночестве. Поэтому буду благодарна, если ты с Михаилом подождешь меня недалече от повозки.– Сделав постное лицо подняла нос вверх, намекая что противоречия не принимаються..

Парасье ненужно было повторять дважды, умная девушка, она просто опустила заискрившиеся глазки и тихонечко ответила " Да моя госпожа". Ну что же ,посмотрим что из этого выйдет, как по мне так идея была хороша, оставить их вдвоем , пусть поговорят , поворкуют. Когда мы подъехали к необходимому помещению и экипаж остановился у входных дверей, молодой конюх обернулся ,и с какой-то даже можно сказать ленцой в голосе, заявил :

– Барыня, вы не можете идти сами, поэтому либо я с вами пойду либо ваша служанка.– Уставившись на его наглую моську, поняла, что он не так уж и прост как мне казалось.– Определяйтесь ваша милость.

"Вот это наглость!"– мысленно восхитилась. Я тут ему счастья да благодати хочу пожелать, а он мне условия диктует. Ага, сейчас , мне даже тятенька и тот так в наглую прав не качал.

– Вы оба остаетесь здесь, на этом месте, и ждете моего возвращения. И это не обсуждается. Я ясно изясняюсь?– В упор сверлю его взглядом. Пусть только посмеют ослушаться моего приказа. Оба покорно потупили взоры. " Вот и славненько, вот и договорились." Михаил спрыгнул со своего места подал мне руку я облокотилась на нее и вышла с экипажа. Улыбаясь, пошла к двери магазина, на котором красовалась надпись " Для благородных дам".

В помещении было множество различных нарядов, развешанных на специальных приспособлениях, для того чтобы вещи не мялись и не теряли привлекательности в глазах потенциального покупателя. Когда колокольчик на дверях оповестил хозяина лавки о покупателе, ко мне сразу же с подсобки выплыла мадам неопределенного возраста. Одета была по – моднему нынче стилю, корсет затянут на талии так что казалось еще чуть-чуть и спина данной особи сломается под весом довольно больших верхних форм, которые были слегка прикрыты. " Стыдоба, да и только", хотя мне нет никакой разницы, не я же выставляю себя портовой девкой. Мило улыбаясь, хозяйка проплыла ко мне .

– Чего изволит барыня -.Сложив услужливо ручки и склонив на бок голову, улыбаясь заискивающе хозяйка лавки заглядывала в мои глаза, своими темно-зелеными.

–Покажите мне купальные наряды.– Разглядывая развешанные вещи по довольно просторной комнате, попросила хозяйку.

. Эта очень милая хозяюшка лавки подошла к одному из сундуков, стоящих в углу помещения, открыла крышку и ничуть не стесняясь, стала демонстрировать прозрачные сорочки и пеньюары, как она утверждала модные в этом сезоне. А так же короткие кофточки без рукавов и панталончики чуть ниже бедер. Я смотрела на все это с широко раскрытыми глазами и не прилично открытым ртом. " Что ЭТО такое ?? Что за срамота такая?" .Примерять это все не стала, потому что покупать тоже не собиралась. Еще немного покопавшись в этих тряпочках, нагло именуемыми плавательными костюмами, которые больше походили на развратные наряды одалисок в гаремах восточных султанов, случайно выудила рубашечку с очень тонкого шелка, цвета первого снега, короткую, где-то к середины бедер, чуть приталенная в поясе и глубоким разрезом на груди. Покрутила в руках этот предмет одеяния, рассматривая, подошла к большому зеркалу, прикрепленному к стене и приложив творение рук ткачихи к себе, посмотрела в зеркало,было очень красиво и немного развратно, но вещица была хороша, расплатившись, забрала ее с собой.

Вышла с лавки " Для благородных дам" . Поглядела на повозку, стоящую чуть далее магазина и дожидавшуюся меня, парочка сидевшая ко мне спиной, о чем-то переговаривалась, Михаил жестами рук показывал разные моменты, а Парасья громко смеялась, теребя в руках длинную косу. Не хотелось их беспокоить, вот решила пройтись еще немного по улице и посмотреть чего-то интересного. А посмотреть было на что...Иду рассматривая лавки с мыльными принадлежностями для купания, кофейня, таверна, лавка со сладкими лакомствами и цирюльня гордо именуемая " Салонъ красоты" . Стала у входа цирюльни, и через несколько минут отворилась входная створка и с нее благожелательно поклонившись вышел, хозяин этого заведения. Он широко раскрыл дверь, приглашая меня посетить сиё здание. Благодарно кивнув, вошла гордой походкой внутрь. Хозяин цирюльни был иностранец, как мне показалось француз, или итальянец. Тонкие усики аккуратно подняты вверх, на голове шляпка с пером, рубашечка белая с рюшками на воротнике и рукавах, штаны до колена, ниже колен виднелись гольфы белого цвета и туфли на небольшом каблучке . " Красота не описуемая" подумала и улыбнулась. Чужеземец тоже заулыбался, и начал мне рассказывать об услугах, которые тут предоставляются.

– Милой леди можно сделать очень красивый прическа.– Взяв кончики волос, которые водопадом спадали по моей спине к бедрам, поглаживая их руками монотонно бубнел мужчина.– Можно сделать модные кудряшки. Ай какие волосы шикарные, – Ахая теребил темный водопад моих волос.– Может у леди есть какие пожелания?– Отпустив наконец волосы , мастер уставился в ожидании в мои глаза.

Сделать прическу сама могла, либо Парасья поможет, маску для отбеливания кожи сделать по силам и мне и подкраситься тоже, вот волосы перекрашивать желания совсем не было, так же как и остригать косы. Поэтому согласилась на красивые ногти на руках. Мастер засуетился, усадил меня на диван, стоявший у столика на котором были разложены всякие мне неведомые приборы , острые и тупые, шероховатые и просто загнутые. Так же стояло множество маленьких баночек не проницаемых на свету, и цветных. Мастер сел на стул с другой сторону стола, напротив меня, взял тонкий шероховатый приборчик в виде палочки, на которой была нанесена алмазная стружка. И тут началось колдовство– не иначе. Мои ноготки подровняли , смазали разными мазями и в конце на мой выбор украсили нежно алый колер. Сие действие было очень приятным, и конечная работа радовала глаз. Заплатила за эту радость довольно не мало. Вставая со своего места поблагодарила мастера своего дела , аккуратно что бы не испортить красоту на ногтях подошла к двери взявшись за ручку, и тут хозяин лавки видимо вспомнив о правилах этикета, в благом порыве перехватить на себя инициативу в битве с дверью, кинулся к ней, одновременно наступая мне на ногу, вывихивая руку и поддавая коленом под зад. А так как дверь открывалась в обе стороны ,( мужчины такую дверь обычно толкают ,женщины имеют обыкновение тянуть на себя) полетела в перед, на встречу очередной посетительнице салона ,.дородной женщине, а дама тянувшая дверь на себя, от неожиданности потеряла равновесие и упала на пол. Я со всего своего ускорения, до этого так добродушно прибавленного чурбаном, гордо величавшим себя мастером – протопталась по громко вопящей госпоже. Крикнув " Простите меня, пожалуйста" подхватила подол платья и, заливаясь смехом, побежала дальше. Всего раз обернувшись увидела как дворянка, по одежде явно не крестьянка, мастерски лупит несчастного хозяина салона зонтиком, по спине, плечам , ниже пояса, а тот пытается вворачиваться от бойкой женщины и что-то ей втолковывает жестикулируя руками и гордо поднимая указательный палец вверх.

Летящей походкой я мчалась по аллейке вымощенной брусчаткой. Быстро перебирая ножками и аккуратно ступая на мыски, не касаясь пятками пола . Чувствовала себя бабочкой упорхнувшей на свободу с сачка в который попалась по неосторожности. Чувство полета и свободы пьянило . Аллейка петляла меж зданиями и огромными помещениями, с восторгом рассматривала все что попадалось моему взору. За очередным поворотом , куда ввела меня дорожка , сердце ухнуло с небес на землю от открывшейся моему взору картины. Забежав за поворот, я наткнулась на человека, который явно был мужского пола, и у него на плече лежал кокон. Вяло шевелящийся, белый кокон из простыни издавал стоны. Мышкой, скользнув назад за дом, припала к холодной каменной стене спиной. Сердешное сердце все не хотело возвращаться с уже насиженного места ,в место его постоянного обитания. Озираясь по сторонам ,осознала что уже начало вечереть , на город мягкой поступью опускалась тьма. Солнечное божество, кинув последний взгляд на землю, ушел опочивать. "Это же который час сейчас?". Выезжая со двора, не глянула, сколько было по тому времени. Взору предстала не очень приятная местность, небольшие покосившиеся избушки, крыши некоторых облокачивались на деревья ,стоящие как сторожевые собаки у каждого домика. Некоторые покосились на столько ,что были схожи на двух старушек, которые склонились головами одна к одной поддерживая свои старческие конечности. Вокруг неприятно пахло нечистотами. На улицах не души и только ветер давал о себе знать, шелестя кронами деревьев. С заходом дневного светила, люд, проживавший в этих местах, прятались по избушкам и своим укрытиям. " Трущобы". – обиталища для нищих, воров и убийц.