Текст книги "Когда жизнь удалась... (СИ)"

Автор книги: Натали Нил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 38.

Кирилл

Голова раскалывается. Плевал я на форум. Заваливаюсь в кровать. Спать…

Утром долго просто валяюсь в кровати, пялясь в потолок. Вечером фуршет. Надо идти…

Выбираю костюм, переодеваюсь, поднимаюсь на ужин. Обнаруживаю пару хорошо знакомых лиц. Стоим, обмениваемся новостями и мнениями. К нам подходит Инга. Знакомлю её со своими коллегами. Предоставляю ей свой локоть. Она тут же кладёт на него свою руку. От её прикосновений мне ни холодно, ни жарко. Зато ощущаю аромат дорогих тяжёлых удушливых духов. Боже, мне предстоит то ещё испытание…

Знакомлю Ингу лично с несколькими директорами и представителями крупных фирм. В качестве извинения за то, что её влажным мечтам не суждено сбыться со мной.

Вижу Нату. Она одна. Продолжаю разговор ни о чём, украдкой наблюдая за Натой. Вижу, как к ней подходят мужчины. Некоторые из них – директора крупных фирм. Вижу парочку редакторов успешных специализированных изданий. Натали довольно известна в нашей среде. Какое-то время даже поработала аналитиком на сайте известного и уважаемого экономического издания. У неё редкая способность объяснять сложное простым доступным языком. Она была настолько успешна, что её приглашали несколько крупных зарубежных корпораций. Но у неё же Гор был и дети.

Ната мягко улыбается, перебрасываясь фразами и приветствиями с людьми, непринуждённо двигается по залу. Королева, мать твою… снежная… На какое-то время теряю её из виду, а когда вновь нахожу, вижу, как её обнимает Димка. Да, что ж за дерьмо-то такое! То командир, теперь этот!

Конечно, я знал, что Димкина фирма будет представлена на форуме. Но что он сам приедет… не ожидал. Наташкин друг, вхожий в её семью. А для меня – один из самых важных конкурентов.

Сворачиваю разговор и двигаю Ингу к Наташке и Димке. Пора эту парочку охладить. Слишком непринуждённо они ведут себя. Подходим, здороваюсь. Ната окидывает взглядом мою спутницу. Одобряет. На меня не смотрит.

А дальше... Димка целует её в висок, а она не отклоняется! А чего ты хотел, Кир Владимирович? Ты стоишь перед нею с другой бабой. Не твоя рука на её талии. Чего ты ждал, козёл среднестатистический?

Ната назвала меня папиком… Меня! Гадость такая! От вспышки гнева едва устоял на ногах…

А этот демон, прямо перед Натой, советует Инге активнее действовать в отношении меня. Мало того, Дима, специально подчёркивая свою близость к семье Наты, называя её «свет мой». Я намёк услышал и понял. От ярости темнеет в глазах. Не знаю, как бокал не лопается в моей руке, так сильно его сжимаю…

Пока Дима уводит Нату, я пытаюсь успокоить своё сердце. Инга кидает на меня кокетливый взгляд и что-то щебечет, стараясь привлечь внимание. Не до тебя мне, девочка… Не до тебя. Не моя ты. Сдаю её на руки одному из знакомых. Тоже в хорошем костюме. Надеюсь, с ним тебе повезёт. Прости меня, Инга. Покидаю ужин. Хватит! Заигрался!

Иду в ресторан. Пью кофе. Возвращаюсь в номер далеко за полночь. Давлю в себе желание вломиться в другой номер… Раздеваюсь и ложусь спать.

Ой, дурааак… Какой же я дурак… Как же мне всё это теперь разруливать?..

*****

Натали

Возвращаюсь в номер. Еле отбилась от Димки. Я забрала с собой бокал с шампанским. Теперь, стоя перед окном, любуюсь весёлыми огнями Тиволи. Бешеный ветер бьёт в окно с удивительной силой. Здесь это не редкость. Ночью может пронестись почти ураган, а днём всё свеженькое и чистенькое.

Ложусь в постель. Мне неуютно на холодных простынях. Мне не хватает объятий того, кто сегодня выгуливал другую девушку… На душе гадко.

Утром отсыпаюсь и иду в душ. Стою долго под тёплыми струями, пытаясь привести свои нервы и мысли, хоть в какой-то порядок. Выхожу и натыкаюсь на взгляд Кирилла. Он сидит в кресле в спортивных трико и футболке, красиво обтягивающей выпуклые мышцы. Мажет взглядом по запястью левой руки, где обычно надет браслет Яниса. Да, он на месте. А ты чего ожидал?

– Как ты оказался в моём номере? – спрашиваю недружелюбно.

– Ничего не было, – говорит мрачно, игнорируя мой вопрос.

Я поднимаю брови. Поясняет:

– У меня с Ингой ничего не было…

– Мне это уже не интересно, – отвечаю холодно.

– Ната…

– Что тебе надо, Кирилл? Чего ты хочешь? – бросаю зло.

– Любви, Ната. Хочу любви, – в его голосе звучит усталость, – Абсолютной и безоговорочной.

Огрызаюсь:

– Иди, попроси у Инги.

– Мне нужна ты…

– За эти два дня мне так не показалось.

– Ната… Ты же всё понимаешь. Я устал от того, что происходит между нами...

– Ты не юноша, Кирилл. А мне не двадцать. Если ты хотел всё выяснить, мы могли просто поговорить. Вы, мужчины, ведь так любите разговаривать. Но вот этого всего мне нужно. От слова «совсем». Вдоволь с Гором хлебнула. Чуть не захлебнулась. Понимаешь? Игорь сделал мне очень больно. Но добил меня ты! Я заставила себя поверить тебе. Думала, ты другой. Ошибочка вышла… Очередная. Теперь буду совсем бояться в твой кабинет дверь открывать – вдруг такую вот Ингу с раздвинутыми ногами на столе увижу… А, нет! Стоп! Мне это не грозит. Я же к Димке ухожу! – стараюсь говорить спокойно.

– Ната… – пытается он что-то сказать, но меня уже несёт.

– Не надо, Кирилл! Ты хотел задеть меня? Поздравляю, преуспел! Ты хотел сделать мне больно? Тоже поздравляю! Вы с Гором два сапога пара. Вот теперь – точно хватит…

– Не равняй меня с ним, – говорит глухо, – Ты хоть понимаешь, какая меня злость накрыла? Неужели ты думаешь, мне нужен кто-то, кроме тебя?

– Мне не надо об этом думать. Мне достаточно верить своим глазам… Кирилл, у меня такое впечатление, что я хожу по замкнутому кругу. Не хочу больше… Ни тебя не хочу, ни ревности твоей, ни любви! Ничего не хочу!

Кирилл поднимается из кресла и быстро идёт ко мне. Я отступаю и упираюсь спиной в стену. Он ставит руки по бокам от меня, берёт в плен. Ощущаю жар его сильного тела.

– Ни одному твоему слову не верю, – дышит тяжело.

Я упираюсь рукой в его грудь.

– Не смей…

– Чего не сметь? М? – взрывается – Смотри мне в глаза. Что ты там видишь? Я вру? Я тебе уже говорил, я однолюб. Понимаешь?! Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

– Если так любишь, что ж за первой попавшейся юбкой побежал?

– А как ты думаешь?! Я чуть там, в самолёте, не сдох, когда понял, что тот пилот трахал тебя, загадка хренова,– мучительная судорога пробегает по его лицу, – И делал он это после того, как ты от Гора ушла! Ты хоть понимаешь, какая меня злость накрыла? Как ты могла?!

– Да, просто, Кир! Просто! – стараюсь говорить холодно, – Вы трахаете всё, что движется, оправдывая это физиологией. Она же у вас такая особенная! Так вот, у меня тоже физиология! Мне захотелось! Понял?! – откровенно нарываюсь, глядя прямо в потемневшие голубые глаза.

Кир вдруг отпускает меня и с размаху лупит в стену кулаком. Я испуганно вскидываю руки.

– Бл..ть, – говорит Кир,– как же ты бесишь… Никто никогда так не выкашивал…

– Так оставь меня в покое! Иди к Инге, Леночке, Риточке… Да, к кому угодно! Просто оставь меня в покое...

Слава Богу, в номере отличная звукоизоляция.

– Ты не слышишь, что я тебе говорю! – рычит Кир, – Ты просто не хочешь слышать! Ты хоть что-то ко мне чувствуешь? Чувствовала, хоть когда-нибудь?

Я поднимаю глаза и, глядя в его голубые озёра, чётко отрубаю:

– Нет! Никогда! Всё?! Хорошо расслышал?! Или повторить?

Он отступает на шаг назад, пошатывается.

– Какая же ты… – запинается.

– Давай, выскажись! Кто я?! – провоцирую до конца.

Мотает головой. Тихо добавляет:

– Ты – моя единственная любимая женщина. Мне жаль, что я для тебя так и остался никем...

Он выходит из номера и тихо прикрывает за собой дверь. Я – тварь. Или стерва. Это он хотел сказать? Вот, пусть так и будет. Устала я от мужчин… В груди всё сжимается от обиды… На него. На себя. На весь белый свет.

*****

Кирилл

Я получил по-полной… Все мои оправдания разбиваются об её стену изо льда. По оголённым нервам бьют слова, как она легко переспала с тем пилотом. Гнев застилает глаза. Херачу кулаком в стену. Вижу, как она закрывается от меня тонкими руками. Напугал… Да, я сам себя боюсь, если честно.

Не знаю, как мне удалось отойти от неё и не обозвать последними словами. Бл…ть… Сам козёл… Наделал, так наделал.

Пока стоял под холодным душем, заставляя себя хоть немного успокоиться, обрёл способность думать. Сам, сука, всё устроил. Всё своими руками сделал. Феерический придурок… Надо было сразу наступать на горло ревности. Давить, гадину, в зародыше. Сказала же – до нас всё было. Да, и когда ещё, как не в ту её единственную поездку в Данию? Дальше она на наших с Дэном глазах была. Дэн…

Звоню другу.

– Привет, брат! Как вы там? Развлекаетесь? – слышу весёлый голос.

Вместо приветствия спрашиваю:

– Ты знал?

Он сразу понимает, о чём я, потому что молчит. Бросаю мрачно:

– Понятно… – готов нажать отбой.

– Погоди, Кир! Ей надо было осознать себя свободной женщиной, чтобы окончательно порвать с Гором, понимаешь? Он помог ей…

– Так помог, что при виде её чуть из штанов не выпрыгнул… – горько усмехаюсь.

– Вот сейчас подробнее… Ты его, что? Видел? – Денис реально растерян.

– Он пилот, Дэн. Командир.

– Бл..дь… Это не имеет никакого значения. Слышишь? Всё, что тогда случилось, осталось в прошлом. Да, и вы тогда не были вместе. Не пори горячку, брат.

– Поздно, Дэн. Уже напорол… – бросаю глухо.

– Кир… Прошу тебя… – в его голосе явно читается отчаяние.

– Всё пошло не так, Дэн… Поздно. Я улетаю в Швейцарию.

– Когда?

– Прямо сегодня.

– Ты вернёшься? – в его голосе что-то умерло.

– Возможно. Но мне надо успокоиться. Займусь филиалом. Пора заканчивать. Давно хочу берег поменять.

– Всё же… Кир, не горячись! Прошу! – голос Дениса звучит глухо.

– Дэн, я уже сгорел… Пока, брат… – отбил звонок.

Бронирую на вечер билет бизнес класса на Женеву. Хватит. Пора прощаться со своими мечтами… Вымотала она меня...

Глава 39.

Натали, Дания

Я не вижу Кира на презентациях. Нет его и на обеде, организованном в виде шведского стола. Вижу Ингу. Она одна. Пытается подойти ко мне, но я искусно теряюсь среди людей. Только её мне не хватало для полного безобразия.

Презентации заканчиваются, я поднимаюсь в номер. Включаю мобильный. Сразу же принимаю вызов.

В телефоне спокойный голос Дэна:

– Ната, Кир улетает в Женеву…

– Как? А форум… – ляпаю первое, что пришло в голову.

– Вот, вроде ты у нас умная, аналитиком слывёшь, а сейчас соображаешь плохо, – тяжело вздыхает брат, – Что между вами происходит?

– Уже ничего...

– Что ж вы как дети, а? Два взрослых человека, а устраиваете чёрт знает что… Почему он решил улететь?

– Значит так надо, Дэн… Жаль, оба твоих друга клинические идиоты со своими тараканами… И, надо же, я повелась на обоих… – обречённо вздыхаю.

– Ната… останови его. Ты сможешь... – делает попытку брат.

– А зачем, Денис? Я потом тебе как-нибудь расскажу… Я тоже не вернусь. Мне сделали предложение, я его принимаю. Я остаюсь в Дании.

– Ната… – в голосе брата одна усталость.

– Всё потом, большой брат. Всё потом… – отбиваю звонок.

Нахожу в клатче визитку, полученную вчера на фуршете вместе с предложением поработать. Набираю номер. Ведём беседу на английском. Собеседник немного удивлён, но сразу же переходит к делу, стоит ему только услышать, что я готова к сотрудничеству. Он тут же приглашает меня встретиться в ресторане, где мы обговариваем условия.

Я круто меняю свою жизнь… Мы оба круто поменяли свои жизни…

*****

Выезжаю из отеля и въезжаю в квартиру, предоставленную компанией. Целый месяц валяю дурака. Работодатель в рекордно короткие сроки оформляет все документы. Моя квалификация и обоснование, что именно в таком специалисте нуждается компания, не вызывают сомнений. Так что, уже через месяц я получаю свой контракт, документы, разрешающие мне работать и жить в Дании. Даже права меняю на датские. А ещё я иду в языковую школу и усиленно учу датский язык.

Как только получаю документы, снимаю свою квартиру. Выбираю двушку. В Копене это довольно дорогое удовольствие. Но я могу себе позволить. Предложенная мне зарплата даёт возможность жить на широкую ногу. Меня оценили по достоинству.

Я выбираю квартиру на последнем этаже. Не люблю, когда мне по голове топают.

Подо мной живёт семья арабов с кучей детей. Фадума часто приносит мне восточные сладости собственного приготовления, и мы пьём кофе. Моя первая подруга в Копене. Её английский очень низкого уровня, её датский – ещё хуже. Но мы каким-то невообразимым образом умудряемся общаться.

За это короткое время успеваю понять, что не очень-то я и люблю одиночество… Вернее, мне нравится побыть одной. Периодически. Но мне не нравится жить одной. Мне не нравится засыпать и просыпаться в одиночестве. Мне не нравится возвращаться в пустую квартиру и понимать, что никто больше не придёт… И я скучаю… Я сожалею, что кинула те слова в лицо Кириллу. Но тогда меня такая злость накрыла… Вот зачем он меня провоцировал с той девочкой?

Денис переслал мне кое-какие вещи. Жаль, не могу забрать свой мерс… Здесь ввозная пошлина сопоставима по стоимости с самой машиной. Пришлось осваивать велосипед. Не самое приятное удовольствие, когда дождь лупит в лицо… Прямо таки какой-то вид садистского колючего массажа с охлаждающим эффектом. Надо будет покупать тут машинку.

Наконец, я могу приступить к работе. Мой первый день в очень крупной международной логистической компании. Очень крупной и очень богатой. Я принята на должность независимого консультанта. Моя задача – оценивать надёжность партнёров и клиентов. Неплохо для начала. Мне всё время приходится работать на английском. Это требует повышенного внимания и концентрации. Но, ничего, всё получается.

У меня больше нет своего комфортного кабинета… Теперь я сижу вместе с четырьмя другими сотрудниками в одной большой комнате. Одно радует – меня принимают очень тепло. Мне нравится рабочая атмосфера. Здесь нет пиетета перед начальством. Если вы не согласны и считаете необходимым, можете открыто высказывать свои мысли, доводы, недовольство. Даже по организации труда. И я этим бессовестно пользуюсь...

*****

Мой испытательный срок – три месяца. Примерно через месяц я получаю предложение пообедать от заместителя генерального директора-куратора нашего направления. Секретарь присылает мне уведомление о времени обеда и название ресторана. Ну, это уже скорее ужин. Набираю в поисковике название и закатываю глаза. Попроще выбрать нельзя было?

Ухожу с работы на час раньше. Успеваю заскочить домой переодеться и вовремя прихожу на встречу. Мой спутник уже ждёт за столиком. Я вижу перед собой интересного породистого мужчину. Я знаю, что ему шестьдесят пять, но выглядит он лет на пятьдесят, не больше. Живые голубые глаза с интересом рассматривают меня.

Пока иду к нему, ловлю на себе мужские взгляды. Не поняла… У меня что-то не так? Присаживаюсь за столик. Торбен Луи улыбается уголками губ. Мы здороваемся. На меня продолжают бросать взгляды. Я, извинившись, удаляюсь в дамскую комнату. Рассматриваю себя в зеркале от пола до потолка. Вроде, всё в порядке. Ничего не понимаю... Возвращаюсь.

– Всё хорошо? – заботливо интересуется Торбен Луи, чуть наклонившись ко мне через стол.

– Да, спасибо, – отвечаю неуверенно.

И тут мужчина начинает смеяться.

– Вы такая открытая… Не переживайте, у вас всё в порядке с одеждой, – его глаза полны веселья, – Оглянитесь. Много вы видите женщин в юбках? А в туфельках на каблуках?

Обвожу зал глазами. Мда… Я – самое яркое пятно здесь… Никак не привыкну одеваться так же блекло, как датчанки. Наверное, в этом есть определённый кайф, когда тебе наплевать, как ты выглядишь. Главное – удобство.

– Я рад, что вы составили мне компанию. Завтра, будьте уверены, в нашей прессе обязательно появятся заметки с вопросами: «Кто же эта прекрасная незнакомка, с которой обедал сам Торбен Луи Сёдерберг?», – он продолжает веселиться.

– Вы находите это забавным? А что на счёт вашей супруги? – я не понимаю причину его веселья.

– Конечно. Жизнь – скучная штука, Натали. А мою Лоне это только позабавит. Она знает, где я и с кем. У меня есть к вам несколько вопросов, – переходит к делу, – Один из них – зачем вы работаете?

На моём лице изумление. Никто никогда меня об этом не спрашивал. Торбен Луи продолжает.

– Вы же понимаете, своего аналитика, допущенного к конфиденциальной информации, мы проверяли с особенным тщанием. Я даже знаю, как звали вашу собаку из детства. Так что, я так же знаю, из какой вы семьи и кто ваш муж. Вам незачем бороться за кусок хлеба. И о вас есть, кому позаботиться. Итак, почему вы работаете? – его голубые глаза стали холодными и серьёзными.

– Мне нравиться моя работа. Я люблю аналитику. Мои дети выросли, с мужем (уверена, вы знаете) я развожусь. Чем я, по-вашему, должна заниматься, сидя дома? Крестиком вышивать?

Он оценивающе смотрит на меня.

– Хорошо. Вы мне нравитесь.

Напрягаюсь. Очевидно, мои эмоции отражаются на лице.

– Как аналитик, – добавляет тут же мой собеседник, – Недавно вы применили довольно спорный метод оценки финансовой устойчивости. Мало того, вы сделали такие же спорные выводы. Но, как оказалось, они были гораздо более ближе к реальности, чем оценка другого нашего сотрудника. Не удивляйтесь. Я и дальше буду давать вам задания параллельно с кем-то другим. Мне интересно сравнивать выводы и самому оценивать перспективы. Ваш контракт будет пересмотрен. Я отдам вам в управление аналитический отдел. Чуть позже заберу вас к себе. Вы станете моим личным советником. Надеюсь, такая перспектива вас не пугает? – он смотрит мне прямо в глаза.

– Я не из пугливых, – не отвожу взгляд.

Он кивает, и тут нашу беседу прерывает официант. Он ставит блюда перед Торбеном и мной.

– Я взял на себя смелость заказать и для вас. Вы ведь впервые в этом ресторане. Надеюсь, вам понравится, – тут Торбен взял и подмигнул мне.

Удивительное сочетание жёсткого бизнесмена и дружелюбного обаяшки. Причём, он меняет эти два своих образа так легко, что только успевай следить.

– Я хочу, чтобы вы познакомились с моей женой, – вдруг произносит Торбен Луи.

– Зачем? – вопрос срывается с моих губ раньше, чем я успеваю захлопнуть рот.

Он смеётся.

– Ещё раз – вы мне нравитесь. И я буду рад видеть вас в неформальной обстановке. Лоне будет рада с вами пообщаться. Простите… – он набирает номер, и я слышу, как он разговаривает с женой. Отбивает звонок, – Ну, вот, я приглашаю вас на обед в следующую субботу. Вам будет удобно?

– Думаю, да, – говорю неуверенно.

– Отлично! Мой секретарь пришлёт вам напоминание. А теперь наслаждайтесь трапезой.

К моему удивлению Торбен расплачивается за нас обоих, а затем отвозит домой. Мне понравилось всё, кроме предстоящего знакомства с женой шефа. Вот не хочу я знакомиться, и всё тут…

Глава 40.

Вечером на неделе мне позвонили в дверь. Оказалось, одна из соседок – Кармен. Здесь всего десять квартир в подъезде, поэтому я уже более-менее знаю всех своих соседей. Она сообщила, что Дорис, болеющая раком, отправлена в хоспис… Я понимаю, что это значит. Кармен спрашивает, не хочу ли я поучаствовать в покупке прощального букета. Конечно, я хочу и отдаю деньги.

Настоящим шоком для меня было увидеть через пару дней на доске возле входной двери ответную открытку… В ней умирающая женщина благодарила всех нас, и меня в том числе, за то, что мы были хорошими соседями, жили рядом, просто улыбались ей. Она благодарила за чудесные цветы, украсившие её последние дни, и желала всем нам здоровья и много-много счастливых долгих дней…

Слёзы сами наворачиваются на глаза и текут по щекам… Я-то думала, «прощальный букет» будет на похоронах. Оказалось, так мы попрощались с, пока ещё, живой Дорис… Есть в этом что-то очень правильное – прощаться с человеком при жизни, а не прятать голову в песок, распинаясь потом у гроба. Кому они тогда нужны, эти слова?

Теперь я знаю, что такое «светлая грусть»… Целый день я под впечатлением, и ничто не может изменить моё настроение. После работы иду к воде и долго брожу по пляжу. Под порывами пронизывающего холодного ветра, сдобренного морской влагой, думаю о том, как коротка наша жизнь, как мало в ней радости, как коротки минуты счастья, и как много ошибок я сделала…

*****

Мне действительно отдают в управление аналитический отдел, пересматривают контракт и поднимают оклад.

Обед с Торбеном и его женой выдался не таким ужасным, как я себе представляла. Никакого пафоса. Лоне оказалась обычной улыбчивой датчанкой тридцати шести лет. Открытой и доброжелательной. Она финансист, и у нас нашлось много общих тем и интересов.

Кроме четы Сёдербергов, на обеде был младший брат Торбена Луи – Мальте. Он входит в правление одного из крупнейших банков Дании. Такой же породистый датчанин с более жёстким лицом, чем у Торбена, и орлиным носом. Он всё время пытался шутить, но глаза оставались серьёзными.

– Натали, скажите, а вы не хотели бы поработать в банке? – неожиданно он разворачивается ко мне всем корпусом. От него исходит лёгкий аромат дорогой древесной туалетной воды.

– Никогда об этом не задумывалась…

Ловлю пристальный взгляд другой пары голубых глаз.

– А вы подумайте. Торбен рассказал мне о вас. Сказать честно, у меня сразу было впечатление, что я вас знаю. Но вспомнил только сегодня, когда лично увидел. Мы действительно пересекались. Очень давно…

– Прошу прощения, я вас не помню, – прищурившись, рассматриваю своего собеседника.

– Что ж, пусть это останется тайной. Пока… Уверен, вы вспомните, – загадочно улыбается, – Вернёмся к делу. Итак, если я предложу вам те же условия, что и Торбен, но увеличу оклад, вы смените компанию на банк?

– Мммм… – я откладываю в сторону приборы и тоже поворачиваюсь к нему всем корпусом, – Не вижу никаких преимуществ. Моё вознаграждение полностью меня устраивает. Увеличение, итак солидного, оклада предполагает увеличение нагрузки. А датская налоговая система «сожрёт» более семидесяти процентов надбавки. Остаётся ерунда. Мой же жизненный график уже полностью забит. Я не хочу менять, что бы то ни было. Так что, мой ответ – нет. Спасибо, но нет.

Несколько секунд он изучает моё лицо. Ему не хочется отступать.

– Не согласен, – наклоняет светлую голову, – Банк оплатит вам аренду квартиры.

– По-прежнему, нет, – отвечаю твёрдо.

– Почему?

– Не хочу… Меня всё устраивает. Вы опоздали, – дарю ему беззаботную улыбку.

Тут Торбен хлопает по столу раскрытой ладонью так, что все приборы одновременно подпрыгивают.

– Всё! Продано!

Мальте притворно вздыхает, достаёт из портмоне пять купюр по тысяче крон и с несчастным видом передаёт Торбену Луи. Я уже понимаю, что произошло. Мои губы плотно сжимаются.

– Натали, – привлекает моё внимание Лоне, – простите их. Вы бы видели, как они спорили…

– Действительно, Натали, простите нас, – сквозь смех, извиняется Торбен, – Этот сноб решил, что знает вас, и что ваша меркантильная сторона победит. Вы доставили мне незабываемое удовольствие! В знак моего раскаяния, примите небольшой подарок.

Девушка из обслуги положила небольшой, упакованный в тёмную бумагу пакет на стол.

– Я подумаю, – киваю головой, – но обедать с вами, равно, как и ужинать, больше не буду.

– Натали… – начинает Лоне.

– Погоди, милая, – перебивает жену Торбен, – Вижу, мы задели вас… Поверьте, нашей целью не было нанести оскорбление. Возможно, мы слегка перегнули палку. Мальте, это была твоя дурацкая идея на счёт спора. Так что, давай, приноси извинения, – пасует брату.

– Действительно, простите нас. В качестве моральной компенсации готов сделать интересное предложение. Как насчёт прогулки по Норвежским фьёрдам? Поверьте – незабываемое удовольствие, – вот теперь его глаза улыбаются.

Почему я чувствую себя загнанной в искусно расставленную ловушку?

– Спасибо. Мой ответ, по-прежнему – нет.

Решительно поднимаюсь из-за стола.

– Простите, мне пора…

Лоне выглядит расстроенной, мужчины – растерянными. Споры они на меня устраивают... козлы великовозрастные... Мы обмениваемся с Лоне телефонами. Понравилась мне четвёртая жена Торбена Луи.

У самой двери мне буквально всовывают в руки тёмный пакет. Поздно вечером открываю его и улыбаюсь. Тирамису. Вот теперь точно верю, что Торбен Луи отлично знает, что у меня никогда не было собаки…

На следующий день Лоне сама набирает меня и ещё раз извиняется. Она советует одну из лучших йога-студий. Теперь три раза в неделю мы вместе ходим на занятия. Я более, чем довольна. У меня появилась вторая подруга в Копене.

Как и раньше, вся моя неделя, включая выходные, забита. Стараюсь не думать о том, что со мной произошло. И не планировать будущее. Я живу здесь и сейчас, только настоящим моментом.