Текст книги "Космострим"

Автор книги: Н. Гранд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 2. Школа при Академии ИК

Рэм летел на истребителе класса Лир-Джет сквозь пояс астероидов через густое облако космической пыли. То тут, то там внезапно выныривали огромные камни, грозящие уничтожить истребитель вместе с пилотом. На такой скорости заметить их вовремя было практически невозможно. Но Рэм каким-то чудом умудрялся это сделать, когда расстреливая камни в упор, когда уклоняясь с их траектории в последнюю секунду. Главным было определить, сможет ли кормовая пушка разнести опасное препятствие вдребезги, или лучше не рисковать и избежать прямого столкновения. Рэм не ошибся ни разу, сохранив все пять жизней до конца игры.

Это жизни пригодились на последнем отрезке пути, который вряд ли смог бы пройти даже профессиональный военный летчик. Когда соперники Рэма стали выбывать из игры один за другим, он тоже начал терять жизни. Их хватило как раз до финишной прямой, на которую он вышел в полном одиночестве.

Когда Рэм вылез из симулятора «Космической экспансии», его встретили восторженные крики зрителей. Друг Ян подскочил к приятелю и стал обнимать с силой, странной в столь неспортивном пухлом теле:

– Ну, ты даешь, Рэм! – захлебывался он восторгом. – Как ты их разделал! Да это же первый абсолютный выигрыш за два года! Ведущий сказал, до финала тут давно не доходили. Тут знаешь, что было? Болельщики чуть не передрались, когда ты вышел вперед, а все остальные сдохли. И мне досталось! – он с гордостью продемонстрировал быстро наливающийся синяк под узким глазом. Правда, на смуглой коже темноволосого низкорослого парня фингал не сильно выделялся. В предках Яна Мэя были китайцы, и он многое унаследовал от их внешности. За что был нещадно бит в школе, пока Рэм не взял над ним шефство.

– Ладно, отпусти, ты же знаешь, я легко выигрываю в любых гонках, – Рэм все еще не отошел от режима боя. В симуляторе с полным погружением под названием «Космическая экспансия» все было слишком реальным, и восприятие Рэма сильно ускорилось. Сейчас же вся окружающая действительность казалась немного заторможенной.

К ним подбежал распорядитель игры и схватил Рэма за руку, подняв ее высоко вверх.

– Победитель сегодняшней игры – Родион! Пройдя через все уровни… – распорядитель, как всегда, орал на весь зал, но юноша совсем его не слушал. У него на сегодня было запланировано дело поважнее гонок на симуляторе. – Призовой фонд – плюс триста пунктов к виртуальному рейтингу и рекламная рассылка на видео для десяти тысяч подписчиков игры!

Рэм потерпел еще немного восторженные вопли поклонников и потихоньку убрал руку. Потом кивнул Яну и отправился на выход. Уже у самых дверей его перехватил распорядитель.

– Эй, пацан! У тебя какой аккаунт в Токре? Перечислю пункты на статус, выброшу фотки, ссылки на видео, все дела…

– Спасибо, не надо, – сдержанно ответил Рэм, не обращая внимания на ошарашенное лицо мужчины.

– Как это? Там же сотни очков рейтинга! У тебя появятся тысячи новых подписчиков…

– Я не занимаюсь виртуальным статусом, – резко ответил победитель и дернул Яна к дверям, оставив распорядителя растерянно чесать в затылке.

– Хм, либо этот парень псих, либо у него такой рейтинг, что эти пара сотен для него не имеют значения, – пробормотал он, возвращаясь в игровой зал.

Распорядитель ошибался: виртуальный рейтинг Рэма не превышал жалких нескольких сотен пунктов. Его протест против информационного статуса продолжался даже спустя два года после гибели родителей. Он упорно игнорировал все способы поднять пункты. Как ни странно, это приносило лишь спокойствие – не было необходимости выставлять лучшие фотографии и следить за лайками, он не опасался нарушить дисциплину и был не прочь с кем-нибудь подраться, не ожидая негативных комментариев. Нарушение правил никак не отражалось на его рейтинге. В закрытом аккаунте в друзьях значился только Ян и родственники, а они никогда не понижали ему статус. Никаких правил, никаких нервов.

Но иногда такая позиция оказывалась невыгодной. Например, сегодня об этом наверняка вспомнят у директора, куда его вызвали по неприятному поводу. И туда уже следовало поторопиться.

Мальчики добежали до парковки и забрались на гиробайк Рэма.

– Надень шлем, – обернулся Рэм к приятелю. – Поедем по взрослому туннелю.

– Ты что! – испугался Ян. – Нам же нельзя!

– Иначе опоздаем. Ничего, я номер байка затер, камеры не увидят. А мы будем в шлемах. В крайнем случае тетке штраф придет. Скажу, что туннели перепутал.

– В крайнем случае мы там себе головы свернем! – все еще сопротивлялся Ян.

– Ты боишься ехать с лучшим гонщиком города? – усмехнулся Рэм. – Включай трансляцию, твоим подписчикам будет на что посмотреть.

– Очень надо, – проворчал Ян. Но стрим-очки все же надел и включил онлайн-трансляцию. – Всем привет! Я снова на связи, – быстро затараторил он, – сейчас мы прокатимся на байке моего друга, крутого гонщика, по взрослому туннелю! Да, да, скажете вы, вам туда нельзя. Но когда очень надо, то немножко можно, правда? Надеюсь, мы тут не убьемся… – Ян вцепился в Рэма как можно крепче, потому что тот сорвал байк с места так резко, что у парня перехватило дыхание.

Они мчались по взрослому туннелю с явным превышением скорости. Ян сначала комментировал дорогу, но потом замолчал, вглядываясь в препятствия. К счастью, гиробайков тут было маловато, а гиромобили в основном летели по верху. Но Рэма и это не устраивало: пара гиробайков перекрыла ему дорогу, двигаясь с максимально разрешенной скоростью.

– Вот ведь черепахи, – сердито пробормотал мальчик, прибавляя скорость, – хоть бы ушли тогда с дороги! – Он разогнался и взлетел по пологой стене туннеля, обогнал медленные байки и соскочил вниз прямо перед носом у летящего гиромобиля. Тот резко затормозил, вой сигналов разорвал пространство туннеля. Сзади заорал Ян.

– Останови, придурок!

– Да ладно тебе, все нормально! – крикнул назад Рэм.

– Я сказал, останови! – заколотил по его плечам Ян.

Рэм снизил скорость и съехал в одну из боковых ниш. Друг спрыгнул с байка, не дожидаясь полной остановки. Еле удержался на ногах. Судорожно нажал на кнопки прекращения трансляции.

– Ты совсем спятил? – заорал он на Рэма. – Это же не симулятор, в котором у тебя несколько жизней!

– Все было под контролем, успокойся! – отмахнулся тот. – Испугался что ли?

– Можешь рисковать своей шеей сколько хочешь! А я так-то жить хочу! – продолжал истерить Ян. – Будешь так ехать дальше – без меня!

Рэм разозлился – с чего это ему кто-то диктует, как ему ехать? Он уже готов был согласиться и бросить перепуганного друга на дороге, пусть топает пешком, раз такой трус. Но в последний момент сдержался. В конце концов, он сам позвал Яна на игры в качестве единственного болельщика, сам попросил поддержать его в гонках. А потом напугал до полусмерти, чуть не спровоцировав аварийную ситуацию. Друга в таком состоянии он никогда еще не видел, а значит, Ян действительно сильно перенервничал. И теперь оставить его в километрах от дома из-за нормальной, в общем-то реакции, было бы подло.

– Ладно, садись, – примиряюще произнес он. – Я не буду больше гнать. Извини.

Ян отдышался, потом с опаской устроился позади.

– Всю трансляцию мне испортил, – буркнул он, снова включая стримки. – Итак, это снова мы. Я тут прочитал своему безбашенному другу лекцию о жизни и смерти, так что теперь поедем немного потише, вы уж извините…

Рэм усмехнулся: подписчики Яна наверняка были разочарованы тем, что ребята не сломали себе шеи в туннеле. Вот это был бы реальный стрим.

Они приехали в школу впритык к назначенному времени. Тетя Шура уже была там и встретила племянника на входе.

– Где тебя носит? – Проворчала она, схватив Рэма за руку. Они быстро пошли в приемную к директору. – Полянские уже тут, они зашли первыми, теперь нам долго оправдываться. Надо было нам сначала… – Они уселись в пустой приемной перед массивными дверями кабинета директора, которые все же пропускали некоторые звуки. Разговор в кабинете велся на повышенных тонах, и Рэм с тетей навострили уши.

– Да не могу я его исключить, как вы не понимаете! – в который раз говорил директор школы Соломон Моисеевич Лемберг сидящему напротив Григорию Полянскому, отцу одного из учеников. Его сын, Георгий сидел в этом же кабинете, неподалеку, скромно опустив глаза долу.

– Это вы не понимаете, чем может закончиться ваша неоправданная жалость к этому ребенку! – возмущался Полянский. Его тучное грузное тело выглядело мощным и слишком большим для хрупкого стула. – У Родиона Миронова самый низкий информационный статус, который когда-либо фиксировался в этой школе. Вы понимаете, что это значит? Мальчик – потенциальный преступник, он игнорирует правила и намеренно идет против общества. Мало того, он может быть опасен для окружающих. У него явно что-то не в порядке с головой. Может, он вообще маньяк какой-то! А вы закрываете глаза на его обучение рядом с нормальными детьми. Чего вы ждете? Когда он кого-нибудь убьет? Но тогда смерть детей будет на вашей совести!

– Вы преувеличиваете, – Соломон Моисеевич вытер платком пот с лысины. – Какой еще маньяк? У нас же психологи работают, так что это исключено. У мальчика просто инфонетофобия – боязнь соцсетей.

– Я и говорю: он псих!

– Да нет, что вы. Это довольно распространенный сейчас страх, он никому не мешает. Разве что влияет на информационный рейтинг. У Рэма даже не страх, а скорее разочарование в вирт-друзьях. Это после той аварии на космодроме, ну вы знаете. С тех пор он избегает онлайн-общения. Это, конечно, странно для обычных людей, но в остальном он вполне нормален… Впрочем, неважно. А драку начал ваш сын. Это же зафиксированно камерами! На каком основании я должен наказывать, а тем более исключать Миронова?

– Этот гаденыш его спровоцировал! – подскочил на стуле возмущенный папаша. – Это тоже хорошо видно! Любой бросился бы на обидчика, плеснувшего водой в лицо. И еще неизвестно, какой именно водой.

– Не любой, не любой! – возразил директор. – Георгию надо было написать жалобу мне, а не бросаться в драку. И тогда наказали бы именно Рэма… Возможно и исключили бы, как асоциального элемента.

При этих словах сидевшие в приемной тетя Шура и Рэм переглянулись. Мальчик еле сдержал улыбку. Он живо вспомнил тот день, когда они с Жориком Полянским сцепились в открытую прямо перед камерами.

Рэм учился в этой школе уже второй год. Но с классом так и не подружился. Отчасти из-за того, что не умел набиваться в друзья тем, кто ему не нравился. Отчасти из-за Георгия Полянского, который тут был явным лидером и терпеть не мог Рэма. Главным же образом из-за того самого рейтинга, к которому у Рэма до сих пор было своеобразное отношение. Он наотрез отказывался добавляться в друзья к кому бы то ни было в соцсетях, выставлять фотографии и писать восторженные комментарии к многочисленным стрим-видео одноклассников. Это вызывало недоумение детей, которые большую часть свободного времени проводили онлайн в стрим-очках. Они что-то смотрели вместе, потом обсуждали, Рэм же никогда в этом не участвовал.

А еще заводить друзей ему мешала зависть одноклассников. Нет, они все прекрасно понимали, почему именно Рэма приняли в школу без всякой оплаты и экзаменов. И еще у него, как у сироты, было улучшенное питание и бесплатные поездки на любые экскурсии. То, что при этом ему сильно не хватало родителей, никому не приходило в голову.

Мелкие подколы и незначительные конфликты сопровождали Рэма на протяжении всего года. На следующий год ситуация ухудшилась. Подростковый возраст давал о себе знать: внешность детей менялась. Рэм превращался в симпатичного высокого парня с ясными голубыми глазами, а его тело выглядело достаточно тренированным из-за постоянных разъездов на гиробайке. Остальные на его фоне выглядели блекло. Даже Георгий Полянский, довольно симпатичный блондин, всегда одетый с иголочки благодаря стараниям богатых родителей, значительно уступал Рэму по внешности. Первыми это заметили одноклассницы, тоже похорошевшие к этому возрасту. Одна из них, Берта, вызывала у Рэма особенные чувства. Ему нравилось подолгу смотреть на светлые кудряшки девочки. Хорошо, что она сидела немного впереди, Рэм не хотел, чтобы его интерес к ней заметили. Слишком многих парней он раздражал. Любая слабость сделала бы его жертвой.

К счастью, в школе двадцать шестого века дети проводили не так уж много времени. Обучение в основном велось на дому, в специально оборудованных капсулах. Учитель или роботизированный тьютор выдавал материал на огромные экраны, следя за успехами учеников в решении задач. Те лишь задавали вопросы, если что-то было не понятно. Особенно Рэму нравились зрелищные уроки типа истории. Когда все события прошлого разворачивались на всю ширину экрана во всей зрелищности обучающих фильмов, дыхание захватывало. Первая мировая, вторая мировая, третья мировая войны, великие пандемии и освоение космоса, – все это Рэм был готов смотреть часами.

Но два-три раза в неделю в школу все-таки нужно было приходить. Чтобы настоящий, реальный учитель смог проконтролировать усвоение знаний и провести соответствующие контрольные. И тогда на уроках Рэм неизбежно пересекался со своими недругами. Травить в открытую Рэма не могли, вся школа была увешана камерами. Но в некоторых местах камер не было. Так что в туалет Рэм уже давно отпрашивался с уроков: ходить туда на переменах в сопровождении компании Полянского было чревато проблемами.

Иногда его караулили на улице, и тогда ему приходилось драться. Поначалу он почти всегда проигрывал: что он мог сделать в одиночку против нескольких учеников? Но потом он научился мстить. Тщательно выслеживать своих врагов по одному и объяснять им наедине, как они неправы. Один на один Рэм выигрывал почти в любой драке: природа наградила его отменной силой и хорошим ростом. Вскоре компания Полянского перестала задирать его в открытую, перейдя на прежние мелкие пакости. Рэм обзавелся гордой кличкой «Псих» и уже почти не обращал внимания на вечные конфликты.

Но вот когда у Рэма появился первый и единственный приятель – Ян Мэй, все усложнилось. Теперь Рэм был уязвим, чем и воспользовался Полянский. Именно Яна защищал в тот день Рэм, когда зашел в туалет на перемене, обеспокоенный криками приятеля. Он опоздал – голова Яна уже намокла, да и вся одежда пропахла водой из унитаза. Пусть та была кристально чистой, с запахом кедровой хвои, ситуацию это не спасало. Компания Полянского попробовала проделать то же самое и с Рэмом, но с этим парнем было не так просто справиться. А тут и звонок прозвенел.

Но еще до прихода учителя Рэм ворвался в класс с ведром, наполненным пахучей водой. И без разговоров выплеснул все в лицо Полянскому. Тот вскрикнул от неожиданности и закашлялся – жидкость попала в рот.

– Что, Жорик, глотнул водички? – ехидно спросил Рэм. – Узнаешь свежий запах лесного кедра? А как она на вкус?

Девчонки завизжали, сзади заразительно смеялся Ян, парни что-то кричали, включая стрим-очки. Через секунду разъяренный Полянский бросился в драку, и Рэм с удовольствием колошматил неприятеля изо всех сил. Он понимал, что тут, под прицелом камер, дружки Полянского не будут его поддерживать, а значит выпал редкий шанс наказать обидчика как следует. Впрочем, скоро вернулся учитель, и драку пришлось прекратить. Дальше верные враги приходили в себя в кабинете директора. Замять инцидент не удалось – слишком много свидетелей-стримеров немедленно слили видео в «Токер», зарабатывая лайки и поднимая себе рейтинги.

И теперь в кабинете директора решалась судьба Рэма.

– Я вместе со всем попечительским комитетом жду от вас решительных мер, – отрезал на прощание Григорий Полянский, скрипнув стулом.

– Может и правда перевести тебя в другую школу? – шепотом спросила тетка у племянника. Тот сделал большие глаза.

– Не вздумай! Ты что! Только из этой школы можно попасть в летчики военных космоистребителей.

– Из других тоже можно. Но да, только тут есть профильные предметы. Тогда молись, чтобы тебя не исключили.

– Я же не виноват! Ну, почти…

Из кабинета директора вышли Полянские. Ни Георгий, ни его отец не удостоили Рэма и его тетю даже взглядом, и молча проследовали на выход.

– Заходите! – крикнул Соломон Моисеевич.

Рэм и тетя Шура зашли в кабинет. Директор растекся полным рыхлым телом по всему креслу. Жесткий спор с одним из главных попечителей школы заставил мужчину взмокнуть. Лысина блестела капельками пота. Маленькие глазки неопределенно цвета выражали лишь усталость и безразличие.

– Ну, ученик Миронов, что скажете в свое оправдание по поводу драки?

– Я не хотел драться, – твердо ответил Рэм. – Я просто пошутил, а он не понял вообще.

– Хорошенькая шутка! Разве так можно?

– Можно. На камере же видно, что Ян Мэй тоже весь мокрый. Над ним так же пошутили как раз перед этим.

– Ну и порядки в этой школе! – наигранно возмутилась тетя. – Никакой дисциплины!

– До появления в школе вашего племянника все было спокойно! – вспыхнул директор. – Так. Я предлагаю вам забрать документы мальчика из нашей школы. Мы не будем исключать его официально, потому что это бросит тень на его рейтинг и дальнейшее поступление в другие заведения…

– Никакие документы мы забирать не будем, – тетя Шура сурово взглянула на директора. Рэм уважал ее за это: наедине она могла отчитывать племянника за плохое поведение часами. Но при посторонних она всегда вставала на его сторону. И сдвинуть ее из этого положения было невозможно. – А если вы исключите его сами, я расскажу всему миру, как вы поступили с сиротой, сыном самого Миронова! Тем более, что он не виноват в случившемся, и ваши камеры это зафиксировали! Это не его рейтинг пострадает, а лично ваш! Тем более у Родика рейтинг и так почти на нуле.

– Да поймите, – горячился директор, – Родион не ладит с одноклассниками, ему там только хуже! Рэм, перейдешь в другую школу?

– Нет, – немедленно ответил мальчик, не понимая, на что рассчитывает Соломон Моисеевич.

– Почему? Тебе же тут плохо…

– Я хочу стать военным летчиком космических кораблей, а поступить в Академию Исследования Космоса я смогу только из этой школы.

– Военным летчиком? С твоим рейтингом? – вытаращил на него глаза директор. – Извини, но в военные ты точно никогда не поступишь: туда берут абсолютно здоровых людей.

– Я здоров! – вспыхнул Рэм. Напоминание на фиксаторы в спине было лишним.

– А у меня вот другие сведения… Ну ладно, твое решение понятно. А как насчет другого класса? С техническим уклоном и усиленной физической подготовкой? Пойми, Полянские не оставят этот конфликт нерешенным. Всплывут все ваши ранние стычки, остальные драки с его друзьями. И это закроет тебе дорогу в Академию Исследования Космоса навсегда.

– Полянскому тоже, – усмехнулся Рэм.

– Таки нет, мой дорогой, – ехидно улыбнулся директор. В редкие моменты душевного волнения еврейские корни этого человека становились заметны. – Заметь, что мы имеем тут важного. Ты же знаешь, что у Георгия очень высокий виртуальный статус в соцсетях, и много подписчиков. Его рейтинг не сравним с твоими жалкими парой сотен. Так что поверят ему, а не тебе. И у него всегда будут шансы пробиться наверх именно туда, куда бы он ни надумал. А ты действительно ведешь себя как социопат…

– Хорошо, переводите в другой класс, – сдался Рэм. Он не видел причин упорствовать. Если он по-прежнему остается в школе, то какая разница, в каком классе? Даже лучше, если он не будет еженедельно видеть наглую физиономию Полянского.

Вскоре они с тетей покинули кабинет.

– Воистину Соломоново решение, – бормотала тетя Шура. – Ни вашим, ни нашим, лишь бы все было шито-крыто. Интересно, а Полянских-то это устроит?

Как позже оказалось, их это вполне устроило. Рэм исчез из класса, а вместе с ним ушел и Ян, заставивший родителей перевести его поближе к другу. Оставаться рядом с компанией Полянского без защиты он не хотел. Классы занимались на разных этажах, так что даже на переменах ребята не пересекались.

Новый класс встретил друзей безразлично. Тут учились только мальчики, все пятнадцать человек. Они общались ровно и спокойно. Это действительно был класс с направленностью на практическую механику и физическое развитие, так что ни на какие драки или выяснение отношений у ребят не оставалось сил. Староста, крупный парень по имени Терентий Легеза подошел к Рэму в первый же день.

– Привет. Я Терентий, заправляю тут всем.

– Староста, что ли? – насторожился Рэм. Ян молча стоял за его спиной.

– Типа того. Тебя чего перевели-то?

– Да так, за существенные разногласия в способах общения с одноклассниками.

– Ты давай это… тут без разногласий, понял? – нахмурился Терентий. – Мы тут мирно живем, нам психи не нужны.

– Ты кого психом обозвал? – по привычке полез на стену Рэм, услышав знакомое прозвище. Но Терентий только усмехнулся.

– Пока никого. Не будешь дурить, никто тебя не тронет, усек?

– Типа того, – все еще настороженно ответил Рэм, наблюдая, как удаляется староста. – И что это было?

– Он сказал, что нас тут не тронут, – тоже с некоторым сомнением ответил Ян.

Опасение друзей были напрасны. Они мирно доучились до конца года, получив на удивление высокие отметки по предметам.

Только на следующий год Рэм понял, какую великую свинью подложил ему директор, предложив перевестись в этот класс. Сначала и Рэм, и Ян только радовались, что основной упор в классе делался на физическое развитие и такие предметы как механика и устройство наземного транспорта. По чисто теоретическим предметам, таким, как математика, химия и физика ребят особо не гоняли. Тут не было даже домашнего задания. В обучающих капсулах дома просто ставили видеоролики по предмету, не заботясь о том, усвоили что-либо учащиеся или нет. Те и не напрягались. Все равно у каждого на руке был браслет с искином, с помощью которого можно было немедленно получить всю нужную информацию из инфосети. А раз так – зачем учится? Просто ради того, чтобы развивать мозги? Так они не всем пригождаются в жизни.

Первая же контрольная в классе оказалась настолько элементарной, что Рэм решил задачи за пять минут.

Он оглянулся на остальных – остальные парни хмурились над заданиями, неуверенно тыкали стилетами в экраны обучающих компьютеров, стирали решения, снова тыкали. Только Ян, тоже решивший все довольно быстро, недоуменно смотрел на друга. Рэм поднял руку.

– Простите, а почему такая легкая контрольная? – спросил он учителя. – В том классе мы проходили такие задачи еще в прошлом году.

Все ученики класса тут же уставились на него недобрыми взглядами. Учитель вынырнул из своего экрана и удивленно посмотрел на мальчика.

– Ты уже все решил? Перебрось-ка мне… Да, точно, все верно, – проверил он файл с решением. – Ну, тогда займись другим вариантом.

Рэм расправился с другими задачками еще быстрее. И до конца урока обдумывал пришедшую ему в голову печальную мысль.

Вместо того, чтобы пойти на перемену, он подошел к учителю и задал интересующий его вопрос. Ответ его очень разочаровал. Как оказалось, в этом классе теоретическим предметам действительно обучали по сильно упрощенной программе.

– Разве ты не знал, что сюда попадают дети без особой тяги к наукам? Да, они тоже поступят в Академию, но в основном, на тренерские должности. Будут следить за состоянием будущих космонавтов на тренировках, разрабатывать обучающие курсы, чинить симуляторы. Ни математика, ни физика, ни программирование там не нужны. Зачем же их мучить сложностями?

– Но я-то хочу поступать на летное отделение! – с отчаянием воскликнул Рэм. – Мне нужны физика, программирование и стереометрия!

– Хм… Даже не знаю, как тебе помочь. Переведись назад в прежний класс.

– Ага, ждут меня там!

– К сожалению, в этом классе к таким экзаменам тебя не подготовят. Если только будешь заниматься сам.

– А это возможно?

– Я подумаю над этим вопросом.

Они решили, что Рэм и Ян будут заниматься по индивидуальным программам. В обучающие капсулы дома учитель им отправлял совсем не те ролики, которые просматривали (а, скорее всего, и не просматривали) остальные ученики. Уроки в классе теперь выглядели так: весь класс, кряхтя от натуги, решал пару задач, а учитель перебрасывал информационные файлы Рэму и Яну. Через несколько минут объяснял материал, разбирал с ними сложные формулы и необычные задачи, гонял по вопросам и давал огромные файлы домашних заданий.

Рэма также очень интересовала история освоения космоса. И учителю приходилось сбрасывать ему видеоролики по этому предмету, хотя он вообще не входил в программу класса. Но Рэм мог смотреть фильмы про космос часами, а потом еще и задавать учителю миллион вопросов. Главным из которых был – почему людям запретили покидать определенный сектор Галактики?

– Рэм, ты же смотрел фильмы, – немного раздраженно отвечал учитель. У него не было времени на любопытного ученика. В его обязанности входило курировать задания для сотни классов разного уровня. Он не всегда знал в лицо своих учеников, общаясь с ними большую часть времени онлайн. Но этого настырного юношу он запомнит надолго. – Четыре разумные расы Галактики, вышедшие в космос, считают нашу, пятую расу, очень агрессивной. Мы смогли выйти в космос до того, как нашу цивилизацию обнаружили вамфимцы. И хорошо, что нас не уничтожили, а все-таки позволили осваивать хоть какие-то звездные системы.

– Нас пытались уничтожить! Вамфимцы обстреливали Землю, пока мы их не сбили. И после этого они считают, что вправе нам что-то запрещать?

– Считают. И не только они. Аарниты, и комгорсы тоже. И спорить с ними пока бесполезно: их оружие мощнее нашего. Они позволили нам развиваться дальше, за что уже можно сказать спасибо. Вряд ли земляне в такой ситуации поступили бы так же.

– Это унизительно! Я стану военным летчиком и разберусь с ними. Ну, или хотя бы просто летчиком. И буду летать за пределы Периметра. Чихать я хотел на их правила! – горячился Рэм.

– Не хочется тебя разочаровывать, – грустно усмехался учитель, – но поверь: ты никогда не вылетишь за пределы человеческого сектора. Эта граница будет существовать еще очень долго.

– Посмотрим, – насупился Рэм.

Он болезненно переносил мысль о том, что человечество, хоть и вышло за пределы Солнечной системы, но, по сути, находилось в подчиненном положении по отношению к другим разумным расам. Комгорсы, которые заселяли тот же рукав Галактики, что и земляне, вообще отказывались от какого-либо сотрудничества. Они выделили человечеству небольшой сектор Галактики и запретили покидать Периметр под угрозой полного уничтожения.

Вамфимцы хотя бы шли на контакт. Эти темно-синие существа гуманоидного типа даже иногда прилетали на Землю в качестве наблюдателей. Они чувствовали некую ответственность за развитие земной цивилизации. Ведь именно их патрульный звездолет был сбит в космосе. Тогда-то люди и поняли принцип работы гиперпространственного двигателя. Но в вопросах космической экспансии людей вамфимцы были полностью на стороне комгорсов и дальше Периметра летать тоже не советовали.

Никому из людей не нравилось, что им диктуют условия, но поделать ничего было нельзя. Рэма это раздражало, и он часто возмущался этим в присутствии учителя. Впрочем, этот ученик приносил и положительные эмоции: юноша с удовольствием брался за сложные проекты, которые приносили хорошую премию его руководителю.

Как-то раз во дворе школы к Рэму подошел староста Терентий с друзьями. Выражение лиц у них при этом было очень неприветливым.

– Ты это, ботаном заделался, что ли? – сплюнул он на землю, потирая кулаки. – Ты ничего не перепутал? Как можно себя вести, как нет… Уважать одноклассников кто будет?

– Что ты имеешь в виду? – удивился Рэм. – Я не собираюсь тупить на уроках только потому, что вам не нужно развивать мозг. У меня другие планы… – он не успел договорить, как Терентий схватил его за грудки.

– Слушай сюда! – прорычал он ему в лицо. – Нам лишние контрольные тут не нужны. Если такой умный – вали обратно в класс для компьютерных пидоров, понял?

Рэм понял, что сейчас его будут бить, и уже приготовился к драке, но тут вперед выскочил перепуганный Ян.

– Он все понял! – выкрикнул друг. – Только я не понял! Вы чего хотите-то? Мы же не на тренеров будем поступать, нам теория нужна! Рэм на летчика хочет, а я еще не решил, может, тоже туда. Или на механическое, к стюардам. А чтоб туда поступить, знаете, какие баллы нужны? Вот что нам делать-то?

– Да клал я на то, что вам делать, – отпустил Рэма Терентий. – Сказал, хорош выпендриваться. А то нам преподы начинают всякую домашку совать, да контрольные увеличили с вами за компанию. Ты, что ли, их за нас делать будешь?

– А если буду? – спросил Рэм.

– В смысле?

– Ну, если я буду помогать вам с контрольными? Мне нужно как можно больше практики, а ваши задачи для меня не проблема.

– Я знаю, как пересылать файлы втайне от учителя, – поддержал друга Ян.

– А домашка? – тут же спросил один из дружков Терентия.

– Совесть имейте! Домашкой сами занимайтесь, у всех инфосеть имеется, – отказался от такой перспективы Рэм. Если решить множество контрольных за один урок – своеобразный вызов способностям, и даже интересно, то делать домашку для всего класса походило на рабство.

– Хм… – призадумался староста. – Это надо перетереть.

Думали они недолго. В конце концов, пришли к взаимовыгодному сотрудничеству. В течение года Рэм решал все варианты всех контрольных, усваивая знания на все сто процентов. Успеваемость в классе невероятно повысилась. Если учителя и догадывались о мошеннических схемах ребят, то закрывали на это глаза. Рэм и Ян хоть и не завели друзей в классе, но и врагов у них тут больше не было.

На окончание школы и Рэм, и Ян уверенно шли на отличные аттестаты. И на последней линейке школы они стояли в рядах медалистов школы. У Рэма была серебряная медаль, у Яна бронзовая. Они поднимались на сцену, торжествуя: медали давали хорошее преимущество при поступлении в Академию.

На той же сцене стоял и давно забытый Жорик Полянский с золотой медалью, оплаченной работой многих репетиторов. Рэм намеренно встал рядом с ним, чтобы все видели, что ученики из физкультурного класса ничуть не хуже ботаников. Полянскому пришлось подвинуться. Тот не подал виду, насколько ему неприятно такое соседство, и продолжал лучезарно улыбаться для фотографий. Но Рэм отчетливо слышал скрип зубов бывшего соперника.

Выпускной был наполнен и радостью, и грустью одновременно. Было жалко прощаться с учителями и ставшим родным классом. Но впереди была новая жизнь в Академии. По результатам экзаменов Рэм имел достаточно баллов, чтобы пройти на летное отделение, и ему уже снились космические полеты.