Текст книги "Такие нeformatныe дети"

Автор книги: Наталия Белопольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Волноваться не вредно…

– По какому вопросу вы хотите получить консультацию? – привычно спросила я женщину лет сорока, которая уже довольно долго ждала у кабинета психолога.

– Моя дочь пятнадцати лет пьет валерьянку, когда нервничает, – сильно волнуясь и теребя что– то в руках, сказала женщина.

– Почему вас это беспокоит? – решила я уточнить.

– Потому что она все время волнуется и постоянно пьет то валерьянку, то кофе в огромных количествах, – уже раздраженно ответила посетительница.

– А по какому поводу она волнуется?

– Да по любому поводу. Знаете, жизнь такая нервная…

Анечка росла нервным ребенком. Еще маленькой она могла ни с того, ни с сего начать плакать и кричать. Она то не хотела есть, то спать, то одеваться. Немолодые родители любым способом старались успокоить капризного ребенка.

Девочка росла в благополучной во всех отношениях семье. Во-первых, в полной семье, где были и мама, и папа, внимательные и любящие. Во-вторых, в семье практически не употребляли алкоголь, и мать семейства, Маргарита Васильевна, гордилась мужем и любила пошутить по этому поводу: «Ну, алкоголизм нашей семье не грозит!» В-третьих, в семье был достаток и связи, так как папа был какой-то начальник.

Несмотря на то, что в семье царила, казалось бы, полная идиллия, неприятности поджидали Анечку повсюду. Например, во дворе, куда Аня ходила гулять, она встречала других нарядных девочек. Девочки были веселые и с увлечением играли со своими куклами. Анечку раздражало, что они такие нарядные и веселые и так хорошо играют без нее. Аня попросилась к ним, но ей не понравилось, что одна девочка все время «распоряжалась», и она расстроилась. Кроме того, на голове у незнакомой девочки была шапочка с разноцветным пушистым помпоном. У Анечки такой шапочки не было, и настроение совсем испортилось.

Перед школой Аню решили отдать в детский садик, чтобы она «привыкла к детскому коллективу». В саду тоже было полно огорчений. На занятиях по рисованию некоторым детям удавалось создать настоящие картины, а Анюта рисовала плохо. На музыкальных занятиях были девочки и мальчики, которые хорошо пели и танцевали, а Анечка оказалась неуклюжей и безголосой. Аня их всех ненавидела, особенно девочек. К мальчикам она была гораздо снисходительней и старалась держаться к ним поближе.

Много переживаний доставили ей и детские праздники, которые регулярно проводились в саду. Ане хотелось иметь на детском празднике главную роль, быть солисткой, но назначали других. Она просила маму сделать ей самый лучший костюм для участия в постановке сказки, мама согласилась и подошла к воспитательнице, но противная воспитательница отдала роль Красной Шапочки другой девочке, потому что та хорошо пела песенку, а Анечке дала роль какого-то дурацкого зайчика. Аня была очень расстроена, и по дороге домой мама постаралась успокоить дочку и купила ей большую шоколадку.

В первом классе жизнь Анечки немного наладилась. Она хорошо читала и считала, а в классе были дети, которые ничего этого не умели, и учительница не раз ставила Аню им в пример. Анюта высокомерно посматривала на одноклассников и особенно одноклассниц. Ей нравился один красивый мальчик, Петя, и она решила с ним подружиться. Аня подошла к этому мальчику и сказала: «Послушай, давай с тобой дружить!» Петя посмотрел на нее и ответил: «Давай!»

Анечка рассказала дома маме и папе, что у нее появился друг Петя, самый красивый мальчик в классе. Мама и папа умилялись и радовались, глядя на счастливую дочку. Но счастье длилось недолго.

На следующий день Аня пошла в школу с видом победительницы. Она встретила по дороге одну девочку из класса и сказала ей небрежно: «Сейчас надо найти моего друга Петьку, он, наверное, меня ждет!» Но Петя ее не ждал! Он даже не обратил внимания, что Аня вошла в класс. Петя увлеченно рассматривал марки в альбоме другого мальчика! Анечка схватила альбом и швырнула его в сторону.

– Петя, ты же со мной дружишь, а не с ним! – закричала она.

– Иди отсюда, – процедил Петя сквозь зубы, подбирая марки с пола вместе с товарищем. – Отстань от меня…

Анечка заболела. Она так расстроилась, что у нее заболела голова. Она еле-еле дождалась конца уроков и, увидев маму, разрыдалась. Она сказала родителям, что Петя отказался с ней дружить из-за дружбы с одним мальчиком. Родители смотрели на дочь с нежностью и сочувствием. Они успокоили ее и объяснили, что в этом возрасте мальчики предпочитают дружить с мальчиками, а не с девочками. А вот когда Петя подрастет, о-го-го! Вот тогда Анечка ему и покажет! Потому что он влюбится в нее «наповал»! Будет за ней бегать с букетом цветов и умолять хотя бы взглянуть на него! Слезки у Анечки просохли, она тяжело вздохнула, ей стало немного легче. Мама принесла ей в постель чаю и дала две таблетки валерьянки, чтобы девочка хорошо спала ночью.

Она уже давно не была отличницей, но все же была на хорошем счету у учительницы начальных классов. Та давала ей разные поручения, с которыми Аня всегда справлялась. Особенно Анечка любила, когда учительница ненадолго выходила из класса и поручала ей присмотреть за порядком. Порядок в классе Анечка поддерживала строго. Девочка чувствовала, что дети ее побаиваются, и это ей нравилось. Она по собственной инициативе завела специальную тетрадку, в которой отмечала плохое поведение одноклассников.

Но в средних классах все переменилось. Учиться Аня стала хуже, учителя ее не выделяли, а одноклассники почти не замечали. Кроме того, Ане не с кем было дружить!

У девочки постоянно было плохое настроение. Она говорила родителям, что ей неинтересно учиться, учителя в школе «все серые». Дома Аня любила изображать перед родителями учителей: как они плохо одеваются, неправильно употребляют слова, сами не знают школьных предметов и не любят умных учеников.

– Вообще в этой школе не любят УМНЫХ! – говорила Аня.

– Да что удивляться, – комментировала Анина мама, – живем в рабочем районе, учимся в слабой школе.

– Да и с кем ей дружить? – вторил папа. – Девочка из хорошей семьи, а там не поймешь, кто учится! Видишь, она постоянно на нервах, постоянно расстроена. Нужно организовать летом полноценный отдых, чтобы девочка успокоилась.

– Нужно перевести Аню в «сильную» школу, – решила мама. – Там девочка будет находиться среди себе подобных, ей будет гораздо комфортней.

И Аню перевели в школу, которая располагалась довольно далеко от дома, но была на хорошем счету. Маргарита Васильевна сама побеседовала с директором и осталась довольна: приличные дети, приличные учителя, директор тоже производила впечатление благополучной и приличной.

Но и новая школа заставила Аню понервничать. Требования учителей оказались действительно более высокими, чем в старой школе. Посыпались тройки, а за ними и двойки по отдельным предметам.

Новый класс был дружным. Со своими уже определившимися лидерами, первой красавицей, лучшим математиком, поэтессой, центральным нападающим, и т. д. Класс принял Аню приветливо, но равнодушно.

– Живи, учись. А там посмотрим…

Нервы Ани были все время на пределе. Она уже не раз пожалела, что ушла из своей старой школы, где ее, если и не любили, то, по крайней мере, знали. Но назад ходу не было. Возвратиться обратно было равносильно тому, чтобы признать свое поражение. Сказать бывшим учителям и одноклассникам, что она так сильно по ним скучала, что решила вернуться, было невозможно: ей бы никто не поверил. И тем, и другим Аня успела много чего наговорить перед уходом из старой школы. Сейчас она, по крайней мере, могла при встрече рассказать бывшим одноклассникам и учителям, какая у нее теперь замечательная школа с «высокими требованиями», как ей там весело и интересно учиться!

Приходилось терпеть и выживать. Но сил совсем не было. Постоянные придирки учителей. Плохие оценки. Да еще недавно Аня опозорилась у доски, сказала какую-то глупость, и класс засмеялся. Это было невыносимо. А на день рождения одной из девочек, занимающей лидирующее положение в классе, ее не пригласили!

Аня страдала. Она плакала перед сном и засыпала с головной болью. Она не могла сосредоточиться на уроках. Постоянно была в плохом настроении: и перед школой, и после нее. И даже в выходные дни ей не удавалось забыть о том, с какой бесподобной прической пришла в школу первая красавица, какое дивное сочинение одноклассницы зачитывала на уроке литературы учительница и что только три человека в классе (но не она) решили сложную задачу по математике.

Анечке хотелось успокоиться. Ей очень хотелось отвлечься, наконец, от всех этих неприятностей.

В доме всегда была валерьянка, так, на всякий случай. Мама довольно часто давала ее Анечке, видя, что та постоянно нервничает. Аня предпочитала пить ее в таблетках: маленьких, желтых конфетках. Конечно, две-три штучки ей не помогали. Но от десяти-двадцати Аня чувствовала эффект. Так приятно было ощущать некоторое равнодушие к происходящему: к чужим пятеркам, красивым вещам, успехам других людей.

Это помогало мечтать. Возникало приятное состояние, когда можно было успокоиться и просто помечтать о том, как она, Анечка, становится самой популярной девочкой в классе и в школе, как ее буквально «рвут на части»: все девочки хотят с ней дружить, а мальчики бегут наперегонки, чтобы с ней поздороваться, понести портфель, проводить из школы домой. Как учитель математики сокрушенно разводит руками, потому что опять никто, кроме Ани, не смог решить сложную задачу. Как учительница литературы с выражением зачитывает на уроке Анино сочинение в качестве образца, к которому надо стремиться, хотя это почти невозможно для обычных учеников. Как Аня выбирает, к кому она пойдет в воскресенье на день рождения, потому что приглашений целых пять, а одноклассники заявляют, что пойдут только туда, куда пойдет сама Аня. И как самый популярный мальчик в классе объяснится ей в любви.

Аня полюбила спать. Она заметила, что если выпить перед сном упаковку валерианки, то сон становится легким и комфортным. Но стало совсем невозможно учить уроки. Аня чувствовала, что у нее совсем нет сил, и тогда она попробовала пить кофе. В принципе, Аня и раньше любила кофе. Но она поняла, что ей необходимо выпить две-три чашки крепкого кофе, чтобы ее настроение поползло вверх. Тогда ей не захочется спать, а наоборот, захочется веселиться!

Однажды, выпив утром три чашки крепкого кофе, она почувствовала такой прилив веселья, что пришла в школу в прекрасном настроении. Большинство одноклассников не выспалось, и Ане удалось их растормошить. Она хохотала, рассказывала что-то смешное, выкрикнула забавное замечание на уроке… и заслужила поощрение одноклассников.

– Ну, ты даешь, – сказал один мальчик. – Я даже проснулся!

– Хоть кто-то в тонусе, – отозвалась девочка, с которой Аня хотела сблизиться.

Аня шла домой почти счастливая. Она предвкушала, как расскажет родителям о своем триумфе, о том, как она постепенно завоевывает свое место в классе. И то ли еще будет!

Ей даже не хотелось принимать перед сном валерьянку. Но она вспомнила, что завтра будут раздавать контрольные по математике, и на всякий случай приняла три таблетки. Чтобы не волноваться.

Постепенно Аня нашла некую комбинацию из валерианки и кофе, которая обеспечивала ей минимальный уровень волнения и приятный общий тонус. Она тщательно прислушивалась к своим ощущениям, ловила малейшие изменения в своем настроении и увеличивала по мере необходимости то дозу валерианки, то дозу кофе. Она покупала по десять баночек с таблетками валерьянки, но в последнее время этого запаса уже не хватало на неделю. Аня брала баночку с валерьянкой с собой в школу и как только чувствовала, что начинает волноваться, сразу принимала несколько таблеток. С кофе было сложнее. Аня выпивала две-три чашки дома, но мама не разрешала брать с собой в школу еще и кофе в термосе. Они начали ссориться из-за этого. Аня кричала, что ей будет плохо, она начнет волноваться, разнервничается, получит двойку или две, а виновата во всем будет мать!

Ане исполнялось пятнадцать лет. Приближался день ее рождения. Девочка нервничала все воскресенье: в понедельник она решила пригласить к себе одноклассников. Она выпила много кофе и чувствовала себя возбужденной, а вот валерьянка успокаивала мало. Она составила список гостей, но волновалась, что ребята будут отказываться. И действительно, первая же девочка, к которой подошла Анечка, ответила, что не сможет прийти, потому что идет в театр. Потом отказался один мальчик, но все же четыре человека приняли приглашение. Домой Аня пришла совсем разбитой, почти больной. Она волновалась, что на день рождения к ней никто не придет.

Валерьянка закончилась, кофе пить не хотелось. В шкафу стояла початая бутылка коньяка и полбутылки водки. Водкой мама растирала ноги при простуде. Аня открыла бутылку с водкой и понюхала: не вкусно. Открыла коньяк. Запах был более приятный. Аня налила себе в рюмку коньяка и выпила. По телу разлилось приятное тепло. Анечка налила еще коньяка. Выпила и почувствовала долгожданную расслабленность, мысли стали расползаться, губы тронула улыбка.

День рождения начался приятно. Утром к Анюте в комнату пришли родители с подарками. Мама принесла на подносе кофе и пирожки.

Ребята из Аниного класса должны были прийти к пяти часам вечера. Анечка буквально извелась. Вдруг раздался телефонный звонок. Звонил одноклассник Володя. Он заболел и извинялся за то, что не сможет прийти. Аня заподозрила, что он врет, и холодно попрощалась. Не успела она отойти от телефона, как тот опять зазвонил. Анюта похолодела, сердце забилось. Она на цыпочках побежала в туалет и заперлась там. Потом услышала, что мама разговаривает по телефону со своей подругой. Аня вытерла пот со лба, прокралась в гостиную, быстро налила себе рюмку коньяка и залпом выпила. Уже знакомое приятное тепло разлилось по телу. Аня быстро налила себе вторую рюмку и опрокинула ее в рот. Затем пошла в свою комнату. На лице появилась улыбка. Анечка глубоко вздохнула и с удовлетворением прислушалась к себе: она не чувствовала никакого волнения…

Трое одноклассников все же пришли на день рождения. Папа открыл бутылку шампанского. Ребята чокнулись, выпили, но разговор не клеился. Ира начала рассказывать анекдот, и все повернулись к ней. Анечка почувствовала себя неуютно. Она внимательно посмотрела на Иру. Что за кофту та на себя напялила? Ей совершенно не идет! Аня пропустила анекдот мимо ушей, и, когда все засмеялись, оказалось, что она одна сидит молча, с недовольным выражением лица.

Всем стало неловко. Анечка извинилась и сказала, что ей надо на минутку выйти. Она чувствовала, что ей нужно успокоиться. В сумке лежали успокоительные таблетки, которые она взяла, когда была в гостях у тети. Она быстро проглотила таблетку на кухне и запила ее оставшимся в бутылке шампанским. Затем вернулась в комнату к гостям. На губах Анюты играла довольная улыбка. Вечер прошел весело.

Пятнадцатилетняя девушка с высокомерным выражением лица решительно вошла в кабинет.

– Я вообще не понимаю, зачем мама меня к вам притащила.

– Ты не хотела идти? – с сочувствием произнесла я.

– Не хотела. Чем собственно вы можете мне помочь?

– А тебе надо помочь?

– В принципе надо. Выпишите мне лекарство, чтобы я могла успокоиться. А то валерьянка мне уже не помогает.

– Из-за чего же ты волнуешься?

– Из-за многого. Понимаете, мне надо успокоиться, чтобы ни о чем не думать.

– О чем же ты не хочешь думать?

– Да вообще ни о чем не хочу думать. Когда я думаю, я волнуюсь. А волноваться вредно.

– А что тебя успокаивает, кроме валерьянки?

– Знаете, я взяла успокоительные таблетки у своей тети. Они на меня действуют замечательно, но их только по рецепту продают. Вы можете такие же мне выписать?

– Давай сначала поговорим.

– Ну, давайте, только недолго.

– Расскажи, кем ты хочешь быть?

– Руководителем.

– А кем ты хочешь руководить?

– Большим предприятием, где много народа. Кого захочу – уволю. Кому хочу – премию. Чтобы уважали. Как моего папу.

– У тебя есть друзья, подруги?

– Близкая только одна.

– Опиши мне, какая она?

– Она? Дура и сволочь, но я к ней привыкла.

– А чем ты интересуешься?

– Да я всем интересуюсь… Мне только успокоиться надо. Выпишите мне, пожалуйста, хорошее успокоительное лекарство…

– Вы тоже считаете, что волноваться вредно? – спросила я Анину маму, когда она вошла в мой кабинет и села в кресло.

– Ну, а что же здесь полезного?

– Но ведь бывает приятное волнение?

– Это редко, в основном неприятное.

– Но за неприятным волнением следует размышление, анализ, осознание происходящего, наконец, принятие каких-то решений и вывод. Вы так не считаете? – развила я свою мысль.

– Ох, не знаю. Мне бы не хотелось постоянно волноваться из-за пустяков. Вот моя сестра лечится у невропатолога. Так она выпьет таблетку, а потом только ходит и улыбается! Ей все безразлично.

– Это у нее ваша дочь взяла успокоительные таблетки?

– У нее. А что делать? Девочка постоянно нервничает! Нельзя же пить бесконечно эту валерьянку. Да и не помогает она! А кофе гробит сердце!

– А из-за чего нервничает ваша дочь?

– Да из-за всего. Она очень чувствительная и впечатлительная с детства.

– А чем интересуется ваша дочь?

– Да когда ей чем-то интересоваться, когда она вся на нервах?

– А вы сами чем интересуетесь?

– Да чем же мне интересоваться, когда у меня муж, хозяйство, дочь-школьница? Думаете, мне легко?

– Но вы ходите в кино, в театр, читаете?

– Да причем здесь это? У нас очень хорошая семья. Вы мне помогите дочку успокоить… Вы разве не считаете, что ей вредно столько волноваться?

– Поверьте, Маргарита Васильевна, – сказала я. – ВОЛНОВАТЬСЯ НЕ ВРЕДНО!!! Намного вреднее постоянно завидовать. Вы замечали, что Аня очень завистливая?

– Да с чего вы это взяли? Она у нас с отцом единственная дочка, все ей, кому она может завидовать?

– Вы все же подумайте над этим вопросом. И мой вам совет, попробуйте заинтересовать дочку каким-то содержательным занятием. Проанализируйте, что ей нравится? Чему бы она захотела научиться? И еще. Попробуйте не успокаивать, а поднимать ее настроение. Сходите с ней в театр. Попереживайте, поволнуйтесь за персонажей на сцене, посочувствуйте кому– то из них. Потом обязательно обсудите с дочкой содержание спектакля.

Анечка с мамой торжественно собирались в театр. Они долго думали, в чем пойти, и оповестили об этом мероприятии, казалось, всех знакомых.

Конечно, они ходили в театры и раньше. Но в последнее время бывали редко.

Маргариту Васильевну захватила атмосфера театра, спектакль ей понравился, и она ощутила уже подзабытый подъем настроения, который испытывала прежде. Аня вышла из театра, задумавшись.

– Ну, как, тебе понравилось? – спросила мать девочку.

– Ничего, – ответила та. – А правда, мама, что артистам сейчас мало платят?

Мать удивилась.

– Не знаю, смотря каким артистам.

– А директору театра?

– Тоже не знаю. Смотря, какой театр, какой директор.

– Зря, мама, мы с тобой шампанского в антракте не выпили, – мечтательно протянула дочь.

После уроков девчонки остались поболтать около школы.

– Отойдемте подальше, – сказала Оля, – покурить хочется. Ты будешь? – она повернулась к Анечке.

– Конечно, – небрежно ответила та, хотя, вообще-то, не курила.

Девочки закурили.

– Давно куришь? – спросила Оля.

– Уже давно, а что?

– Да затягиваться не умеешь.

И Оля начала объяснять Анечке, как правильно курить.

Но дружбы с Олей у Анечки не получилось. Они с Олей курили вместе после занятий в школе, а потом Оля уходила со своей подружкой Машей, которая прозвала Олю «Паровоз» и сама не курила. Подруги они были неразлучные. А Анечка опять «не вписалась»! Она ненавидела Машу, злилась на Олю. Аня попыталась перетянуть Олю на свою сторону: приносила в школу дорогие сигареты, уводила Олю от Маши якобы для того, чтобы вместе покурить и обсудить важную проблему, но все было напрасно. Девочки увлекались фотографией, ходили в кружок бальных танцев, а Ане все это было не к чему.

Аня пришла домой в отвратительном настроении. Она приняла «тетину» таблетку, но не почувствовала успокоения. Машинально Аня налила себе рюмку коньяка, выпила и почувствовала приятное тепло. Она выпила вторую рюмку и пошла спать. Через сладкую дрему Аня видела себя рядом с красивым мальчиком, вокруг завистливые лица девочек и Оля с перекошенным от зависти лицом, умоляющая о прощении. Аня довольно улыбнулась и заснула.

Маргарита Васильевна буквально ворвалась в мой кабинет.

– Я обнаружила в буфете пустую бутылку из– под коньяка, – сказала она. – Муж не пил, я тоже. Гостей не было. Аня все отрицает, но я, знаете ли, боюсь. А вдруг? Ваш совет сходить с Аней в театр ничего нам не дал. Ну, сходили. Это, конечно, несерьезно. Здесь нужны какие-то решительные меры. Невропатолог прописал ей «успокаивающее», но Аня говорит, что оно не действует.

– А как с Аниными интересами? – спросила я. – Удалось хоть чем-то ее заинтересовать?

– Ничего она не хочет. То мрачная, то веселая не разберешь. А теперь еще этот коньяк.

Как вы думаете, неужели это она выпила?

Мы сидели с Аней в моем кабинете.

– Анечка, что сейчас тебя больше всего огорчает?

– Меня никто не ценит. Все сами по себе. Все говорят мне гадости. Все что-то из себя строят. А я нервничаю.

– Аня, у вас в классе кто-нибудь занимается конным спортом, ездит верхом?

– Нет, а что?

– А тебе нравятся лошади?

– В каком смысле?

– Тебе нравятся эти животные?

– Смотря какие.

– А ты хотела бы научиться ездить верхом?

– Зачем?

– А затем, что в твоем классе никто этого не умеет, и ты сможешь их удивить.

Аня задумалась.

– Ну, это же, наверное, трудно…, – сказала она.

– Если бы было легко, никто бы не ценил.

– Не знаю. Не могу представить себя на лошади.

– А, по-моему, ты бы смотрелась на лошади очень здорово! Мне кажется, что у тебя получится, хотя это и не легко. И фигура у тебя подходящая!

Аня заволновалась.

– Вы правда так считаете? А откуда вы знаете?

– Я сама занималась конным спортом, – соврала я. – И вижу, что у тебя есть данные! Вот посмотришь, сначала будет трудно, ничего не будет получаться, зато потом ты всех поразишь!

Аня совсем разволновалась. Она раскраснелась, ладошки стали влажными.

– Вы правда так думаете?

– Уверена, – уверенно ответила я, – хотя ни в чем не была уверена.

– Но употреблять алкоголь и пить успокоительные таблетки тебе нельзя, – добавила я на прощанье. – Лошади отрицательно реагируют на запах алкоголя. И запах лекарств чувствуют намного лучше людей, – заявила я довольно прямолинейно.

– А куда мне обратиться, чтобы меня приняли? – с сильным волнением спросила Аня.

– Записывай адрес и телефон, – ответила я, внимательно наблюдая за девочкой.

– Если она разобьет себе голову, отвечать будете вы, – резко сказала Анина мама.

– А если к 18 годам она у вас станет алкоголиком, тогда кто будет отвечать? – спросила я как можно спокойнее.

Маргарита Васильевна вышла из кабинета, хлопнув дверью.

Домой Анечка приехала в сильном волнении. Она представляла себя верхом на лошади, которая стремительно уносит ее вдаль. Она не знала, какую одежду ей нужно купить для занятий конным спортом. И есть ли у нее что-то подходящее. Ей хотелось сразу позвонить тренеру, но казалось, что звонить уже поздно. По крайней мере, Маргарита Васильевна считала, что это неприлично. Аня взволнованно ходила по комнате. Потом все-таки набрала номер. Ответил молодой женский голос. Аня, дрожа и запинаясь, спросила, нельзя ли ей записаться на занятия конным спортом. Тренер деловито спросила, сколько ей лет и по каким дням она сможет ходить на занятия.

– А можно прийти завтра? – в сильном волнении спросила Аня, практически уверенная в отказе.

– Тебе повезло, – сказала тренер. – Как раз завтра в шестнадцать часов у меня будет свободное время. Приедешь?

– Обязательно, – почти прошептала Аня. На ее глазах выступили слезы. Руки тряслись. Ноги подкашивались. Она без сил опустилась на стул.

Ночью ей снилось, как серебристо-серый конь уносит ее в голубую даль…

Следующий день в школе пролетел незаметно. Аня так волновалась перед встречей с тренером, что ничего не замечала вокруг. После занятий она понеслась домой, чтобы успеть собраться и не опоздать.

Тренером оказалась молодая симпатичная девушка Надежда. Они немного поговорили и пошли смотреть лошадей…

Запах конюшни манил и успокаивал. Аня увидела его сразу, коня из своего сна. Серый в яблоках красавец!

– Ого, – сказала тренер, – оказывается, у тебя есть нюх на лошадей. Это действительно отличный конь.

– А можно мне будет покататься на нем, ну, потом когда-нибудь? – волнуясь и дрожа спросила Аня.

– Зачем потом, – деловито отозвалась Надежда. – Прямо сейчас и попробуем. Ты гостинец-то ему принесла?

Трясущимися руками Аня достала из сумки черный хлеб с солью и морковку. Конь гордо посмотрел на девочку, но угощение принял и даже разрешил чуть-чуть погладить себя по морде. Недолго, конечно.

– Так, знакомство состоялось, – сказала тренер. – Теперь начнутся трудовые будни. Ты согласна?

И Аня, которая в принципе ненавидела трудовые будни, которая всегда старалась оградить себя от малейшего волнения и даже дополнительного усилия, торопясь и жутко волнуясь, села верхом на коня. Она мечтала только о том, чтобы этот красавец ее признал. Она была готова собрать для него всю морковку в мире…

Девочка испытывала сильнейшее волнение, такое, что больше вообще ни о чем не могла думать, кроме того, что ей говорила тренер Надежда.

Спустя примерно два месяца после знаменательного знакомства с Гиацинтом (ее любимым конем), Анечка торопливо собирала свои учебники и другие вещи, потому что ей нужно было зайти домой, переодеться и ехать на тренировку. Ее несостоявшаяся подруга Оля-Паровоз собирала компанию для похода в кино. Желающих набралось уже прилично. Была весна, всем хотелось пообщаться и развлечься.

– А ты с нами пойдешь? Заодно покурим, – обратилась она к Анюте.

Аня удивилась. В последнее время она мало общалась с одноклассниками. Аня подружилась со своим тренером Надей и через нее еще с двумя девочками, так что в принципе больше не чувствовала себя одинокой. Она постоянно перезванивалась с новыми подругами, и два-три раза в неделю с ними встречалась.

Ты знаешь, а я больше не курю, – миролюбиво ответила она Оле.

– Ну да? – удивленно воскликнула Оля. – Теперь ты только пьешь, да? – засмеялась она. – Нам известно, что ты пьешь, как лошадь!

Ане стало не по себе. Одноклассники смотрели на нее с любопытством. Она представила себя летящей вперед на Гиацинте в голубую даль… Так советовала делать психолог каждый раз, когда Аня почувствует, что ей трудно. Анюта глубоко вздохнула.

– Да что ты знаешь о лошадях, Паровоз? – спросила она Олю.

– А ты что о них знаешь, алкоголичка? – парировала Оля.

Аня вздрогнула от оскорбления. Она постаралась вызвать перед собой видение летящего Гиацинта. Почему-то получилось, что он летит в голубую даль один…

– Я знаю о лошадях много, – ответила она. – Они часто бывают лучше людей. А сейчас мне некогда. Меня ждет мой конь.

Одноклассники молчали. Аня взяла свою сумку и вышла. Она еще чувствовала себя уязвленной. Но не побежденной, не раздавленной и не размазанной, как раньше. Она элементарно могла представить себя летящей вперед на Гиацинте в голубую даль!

– Волноваться не вредно! – подумала Анечка и улыбнулась, вспомнив недоумевающие лица одноклассников, когда она сообщила им о своем коне.

– Как вы думаете, откуда Оля-Паровоз узнала про успокоительные таблетки и коньяк? – первым делом спросила у меня Аня.

– Скорее всего, ты сама ей намекнула, когда вы вместе курили, или пошутила по этому поводу.

– А что мне теперь говорить, если она начнет приставать и дразнить меня алкоголичкой? – испуганно спросила Аня.

– А ты что, принимаешь алкоголь? – строго спросила я.

– Нет, что вы, я это давно бросила, да мне теперь этого и не надо, – ответила девушка.

– Тогда в чем дело? Просто все отрицай. Если будет приставать, скажи, что сболтнула по глупости.

– Но… на дне рождения… ребята, наверное, догадались…

– Тогда просто скажи всем: что было, то прошло. Да так на самом деле и есть.

Расскажи лучше, как поживает твой конь. И разговор принял совсем другой оборот.

Ане исполнилось двадцать лет, когда она вновь решила обратиться к психологу.

Она закончила техникум, работала и по-прежнему увлекалась лошадьми и конным спортом.

В кабинет вошла симпатичная улыбающаяся девушка. Она с удовольствием рассказывала о своей жизни, работе, увлечениях.

– Что же тебя привело ко мне на этот раз? – спросила я, глядя на ее оживленное лицо и невольно улыбаясь. – Проблемы на личном фронте?

– Нет, у меня трудные отношения с мамой. Она постоянно волнуется, переживает. Пьет разные лекарства… И мне жизни не дает.

– Ну, это совсем другая история, – сказала я. – Будем во всем этом разбираться. Скажи, а как ты справляешься теперь со своими волнениями?

– Знаете, какая у меня любимая поговорка? – улыбнулась Аня.

– Какая же?

– Волноваться не вредно! Я часто это повторяю. Знаете, когда я лечу на своем коне, то всегда немного волнуюсь. А потом у меня есть любимое дело и есть, – она смущенно опустила глаза, – любимый человек.

– А как твои одноклассники? Удалось тебе тогда завоевать их расположение?

– Да, отношения в целом наладились. Но мне это стало не так уж и важно. Я даже сама была удивлена. Школу я закончила на тройки, но меня стали уважать, а это всегда приятно. Так вы поможете разобраться в моих отношениях с мамой?

И разговор перешел в новое русло.