Текст книги "Только сердце подскажет"

Автор книги: Натали Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 6

В самом отвратительном настроении, какое только можно себе представить, Лайэм натянул куртку. Вообще-то он пытался сделать все правильно. Он оставил Викторию, чтобы она все обдумала, потому что не хотела осложнений – даже на одну ночь.

Только ведь это она пришла к нему в саду и уничтожила его решимость. Она хотела проводить с ним время. Неужели? Какая ужасная шутка. Конечно, он мог болтать с ней. Дразнить ее. Говорить с ней по телефону. Но, оказываясь рядом с ней, единственное, что он хотел, – было поцеловать ее. Он испытывал желание, какого не знал раньше.

Лайэм наслаждался отношениями с Орелией. Но на самом деле большую часть времени они проводили порознь. Он участвовал в соревнованиях в одном океане, она занималась серфингом в другом. Это было удобно и легко, и он всегда мог уйти.

Оставить же Викторию сегодня утром в саду стоило ему невероятных усилий, и это его беспокоило. Ему не нравилось чувство привязанности, даже если это была всего лишь сексуальная связь.

Он нахмурился, увидев свое отражение в зеркале. Костюм придавал ему лоск и подчеркивал социальный статус, но на самом деле Лайэм существовал в безжалостном, изолированном мире. Он отсутствовал неделями, даже месяцами. Единственные отношения, способные выдержать это, были отношения с очень сильной, несгибаемой женщиной. У Виктории даже близко не было этой жесткости. Он боялся, что она лишь запутается в своих эмоциях и чувствах. Он знал это по опыту с Орелией – получив желаемое, он оказался не в состоянии дать ей то, чего хотела она. Вину Лайэма немного умаляло то, что Орелия смогла найти свою любовь, надежность и приземленность с другим, более подходящим человеком.

Лайэм не любил ничего приземленного. Он нуждался в свободе, которую нашел в парусном спорте. Это не было ни семейным увлечением, ни безопасным хобби. И Лайэм не хотел зависеть от кого-либо еще. Он любил быть один. Так же, как его отец. Они оба не были семьянинами. И Лайэм не заводил детей, потому что не хотел повторять ошибок своего отца. Он просто не смог бы уделять детям достаточно времени, потому что самым главным для него был океан.

Виктория всегда старалась делать то, что – как ей казалось – было необходимо, чтобы сохранить любовь и расположение других людей. Но у нее были потребности, которые он не мог удовлетворить. Она осталась бы несчастной. И что еще более важно, сейчас она знала, чего хочет, и он не собирался вставать у нее на пути.

Но Лайэм мог дать ей физическое удовольствие. Он мог показать ей все. Его тело ныло от желания, поэтому самое лучшее, что он мог сделать, было пересилить себя и уйти. Значит, он поступил правильно.

Через два часа он наблюдал, как Орелия и Маркус охали и ахали, расспрашивая Викторию о ее свадьбе. Интересно, как она выглядела в тот день? Его желудок стянуло. Он никогда не мог себе это представить и, конечно, избегал любых фотографий.

Теперь ревность к той свадьбе вскипела у него внутри. Ему действительно следовало бы выкинуть все это из головы. Он вернется на побережье и будет упорно тренироваться.

Он последовал за другими гостями туда, где были установлены столы и в мерцании свечей поблескивало серебро. Место каждого гостя за столом было отмечено карточкой с каллиграфическим почерком Виктории. Это выглядело очень романтично. Он сел и взял карточку со своим именем – изящные, изысканные буквы с симпатичными завитушками. Лайэм провел большим пальцем по краю карточки, а затем машинально перевернул ее. Вдруг он почувствовал, как будто его оглушили. То, что было написано на оборотной стороне, было выведено рукой Виктории, но уже без романтичных завитушек.

Одна ночь. Сегодня. Все, что хочешь. Согласен? В.

Виктория налила себе бокал вина. Вот тебе и клубы, и социальная жизнь, да хотя бы сексуальная. В старых шортах и тонком хлопчатобумажном кардигане, накинутом поверх футболки, она прибирала у себя на столе. Она должна забыть прошлое и заняться будущим. Но она не могла не думать о том, что почувствует Лайэм, когда Орелия будет приносить клятву в верности другому мужчине. Это наверняка было, тяжело. Она не должна была писать ему то сообщение на карточке. Очень ему нужно было такое послание на свадьбе Орелии?! О чем она вообще думала?

Что, если кто-то другой за столом прочитал это сообщение? Хорошо, что она поставила только свой инициал, а не полное имя.

Злясь на свою идиотскую выходку, она собрала волосы в хвост и начала готовить материалы, необходимые для небольшого заказа, на который у нее в распоряжении была вся следующая неделя. Но ей нужно было найти себе занятие уже сегодня вечером. Она должна быть очень, очень занята.

Концентрация потребовала от нее огромных усилий. Виктория сняла наручные часы, положила телефон в ящик в ванной комнате, поставила свою любимую песню на повтор и не позволяла себе встать из-за стола в течение нескольких часов. Заказ требовал от нее предельной точности и аккуратности – именно то, что ей было нужно.

Спустя какое-то время раздался стук в дверь ее квартиры, до смерти напугавший ее. Сердце, казалось, остановилось, но через три секунды забилось в лихорадочном темпе. Виктория встала и посмотрела в окно. Было еще достаточно светло, так что это не мог быть Лайэм: свадебная вечеринка только начиналась.

Она открыла дверь, взглянула на него и прислонилась к косяку, потому что ноги у нее подкосились. Любой смотрится хорошо в смокинге, но Лайэм выглядел просто умопомрачительно.

– Ты рано. – Ее голос звучал так, как будто она не говорила несколько лет.

– Ты думала, я останусь там, когда ты написала мне это? – Он поднял руку, показав карточку.

Я не хотела, чтобы ты пропустил вечеринку.

Он сурово посмотрел на нее.

– А я и не пропустил.

– Как прошла свадьба? – спросила она, неожиданно занервничав из-за его ответа.

– Великолепно.

Она закусила губу и вдруг поняла, что ей необходимо точно знать, что он чувствовал.

– Ты все еще любишь ее?

Лайэм положил руку ей на живот и слегка подтолкнул, чтобы она шагнула назад. Он вошел следом и тщательно закрыл за собой дверь.

– Часть меня всегда будет любить Орелию.

Виктория сжала губы, пытаясь не выдать эту глупую, непрошеную боль, которую ей причинили его слова.

– Она совсем не похожа на тебя, – сказал он. – Все казалось идеальным. Она была занята своей карьерой, я – своей. Мы встречались, когда позволяли наши графики. Веселые и беззаботные отношения. Я думал, это все, что нам нужно. Но Орелия становилась все несчастнее, ей хотелось чего-то большего. И вот однажды она позвонила и сказала, что встретила Маркуса. Я не был убит горем – на самом деле я был счастлив. Мы были больше друзьями, нежели любовниками. И я рад видеть ее такой счастливой.

Виктория наконец выдохнула:

– Я все равно думаю, что она сумасшедшая, раз выходит замуж за другого. – Она закусила губу, сдерживаясь, чтобы не признаться в большем.

Я не мог бы заставить себя прийти на твою свадьбу, – мягко произнес он.

Дыхание Виктории участилось. Все должно было развиваться совсем не так. Они должны уже сжимать друг друга в страстных объятиях.

– Потому что ты знал, что я совершаю ошибку.

Лайэму причинило боль не то, что она выходила замуж за Оливера.

– Вы оба совершали ошибку. Ты была неподходящей женщиной для Оливера. – Как статуя, Лайэм стоял в нескольких футах от нее. Но его сдержанные слова прозвенели, как разбившееся о каменный пол стекло. – Почему у вас ничего не вышло?

– Ты знаешь почему, – ответила она просто. – Уже одно то, что я посмотрела на тебя…

– Так почему же ты сказала «да»?

– Как я могла отказать ему? Как я могла унизить его на глазах у всех? И я хотела угодить ему, угодить всем им… – Она сглотнула. – Они изгнали Стеллу, она просто перестала существовать для них. Я не думала, что смогла бы справиться с подобным отношением. В одиночку.

Лайэм шагнул вперед, не отрывая о нее взгляда.

– Они бы на это пошли?

Ее родители не исключили ее из своей жизни, как Стеллу, но их отношения были прохладными. Они не одобряли то, чем Виктория занималась сейчас. Обвиняли ее.

– Он казался беспроигрышным вариантом, – ответила она грустным шепотом. Но он был человеком. Как и она сама.

– Мне очень жаль, – сказал Лайэм.

– Не стоит. – Она улыбнулась. – Я многое поняла. И сегодня я нравлюсь себе гораздо больше, чем тогда. – Теперь у нее появился внутренний стержень, твердость характера. Были свои планы.

– Он был идиотом. – Лицо Лайэма помрачнело. – Я бы никогда не поступил так с тобой. Никогда.

– Нет. – Она рассмеялась. – Во-первых, ты бы никогда не женился на мне. Ты вообще никогда ни на ком не женишься.

Он опустил глаза.

– Ты права. – Подняв голову, он снова пристально посмотрел на нее. – Но я бы никогда не изменил тебе.

Он шагнул ближе, но все еще не дотрагивался до нее.

– Почему сейчас ты решилась? – спросил он.

Я не хочу повторить ту же ошибку. – Ошибка была в том, что она не сказала ему «да».

– Ты уверена?

– Тебя бы сейчас здесь не было, если бы я сомневалась.

– Я думал, ты против секса на одну ночь?

– Я больше не могу бороться с этим. Я хочу этого. – Виктория хотела освободиться от страсти, которая сковывала ее, которая не давала ей думать ни о чем и ни о ком другом.

Лайэм посмотрел на нее – его взгляд задержался на ее волосах, затем скользнул вниз по телу. Знакомая улыбка появилась на губах.

– Что ты делала? – Он провел пальцем по ее лбу – на пальце блестела золотая краска.

Виктория вытерла лоб и посмотрела на свою руку, поморщилась, увидев несколько блесток.

– Это сусальное золото. Я работала над поэмой на годовщину свадьбы.

Лайэм улыбнулся.

– Ты позолоченный ангел.

– Не такой уж и ангел.

Он провел пальцем по золотинкам на ее лице, а затем наклонился и коснулся каждой губами.

Виктория вздрогнула и сделала шаг назад. Она не ожидала такой нежности и не знала, сможет ли справиться с этим. Она хотела быстрой, яростной страсти.

– Ты настроен сентиментально, потому что был на свадьбе. – Она потянулась к пряжке его ремня с недвусмысленным намерением. – Хватит болтать.

– Нет. – Он схватил ее за запястья и отвел руки за спину.

Это движение заставило ее прижаться грудью к его торсу, так что нельзя сказать, что она была разочарована. Но почему он отказывался?

Его карие глаза с золотыми крапинками сверлили ее.

– Я так давно желал этого, и хотя у нас всего одна ночь, я не собираюсь торопиться. Я не хочу просто сорвать с тебя одежду, трахнуть и уйти через две минуты.

Виктория была уверена, что он чувствовал, как стучит ее сердце.

– Я собираюсь насладиться каждой секундой, которая у меня будет. Сегодня тебе не уснуть, даже не планируй. – Он не сводил с нее глаз, и она не могла отвести взгляд. – Ты против?

Виктория покачала головой, не в силах издать ни звука.

Он выпустил ее запястья и спросил:

– Почему ты передумала?

– Мне кажется, я ошибалась, а ты был прав, – прошептала она. – Это… страсть. – Она тщательно подбирала каждое слово. И я думаю, ее невозможно просто игнорировать.

– Думаешь, ты сможешь выдержать меня?

Опять это его высокомерие.

– Я думаю, одну ночь – да. – У нее просто не было другого выхода.

Его взгляд возбуждал Викторию. Она не была уверена, что сможет сдерживаться, не торопиться и смаковать каждый миг, ей казалось, что она просто сгорит на месте. Ей было необходимо остыть. И вдруг она осознала, что на ней мятые шорты и майка и еще более неряшливый хлопчатобумажный кардиган, который она набросила, когда стало вечереть.

– Я собиралась принять душ.

– Позже, – сказал он хриплым голосом.

Его пальцы пробежали по ее коже – по подбородку, вниз по шее, заставляя ее дрожать от возбуждения. Она сделала глубокий вдох и нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

– Не спеша, – напомнил он ей с улыбкой.

Я не хочу не спеша.

Он поцеловал ее в шею, коснувшись кожи сначала зубами, а затем проведя по чувствительному месту языком и губами.

– Нет, хочешь.

Честно говоря, Виктория понимала, что не сможет выдержать, если он будет продолжать в том же духе. Его прикосновения уже невероятно возбудили ее, и Виктория жаждала ощутить Лайэма внутри себя. Она хотела близости и оргазма – прямо в эту секунду. Глубоко вздохнув, она отступила от него.

– Позволь мне раздеть тебя.

Глаза Лайэма расширились.

– Я хочу. Я должна. Иначе… – Она замолчала.

– Хорошо, – ответил он. – Если это то, чего ты хочешь.

Виктория хотела намного больше, но это поможет ей немного успокоиться и освоиться.

Она начала с пиджака – сначала один рукав, затем другой. Лайэм наклонил голову и мимолетно поцеловал ее в подбородок. Она взглянула на него и улыбнулась, но ничего не сказала. Она медленно расстегнула пуговицы на его рубашке, обнажая его торс – мощные гладкие, словно высеченные из камня мышцы. Такой фигуры можно было добиться только ежедневными тренировками.

Да, этот парень был в прекрасной форме.

Виктория не сразу осознала, что затаила дыхание, и наконец-то тяжело выдохнула. Лайэм тоже молчал, но его грудь поднималась и опускалась чуть быстрее, пока ее пальцы сражались с пряжкой его мягкого кожаного ремня. Он не предлагал помощь, и Виктория была рада этому. Она хотела сделать все сама.

Присев на корточки, Виктория стянула с него брюки. На нем были черные трусы-боксеры, к счастью из эластичного материала, иначе они бы не выдержали напряжения и порвались. Ее руки скользнули на пояс – она стащила их с его мускулистых бедер, высвобождая возбужденную плоть. Стоя на коленях, Виктория подняла глаза – взирая на его великолепие, практически сгорая от нетерпения.

– Теперь ты одна здесь разодетая, – грубовато отозвался Лайэм.

Ей было все равно. Она просто хотела коснуться его губами.

Но Лайэм вдохнул со свистом, шагнул вперед, нагнулся и поднял ее.

– Моя очередь. – Он не улыбался, смотрел напряженно.

Он вытащил пояс из ее кардигана и помедлил, раскачивая его в руке.

– Что ты собираешься делать с этим?

– Я умею завязывать морские узлы. – Лайэм отбросил пояс в сторону. – Но на этот раз хочу чувствовать твои руки на мне.

А в другой раз он что, собирался связать ее?

– Я тоже. – Она посмотрела на пояс. – К твоему сведению, я тоже умею завязывать кое-какие узлы.

– Не сомневаюсь. – Лайэм придвинулся ближе и взялся за ее майку – пальцы его дрожали. Вряд ли он мог так притворяться.

Через секунду он стащил с нее майку через голову, отбросил в сторону, и та приземлилась где-то на полу. На ней не было бюстгальтера – Виктория часто ходила дома без него. Так что теперь ее обнаженные, болезненно напряженные соски жаждали его прикосновений.

Лайэм замер, разглядывая ее. Виктория дотронулась до молнии на шортах, и это заставило его пошевелиться.

– Нет. – Он отвел ее руки.

Он сам расстегнул кнопку и молнию, и ее шорты соскользнули на пол. Затем медленно стянул с нее тонкие трусики.

На мгновение Виктория удивилась, что не чувствует никакого смущения. Да и как она могла, если он, стоя на коленях, смотрел на нее вот так? Сильными руками Лайэм обхватил ее ноги – чуть выше колен. Виктория замерла, ее ноги разошлись.

– Ты еще красивее, чем… – Он замолчал и неожиданно поцеловал ее между ног, прижавшись губами и проведя языком по нежной коже.

Она вскрикнула и подалась вперед, чтобы ухватиться за его плечи и не потерять равновесие. Это было сумасшествие, насколько близка она была к оргазму, просто потому что он раздел ее. Еще одно прикосновение? Теперь она уже не хотела, чтобы все произошло за наносекунды. Лайэм был прав, что хотел сделать это медленно, чтобы насладиться в полной мере и наконец завершить то, что было начато так давно.

– Я хочу испытать оргазм, когда ты внутри меня, – сказала она дрожащим голосом. – Одновременно с тобой.

Лайэм крепче сжал руками ее ноги и снова поцеловал нежную складку кожи между ног. Затем поднялся, обнял ее и притянул к себе.

Я не войду в тебя, пока ты не кончишь.

Она моргнула:

– Что?

– Ты слышала.

Виктория посмотрела ему в глаза.

– Ну, я не испытаю оргазма, пока ты не будешь во мне, пока сам не будешь на пике.

Его губы растянулись в улыбке.

– Веселая будет ночка, да?

Виктория поднялась на цыпочки и поцеловала его – влажными требовательными губами. Лайэм сдвинулся с места, встав удобнее, так чтобы удержать их обоих в вертикальном положении, когда она опиралась и прижималась к нему. Она чувствовала животом, как нарастает его эрекция, как страстно он отвечает на ее поцелуй, как его руки скользят по всему ее телу.

Лайэм поднял голову – на его губах играла хищная улыбка. Он снова поцеловал Викторию, и его руки переместились к ее груди. Виктория задохнулась от прикосновения. Он не касался сосков, просто обхватил ее груди и нежно сжимал их, лаская пальцами. Виктория почувствовала, как внутри у нее все сжалось, когда он снова поцеловал ее. У парня было просто невероятное чувство ритма, превратившееся для нее в сладкое плотское мучение.

Она больше не могла держаться на ногах. В буквальном смысле. Лайэм подхватил ее и положил на эту ужасно узкую кровать. Виктория выдохнула с облегчением; разведя ноги, она потянулась к Лайэму, когда он встал на колени и склонился над ней.

Но он не лег на нее своим весом, не прижался к ней пахом, как она хотела. Вместо этого его губы и руки снова заработали в тандеме, заводя ее ритмичными движениями. Она выгибалась, снова и снова касаясь его бедрами.

– Лайэм, – молила она. – Пожалуйста.

Он оперся на руки, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Я всегда хотел тебя, – сказал он напряженно.

– Я тоже, – бесстыдно призналась Виктория. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, давай начнем.

К ее огромному облегчению, он оторвался от нее, поднял с пола свои брюки и вытащил из кармана новую упаковку презервативов. Спустя минуту она услышала щелчок, завершивший процесс его облачения в латекс.

Виктория откинулась на кровати и слегка раздвинула ноги для него. Но он обхватил рукой ее лодыжку и начал все заново – целовать от кончиков пальцев, поднимаясь вверх по ноге. Это была настоящая пытка. Это было настоящее блаженство.

Она извивалась под ним, не зная, плакать ей или смеяться, в ярости, что Лайэм все еще сдерживался и не входил в нее. Она перевернулась, решив взять инициативу в свои руки и оседлать его.

Лайэм позволил ей быть сверху, но не входил в нее. Вместо этого, смеясь, взял ее за бедра и приподнял, удерживая чуть в воздухе.

– Подразни меня, – простонала она.

– После того, как ты кончишь.

Виктория закрыла глаза.

– Ты должен быть внутри меня.

Он рассмеялся:

– Тогда мы в тупике. – Лайэм сполз с кровати, поднимая ее, так что она осталась на том же месте, но теперь чуть выше его.

– Ты знаешь, как я люблю побеждать, – пробормотал он, накрыв ладонями ее груди. – Для этого я пойду на все.

Он сдвинулся чуть выше, чтобы поцеловать ее прямо туда, где она жаждала его губ, – и его язык вошел в нее.

Она вскрикнула:

– Лайэм.

– Иди ко мне, – пробормотал он, провел языком по нежным складкам, а затем обхватил губами ее клитор и слегка пососал его.

Ее бедра дрожали, и она прижала кулаки к коленям. Лайэм протянул руки, чтобы снова обхватить ее груди ладонями. Виктория тяжело дышала, понимая, что никогда не сможет превзойти его в этом.

– Если я кончу… – задыхалась она.

– Да. – Он оторвался от нее, на долю секунды нарушив ритмичные движения языком.

– Если… – Она не смогла закончить предложение.

– Да. – Он продолжал ласкать ее грудь одновременно с движениями своего языка и губ.

– я…

– Да.

– О да! – Виктория задрожала, почувствовав, как оргазм накрывает ее. Неотвратимый. Восхитительный. Долгий стон вырвался у нее сквозь стиснутые зубы, пока Лайэм продолжал свою сладостную пытку, – и волны удовольствия проходили через Викторию, содрогавшуюся в судорогах экстаза.

– Пожалуйста, – задыхалась она.

Лайэм отпустил ее, и она скользнула назад, слегка ударившись головой о стену.

– Осторожно. – Он притянул ее к себе, пытаясь протолкнуть под себя, но эта ужасная кровать была слишком маленькой.

Тогда они отказались от этой идеи и скатились на пол, не выпуская друг друга из объятий. Виктория была поглощена страстью. Она обвилась вокруг его тела, закинув ноги ему на поясницу, а руками вцепившись в его короткие волосы.

Лайэм посмотрел на нее сверху вниз. Его глаза блестели – широко раскрытые, сосредоточенные, отчаянные.

– Сейчас, – властно скомандовала Виктория.

Тут же Лайэм вошел в нее настолько глубоко, что Виктория едва не вскрикнула от неожиданной боли. Но это было так невероятно хорошо, что она хотела еще. Она выгнулась, призывая его продолжать. Лайэм подался назад и снова вошел в нее до упора. Еще раз. Еще. Виктория постанывала от удовольствия каждый раз, когда чувствовала эти мощные толчки.

– Нравится? – Лицо Лайэма было искажено гримасой страсти.

– Не останавливайся, – взмолилась она, схватив его за ягодицы и пытаясь приблизить к себе. – Еще… – застонала она. – Я хочу все.

Лайэм возобновил движения в мучительно идеальном ритме. Виктория вцепилась в него, не в силах сдержать стоны каждый раз, когда он входил в нее, с каждым толчком все сильнее и жестче.

– Лайэм! – вскрикнула она на пике удовольствия, испытывая невероятное по своей интенсивности наслаждение, и впилась ногтями ему в плечи, пятками в поясницу.

Он зарычал. Тело его напряглось, руки сильно, до боли, сжали ее. Лайэм снова издал яростный крик, и в следующий момент все напряжение, вся мощь покинули его тело, и он упал на Викторию.

Спустя какое-то время Лайэм поднял голову:

– Только не засыпай.

В ответ Виктория крепче обняла его, так чтобы он не мог от нее оторваться. Она и не собиралась спать. Каждая клетка ее тела, каждый нерв были на взводе, и ей не верилось, что она вообще сможет когда-то успокоиться и заснуть. Она была настолько сверхчувствительна, что боялась расплакаться. Он снова поднял голову и посмотрел на нее:

– Я умираю от голода, а ты?

То, как быстро он вернулся в реальность, рассмешило ее. Она почувствовала облегчение и расслабилась.

– Ты не поел на свадьбе?

– Как ни странно, но мне не хотелось есть, после того как я прочел твое сообщение. Я был слишком напряжен. Не мог дождаться удобного момента, чтобы уйти оттуда.

Его откровенность заставила ее улыбнуться еще шире.

– Мне очень не хочется тебя разочаровывать, но в холодильнике у меня пусто.

Он поднялся с пола и подошел к ее мини-кухне, открыл дверцу шкафа и вздохнул, но затем повернулся и подмигнул ей:

– Ты будешь поражена, что я могу наколдовать из ничего.

– В самом деле?

Он кивнул:

– У меня бывали разные ситуации. Спорим, ты никогда не пробовала сэндвичи с замороженным зеленым горошком.

– Как мило. – Виктория засмеялась, но сердце ее заныло.

Но Лайэм продолжал веселиться:

– Особенно с черствым хлебом.

В конце концов он нашел немного риса и приготовил его с овощами, которые оказались в холодильнике. На десерт они ели миндальное печенье. Это была странная еда для утра. Но Виктория не хотела спать. Не хотела пропустить ни одной минуты.

Она смотрела, как он ел, и задавалась вопросом: сколько подобных ужинов из ограниченных запасов продовольствия он уже приготовил?

– Тебе не одиноко, когда ты долго находишься в море, совсем один?

– Нет. Я всегда был один. Я привык.

– Но в то Рождество ты хотел приобщиться к семье Оливера. – Виктория чувствовала это желание в нем, потому что, честно говоря, оно эхом отзывалось в ней самой.

– Я пытался быть хорошим гостем. Полезным. – Он подмигнул. – И хотел быть рядом с тобой.

Дело было не только в ней.

Лайэм взял ремешок от кардигана и закрутил его вокруг руки, потом раскрутил. Он подзаправился и был снова готов наслаждаться каждым дюймом тела Виктории. Но взглянул на часы на компьютере и запаниковал. Ночь уже не казалась такой длинной, какой была до полуночи.

– Что ты собираешься делать с этим?

Он улыбнулся, когда услышал волнение в ее не совсем невинном вопросе.

– Поиграть с тобой.

– Только если я сделаю то же самое с тобой.

– Конечно. После меня. – Он повернулся, чтобы взглянуть на нее.

Позолота все еще блестела на ее теле, но она не могла сравниться с блеском ее глаз.

Виктория включила светильник, чтобы частично осветить комнату. Свет от лампы упал на ее бедро, и Лайэм решил, что начнет именно там.

– Почему ты хочешь связать меня? – спросила Виктория, протягивая ему запястья, чтобы он мог привязать ее к спинке кровати.

То, что она настолько доверяла ему, доставляло Лайэму огромное удовлетворение. Что она была настолько готова к физической близости с ним. Наконец-то.

– Я хочу исследовать тебя, ни на что не отвлекаясь, – честно ответил он. Ему хотелось ласкать каждый изгиб ее тела, каждый дюйм ее кожи. – Мне трудно сохранять контроль, когда я чувствую на себе твои руки.

Лайэм хотел дарить ей удовольствие снова и снова. Хотел узнать ее тело, все ее секреты. Хотел понять, что именно ей нравилось. Никогда еще он не стремился настолько угодить своей любовнице. Кроме того, он желал убедиться в том, что был лучшим из всех, с кем она когда-либо занималась сексом.

– Ты в порядке? – спросил Лайэм несколько минут спустя. Он наконец внял мольбам Виктории и вошел в нее пальцами: его большой палец ласкал самую чувствительную точку, пока ее лоно не стало влажным, пока она не застонала на пике наслаждения.

– Теперь моя очередь, – задыхаясь, произнесла она.

– Скоро, – ответил он, вновь доводя ее до экстаза.

Прошло больше часа, когда он наконец позволил ей привязать себя. Виктория улыбнулась ему такой порочной улыбкой, что его ствол через секунду снова был твердым.

Она погладила его руками, глядя на него, как будто он был вожделенной игрушкой. Виктория склонилась над его телом, целуя, лаская каждый дюйм – руками, губами, волосами. Когда она облизнула губы и ее взгляд упал на его возбужденный член, Лайэм понял, что он в беде.

Но у него не было выбора. Она так страстно обхватила его ствол губами и начала ласкать его, посасывая, помогая себе руками, что он просто не мог сдержаться. Он не мог сопротивляться ее соблазнительным губам, дарящим ему такое бесконечное удовольствие.

Виктория не развязала его и после – хотя он был вялым, как тряпка. Ошеломленный, он с огромным усилием поднял голову, когда она соскользнула с кровати.

– Виктория?

Пару минут спустя она вернулась к нему с авторучкой в руке.

– Что ты делаешь? – лениво спросил он.

– Тебе кое-чего не хватает, это должно быть у каждого моряка. – Она коснулась кончиком пера его груди.

– И что же это? – Он дернулся, потому что не переносил щекотки.

– Татуировка, – усмехнулась Виктория. – В виде сердца с вписанным в него словом «мать» или что-нибудь еще.

Он вздрогнул.

– Может быть, не «мать», – тихо сказала она и подняла ручку.

– Она умерла, когда я был совсем маленьким.

– Мне очень жаль.

– Это было очень давно.

Перо щекотало его по-прежнему.

– Твой отец снова женился?

– Нет. Он был жестким человеком. Грузчиком, который загружал и разгружал корабли. Он много работал и сильно пил. Честно говоря, он был омерзителен. И просто не в состоянии привлечь другую женщину. Разве что тех, кому платил.

– А как же ты?

– Я ходил на парусных яхтах при любой возможности.

Ради этого Лайэм даже пропускал занятия в школе. Пока не стал таким профессионалом, что школы сами хотели заполучить его, предлагая стипендии, участие в соревнованиях.

Виктория провела пальцем линию по его животу. Он снова вздрогнул, потому что ему было щекотно. Она тихо засмеялась, снова окунула перо в чернила и повернулась к нему:

– У тебя изумительный пресс.

Он поморщился.

– Я рад, что ты оценила это, таких мышц нелегко добиться.

– О, я восхищаюсь ими. – Она подула, подсушивая краску.

– Ниже не надо, – предупредил он.

Она снова рассмеялась.

– Ты не хочешь, чтобы я рисовала…

– Нет. – Лайэму было интересно, что она написала, но сначала он хотел почувствовать ее еще раз.

Она тоже желала большего, так как неожиданно отбросила ручку и оседлала его.

– Развяжи меня. – Он хотел обнять ее, прижать к себе. Ее кожа и волосы все еще были покрыты крапинками сусального золота – его позолоченная любовница.

Виктория потянулась вперед, чтобы развязать узлы. Двигая бедрами, она дразнила его, показывая, какое удовольствие получает от его прикосновений, от его тела. Лайэм был снова возбужден и жаждал ее влажного лона. Выгнувшись, он резко вошел в нее – на лице Виктории отразился восторг. Лайэм глубоко вдохнул, сдерживая свое желание излиться в нее – еще рано.

Она глубже впустила его в себя, чтобы ей было удобнее сидеть на нем верхом. Он положил руки ей на бедра, чувствуя ее отчаяние.

– Лайэм, – слабым голосом позвала она.

Он переместил руки чуть выше, обхватил ее за ягодицы, приподнял и сделал резкое движение корпусом вверх, войдя в нее до упора, ускоряя темп.

Когда экстаз волнами разошелся по ее телу, Виктория не смогла сдержать крик, который постепенно перешел в стон. Лайэм наблюдал за ее оргазмом, за ярко-розовыми плотными сосками, за еще более красными пухлыми губами и дикими огромными глазами. Это была та Виктория, которую он хотел, – та, которую он мельком увидел годы назад. Соблазнительная, привлекательная, изголодавшаяся по ласкам женщина, которая добьется желаемого. Не стремившаяся угодить ему, а наслаждающаяся, получающая удовольствие. Женщина, созданная для любви.

Он был безгранично счастлив, что она была открыта и получала удовольствие. Страсть загудела у него в ушах, когда пронзительный крик вдруг вырвался из ее груди. Он видел, как она дрожала, пока судороги сотрясали ее тело. И он чувствовал это, когда она, слабея в его руках, припала к груди и накрыла его своей мягкой теплотой.

Лайэм обнял ее обеими руками за плечи и крепко прижал к себе и лишь тогда наконец позволил себе излиться в нее.

В конце концов ему понравилась эта крошечная кровать. Единственный способ поместиться на ней – лежать, крепко прижавшись друг к другу, или если кто-то из них двоих был сверху.

Рано утром он заснул в такой позе, все еще находясь внутри ее.