Текст книги "Бункер"
Автор книги: Наталия Дьяконова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Дьяконова Наталия
Бункер
Наталия Дьяконова
Бункер
аранжировка
Василия Васюнина
Наталии Дьяконовой
Дмитрия Дьяконова
Михаила Левинштейна
и
Александра Самсонова
Главный консультант – Марк Стрикман.
На сцене радиостудия.
У микрофона Диктор, рядом Иван Васильевич.
Диктор: Дорогие друзья! По вашим многочисленным просьбам мы повторяем сегодня запись юбилейного спектакля Академического Маловысокохудожественного театра имени и одноименного ордена и премии. Трагедия "Бункер", написанная молодыми авторами Софоклом и Ануем, сразу же поставила их в один ряд с такими маститыми художниками слова как Розов, Арбузов и Баклажанов. Исторические события, положенные в основу трагедии, еще памятны некоторым нашим слушателям. Речь идет об известных событиях 1991 года. Действие трагедии разворачивается в бункере тогдашнего ленинградского обкома партии, где... Впрочем не будем забегать вперед.
У нас в студии находится лауреат одноименной премии, исполнитель одной из главных ролей трагедии.
– Иван Васильевич, расскажите пожалуйста, как Вы работали над образом второго секретаря?
Иван Васильевич: Сейчас в преддверии Великого хурала, к которому готовятся все народы, трудно представить ту атмосферу 80-х годов, сложившуюся в стране во времена бесперспективизма. Работа над трагедией для меня и моих товарищей крайне осложнилась отсутствием архивов, уничтоженных...
Диктор: Скажите, Иван Васильевич, правда ли, что работая над ролью, Вы встречались с очевидцами тех известных событий?
Иван Васильевич: К сожалению, как хорошо известно, большинство участников событий тех лет по известным причинам не сохранилось. Однако бесценным источником для нас послужили материалы Археологической Экспедиции Нигерийской Академии Наук, проделавшей раскопки бывших городов: Москвы, Ленинграда, Житомира и Набережных Челнов. Нас не могли не взволновать образы горстки коммунистов, которые добровольно отрезали себя от внешнего мира, наглухо забаррикадировавшись в бункере ленинградского обкома, где еще сохранились съестные припасы... Одержимые пламенной страстью, они, не жалея сил, в трудных условиях копают туннель в Швецию, чтобы перенести туда факел революционной борьбы...
Диктор: Да, Иван Васильевич. Это были подлинные богатыри духа, провозвестники и кузнецы нашего сегодняшнего счастья. Их нет с нами, но дела их живы! Вот почему мы все с особым вниманием и волнением заслушаем сейчас героическую трагедию.
Напоминаем нашим дорогим слушателям, что те, кто попытается уменьшить громкость своих телерадиофонов, будут подвергнуты генетическому воздействию.
Итак, "Бункер", трагедия...
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Первый секретарь Ленинградского обкома партии
Дочь первого секретаря
Второй секретарь вышеупомянутого обкома
Часовой
Радист
Генеральный секретарь
Голос по рации
Первый вестник
Второй вестник
Корифей
Первое полухорие охранников
Второе полухорие охранников
Курсанты, забойщики и т. д.
ПРОЛОГ
Пост N1 у Главной кладовой.
Часовой: Уж скоро полночь, – Первого все нет!
От Би-Би-Си, видать, не оторваться.
А ведь пора бы завтрашний паек
К раздаче приготовить. Ух, бывало,
Инструктор Федя пайку раздавал,
И мне перепадало... Расстреляли.
Он, кажется, был правый уклонист
И рыть туннель он предлагал правее.
Потом Семен Михалыч, управдел...
Его зарезал лично нач.охраны.
И поделом! Такой был скупердяй,
Что норовил законное зажилить.
Потом ходил с ключами Суккенсон
И этот вслед,– ну как его? – прыщавый...
Всех не упомнишь. Много полегло.
Понятно дело – нервная работа
Харч раздавать. Теперь вот Первый сам
Уж скоро месяц Ключ с собой таскает,
Приходит сам и лично выдает.
Он тонко в этом деле понимает.
Да вот и он!
ПАРОД
Входит Первый в сопровождении хора охранников.
Хор:
С т р о ф а 1
Наш Первый мудро нами правил
И через это занемог,
Но стимулятор он поставил
И может все, что раньше мог.
Он нас ведет к заветной цели|
Он хочет, чтобы мы поели!
Вот мы немного поедим
И десять кубиков дадим!
Ум, честь и совесть, а не голь мы,
Не та шпана, что наверху!
Сотрем изменников в труху
И докопаем до Стокгольма.
Поделит с нами свой сухарь
Отец наш, первый секретарь.
А н т и с т р о ф а 1
Не ждали жизни мы подпольной,
Но вот, увы, разрушен Смольный,
Завален выход навсегда.
Теперь на бывшем белом свете
Разруха, голод, мор и ветер
Опустошают города.
Войска распущены, границу
Не стерегут уж, как зеницу...
Никто не знает, где она,
И как теперь проведена.
Поверхность в лапах вражьей стаи,
Но партактив спасен в земле.
И даже Би-Би-Си не знает
Про ситуацию в Кремле.
С т р о ф а 2
Увы! И мы забыты миром.
Свой голос некуда подать
Икру подъели. Туго с сыром.
Мы стали в Швецию копать.
Оппортунисты нас пытались
Свернуть с пути, но мы не дались.
Ведь генеральная одна
Лишь только линия верна.
Уклоны влево или вправо
Не исказят наш верный путь!
Туннель копая, не забудь:
Где кривизна, там и расправа!
О Первый! нас веди в забой,
Придем мы в Швецию с тобой!
А н т и с т р о ф а 2
Вот Первый, на глазах хирея,
Дыханьем греет батарею,
Вот Ключ роняет он из рук!
Никак враждебный пропагатор
Проник в сердечный стимулятор,
И ритмы прекратились вдруг...
Кто выдаст нам сегодня пищу?
Второго мы сейчас отыщем!
Вот он стоит у фонаря
И щелкнул тумблером не зря.
Недаром где-то загудело,
И Первый рухнул неспроста...
Но вот зашевелилось тело,
Он жив, он дышит, он восстал!
Э п о д
Слава партии родной!
Авангард наш боевой,
Ты пайки нам раздаешь,
Смело в Швецию ведешь,
Счастье наше ты куешь!
ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ
Второй секретарь, один.
В глубине сцены два полухория охранников и Корифей.
Второй: Эх, сорвалось, второй раз за неделю!
Мощнее мне разряда не создать.
Проклятый Сименс! Наш бы стимулятор
Одной десятой этого не снес
И развалился. Чертовы буржуи!
А между тем мне надо поспешить
Уже почти полгода как послали
На Запад опергруппу "Миокард".
Они с боями долго прорывались,
И вот на днях шифровка, что дошли
А раз дошли, то могут и вернуться
И стимулятор новый принести.
Тогда меня он раньше расстреляет,
Чем я его вогнать сумею в гроб.
Коль он себе заменит стимулятор,
То я – мертвец. Но если уберу
Его врача, то будет мне не страшен
Возврат спецгруппы: новый стимулятор
Ему никто под кожу не вошьет.
Входит Дочь Первого секретаря.
Дочь: Что, сорвалось? Я видела папашу:
Он весел, бодр, и сам себе коньяк
Из совсекретной бочки подливает.
Дерьмо ты, парень, а не инженер,
Не зря тебя взашей из института
В свое поперли время. И давно
Тебя нам ликвидировать пора бы,
Да где не надо ты проявишь ум;
Всех мужиков, хоть сколько-нибудь годных,
Спровадил с опергруппой "Миокард".
Ну кто остался? Не считая папы,
Начальник вохры – старый импотент,
Шесть слабаков из первого отдела,
В культсекторе гунявый онанист,
Два гомика из сектора учета...
Да что там! Душу только бередить!
Одно дерьмо! Конечно, есть охрана,
Но все они как цуцики дрожат
боятся папы. К ним не подступиться...
Увы, мой милый, видно уж судьба
Нас здесь внизу с тобой соединила.
Корифей: Ах как мило, ах, как мило
Их судьба соединила!
1-ое полухорие: Ах, вы огурчики,
Ох, помидорчики,
Да хоть и в бункере,
Хоть в коридорчике...
2-ое полухорие: Пусть в коридорчике,
Пусть под завалами
Была б разборчивей,
Так не давала бы!
Второй (Корифею):
О жизни речь! О жизни и о смерти,
А эти бабы только об одном!
Корифей (Второму):
Ты многого от женщины, дружок,
Не требуй зря. Любовную интригу
Она сплетет искусней, чем рыбак
Сплетает сеть, чтоб мелкой ячеею
Из царства Посейдона извлекать
Свою добычу. Но пристроить к делу
И женский ум, и хитрость, и коварство
Мужчина должен, Афродиты дар
Чтобы во вред ему не обратился.
Второй (дочери):
Да, милочка, поистине судьба
Нам быть вдвоем. Меж тем твой милый папа
Здоров как бык, и мне не совладать
С ним одному. Проклятый стимулятор!
Он точен как швейцарские часы,
Надежен как кремлевская охрана,
И для меня, увы, неуязвим.
Я сладил бы с папашей мануально,
Останься с ним я хоть на пять минут
Наедине. Но он ведь без охраны
Теперь уже не ходит и в сортир.
Одна лишь ты, любимая, родная,
Цветочек мой, мой нежный стебелек,
Моя мечта, мой маленький змееныш,
Одна лишь ты способна нам помочь!
С ним ты одна бываешь без охраны,
И даже к спящему ты вправе заходить...
Послушай, детка, лапушка, богиня,
Брани меня, на части рви, топчи
Своей напедикюренною ножкой,
Но в нашем общем деле помогай.
Я признаю, мой план был неудачен,
И с Сименсом непросто совладать,
Но у меня другая есть идея.
В медпункте нашем, в веденьи врача
(Его на днях мы, впрочем, расстреляем)
Валяется английский механизм
Как бишь его там звать – де-фи-бриллятор.
Он мертвецов способен оживлять.
Живых же – в преисподнюю отправить.
Приставь его к папашиной груди,
И, думаю, что Сименс не поможет.
Врубаешь: два-три вздрыга – и с копыт!
И вот оно – заслуженное счастье|
Я твой навек и первый секретарь!
Дочь: Все я да я... Все – женскими руками!
Мужчина, партработник, инженер...
Болтать ты мастер, а дойдет до дела,
Так никуда не двинуться без баб.
Ну, черт с тобой, тащи дефибриллятор.
СТАСИМ 1
Хор:
С т р о ф а
Отчаянная парочка,
Отчаянная парочка,
Решила эта парочка
Папашу порешить.
А н т и с т р о ф а
Была б цикуты чарочка,
Была б цикуты чарочка,
Тогда у этой парочки
Бы папочке не жить!
Э п о д
Корифей:
Слишком от жизни у вас оторвалась, друзья, Мельпомена!
Где же в чертогах Аида возможно цикуту достать?
Незачем вех ядовитый растить под землей Прозерпине,
В номенклатуру ж цикуту, увы, не внесли второпях.
ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ
Кабинет Первого секретаря.
Вдоль стены, разбившись на два полухория, охрана с автоматами.
У приемопередатчика Первый и Радист
Первый: Четвертый день нет связи с "Миокардом",
А стимулятор явно барахлит:
Второй сердечный приступ за неделю!
(радисту)
Ну, что спецгруппа?
Радист: Только Би-Би-Си
На всех волнах, во всех диапазонах.
Четвертый день как "Миокард" молчит.
Пеpвый: Четвертый день как даром жрешь ты пайку,
И я, пожалуй, с завтрашнего дня
Велю ее урезать вполовину.
Ты думаешь, что я не вижу, гад,
Как ты ногою отбиваешь тактик
И вслух мурлычешь! Дай мне "Миокард",
А то, ей-бо, недели не протянешь,
И ты свои получишь девять грамм!
Радист: Товарищ Первый! Честно, я ищу!
Молчит и основной, и два резервных...
Совсем не отвечает "Миокард"!
Первый: А что – по Би-Би-Си про них не слышно?
Радист: Ни "Голос", ни "Немецкая волна",
Ни Би-Би-Си про них не сообщали.
Первый: Кретин, дубина, задница, осел!...
Ты суточную сводку подготовил?
Радист: Так точно! Би-Би-Си передает,
Что грызунов в Москве остановили
На рубеже Садового кольца
Атакою гвардейских минометов.
В Улан-Удэ подписан договор
О воссоединении с Китаем.
В Архангельске холерный вибрион
Вчера унес 15 тысяч жизней.
Казанский хан на подступах к Орлу.
Еще передают из Закавказья,
Что снова Манисонский перевал
Отбит у осетинского десанта
И в руки Шеварднадзе перешел.
Первый: Ну, ну, понятно. Что же за границей?
Радист: Развал, разврат, Гоморра и Содом!
Первый: Подробнее!
Радист: Концерты в Ковент-Гарден
Дают и Ростропович, и Баршай.
В Нью-Йорке у платежного баланса
Хронический подмечен дефицит,
Рост безработицы, инфляция и стачки:
Бастующие требуют в неделю
Пять тысяч долларов и льготы матерям.
Правительство в отчаяньи. И платит
За сокращенье пахотных земель.
Первый: Что Копенгаген?
Радист: Конкурс лесбиянок
И выборы Мисс Лесбос-найнти-ван.
Стокгольм передает: наш Генеральный
Лауреатом Нобелевским стал.
Признали все, что укрепленья мира
Развалом армии блестяще он достиг!
Первый (вскакивая и вытягиваясь перед портретом):
Встать! Смирно! Вы, товарищ Генеральный...
Хор: Верховного Совета Председатель,
Науки и Культуры Президент,
Совет-министров Первый Председатель,
Религии и культов Президент,
Совета обороны Председатель,
Немых, слепых и вялых Президент,
Отраслевых союзов Председатель
И славный Генеральный Прокурор...
Радист: Товарищ Первый! "Миокард" на связи!
Первый (Хору):
Отставить пенье! Только волю дай
Они ему все титулы присвоят.
(радисту)
Включи погромче!
(хору)
Всю охрану – вон!
Голос по рации:
Але, але! На связи Копенгаген.
Хотишь послушать музыку? – Прием.
Первый: На связи Первый. Требую доклада!
Голос: Пошел ты... Не ломай нам, жопа, кайф!
Первый: Достали стимулятор, сучье племя?
Голос: Ты что там, в подземелье, охренел?
Мы здесь и без того настимулялись
На выборах Мисс Лесбос-найнти-ван.
Сейчас под кайфом. Вдарили по пиву.
И сауну майор нам обещал.
Первый: Майора к аппарату!
Голос: Ну, ты дурень!
Майор валюту в акции пустил,
Играет он теперь на повышенье.
На бирже он. Ему не до тебя.
Вы зря, ребята, в сырости сидите,
Давай сюда! Здесь каждый день стриптиз,
Кругом и стимуляторов навалом,
И просто бабу можно подцепить.
Да вот одна тут – задницей виляет...
Первый: Я всех вас расстреляю!
Голос: Ну, пока!
Радист: Связь прервана.
Первый: Дерьмо! Прелюбодеи!
Изменники! Заложников – в расход!
Наемные убийцы!! Толстосумы!!!
Радист: Проклятый Запад, мать его язви!
Первый: Молчать! Удвоить нормы на работах
Приказываю с завтрашнего дня!
(входит Второй секретарь)
Второй: Ну как там стимулятор?
Первый: Эй, охрана!
Занять посты! Радиста гнать в забой
(второму)
Морально неустойчив оказался...
Второй: А, черт с ним! Поважнее есть дела!
Измена тут! Планировал убийство...
Первый: Кого?
Второй: Нас с вами...
Первый: Кто?
Второй: Ваш личный врач!
На складе ночью взял дефибриллятор,
И к боевой готовности привел...
Но схвачен был вот этими руками
В момент, когда пятнадцать киловольт
На кабель дал, что к вам в опочивальню
Протянут для зарядки батарей.
Но кабель отключен был для проверки,
Что Вас спасло.
Первый: И этот тоже гад!..
Вокруг клокочет зависть и измена,
Порок, неблагодарность и разврат!
Растишь их, кормишь, поишь, повышаешь
Их благосостояние, и вот...
Вот, что я получаю за заботу,
За ночи, проведенные без сна,
За все труды во имя гуманизма,
Прав человека, счастия людей...
Где негодяй?
Второй: Расстрелян он!
Первый: Спасибо!
За бдительность тебя благодарю.
А этот, как его? – дефибриллятор?
В надежных ли находится руках?
Второй: Надежней быть не может – он со мною,
Его хочу вам лично передать,
Чтоб Вы его в своей опочивальне
Хранили недоступным для врагов.
Первый: В минуту бедствий дружба познается.
Есть все-таки надежные сердца!
Как видно, не ошибся я в то время,
Когда тебя в партийный аппарат
Я взял из комитета комсомола.
За преданность тебя мы поощрим:
Когда мы будем в Швеции, представлю
Густав-Адольфу лично я тебя!
Теперь иди, проверь дела в забое.
(Второй уходит)
Щенок смышлен, и что-то затевает
Не зря виляет преданно хвостом.
Пора убрать. Так будет безопасней.
Зачем врача велел он расстрелять
Без санкции моей? Как видно, хочет
Мне преданных людей он устранить.
1-ое полухорие: Кто из двух богатырей
Конкурента укокошит?
Уберет того, кто плоше,
Тот, кто лучше и скорей.
2-ое полухорие: Кто из двух секретарей
Аннулирует другого?
Первый ли пришьет второго,
Иль второй его скорей?
Корифей:
Мщенье взывает о мщеньи, и кровь выкупается кровью,
Души, сошедшие к Стиксу, зовут к себе новые души.
Так же как день неизменно сменяется сумраком ночи,
Так и богами презренный низвергнется в царство Аида.
1-ое полухорие: Не вали меня, миленок,
С сапогами на кровать!
2-ое полухорие: Ох, не хватит вам силенок
Чтоб до шведов докопать!
1-ое полухорие: Научи меня, подруга,
С кизяком ватрушки печь.
2-ое полухорие: Постреляете друг друга
Кто Густаву скажет речь?!
ЭПИСОДИЙ ТРЕТИЙ
Хор:
С т р о ф а
Чем завтра наше лучезарней,
Тем жить сегодня тяжелей!
Враги – наглее и коварней,
Друзья – завистливей и злей!
Кругом диверсии, измены,
А мы в забое по три смены,
Еще расстрелов эдак пять,
И больше некому копать!
Все меньше выдают нам водки,
А нормы за день все растут,
И как ни вкалываешь тут,
Ты их не выполнишь. Но в сводке
Прорыли столько, что могли
Уж прокопать вокруг Земли!
А н т и с т р о ф а
Как ни копай – надежды хрупки,
Пришлось пойти нам на уступки:
Депешу выслали в Стокгольм,
Пообещав Адольф-Густаву
Принадлежащие по праву
Нам Выборг, Нарву и Кексгольм.
Самим дорыть нам мало шансов:
Мы поступились Ниеншанцем,
Короче, обещали им:
Мы за ценой не постоим.
Теперь усилия утроим,
Давай копай, работай, друг!
Но чу! Не швед ли землю роет?
Ты слышишь характерный звук?
(пронзительный крик за сценой)
Хор: Что за вопли, кто там стонет,
Кто пронзительно хрипит? -
То не ветер ветку клонит,
Не березонька скрипит!
То не шведы землю роют;
Им без нас тепло, хотя
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя...
Вбегает первый вестник и раздирает на себе одежду.
Первый вестник:
О горе! Боги гневаются ныне,
Внезапно нас постиг удар судьбы,
И гром, стократ сильней громов небесных
Нас поразил. Рассерженный Зевес
Потряс ужасной огненной стрелою,
И в грудь тирана он ее вонзил.
Дочь трахнула папашу киловольтом,
Под видом нимфы к спящему войдя.
Разряд дефибриллятора могучий
Его сотряс и в пепел обратил.
Дочурка угли спешно подобрала,
А легкий пепел отряхнула с ног.
И вот Второй стал Первым в одночасье!
Хор: Переправа, переправа,
Берег левый, берег правый,
Правит игрек, а не икс
Только рябь покрыла Стикс.
Входит бывший Второй и Дочь.
б. Второй: Товарищи, при прежнем руководстве
Допущен был серьезнейший просчет,
Погибло много честных коммунистов,
И попраны права простых людей.
Но партия исправила ошибки,
Восстановив законность и права
Быть избранным и избирать свободно,
И право ваше главное – на труд!
Вы честь мне и доверье оказали:
Я Первым стал теперь секретарем...
Дочь: Решение всецело одобряем!
б. Второй: Тебя, товарищ, выбрали Вторым.
Теперь произвожу тебя в супруги!
Всем отдых и усиленный паек!
(вместе)
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть создавшийся затор,
Народ нам дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца – пламенный мотор!
Вбегает второй вестник.
Второй вестник:
В забое неземные слышны звуки:
Натужно роют землю дизеля,
Подобные трезубцу Посейдона,
Они колеблют весь балтийский кряж.
Брега Невы, и русские равнины,
И финских скал подножия дрожат!
Сомнений нет – то Нобеля потомки
С посольством прямо к нам спешат сюда.
Видать, они прельстились Ниеншанцем
И для того проделали туннель,
Чтоб точно обо всем договориться.
(Всего превыше шведы чтут закон!)
Их можно ждать с минуты на минуту!
Хор: Приятно в баре отдохнуть,
Устав от гольфа,
И добрым словом помянуть
Густав-Адольфа!
б. Второй: Портреты – вон! Приветствия на шведском.
Сюда внести!
Дочь: Да-да, и золотой
Макет стокгольмской ратуши, который
Давно отцом был в сейфе припасен.
б. Второй: Хлеб-соль, коньяк, икру из спецзапаса!
Дочь: Побриться всем и галстук повязать!
(в сторону)
А у меня на платье копоть, сажа...
Что, если репортеры прибегут?
Суета, через короткое время все сделано, как приказано.
Звуки отбойных молотков слышатся все громче и громче
б. Второй: В шеренгу стройсь! Равненье на средину!
Хлеб-соль – вперед! Плакат держи ровней!
Поджать живот! Отъелись, дармоеды!
Друг друга там в туннеле не пихать
Бежать спокойно! Двигаться – повзводно,
Вперед меня с охраной пропустить!
Замкнет колонну весь отдел учета,
Усиленный вторым секретарем!
Дочь: Мне кажется, супруги нераздельны!
б. Второй: Я первый секретарь, а ты второй!
Не нарушай партийной дисциплины!
Дочь: Ну, погоди, сопливый инженер!
б. Второй: Отставить пренья! Вынести знамена!
Последние удары отбойных молотков. Рушится стена. Появляется...
Генеральный секретарь со взводом кремлевских курсантов.
б. Второй (не глядя, читает по бумажке):
Гостеприимной Швеции – привет!
Генеральный (тоже не глядя, читает по бумажке):
Мы Балтику считаем морем мира!
А премию – наградой всей стране!
Вы, шведы, мудро приняли решенье!
б. Второй (не обращая внимания, продолжает читать):
Сегодня исторический момент:
Вы с мирной миссией сюда вступили.
Приветствует вас невская земля...
Генеральный (не обращая внимания, продолжает читать):
Народ наш, окрыленный этой вестью,
Прорыл туннель от древних стен Кремля
До Балтики и далее под морем,
Чтоб новую награду получить.
И вот теперь мы в дружеском Стокгольме...
Дочь (выбегая вперед):
Товарищ Генеральный! Это ложь!
Здесь не Стокгольм, а ленинградский бункер!
Изменник перед вами – не король!
Продать хотел он шведам наши земли,
Глядите! Подготовил договор!
(Вытаскивает и протягивает бумагу)
Генеральный (про себя):
Опять Шапиро что-то перепутал!
б. Второй (своей охране):
Охрана, пли! Огонь по секторам!!
Стреляет первым. Охрана стреляет в курсантов, курсанты в них.
Через несколько секунд все стихает. Все лежат вповалку.
Э п о д
Хор душ охранников:
Отлетаем,
Таем,
Таем...
С нами вместе наш кумир.
Перестроим.
Роем.
Роем.
Мы теперь загробный мир.
ЭКСОД
Сцена завалена трупами. Медленно подымается Генеральный,
отряхивается и проходит на авансцену
Генеральный: Опять благоволит ко мне судьба.
Аиду я ненужен оказался.
Но я привык. И он меня забыл.
Как неуютен ленинградский бункер!
Дым пороха, и горы мертвецов,
А до Москвы шесть сотен верст туннеля.
Эй, кто-нибудь!..
...Нет никого в живых!..
Придется здесь писать воспоминанья.
К О Н Е Ц
