Текст книги "Как избавиться от наследства"

Автор книги: Надежда Мамаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Малышня – моя… люблю свеженьких, молочненьких… – цыкая излишне длинными клыками, возвестил первый.

Успела лишь подумать: «Уважаемая моя нервная система! Крепись, сволочь, крепись!» – и машинально задвинуть малявку себе за спину, как в голове словно взорвался вулкан.

Клыкастые паразиты, похоже, еще и ментально пытались на меня воздействовать. Этого я уже не стерпела. Еще мама обо мне маленькой говорила: у нашей Адочки терпения вагон и маленькая тележка, но если тележка отцепится, то вагоном так накроет…

С тех пор я слегка подросла, окультурилась. И теперь, когда кто-то меня раздражал до крайности, а из сдерживающих факторов оставалось одно лишь воспитание, то я в процессе общения быстро доходила до взбешенного состояния. Прямо как сейчас, когда эта троица стала последней каплей в моих сегодняшних злоключениях.

Я оскалилась не хуже клыкастых, натурально зарычала, показывая, что у меня тоже есть клыки. Не разрывая зрительного контакта и продолжая рычать, я чуть наклонилась. В одной моей руке все так же была зажата вилка, вторая нащупала что-то длинное и гладкое. Судя по всему – палку.

Действовала строго по инструкции, в свое время данной мне Егором.

Пару лет назад меня угораздило после очередной свадьбы пешком возвращаться домой. Ночь, парк, темная аллея… и я с фотоаппаратом. Когда из кустов выпрыгнул кто-то и приставил нож к горлу, я даже пикнуть не успела. Но потом нападавший всунул мне в руку прямоугольник картона и резво убежал. Я долго не могла прийти в себя. Но это мысленно. А вот ноги тогда быстренько дали деру, не спрашивая у мозгов: надо ли? Просто унесли хозяйку подальше от злополучного места. Дома я толком рассмотрела тот прямоугольник картона, оказавшийся визиткой клуба женской самообороны.

Надо ли говорить, что на следующий день я и еще с дюжину недовольных девушек пришли на первое занятие. Подозреваю, что все как одна с единственной целью – отметелить в благодарность инструктора-промоутера за столь креативную раздачу флаеров.

Но суровый мужик Егор, бывший десантник, видимо, практиковал подобное не впервые… К слову, съездить по его суровой физиономии мне удалось занятии на двадцатом, зато с какой радостью мой кулак поздоровался с его носом. Зазевавшимся носом, ибо в ход я пустила тогда не только силу, но и главное оружие женщины – коварство. Не стоило ему расслабляться на фразу: «Я беременна от тебя и согласна выйти замуж!» Именно ее я проорала громко и выразительно, с радостной улыбкой на лице. А потом врезала.

Мужик, который не то чтобы участвовать в зачатии – даже в поцелуях со мной не сталкивался, видимо, все же слегка растерялся…

В общем, тогда Егор получил от жизни ценный урок: нет ничего страшнее известия о беременности. А я от него чуть позже – тоже весьма нужный: мы сильнее, чем можем представить. Главное, действовать так, как от тебя не ожидают, и с максимальным применением подручных средств боя.

Один из троицы, самый молодой и бледный, тот, что обозвал нас «аппетитными», сглотнул и даже отступил на шаг.

– Кажется, мы слегка ошиблись. Это перевертыши…

Двое других, наоборот, приготовились к драке.

Памятуя о том, что лучшая защита – это удрать, а когда сие технически невозможно – внезапно атаковать, я прыгнула на того, кто оказался ближе всех.

Ринулась по прямой на высокого тощего клыкастика, который обозвал меня цыпой, но в последнюю секунду шарахнулась в сторону. Моей основной целью был главарь – любитель цыкать.

Я бы смогла огреть его подобранной палкой, которая по весу тянула на дубину, если бы не его удивительная прыткость. Он разминулся с моим оружием буквально на сантиметр. Но вот от вилки уйти не смог.

В его бок всадились четыре зубца столового серебра. Главарь взвыл и затрясся в припадке, словно его скрутил приступ эпилепсии. Двое других попятились от озверевшей меня. Но тут из-за моей спины в тощего дылду полетел сгусток тьмы. Хотя сгусток – сильно сказано, так, какое-то недоразумение. Но и этой кляксы хватило. Врезавшись в тело бандита, тьма тут же начала пеленать его в кокон и сжимать, как удав – жертву. Самый молодой из нападавших оказался дальше всех от нас. Он развернулся, чтобы удрать, а я в пылу драки кинулась было в погоню, но сбоку послышался знакомый до боли голос.

– Оставь, ему и так хана, – возвестила белка, незнамо откуда взявшаяся на куче мусора.

Парень вздрогнул, а потом… упал в обморок. Я только сплюнула. Ну и куда с такими дамскими нервами в разбойники?

Похоже, последнюю фразу я сказала вслух, потому как рыжая захохотала в голос:

– В разбойники? Милая, это были не грабители, а вампиры! И могу по секрету сказать, что они решили, будто ты оборотень.

– Кто я?!

– Оборотень, рычащий такой… Да и твое оружие… – Белка на миг замолчала, красноречиво покосившись на мою руку. – Весьма впечатляющее.

И только тут я взглянула на свою дубинку. А точнее – здоровенную бедренную кость. Вот тебе и палочка…

Белка деловито пропрыгала к своей добыче, уселась той прямо на лоб и начала копошиться лапами в волосах молоденького вампира. Малявка с видом бывалого мародера подскочила к бьющемуся в путах тьмы кровососу и, подняв с земли булыжник, ловко тюкнула вампира по темечку. Тот тут же благополучно отрубился.

Затем мелкая зачем-то открыла ему рот и еще раз прицелилась булыжником.

– Эй, ты чего? – не поняла я.

– Как чего? Добываю себе трофей. Клыков вампира у меня в коллекции еще нет.

Один ловкий удар, и кровосос лишился клыка. Второй – и еще одного. Потом она перешла на нижние…

Я же пыталась осознать: маленькая милая девочка только что выбила зубы вампиру. Девочка. Выбила. Клыки. Вампиру.

Холод, что было отступил во время драки, вновь напомнил о себе, ужалив за плечи. Я посмотрела на малявку. Потом на белку и… поняла, что благородство это хорошо, но экспроприация больше полезна для здоровья. К тому же я вроде как победитель, и мне тоже положен трофей.

Глянула на трясущегося главаря, получившего инъекцию серебра. И решила поступить по примеру Милы: бедренная кость встретилась с лобной. Звук вышел звонким, словно по колоколу залупила. Припадочный обмяк, только несколько раз вздрогнул. А я… сняла с него пальто. Оно оказалось весьма теплым, на беличьем меху…

Мелкая, уже поднявшаяся с колен, довольно сжимала свои четыре трофея в замерзших ладошках и шмыгала посиневшим от холода носом.

С неба падал пушистый снег, обещая, что скоро, буквально со дня на день, придет настоящая зима, скует льдом озера и реки, раскинет вокруг свое покрывало, и природа заснет до весны. Но то природа… А здесь был город, точнее, его самая неприглядная часть – трущобы.

Я накинула пальто на плечи малявки. Оно было столь длинным, что его полы касались земли. Но мелкая не стала привередничать, тут же просунула руки в рукава.

– А ты? – спросила она, кутаясь и блаженно жмурясь.

– А я сейч-ч-час вот-т-т эт-т-того раз-з-зден-н-ну, – простучала зубами я, ткнув пальцем в обморочного. Снять одежку с оставленного без клыков вампира было невозможно по той простой причине, что его спеленали путы тьмы.

Белка, копошившаяся лапами то ли в волосах, то ли прямо в мозгах пацана, недовольно глянула на меня:

– Дай закончить!

Я подождала минут пять, за которые успела продрогнуть. И когда стала счастливой обладательницей драного вампирьего пиджачка, что почти не грел, то пальцы мои почти не гнулись.

– Лэриссы, приятно иметь с вами дело, – между тем раскланялась белка. – Кстати, Кэр, не хочешь посотрудничать? Прибыль поделим: тебе десять процентов, мне девяносто. У меня тут как раз на примете один темный властелин имеется…

ГЛАВА 7

Я сцепила зубы и так мило улыбнулась, что белка даже шарахнулась в сторону.

– Ну не хочешь так не хочешь… Просто скажи. – Она развела лапы в стороны, а потом задумчиво почесала нос и с деловым видом добавила: – А если двадцать на восемьдесят?

Я начала наклоняться за оброненной было костью.

– Эх, – без лишних слов поняла белка. – А жаль. У тебя такой хороший потенциал. И талант дюжий.

– Какой еще потенциал? И что за талант? – с любопытством выглянула из-за моей спины мелкая.

Белку она почему-то не то чтобы опасалась, но предпочла держаться от нее на расстоянии полета пульсара. Еще и мной прикрылась как щитом.

– Бесить, – коротко пояснила рыжая и, повернувшись ко мне, хихикнула: – После твоего ухода владыка знатно разозлился. Давно не видела его таким. А все оттого, что ты мужику хорошенько планы нарушила, отказавшись превращаться в куклу, полностью послушную чужой воле. Он так и заявил про тебя, то ли восхищенно, то ли язвительно: ну и ведьма!

– И никакая я не ведьма, – возразила я исключительно из чувства противоречия. – Я, может, уставшая, замерзшая, голодная, растрепанная фея…

Сказала вроде с сарказмом, но мелкая тут же оживилась:

– Правда? Крылья покажешь? Ну покажи, покажи! А можно мне чуть-чуть их обстричь? У нас просто домашнее задание в школе по изготовлению эликсиров. Там как раз крылья феи хорошо бы добавить.

Я представила, как мне бы в школе задали принести в качестве домашней работы обрезанную косу сестренки. М-да. Интересная тут все же система обучения. Построена по принципу: добудь свое учебное пособие самостоятельно. И не суть важно, в бою ли, уворовав ли или выменяв шантажом.

– Нет, я пошутила. Тетя Кэролайн всего лишь человек, – серьезно обратилась я к мелкой.

Судя по обиженной мордашке, малявка расстроилась.

Белка, довольно встопорщив усы, заявила, что ей пора сдавать улов, точнее, рассудок вампира, и получать за то честный гонорар. Я хмыкнула, глядя, как этот мохнатый фрилансер, махнув лапой, растворяется в воздухе. Остались мы с Милой, три вампира в отключке и снег. Много снега, который отчаянно валил с неба, словно там кто-то вспорол гигантскую пуховую перину.

– Ну что, пошли. – Я приобняла малявку за плечи. – Ты хотя бы знаешь, куда нас занесло?

– Примерно. – Она шмыгнула носом. – Это район Новолуния.

На мой недоуменный взгляд малявка пояснила, что это у нас, светлых, в столице кварталы Ситные да Сдобные. А в Темных землях именуют по фазам луны: самые бедные – Новолуния, Тонкий Месяц – рабочий, Половинка – торговцев и зажиточных горожан, и Полнолуния – район аристократии.

Мы шли мимо муравейников. Другого слова для многоэтажных лачуг у меня не было. Стены, на которых осели копоть и сажа, маленькие оконца, задернутые линялыми занавесками или вовсе прикрытые газетами… В таких домах все соседи видят, если тебя подвез любовник, и никто – если ограбили.

Грязь, теснота, нищета. Снег, что сейчас устилал улочки, казался здесь чужим: слишком праздничным, торжественным, что ли.

Навстречу попадались дети в поношенной, явно с чужого плеча одежде, странного вида типы с пропитыми лицами или, наоборот, со столь бандитского вида мордами, что хотелось ускорить шаг. Да и местные леди, одни распутного вида, вторые – серые тени, тоже нет-нет да и встречались. А еще было много больных. Кашляющих и чихающих, с изъязвленными лицами и желтушной кожей…

Мы с мелкой шли и шли, и я вспоминала рассказ Деймона об артефакте и том, как его поломка сказалась на резком росте населения. И ведь чернокнижник упомянул, что в столице народу прибавилось еще не столь много. Теперь я воочию увидела, во что могут превратиться земли Деймона, которых слишком мало, для его людей, которых слишком много. И… поняла его столь ярое желание взять в жены Кэролайн, тем самым решив вопрос миром. Поняла не умом, а… душой. Прочувствовала.

– Брат нас найдет, – уверенно заявила мелкая, кутаясь в пальто, полы которого волочились по снегу.

Хорошо бы поскорее. Я обняла себя руками. Кургузый пиджачок практически не согревал, и коченеть стали не только ноги, но и мысли. На нас косились, но, пока мы шли по людной улице, напасть не смели.

Чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелых дум, я спросила мелкую:

– А что ты там говорила про школу и домашнее задание? Ты разве уже учишься?

– Да, – задрав нос, гордо отозвалась малявка.

– И в каком же классе? – спросила я, не подумав.

– Классе? Это как?

– Ну какой год? – Я поняла, что сморозила, похоже, очередную глупость.

– А, первый уровень Мрака.

Как выяснилось, обучение у мелкой длилось двенадцать лет. И каждый год приравнивался к уровню, на который по итогам года в обязательном порядке должен суметь провалиться ученик. Вот так у темных: без провала на экзамене предмет не сдашь. Если он не смог погрузиться ниже, то обучение заканчивалось. После первого уровня шел пятый, потом – десятый…

– А если сумел сразу провалиться, скажем, на двадцатый? – Мне стало любопытно.

– Значит, этот темный – дурак, – шмыгнула носом малявка и пояснила: – Тут главное, не как глубоко, а на тре-бу-е-мый, – протянула она со знанием дела. – Показать не только то, что ты можешь сделать, но и как это делаешь. Ведь грош тебе цена как ведьме, если у тебя силы немерено, но управлять ею ты не можешь.

Мелкая явно повторила чьи-то слова. А я вспомнила, как в свое время мы с подругой расшифровывали слово «школа»: шизанутая колония одиннадцати лет ада. Похоже, в этом мире «ад» – вовсе не фигура речи…

Мила между тем продолжала:

– А вообще, учиться у нас весело. Если бы еще Деймона постоянно директриса не вызывала, было бы вообще здорово.

– И часто она брата вызывает?

– Каждую седмицу, – насупилась малявка и, словно оправдываясь, проворчала: – Ну подумаешь, я в школьный суп упыриный скелет засунула. Так он только наваристее стал. А повар, который враз поседел… Так ему блондином, а не рыжим, только лучше стало. И вообще, если бы этот гоблин не сунул нос в кастрюлю, то и не заметил бы ничего.

Я едва удержала смешок. Какая, однако, шустрая ведьмочка. В ее шустрости я убедилась еще раз, когда Мила рассказала, что бегала за мальчишками, вздумавшими ее дергать за косички. И мелкая искренне удивлялась, почему директор вызвала ее родителей в школу.

Правда, в тот раз также явился Деймон. Отец не мог прийти по той причине, что был слегка мертв. Впрочем, родитель и до того, как отправился к праотцам, в школу не являлся. А матушке всегда некогда: она то бросала очередного любовника, то находилась в поисках нового, то, собственно, наслаждалась лямуром.

В общем, в школу пришел Дей, и когда ему заявили, что его сестренка носится за мальчиками, то чернокнижник ничтоже сумняшеся встал на ее сторону и сказал, что это нормально в ее возрасте. На что получил ответ: малышка бегала за ними с ритуальным ножом и криком «убью».

Незаметно мы вышли в квартал Тонкого Месяца. Здесь было столь же людно, но чуть более… опрятно, что ли. Я окончательно продрогла. На подол платья налип, а потом и смерзся коркой снег, тонкие подошвы туфель защищали от камней мостовой, но не от холода. Да и защищали лишь условно.

На город опускалась мгла, а фонари еще не спешили загораться.

Возникший словно из ниоткуда чернокнижник с криком: «Мила!» – заставил меня вздрогнуть и обернуться.

Черный вихрь буквально налетел на нас, схватил мелкую в охапку и прижал к себе, а потом его взгляд остановился на мне. Увидев драный пиджачок вампира, Деймон хмыкнул, посмотрел на мелкую в пальто и прошептал какое-то заклинание. Нас с Милой окутало облаком. Малявка тут же скривилась, заявив, что Дей перестарался и ей даже жарко.

Брат моментально парировал, что его талантливая сестричка могла бы это сделать и сама, и как ей надо. Согревающее заклинание – не столь сложная штука. Мила надулась, как бурундук, и гордо заявила, что последние капли резерва потратила на борьбу с вампиром. И столь же гордо продемонстрировала четыре клыка.

А я же продолжала стучать зубами. То ли магия мне попалась какая-то дефектная, то ли я все-таки что-то отморозила себе. Судя по всему, раз не чувствую вообще ничего, пострадал от обморожения даже мозг.

– Тебе холодно? – спросил Деймон, видя, что моя кожа имеет весьма симпатичный синюшный оттенок, именуемый еще трупным.

Сверкнула на чернокнижника глазами.

– Как сказать… Мертвякам бывает холодно или нет? – Спонсором моего ответа стал сарказм, когда уже сам не знаешь, когда шутишь, а когда говоришь серьезно.

Темный больше не сказал ни слова. Скинул со своих с плеч черную кожаную куртку и укутал меня. Странно, но от этого меня заколотило только сильнее, а все тело словно пронзили вмиг тысячи иголок.

Деймон взял пальцами мой подбородок и запрокинул голову, насильно заставив заглянуть ему в глаза. То, что он увидел, ему не понравилось.

– Ты протащила ее через бездну? – сощурив глаза, спросил чернокнижник у мелкой.

– Всего-то первый уровень, мелководье же… – начала оправдываться та.

– У Кэр нет магии. Совсем нет. Она же там умереть могла, Мила!

– В столовой, под огненным дождем, сдохнуть было гораздо больше шансов, – огрызнулась мелкая. – К тому же она вполне неплохо держалась во Мраке. Даже у дива хвост умудрилась проткнуть и… – Малявка помрачнела окончательно. – И утянуть меня у отца из-под носа.

– Ты видела Архора? – сверкнул глазами темный.

– Да. А он – саму смерть и Эйту, дарящую безумие. Правда, их сначала твоя светлая приметила.

Хотя меня и трясло в лихорадке, я невольно хихикнула. Какое у плешивой, однако, пафосное имя.

– Разглядела, говоришь. У меня такое ощущение, что моя светлая вообще у них третья в компании.

Я мелко дрожала, а внутри было холодно и пусто, как в Арктике.

Деймон почему-то выдохнул, сцепил зубы и… запустив руки под свою куртку, которая была накинута мне на плечи, крепко обнял меня. Прижался всем телом. У самого уха я услышала:

– Делиться магией, как после приема во дворце, не буду. Даже не надейся.

Я фыркнула: не больно-то и хотелось. А потом совершенно неожиданно нас с чернокнижником обняла и мелкая.

– У меня хоть резерв и на нуле, зато я просто теплая. – Она задрала мордашку вверх и с укором произнесла: – Ты чего не сказала, что мерзнешь не только снаружи, но и изнутри? Совсем глупая…

– Она не глупая, она светлая, – словно это все объясняло, хмыкнул мне на ухо темный.

Его дыхание щекотало шею. Я начала ощущать тепло. Оно было мягким, отгоняющим боль.

На спине и талии, там, где были ладони Деймона, стало даже горячо.

Зато ноги… Я чувствовала себя куклой Барби: вроде еще молодая, но колени не гнулись.

– Лучше? – Отчего-то голос темного был хриплым.

– Да, – неуверенно выдохнула я.

Лучше… Это смотря с чем сравнивать.

Мелкая отлипла от меня, но потом цепко схватила за руку. Но пойти я никуда не смогла. По той лишь простой причине, что темный отчего-то в этот раз изменил сам себе и вместо того, чтобы, подхватив меня на руки, перекинуть через плечо, понес традиционным способом, держа перед собой.

Я, поплотнее запахнув его куртку, лишь удивленно изогнула бровь.

– Спасибо, что не дала Архору забрать сестру, – чуть слышно проговорил темный.

Но мелкая все же услышала и похвасталась:

– Кэр и с вампирами неплохо справилась.

Зря она это сказала. Чернокнижник запнулся и чуть не упал.

– В смысле… Она с вампирами? – недоверчиво переспросил он. – Я думал, это ты их уложила…

– Ну… – отчего-то засмущалась ведьмочка. – Я была слегка не в форме после бездны, и сил у меня хватило только на одного.

Темный взвыл и прибавил шагу.

– Я с вами двумя с ума сойду! – прорычал он, поудобнее перехватывая меня.

– Почему с двумя? – Малявка вприпрыжку трусила рядом. – Ты что, про Ней забыл? А про Раса? Они, как узнали, что ты в столице, тоже хотели тебя навестить. Только не успели. Я одну в уборной закрыла, второго – связала, – довольно хихикнула она.

Судя по тому, что темный остался невозмутим, для него это были традиционные семейные отношения.

– А Ней и Рас – это кто? – с любопытством спросила я.

– Нейрина и Рассел. Мои старшие брат и сестра. – Мелкая заложила руки за спину и теперь вышагивала чинно. В трофейном пальто и с задранным вверх носом она напоминала генерала. – Просто у них, – кивок в сторону старшего брата, – уговор, что он берет только одного из нас к себе, когда приезжает в столицу. В этот раз я успела первой! А Ней и Рас отправятся к тетке Эльзе, – мстительно заключила она.

– Потом объясню, – опережая мой вопрос, произнес Деймон.

Я вздохнула, устало помотав головой. А потом эта моя усталая голова как-то незаметно склонилась на плечо темного, которое оказалось отчего-то на удивление удобным. Я начала наконец-то согреваться и не заметила, как уснула.

Очнулась я в темноте. Открыла глаза и испугалась: не видно было ни зги. Начала шарить вокруг, словно слепая. Под руку попалась ткань. Прохладная, гладкая. Да и на мне, как выяснилось, больше не было стягивающего платья, скорее даже наоборот, я чувствовала себя слишком свободно. Словно на меня накинули простыню, в которой посредине прорезали дыру для головы.

Попыталась привести мысли в порядок, а заодно и выбраться из этого непонятного места. На четвереньках поползла по ткани куда-то вперед, пока не боднула головой нечто твердое и витое. Ощупала. Это был странный столб, который неведомая сила завернула в штопор. В нос попала пыль, я чихнула, и в этот момент стена передо мной качнулась, показался край темного неба.

Я вытянула руку, и ладонь коснулась… ткани. Плотной ткани.

Осторожно отвела ее в сторону и выдохнула. Это был балдахин. А за ним – спальня, тонувшая во мраке ночи. Лишь через незашторенное окно виднелись небо и серп луны.

Я встала и огляделась. Рядом с кроватью, чтобы ноги не мерзли, лежала шкура. Я ощущала босыми ступнями ее мех. И все равно было зябко. Немного страшно и… голодно. Вот голодно было особенно. Настолько, что я не могла думать ни о чем другом. Оглядев себя, поняла, что я все же не в простыне, а в просторной ночной сорочке, которая доходила мне до пят. Судя по ширине, в ней могла поместиться не только я, но и танк вместе с четырьмя танкистами.

На прикроватной тумбочке обнаружился чепец. Невесть зачем взяла его и повертела в руках. В животе заурчало, и я решила, что стройная фигура – это, конечно, хорошо и замечательно, но зато чувство сытости дарит глубокое моральное удовлетворение. Ободрив себя такими мыслями, решила выйти из комнаты и поискать вожделенные калории.

Дом, погруженный в темноту, спал. Лишь под потолком кое-где даже не горели – тлели магические светляки, причудливые тени застыли на стенах. Мои ноги утопали в густом ворсе ковра.

Ночь. Тишина. Покой. И посреди этого царства безмолвия я услышала отчетливое злое шипение. Затем вдалеке раздался цокот и сдавленный оборванный крик: «Лови е…»

Цокот сменился скрипом и грохотом. А потом я увидела, как на меня мчится что-то мелкое, упитанное, изрыгающее чернильный туман.

– Тетушка, лови этого паршивца! – услышала я.

Из-за поворота следом за монстром неслась малявка, потрясая сетью.

– Это моя контрольная работа! – уже не опасаясь, что ее кто-то услышит, вопила ведьмочка. – Не дай ей удрать!

Удрать?! Да это чудовище на бегу выпускало шипы и колючки, собираясь меня протаранить! Отскочить в сторону? Подпрыгнуть? Я вспомнила, что так и не выпустила из рук чепец. Что же, контрольная работа – это святое.

Судя по всему, в этом мире техника ловли ежика лифчиком известна не была, как и добыча ночным чепцом детеныша виверны – что это за тварюшка, мне позже доходчиво объяснила Мила. Я могла гордиться собой: оказалась первооткрывателем такого действенного способа.

Когда же беглец понял, что нет ничего коварнее, чем женский гардероб, он уже надежно был спеленат и даже перевязан атласными лентами головного убора.

Подскочившая ко мне мелкая в последний момент затормозила и, распахнув удивленные глаза, выдохнула:

– Кэр? А где тетя Эльза?

Ответить фирменное «я за нее» не успела. Сзади зычным басом кто-то провозгласил:

– Милерисса Элайя Клайрисса Райос! Почему ты не в своей постели?

За углом послышались смешки.

– И вы, молодые люди, тоже выходите! Деймон согласился принять нас, а вы… – Она оборвала сама себя и, переведя взор на меня, а точнее, на сорочку, с расстановкой произнесла: – А вы, госпожа любовница, будьте добры выполнять свои прямые обязанности у Деймона, а не шляться по коридорам. Идите, идите. К слову, нательная рубашка на вас подозрительно знакомая…

В чепце слабо затрепыхалась моя добыча. Пискнула. И я голосом, тональность которого в этот момент не сильно отличалась от таковой у свежепойманного монстрика, выдала:

– Я не любовница Деймона. Я нечаянно его жена.

Дородная тетка удивленно протянула:

– Жена? Та самая чахлая светлая, что сейчас должна лежать в постели и помирать от гангрены?

Это было сказано таким тоном, что стоило бы усовеститься: какая я нехорошая, нарушаю план, не умираю.

– Извините, я обязательно пойду умирать, но чуть позже. А сейчас я очень хочу есть, – ответила я как образцовая супруга.

И уже было развернулась, чтобы уйти, как мне на плечо легла тяжелая рука.

– А ты, я смотрю, не промах, хоть и светлая, – прозвучало вполне миролюбиво. – А я тетка этих трех смертей. – Она кивнула на малявку и еще двух шкодников, которые были чуть постарше.

Как выяснилось, те, кого мелкая заперла и связала, отбыли к тете, но прогостили у нее совсем немного. А причина была проста: ее дом взорвался. Как при этом уцелели юная ведьма, малефик и сама тетка – черный алхимик, удивительно. Но то, что они втроем вечером заявились на порог дома Деймона, было очевидным.

Их мать, которая на время пристроила своих чад, скинув их на руки тетке и старшему сыну, сама с головой погрузилась в очередную пучину любовных приключений. Потому Ней и Рассел, зная, что брат в столице, упросили тетку не возвращать их родительнице, а уговорить Деймона приютить их.

Злой как все демоны бездны чернокнижник, скрипя зубами, согласился.

За окном было темно, и, судя по тому, что где-то вдалеке колокол ударил три раза, до рассвета еще оставалось часа четыре. Мы сидели в гостиной, пили чай. Мелкая пыталась нацепить на свою контрольную работу намордник, Эльза больше говорила, чем спрашивала, и я узнала много интересного и о Деймоне, и о его семье.

За беседой нас и застал спустившийся по лестнице сонный и зевающий чернокнижник. Правда, зевать он моментально перестал и начал хмуриться. Тут все сразу вспомнили, что вроде как на дворе ночь, пора бы спать. Юных Райосов и тетку Эльзу внезапно скрутила болезнь, способная передаваться даже по телефону: зевота. Они исчезли из гостиной стремительно, как тараканы с кухни, узревшие карающую тапку в лучах вспыхнувшего света.

Мелкая, сцапав контрольную за шкирку, испарилась первой. Брюнетистая стервозная Ней и тетушка столкнулись в дверях, рослый и нескладный Рас, поправив очки, выскочил последним.

Мы с Деймоном остались в гостиной одни. Чернокнижник устало сел на диван напротив меня. Упер локти в колени и потер лицо руками.

Я смотрела на него, вспоминая, как он разнес храм. И недавнюю характеристику от тетки Эльзы: неуравновешенное психическое состояние, склонен к агрессивному неадекватному поведению, постоянно выводит всех из себя… Одним словом, лапочка. Вот только почему-то именно к этому лапочке они примчались, когда припекло. Поразительно, как в одном человеке может быть столько всего намешано. И холодность, и ярость, и доброта, и точный расчет. Тысячи масок. Сегодня я увидела еще одного Дея: брата. Сурового, но готового защищать тех, кто ему дорог.

Темный потянулся к чашке и налил себе уже остывший чай.

– Наверное, ты хочешь знать, кто напал на тебя сегодня в моем доме?

– А куда надо писать, – торопливо перебила я, – доклады от шпионов его темнейшества? Адрес не знаешь?

– Раз я не сумел тебя защитить, решила все же выбрать сторону владыки? – На лице чернокнижника не дрогнул ни один мускул.

Он даже из чашки чай отхлебнул. Только в гостиной отчего-то повеяло могильным холодом.

– Нет, демон тебя подери! – разозлилась я. – Я собираюсь накатать акт приемки-передачи и указать, что мой деловой партнер не выполняет своих обязательств.

– В смысле?

– В том самом смысле, что в случае шпионства этот темнейший гад гарантировал мою безопасность.

– Ну… Формально ты же еще не приступила к своим обязанностям. Поэтому властелин пока и не обязан тебя защищать.

– Вот пока и не рассказывай, кто напал на твой дом, – решительно произнесла я.

– Почему? – озадаченно спросил Деймон.

– Потому что я сейчас буду писать первый отчет. А писать я буду только о том, что знаю. Вот напишу, отправлю, и можешь все рассказывать.

Сочинение на тему: «Как я провела этот день» мы с Райосом писали вместе. Я, вдохновившись слогом «Войны и мира», решила, что одно предложение на абзац – это прошлый век. А вот одно предложение на две страницы…

Когда рассвело, первый в моей жизни шпионский доклад был готов.

Чернокнижник, держа в руках семь исписанных убористым почерком листов, оказался впечатлен. К слову, как выяснилось чуть позже, не только он, но и темный владыка, который ответил мне в той же обстоятельной манере.

Отправив свое донесение, я зевнула. Прикрыв рот ладонью, умудрилась измазать лицо. О последнем мне сообщил Деймон, правда, перед этим продлив себе смехом жизнь минут на пять.

– Ты похожа на грязнулю. Все щеки в чернилах. Давай уберу. – Легкий пасс рукой, и моего лица коснулся теплый ветерок. – А теперь пойдем спать? – Глаза чернокнижника тоже то и дело закрывались.

– А как же рассказать про то, кто меня хотел прикончить? – из чувства противоречия возразила я.

– Кэр, тебе никто не говорил, что ты ведьма? – устало спросил темный.

– Нет, меня величали Ада. По-вашему – бездна.

– Тогда это многое объясняет, – усмехнулся он. – Пойдем, я провожу тебя до спальни. Кстати, забыл сказать, сорочка тетушки тебе очень идет.

Есть фразы, за которые хочется убить. Например: «Твой бывший бойфренд – мой парень», «А вот дочка Петровых уже замуж вышла!», «Когда о ребеночке подумаешь?», «Ты так располнела». Теперь в этом списке у меня появилась еще одна, про сорочку тети Эльзы.

В комнату мы вошли вместе. Сейчас она мне уже не казалась темной. Но кровать, которую я ночью преодолевала на четвереньках, впечатляла своими размерами. Немудрено, что, пока я пересекала ее, почувствовала себя пилигримом.

Едва я отдернула балдахин, как раздалось шипение. Я подумала, что это опять сбежала на вольные хлеба контрольная работа мелкой. Но не успела ничего толком увидеть, как чернокнижник схватил меня, закинул себе за спину и выругался.

Оказалось, на моем ложе с полным комфортом устроился… Деймон. Темный возлежал на простынях обнаженный и хитро улыбался. Вернее, улыбался он ровно до того момента, как в него полетело заклинание. А потом я увидела, как облик двойника чернокнижника начал плавиться: скулы заострились, кожа обтянула череп, волосы облезли, а змеиный язык затрепетал в воздухе, словно пробуя его на вкус.

Спустя миг на кровати уже шевелился странный уродец. Змеиный хвост переходил в безобразное тело с выпирающими ребрами, вывернутыми на руках суставами и жутко неприятной мордой.