Текст книги "11 дней Ани"
Автор книги: Надежда Доронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Бедные люди! Как не просто вам найти себя! Но в данном случае, потенциал есть!
Анна не поняла смысл сказанного и переспросила:
– Почему бедные и у кого потенциал?
– Я думаю, у вас все получится!
«Странный тип!»
Капитан объявил, что начинает снижение и вскоре, самолет приземлился в аэропорту Хургады.
Пассажиров первого класса пригласили к выходу первыми, и при выходе на трап Анну обжег раскаленный воздух Африки. Подставив локоть, Серафим проводил ее к зданию аэропорта, где таможенник проставил в их паспорта гостевые визы. Блондин не появился. Забрав чемодан и решив, что вредный мужчина уже избавился от угрызений совести, Анна вместе с Серафимом направилась к выходу из аэропорта.
– Вас подвезти?
– Что вы! Вы и так очень помогли, и сделали мой полет чрезвычайно приятным! Я первый раз летела первым классом! Смотрите, меня встречают!
За натянутой лентой стояли представители туристических компаний с табличками в руках. На одной из картонок было написано Маслова Анна. На прощание, Анна хотела обнять Серафима, но он остановил ее, поцеловал руку и сказал:
– Я не прощаюсь!
После чего повернул к выходу и растворился в толпе. «Прикольный, но странный!» Аня подошла к встречающей ее девушке.
– Так как сезон почти закончен, вы наш единственный гость на сегодня, – проговорила та. – У вас индивидуальный трансфер!
***
Отель оказался в 10 минутах езды от аэропорта. Поблагодарив гида, выдохнув, Анна пошла навстречу неизвестному. Она видела фотографии отеля, но всё-таки побаивалась египетской тройки. Тем не менее, все оказалось не так страшно, как рисовало ее воображение.
– Ни ободранных стен, ни ползающих скорпионов.
Одноместный номер с видом на сад сиял чистотой. Выкрашенные розовые стены, зеленая кровать, покрывало в желто-оранжевую клетку, туалетный столик, пара кресел и шкаф встретили новую постоялицу. Оставив чемодан в прихожей, Аня присела на краешек кровати и попрыгала на нем. Подошла к окну, распахнула занавески, вышла на балкон и замерла. Не физически. Наоборот, она сделала несколько шагов и села в удобное кресло. Но внутри ее охватил восторг, от которого замерло сердце. Она смотрела на тропический сад и под ароматы незнакомых цветов, узел, в который скрутилась ее душа, начал развязываться. Извилистые дорожки петляли между пальм и причудливо подстриженных кустов самшита. Среди цветущих рододендронов прятались укромные беседки. Арки из бугенвилей создавали тенистые аллеи. Неприхотливые лианы ползли вверх, укрывая стены гостиницы.
– Господи, как мне все это было нужно!
Глава 2. День первый
Аня смотрела и не могла наглядеться. Она не думала о прошлом и не мечтала о будущем. Она стала единым целым с этим садом и небом. Свет пробирался внутрь и прогонял темноту.
Такое состояние бывает в детстве во сне. Ты на большом поле. Разбегаешься, раскидываешь руки и летишь. Внизу знакомые дома, дороги, леса, а ты летишь и внутри только счастье! Находясь между сном и явью, разбуженный бабушкой, ты еще чувствуешь необыкновенную легкость и веришь, что если захочешь взлететь, сделаешь это снова! Такое детское счастье наполняло ее сейчас…
На соседнем балконе подвинули кресло. Она очнулась и удивилась, что солнце исчезло. Лицо было мокрым от слез. На часах было около пяти.
– Ух! – сказала Аня.
Ноги были ватными, а голова легкая и свежая.
–Ух, – снова повторила она, встала и отправилась в комнату.
Переодевшись, спустилась вниз. Ментальная часть была счастлива и ничего для себя не требовала, а вот тело просило еды. В животе урчало. Быстро переодевшись, она спустилась вниз.
Главный ресторан имел просторный зал, оформленный в восточном стиле, был полон отдыхающих. Ароматы плыли в вечернем воздухе раззадоривая аппетит.
На центральном столе, покрытом белой скатертью, стояли большие фарфоровые блюда, наполненные различными гарнирами. Снежными горами возвышались рис и кускус, разноцветным ковром развалились тушеные и паровые овощи, салаты и овощные нарезки завершали гастрономический натюрморт. Вдоль стены расположился «горячий цех». Облаченные в белые брюки и кители, в поварских колпаках на голове над рыбой и мясом колдовали повара. Еще один стол был уставлен мармитами из нержавеющей стали с откидывающимися крышками. Их содержимое пока оставалось в секрете. Апофеозом чревоугодной вакханалии стала десертная горка. На многоярусном стеклянном сооружении стояли всевозможные сладости. Внизу на круглых подносах лежали финики, яблоки, бананы, порезанные кубиками ананасы. Выше шоколадная и кунжутная халва, разноцветный рахат-лукум, свернутая колечкам пастила и медовая кунафа, завернутая в виде птичьих гнезд и наполненная орехами. На самом верху в стеклянных фужерах и рюмках красовались муссы и густой шербет.
– Ух! – снова произнесла Аня, она была немногословна этим вечером.
Взяла тарелку, наполнила всем понемножку, но в результате получилось увесистое блюдо, с которым она вышла на террасу. Большинство столов были заняты, но у самых перил удалось отыскать местечко, сервированное на двоих. В круглом стеклянном подсвечнике горела свеча. Включили подсветку. Моря не было видно, но по шуму волн было совершенно ясно, что оно там, за рядами солнечных зонтиков, чьи силуэты еще можно было разглядеть.
– Ich kann mich setzen?
Аня подняла глаза. У стола с тарелкой в руках стоял мужчина и приветливо улыбался. На немецком она не говорила, как и на любом другом кроме русского, но и без перевода было понятно, что он намеревался составить ей компанию. В этот вечер ей хотелось побыть одной, поэтому она ответил, на русском:
– Я жду друга.
Он не понял и выдал:
– Я не понимать по-русски! – сказал он на чистом русском языке, но Аня не обратила на это внимания.
–.Найн!
Он рассыпался в извинениях и ушел. Она зачем-то добавила:
– Гитлер капут!
Впервые она поехала отдыхать одна. И раз так случилось, твердо решила посвятить этот отдых диалогам с самой собой, путешествиям и купанию в море. Было странно, но она не слышала русской речи с момента ее выхода из трансферного автобуса, зато немецкая была повсюду.
– Тем лучше! – обрадовалась она.
Закончив ужин, отправилась к морю. На улице совсем стемнело. Ярко сияли бассейны, точнее система бассейнов, которые перетекали друг в друга, а их берега соединялись горбатыми мостиками. В центре самого большого расположился остров и бар с подводными табуретами.
– Завтра опробую!
В свете ночных светильников сад выглядел загадочным. Ее напугал причудливой формы кактус, отбросивший на дорожку тень в виде неизвестного зверя. Пройдя сад насквозь она вышла к пляжу. Сняла туфли и ступила на песок. Он еще сохранил в себе дневное солнце. Волны лениво набегали на берег. Аня вошла по щиколотку в воду. Идти дальше в темноте она не решилась, «мало ли акула или морской еж». В небе уже загорались звезды, с моря дул легкий бриз. По пляжу прогуливались пары и шумные компании молодежи. Из соседнего отеля долетала музыка.
– Завтра перед завтраком я первым делом пойду купаться!
Она вышла из воды и улеглась в шезлонг. Разомлев от сытного ужина и усталости от длинной дороги, она уснула. Проснулась от лая собаки. Голос у псины оказался высоким, даже визгливым. Открыла глаза и вместо собаки увидела мужика в белой тунике с граблями в руках, который, в этом не было сомнений, ругался по-арабски, выгоняя ее с шезлонга.
– Извините, – произнесла Аня по-русски и быстрым шагом двинулась в отель. Вернувшись в номер, приняла душ и сразу улетела в царство Морфея.
Глава 3. День второй
В 6 утра зазвонил будильник. В комнате было темно. Шторы блэк-аут прекрасно выполняли свою работу. Аня взяла с тумбочки телефон, отключила будильник. Установленное на смартфон приложение рекомендовало объявить сегодняшний день днем созерцания. Бот-психолог предлагал концентрироваться в течение дня на одной единственной цели, безусловно позитивной и каждый день новой, чтобы уйти от рутины и разглядеть все то прекрасное, чем полон мир вокруг и внутри нас. В обычной жизни Аня не следовала его советам. Она и установила его только потому, что такое же было у девчонок. Хотя поначалу «игрушка» казалась забавной. Но сегодня она решила, что это то, что нужно для полноценного отдыха. Вчерашняя медитация на балконе сделала ее счастливой и отдохнувшей. Этот опыт хотелось повторить.
– Созерцание так созерцание! – проговорила Аня вслух. – 6 утра, а спать совсем не хочется! Значит, нужно вставать.
Завтрак в отеле подавали с 7 до 10. Анна отправилась на утреннюю прогулку к морю. Солнце еще только лениво поднималось и отбрасывало длинные тени. Воздух нельзя было назвать прохладным, но он был свежим, наполненным солью. Аня потянулась и ускорила шаг, чтобы побыстрее оказаться на пляже. Пляж оказался небольшим. Укрытые соломой зонтики над лежаками напоминали азиатские рисовые шляпы с высокой конусообразной тульей. Первый ряд шезлонгов почти касался воды. Вокруг росли пальмы. Слева в море выдавался небольшой мыс. Более десятка яхт стояли возле него на якоре и плавно покачивались на волнах. Справа в море уходила песчаная коса. В такой ранний час людей на пляже было мало. Аня разделась и зашла в воду. Песчаное дно полого уходило в глубину. Теплая вода ласкала. Бриз обдувал лицо.
– Покой и созерцание! Лозунг сегодняшнего дня.
Стоило ей так подумать, как мимо пронесся, обдав брызгами мужчина. Он вытянул руки вверх и вперед и нырнул. Метров через 10 – 15 показалась каштановая голова, которая шумно отфыркивалась. Легким размашистым кролем владелец головы поплыл в сторону открытой воды.
– Вот ко.., – начала было Анна, вытирая залитое брызгами лицо. – Нет! Никакого анализа, только созерцание!
До косы она добралась, перебирая руками по дну.
– Совсем мелко!
Белый мелкий песок приятно щекотал кожу. Аня улеглась на спину, стопы облизывали волны. На берегу пели птицы. Вдруг детский визг нарушил идиллию.
– Мама, я построю куличики на самом краю земли! – прокричал по-русски малыш в красных плавках.
Он пронесся с ведерком в одной руке и лопаткой в другой, мимоходом наступив на Анину ладонь. Она хотела возмутиться и уже открыла рот, но песок из-под ног мальчугана только этого и ждал.
– Извините! – на бегу сказала мама малыша.
В ответ Аня покачала головой. Песок противно скрипел на зубах.
– С одной стороны косы я уже откусила, пойду попробую с другой.
Полоска песка была совсем неширокой, метров 5, но уходила далеко в море. Быстро перейдя на другую сторону, Аня удивилась, обнаружив, что с этой стороны дно быстро уходило в глубину. Она нырнула. Накупавшись вволю, позавтракав, выпив в баре кофе решила совершить вояж в местные магазины, пока не очень жарко. Женщина хочет – женщина делает! Сборы заняли минуту.
Автобусная остановка расположилась напротив главного входа в отель. Вместе с ней маршрутку ждали две женщины. Одна была в черной национальной одежде укутывающей ее с головы до пят. Другая, помоложе, держала в руках мяч. На ней был белый хиджаб с логотипом Nike, трикотажная серая туника ниже колен и спортивные брюки из той же ткани.
– Ничего себе, специальный спортивный хиджаб!
Дамы заметили, что их рассматривают, и Ане пришлось перевести взгляд на дорогу, по которой как раз двигался автобус.
Вскоре она вышла на набережной Нью Марина. Широкий бульвар одной стороной смотрел на море, другую обрамляла лента двух– и трехэтажных домов с плоскими крышами. На первых этажах расположились сувенирные лавки, рестораны и магазины одежды. Торговцы пили чай прямо на улице. Вдоль мощеной набережной стояло множество туристических яхт, экскурсионных катеров и несколько рыболовецких лодок. Они смотрелись незваными гостями среди фешенебельных яхт. Большой плакат – карта подробно рассказывал о расположении магазинов, ресторанов и информационных пунктах. Набережную заливало солнце. Воздух быстро нагрелся, стало очень жарко и захотелось пить.
– Нужно найти магазин и купить воды!
Проходя мимо витрин, она время от времени заглядывала в сувенирные лавки, продавцы расхваливали свой товар и уговаривали купить хоть что-нибудь. Но денег было в обрез, а дома безделушки уже некуда было ставить. Труднее всего без покупки оказалось выйти из магазина сладостей, но невероятным волевым усилием она заставила свои руки не тянуться к кошельку и с тяжелым сердцем вышла из нее налегке. В сумке завибрировал телефон. Она остановилась посередине бульвара и стала его искать в недрах ридикюля.
В это время навстречу ей бежал парень, вырвавший сумку у женщины. За ним гналась хозяйка сумки и несколько мужчин. Он обернулся на своих преследователей в тот момент, когда Аня вышла из магазина и на полном ходу врезался в нее.
Чтобы не упасть, она выронила свою сумку и схватилась за украденную. По инерции парень сделал еще один шаг, Анну развернуло, и она упала на него сверху сильно приложив вора лбом в переносицу. Кровь брызнула, фонтаном залив лицо вора и Анин сарафан.
Подбежали преследователи. Помогли подняться Ане и скрутили бандита. Все громко говорили на арабском. Вокруг стал собираться народ. Женщина подняла с земли свою сумку и Анину и начала с жаром благодарить ее.
Аня не сразу поняла, что произошло. Она поднялась. Осмотрела себя. Увидев залитое кровью платье, решила, что ранена и … упала в обморок.
Очнулась в ближайшей лавке. На лбу лежало что-то холодное, а в нос тыкали вату, намоченную нашатырным спиртом. Она отмахнулась от руки с нашатырем, как от назойливой мухи, и открыла глаза. Оказалось, что лежит на полу, а вокруг стоят люди, мужчины и женщины. Рядом с ней сидел араб с нашатырной ватой, а в ногах какая-то женщина. Когда Аня открыла глаза, все одобрительно зашумели. Женщина поднялась, сказала что-то по-арабски и зеваки начали расходиться.
– Где моя сумка? – это был самый важный вопрос, который сейчас волновал Аню.
– Не волнуйтесь, она здесь, – ответила женщина по-русски. – Вы можете сесть?
Аня попробовала сесть, голова кружилась, но не настолько, чтобы продолжать лежать. Мужчина поддержал ее за локоть и усадил в кресло.
– Меня зовут Ханифа. Вы спасли мою сумку!
– Аня.
– Аня, вы здесь на отдыхе?
Она кивнула.
– У меня здесь машина, я могу отвезти вас в отель, но мне бы хотелось вас отблагодарить.
Мужчина принес поднос с чаем. Ханифа разлила его по чашкам. Чай был приторно сладкий и сделав глоток, Аня решила, что не сможет это выпить.
–Пейте, пейте! Вам сразу станет легче!
Сделав над собой усилие, она опустошила чашку. Горячая жидкость растеклась по организму. Комната наконец остановилась.
– Спасибо, мне лучше!
– Вы можете идти? – Аня кивнула.
Поблагодарив мужчину за чай и оказанную помощь, женщины вышли из лавки.
– Аня, вы не представляете, но вы спасли мне жизнь!
– Только вашу сумку!
– В ней были настолько важные вещи, что без них я бы пропала!
Они свернули с бульвара во двор. В отличие от сияющей чистотой набережной, двор был завален мусором. Вдоль стены стояли заполненные мусорные мешки, на асфальте валялись бутылки, обертки от конфет, пустые коробки. В конце двора стояла синяя Тойота. Аня назвала отель, и они поехали.
– Вы еще долго пробудете в Хургаде?
– 10 дней.
– Я приглашаю вас завтра в гости! Мне хочется вас отблагодарить!
Анна сначала отнекивалась, но потом согласилась.
– Тогда завтра в 13?
Когда Аня вошла в холл отеля, портье недоуменно посмотрел на ее всклокоченные волосы и бордовые пятна на сарафане. Не обратив на него внимание, она прошла в свой номер.
– Первым делом в душ!
Аня включила холодную воду. Когда первые струи ударили по коже, дыхание сбилось, сердце забилось чаще. Постояв под ледяной водой пару минут, она открыла горячий кран и вот оно счастье, мышцы расслабились, эндорфин понесся по сосудам.
Настроение улучшилось. Аня тщательно вымылась, завернула волосы в полотенце, соорудив на голове тюрбан, и хотела с разбегу прыгнуть в кровать, но в сумке снова завибрировал телефон.
– Я про него совсем забыла!
Она вытащила смартфон. Никаких пропущенных звонков или сообщений не было, только приложение напоминало слово сегодняшнего дня – Созерцание.
– Отлично я созерцаю: спасла сумку, остановила вора разбив ему нос. Слишком активное созерцание у меня выходит! Вообще удивительно, как трудно быть просто зрителем, смотреть со стороны и не давать оценки. Просто наблюдать. Вот у меня на все есть собственное мнение. Не всегда я готова его озвучивать, но от этого оно не исчезает.
Она забралась на кровать и продолжила рассуждать:
– Я каждый день сталкиваюсь с людьми. Одни мне нравятся, другие нет. Я смотрю фильмы, читаю книги и обязательно оцениваю то, что в них происходит. Если я буду только наблюдать, что мне это даст? Наблюдение без выводов бесполезно! В конечном счете, все что существует вокруг меня, вызывает во мне эмоциональный отклик…
В дверь постучали. Анна накинула халат. За дверью стоял портье, официант и тележка, груженая фруктами, серебряным кофейником, фарфоровыми чашками, тарелками с пирожными и легкими закусками. В центре стояла маленькая круглая ваза с букетом ярких цветов.
– Я ничего не заказывала!
Портье протянул ей конверт. Внутри лежала записка: «Дорогая Анна! Небольшой комплимент в благодарность за спасенную сумку. P.S. Завтра в 13:00 на парковке. Ханифа».
– Похоже, это мне! Завозите!
Официант завез тележку. Оба поклонились и вышли.
– Как же меня угораздило! Кто эта Ханифа?!
Вопрос подразумевал, не опасно ли ехать к совершенно незнакомой женщине в гости, но Аня уже знала ответ. Она себе не простит, если не посмотрит, как живут обычные египтяне или необычные, судя по размеру комплимента.
– Так на чем я остановилась?! Созерцание!
Она бросила конверт с запиской на кровать и из него выскользнул маленький золотой браслет. Мысли о созерцании мгновенно улетучились.
– Ого! И все из-за какой-то сумки??? Может в сумке и правда было что-то очень ценное?!
Аня поднесла браслет к глазам. Звенья плоские, похожие на пластинки с фацетом по краям, соединялись друг с другом маленькими кольцами. Цвет золота был привычным, европейским, а не желтым, как в лавках Нью Марины. Браслет пришелся точно по размеру.
– Красота! – она помахала рукой с украшением. Золотые искорки побежали по стенам номера.
– Так, а что тут у нас, – протянула Аня, критично осматривая стол с гостинцами.
В халате, с тюрбаном из полотенца и полной тарелкой пирожных она вышла на балкон. Солнце нещадно палило. Решив, что на воздухе пирожным станет жарко, она вернулась в номер и снова прыгнула в кровать.
– Счастье есть! – промурлыкала Аня, запихивая в рот шоколадный эклер. – Как же хорошо, что никуда не нужно спешить, хочу пирожное ем, хочу сплю, и ведь никто не осуждает, не дергает, не орет «Вперед к вершинам!». Я могу побыть наедине с собой и не чувствовать себя виноватой за свое бездействие. У меня настоящий отпуск!
Провалявшись до самого вечера, насмотревшись телевизор, дочитав взятую из Питера книжку и изрядно подъев и выпив подаренные угощения, часам к 5 она вышла из номера. Тени уже были длинными и делали сад загадочным и полным тайн. Пройдя мимо бассейна, где резвилась пара пожилых немцев, Аня вышла на пляж.
– Гитлер капут! – раздался сзади веселый голос. Она обернулась. Вчерашний мужчина, желавший отужинать за ее столиком, подмигнул, забежал в воду и, повернувшись к морю спиной, вытянулся по струнке. Поднял руку к виску, изобразил пистолет, потом выстрел и со звуком «бдыщ» упал в море. Аня всплеснула руками и засмеялась. Молодой человек, довольный своей шуткой, поднялся, помахал рукой и убежал на глубину. «А вот интересно, сколько ему лет? От 30 до 50? Непонятно».
– Шутник! – подумала она, взяла забытую кем-то надувную подушку и, последовав его примеру, поплыла.
Чистейшая вода была теплой и очень соленой. Чтобы плыть, не нужно было прикладывать абсолютно никаких усилий. Тело расслабилось, и она чувствовала себя медузкой, которую течение может нести куда угодно. Даже думать и то было лень.
В голове всплыл девиз дня: Созерцание. Обхватив покрепче подушку, перевернулась на спину и стала смотреть вверх. Редкие облака проплывали над головой, небо окрасилось невероятной палитрой красок, звуки, доносившиеся с берега, затихали, а волны качали, баюкали. Она переводила взгляд с одного облака на другое, восхищалась разнообразием их форм и размеров. Одно из облаков привлекло ее внимание. Оно медленно выплывало со стороны суши и на глазах превращалось в прекрасный фрегат. Бока корпуса были раздуты и демонстрировали батарейные палубы с открытыми пушечными окнами, на мачтах подняты паруса, бушприт украшен головой Медузы, а на корме качались в такт с морем кормовые огни. За первым фрегатом появился второй, потом третий. Они выстроились в шеренгу и медленно шли, ожидая попутного ветра. Ветер усилился, изменил направление, и фрегаты как по команде развернулись в сторону Ани. Паруса наполнились воздухом. Суда быстро набирали скорость. Высоко поднимая на волнах нос, ведущий фрегат возвышался всей своей громадой над морем. Как зачарованная, Аня смотрела, как он несется прямо на нее. Когда до корабля уже можно было дотянуться рукой, Аня сделала резкий рывок в сторону, всхрапнула, выпустила из рук подушку и тут же ушла под воду. Отплевавшись, обнаружила, что кораблей нет, а вокруг почти стемнело. Выругалась и добавила:
– Досозерцалась!
Ее охватила паника: «Куда плыть?!» Покрутив головой, она увидела длинный берег и множество огней.
– Не меньше километра, а то и два! А в Хургаду приплывают акулы!
В висках застучало. Стало страшно и холодно. Течение вернуло подушку. Вцепившись в нее, Аня судорожно заработала ногами. Отлив нес волны в открытое море. Оно как будто не хотело отпускать свою добычу. Ане казалось, что она стоит на одном месте и все усилия тщетны. Попробовала кричать, но быстро поняла, что с берега никто ее не услышит, а лодок поблизости нет. Немного отдохнув, она снова заработала ногами. Усталость накапливалась. Перерывы на отдых случались все чаще. При каждой остановке ее сносило назад.
– Да что за жизнь такая! – рывок вперед. – Все же было хорошо! – рывок вперед. – Ладно, рыжие не сдаются! – сквозь зубы процедила она, ударив кулаком по воде. -Нам песня строить и жить помога…– от чрезмерных усилий свело ногу. Пришлось остановиться, потянуть вверх большой палец ноги. Через несколько секунд боль прошла. Хотелось плакать.
– В этой африканской луже не понять, может я уже плачу? Слезы соленые, вода соленая. Все смешалось…
Пожалев себя еще немного, решила петь. Никакие бравые песни в голову не лезли. Из недр памяти вынырнул Stromae со своим Formidable. Французского она не знала, но песня была любимой и мотив выучен.
–ФормидаБля, ФоормидаБля, ляляляляляля…ФормидаБля.. – с ударением на последний слог летела над морем песня про пьяного засранца профукавшего свою девушку.
– Вот, козел, сам ее довел до ручки и еще плачется! Нажрался он! А не нужно было издеваться над девушкой! – проклятья в адрес брошенного в песне любовника придавали сил. – ФормидаБля!
Вода попала в рот. Аня закашлялась.
Темнота накрыла море и город. Обернувшись назад, Аня увидела много маленьких, мерцающих огней на рыбачьих лодках. Впереди яркие огни отелей сияли и приглашали в свои уютные рестораны.
– Лодки слишком далеко, только вперед, только к берегу!
Вместе с мыслью она услышала звуки, прилетевшие с суши. Аня разглядела белеющую на фоне черного моря песчаную косу, это означало, что ее сильно снесло вправо от пляжа отеля, но на корректировку маршрута не было сил. Прошел еще час, прежде чем ноги коснулись дна, и она выползла на темный берег. Тело было ватным и отказывалось повиноваться. Участок, между отелями был безлюден и не освещён.
Аня распласталась на песке и не могла пошевелиться.
– Половики к половицам, – почему-то промелькнуло в голове – К чему бы это?
Отдыхая, она прикрыла глаза. Через несколько минут, свет фонариков потеснил ночь и больно резанул по глазам. Аня попыталась прикрыть глаза рукой, но та не желала подниматься так и осталась лежать на песке. По пляжу шли 2 полицейских.
Лежавшая на песке женщина была похожа на русалку, выброшенную на берег: распростертые на песке руки, безвольно повернутая на бок голова, облепленное мокрыми волосами лицо. Не было сомнений, что произошел несчастный случай.
Мужчины подбежали. Тот, что постарше, начал вызывать кого-то по рации при этом не отводил глаз от пострадавшей. Его напарник взял Аню за руку, не смог нащупать там пульс. Выражение его лица стало тревожным. Перенес руку на шею. Сосуд бился под пальцами медленно, но уверенно. Блюстители порядка переглянулись. После того, как они увидели рыжие волосы, старший что-то быстро заговорил в рацию, а младший начал трясти Аню за плечо. Она отозвалась невнятным мычанием. Полицейский прикрыл ее своей ветровкой.
– Какое гадство! Лежу как тюлень, созерцаю! Мужики вокруг бегают, а я ни рукой, ни ногой не могу пошевелить. Может, меня парализовало?! Господи, что ж они так громко орут!
Послышался шум двигателя. Полицейские замахали фонариками, и вскоре к ним подъехал квадроцикл. Водитель вышел. Все вместе они подняли несостоявшуюся утопленницу, усадили в машину, закутали в одеяло. Аня не участвовала в процессе транспортировки ее тела. Она была зрителем со стороны. Аппарат тронулся. Сколько они ехали, Аня не поняла, по дороге то и дело проваливалась в сон, но открыв глаза, увидела отель, из которого вышла к морю несколько часов назад. Портье и горничная ожидали приехавших с креслом каталкой. Поднявшись в номер, уложили Аню в кровать. Горничная помогла натянуть ночнушку, после чего в комнату вошел сухощавый старичок в белом халате.
– Мадам Маслова, вы меня слышите? – спросил он скрипучим голосом с сильным акцентом.
В ответ она моргнула, подтверждая его слова.
– Что с вами случилось? Нет, не отвечайте, только моргайте. Вас унесло в море?
Моргнула.
– Вы захлебывались водой? Было утопление?
Она покачала головой.
– Это очень хорошо! – он достал стетоскоп. – Как долго вы были в воде? – Дышите, не дышите! Легкие чистые! Сейчас, половина первого ночи – задумчиво произнес он. – Вас видели выходящей из отеля в районе пяти часов вечера. Вы все это время были в воде?
Она кивнула.
– Ну, все ясно. Крайнее перенапряжение. Не волнуйтесь, это пройдет – он отдал какие-то указания горничной. Та испарилась и скоро вернулась с подносом, на котором стояла чашка с бульоном и чайник чая.
Горничная начала кормить Аню и с каждой ложкой супа к ней возвращалась жизнь. К середине тарелки начали шевелиться пальцы, а к концу она уже была в силах говорить.
– Вам лучше? – спросил доктор.
– Да, значительно. Спасибо!
– Пейте чай. Это специальный успокоительный отвар. Он придаст вам сил и успокоит нервы. Завтра у вас будет болеть каждая мышца, поэтому я оставляю вот здесь таблетки – он положил лекарство на прикроватный столик – Не больше 5 штук в день. – Отдыхайте! Впредь будьте осторожней! Море коварно!
Все вышли из комнаты. Аня начала пить чай. Он был таким же сладким, как утром в магазине.
– А это точно было сегодня?! Какой длинный день!
Последнее, о чем она успела подумать, засыпая:
– Созерцание – это не мое!
