Текст книги "Вьюга злится"

Автор книги: Наталия Доманчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Наталия Доманчук
Вьюга злится

Девочка вьюга это – бывшая теплая девочка ветер

Которую жизнь-зима истрепала. И до сих пор треплет…

Падает дождь с черных небес

Лето 2002 года выдалось жарким и задымленным. Только вот москвичи, описывая погоду, все чаще в разговоре использовали иностранное слово – «смог». И хоть оно в основном ассоциировалось с Лондоном или Мехико, этим летом жители столицы смогли прочувствовать всю прелесть этого явления, не выезжая за пределы своего города. Виновником этого обстоятельства стали необычайно продолжительный период сухой и жаркой погоды, а также сильные лесные пожары. Москва и область погрузились в облака дыма от горящих торфяников и лесов.

Все ждали спасительного дождя, и он вот-вот должен был грянуть.

Но пока в небе висело неподвижное солнце, а на московских улицах уже можно было обнаружить вялые от жары газоны и облетевшую раньше времени листву.

По Ленинскому проспекту на большой скорости, нарушая правила движения, несся темно-синий автомобиль. Молодой человек, сидевший за рулем, вдруг резко вырулил направо и дал по тормозам. Он устало вышел из автомобиля, облокотившись на капот, поднял глаза к небу, что-то явно недоброе пробурчав себе под нос, и, только заметив на пешеходном переходе милую блондинку в короткой желтой юбочке, улыбнулся.

Девушка бойко цокала каблуками и, поравнявшись с юношей, кинула заинтересованный взгляд на иностранный автомобиль. Молодой человек, заметив это, хмыкнул и спросил:

– Милая красавица, твои родители наверняка пираты, правда?

Девушка остановилась и смущенно повела плечиками:

– Почему?

– Тогда откуда у них такое сокровище?

Незнакомка предсказуемо покраснела от комплемента, но все же продолжила свой путь, хотя уже не так резво.

Молодой человек направился за ней, догнал, чуть поддерживая за локоть. Но пройдя всего пару метров, остановился и предложил:

– Может, перекусим?

Не дожидаясь ответа, он потащил девушку к автомобилю, на ходу объясняя:

– Поедем во «Времена года». Побалую тебя.

Через десять минут они устроились у окна и девушка вовсю делилась эмоциями почти уже прожитого дня.

– Атмосферное место! Если завтра узнаю, что поступила в универ, то приду сюда с девчонками. Я с ними еще на абитуре познакомилась. Отметим поступление, и рвану в Сочи! К морю! Хочешь с нами?

– Конечно, хочу, – отозвался парень и отпил из чашки кофе.

– Ой, я тебе в Сочи предлагаю полететь, а сама даже не знаю, как тебя зовут.

– А какое твое любимое мужское имя?

– Андрей!

Молодой человек хлопнул в ладоши и рассмеялся:

– Ну точно судьба! Вот если и тебя еще моим любимым женским именем зовут, то завтра же побежим в ЗАГС, договорились?

Девушка выжидающе посмотрела на парня.

– Ольга? – подняв бровь, спросил тот.

Она хихикнула и замотала головой:

– Я – Ксюша.

– Ну тогда не завтра, а послезавтра. Ксюша – мое второе любимое имя.

Девушка раскраснелась, то ли от удовольствия слышать такие речи, то ли от выпитого шампанского, а парень ел не спеша, лениво рассматривая спутницу, еле заметно улыбаясь ее не московскому говору и поглядывая на часы.

– Спешишь, да? – предположила девушка.

– Нет, Ксюшенька, я сегодня весь твой. И вечером, и ночью.

Девушка чуть смутилась, отвела взгляд, но, когда он поцеловал ее руку, хихикнула и снова отпила из бокала.

– Ты учишься? Или работаешь? – спросила новая знакомая.

– И учусь, и работаю, – недовольно соврал он.

– А где учишься?

– РУДН. Слышала про такой вуз?

– Конечно! Круто. Нет, я на такой не тяну. Я в простой пед пробую пробиться…

Еще через пару часов новые знакомые вышли из автомобиля, оставив его на улице Миклухо-Маклая, и, прыгая по лужам и пытаясь как можно скорее укрыться от такого долгожданного дождя, забежали в подъезд и остановились на пороге общежития РУДН.

– Значит так, слушай меня внимательно! – парень поднял указательный палец вверх. – Я захожу, подхожу к вахтерше и отвлекаю ее, ты считаешь до десяти, тихо заходишь и сразу направляешься направо и по длинному коридору бежишь до лестницы. Самое главное – морду кирпичом, и вперед.

– А почему нельзя по паспорту войти?

– Не пустят. Уже девятый час. Все, не дрейфь, я пошел!

Молодой человек открыл дверь и вошел в общежитие, но девушка не успела досчитать даже до трех, как дверь открылась, парень схватил ее за рукав и потянул за собой.

Уже на лестничной площадке он радостно сообщил:

– Повезло-то как! Даже врать не пришлось и заговаривать. Степановна, наверное, в туалете застряла, – он хихикнул, – как вовремя, умница моя!

Они поднялись на пятый этаж, дошли до комнаты «504», и парень, еле коснувшись костяшками пальцев двери, распахнул ее и, увидев на кровати друга с книгой в руках, поприветствовал его:

– Братан, привет! Намокли как цуцики, наконец-то дождь пошел, даже не верится.

Он потянул девушку за собой в комнату и подвел ко второй кровати, сам же взглядом указал другу, чтобы тот вышел.

Хозяин комнаты кивнул девушке в знак приветствия, и оба парня вышли из комнаты.

– Братан, выручай, погуляй часик, прошу тебя! Сходи к Сене, плиз. У меня стояк еще с утра, а тут такая ягодка. Две палки кину и отправлю на такси домой. Договорились?

– И когда ты уже угомонишься? – усмехнулся друг.

– Никогда, ты же знаешь! – громко рассмеялся юноша и принялся расстегивать пуговицы на мокрой рубашке. – Я в долгу не останусь!

– Ладно, кровать не сломайте.

Когда парень вернулся в комнату, Ксюша покорно сидела на краю кровати и выжидающе смотрела на него.

Молодой человек знал, что был хорош собой. Даже более – невероятно красив: прямой идеальный нос, темные брови, чувственные пухлые губы, серые, блестящие неудержимым огнем глаза и темная шевелюра волнистых, почти до плеч, волос. Он снял мокрую рубашку и повесил на спинку стула. Затем прошел к шкафу, открыл его, захватил полотенце, вытер волосы и подошел к девушке.

Опустившись перед ней на колени, он стал вытирать ее еще мокрые от дождя руки, колени, потом провел рукой по влажным волосам и, притянув ее лицо к себе, впился губами в ее нежный рот.

Ксюша ответила на поцелуй робко и неумело, и это завело его еще больше.

Он развел ее ноги и попытался пальцем пролезть в трусики, но девушка вдруг попыталась свести колени и даже еле слышно ахнула.

Парень повалил ее на кровать, сам навалился сверху и стал терзать ее рот поцелуем.

Девушка явно не была готова к тому, что сейчас происходило, и попыталась вырваться из рук возбужденного нового знакомого, еле слышно пресекая его действия своими просьбами между поцелуями:

– Андрей, нет.

– Что нет, дорогая моя?

– Это неправильно!

– Конечно, правильно! – он задрал ее желтую юбку, сдвинул в сторону тонюсенькие черные стринги и наконец-то проник пальцем под трусики. – Посмотри, как ты течешь, крошка, сейчас тебе будет очень хорошо, обещаю.

Он мычал от удовольствия и возбуждения, шепча на ушко ей какие-то милые глупости и не замечал, как Ксюша пытается выбраться из-под него. Она даже замахнулась и ударила его по лицу, но когда ей удалось пнуть его ногой в пах, что на несколько секунд вывело его из равновесия, он грубо выругался и разорвал на ней блузку. Розовые соски, торчащие в разные стороны, опять заставили его забыться, он прильнул к одному в надежде, что новая знакомая оценит его прелюдию и застонет от наслаждения, но Ксюша вскрикнула и пообещала:

– Если не остановишься – буду кричать.

Парень схватил подушку, одной рукой накрыл ею лицо Ксюши, а другой расстегнул ширинку и, навалившись на девушку всем телом, с рыком вошел в нее. Она издала крик и выгнулась, а он застонал от удовольствия.

Девочка! Он любил быть первым! Он так обрадовался, что решил купить ей какой-то подарок. Обязательно! Такую сладкую девочку надо отблагодарить. Жалко, что он ее, скорее всего, не запомнит. Зато она его – точно.

Это у него может быть сколько угодно девственниц, и он даже имен их не помнит, а вот он обязательно останется в ее памяти.

Ксюша извивалась под ним, пытаясь вырваться, кричала, но он крепко держал подушку на ее лице, а его желание от этого только усиливалось. Он вдалбливался в нее все сильней и сильней, а когда почувствовал, что сопротивления с ее стороны нет, кончил и с громким рыком упал на спину рядом.

Потом подумал, что обязательно должен признаться, что его зовут не Андрей: пусть все же своего первого мужчину она запомнит под настоящим именем.

– Ну вот и все, крошка. А ты боялась… – тихо произнес он и, кинув взгляд на подушку, отбросил ее в сторону.

Кровь ударила ему в лицо, а сердце бешено застучало.

Ксюша смотрела в потолок стеклянными неподвижными глазами…

Когда сильный мороз, люди становятся теплее друг к другу

– Мам, а где серая юбка? – громко спросила Александра, просматривая в гардеробе мамины вещи.

– Какая?

С кухни отозвалась женщина с подобранными в пучок волосами, помешивая на плите дымящее блюдо.

– Ну коротенькая, в мелкую клеточку…

– Она на мне. Поищи что-нибудь другое.

– Ну мать, ты даешь! – так же громко, чтобы ее услышали, сказала Александра. – Я еще с вечера надумала ее надеть. У нас с тобой как на войне – каждый за себя.

– Знаешь, о чем я жалею? – Снежана выключила плиту и, захватив чашку ароматного кофе, направилась в свою спальню.

Но дочь она встретила в коридоре. Снежана последовала за ней, наблюдая, как та открыла свой гардероб, выбрала черные брюки и надела их к голубой кофточке.

– О чем же? – прищурившись, спросила Саша.

– Что ты не низенькая и не пухленькая. Я уже устала от того, что ты постоянно надеваешь мои вещи и еще меня в этом упрекаешь.

– Хочешь, чтобы я была как наша соседка Светка? А разве тебе не приятно идти со мной, когда все мужики оборачиваются мне вслед?

Снежана села на подоконник и, отхлебнув глоток, успокоила дочь:

– Они оборачиваются вслед мне.

Сашка засмеялась.

– Какая ты самоуверенная! Но только со мной. Вот бы тебе так себя вести с Альбертиком.

– Давай не будем начинать старую песню. У тебя будет твоя жизнь, вот ты ее и строй как тебе угодно. В мою не лезь!

– Да ладно, чего ты, я же по-дружески, – нахмурилась дочь.

Их отношения действительно были скорее как у подруг, чем как у матери и дочерью, и иногда Снежана об этом жалела. Ей нужна была дочь, а не подруга.

– Пусть и по-дружески. Тема очень щекотливая. Давай ее просто не будем поднимать.

– Хорошо, как скажешь, – Саша опустила голову. – А какие планы на сегодня?

– Все как обычно: проедусь по своим магазинчикам, посмотрю, что продалось, сведу дебет с кредитом. В общем, ничего нового. А у тебя какие планы?

– Тоже ничего особенного: сейчас в институт, а после с девчонками пообедаю в кафе.

– Отлично! – Снежана отхлебнула кофе, и спрыгнула с подоконника. – Иди ешь, хватит крутиться перед зеркалом – омлет стынет.

Зайдя на кухню, она поставила чашку в посудомоечную машину, выложила омлет из сковородки на тарелку и поместила перед дочкой на барную стойку.

– Как же пахнет! Тебе кулинаром надо было стать, а не продавцом запчастей, – похвалила дочь маму и, отковыряв кусок дымящегося омлета, отправила его в рот.

Надо было. Или швеей. А еще Снежана неплохо рисовала. В ней было много талантов, только ни один она даже не попробовала реализовать, всегда только пыталась выжить.

Снежана подошла к окну и посмотрела на купола церкви. Вдруг подумала о том, что сейчас неплохое время подумать о себе, о своих желаниях и их реализации. Но потом бросила взгляд на дочь, которая одной рукой держала чашку с кофе, а другой листала бестолковые видео в телефоне. Снежана ненавидела эти тик-токи, на которые западала вся молодежь. Вспомнила, как совсем недавно обсуждала это со своей лучшей подругой Валерией.

– Потому что мы с тобой уже старушки, – успокаивала ее Лера, – поэтому мы и не понимаем их.

– Там одно хвастовство. О чем эти видео? Девушка садится за руль крутого автомобиля, крупным планом значок «Мерседеса», потом лак на холеных ручках, потом стаканчик из «Старбакса» с ее именем и обязательно какая-то дешевая песня, что жить надо в кайф…

– Снежок, «жить надо в кайф» – это из нашей молодости! Ну ладно я старая, но тебе еще и сорока нет, чего ты такая древняя? У них жизнь сейчас такая. У нас были девяностые с разрухой, у них «Старбакс» и «мерседесы». Радоваться надо, что Сашка не нюхнула то, в чем мы с тобой валялись.

Снежана за несколько секунд погрузилась в прошлое, на двадцать лет назад, вспомнила, как ходила по Лужникам и продавала пирожки. Как замерзала, и даже три пары носков не помогали, потому что сапоги были старые, бабушкины…

Нет! Снежана вынырнула из воспоминаний и еще раз посмотрела на дочь. Ее поза не поменялась, все тот же отрешенный блуждающий взгляд, нацеленный на экран телефона, и отпитый на автомате глоток кофе. Она же так даже не чувствует его вкуса!

– Ты не опаздываешь? – спросила Снежана и нахмурилась.

Сашка, не поменяв позы, все так же продолжила листать видео на телефоне, но спросила:

– Вьюга злится?

Снежана еле заметно улыбнулась. Эта фраза дочери ей нравилась и всегда возвращала на место.

Сашка умела найти подход к матери и частенько называла Метелью или Вьюгой, когда чувствовала ее холодное настроение.

Снежана родилась в понедельник в середине марта на месяца полтора-два раньше срока и была похожа на снежинку: белоснежные кожа, волосы и ресницы. Нянечка предложила назвать ее Снежана, сказала, что это девочка, рожденная в снег или бурю. В этот день действительно шел сильный снег.

Младенец был похож на маленькую снежинку. Даже акушерки удивились и сбежались посмотреть на такое диво. Да и потом, пока девочка две недели лежала в инкубаторе, на нее приходили посмотреть, как на какое-то чудо света. И вроде бы не уродина, и очень даже миленькая, но такую вряд ли бы кто-то захотел. Слишком экзотическая.

Снежана была дитем Олимпиады и единственное, что она знала про своего отца, – это то, что он был швед из города Мальме, и что она – вылитая он. Хотя это и так было понятно: ее мать была брюнеткой с черными, как смоль глазами. Именно ее глаза и передались дочке. Скорей всего, сочетание черных угольных глаз и белоснежной кожи и волос и пугало всех, кто кидал взгляд на девочку. Слишком ярко, слишком необычно. А если необычно – значит, некрасиво.

Это был 1981 год, когда впервые перевели стрелки на летнее время, фильм «Москва слезам не верит» получил премию «Оскар», а сборная СССР выиграла чемпионат мира по хоккею в Швеции.

В городе к этому времени проживало уже более восьми миллионов человек, столица оправилась после проведения Олимпиады, и жизнь вернулась в прежнее русло. С прилавков исчезли деликатесы, а также вернулись те, кого отослали на сто первый километр, и вместе с ними вернулась преступность. Снежане не исполнилось и года, как ее маму пырнули ножом в живот в подворотне, выкрав сумочку с зарплатой.

Она даже не почувствовала боли и начала убегать от нападавшего, хотя он и не пытался ее догнать, а прихватил сумочку и умчался в другом направлении. Но пробежав пару метров, она упала, потому что стала отказывать левая нога.

Как оказалось позже, ее пырнули кухонным ножом, настолько огромным, что он уперся в район копчика, иначе бы мог выйти насквозь. Скорая помощь приехала быстро, операцию тоже сделали быстро, но вот в себя женщина пришла только через месяц. Еще два месяца она пролежала в больнице, ее выписали, но она ходила с трудом, еле переставляла ногу, а из раны у нее продолжались выделения, постоянно сочилась кровь. Промучившись какое-то время так, она снова пошла к врачу: в этот раз попала к хорошему специалисту, который понял, что поврежден мочеточник, и скорее всего его нерв, который заживает очень долго: от десяти месяцев до двух лет. Ей сделали операцию и еле спасли от заражения крови, что повлекло за собой другие ужасные последствия.

Снежана помнила мать наскоками. Вот ее выписали из больницы и она лежит дома на кровати, девочка подходит к ней, мама ее гладит по светлым волосам, шепчет, что очень любит, а утром девочка просыпается, а мама опять в больнице. Пока мама болела, Снежану воспитывала баба Глаша: вечно недовольная, ворчливая и жадная женщина.

Случались времена, когда мама выглядела совсем здоровой, улыбалась и даже ходила за руку гулять с дочкой. Шла, прихрамывая, но всегда улыбалась. Такой она и запомнилась Снежане. Ее не стало, когда девочка закончила первый класс.

Сашка спрыгнула со стула и помчалась в прихожую. Обувшись, она открыла сумочку, достала кошелек и, покопавшись в нем, показалась в проеме двери:

– Мам, дай мне пару тысяч. У меня уже закончились.

Снежана взяла рюкзачок с комода, открыла кошелек и протянула дочери деньги. На пол упала маленькая визитная карточка. Женщина ее подняла и ахнула:

– Совсем забыла! У меня массаж через час!

– Зачем тебе массаж? Тебе мужик хороший нужен! – засмеялась Сашка.

– Хороший массаж легко заменит среднего мужчину. А так как других я на своем пути не встречала, то массаж – именно то, что мне нужно. Тем более он лечебный, а не для удовольствия. Третий день шею и поясницу ломит.

– Потому что пахать надо меньше! И запчасти со склада в магазин не на себе таскать, а попросить грузчика.

Вот тут дочь верные слова сказала, и Снежана это понимала, только вечно жалела деньги, а вот себя не берегла…

– До вечера? В семь будешь? – спросила мать у дочери.

– Даже раньше.

– Тогда жду к ужину.

– Договорились.

Снежана закрыла за дочкой дверь и посмотрела на себя в большое зеркало. Хорошенькая! От того снежного комка с белыми волосами ничего не осталось. Сейчас ей очень нравился ее образ. Но пока она дошла до этого, перепробовала все на свете: была и ярко-рыжей, делала мелирование в разные цвета, пока ей не попался настоящий профессионал своего дела – стилист Яник.

– Ты – зима с бледной фарфоровой кожей. Ты холодная, но внешность у тебя яркая. Это самый броский, эффектный, я бы сказал роковой цветотип из всех. У меня есть два варианта. Давай попробуем оба?

Пару лет Снежана была брюнеткой с каштановыми волосами. Ничего особенного ей даже и делать не приходилось. Единственным минусом было то, что светлые корни отрастали и их постоянно приходилось подкрашивать. Когда ей это надоело, Яник перекрасил ее в светло-русый цвет, ближе к пепельному.

– Страсть и чувственность! – громко назвал он свою работу, прокрутил кресло, чтобы Снежана увидела себя в зеркало, и добавил: – Звезда!

Звездой, конечно, Снежана себя никогда не чувствовала, но ей было невероятно приятно, когда ей вслед оборачивались мужчины.

День выдался сумасшедшим! Еще и этот массаж: три остановки на метро туда, три обратно – вот и полдня прошло, а она успела побывать только в одном из своих магазинов и целый день провела в переговорах и бумагах.

Домой Снежана вернулась после восьми, обрадовалась, что дочери еще нет, и сразу принялась за ужин. Она очень вкусно готовила и умело накрывала стол. Салфетки, ножи, вилки, свечи. Ей нравилось трапезничать с дочерью при свечах. Они подолгу засиживались и рассказывали друг другу новости ушедшего дня.

К девяти часам ужин был готов, а Сашки все не было. Снежана набрала мобильный телефон дочери, но та не отвечала.

Мать не на шутку испугалась и все набирала и набирала ее номер – но длинные гудки говорили лишь о том, что Сашка или не слышит, или не хочет поднимать трубку.

В десять часов, когда Снежана уже не знала, что и думать, зазвонил ее телефон:

– Вьюга, не сердись, но я сегодня не приду, – раздался радостный голос дочери.

– Можно хотя бы узнать, что за причина? – Снежана хоть и злилась на дочь, но была довольна уже тем, что услышала ее голос.

– Завтра все расскажу. Если до восьми утра не приду, иди спокойно на работу, а я, как появлюсь дома, звякну тебе на мобильный, – сказала Сашка спокойным и немного загадочным голосом.

– С тобой точно все в порядке? – не унималась Снежана.

– Да, мам, все нормально. Пока. Мне пора идти.

В трубке послышались короткие гудки.

Снежана опустилась на кресло и стала успокаивать себя: «Во-первых, она не первый раз отсутствует ночью. Во-вторых, может, подруги пригласили». Она задумалась, подошла к окну и с горечью вслух сказала:

– Зачем обманывать саму себя? Понятно, что это не подруги. Телефон снова зазвонил, но это уже была лучшая подруга Валерия.

– Привет, Снежок, как жизнь молодая?

– Плохо. Сашка вот… не придет ночевать, – призналась Снежана подруге.

– Радоваться надо – она проведет жаркую ночь с… – Валерия запнулась и уже совсем другим тоном спросила, – кстати, а с кем она проведет ночь? Помнится мне, она с Валерой уже два месяца как разорвала все отношения.

– Вот именно. Я, правда, все же оставляю надежду, что это Валера.

– Боишься, что это прекрасный незнакомец? Ну и пусть. Сашке замуж пора.

– Ей всего двадцать один! – возразила Снежана.

– А ты во сколько родила ее, помнишь? Прекращай переживания, все нормально. Твоя Сашка – красивая, молодая женщина, и она должна встречаться с мужчинами.

– Вот именно – встречаться, а не спать. Если это не Валера, я ей такую взбучку задам!

– За что?

– За то, что едва знакома с мужчиной и уже спит с ним.

– Так, давай успокоимся. А хочешь, бери такси и приезжай ко мне. Мы с тобой вина выпьем, поболтаем…

– Поздно уже. Давай завтра встретимся где-нибудь и поболтаем.

– Мой Генка завтра приезжает – буду готовиться к встрече. Вареников его любимых с вишней налеплю, оливье настрогаю. Может, в субботу?

– Да мне все равно. Суббота, воскресенье, понедельник… у меня каждый день похож как две капли воды на другой.

– Это потому, что у тебя нет выходных!

– Разве могут быть выходные, когда сама на себя работаешь? Нет, я не жалуюсь…

Но Валерия ее не слышала и продолжила:

– И еще мужика тебе надо. Только не Альбертика!

– И ты туда же. Все, пока, я позвоню, – Снежана нервно нажала на красную кнопку.

Немного успокоившись, она направилась к бару и открыла бутылку вина. Налив в стакан светлую жидкость, она опустилась в кресло и заплакала.