Текст книги "Туман"
Автор книги: Настасья Виксен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Глава 3
Воспоминания о маме
Не дожидаясь пробуждения бабушки, Мари забросила хворосту в печь, там всё ещё тлели угольки. Наполнив посудину водой, она поставила кипятить воду для утреннего чая. Позже, когда проснулась бабушка, у Мари уже был накрыт стол. На столе стояло земляничное варенье и вчерашние бабушкины лепешки. Мари налила чаю и, не успев приступить к трапезе, задала вопрос, не дающий ей покоя всё утро: – Бабушка, а белые люди существуют?
– Я сама не видела, но твоя мама как-то тоже задавала мне этот вопрос.
– Так они существуют?
– Не видывала я таких, милая. А зачем ты спрашиваешь?
– Мне сегодня сон приснился, – задумчиво начала Мари, мечтательно глядя в одну точку.
– И что же было в этом сне?
– Там был белый человек, волосы, кожа, ресницы. Весь, понимаешь, бабушка, весь белый и зелёные глаза, – оживилась девушка, жестикулируя руками возле своего лица.
– Это был мужчина, Мари?
– Да, – Мари снова задумалась и ненадолго замолчала, вспоминая его.
– И что же было в этом сне?
– Он помог мне вернуться домой, защищал меня, а потом, – немного задумавшись, – потом я видела маму.
– Ты видела её? – с трепетом спросила бабушка, которая тоже очень скучала по своей умершей дочери и была бы рада увидеть её, хотя бы во сне.
– Да, она была похожа на тот портрет, – Мари указала бабушке на стену. – Но там, там она была такой живой и обнимала меня. Она плакала и улыбалась одновременно, мне показалось, что мама была похожа на меня, но старше возрастом.
– Что она говорила тебе, милая?
– Что любит меня и скучает. Она обняла меня, а я её.
– Она сказала что-то ещё? – спросила бабушка.
– Не успела, я проснулась. Мне ранее не снились такие сны, он был таким живым, таким настоящим. Я чувствовала всё так же, как чувствую и сейчас, наяву.
– А может, это был и не сон вовсе? – не отрывая взгляда от Мари, произнесла бабушка.
– Как это не сон? Я точно помню, как проснулась после всего этого.
– А так и не сон, бывает такое, что когда ты засыпаешь, то можешь случайно провалиться в другой мир. Но просто так этого не происходит, для этого всегда должна быть причина. Возможно, ты должна была там что-то узнать, что помогло бы тебе здесь, в нашем мире. Что бы это могло быть? Не было ли в твоем сне чего-нибудь странного?
– Там всё было не так, как у нас, и всё казалось странным. Ах да, вспомнила, Ариган во сне тоже рассказывал мне о тумане, про который вчера вечером рассказывала мне ты.
– Ариган, – повторила бабушка за Мари, – так звали белого мужчину?
– Да, представляешь, его назвали в честь леса.
– И что же он говорил тебе о тумане?
– По его рассказу я поняла, что это тот самый туман. Именно о нём ты и рассказывала мне, бабушка. В их стране живет птица, которая может убить этот зловещий туман. Для этой птицы зловещий туман вкуснейшее лакомство. Но она опасна, так как и людей она тоже ест.
– Как выглядит та птица?
– Она большая, больше, чем наша изба. У неё ярко синий окрас и когти, я видела, каким маленьким кажется человек в её когтях.
– Так опасна и так полезна, кто бы мог подумать. Ну да ладно, хватит разговоров, хворост заканчивается, надо бы собрать, – решив закончить беседу о сне, произнесла Софи.
– Хорошо, бабушка.
Они насладились горячим чаем с вареньем и лепёшками, после чего Мари прибрала на столе и пошла собирать хворост. Выйдя из избы, девушка повернулась в сторону солнца. Потихоньку поднимая руки кверху, она представляла, как набирается солнечной энергии и как та наполняет её изнутри. На улице было ещё свежо, и утренняя прохладная роса приятно омывала ноги Мари, когда та шла по траве, уходя всё дальше и дальше в глубь леса, чтобы собрать хвороста. Собирая хворост, в этот раз она ушла дальше, чем обычно. Закончив собирать его, Мари присела отдохнуть возле большого дерева, облокотившись на него спиной. Как вдруг ей словно послышался чей-то шепот. Она постаралась затаить дыхание, чтобы понять, откуда исходит голос.
– Торопись домой, – Мари снова услышала чей-то шёпот.
– Кто это?
– Повернись ко мне.
Она обернулась, но увидела лишь старый ствол дерева, на который облокачивалась, чтобы отдохнуть. Приложив к нему руки с двух сторон и прислонившись ухом к стволу дерева, она стала слышать ещё лучше.
– Торопись домой, Мари, торопись домой!
Мари очень испугалась, она не знала, за кого ей сейчас переживать – за себя или за бабушку.
– Что случилось? Почему мне надо торопиться? – её дыхание сбивалось от переживаний.
– Торопись, – больше дерево ей ничего не говорило.
Она схватила вязанку собранного хвороста и очень быстро пошла домой. Девушка хотела бы побежать, но хвороста было много, и она шла настолько быстро, насколько могла. Придя домой, она обнаружила, что с бабушкой все в порядке. «Странно, – подумала Мари, – со мной всё хорошо, с бабушкой тоже, но я чётко слышала то, что говорило мне дерево».
Возможно, если бы она об этом кому-то сказала, о том, что с ней разговаривало дерево, её бы приняли за сумасшедшую. Но это было не так, оно и правда разговаривало с ней. И если бы она не поторопилась домой и не послушала его, кто знает, что могло произойти. Ведь, возможно, там мог быть кто-то ещё неподалеку, и тогда она могла бы больше не вернуться домой, если бы в тот самый момент не поторопилась уйти.
Мари, не медля ни минуты, рассказала бабушке о произошедшем. На что бабушка ответила: – В последнее время стало случаться много странного, боюсь, что к нам приближается что-то тёмное.
– Что это может быть, бабушка?
– Я ещё не знаю, но то, о чём нас предупреждал лес, приближается к нам. И идет оно не за мной, им нужна ты!
– Зачем ты так говоришь? Почему за мной?
– Девочка моя, лес и духи этого леса уже не первый год говорят о том, что ты особенная, в тебе есть то, о чём мы ещё не знаем. Я лишь знаю, что тёмные силы боятся пробуждения твоих возможностей. И потому они попытаются избавиться от тебя раньше, чем они у тебя появится.
– Тогда почему они так долго ждали, ведь у них была возможность сделать это и раньше.
– Ты не очень внимательна, девочка моя, тебе не кажется ли странным, что мы живём одни в лесу? Вокруг нас нет других людей.
– Нет, я не думала об этом – задумчиво произнесла Мари. – Я думала, мы живем тут вдвоём потому, что здесь безопасно для нас. Ты сама говорила, что в мире обычных людей таких, как мы, не любят. А здесь нам хорошо, лес, и духи и леса нас защищают, оберегают от внешнего, злого мира. А чистый воздух, бабуль, вдохни его, аромат, какой аромат, ты чувствуешь? Уже чуть не плача говорила Мари.
– Да, я чувствую его, – бабушка обняла Мари и начала гладить копну её длинных, кудрявых волос, пытаясь успокоить. – Все эти годы, проведенные здесь, я ставила невидимую стену вокруг нас и старалась уберечь тебя, ведь ты – это всё, что у меня осталось. Это невидимая стена прятала нас от всевидящего, зловещего ока. И теперь, когда прошло уже немало лет, оно, кажется, нашло нас.
– Я всё время думаю о том, как бы все было, если рядом с нами была моя мама. Бабушка, расскажи мне, какой она была?
Софи посмотрела на Мари и, улыбнувшись своим воспоминаниям, начала свой рассказ:
– Она была похожа на тебя, милая, только глаза были тёмно-карие, почти чёрные. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу её, – ласково говорила бабушка, всё еще гладя Мари по её густым, крупным локонам. Она была жизнерадостной и весёлой, любила шутить и смеяться. Я помню, как она пришла ко мне и сказала: «Мама, у нас будет малыш», – и обняла меня крепко и нежно одновременно. Я спросила у неё: «А кто же папа малыша?» На что она, погрустнев, сказала: «Он не из нашего мира, и боюсь, что мы больше не сможем встретиться с ним».
– Не подумай плохого, Мари, я не ругала её, но сварила ей тогда зелье, которое помогло бы ей избавиться от зародыша внутри неё. Она отказалась, сказав, что сильно любит того парня и очень хочет, чтобы ты напоминала ей о нём и о том, что было межу ними. На сносях она проходила легко, но вот роды, – бабушка закрыла глаза. – Я помню, как она мучилась, рожая тебя. Несколько дней были сильные схватки, она не могла есть и с трудом пила. Позже мы вытащили на свет тебя, мне пришлось помочь ей. Ты закричала, и она приложила тебя к своей груди, ты сразу же приняла её так, будто делала это уже не в первый раз, – на бабушкином лице появилась небольшая улыбка. – Она осталась лежать с тобой, а я пошла к колодцу, чтобы принести ещё воды для того, чтобы обмыть тебя. Вернувшись, я увидела, что вы обе спите, разница была лишь в том, что позже ты проснулась, а её глаза были закрыты навсегда. Она держала твой маленький кулачок в своей руке, видимо, она знала, что умирает. В твоей ручке было зажато кольцо, то, которое совсем недавно стало тебе впору.
Мари посмотрела на свою руку и заплакала: «Ты раньше мне не рассказывала этого».
– Ты была маленькой, теперь же ты достаточно подросла, и я думаю, ты имеешь право это знать.
– Ты знаешь, я сейчас вспомнила один мой летний день. Я не рассказывала тебе о нем, – сказала Мари. – Мне тогда было девять лет, была пасмурная погода и тучи по небу, они были такие воздушные и мягкие, что их хотелось прижать к себе. И даже серый цвет тех туч не отпугивал меня, я шла по открытому месту, где нет деревьев, там было поле с высокой, свежей травой, я проводила по ней руками, идя вперед. У меня не было цели, я не шла куда-то или зачем-то, я наслаждалась свободой. И воздух был такой нежный и приятный, что хотелось взлететь, бывают ли у тебя такие желания, бабуль?
– Бывают милая, бывают.
Мари продолжила: – И я закрыла глаза, расставив руки в стороны, я стояла против ветра и представляла, как лечу. Ту лёгкость в теле на тот момент сложно передать словами, это надо чувствовать, и внезапно более сильный порыв ветра уронил меня. Я упала назад всем телом, в том же положении, что и представляла полёт.
– О-о-о, милая, тебе, наверное, очень больно было, – залепетала бабушка. – Почему ты мне тогда об этом не сказала?
– Нет, – сказала Мари, – мне не было больно. Я упала так легко, словно я пёрышко с тех самых крыльев, которые помогали мне лететь. И я не стала подниматься, нет, я продолжала лежать с расправленными руками, представляя, что до сих пор лечу. Мне хотелось лететь и даже лёжа в траве я пыталась уловить тот самый ветер, что поднимал меня. Наслаждаться дружелюбным ветром пришлось недолго, и я почувствовала прохладные капли дождя, которые капали и покрывали меня всю, капелька за капелькой, прохладной водой, они будто проходили сквозь меня. Эта вода выгнала все мысли из моей головы, и внутри меня настала такая тишина, что, казалось, капли, которые стекали по моему лицу, были слезами, моими слезами, как сейчас. Сейчас столько всего происходит, а мы одни, радуемся лишь, наслаждаясь былыми моментами, той малой крупицей воспоминаний, оставшейся в нашей памяти. Что делать дальше, мы не знаем, ибо грядущее нам неизвестно. Мы живем в страхе, боясь, что вот-вот оно придёт…
– Перестань, Мари, перестань! – перебила её бабушка. – Ты просто очень устала, я тебя понимаю. Мы придумаем что-нибудь, я старая колдунья и знаю много заклинаний, моя сила не спит. Осталось только дождаться пробуждения твоей силы!
– В том то и дело, бабушка, я знаю все те же заклинания, что знаешь и ты, но есть ли смысл? Если в моих руках нет тех сил, что есть в твоих. Я умею лишь варить разные зелья и снадобья.
– Ты слышишь лес и можешь разговаривать с душами мёртвых, а это говорит о многом: силы в тебе есть, нужно лишь дождаться их пробуждения.
– Мне уже семнадцать, сколько ещё ждать? Мне говорят, что я тринадцатая в нашем роду и что я могу то, что не умеют другие. Но что я могу? – она снова заплакала, в её груди был огромный комок боли от разочарования, и сейчас он будто бы пытался вырваться наружу.
– Не плачь, милая, не надо, – бабушка тоже была озадачена этим вопросом и очень расстраивалась. Обычно у ведьм к семи, восьми годам появлялась эта сила, а у некоторых и с рождения, что же не так с этой девочкой? Однако не каждая из ведьм и колдуний может разговаривать с мёртвыми и слышать то, чего не слышат остальные.
– И что-то плохое, оно идёт за мной, даже не подозревая о том, что у меня нет того, чего они так боятся.
– У тебя очень большой внутренний мир – это то, что мне в тебе нравится. Люди, которые не умеют видеть прекрасного в простых вещах, несчастны. А твоя сила проснётся, поверь мне, проснётся чуть позже, чем у других, но она будет сильнее, чем у всех остальных.
– Мне хочется верить тебе…
– Так верь, и да будет так, – сказала бабушка, обняв Мари, которая словно от бессилия засыпала.
На следующее утро Мари с бабушкой никуда не ходили, это было тихое, спокойное утро. Мари вышла на улицу из избы и, потянувшись ещё раз после сладкого сна, она увидала, как бабушка сидит на лавочке возле дома и пьёт вкусно заваренные травы, аромат которых не переставал витать в воздухе.
– Как спалось, Мари? – заботливо спросила бабушка, одарив внучку тёплой улыбкой.
– Я очень крепко спала, сегодня мне ничего не снилось. И знаешь, сейчас я чувствую лёгкость внутри, как будто скинула с себя что-то тяжёлое.
– Да, милая, так и есть. Вчера вечером ты выплакала и выговорила всё, сжимающее тебя изнутри тяжёлым камнем. Так бывает, когда рассказываешь то, что тебя гложет кому-то, и отпускает та тяжесть, которая тебя давила ранее.
– А тебе снилось ли что-нибудь, бабушка?
Бабушка немного призадумалась, и видно было, что глаза её блестели радостью.
– Мне снилось, что я снова молодая, рядом со мной твой дедушка Егор и наша маленькая тогда ещё дочка Соня, твоя мама, Мари.
– Сколько ей там было?
– В моём сне ей было лет пять, и мы с твоим дедом догоняли её, а она громко смеялась и кричала: «Нет, не догоните, я быстрая, смотрите, какая я быстрая». Небо было чистым и солнце светило ярко, а мы бегали по зелёной траве, которая только начинала расти. Мы специально делали вид, что не можем её поймать, нам нравилось, как она бегала: кудри ниже плеч, как пружинки, прыгали на её голове, сарафан развевало ветром, и громкий, задорный смех. В детстве она была пухленькая, я очень любила её. И когда я поймала Сонечку, то обняла, а она меня, и я чувствовала тепло её тела. А следом до нас добежал и твой дедушка, который обнял нас обеих, поднял на руки и начал кружить.
Бабушка Софи смотрела в куда-то в даль, рассказывая сон, и улыбка не сходила с её лица.
– А дальше, что было дальше?
– А дальше не было ничего, я проснулась и заснуть уже не смогла. Но то хорошее настроение, которое было во сне, оно не исчезло, потому что в моей жизни есть ещё ты, Мари, – бабушка обняла внучку и поцеловала её, всё еще вспоминая, как обнимала Соню.
– Ох, как бы было хорошо, если бы все были живы. Как весело бы было сейчас сидеть всем вместе за одним столом и пить свежезаваренный чай с душистыми травками, разговаривая на разные темы. Бабушке хотелось, чтобы дед сидел рядом и обнимал, но это только мечты. Мечты увидеть тех, кого давно уже нет и о ком скучать не перестаешь ни на минуту.
Вечером Мари вспомнила, как бабушка рассказывала ей историю.
– Бабушка, – окликнула Мари со двора.
– Что, милая? – послышался приятный голос с печи.
– История про туман, ты не закончила её. Расскажешь, что было дальше? – уже подойдя ко входу в избу.
– Пойдём, заходи, садись поудобней, расскажу.
Мари зашла и затворила за собой дверь, словно боялась, что кто-то мог войти. Хотя уже много лет в эту дверь кроме них никто не заходит и не выходит. Бабушка слезла с печи и, усевшись поудобнее, спросила: – Мари, ну-ка, напомни-ка мне, на чём же я остановилась?
– Помню, ты говорила, как голос из тумана просил вас о помощи, он сказал, что родные и близкие уже мертвы, когда вы собирались добраться до дома. Вас тогда осталось четверо: ты, Полина, Мира и Арина.
– Ах да, я вспомнила, – и бабушка продолжила рассказывать свою историю…
Глава 4
История бабушки
– Укажи нам дорогу к дому, я хочу убедиться в том, что ты говоришь. Я не верю тебе, – сказала я тому голосу, который разговаривал со мной в тумане.
– Хорошо, я отведу вас туда, но сначала ты должна согласиться помочь мне, ты согласна?
– Мы согласны, я иду с девочками!
– Как знаешь, но это глупость с твоей стороны. Я могу скрыть от глаз тумана лишь одного человека. И не смогу защищать вас всех, – дух стал шептать, где и куда повернуть, стал, так сказать, нашим проводником. Туман был настолько плотным, что мы совсем ничего не видели сквозь него, приходилось идти почти вслепую, полагаясь целиком и полностью на указания бестелесного духа.
Мы боялись доверять этому голосу, но другого выхода у нас не было. Дороги было не видать, как не видать было и нас самих. Мы знали, что мы рядом лишь потому, что держались за руки и иногда что-то друг другу говорили.
– Вам нужно свернуть сюда, следуй за мной, – сказала душа, и то, что она говорила мне, я передавала девочкам.
– Но дорога из дома была прямо, мы не сворачивали, – сказала Арина.
– Вам нельзя прямо, – сказал мне голос.
– Ты хочешь нас обмануть.
– Вы должны верить мне, если пойдете прямо, то одну из вас ожидает неминуемая смерть.
– Прекрати, нам и так страшно. Мы пойдем прямо, ты не запутаешь нас, – я сказала это с уверенностью, и мы пошли прямо, ослушавшись того голоса, что со мной говорил.
– Я думаю, мы сделали правильно, что решили идти прямо, – сказала Арина.
– Я тоже так думаю, здесь вполне спокойно. Софи, что тебе говорит голос?
– Голос, что говорил со мной, молчит.
– Ты с нами? – спросила я в пустоту и услышала ответ: – Я с тобой, а вот девочки… Зря вы меня не послушали, вам бы сейчас бежать, но вы не можете, деревьев в таком тумане не видать. Зато я вижу то, чего не видите вы, скажи девочкам, что бы держали крепче друг друга.
– Девочки, держите друг друга крепче, я не вижу того, что видит голос, но он пугает меня.
– Не слушай его, – сказала Полина, с нами все в порядке, а после того как он напугал нас, мы прошли уже шагов двести. И с этими словами девочки поняли, что Поля начала задыхаться.
– Что с тобой? – закричала Мира. У Полины были широко раскрыты глаза, она пыталась отцепить свои руки от девочек, чтобы убрать то, что проникало в неё. Но девочки старались держать её крепче и не отпускать. Девочки не видели того, что происходило с Полиной. Задохнувшись, она начала падать, и так как мы держали её руки, то опустились на землю вместе с ней и поняли, что земля затягивала её внутрь себя. Мы пытались вытянуть нашу подругу, но не смогли. И если бы наши руки вовремя не соскользнули с неё, то нас тоже бы заглотила земля или то, что её затягивало.
– Хочешь знать, почему она задыхалась? – ехидно спросил у меня голос.
– Нет, не говори мне, не надо, – внутри меня была истерика, моя вторая подруга, как так? В моей голове было много вопросов и ни одного ответа.
– А я скажу, я ведь предупреждала тебя, чтобы вы не ходили сюда. Когда она разговаривала, в её открывающийся рот влетел голодный дух, видела когда-нибудь толстых змей с длинными щупальцами?
– Нет, не видела, – грубо ответила Софи.
– Этот уродливый дух забрал с собой её воздух, и она не могла уже дышать. Ваша подруга пыталась освободить руки и вытащить это из себя, но вы ей не позволили. Вы помешали ей, а после бестелесное существо утащило её под землю как добычу. Можешь и дальше не слушать меня, но учти, будет хуже для вас.
– Я поняла, поняла. Как зовут тебя? Или как звали, когда ты была живой.
– Так же, как и тебя.
– Софи? Удивилась девушка.
– Верно!
– Девочки, у нашего голоса есть имя, её зовут так же, как и меня.
– Софи, это что, шутка?
– Нет, Арина, это не шутка.
– Вы пришли, Софи, как я обещала, ты дома, как я и говорила, ни одной живой души, – сказав это, голос подсказал, где находится дверь. Войдя внутрь, девочки быстро закрыли за собой дверь, дабы не запустить то, что обитает снаружи. Внутри избы не было тумана. Мира зажгла несколько свечей, девочки были очень рады увидеть друг друга и увидеть вообще, что-то, кроме тумана, в котором они не могли разглядеть ничего.
– Здесь так хорошо, жаль только, что наших родных больше нет в живых. Интересно, что с ними произошло?
– Боюсь даже предположить после того, что произошло с девочками. Я думаю, мы должны подкрепиться, – сказала Арина. На столе стоял глиняный горшок с уже остывшей тушеной картошкой, а в печи ещё тлели угольки. Арина, добросив туда хвороста, поставила разогреваться горшок с едой.
– Что же теперь будет, девочки? – испуганно прошептала Мира.
– Я не знаю, Мира, не знаю.
Голос, который ранее разговаривал с Софи на улице, был с ней и в избе: – Я знаю, что делать, – проговорил голос.
– И что же?
– У нас уговор, ты обещала помочь мне, а взамен я помогу тебе сохранить твою жизнь.
– Я помню, Софи, но я так устала и хочу спать.
– Хорошо, я буду охранять этот дом, пока вы спите, но после ты обещаешь, что мы отправимся туда, куда я скажу тебе.
– Идёт.
Мы с девочками поели, попили травяного чая и легли отдыхать. Нам предстоял нелёгкий путь, и хороший сон был нам очень нужен. Но сладкого сна не было, нам снились кошмары: мне снилось, будто я просыпаюсь, а девочек нет, и я начинаю их кричать, звать по именам, но в ответ тишина. И голос, говорящий со мной всё это время, тоже замолк. Я осталась совершенно одна и, не зная, что делать дальше, решила найти сама выход из тумана. Взяв с собой все самое необходимое, я вышла из избы и пошла искать спасение. «Какая глупость, – думала я, – не зная, куда идти за помощью, и не видя ничего дальше своего носа». Но просто сидеть и ждать чуда, что кто-нибудь придёт и спасёт меня, было тоже неверным решением.
Выйдя из избы, я решила повернуть направо, но, не пройдя и несколько шагов, на что-то наступила. Испугавшись, что это мог быть кто-то из родных, я присела на корточки и, ощутив рукой кулон, подняла. Как я поняла, что это именно кулон? Поднеся его близко к лицу, увидела то, как он выглядит, и надпись, я не понимала, что это была за надпись, ведь написана она была не на нашем языке. Но решила не выкидывать его и намотала веревочку с кулоном себе на руку. «Странно! – подумала я. – У наших ни у кого не было такого украшения». Это был чужой кулон, как же он попал к нам? Я двинулась дальше в путь, нельзя было стоять на одном месте. В течение всего пути мне казалось, что кто-то сопровождает меня, идёт рядом со мной, а иногда кружит вокруг. Я хорошо это чувствовала, несколько раз спрашивала: «Кто здесь?» А в ответ была тишина: или кто-то охранял меня, или хотел обидеть, но по какой-то причине не мог. Я долго шла и вдруг наткнулась на каменную стену. Остановившись возле неё, я решила отдохнуть немного и, присев на траву, я почувствовала, как кто-то гладит мою голову. Я очень испугалась, закричала, хотела быстро подняться, но не смогла. Тот, кто гладил мою голову, начал давить на неё, не давая подняться. Решив сдвинуться не вверх, а в сторону, я поняла, что увязла в какой-то грязи, в которую меня заталкивает невидимое «существо», давящее сверху. Я пыталась выбраться как могла, кричала и вдруг проснулась. Приподнявшись на локти, я не могла отдышаться после такого сна, а затем, посмотрев вокруг, поняла: девочек и правда нет. Меня охватила настоящая паника, я решила взять всё необходимое и пойти искать помощь, только теперь по-настоящему. Сон закончился, а реальность оказалась такой же жестокой. Выйдя из дома и пройдя несколько шагов, я снова наткнулась на что-то: это был кулон. Приблизив его к себе, я посмотрела на него, там была всё та же, на непонятном мне языке надпись. Всё повторялось в точности, как было и во сне. «Единственное что не повторю, – подумала я, – так это не буду садиться отдыхать возле той пещеры». И дойдя до неё, нащупав стену из камней, я пошла вдоль стены, надеясь найти вход. Возможно, там мог быть ответ, я знала, что это не точно, но я должна была испробовать всё. Другого выхода я не видела. Пещеру оплетало множество растений, и чем дальше я шла вдоль стены, тем больше зарослей путалось у меня в ногах и руках, пока я не провалилась в низ. Падала я недолго, ушибла себе всё, что можно было, открыв глаза после падения, я обнаружила свет. Эта пещера оказалась под горой, а не в ней. Там не было тумана, там горел костёр, на котором варилось что-то, излучающее голубой свет. А возле этого костра стояло «существо», похожее на человека, в старых лохмотьях, которые не были похожи на платье, скорее, много разных лоскутков, привязанных друг к другу. Волосы были до земли, густые и длинные, а само ростом маленькое, похожее на гнома, о которых я слышала, но не видела. Я молчала, испуганно смотря на него, пытаясь понять, кто это или что это. Пока оно не заговорило со мной.
– Ты живая? Как чувствуешь себя? Это был женский, но грубоватый голос.
– Живая вроде, – выдавила я из себя, боясь пошевелиться.
– Как ты попала сюда? И странно, почему ты ещё жива, этот туман убивает всех.
– У меня тот же вопрос: почему живы вы? В то время, когда все мои родные и близкие мертвы.
– Я жива потому, что не вылезаю на поверхность. Ты не ответила на мой вопрос, – переспросила она.
– Я не знаю, почему я всё еще жива, к вам попала случайно, провалилась.
– Что ты ищешь?
– Выход, я хочу выйти из тумана.
– Из него невозможно выйти, только если… – она повернулась в сторону своего котла и помешала в нём что-то.
– Только если что? Вы не договорили.
– Только если не убить его. Как зовут тебя?
– Софи, – ответила я. – А вас?
– Меня зовут Розилья, – ответила старая ведьма очень маленького роста, а это была именно ведьма, но не «существо», как думала я ранее.
– Вы знаете, как можно убить его? – переспросила я.
– У меня есть рецепт волшебного зелья, пар которого может усыпить туман, и тогда он исчезнет на множество лет. Я уже начала варить его, но у меня не хватает ингредиентов, чтобы закончить его. Поможешь?
– А что нужно? Чего не хватает?
– Не хватает лишь мёртвой кожи змеи, она периодически сбрасывает её. Мои припасы змеиной кожи закончились, а сделать новых я не успела из-за появления жуткого тумана. Да и не знала я, что она мне так скоро понадобится.
– А где я могу её найти?
– В лесу, обычно она встречается между камнями, но около пещеры её нет. Там я уже смотрела, а дальше боюсь идти.
– Я найду её, мне уже терять нечего, кроме своей жизни, но жизнь в этом ужасном тумане не жизнь.
Ведьма помогла выбраться мне из пещеры, и я поползла, на ощупь пытаясь найти камни, а возле них и сброшенную кожу змеи. Как вдруг кто-то снова начал гладить меня по голове, внутри меня зарождалась паника, я закричала: «Уйди, уйди от меня». Но это что-то снова давило на мою голову, и я утопала в вязкой грязи, очень похожей на ту, что была в моём сне. Я пыталась вырваться, но всё было бесполезно, и я утопала, утопала и задыхалась, пока не проснулась. Сон, это снова был сон. Я не могла отдышаться. Радовало лишь то, что если я из сна снова попала в сон, то в этот раз девочки спали рядом, они были живы. Я зарыдала от счастья и от бессилия: я так устала, так устала.
– Софи, – позвала я голос, который разговаривал со мной, чтобы убедиться, что все на месте.
– Я вижу, ты уже проснулась, – отозвался голос. – Я рада, значит, скоро в путь.
Сейчас я была рада даже этому странному голосу, который тогда так не хотела слышать. Я рада была видеть всех. Снова лечь спать я побоялась и решила дождаться, когда проснутся девочки.
Тем временем Арине снился тоже не самый приятный сон. Она обнаружила, что проснулась в лесу, одна, а под ней что-то шевелилось. Вставая с места, где она лежала, она облокотилась рукой о землю и поняла, что под её рукой что-то мелкое и склизкое, на ощупь это были черви. Арина завизжала и подскочила с того места, на котором, как оказалось, она лежала. Девушка всячески стряхивала их с себя, чувствуя, как они ползают по ней, и не могла понять, как она проснулась здесь, точно помня то, что засыпала с девочками в избе. Обдумывая это и стряхивая с себя живность, Арина чётко услышала позади себя: «Рад, что ты проснулась, думал, не дождусь».
Арина от испуга пыталась кричать настолько громко, насколько это было возможно, но голоса не было, она не могла издать ни звука. Голос сзади послышался снова: «Наверно, плохо стараешься», – и засмеялся.
Девушка рванула бежать со всех ног, путаясь в траве, зацепившись, она упала, пролетев немного вперёд. Когда она хотела подняться, то поняла, что кто-то держит её за руку и помогает подняться.
– Кто вы? Она ничего не видела в этом густом тумане и пыталась хоть что-то понять.
– Так-то лучше, – сказал мужской приятный голос. – Если будешь кричать, я снова заберу у тебя голос, и, знаешь, я ведь могу и не вернуть его тебе.
Арина почувствовала, как его вторая рука дотронулась до её живота и проскользнула по талии в сторону спины, где и остановилась. У неё захватило дыхание, она боялась того, что могло произойти дальше. Дыхание было отрывистым, и казалось, что Арина забывала дышать и вспоминала об этом только тогда, когда понимала, что ей не хватает воздуха.
– Ты молода, и чувствую, что рука мужчины ещё ни разу не прикасалась к тебе. Чистое дитя, мне нравится твой страх, он сладок на вкус.
Арина попыталась резко вырваться из его рук, чтобы убежать и спрятаться или найти помощь. Но долго ей бежать не пришлось, он был жителем этого тумана и любил питаться страхом своей жертвы. Он не бежал за ней: подождав пару минут, он появился прямо перед ней так, что она буквально влепилась в него, попав в его объятья. Арина же вновь начала кричать от страха, но все безуспешно – голоса снова не было.
– Хватит, не стоит так разрываться, – говорил он спокойным тоном. – Зря ты так сделала, от меня ещё никто не убежал, ты моя добыча, теперь о свободе можешь и не мечтать, хотя… – он сделал небольшую паузу, – хотя нет, я обманул тебя: свободу ты обретёшь, но только тогда, когда я посчитаю что ты больше мне не нужна и убью тебя.
После этого он ослабил хватку и снова обнял её за талию. Сердце Арины билось так сильно, как будто вот-вот выскочит из её груди. Он снова вернул ей голос и в очередной раз попросил не кричать, ведь когда жертва кричит, страх, находящийся внутри, выплёскивается слишком быстро наружу, не попав в него целиком и полностью. А когда этот страх внутри неё, тогда он, прикасаясь к жертве, получает его сполна, испытывая чувство наслаждения и насыщения. Она не видела, но он улыбался, радуясь тому, что нашёл жертву. Той рукой, которая была на её спине, он начал притягивать её к себе, а второй медленно провёл по её волосам и, схватив их на затылке, начал тянуть её голову назад, облизывая её шею своим длинным, как у змеи, языком.
